Как угнать немецкий танк

Во время Великой Отечественной войны войсковая разведка Красной армии, добывая сведения о противнике, совершила немало славных дел. Одним из них стал подвиг разведчиков капитана Дмитрия Закревского из 3-го танкового корпуса, которые в ночь на 9 июля 1943 года угнали из немецкого тыла вражеский танк. Этот эпизод хорошо известен: в годы войны его освещала советская пресса, а в мирное время он не раз появлялся на страницах исторической и мемуарной литературы. Однако мало кто знает, что спустя неделю разведчики 11-й гвардейской армии не только повторили, но и превзошли достижение Закревского, захватив пять единиц немецкой бронетехники. Этот любопытный случай до сих пор пребывает в безвестности, хотя с момента окончания войны прошло уже 75 лет. Пришла пора восстановить справедливость и рассказать об этом событии подробнее, отдав участникам их долю заслуженной славы.

12 фото + текст via

Одиннадцать друзей капитана Закревского

«На Орловско-Курском направлении наши войска отбивали атаки противника (…) Красноармейцы-разведчики тт. Косив (так фамилия приведена в документе; правильное написание — Косик — прим. авт.), Быстрицкий, Минин, Калинин, Семёнов, Подоляев и Иващенков под командованием капитана Закревского пробрались в деревню, занятую противником, захватили штабной немецкий танк и пригнали его в свою часть».

Благодаря этим строкам из сводки Совинформбюро от 10 июля 1943 года страна узнала о подвиге разведчиков 24-го отдельного разведбата 3-го танкового корпуса. Эта история достаточно известна, поэтому остановимся на ней совсем кратко.

Заместитель командира 24-го разведбата капитан Дмитрий Закревский

По мнению историка Валерия Замулина, бои за железнодорожную станцию Поныри в июле 1943 года концентрацией сил противоборствующих сторон и своей кровопролитностью напоминали Сталинград. На этом участке фронта в схватке сошлись соединения 13-й советской и 9-й немецкой армий. Поныри защищала 307-я стрелковая дивизия (сд), усиленная артиллерийской дивизией, во взаимодействии с бригадами 3-го танкового корпуса. Их противниками были 292-я пехотная и 18-я танковая дивизии вермахта.

Проблемой советской стороны стало отсутствие сведений о составе вражеских сил. Их высокая концентрация на участке обороны 307-й сд препятствовала взятию контрольных пленных. Тогда вечером 6 июля командир разведки 3-го танкового корпуса подполковник Тарасов вызвал к себе заместителя командира 24-го разведбата Дмитрия Закревского и сообщил, что командованию нужны точные сведения о противнике на участке 307-й сд, оборонявшейся впереди корпуса.

Для выполнения этой задачи капитан сформировал группу из одиннадцати разведчиков. В ночь на 9 июля она проникла вглубь вражеской обороны на 5–6 км. У лесопосадки разведчики заметили «какой-то бугор», который оказался танком, укрытым брезентом. Когда разведчики стащили «покрывало», они увидели, что башенный люк открыт, внутри горит свет, но танкистов внутри машины нет. Как отмечали в своей статье о поиске Закревского исследователи Г. Нехонов и В. Борисов, при осмотре боевой машины красноармейцы обнаружили

«привёрнутый к его борту столик, на котором находились разложенные оперативные карты с нанесёнными на них обозначениями войск, различные бумаги, документы, блокноты, блестели два парабеллума».

Рядом со столиком находилась работающая радиостанция. Закревский решил воспользоваться оплошностью немцев и угнать танк.

Главным «угонщиком» стал младший лейтенант Косик, севший за рычаги управления «панцера». Вместе с ним внутри танка и на его броне разместилась часть разведгруппы, а другая часть прикрывала отход. Разведчикам удалось выполнить задуманное: они пересекли нейтральную полосу и без потерь вернулись в своё расположение вместе с гусеничным трофеем.

Угнанный танк оказался штабной машиной разведбата 18-й танковой дивизии вермахта, а захваченные документы обеспечили советское командование желанными сведениями о противнике. Герои этой истории не только получили заслуженные награды, но и благодаря корреспондентам центральных и фронтовых газет, которые вместе с командованием корпуса прибыли на награждение разведчиков, быстро стали знаменитыми.

В истории войны этот случай претендует на уникальность. Однако рекорд Закревского продержался не более недели: его побили разведчики 11-й гвардейской армии, захватившие у немцев пять единиц бронетехники во время Орловской наступательной операции. Правда, в газеты они не попали. Зато описание их действий Разведывательное управление Генштаба Красной армии (РУ ГШ КА) включило в «Учебно-методический материал по организации и технике разведки в лесисто-болотистой местности» в качестве эталона действий разведгруппы.

Бойцы из разведгруппы Дмитрия Закревского на фоне захваченного немецкого танка (слева на право): Д. Закревский, Е. Семинец, Н. Плешкевич, В. Новиков, М. Калинин, П. Доброедов, В. Подоляев, И. Семёнов, П. Иванников. На снимке нет фельдшера И. Быстрицкого, старшего сержанта Минина и младшего лейтенанта Косика. Последний погиб спустя несколько часов после возвращения разведгруппы с трофеем.

Неизвестные гвардейцы

К осени 1943 года в действующую армию стали поступать учебные материалы, рекомендованные РУ ГШ КА для изучения и применения при обучении разведчиков на фронте. Было среди них и вышеуказанное наставление по разведке в лесисто-болотистой местности, написанное полковником-генштабистом Сергеем Суриным. Кроме рекомендаций, оно содержало примеры из боевого опыта войсковой разведки. Один из них описывался так:

«Н-ская гвардейская часть в ходе наступления встретила организованное сопротивление пр-ка на опушке леса сев.западнее Дудорово. Для ведения разведки группировки сил пр-ка и вскрытия в лесу характера обороны пр-ка была выделена разведпартия в составе 6 разведчиков под командованием офицера тов. Шишкина. 15 июля 1943 г. разведпартия, имея впереди парный дозор, выступила на выполнение задачи. Разведчики через разрывы в боевых порядках пр-ка скрытно углубились в лес и зашли в тыл его сопротивляющейся группировки. С выходом на одну из опушек поляны разведчики услышали говор немцев. Дальнейшим наблюдением они на поляне установили 5 танков пр-ка, экипажи которых находились у костра, ведя весёлый разговор. Немцы чувствовали себя в безопасности и даже не имели не только охранения, но и непосредственного наблюдения. Обнаруженные танки входили в состав отряда прикрытия пр-ка, который сдерживал наступление наших войск.

Тщательно маскируясь, смельчаки сблизились с пр-ком на расстояние броска ручной гранаты. Затем смело ринулись на экипаж пр-ка, расстреливая его в упор. В течение нескольких минут танкисты были полностью уничтожены. Изъяв документы у убитых и разведав силы обороняющегося противника, разведчики, имея в своём составе шофёра, возвратились в часть на трофейном танке, предварительно замаскировав остальные 4 танка и уничтожив следы схватки вблизи танков. С разгромом отряда прикрытия немцев, остальные танки в исправном состоянии были эвакуированы нашими частями.

По документам была установлена принадлежность танков 31 тп 5 тд (…)».

Автору данной статьи удалось выяснить, что имел в виду полковник Сурин под «Н-ской гвардейской частью». Оказалось, что это была 31-я гвардейская стрелковая дивизия (гв. сд) гвардии полковника Щербины, принимавшая участие в Орловской наступательной операции «Кутузов».

Схема Орловской наступательной операции

Разгром 5-й танковой дивизии вермахта

На момент начала Орловской операции 31-я гв. сд находилась в первом эшелоне 11-й гвардейской армии генерала И.Х. Баграмяна, входя в её ударную группировку. Согласно плану, соединения армии должны были прорвать вражескую оборону на достаточно узком участке фронта в 16 км. Общая глубина прорыва немецкой оборонительной полосы к исходу первого дня операции должна была составить 12–15 км, но подвижным моторизированным отрядам к тому времени ставилась задача прорваться вперёд на 22–25 км. В случае её выполнения основные силы 11-й гвардейской армии могли выйти на оперативный простор, что позволяло перенацелить наступление в сторону левого фланга Болховской группировки вермахта и тем самым нанести удар по флангу всей вражеской Орловской группировки.

Для достижения успеха советская сторона постаралась создать превосходство в пехоте, артиллерии и танках. В распоряжении командарма И.Х. Баграмяна находилось 12 стрелковых дивизий, артиллерийский и два танковых корпуса. Кроме того, стрелковые соединения в наступлении должны были поддерживать четыре отдельные танковые бригады и два танковых полка. В частности, 31-й гв. сд были приданы 29-я гвардейская танковая бригада (гв. тбр) и 1453-й самоходно-артиллерийский полк.

Фрагмент схемы решения командарма 11-й гвардейской армии на прорыв немецкой обороны. Стрелкой указано направление наступления 31-й гв. сд и 29-й гв. тбр после прорыва ими фронта у деревни Воробьёво

На момент наступления 31-я гв. сд имела задачу прорвать немецкую оборону в районе деревень Дудино и Серая, затем совместно с частями 16-й гв. сд овладеть Дудинским узлом обороны и уже своими силами взять деревню Починок, после чего выйти к деревне Дубна. Дальнейшие действия дивизии штаб Щербины видел так:

«Последующая задача — совместно с 29 гв. тбр, развивая стремительное наступление в направлении Холмищи главными силами дивизия овладевает рубежом (иск (исключительно — прим. авт.) Вяльцева, (иск) Медынцева, передовыми частями к исходу дня выходит на вост. берег р. Рессета и занимает оборону в полосе (иск) Караинов, выс. 165.1 вост. Мойлово до подхода главных сил корпуса».

Однако 12 июля гвардейцы смогли реализовать этот замысел лишь частично. Они прорвали оборону, но после этого 31-я гв. сд столкнулась с 5-й немецкой танковой дивизией (тд), которую командование противника ввело в бой в тот же день. В результате трёхдневных боев 31-я гв. сд и 29-я гв. тбр смогли выйти к Холмищам, где закрепились отступавшие немцы. Днём 15 июля Холмищи были взяты в результате атаки советской пехоты и танков, вышедших после этого к Рессете.

Командир 31-й гв. сд полковник Иван Кузьмич Щербина

Попытка сдержать советское наступление дорого обошлась немецким танкистам. На 10 июля основную силу 5-й тд составляли 13-й и 14-й панцергренадерские полки, артполк, 53-й дивизион истребителей танков и 31-й танковый полк (тп). Последний насчитывал 102 танка, из которых 91 машина была исправна и укомплектована экипажами, в том числе:

• 7 командирских танков;
• 12 Т-IV с «курцами» (короткая пушка 7,5 cm KwK 37 L/24);
• 72 Т-IV с «лангами» (длинные пушки 7,5 cm KwK 40 L/43 и KwK 40 L/48).

Немецкое командование бросило 5-ю тд в бой 12 июля: она должна была нанести контрудар по прорвавшим оборону советским войскам. Двумя колоннами соединение выдвинулось в район высоты 243,9 между деревнями Никитское и Старица. В ночь на 13 июля там завязался жаркий бой с частями 31-й гв. сд, в котором немецкие танкисты потерпели поражение. 13 июля 5-я тд была вынуждена отойти. Остатки 31-го тп отступили в лес западнее деревни Медынцево, а панцергренадеры — к деревне Холмищи, которую они превратили в опорный пункт, закрепившись там вместе с частями разбитых пехотных дивизий. В следующие два дня немцы были выбиты из Холмищ и отброшены на западный берег Рессеты, к деревне Мойлово.

Фрагмент немецкой карты с положением фронта на 12 июля 1943 года на участке прорыва фронта 11-й гвардейской армией. Отображено выдвижение 5-й тд к высоте 243,9 и последовавший за этим бой с наступавшими советскими частями

Попытка 5-й тд остановить наступление армии Баграмяна обернулась для неё полным разгромом. За четыре дня боёв от 31-го тп практически ничего не осталось. Согласно журналу боевых действий дивизии, к вечеру 15 июля в нём оставалось лишь 19 исправных танков Т-IV: пять «курцев» и 14 «лангов». Всего же с 12 по 16 июля дивизия потеряла около 40 машин. Её безвозвратные потери с 10 по 31 июля составили уже 55 танков:

• 1 командирский танк;
• 11 Т-IV с «курцами»;
• 43 Т-IV с «лангами».

Внесли свой вклад в этот список потерь и разведчики 33-й гвардейской отдельной разведроты 31-й гв. сд, захватившие пять немецких машин. Именно они являются героями эпизода, приведённого в наставлении по разведке полковника Сурина. Попробуем разобраться в деталях этого случая.

Сотрудник РУ ГШ КА Сергей Иванович Сурин, сыгравший огромную роль в обучении разведчиков на фронте и после войны. Благодаря ему история с захватом танков разведгруппой Дмитрия Шишкина стала известна всей разведке Красной армии

Где и сколько танков взяли?

Кроме описания, сделанного Суриным, нашлись и другие источники, повествовавшие об успехе разведчиков 31-й гв. сд — например, наградные листы воинов, отличившихся в этом бою. В представлении к награждению орденом командира 33-й разведроты гвардии старшего лейтенанта Анатолия Коптева эта история изложена так:

«14 июля 1943 года разведгруппа в составе 6 человек действуя под его руководством натолкнулась в лесу, под дер. Мойлово на 4 танка, 1 самоходную пушку с экипажами и группу автоматчиков. Группа разведчиков, уничтожив танкистов и автоматчиков, захватила в исправном виде три тяжёлых танка Т-4, один средний Т-3 и самоходную пушку, доставила в часть и сдала 29 танковой бригаде, наши танкисты на их танках громят фашистов».

Захват «панцеров» 5-й тд подтверждают также боевое донесение штаба 31-й гв. сд и оперсводка штаба управления командующего бронетанковыми и механизированными войсками (УК БТ и МВ) 11-й гвардейской армии от 15 июля 1943 года. Первая гласила, что 33-я разведрота

«захватила 5 танков противника в р-не лес 1,5 км южнее Выгон».

Во второй штаб УК БТ и МВ писал следующее:

«29 гв. тбр (…) в 13:00 совместно с 95 гв. СП и 1453 сап атаковала Холмищи имея в строю КВ-3, Т-34-6, Т-60-6, мспб, иптб и в 15:00 боем овладела Холмищи (…) В боях за Холмищи захвачено 13 пленных, 5 немецких танков, уничтожено 80 солдат и офицеров 6 37 мм ПТО».

В других документах 31-й гв. сд не удалось обнаружить описание этого успешного поиска. Однако ясно, что разведчики в ночь на 15 июля отправились на задание с целью разведать обстановку у Холмищ перед атакой села. В лесу они обнаружили танки и захватили их. Правда, вызывают вопросы разночтения, возникшие касательно места стычки разведгруппы с немецкими танкистами. Согласно донесению 31-й гв. сд, она произошла южнее посёлка Выгон, который находится к югу от Холмищ. Однако Сурин писал, что разведчики напали на немцев северо-западнее села Дудорово. Эти населённые пункты отделены друг от друга 6–7 км заболоченного леса. Кто же прав? Скорее всего, Сурин, так как его версия подтверждается немецкими документами.

Фрагмент схемы наступления частей 11-й гвардейской армии 14–20 июля 1943 года с отображением ситуации у Холмищ 14–16 июля

В списке потерь за 10–31 июля штаб 5-й тд подробно расписал версии гибели каждой единицы бронетехники. Из документа следует, что у Выгона немцы танков не теряли. Зато в лесу между Медынцево и Дудорово они лишились четырёх T-IV: двух «курцев» и двух «лангов»:

«4.) Корпус № 76290 (персональный номер танка — прим. авт.) увяз в болоте — попадание — находится на расстоянии 1 км зап. Медынцево. Из-за сильного огня противника не мог быть взорван. Находится на территории противника.

5.) Корпус № 76291 как № 4.

(…)

18.) Корпус № 83913 в 3 км юго-вост. Медынцево увяз в болоте — попадание — должен был быть взорван, однако противодействие противника не позволило взорвать или эвакуировать танк. Находится на территории противника.

19.) Корпус № 84326 как № 18».

Можно предположить, что именно эти «панцеры» и стали добычей разведчиков.

Впрочем, читатели сразу обратят внимание на разницу в указании состояния этих танков у немецкой и советской сторон. Последняя утверждала, что танки были захвачены в исправном состоянии и на одном из них разведчики вернулись с задания. Подтверждением этого факта может служить справка о трофеях и потерях противника с 12 по 31 июля 1943 года, составленная штабом 11-й гвардейской армии. В ней указано, что за этот период армия захватила 50 исправных танков.

Фрагмент немецкой карты с положением фронта на 15 июля 1943 года с указанием пути отступления частей 5-й тд за реку Рессета

Несмотря на то, что штаб 5-й тд в списке потерь подробно указал судьбу каждой машины, его данные могут быть неточны, ведь первые четыре дня советского наступления обернулись для этой дивизии настоящим адом и хаосом. Вот что рассказывал на допросе пленный танкист 6-й роты 31-го тп унтер-офицер Курт Писколь:

«Когда русские прорвали оборону севернее Орла, 5-я танковая дивизия была спешно переброшена в тот район с целью остановить наступление Красной Армии. На рассвете 13 июля при подходе к исходному рубежу для атаки русская артиллерия обрушила на нас уничтожающий огонь и за полчаса подожгла 16 танков. Оставался единственный путь к спасению — сложить оружие. Наш экипаж выбрался из подбитой машины и сдался подоспевшей русской пехоте».

Вероятнее всего, описывая судьбу каждого безвозвратно потерянного танка, штабисты 5-й тд могли указать точно лишь район потери машины, а приведшие к ней причины обозначены предположительно. Кроме того, непосредственный командир подразделения «панцеров», захваченных разведчиками, мог умолчать в докладе о случившемся, чтобы избежать наказания со стороны своего начальства. Ведь одно дело — гибель танков бою, и совсем другое — их захват вражеской разведкой.

Стоит обратить внимание и на детализацию типов немецких танков, которая указана в наградном листе Анатолия Коптева. Согласно документу, разведчики взяли три танка Т-IV, один T-III и самоходку. Но если упоминание «четвёрок» вопросов не вызывает, то «тройка» и самоходка требуют пояснения. Последняя вполне могла быть самоходным орудием «Мардер», стоявшим на вооружении 53-го дивизиона истребителей танков. А вот захват 33-й разведротой «тройки» вызывает сомнение.

Согласно документам 5-й тд, в составе её танкового полка было девять «троек» — командирских танков. Однако во время июльских боёв из них была потеряна лишь одна машина, но не в том месте и не в то время:

«Командирская машина Sd.Kfz.266

Корпус № 70048 вост. Старицы артиллерийским попаданием уничтожен и сожжён. Находится на территории противника».

Ошибки с идентификацией вражеской техники в наградных листах встречались сплошь и рядом. Например, в представлении на ордена разведчиков Закревского командир 24-го разведбата захваченный ими T-III назвал «Пантерой». Неудивительно встретить такую же ошибку и в наградных комроты Коптева и его подчинённых, имевших отношение к захвату танков 5-й тд. Вероятнее всего, разведчики 33-й разведроты захватили четыре T-IV и «Мардер», но проверить эту версию другими советскими документами пока не удалось.

Фрагмент карты местности в районе наступления 11-й гвардейской армии между Холмищами и Медынцево. Красным отмечен район южнее Выгона, где, по сводке 31-й гв. сд, были захвачены танки. Синим отмечен возможный район захвата танков по версии полковника Сурина, совпадающий с немецким описанием потерь там четырёх Т-IV. Расстояние между кромками цветных квадратов не более 1–2 км

Кто захватил «панцеры»?

Подводя итоги этой истории, отметим, что факт захвата пяти единиц немецкой бронетехники разведчиками 31-й гв. сд реален. Согласно описанию поиска, сделанного полковником Суриным, разведгруппа взяла их в бою, уничтожив экипажи, а затем уехала в своё расположение на трофейном танке. Оставшиеся четыре машины были обнаружены 15 июля во время наступления частей 31-й гв. сд на Холмищи. Найденные в них документы позволили установить принадлежность трофеев 31-му тп 5-й тд вермахта.

Но кем же были эти шесть разведчиков?

Увы, удалось установить фамилии лишь двух бойцов. Разведпартией командовал гвардии младший лейтенант Дмитрий Кузьмич Шишкин. К тому моменту он уже более полугода являлся командиром взвода 33-й разведроты и имел награду — орден Красной Звезды. Другим участником захвата танков был гвардии старший сержант Василий Степанович Сметанин — опытнейший разведчик, ранее награждённый медалью «За Отвагу» и двумя орденами Красной Звезды.

Советские танкисты на трофейном немецком среднем танке Pz.Kpfw. IV. 1943 год. Автор снимка Виктор Темин

Именно Сметанин сыграл ключевую роль в угоне танка — он был «шофёром», пригнавшим «панцер» в расположение 31-й гв. сд. Хотя старший сержант служил в пехоте, он имел опыт обращения с гусеничной техникой ещё на гражданке, когда работал трактористом. Благодаря этому Сметанин смог временно побыть в роли механика-водителя, прокатив своего командира и боевых товарищей на немецком танке.

Отметим и упомянутого командира 33-й разведроты Анатолия Коптева. Лично в поиске он не участвовал, однако ответственность за подготовку и осуществление разведакции лежала на нём. Благодаря правильно поставленной задаче его разведчики показали блестящий результат, добыв нужные сведения и взяв богатые трофеи.

Командование 11-й гвардейской армии по достоинству оценило подвиг троих разведчиков. 7 сентября 1943 года приказом по армии её командующий генерал-лейтенант И.Х. Баграмян наградил Коптева орденом Отечественной войны I степени, а Шишкина и Сметанина — орденами Красного Знамени. Правда, получить награду довелось лишь Сметанину. Оба офицера-разведчика до выхода приказа не дожили: Шишкин и Коптев практически одновременно погибли в середине августа 1943 года в бою за город Карачев.

К сожалению, успех разведчиков 33-й разведроты не получил широкой огласки. В отличие от Закревского, подвиг Шишкина и его бойцов не попал ни на страницы советских газет, ни в сводки Совинформбюро. Однако благодаря Генштабу о нём узнали все разведчики Красной армии. Сделав его примером в наставлении разведорганам, РУ ГШ КА подчеркнуло уникальность случившегося 15 июля 1943 года.

Конец

Интересно, а куда сами штабные подевались.
Ну вот правда?
Бросить всё и куда-то исчезнуть?

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Крутые дядьки!

Люди были кремень, не то что сейчас, чем больше звёзды тем больше понтов чем знаний. Деда своего вспоминаю, авторитета был большого среди окружения хотя и не был шишкой а простым работягой

Это сообщение отредактировал turek - 15.02.2021 - 23:15

4 танкиста и шарик лучше!

Разведчики могли их уничтожить в скоротечной схватке (не смогли взять живьём)
А приказ на поиск был добыть языка.
Документы и карты всё равно же захватили. Ну и сказали что не было никого, иначе невыполнение приказа.

Я пытался восстановить Боевой путь своего деда... Благо дивизия 416-я слишком заметна. Но смог только пройти по населенным пунктам пройти, где была дивизия...

Моздок, Таганрог, Николаев, Одесса, Кишинев, Висло-Одерская операция, Взятие Берлина...

Путь с середины 1942-го по май 1945-го...

Подробнее... Это ж надо лопатить все донесения в штаб армии... Покопал в выложенном в открытом доступе, оказывается месяцами могло ничего не происходить... почти... Читать очень нудно. Может не то чтиво читал?

Так этот случай в прессу и т.п. не попал, потому что вошёл в учебные док-ты разведорганов.
Много таких эпизодов до сих пор, по формальным признакам, скрыты.
Жаль конечно, да, видать, время ещё не пришло.
Одна 6-я легководолазная рота РО штаба КБФ чего стоит ... но из нескольких сот её операций рассекречено менее десятка.
А практически любая из них, сюжет для фильма.

А у нас подводную переправу для танков строили в ноябре. Тупо мост, но на 50см под водой... Чтобы не расстреляли днем гитлеровцы с того берега... Кто-нибудь о таком слышал?

Угнать танки. Вдумайтесь; не машину, не грузовик. Танк! Кстати, этим войнам лет по 25 где-то.

Размещено через приложение ЯПлакалъ