285
Заглянуть дальше неба Стучат копыта. Сотни лет уже прошли, а перестук не смолкает. Идет конь тихой поступью, бежит легко, скачет во весь опор, обгоняя время - русская дорога не кончается. Призрачный всадник крепко держит узду. То спит в седле, то летит в стременах, прижавшись к гриве, скорее ветра. Как-но он правит жеребцом сейчас? Времени решать. Стучат копыта.
Жаркий летний вечер сумерками навалился на спальный район, распахнул настеж окна многоэтажек, выпустил на волю кухонные запахи и бормотание телевизора. На лавке под подъездом собралась обычная компания: Витя-Лысый со стройки, Стас, “пацанчик” Хмырь, недоделанный скинхед Гимлер, тусовая тёла Жанна.
- И потом такой говорит: “А в рот взять не хочешь? Пятихатку даю!”, а я ему: “Пошел ты к чёрту, у меня парень есть!” - конечно же, Жанка ввернула слово покрепче "чёрта", да и “парень” вышел у нее по-другому. И сразу засосалась со своим "нынешним" - Стасом. Чтобы чего не подумал.
- Гы-ы-ы, ну и дура. Могла бабла срубить. - оскалился Хмырь, но умолк, увидев кулак, который Стас показал за спиной у бедовой подружки.
- Чиста любовь тута. - процедил Лысый и сплюнул.
Гимлер промолчал, только отхлебнул теплого пива, рыгнул, уставившись на проезд между домами. Лучше бы не смотрел.
Во двор, поднимая пыль, влетел черный внедорожник и резко затормозил прямо у этого подъезда. Компания напряглась. За тонировкой таких машин часто прячутся большие неприятности. Двери распахнулись, двое брюнетов с гортанной речью, сами в итальянских костюмах, выволокли с заднего сиденья девушку. Именно что выволокли, с наброшенным на голову пиджаком. Внедорожник газанул и скрылся. Светлые волосы рассыпались в беспорядке. Девушку повели в подъезд на заплетающихся ногах.
- Ой, пошла писька в тираж. - не сдержавшись, ехидно, но испуганно хихикнула Жанка.
- Черножопые. - пробурчал Гимлер. Слишком громко!
Горбатые носы разом повернулись в их сторону.
Стучат копыта. Всадник в заношенном тряпье шагом едет по двору, пристроив обломок копья на плече. Хромает конь. Возле забрызганной кровью лавки, стоит Алексей Воробьев, которого уже никто так и не звал, только Гимлером. Стоит шатясь с простреленным легким и сжимает в руке осколок бутылочного горла. Рядом на асфальте сучит ногами недостреленная Жанка, тихонько сомлела незадачливая блондинка, хрипит располосованным горлом один горбоносый “гость столицы” в итальянской сорочке. Все остальные уже молча остывают. Хлопают окна, визжит соседка-истеричка со второго этажа. Скоро начнется.
- Пойдем со мной. - зовет всадник.
- Пойдем. - соглашается Алексей Воробьев. Легко так. Кровь не булькает в легких, не пузириться на губах, не льется больше из раны. - А куда?
- Туда где мы нужны. Русь защищать.
- Так я же считай покойник. Да и "заметут" теперь за убийство, как его там... "На почве национальной розни" - процитировал чей-то казенный бред. Всё еще не понял кто перед ним.
- Не ты первый. И до тебя колодки острожные на колодки орденов меняли. А что до розни, так Орду ведь не хлебом-солью предки встречали. Чего уж там... Пойдем.
Двое скрываются в душных июльских сумерках.
Игорь отпер дверь. Пусть говорят, что в армии ничего не бывает вовремя, пускай треплются. Флот это и не армия вовсе. Флот это флот. Атомоход на два дня раньше завершил полугодичный боевой поход.
Десять минут назад, капитан второго ранга Игорь Круглов прыгнул рядом с портом в такси не торгуясь. Да и как торговаться, когда дома его Ленка, солнышко северное, счастье русоволосое. Желтая "Волга" с шашечками пролетела по заснеженным ночным улицам, тормознула у въезда во двор.
Две минуты назад, капитан ухватил чемодан и взбежал по ступеням. Тихонько отпер дверь квартиры - год как получили, опустил поклажу на неожиданно грязноватый линолеум. "Вот сейчас разбужу тихонько!" - и не снимая мокрых ботинок прокрался в спальню.
- Сука! Тва-а-а-а-а-а-а-арь! - бах! Бах! Два пистолетных выстрела, истерические вопли. А рядом с его Ленкой голое, волосатое тело в растекающейся крови, голова запрокинута, в оскаленном рту золотые зубы. - Тварь! - рёв обманутого Игоря в ночи, и глухие удары. Забить её ногами!
Чуть слышно ступают копыта по рыхлому снегу. Ржавая кольчуга звякает о поручи, от стрелы не убережет, но уже и не тряпки оборванца. Хромота больше не мучает коня. Не смог Игорь женщину бить. Бросил Ленку скулить рядом с трупом Шалвы, ушлого мясника с базара, и вышел во двор. Сел на заснеженную лавку, закурил. Пистолет спрятал.
Тихо идет воин за лошадью. След тянется издалека, истрепанный стяг на древке не шелохнется, тихо едет всадник:
- Пойдем со мной Русь защищать. - просит он. Не велит, а просит, ведь кавторанг перед ним, а не хулиган.
- А я что делал? Что я пол-жизни делал?! И для кого?
- Врага искал. Вот и нашёл.
Бывший капитан второго ранга Игорь Круглов молча глянул на всадника, резко поднялся, отряхнул снег с черной шинели. Три следа протянулись со двора.
Лесопилка разгоралась в ночи все сильнее. Нудный ноябрьский дождь не погасит пламени. Бабы подняли вой, кулаки у мужиков сжимались, да где кулакам против "Калашниковых"? Бородатые стали кругом, по-хозяйски, по-своему лопочут, золотые зубы скалят, глядя на переполох. Пустили "красного петуха" несговорчивым черниговским древоделам и жду пока их цех догорит. Надо было платить барону.
- Та чи вы нэ люды? Навищо вбываетэ, как звери дикие. - тетка Люба говорила на “суржике”, но разве звери-то понимают? Понимают они, что в этих лесах только картошка и лесопилка кормят?!
Стучат копыта. Воин с секирой идет на врага. Витязь достал меч из ножен. Всадник в шлеме и черненой кольчужной рубахе хищно опустил длинное копье. Стяг его трепещет на ветру. Чей знак? Не разобрать в неверном свете пожарища.
Забыв про кулаки, черниговские погорельцы схватились за топоры. Плотницкий топор в умелых руках ничем не хуже боевой секиры! Кинулись толпой и порубили бородатых в хлам, вместе с автоматами. Вой, молись, на коленях ползай, а занесенный топор не остановишь. Потому, что есть предел человеческому терпению, а снявши голову по волосам не плачут. Земля мягкая, копать легко. В этих лесах и не такое спрятать можно.
А что дальше? По лесам прятаться? Всадник встал в стременах:
- Пойдем со мной Русь защищать, мужики.
- Та хиба мы колы "ни" казалы? - может и "казалы", но кто старое помянет...
Вот уже десяток уходит в лес под стягом.
Старатели народ суровый. Золото добыть это пол-беды, а вот соранить добычу сложнее. Оттого картечь у всех крупная - не одного “кризисного менеждера”, жадного до чужого добра, посекла. Перестрелка в бараке, это не бой по правилам вести. Тут картечь сподручней пули. Охрана “новых собственников” попробовала выбить мужиков с прииска, но поселковые предупредили и подсобили. С таежными охотниками тоже не поспоришь. Гиблое дело перечить тем, кто смолоду на медведя ходил.
Отгремели выстрелы, догорел барак, тут бы людям и разбежатся... Но топочут копыта по влажной хвое.
- Пойдем со мной, сибиряки, Русь охранять. - всадник в сияющей кольчуге, верхом на ратном коне, твердой рукой сжимает древко. Нежданный андреевский стяг полощет на осеннем ветру.
Кряжистый бригадир глянул на своих да и согласился:
- Отчего-ж не пойти, воевода! - странные архаичные слова всплыли сами, загнав привычный мат и "феню" на дно. - Здесь родились, здесь, если надо, и помрем.
Сотня воинов растянулась цепью в родной тайге. Топочут копыта.
- Равнение на знамя! - генеральский бас разорвал тишину утра. Не по уставу начдиву командовать парадом самому, но тут особый случай. Гость такой, что сегодня все не по уставу. Весь штаб замер по стойке смирно. Личный состав тянет подбородок, жмурясь на низкое утренннее солнце.
- Гвар-р-рдейская, воздушно-десантная дивизия для пр-р-ринятия пр-р-рисяги Воинству Хр-р-ристову постр-р-роена!
Ах, как звенят копыта, высекают искры! Что за выезд! Последним так ехал маршал Жуков на Параде Победы. Белый конь чеканной поступью несет князя в посеребренной кольчуге. Красный флажок русичей на остроконечном шлеме, по бокам иноки с хоругвиями, сибиряки-дружинники с копьями вышагивают.
- Пойдем со мной, воины, Русь охранять.
- Добр-р-ровольцы, два шага впер-р-ред! Колено пр-р-реклонить! - ревет генеральский бас.
Плац гремит "берцами", падает на левое колено.
И тысячи воинов идут за князем, от генерала до "духа" в новом пузырящемся камуфляже. Три шага вперед, и голубые береты становятся остроконечными шлемами с красным флажком. Исчезает камуфляж став кольчугой.
Грянул колокол.
- Новгород, пойдем со мной Русь защищать.
- Владимир... Суздаль... Архангельск. Красноярск. Киев. Могилев. Одесса.
- Севастополь!
Сырая ноябрьская ночь над Графской пристанью и что-то страшное витает в соленом воздухе. В странном молчании, сомкнув ряды, вверх по ступеням вышагивают моряки в старых черных бушлатах. Луна проложила по морю дорожку, сурово смотрим им в след. Благословляет. Наверху, среди колонн, ждет всадник в черном плаще на огромном вороном жеребце. Словно саму ночь оседлал.
Глухо топают ботинки моряков. Вот, первый ряд шагнул под арку. И вместо бушлатов блеснули при луне стальные латы, в миг офицерские кортики стали мечами, черные щиты, белые стяги. Еще шаг, и грохот доспехов расколол тишину.
Эти пойдут в огонь и в воду, в рост на пулеметы, с голыми руками на чертей в Ад. Флот. Черный погон, белая кость.
- Кронштадт! Североморск! Владивосток! Новороссийск! - новые колонны.
Великое воинство русское растянулось на версты следом за князем. От мала до велика, все встали на защиту своей земли. И дрогнул враг, схлынули черные волны, откатились обратно в свои степи, пустыни, горы и небытие. Третьему Риму вечно стоять, а Четвертому не бывать.
Вот снова спит всадник в седле, уронив голову на грудь. Уснул до поры до времени, когда враг подступит. Мерно стучат копыта отмеряя версты. Дорога русская не кончается.
****************
Вот только где же ты, защитник? Где ты, Георгий-Победоносец? Будешь ли созывать под стяги свои завтра? Может и не ждать тебя, а просто встать первым и скзаать: "Пошли со мной Русь защищать!"
© YoMan78
Нашел вот клип подходящий
yaplakal.com