Непризнанный «Факир»

По количеству одержанных в воздушных боях личных побед командир звена 66-го истребительного авиаполка лейтенант Анатолий Тютин входит в число 50 самых результативных советских асов Великой Отечественной войны. Одновременно он лучший среди тех, кто остался без высшей награды своей страны — звания Героя Советского Союза. Как складывалась боевая карьера аса и почему его обошли признанием?

Текст + 11 фото via

Начало пути

Антонин (именно так его назвали родители) Дмитриевич Тютин родился 25 февраля 1921 года в селе Дунилово Шуйского района Ивановской области. В 1939 году он окончил 10-й класс средней школы в Иваново, что для тех лет можно считать немалым достижением — большинство ровесников шли во взрослую жизнь, ограничившись семилеткой. В июле 1940 года он добровольно поступил в Серпуховскую военную авиационную школу пилотов, которая готовила лётчиков-истребителей. Обучение шло по ускоренному 9-месячному курсу, и уже в начале марта 1941 года сержант Тютин был выпущен из школы и вместе с несколькими товарищами получил назначение в формирующийся в Северо-Кавказском военном округе 272-й истребительный авиаполк.

Курсант Серпуховской ВАШП Анатолий Тютин, 1940-1941 гг

В этот период ВВС КА переживали не лучшие времена — лихорадочное развёртывание перед грядущей войной происходило в неразберихе, и сержанты, выпущенные из школы на устаревших бипланах И-15бис по программе «взлёт-посадка», оказались никому не нужны. Впрочем, и 272-й полк не был сформирован — его собрали со второй попытки уже в августе, одновременно избавившись от молодых лётчиков. Их отправили на переучивание в 8-й запасной истребительный полк под Саратов. Там сержант Тютин научился пилотировать новый истребитель Як-1 и в апреле 1942 года получил назначение в 66-й истребительный полк, выведенный с Западного фронта на пополнение.

За май-июль лётчики 66-го ИАП освоили схожие с Як-1 в пилотировании истребители Як-7Б, и с 30 июля полк двухэскадрильного состава (20 лётчиков и 18 самолётов) приступил к боевой работе под Ржевом в составе 202-й истребительной авиадивизии 1-й Воздушной Армии Западного фронта.

Свой первый боевой вылет сержант Тютин выполнил 30 июля, а утром 4 августа состоялся его первый воздушный бой. Четвёрка «Яков» прикрывала наземные войска и вместе с группой ЛаГГ-3 42-го ИАП в районе села Погорелое Городище в 07:40 схлестнулась с двумя парами «Мессершмиттов» Bf 109. После боя ведущий сержанта Тютина младший лейтенант С.П. Алексеев заявил об уничтожении одного немецкого истребителя, однако в дивизионных документах победа трактуется уже как одержанная в паре.

Выпускники Серпуховской военной авиашколы пилотов, 1941 год. Анатолий Тютин стоит второй справа. Пока что им только хочется походить на боевых лётчиков-истребителей

24 августа в своём третьем бою Анатолий Тютин открыл личный счёт. Вылетевшая в 12:45 четвёрка «Яков» капитана Б.С. Сайфутдинова, вновь взаимодействуя с «ЛаГГами» 42-го ИАП, встретила 16 «Юнкерсов» Ju 88. Открыл счёт ведущий группы, а второй бомбардировщик заявила пара младшего лейтенанта Николая Бойко и сержанта Анатолия Тютина. После этого Тютин уже самостоятельно атаковал и подбил ещё один «Юнкерс», который, по докладу лётчика, сел на территории, занятой советскими войсками.

Немецкие данные признают потерю и повреждение на этом участке фронта не менее трёх «Юнкерсов». Один Ju 88A-4 из эскадрильи 8./KG 1 совершил вынужденную посадку на аэродроме Сеща, получив при этом 50% повреждения, правда, немцы указали причиной зенитный огонь. В экипажах двух бомбардировщиков из эскадрилий 4./KG 3 и 6./KG 3 были раненые, а ещё один Ju 88C-6 из 6./KG 3 в лучших традициях немецкого учёта значится как потерянный от дружественного огня. Анатолий Тютин же был повышен в звании до старшего сержанта.

Спустя неделю, 1 сентября, молодого лётчика судьба уберегла в довольно необычном бою. 66-й ИАП на день боевой задачи не имел, ремонтируя самолёты. В 18:38 над Волоколамском была замечена группа вражеских самолётов, насчитывающая до 14-16 Ju 88 под прикрытием 4-6 «Мессершмиттов», и с аэродрома Алферьево на перехват пошли два МиГ-3 из 18-го Гв.ИАП и четыре Як-7Б 66-го ИАП. Старший сержант Тютин в этот момент выруливал на старт для облёта «Яка» с отремонтированным двигателем, и для контроля за его работой в воздухе в заднем отсеке сидел механик самолёта младший воентехник И.И. Самохвалов. Не раздумывая, лётчик дал газ, и механик остался в самолёте. Пристроившись к одному из «Юнкерсов», Анатолий сам был атакован «Мессершмиттом». «Як» получил несколько пробоин, его «пассажир» был легко ранен осколками, но в целом вылет закончился благополучно. К сожалению, оперативные документы не предусматривают описания эмоций, а что они у Ивана Самохвалова были, сомневаться не приходится.

В следующий раз старший сержант Тютин отличился 11 сентября, когда лётчики 66-го ИАП прикрывали действия штурмовиков Ил-2 и бомбардировщиков Пе-2. В трудном бою четырёх Як-7Б и пары Як-1 с дюжиной Bf 109 Анатолий сумел поразить «Мессершмитт», который резко пошёл к земле юго-восточнее города Зубцова и был засчитан лётчику как личный успех. Всего в тот день лётчики 66-го ИАП заявили четыре сбитых Bf 109, один из которых таранил старшина А.А. Латышев. Немецкие документы свидетельствуют о двух потерях. В бою в районе Зубцова повреждения в 40% получил Bf 109F-2 W.Nr.12943 из эскадрильи 8./JG 51. Меньше повезло унтер-офицеру Герману Кюблеру (Uffz. Hermann Kübler) из 3./JG 52, который после боя в том же районе пропал без вести вместе со своим Bf 109G-2 W.Nr.13497 «Жёлтая 5».

Ещё один сбитый самолёт Анатолий Тютин заявил утром 13 сентября 1942 года в бою шести «Яков» против восьми Bf 109 в районе деревни Коптево. Через два дня боевая деятельность 66-го ИАП на Западном фронте фактически закончилась, хотя формально полк оставался в составе 202-й ИАД до 5 ноября, в полку попросту не было исправных самолётов. Всего с 30 июля по 5 ноября 66-й ИАП отчитался в уничтожении 36 самолётов в ходе 623 вылетов ценой потери шести лётчиков и 10 истребителей. Старший сержант Тютин с 34 боевыми вылетами, 12 воздушными боями, тремя личными и двумя групповыми победами показал один из лучших результатов в полку.

Штурман 66-го ИАП майор С.С. Панкратов ставит задачу на боевой вылет, осень 1942 года. Анатолий Тютин — второй слева. Молодые лётчики, выпущенные из авиашкол в первые годы войны, получали в качестве обмундирования то, что было на складе — в данном случае, это шинели вместо привычных регланов или комбинезонов

С запада на юг

5 ноября 1942 года 66-й ИАП был выведен в тыл, где на базе 8-го запасного авиаполка его пополнили лётчиками и перевооружили уже знакомыми Як-1. 16 ноября полк перелетел на Закавказский фронт и вошёл в состав 216-й смешанной авиадивизии 4-й Воздушной Армии. Здесь лётчикам 66-го ИАП досталась незавидная роль «сторожей» при штурмовиках Ил-2. Действуя с 8 декабря 1942 по 13 февраля 1943 гг. с аэродромов Гудермес и Моздок, полк выполнил 346 боевых вылетов и в 11 боях заявил всего пять побед над «Мессершмиттами». Потери были точно такими же, как в предыдущем «туре» — шесть лётчиков и 10 истребителей.

Одна из побед была на счету Анатолия Тютина. 12 декабря 1942 года в период 12:25-13:30 тройка Як-1 66-го ИАП сопровождала четвёрку Ил-2 и шестёрку И-16 на штурмовку. В районе хутора Сунженский лётчики вступили в бой с четвёркой Bf 109. В результате старший сержант Тютин сбил один вражеский истребитель. Всего же с 8 декабря по 13 февраля он совершил 24 боевых вылета и принял участие в пяти воздушных боях.

В конце декабря в 66-м ИАП сформировали третью эскадрилью. В следующем марте полк вывели в тыл, и с апреля до октября в Аджикабуле (Азербайджан) и Вазиани (Грузия) в составе 25-го запасного авиаполка 66-й ИАП проходил переучивание на новую матчасть. Сначала лётчики и техники полка успели изучить и получить британские «Спитфайры» Mk.VB, но вскоре выяснилось, что поставки этих истребителей ограничены 150 машинами. Самолёты у 66-го ИАП отобрали, равномерно распределив их в ПВО Москвы, Ленинграда и Баку, взамен же предстояло освоить американский P-39 «Аэрокобра».

К середине октября младший лейтенант Тютин (это звание было присвоено 19 февраля) налетал на новом для себя самолёте 14 часов (39 посадок), что нельзя, конечно, подвести под слова «овладел в совершенстве». Однако общий налёт теперь уже старшего лётчика (ведущего пары) составил более 220 часов, и с учётом полученного боевого опыта это было немало. 30 марта по представлению командира полка подполковника В.А. Смирнова приказом командующего 4-й ВА лётчик был удостоен первой награды — ордена Красного Знамени. Примечательно, что вместо фактически документально зафиксированных четырёх личных и двух групповых побед в представлении фигурировали три личных и одна групповая.

Один из Як-7Б 66-го ИАП, уцелевший до ноября 1942 года. Позднее машина воевала в составе 122-го ИАП

Звезда Керчи

В середине октября 1943 года 66-й ИАП вошёл в состав только что сформированной 329-й ИАД. В дивизию также включили 57-й и 101-й Гв.ИАП, вооружённые «Аэрокобрами». Именно 66-й ИАП вместе с костяком опытных лётчиков 57-го Гв.ИАП должны были стать главной ударной силой дивизии и всей 4-й Воздушной Армии в борьбе за господство в воздухе. Начиналось освобождение Крыма, и лётчики должны были надёжно прикрыть десанты войск Северо-Кавказского фронта на Керченский полуостров.

Для 66-го ИАП, перелетевшего на аэродром у станицы Вышестеблиевская на Тамани, начало на новом участке фронта было трудным. За первую декаду боёв полк при одной заявленной победе лишился трёх «Аэрокобр», причём две потери были не боевыми. Одним из «счастливчиков» стал Анатолий Тютин: 7 ноября в ходе вылета на прикрытие района коса Чушка – Маяк – Еникале в моторе его истребителя оборвалось два шатуна. Лётчик совершил вынужденную посадку «на брюхо» на побережье Тамани. Сам он не пострадал и вернулся в полк в тот же день, но новенькая «Аэрокобра» отправилась в заводской ремонт.

Для лётчиков 329-й ИАД основные боевые действия в воздухе начались 12 ноября, когда активизировалась немецкая авиация. Уже на следующее утро младший лейтенант Тютин записал на свой счёт первый сбитый в керченском небе «Мессершмитт», который после лобовой атаки перевернулся на спину, затем на крыло и резко пошёл к земле в районе села Ляховка на северо-восточной оконечности Керченского полуострова. Это была пятая личная победа лётчика.

19 ноября младший лейтенант Тютин провёл два результативных боя. Сначала, впервые вылетев ведущим четвёрки, около 12:45 в районе Аджи-Мушкай – Керчь он с близкой дистанции расстрелял «Мессершмитт» Bf 109. Затем, примерно в 16:00 в районе Маяка в бою с большой группой «Хейнкелей» He 111, опознанных как Ju 88, Анатолий удачно атаковал один из них. За бомбардировщиком потянулся шлейф чёрного дыма, и он со снижением резко пошёл к земле на свою территорию. За его падением проследить не удалось, поскольку в бой вступила четвёрка Bf 109, прикрывавшая ударные машины, и бомбардировщик остался в категории подбитых.

Уже 25 ноября свой шанс младший лейтенант Тютин не упустил. В этот день с обеда над Эльтигенским плацдармом активно действовали He 111 эскадры KG 55, и им пришлось нелегко. Вылетевшее на прикрытие десантников звено истребителей старшего лейтенанта А.М. Добрынина около 11:20 в районе Еникале – Баксы – Маяк встретило 16-18 «Хейнкелей» под прикрытием четвёрки «Мессершмиттов». Несмотря на неравенство сил, «Аэрокобры» атаковали бомбардировщики и два из них сбили. Атакованный Тютиным He 111 загорелся и со снижением пошёл вниз, что подтвердили лётчики группы. Всего полки 329-й ИАД заявили в этот день шесть сбитых и пять подбитых «Хейнкелей», немецкие документы признают потерю минимум двух и повреждение ещё трёх He 111 из групп I./KG 55 и III./KG 55.

Технический персонал готовит «Аэрокобру» к боевому вылету

Начало декабря выдалось удачным для лётчика — в боях над Эльтигенским плацдармом с 1 по 6 декабря счёт младшего лейтенанта Тютина пополнили четыре сбитых «Мессершмитта» Bf 109. Падение ещё одного вражеского истребителя лётчики не наблюдали, и он отмечен в документах как «предположительно сбитый».

С 8 декабря воздушные бои в районе Эльтигена фактически прекратились. По 26 декабря лётчики 66-го ИАП выполнили всего 69 боевых вылетов и провели лишь три воздушных боя, заявив две победы. Анатолий Тютин был одним из тех, кому удалось пополнить свой счёт на один сбитый самолёт, при этом в действительности молодому асу удалось лишить немецкую авиагруппу II./JG 52 сразу двух машин вместе с пилотами.

16 декабря ведомая Тютиным четвёрка «Аэрокобр» расчищала воздух для действий штурмовиков Ил-2 в районе мыса Тархан. В 10:50 на высоте 700-800 метров лётчики заметили пару Bf 109, пытавшихся атаковать штурмовики, и пошли на выручку. Ведущий советской группы с дистанции 50-70 метров последовательно атаковал оба «Мессершмитта», которые один за другим с левым креном ушли вниз. Падения лётчики 66-го ИАП не наблюдали, но телеграмма из штаба 4-й ВА сообщала о падении одного Bf 109 в море в 2-3 километрах севернее мыса Тархан. По немецким данным, совершая перелёт на другой аэродром, пропали лётчики эскадрильи 6./JG 52 — унтер-офицер Фердинанд Карась (Uffz. Ferdinand Karas) и фельдфебель Антон Низен (Fw. Anton Niesen) на Bf 109G-6 с W.Nr.15750 и 20446.

По всей видимости, молодые лётчики не удержались от соблазна атаковать замеченные Ил-2 и добиться своих первых побед, но плохо смотрели назад. Возможно, уходя от атаки «Аэрокобр», они по причине плохой видимости не сумели вовремя выйти из пикирования и врезались в воду. Из-за плохих метеоусловий падение второго «Мессершмитта» никто не заметил, но один младшему лейтенанту Тютину засчитали. Примечателен расход боеприпасов его «Аэрокобры» — семь 37-мм снарядов, сто 12,7-мм и четыреста 7,62-мм патронов.

«Аэрокобры» 66-го ИАП в качестве дивизионного элемента быстрого опознавания несли белую полосу на руле поворотов, синий кок винта указывал на принадлежность к полку. Номера самолётов первой эскадрильи были в диапазоне от 0 до 9, за Анатолием Тютиным была закреплена «Белая 5». Конечно, лётчик время от времени летал на других машинах

Бои в керченском небе разгорелись с новой силой 28 декабря, когда обе противоборствующие стороны кинули в бой ударную авиацию и крупные группы истребителей. Утром, около 09:30, четвёрка «Аэрокобр», ведомая командиром эскадрильи старшим лейтенантом А.М. Добрыниным, пришла на помощь четвёрке ЛаГГ-3, дерущейся с двумя парами Bf 109 у мыса Хрони. Один из «Мессеров» на вираже с дистанции 100 метров был атакован Добрыниным. За Bf 109 потянулся дым, его пилот перевернул машину и развернулся, стремясь уйти в южном направлении. В районе косы Тузла младший лейтенант Тютин догнал его и добил.

Это был Bf 109G-6 W.Nr.410286 «Жёлтая 10» из всё той же 6./JG 52, пилотируемый унтер-офицером Гербертом Миддельдорфом (Uffz. Herbert Middeldorf). На вынужденной посадке в районе посёлка Камыш-Бурун он разбил самолёт (повреждения 85%), получив при этом ранение. Интересно, что в советских документах победа сначала фигурировала как групповая, но затем была записана лично на Тютина. Так, невольно, комэск Александр Добрынин «рассчитался» с подчинённым за одну из своих ранее одержанных личных побед, в которой фактически участвовал Тютин.

В тот же день восьмёрка «Аэрокобр», ведомая подполковником Смирновым, была поднята по тревоге на перехват бомбардировщиков в районе Аджи-Мушкай. В бою с тремя восьмёрками «Хейнкелей» из группы I./KG 4, прикрытыми шестёркой Bf 109, советские лётчики ценой одной «Аэрокобры» сбили пять бомбардировщиков и два истребителя. Удача сопутствовала в этом бою и Анатолию Тютину — атакованный им He 111 загорелся, перевернулся через крыло и упал южнее Керчи. Полные потери бомбардировочной группы I./KG 4 авторам, к сожалению, не известны, но от огня истребителей эскадрилья 2./KG 4 потеряла как минимум один самолёт.

Сбив 29 декабря очередной «Мессершмитт», младший лейтенант Тютин достиг 15 личных побед — официальной отметки, за которой по всем правилам должно было последовать представление к званию Героя Советского Союза, но этого не случилось. По стечению обстоятельств, в этот день лётчик приказом командующего 4-й ВА был награждён вторым орденом Красного Знамени, к которому командир полка представил его 12 декабря за пять личных побед при семи фактических.

За первую половину января нового 1944 года Анатолий Тютин заявил две личных победы над «Мессершмиттами», а ещё две подтверждения не получили. При этом с 12 января он официально был утверждён в должности командира звена, хотя фактически уже не раз водил в бой четвёрки как в составе более крупных групп, так и самостоятельно. К этому времени за Анатолием закрепился позывной «Факир», которым он, по воспоминаниям ветеранов полка, очень гордился.

Лётчики 66-го ИАП, февраль 1944 года, станица Вышестеблиевская. Третий слева Анатолий Тютин, четвёртый — командир эскадрильи Александр Добрынин. В центре командир полка Василий Смирнов

Однако карьера аса состояла не только из побед, что опытные лётчики-истребители люфтваффе и продемонстрировали 17 января. В 13:10 четвёрка старшего лейтенанта Добрынина по вызову радиостанции наведения вылетела в район села Булганак. В районе посёлка Колонка пара Тютина и его постоянного ведомого младшего лейтенанта В.А. Ананченкова была атакована тремя Bf 109, и обе «Аэрокобры» были подбиты. У истребителя Василия Ананченкова были пробиты обе плоскости и лопасть винта, повреждена маслосистема. Лётчик сумел перетянуть на самолёте с заклинившим мотором через Керченский пролив и сесть на аэродроме Запорожская. У машины Тютина были пробиты плоскость, бензобак и фонарь кабины. Лётчики не пострадали. Об одном сбитом в указанное время Р-39 заявил один из лучших асов II./JG 52 фельдфебель Хайнц Заксенберг (Fw. Heinz Sachsenberg).

25 января младший лейтенант Тютин одержал предположительную победу, 26 января сбитый «Мессершмитт» ему засчитали, а 27 января лётчик отметился новым «дублем». Прикрывая плацдарм, его звено около 09:00 в районе села Катерлез встретило четвёрку Bf 109. Сначала Тютин снизу сзади с дистанции 100-50 метров атаковал ведущего одной из пар, и дымящий «Мессершмитт» пошёл к земле. После этого советские лётчики южнее села Тархан заметили выше себя ещё пару немцев. Тютин с ведомым незаметно сблизились с ними и атаковали снизу спереди. При этом Ананченков пошел на ведущего, а Тютин взял в прицел ведомого. Если от выпущенной Ананченковым трассы противник ушёл переворотом вниз, то ведомому повезло меньше. После первой атаки Тютин сделал горку и полупереворотом зашёл ему в хвост, стреляя с дистанции всего 50-25 метров. «Мессершмитт» перевернулся и упал.

В этот день понесла потери недавно прибывшая под Керчь группа I./JG 52. Вылетевшая на «свободную охоту» пара лейтенанта Франца Шалля (Lt. Franz Schall) и унтер-офицера Антона Реша (Uffz. Anton Resch) из 3./JG 52 в районе Керчи вступила в бой с группой «Аэрокобр». Бой сложился для немецкой пары неудачно: Bf 109G-6 W.Nr.20581 «Жёлтая 3» унтер-офицера Реша получил 26 пулевых и пушечных пробоин, а сам будущий ас и кавалер Рыцарского Креста получил тяжёлое ранение и надолго выбыл из строя. К сожалению, время вылета немцев неизвестно, поэтому сказать точно, кто из лётчиков 329-й ИАД, заявивших в этот день шесть Bf 109, одержал победу над Решем, пока не представляется возможным — не исключено, что это была победа именно Анатолия Тютина.

29 января «Факиру» удалось открыть счёт сбитым «лаптёжникам» — пикировщикам «Юнкерс» Ju 87. В 09:03 на прикрытие своих войск и перехват бомбардировщиков по вызову радиостанции наведения вылетели два звена 1-й и 2-й эскадрильи 66-го ИАП с ведущим младшим лейтенантом Тютиным. К сожалению, «Аэрокобры» опоздали — северо-западнее Керчи около 15 «Юнкерсов» уже пикировали на позиции советских войск. Тем не менее, часть атак удалось сорвать и заставить Ju 87 беспорядочно сбросить бомбы. Атаками сверху Тютин последовательно сбил два пикировщика, обе победы подтвердила радиостанция наведения.

«Аэрокобра» одного из полков 329-й истребительной авиационной дивизии на вынужденной посадке

С конца января под Керчью стали действовать истребители-штурмовики Fw 190 перебазировавшейся на этот участок фронта группы II./SG 2. Основной задачей «Фокке-Вульфов» были удары по точечным целям на линии фронта и в ближнем тылу советских войск, и не удивительно, что прикрывавшие десантников лётчики 329-й ИАД стали регулярно встречаться с немецкими штурмовиками. При этом «Фоккеры» часто охотно ввязывались в «собачьи свалки» с советскими истребителями.

Уже в первом бою с Fw 190 младшему лейтенанту Тютину улыбнулась удача. 1 февраля вылетевшее на прикрытие звено «Аэрокобр» встретило четвёрку «Фоккеров», пикирующих на позиции советских войск на северо-восточной окраине Керчи. Атаковав одного из них сверху сзади с дистанции 200-50 метров, Тютин накрыл цель из всех семи точек «Аэрокобры». Fw 190 упал в море юго-восточнее Керчи. Ещё один «Фокке-Вульф» Анатолий подловил над Керчью утром 6 февраля. Немецкий штурмовик перевернулся и пошёл к земле над западной окраиной Керчи, но проследить за ним из-за атаки «Мессершмиттов» не удалось.

Одержав утром 7 февраля очередную предположительную победу над Bf 109, ближе к вечеру младший лейтенант Тютин вновь отправился на задание в составе четвёрки Добрынина. Около 16:30 они встретили тройку Bf 109. Немецкие «охотники» стали уходить в сторону солнца, чтобы оттуда контратаковать, но просчитались. Младший лейтенант Тютин догнал один из «Мессершмиттов» и с 200-150 метров открыл огонь. Подбитый немецкий истребитель, разматывая чёрный шлейф дыма и снижаясь, ушёл на свою территорию. С радиостанции наведения сообщили, что атакованный Bf 109 совершил вынужденную посадку на фюзеляж и поздравили аса с очередной победой. К сожалению, вынужденные посадки в документах люфтваффе фиксировались не всегда, поэтому имя лётчика и степень повреждения его самолёта пока неизвестны.

11 февраля приказом по 4-й Воздушной Армии Анатолию Тютину было присвоено звание лейтенанта.

14 февраля он снова встретился с немецкими пикировщиками. В 16:27-17:11 четвёрка Тютина в районе Аджи-Мушкая выдержала бой с двумя крупными группами немцев общей численностью до 28 Ju 87 и четырёх Bf 109. Атаковав первую группу, Тютин сбил один пикировщик, который перевернулся и в отвесном пикировании рухнул севернее Керчи. Выбрав себе цель во второй группе, советский ас с дистанции вплоть до 35 метров вёл огонь по бомбардировщику, пока тот не загорелся и не упал северо-западнее Булганака.

Всего за день лётчики 329-й ИАД записали на свой счёт четыре Ju 87, ещё два «Юнкерса» заявили их коллеги из соседней 229-й ИАД. Немецкие данные признают по меньшей мере одну потерю: на вынужденной посадке севернее Катерлеза перевернулся Ju 87D-3 W.Nr.110995 из эскадрильи 8./SG 3. По всей вероятности, самолёт был разбит, а лётчик унтер-офицер Франц Сальвамозер (Uffz. Franz Salvamoser) и стрелок обер-ефрейтор Франц Майер (Ogfr. Franz Meier) получили ранения. Хотя причиной потери указан огонь зениток, в равной мере «Юнкерс» мог стать жертвой истребителей.

Поскольку район активных действий немецкой авиации всё более смещался в северную часть Крыма, где советские войска готовились к наступлению, в марте 1944 года в районе Керчи становилось всё тише. Часто не благоприятствовала действиям авиации и погода.

Одним из немногих насыщенных боями дней стало 22 марта, когда по вызову радиостанции наведения на перехват бомбардировщиков в районе Керчь – Булганак вылетели восемь «Аэрокобр», ведомые штурманом 66-го ИАП капитаном Н.Г. Сидоровым. Лейтенант Тютин шёл ведущим второго звена. Однако вместо «Юнкерсов» пришлось драться с восьмёркой Bf 109, которые связали P-39 боем. Вместе с «Аэрокобрами» в бою участвовали «ЛаГГи» 229-й ИАД. Отбивая атаку от одного ЛаГГ-3, лейтенант Тютин подбил Bf 109, который со шлейфом дыма ушёл на свою территорию. После этого Тютин на пикировании и выходе из пикирования атаковал второй «Мессершмитт». Получив с дистанции 100-75 очередь, немецкий истребитель упал в районе села Малый Бабчик.

Роковое стечение обстоятельств

Последний бой Анатолий Тютин принял утром 23 марта 1944 года. По вызову радиостанции наведения в район Керчь – Булганак – Тархан по отдельности вылетели два звена, ведомые самыми результативными лётчиками 66-го ИАП: капитаном П.М. Камозиным и лейтенантом А.Д. Тютиным. Станция наведения приказала связать боем находившиеся в районе три пары Bf 109.

Неудача была во многом предопределена плохой слётанностью групп — так, в звене Камозина обе ведомые пары были инструкторами запасных полков, недавно прибывшими на фронтовую стажировку, у каждого было не более десятка вылетов. Ведомым Тютина тоже был стажёр, а ведущий второй пары младший лейтенант А.А. Латышев лишь буквально несколькими днями ранее вернулся в строй после длительного перерыва и явно не был готов к слаженным действиям.

Группа лётчиков-истребителей 66-го ИАП и инструкторов запасных полков, прибывших на стажировку. Анатолий Тютин стоит второй слева. Внизу крайний справа его постоянный ведомый Василий Ананченков, которого, увы, не было с командиром в его последнем бою

Отбивая атаку от своего неопытного ведомого, был подбит капитан Камозин. Однако второму звену пришлось куда тяжелее. В районе села Мама Русская четвёрка Тютина вступила в бой с 10 Bf 109 и дралась достойно, отбив не одну атаку, однако затем всё же была допущена роковая ошибка. Пилоты «Аэрокобр» заметили девятку Ju 87, к которым устремились Тютин и его ведомый лейтенант В.И. Степанов. Советская четвёрка распалась на пары и потеряла взаимодействие. Лейтенант Степанов был подбит и, уходя от атаки, потерял из вида своего ведущего. Лётчики второй пары младшие лейтенанты А.А. Латышев и Н.Т. Афанасьев, сами отбиваясь от четырёх Bf 109, сначала видели, как Тютин вёл бой с «Мессершмиттами», но позднее и они его потеряли.

С того момента лейтенант Анатолий Дмитриевич Тютин числится пропавшим без вести. Хотя в оперативных документах побед советских лётчиков в этом бою не значится, на счёт аса был записан сбитый западнее Катерлез Bf 109, падение которого подтвердила радиостанция наведения. Эта победа также числится в журнале учёта сбитых самолётов штаба 329-й ИАД и упоминается в приказах по награждениям лётного состава полка.

К сожалению, установить детали гибели Анатолия Тютина с немецкой стороны пока невозможно. В том бою немецкие лётчики II./JG 52 заявили две победы — в районе села Юраков Кут один Р-39 сбил фельдфебель Андреас Штерль (Fw. Andreas Sterl), ещё на одну «Аэрокобру» севернее того же села претендовал опытный ас лейтенант Отто Фённекольд (Lt. Otto Fönnekold), для которого эта заявка стала 116-й по счёту. По мнению авторов, заявка Фённекольда лучше подходит по времени и месту, а Штерль мог подбить истребитель Степанова или же вообще сделал ошибочную заявку, ведя бой с парой Латышева и Афанасьева.

Как бы то ни было, жизнь одного из лучших асов не только 66-го ИАП, но и всей 4-й ВА, оборвалась в тяжёлом бою. По всей видимости, его «Аэрокобра» с серийным №42-18550 и белой «пятёркой» на фюзеляже и сейчас покоится на дне Азовского моря в бухте Булганак или севернее мыса Хрони. Эта горькая утрата стала последней безвозвратной потерей 66-го ИАП в ходе боёв за Крым.

Как уже отмечалось, штаб полка не особо жаловал отличавшегося строптивым характером лётчика представлениями к наградам, занижая количество одержанных асом побед. Наградные листы к двум орденам Красного Знамени описаны выше, но самым странным стало представление к последней награде лётчика — ордену Отечественной Войны I степени. В документе говорится о пяти победах лётчика за период с 13 декабря 1943 по 11 февраля 1944 гг., в то время как за указанное время их было не менее 13. Впрочем, резолюцией комдива подполковника А.А. Осипова даже эта награда была снижена до II степени.

Слева — сбитый над Крымом «Мессершмитт» Bf 109; справа — последнее, судя по орденам, фото лейтенанта Тютина

Поскольку гибели лётчика никто не видел, к заслуженному званию Героя Советского Союза посмертно его тоже никто не представлял. Кроме немилости непосредственного командования, погибшему асу не повезло и в другом. К весне 1944 года немецкая пропаганда стала активно распространять листовки с портретами оказавшихся в плену и перешедших на службу к генералу Власову лётчиков-истребителей Героев Советского Союза С.Т. Бычкова и Б.Р. Антилевского, которые призывали бывших сослуживцев присоединяться к ним. Не желая неожиданно получить новых героев в стане предателей, Главное управление ВВС КА выпустило директиву, которая предписывала воздержаться от представления к высшей степени отличия лётчиков, чья судьба не была установлена.

Так Анатолий Тютин остался самым результативным советским лётчиком-истребителем без звания Героя Советского Союза. В авторитетном справочнике Михаила Быкова, на который ссылаются все остальные современные источники, в списке побед аса значится 27 личных и одна групповая победа. По мнению авторов статьи, исходя из оперативных и отчётных документов, там не хватает от 2 до 8 победно завершённых боёв Анатолия Тютина, а достоверно установленными следует считать 28 личных и 2 групповые победы. Лётчик выполнил не менее 198 боевых вылетов и провёл около 75 воздушных боёв.

После войны имя аса забылось окончательно, и вдвойне обидно, что уже после открытия архивов к «большим годовщинам» вроде 50-летия или не так давно отмеченного 70-летия Победы награда не нашла своего героя. Соблюдается в данном случае и принцип, по которому за один и тот же подвиг не награждают дважды — после своего третьего ордена Анатолий Тютин ещё летал и сбивал. Хочется надеяться, что справедливость восторжествует, и хотя бы к 75-летней годовщине Победы звание Героя Российской Федерации Анатолию Тютину будет присвоено.

Рассказ о выдающемся истребителе хотелось бы закончить словами ветерана 66-го истребительного авиаполка лётчика-аса Бориса Александровича Шугаева, сказанными об Анатолии Тютине: «Здорово, хорошо воевал. И парень был свой».

Список побед Анатолия Тютина:

Конец

Сколько их, непризнанных героев, отдали свои жизни. А о многих и никогда не узнаем...

Они учились воевать против профессиональных военных. Не всем удалось научиться. Но они победили.
Альтернативно одарённые называют это "завалить трупами"

Вечная память.
Вот что должно быть на главной и в платине!

Размещено через приложение ЯПлакалъ

и для контроля за его работой в воздухе в заднем отсеке сидел механик самолёта младший воентехник И.И. Самохвалов.

При перелётах с аэродрома на аэродром механиков возили, а о том, чтобы для контроля, до сих пор не слышал... Странно как-то выглядит.

Очевидно речь идет о контроле отремонтированнго двигателя, гы

Это сообщение отредактировал УрусШайтанъ - 1.12.2021 - 20:34

Господи, Боже мой! Как быстро взрослели люди! Этому парню на момент гибели было двадцать три года!!! Моим сыновьям позавчера исполнилось по двадцати одному... студенты, оранжерейные растения... А, может, так и лучше. Не знаю.

Ну это примерно как после переборки двигателя автомобиля запихнуть механика в багажник и прокатить сотню-другую километров.

"В 18:38 над Волоколамском была замечена группа вражеских самолётов, насчитывающая до 14-16 Ju 88 под прикрытием 4-6 «Мессершмиттов», и с аэродрома Алферьево на перехват пошли два МиГ-3 из 18-го Гв.ИАП и четыре Як-7Б 66-го ИАП. Старший сержант Тютин в этот момент выруливал на старт для облёта «Яка» с отремонтированным двигателем, и для контроля за его работой в воздухе в заднем отсеке сидел механик самолёта младший воентехник И.И. Самохвалов. Не раздумывая, лётчик дал газ, и механик остался в самолёте. Пристроившись к одному из «Юнкерсов», Анатолий сам был атакован «Мессершмиттом». «Як» получил несколько пробоин, его «пассажир» был легко ранен осколками, но в целом вылет закончился благополучно. К сожалению, оперативные документы не предусматривают описания эмоций, а что они у Ивана Самохвалова были, сомневаться не приходится."
Жестоко, но срыв задачи 14-16ти Ю-88 важнее жизни одного механика. Так в войне и победили. Люфтваффе набивали личные счета, а наши пилоты срывали их бомбометания и охраняли наши штурмовики и бомберы, чтобы те выполнили свою работу. И только к 44му начали летать на "свободную охоту".
И мелкое замечание: 29 января «Факиру» удалось открыть счёт сбитым «лаптёжникам» Почему Факир? Прозвище или позывной? Знаю, что в исходнике тоже в заголовке и один раз в тексте, а больше ничего нет, но хотелось бы знать.

Это сообщение отредактировал Volodimer - 2.12.2021 - 22:08

Факир - это позывной:

Хотя у летунов нередко позывной становится прозвищем, гы