аналогичное дело. правда до москвы не дошло. поло проехал прямо на желтый, ваз поворачивал налево. ваз виновен.
ПЕРВЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 23 марта 2022 г. N 88-7877/2022
Дело N 2-43/2021
УИД 46RS0006-01-2020-002226-38
Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе
председательствующего судьи Акчуриной Г.Ж.,
судей Саулиной В.В., Швецовой Н.А.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску П.В., П.Е. к Б.Т., Б.В. о возмещении ущерба,
по кассационной жалобе Б.Т., Б.В. на решение Железногорского городского суда Курской области от 30 августа 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от 14 декабря 2021 года.
Заслушав доклад судьи Саулиной В.В., судебная коллегия
установила:
П.В. и П.Е. обратились с иском к Б.В. и Б.Т. о взыскании в солидарном порядке стоимости восстановительного ремонта в размере 319 856,67 руб., убытков в размере 9 970,50 руб., расходов на оплату услуг представителя в размере 15 000 руб., расходов по уплате государственной пошлины в размере 6 488 руб., а также о взыскании с Б.Т. компенсации морального вреда в размере по 50 000 руб. каждому, расходов по уплате госпошлины в размере 300 руб.
В обоснование иска указали, что по вине водителя Б.Т., управлявшей автомобилем ВАЗ 21150, произошло дорожно-транспортное происшествие (далее - ДТП), в результате которого автомобилю "Volkswagen Polo", под управлением П.В., были причинены механические повреждения, а водитель П.В. и его пассажир П.Е. получили телесные повреждения.
Решением Железногорского городского суда Курской области от 30 августа 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от 14 декабря 2021 года, исковые требования удовлетворены частично.
С Б.В. в пользу П.В. взысканы стоимость восстановительного ремонта в размере 319 856,67 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 6 398,57 руб., а всего 326255,24 руб.
С Б.Т. в пользу П.В. взысканы компенсация морального вреда в размере 3 000 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 89.43 руб., а всего 3 089,43 руб.
С Б.Т. в пользу П.Е. взысканы компенсация морального вреда в размере 10000 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 150 руб., а всего 10150 руб.
С Б.Т. в бюджет МО "Город Железногорск" взыскана государственная пошлина в размере 60,57 руб.
С Б.Т. и Б.В. в пользу ФБУ "Воронежский РЦСЭ" МЮ РФ взысканы расходы на проведение экспертизы в размере 16 802,50 руб. с каждой.
С Б.В. в пользу ФБУ "Воронежский РЦСЭ" МЮ РФ расходы на проведение экспертизы в размере по 16 802,50 руб. с каждой.
В остальной части иска отказано.
В кассационной жалобе Б.Т., Б.В. ставят вопрос об отмене состоявшихся по делу судебных актов, ссылаясь на нарушение норм материального и процессуального права. Заявители полагают, что выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, Б.Т. управляла автомобилем на законном основании, суды необоснованно возложили ответственность по возмещению ущерба на Б.В., оснований для назначения повторной экспертизы у суда не имелось.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.
В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
Таких нарушений судами не допущено при рассмотрении настоящего дела.
Судами установлено и следует из материалов дела, что 22 июня 2020 года произошло ДТП, в ходе которого водитель Б.Т., управлявшая автомобилем ВАЗ 21150, государственный регистрационный номер N, при маневре, не уступила дорогу автомобилю "Volkswagen Polo", государственный регистрационный номер N, принадлежащему П.В., в результате чего водитель П.В., пытаясь избежать столкновения, совершил наезд на опору ЛЭП.
В результате ДТП автомобиль "Volkswagen Polo" получил механические повреждения, водитель П.В. и его пассажир П.Е. получили телесные повреждения.
Гражданская ответственность водителя Б.Т. и собственника автомобиля ВАЗ 21150 г/н N Б.В. в рамках ОСАГО застрахована не была.
Согласно отчету об оценке N 028 от 15 июля 2020 года, выполненному ИП ФИО7 по заданию П.В., стоимость восстановительного ремонта автомобиля "Volkswagen Polo" без учета износа составила 319 856,67 руб.
Судом первой инстанции по ходатайству ответчика Б.Т. была назначена судебная автотехническая экспертиза, проведение которой поручено ООО "Воронежский региональный центр судебных технических экспертиз и оценки" Министерства юстиции Российской Федерации (далее - ООО "Воронежский РЦСЭ" МЮ РФ).
Согласно экспертному заключению ООО "Воронежский РЦСЭ" МЮ РФ N 0086-21 от 29 апреля 2021 года примерная скорость автомобиля "Volkswagen Polo" составляла 53 км/ч; автомобиль "Volkswagen Polo" выехал на перекресток ул. Ленина и ул. Гагарина г. <адрес> на желтый сигнал светофора.
Водитель автомобиля "Volkswagen Polo" П.В. должен был действовать в соответствии с требованиями п. 1.3, 1.5, 6.13, 6.14, 10.1 ПДД РФ.
Водитель автомобиля ВАЗ 21150 Б.Т. должна была действовать в соответствии с требованиями п. 1.3, 1.5, 8.1, 8.2, 10.1 ПДД РФ.
В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции в связи с неполнотой первоначальной судебной экспертизы была назначена повторная судебная автотехническая экспертиза, производство экспертизы поручено ФБУ "Воронежский РЦСЭ" МЮ РФ.
Согласно экспертному заключению ФБУ "Воронежский РЦСЭ" МЮ РФ N 6322/7-2, N 6323/7-2 от 2 августа 2021 года автомобиль "Volkswagen Polo" пересек воображаемую линию, проведенную от дорожного знака 6.16 "стоп-линия" на запрещающий ему движение "желтый" сигнал светофора, находясь при этом на расстоянии 28,28 м до указанной линии. В условиях рассматриваемого происшествия водитель автомобиля "Volkswagen Polo" не располагал технической возможностью предотвратить столкновение с автомобилем ВАЗ 21150 с момента возникновения опасности для движения (то есть с момента выезда автомобиля ВАЗ 21150 на сторону встречного движения), при условии применения экстренного торможения при прямолинейном движении.
В рассматриваемой дорожно-транспортной ситуации водителю автомобиля ВАЗ 21150 Б.Т. необходимо было действовать в соответствии с требованиями пунктов 1.5; 6.2; 8.1; 8.2; 13.4 ПДД РФ.
С экспертной точки зрения это значит, что водителю Б.Т. в соответствии с требованиями пунктов 1.5; 6.2; 8.1; 8.2; 13.4 ПДД РФ при совершении маневра поворота налево на регулируемом перекрестке необходимо было уступить дорогу движущемуся автомобилю "Volkswagen Polo", тем самым не создавать опасности для движения водителю П.В.
Водителю автомобиля "Volkswagen Polo" П.В. необходимо было действовать в соответствии с требованиями пунктов 6.2; 6.13; 6.14; 10.1 ПДД РФ, то есть, руководствуясь сигналами светофора осуществить проезд перекрестка, а с момента обнаружения опасности для движения применять торможение вплоть до полной остановки.
Эксперты также указали, что из требований пункта 6.14 ПДД РФ следует, что если водитель автомобиля "Volkswagen Polo" П.В., двигаясь со скоростью 53 км/ч и находясь от "стоп-линии" на расстоянии 28,28 м, в момент загорания запрещающего ему движение "желтого" сигнала светофора не мог остановиться до указанной линии, не прибегая к экстренному торможению (то есть применяя служебное, не резкое торможение), то ему разрешено было дальнейшее движение через перекресток.
Остановочный путь автомобиля "Volkswagen Polo" при экстренном торможении в условиях места происшествия составляет около 34,7 м, что больше расстояния, на котором автомобиль "Volkswagen Polo" находился от воображаемой линии, проведенной от дорожного знака 6.16 "стоп-линия" в момент загорания "желтого" сигнала светофора - 28,28 м. Следовательно, применяя экстренное торможение, водитель П.В. не располагал технической возможностью остановиться перед стоп-линией с момента загорания для него "желтого" сигнала светофора.
Судом также была исследована видеозапись, из которой следует, что автомобиль ВАЗ 21150 после выезда на сторону встречного движения полностью перекрыл полосу проезжей части, по которой осуществлял движение автомобиль "Volkswagen Polo", и остановился на ней. При этом на автомобиле "Volkswagen Polo" включались стоп-сигналы, свидетельствующие о том, что водителем П.В. применялось торможение. Что же касается примененного водителем П.В. маневра объезда, то в данной ситуации он был вынужденным, поскольку только лишь применение экстренного торможения при условии сохранения прямолинейной траектории движения автомобиля "Volkswagen Polo" не исключало столкновения с автомобилем ВАЗ 21150.
С учетом изложенного эксперты пришли к выводу, что в действиях водителя автомобиля "Volkswagen Polo" П.В., которые заключались в продолжении движения через воображаемую линию (проведенную от дорожного знака 6.16 "стоп-линия"), даже когда для него уже горел "желтый" сигнал светофора, с последующим выездом на перекресток и применением там торможения и маневра объезда автомобиля ВАЗ 21150, создавшего ему опасность и помеху для движения, с экспертной точки зрения несоответствий требованиям пунктов 6.2; 6.13; 6.14; 10.1 ПДД РФ не усматривается.
В свою очередь водитель автомобиля ВАЗ 21150 Б.Т., совершая маневр поворота налево на регулируемом перекрестке, не уступила при этом дорогу встречно идущему автомобилю "Volkswagen Polo", тем самым была создана опасность для движения, водителю П.В., и, вынуждая последнего для предотвращения столкновения изменить скорость своего движения, направление движения. С экспертной точки зрения, в указанных действиях усматриваются несоответствия требованиям пунктов 1.5; 6.2; 8.1; 8.2; 13.4 ПДД РФ, которые могли находиться в причинной связи с фактом наезда автомобиля "Volkswagen Polo" на препятствие (столб).
Последнее утверждение указано в вероятной форме, поскольку невозможно учесть все факторы, влияющие на возможность у водителя П.В. в рассматриваемой ситуации применить маневр объезда автомобиля ВАЗ 21150 и беспрепятственно вернуться на свою полосу движения, не совершив при этом наезд на столб (в частности, методами автотехнической экспертизы невозможно учесть такой субъективный фактор, как уровень водительского мастерства П.В.).
Из проведенных в ходе административного расследования судебно-медицинских экспертиз Железногорского межрайонного отделения ОБУЗ "Бюро СМЭ" N 133/2 и N 134/2 от 17 июля 2020 года следует, что П.В. и П.Е. в результате ДТП получили телесные повреждения, не причинившие вред здоровью, в связи с чем постановлением старшего инспектора ДПС ОВ ДПС ГИБДД МО МВД России "Железногорский" производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 12.24 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в отношении Б.Т., было прекращено в связи с отсутствием в ее действиях состава административного правонарушения.
Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 15, 209, 210, 307, 1064, 1072, 1079, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 32 Федерального закона от 25 апреля 2002 года N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО), разъяснениями, содержащимися в пунктах 18, 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью граждан", исходил из того, что Б.В. как собственник источника повышенной опасности несет обязанность по возмещению причиненного этим источником вреда, в то же время данным автомобилем в момент ДТП управляла с согласия собственника Б.Т., чьи действия находятся в причинно-следственной связи с причинением вреда истцам.
Разрешая исковые требования о взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции, ссылаясь на разъяснения, содержащиеся в пунктах 18, 19, 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", исходил из того, что вина законного владельца может быть выражена в том, что он передал полномочия по владению источником повышенной опасности другому лицу, использование источника повышенной опасности которым находилось в противоречии со специальными нормами и правилами по безопасности дорожного движения, пришел к выводу, что при взыскании компенсации морального вреда следует определить вину владельца транспортного средства Б.В. и водителя Б.Т. в долевом порядке, в размере 50% каждому. В пределах заявленных исковых требований удовлетворил иск о взыскании компенсации морального вреда только с Б.Т.
Суд апелляционной инстанции согласился с такими выводами суда первой инстанции, посчитав их законными и обоснованными.
Отклоняя доводы апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции не выяснено, кому на момент аварии принадлежал автомобиль, находящийся под управлением Б.Т., суд апелляционной инстанции обоснованно указал, что собственником данного автомобиля на момент ДТП являлась Б.В., о чем Б.Т. сообщила сотрудникам ГИБДД и что отражено в справке о ДТП.
При этом ссылка на заключенный между Б.В. и К. (Б.) договор купли-продажи указанного автомобиля является несостоятельной, поскольку ответчики не представили доказательств, что Б.Т. принимала меры к постановке данного автомобиля на регистрационный учет, оформлению полиса ОСАГО.
Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, поскольку они соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам при правильном применении норм материального и процессуального права.
Данные выводы подробно мотивированы, оснований не согласиться с ними у суда кассационной инстанции не имеется.
Пунктом 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.
Обязанность возмещения вреда возлагается на гражданина, который владеет источником повышенной опасности на законном основании.
По смыслу приведенной правовой нормы ответственность за причиненный источником повышенной опасности вред несет его собственник, если не докажет, что право владения источником передано им иному лицу в установленном законом порядке.
Как следует из пункта 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", под владельцем источника повышенной опасности следует понимать юридическое лицо или гражданина, которые используют его в силу принадлежащего им права собственности, права хозяйственного ведения, оперативного управления либо на других законных основаниях (например, по договору аренды, проката, по доверенности на управление транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности).
Суды, учитывая приведенные правовые нормы и разъяснения Верховного Суда Российской Федерации, пришли к выводу, что оснований для освобождения Б.В. как собственника источника повышенной опасности от гражданско-правовой ответственности не имеется, поскольку договор купли-продажи данного транспортного средства, заключенный между Б.В. и Б. (К.), являющимися близкими родственниками (дочерью и матерью), не подтверждает факта перехода права собственности на автомобиль от Б.Ф. к Б.Т., последней не был предъявлен сотрудникам полиции непосредственно после ДТП, напротив, Б.Т. указала на принадлежность транспортного средства Б.В.
Вопреки доводам кассационной жалобы, судами обстоятельства, имеющие юридическое значение для дела, установлены при всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, в их совокупности и взаимосвязи.
Доводы кассационной жалобы о том, что судом при разрешении спора необоснованно была назначена и проведена повторная автотехническая экспертиза, судебной коллегией во внимание приняты быть не могут, поскольку в соответствии со статьями 56, 59, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определение обстоятельств, имеющих значение для дела, а также истребование и оценка доказательств относятся к исключительной компетенции суда, который объективных данных для назначения по настоящему гражданскому делу экспертизы не установил.
Нормы материального права при рассмотрении дела применены правильно. Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену оспариваемых судебных актов, судами не допущено.
При таких обстоятельствах предусмотренных законом оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений, не имеется.
Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции
определила:
решение Железногорского городского суда Курской области от 30 августа 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от 14 декабря 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу Б.Т., Б.В. - без удовлетворения.
Судья
Первого кассационного суда
общей юрисдикции
Г.Ж.АКЧУРИНА
https://1kas.sudrf.ru/modules.php?name=sud_...delo_id=2800001 Это сообщение отредактировал aev2000 - 21.06.2022 - 11:16