"Своих не бросаем", Двойные стандарты.

ну почему командование Дзержинки его кинуло это понятно - купили за квартиры-награды-звания-должности, но почему никто из офицеров части не поднял роту-батальон-полк и не забрал, не отбил и не ушатал того же рамзака дырова вместе с его сворой в этом же грозном? почему? почему? 100500 раз почему? неужели весь командный состав дзержинки "зассал"... Эх, а ещё "краповые" береты носите, своих отдаёте... если офицера сдали в угоду обезьян, то как вам бойцов-срочников доверить можно? вы же их тем более на фарш пустите, прикрываясь приказами и выписками из боевых журналов. не "витязи" а ссыкливые бюркраты - вот моё мнение стало о командовании сей дивизии... тем более дважды оправдан в суде... потом из-за таких командиров, боящихся отдать приказ, происходят майданы, приводящие к власти фашистов... а мы что, мы не виноватые, нам никто приказа не дал, а сами мы только кирпичи головой ломать умеем...

Добавлено в 18:54

ну ну... за геноцид русских в Чучундрии героев россии дают, тьфу!

Тема явно неоднозначная, действительно почему за Худякова не идет речь?
Было бы любопытно прочитать приговор, какие доказательства представило обвинение и сравнить.
Почему приговор не выложить, для объективности?

ПРИГОВОР
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
г. Ростов-на-Дону 27 декабря 2007 г.
Судья Северо-Кавказского окружного военного суда Цыбульник В.Е., с участием государственных обвинителей - начальника 4-го управления Главной военной прокуратуры Российской Федерации полковника юстиции Шаболтанова И.А., заместителя военного прокурора ОГВ© полковника юстиции Косинова А.А. и военного прокурора отдела обеспечения участия военных прокуроров в рассмотрении дел в судах военной прокуратуры ОГВ© полковника юстиции Ткачева В.И., подсудимых Худякова Е.С. и Аракчеева СВ., их защитников-адвокатов Кузнецовой И.В, представившей удостоверение № 7586 и ордер № 3231, Крештина Р.П., представившего удостоверение № 3116 и ордер 57, Кириленко В.И., представившего удостоверение № 3199 и ордера №№ 1196, 1344, Дулимова А.Г., представившего удостоверение № 18 и ордер № 75, Аграновского Д.В., представившего удостоверение № 49 и ордер № 081495, Рогозина Д.О., представившего удостоверение депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации № 076, представителя гражданского истца Дидаева Р.С., потерпевшего Джамбекова О.А., его представителей - Эжиева М.А., Гунаева Ш.Ш. и Омаровой М.Ю., потерпевшего Юнусова Ш.К., его представителя Мальсаговой А.А., потерпевших Эдилсултановой Б.М., Янгулбаева С.С., Хасанова Х.У., представителя потерпевших и гражданского истца Тихомировой Л.А., при секретарях Коноваловой О.В., Носачевой М.А., Власенко Л.В., Ащауловой Н.Н., Григоряне А.С., рассмотрев материалы уголовного дела в отношении военнослужащих войсковой части 3186 старшего лейтенанта
Худякова Евгения Сергеевича, родившегося 26 января 1978
года в г. Воронеже, с высшим профессиональным
образованием, холостого, несудимого, проходящего
военную службу по контракту с августа 1997 года, на
офицерских должностях с апреля 2001 года, командира
взвода,
обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. п. «а», «ж», «з», «л» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 3 ст. 162, ч. 1 ст. 167, ч. 1 ст. 16, ч. 2 ст. 35, п. п. «а», «б» ч. 3 ст. 286, ч. 1 ст. 325 УК РФ,
и лейтенанта
Аракчеева Сергея Владимировича, родившегося 6 июля
1981 года в с. Рождествено Собинского района
Нижегородской области, со средним профессиональным
образованием, холостого, несудимого, проходящего
военную службу по контракту с апреля 2001 года, на
офицерских должностях с марта 2002 года, награжденного
Указом Президента РФ № 356 от 22 марта 2003 года
медалью «Суворова», командира взвода,
обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. п. «а», «ж», «з», «л» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 3 ст. 162, ч. 2 ст. 35, п. п. «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ,
УСТАНОВИЛ:
В январе 2003 года старший лейтенант Худяков и младший лейтенант Аракчеев находились в служебной командировке в Чеченской Республике, где в составе своих подразделений выполняли задачи в рамках проведения контртеррористической операции на территории Северо-Кавказского региона. При этом командир разведывательного взвода Худяков со своим подразделением дислоцировался на территории Комплекса правительственных зданий администрации Чеченской Республики в г. Грозном (КПЗ), а командир инженерно-саперного взвода Аракчеев - на тыловом пункте управления войсковой части 3186 (ТПУ), расположенном на Петропавловском шоссе, на территории бывшего пассажирско-автобусного транспортного предприятия г. Грозного (ПАТП-1). 15 января 2003 года Худяков и Аракчеев в составе бронегруппы под руководством начальника разведки Чурина, состоящей из двух БТР-80 № А-225 и № А-226 с экипажами, находились на взводном опорном пункте (ВОП) в Октябрьском районе г. Грозного, где на месте гибели сослуживца употребили спиртные напитки. Около 16 часов того же дня возвращаясь в подразделение, Худяков, находившийся в состоянии алкогольного опьянения, самовольно изменил маршрут движения, приказав водителю БТРа № А-226 Кулакову не заезжать на ТПУ вслед за БТРом № А-225 под командованием Чурина, а следовать дальше по Петропавловскому шоссе.
Перед мостом через реку Нефтянку пьяный Худяков, не имея на то оснований, распорядился поставить БТР поперек дороги, создав, таким образом, препятствие движению транспорта в попутном направлении. Затем Худяков, будучи в маске и вооруженный штатным оружием - автоматом АС «Вал» № ЬЕ 0259, превышая свои должностные полномочия, предусмотренные ст.ст. 24-28 Закона Российской Федерации «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации», регламентирующие порядок задержания, досмотра и применения оружия военнослужащими внутренних войск МВД России, и ст.ст. 72, 75, 76, 78, 146-147 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, угрожая оружием вывел из остановившегося перед БТРом автомобиля ГАЗ-3110 («Волга»), госномер Р 211 РА 95, водителя Юнусова и заставил его сесть в десантный отсек БТРа, приказав подчиненным ему военнослужащим, входящим в состав экипажа, охранять незаконно задержанного. Аракчеев все это время находился рядом с Худяковым, однако участия в задержании Юнусова не принимал.
После этого пьяный Худяков произвел несколько выстрелов из автомата АС «Вал» по указанному автомобилю ГАЗ-3110, в результате которых автомобиль получил механические повреждения, а потерпевшему Юнусову причинен значительный материальный ущерб на общую сумму 14 260 рублей 20 копеек. В 17-ом часу того же дня Худяков и Аракчеев продолжили движение на БТРе по Петропавловскому шоссе. По ходу движения Худяков приказал подчиненным связать потерпевшему Юнусову руки за спиной, надеть ему на голову вязаную шапочку-маску, закрыв, таким образом, глаза, а также обыскать, что и было исполнено. При этом помимо документов у Юнусова было изъято портмоне с заработной платой в размере 7 000 рублей, и золотой перстень, стоимостью 2 003 рубля 40 копеек. Около 17 часов того же дня на проселочной дороге, ведущей от перевала через Терский хребет к аэропорту «Северный» г. Грозного, Худяков и Аракчеев увидели следовавшие во встречном направлении три автомобиля «Камаз». Пропустив первые две машины, они остановили «Камаз» государственный номер X 005 СС 77 под управлением Янгулбаева СС. Угрожая оружием, Худяков потребовал, чтобы водитель Янгулбаев СС. вышел из
кабины и лег на землю. Одновременно с ним пьяный Аракчеев подошел к пассажирской двери «Камаза» и, демонстрируя свое мнимое превосходство и неуважение к находившимся в кабине Джамбекову А.А. и Хасанову Н.У., под угрозой применения оружия также беспричинно заставил их лечь на землю.
Продолжая свои незаконные действия и находясь в состоянии алкогольного опьянения, Аракчеев и Худяков, по предложению последнего, с целью лишения жизни произвели с близкого расстояния выстрелы из закрепленного за ними оружия, соответственно, АКС-74М № 7882965 калибра 5,45 мм и автомата АС «Вал» № LЕ 0259 калибра 9 мм в голову и тело лежавших на земле Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова. В результате совместных действий Худякова и Аракчеева потерпевшим были причинены:
- Джамбекову - одно пулевое сквозное проникающее ранение головы с повреждением костей черепа и головного мозга, одно пулевое сквозное проникающее ранение груди с повреждением левого легкого;
- Хасанову - одно пулевое сквозное проникающее ранение груди с повреждением левого легкого, раны в правых скуловой и теменной областях;
- Янгулбаеву - одно пулевое сквозное проникающее ранение головы с повреждением костей черепа и головного мозга, одно пулевое слепое проникающее ранение груди с повреждением левого легкого, три пулевые сквозные проникающие ранения груди с повреждением легких, одно пулевое сквозное ранение средней фаланги первого пальца правой кисти.
От полученных телесных повреждений, несовместимых с жизнью, Янгулбаев, Джамбеков и Хасанов скончались на месте происшествия.
Намереваясь скрыть следы убийства, Худяков, превышая предоставленные ему ст.ст. 72, 75,76, 78, 146-147 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации должностные полномочия, приказал подчиненным убрать трупы с дороги и спрятать их в расположенных неподалеку кустах, а также собрать стреляные гильзы, что и было исполнено, после чего совместно с Аракчеевым на БТРе покинул место преступления.
Прибыв на ТПУ части около 19 часов того же дня, Худяков приказал отвести незаконно задержанного водителя «Волги» Юнусова в спортзал, расположенный на третьем этаже здания, в котором размещалось разведывательное подразделение, забрал у одного из своих подчиненных изъятые ранее у Юнусова документы, деньги и золотой перстень, после чего зашел в спортивный зал. Находясь в состоянии алкогольного опьянения, Худяков без каких-либо оснований стал требовать от Юнусова сообщить ему о местонахождении боевиков. Затем Худяков произвел из закрепленного за ним автомата АС «Вал» три выстрела в ногу Юнусову, причинив потерпевшему три огнестрельных пулевых ранения мягких тканей передне-наружной поверхности средней трети правого бедра, расценивающиеся как легкий вред здоровью, и нанес удар прикладом по лицу, причинив ушибленную рану нижней губы.
После прихода в спортзал одного из офицеров, потребовавшего освободить Юнусова, Худяков с подчиненными вывез потерпевшего за территорию части и оставил на дороге, при этом документы возвратил, а деньги и перстень - присвоил.
В ходе предварительного следствия названный перстень был изъят и возвращен законному владельцу.
Подсудимые Худяков и Аракчеев виновными себя в содеянном не признали, отрицая не только свою причастность к инкриминируемым преступлениям, но и сам факт нахождения в указанное время на месте остановки автомашин «Волга» и «Камаз». При этом они выдвинули версию о совершении вышеизложенных преступных действий неустановленными лицами из числа бандформирований на угнанном у федеральных сил БТРе.
Подсудимый Худяков в суде показал, что около 10 часов 15 января 2003 года они с Чуриным, под руководством последнего, на 2-х БТРах с экипажами разведчиков выдвинулись с КПЗ на ТПУ, где около 11 часов показали врачу больного военнослужащего Ефимова, которого около 12 часов того же дня доставили в госпиталь, расположенный в районе аэропорта «Северный». Прибыв около 13-ти часов на ВОП, все военнослужащие, кроме водителей, вышли из БТРов, помянули погибшего товарища, дали у памятного знака залп из личного стрелкового оружия и спустя 2 часа через Октябрьскую комендатуру, где ефрейтор Ефремов случайно ранил из личного оружия военнослужащего комендатуры Королева, стали возвращаться обратно. При этом он спиртные напитки не употреблял, а остальные военнослужащие по контракту выпили 3 бутылки водки. Также он видел на ВОПе колонну с продовольствием, состоящую из 2-х БТРов и водовозки, военнослужащие которой к памятному знаку не подходили и с ним не общались. В районе площади «Минутка» в г. Грозном БТР № 226, на котором он был старшим, сломался, в связи с чем БТР № 225 под командованием Чурина при помощи двух тросов (гибкой сцепки), закрепленных крест-накрест, взял его на буксир и к 11 часам они прибыли не в пункт дислокации своего подразделения (КПЗ), а на ТПУ, поскольку только там имелись запасные части для ремонта БТРа. По прибытии он передал свое спецоружие с глушителем - АС «Вал» калибра 9 мм - для чистки рядовому Тихомирову и совместно с Чуриным прибыл в штаб, однако на совещание не заходил» поскольку оно уже началось. После совещания заместитель командира части подполковник Тигишвили довел до них с Чуриным информацию об угоне БТРа федеральных сил и необходимости усиления постов, а он довел ее до личного состава своего подразделения» в 18-18.30 часов сдал свой АС «Вал» в комнату для хранения оружия и около 24-х часов водители Кулаков и Козлов доложили ему об устранении неисправности БТРа. В подробности ремонта он не вникал, что именно сломалось и какие для ремонта требовались запчасти, не спрашивал, и ему об этом никто не докладывал. Перед выездом на БТРе № 226 имелось запасное колесо, во время передвижении на броне БТРа сиденье не использовалось.
15 января 2003 года Аракчеева он увидел лишь вечером, когда тот вышел с совещания. Никаких машин не останавливал, граждан не задерживал, оружие, а также насилие к кому-либо не применял. В ходе предварительного следствия его никто не бил и не унижал, показания он давал добровольно.
В, судебном заседании 1 ноября 2007 года Аракчеев огласил свои письменные показания, согласно которым около 7 часов 20 минут 15 января 2003 года, в соответствии с распоряжением подполковника Тигишвили, он в составе группы инженерной разведки убыл на инженерную разведку двух основных маршрутов: ТПУ - КПЗ - ТПУ и ТПУ - железобетонный мост у КПП № 7 по Петропавловскому шоссе. В 9 часов 30 минут они возвратились на ТПУ с 1-го маршрута, оружие и боеприпасы в комнату для хранения оружия (КХО) не сдавали, а оставили в БТРе. В 10 часов 30 минут группа инженерной разведки под его командованием, а также группа прикрытия под командованием капитана Берелидзе, выдвинулись на 2-ой маршрут, с которого возвратились на ТПУ около 12 часов 20 минут. По возвращении он поставил задачу подчиненным почистить оружие, а сам доложил о прибытии подполковнику Тигишвили. Однако оружие в этот раз также сдать не удалось, поскольку в 13 часов 40 минут ему и Берелидзе подполковник Тигишвили по радиостанции передал об обнаружении подозрительного предмета и приказал прибыть в штаб. По прибытии он получил от Тигишвили задачу на разминирование и в 14 часов 20 минут во главе группы разведки и разминирования выдвинулся на КПЗ, где начальник инженерной службы майор Прусаков сказал, в каком именно месте находится взрывоопасный предмет. Прибыв на место, он увидел оцепление, организованное силами ВОПа. Произведя осмотр при помощи собаки, он установил, что взрывоопасный предмет представляет собой пакет с мусором, который находился внутри КПЗ, возле тропинки ближе к стене, на расстоянии 300-400 метров от дороги, по которой проходил маршрут, о чем доложил командиру полка, и около 15 часов 25 минут прибыл в ТПУ. По прибытии отдал распоряжение сдать оружие, доложил подполковнику Тигишвили и в 17 часов 30 минут убыл на совещание, где Тигишвили довел до них информацию об угоне БТРа у федеральных сил. Также он видел, как в ходе совещания туда заглядывал Худяков, за которым стоял Чурин, однако Тигишвили не пригласил их, попросив подождать. После совещания он поздоровался с Худяковым и Чуриным, довел до личного состава информацию об угоне БТРа и находился в подразделении. Каких-либо противоправных действий в указанный день не совершал.
Также Аракчеев показал, что 15 января 2003 года он был вооружен автоматом АКС-74М № 7882965 калибра 5,45 мм.
Несмотря на отрицание Худяковым и Аракчеевым своей причастности к совершенным преступлениям, их вина подтверждается следующими, представленными стороной обвинения доказательствами.
ЭПИЗОД № 1 Незаконное задержание Юнусова и повреждение автомобиля «Волга»
Потерпевший Юнусов Ш.К. показал, что 15 января 2003 года он на своей автомашине ГАЗ 3110 «Волга», регистрационный номер Р 211 РА, совместно с Уматгериевой и еще двумя попутчицами выехал из г. Грозного в сторону Терского хребта. Около 15 часов 30 минут примерно в 500 метрах от поста федеральных сил его машину остановили вооруженные люди в камуфлированной одежде, которые вышли из БТРа. Двое нетрезвых военнослужащих в масках, один из которых был вооружен АКС-74, а второй - старший - спецоружием с глушителем, высадили его и пассажирок из машины, проверив документы. Также один из них, вооруженный АКС-74, ударил по двери его машины ногой, после чего по машине было произведено несколько выстрелов из спецоружия, в результате которых автомобиль получил различные механические повреждения. Машину он восстанавливал за свой счет, и причиненный ущерб в размере 14 260 рублей 20 копеек является для него значительным. Затем военнослужащий со спецоружием потребовал, чтобы он шел к БТРу, в то время как второй, вооруженный АКС-74, предлагал его отпустить. Однако старший настоял на своем, и заставил его сесть в десантный отсек БТРа, где находившиеся там военные связали ему руки, надели на голову вязаную шапочку, закрыв, таким образом, глаза, забрали перстень, портмоне с зарплатой в размере 7000 рублей, часы и документы. В течение какого-то времени БТР двигался, затем останавливался, совершал маневры, и он однажды даже слышал звуки выстрелов, после чего его привезли, как он предполагает, в ПАТП-1, где со связанными руками и завязанными глазами поместили в одно из помещений с бетонным полом, расположенное на 3-ем этаже. Там его избивали, требуя назвать имена и указать местонахождение боевиков, пытали электрическим током. Затем военнослужащий, как он предполагает, поместивший его в БТР, произвел 3 выстрела из своего спецоружия с глушителем ему в ногу и ударом приклада разбил губу. Впоследствии его связанного, с завязанными глазами вывезли на БТРе в район задержания, где и оставили. Похищенный перстень он опознал в ходе предварительного следствия.
Свидетель Уматтериева в суде показала, что 15 января 2003 года ехала на автомашине «Волга» под управлением Юнусова. По дороге их остановили двое военнослужащих в масках, после чего один из них обстрелял машину Юнусова из оружия, издающего глухой звук, а самого Юнусова, проверив документы, под угрозой применения оружия посадили в БТР и увезли в направлении Терского хребта. На попутной машине она поехала вслед за БТРом и видела, как тот свернул на проселочную дорогу в направлении аэропорта «Северный». Сообщив о случившемся в Грозненский сельский ОВД, она в составе колонны машин с работниками милиции выехала на место происшествия. По дороге она видела, как что-то горит в поле по направлению к аэропорту «Северный», после чего заметила, как какой-то БТР пристроился в конце их колонны. Затем этот БТР на большой скорости поехал в сторону г. Грозного, сотрудники милиции стали его преследовать и установили, что он заехал на территорию воинской части, расположенной на месте бывшего ПАТП-1.
Свидетель Цупик в суде показал, что 15 января 2003 года он в составе экипажа БТРа № 226 под командованием Худякова выезжал в качестве пулеметчика совместно с экипажем БТРа № 225 на взводный опорный пункт, где на месте гибели сослуживца военнослужащие, проходящие военную службу по контракту, употребили спиртные напитки. На обратном пути БТР № 225 под командованием Чурина заехал на ТПУ, а их БТР № 226 проехал дальше по Петропавловскому шоссе и перегородил полосу попутного движения, остановив машину «Волга». Находясь в состоянии алкогольного опьянения, Худяков с Аракчеевым слезли с брони БТРа, подошли к автомобилю «Волга», проверили документы, после чего водителя автомашины «Волга» Худяков насильно усадил в БТР и распорядился продолжить движение. Также он видел, как Аракчеев стрелял вдоль колонны, а стрелял ли Худяков по «Волге» из своего спецоружия с глушителем АС «Вал» - не слышал.
По прибытии на ТПУ водителя «Волги» со связанными руками завели в спортзал, расположенный на 3-м этаже здания, в котором проживали разведчики. Примерно через час задержанного, уже хромого и с перевязанной ногой, вывели на улицу, погрузили в БТР № 226, и по распоряжению Худякова вывезли за территорию части.
Изложенные обстоятельства Цупик последовательно подтверждал на предварительном следствии, в том числе в ходе проверки его показаний на месте 15 марта 2003 года с использованием видеозаписи (т. 4 ил. 39-50).
Из показаний свидетеля Милова, данных в ходе предварительного следствия и судебного заседания 3 июня 2004 года, усматривается, что в январе 2003 года он проходил службу в составе разведроты на территории Чеченской Республики. Его командиром являлся Худяков, который отличался «взрывным» темпераментом, мог без существенной причины «выйти из себя», особенно, будучи в состоянии алкогольного опьянения. 15 января 2003 года он находился в составе экипажа БТРа № 226 под командованием Худякова, вооруженного 9-ти мм автоматом АС «Вал». У него самого и Головина имелись 9-ти мм ВСК с глушителем, а на вооружении остальных, следовавших на данном БТРе военнослужащих, включая Аракчеева, были автоматы Калашникова калибра 5,45мм. На ВОПе Худяков и Аракчеев употребили спиртные напитки, после чего, не доезжая до КПП-7, по распоряжению Худякова БТР перегородил дорогу транспорту, двигавшемуся в попутном направлении. После этого пьяный Худяков привел какого-то мужчину чеченской национальности, которого затолкал в БТР, приказал им с Ермаковым и Искалиевым обыскать и связать его, а водителю - следовать дальше. Они с Искалиевым связали мужчине руки за спиной, Искалиев надел на голову задержанному маску прорезями назад, чтобы лишить возможности видеть происходящее, а Ермаков обыскал, вытащив из кармана портмоне и документы, которые он осмотрел и вернул Ермакову. По прибытии на ТПУ они с Ермаковым передали Худякову портмоне с перстнем, который он снял с пальца мужчины, когда связывал ему руки, после чего Ермаков куда-то отвел водителя «Волги». Около 22-х часов по распоряжению Худякова задержанного вновь погрузили внутрь БТРа № 226 под управлением Кулакова, куда помимо него сели Ермаков, Ермолаев и Искалиев, вывезли в район задержания, где и оставили.
Также на ПВД Чурин и Худяков собрали личный состав обоих БТРов в комнате психологической разгрузки, где Худяков выдвинул версию о поломке БТРа, предложив излагать ее правоохранительным органам и командованию.
После ареста Худякова, они с Ермаковым стали собирать ему сумку, в которой и обнаружили перстень, изъятый у задержанного водителя автомобиля «Волга», из чего он сделал вывод о том, что Худяков этот перстень присвоил.
Также Милов подробно изобразил на схеме обстановку места происшествия и месторасположение объектов (т. 2 л.д. 116).
Данные обстоятельства свидетелем Миловым были подтверждены 18 апреля 2003 года в ходе проверки его показаний на месте с использованием видеозаписи (т. 2 л.д. 142- 147), а также на очной ставке с Аракчеевым 24 апреля 2003 года (т. 6 л.д. 41-46). Кроме того, в ходе судебного заседания 3 июня 2004 года (т. 12 л.д. 7-15) Милов также подтвердил свои показания, данные на предварительном следствии, собственноручно изобразив на схеме расположение объектов и членов экипажа БТРа № 226 на месте происшествия (т. 13 л.д. 147).
Из показаний свидетеля Головина, данных в ходе предварительного следствия, видно, что около 10 часов 15 января 2003 года он в составе экипажа БТРа № 226, которым командовал Худяков, выезжал на ВОП. Также на указанном БТРе следовал младший лейтенант Аракчеев из подразделения саперов, находившийся на броне рядом с ним. На ВОПе офицеры и контрактники употребили спиртные напитки, после чего Худяков съездил еще за водкой, которую также выпили. На обратном пути БТР № 225 под командованием Чурина заехал в расположение, а их БТР № 226 проехал прямо и перегородил полосу движения на Петропавловском шоссе, в результате чего были остановлены несколько машин. Худяков и Аракчеев сразу же направились к автомашине «Волга», в то время как он проверял документы у водителя «Газели». Затем Худяков привел задержанного водителя «Волги», держа его за руки усадил в БТР и скомандовал продолжить движение. Возвратившись на ТПУ, он лег спать, однако Худяков разбудил его и приказал передать Тихомирову, чтобы тот принес автомат АС «Вал» на 3-й этаж, где Худяков беседовал с задержанным водителем. Он исполнил указание Худякова и зашел в спортзал, чтобы доложить ему об исполнении. Там он увидел Худякова, беседовавшего с задержанным, который сидел на табурете со связанными руками и маской на голове. Затем он вышел из спортзала, лег спать и больше в этот день никуда не выезжал.
Данные обстоятельства свидетель Головин подтвердил 18 апреля 2003 года в холе проверки его показаний на месте с использованием видеозаписи (т. 2 л.д. 137-140), а также на очной ставке с Худяковым 27 мая 2003 года (т. 6 л.д. 277-282).

Свидетель Кулаков показал, что 15 января 2003 года он являлся водителем БТРа К» 226 под командованием Худякова. На ВОПе офицеры, среди которых находился и приехавший на его БТРе младший лейтенант Аракчеев, употребили спиртные напитки. На обратном пути БТР № 225 заехал на ТПУ, а он по распоряжению Худякова проехал прямо по Петропавловскому шоссе. Затем Худяков приказал ему перегородить БТРом дорогу, в результате чего была остановлена автомашина «Волга». Также он слышал хлопки, похожие на выстрелы из спецоружия с глушителем, которым был вооружен Худяков, после чего в десантное отделение БТРа посадили человека, и Худяков приказал продолжить движение.
По прибытии на ТПУ задержанного выгрузили из БТРа и увели, а через некоторое время по команде Худякова вновь погрузили в БТР, вывезли за территорию части и отпустили. Кроме того, Худяков и Чурин собрали экипаж БТРа и проинструктировали, выдвинув не соответствующую действительности версию о поломке БТРа № 226, которую предложили излагать вместо правдивого описания событий, что он и сделал на первом допросе в ходе предварительного следствия, поскольку не желал привлечения Худякова и Аракчеева к уголовной ответственности.
Изложенные обстоятельства Кулаков подтвердил в ходе проверки его показаний на месте 14 марта 2003 года с использованием видеозаписи (т. 3 л.д. 49-55).
Из показаний свидетеля Ермакова от 24 марта 2003 года (т. 3 л.д. 120-124) усматривается, что 15 января 2003 года он находился в десантном отделении БТРа № 226, когда Худяков приказал открыть люк и затолкал вовнутрь какого-то мужчину, приказав его обыскать, изъять ценные вещи и надеть на глаза маску. Выполняя данное распоряжение, он досмотрел мужчину, из одежды которого достал бумажник с документами, а Милов отдал ему перстень задержанного. Этот перстень он, засунув в портмоне, по приезду на ТПУ сразу же передал Худякову, а задержанного отвел в помещение спортзала и оставил наедине с Худяковым. Примерно через час Худяков отдал ему документы задержанного, распорядившись возвратить владельцу, что он и сделал. Также же он заметил, что когда задержанного мужчину со связанными руками и завязанными глазами выводили на улицу, тот хромал, а его нога была перевязана полотенцем. Поместив задержанного в десантный отсек БТРа, где находились Милов и Искалиев, они по распоряжению Худякова вывезли его за территорию части, вытолкнули из БТРа и возвратились обратно. При этом Худяков собрал их и дал указание скрыть его противоправные действия от командования и правоохранительных органов.
Кроме того, собирая вещи Худякова после его ареста, он, Милов и Ермолаев обнаружили в принадлежащей Худякову спортивной сумке перстень из металла желтого цвета, переданный ему Миловым в БТРе 15 января 2003 года.
Данные обстоятельства свидетель Ермаков подтвердил при его допросе в качестве свидетеля 24 апреля 2003 года (т. 6 л.д. 36-40)» а также в ходе проведения 29 апреля 2003 года следственного эксперимента с его участием и применением фотосъемки (т. 6 л.д. 120- 124). При этом Ермаков нарисовал схему движения и в присутствии понятых указал спортзал, куда он вечером 15 января 2003 года завел задержанного мужчину, которого оставил наедине с Худяковым.
Согласно протоколу выемки от 24 марта 2003 года (т. 3 л.д. 127-129), свидетель Ермаков в присутствии понятых добровольно выдал перстень из металла желтого цвета, обнаруженный им 21 марта 2003 года в спортивной сумке, принадлежащей Худякову. Как усматривается из соответствующих протоколов, в тот же день данный перстень осмотрен (т. 3 л.Д. 130-134) и приобщен к материалам дела в качестве вещественного доказательства (т. 3 л.Д. 135).
Как следует из протокола предъявления для опознания от 1 апреля 2003 года (т. 2 ЩЩ 86-89), потерпевший Юнусов в группе однородных предметов опознал данный перстень, как принадлежащий ему и изъятый 15 января 2003 года при указанных в ходе допроса обстоятельствах.
Свидетель Тихомиров - разведчик-пулеметчик - показал, что около 19-ти часов 15 января 2003 года на ТПУ заехал БТР № 226 под командованием Худякова, который передал ему свой 9-ти мм автомат АС «Вал» и приказал почистить. По имеющимся на внутренних частях автомата следам копоти он понял, что из данного автомата недавно велась стрельба. Через непродолжительное время к нему подошел Головин и передал распоряжение Худякова принести ему в спортзал автомат и магазин с патронами. Выполняя это распоряжение, он передал АС «Вал» с боеприпасами Худякову, находившемуся у входа в спортзал. Взяв автомат, Худяков скрылся в спортзале, а на следующий день от сослуживцев ему стало известно о том, что 15 января Худяков привез на ТПУ задержанного чеченского мужчину, которого поместил в спортзал.
Помимо изложенного, Тихомиров пояснил, что какое-либо давление на него в ходе предварительного следствия работниками правоохранительных органов не оказывалось и о таких фактах в отношении других свидетелей по делу ему ничего не известно.
Аналогичные показания свидетель Тихомиров давал и на предварительном следствии 9 июня 2003 года (т. 7 л.д. 97-100).
Из показаний свидетеля Ермолаева - разведчика в/ч 3186 - от 19 и 24 марта 2003 года (т. 3 л.д. 89-93, 137-139) усматривается, что 15 января 2003 года он входил в состав экипажа БТР-226. При возвращении с ВОПа, где Худяков и Аракчеев употребили спиртные напитки, он видел, как Худяков силой посадил в десантное отделение мужчину, которого приказал обыскать, завязать глаза и связать. Выполняя это распоряжение, Искалиев надел на голову задержанному маску прорезями назад, совместно с Миловым связал мужчине руки за спиной, после чего БТР продолжил движение. Через некоторое время после прибытия в ПВД снова поступила команда вооружиться, после чего они вывезли за территорию части задержанного в этот день мужчину с маской на голове и связанными за спиной руками.
По возвращении в подразделение Худяков собрал выезжавших с ним разведчиков, заявил, что они с ним действовали сообща, и склонял к даче командованию и работникам прокуратуры выдуманной версии о непричастности к преступлениям.
Примерно 21 марта 2003 года он вместе с Миловым и Ермолаевым обнаружил в сумке Худякова золотой перстень, который ранее не видел.
Данные показания Ермолаев подтвердил в ходе допроса в качестве свидетеля 26 апреля 2003 года и 25 сентября 2003 года (т. 6 л.д. 90-93, т. 7 л.д. 247-250), дополнительно показав, что обнаруженный в спортивной сумке Худякова перстень Ермаков добровольно выдал следователю.
Из показаний свидетеля Андреева от 15 марта и 17 мая 2003 года (т. 4 л.д. 51-55, т. 6 л.д.- 182-188) следует, что он проходил военную службу по контракту в должности разведчика-радиотелефониста. 15 января 2003 года он в составе группы разведчиков, среди которых находились Худяков и Аракчеев, употребившие спиртные напитки, на БТРе № 226 возвращался в пункт дислокации. На Петропавловском шоссе БТР перекрыл часть дороги и Худяков с Аракчеевым стали проверять документы у водителей остановившихся машин. Задержав водителя автомобиля «Волга», которым оказался мужчина лет 50-ти, одетый в темную куртку, Худяков посадил его вовнутрь БТРа, после чего на голову задержанному надели маску прорезями назад, и БТР продолжил движение. Что впоследствии стало с задержанным водителем, ему неизвестно.
Данные обстоятельства свидетель Андреев последовательно подтверждал на предварительном следствии, в том числе на очной ставке с Худяковым 27 мая 2003 года (т. 6 л.д. 283-286).
Свидетель Макарченков - бывший оперуполномоченный ОФСБ РФ по ОДОН ВВ МВД РФ в/ч 70850 - в судебном заседании пояснил, что 15 января 2003 года вместе с экипажами разведчиков под командованием Чурина и Худякова на двух БТРах выезжал на ВОП Октябрьского района, где офицеры употребляли спиртные напитки, после чего стали возвращаться обратно. При этом он находился внутри БТР № 225 под командованием капитана Чурина. По прибытии на ТПУ он обнаружил, что БТР № 226 на ТПУ не заезжал. Вечером этого дня он зашел в спортзал и увидел, что на стуле сидит мужчина с маской на голове и зафиксированными за спиной руками, а рядом с ним находился Худяков, который задавал вопросы о местонахождении лиц, причастных к бандформированиям. Судя по акценту, мужчина был чеченцем, а от Худякова исходил запах спиртного. На его вопрос Худяков заявил, что была ориентировка на задержание мужчины, передвигающегося на
автомобиле ГАЗ-3110, в связи о чем данный водитель автомашины «Волга» был им задержан и доставлен в расположение разведроты. Поскольку Худяков не имел полномочий на проведение допроса» а ему, как оперативному работнику ФСБ, какой-либо ориентировки на задержание не поступало» он счел действия Худякова неправомерными, потребовал отпустить задержанного и ушел. Возвратившись через 10-15 минут, он увидел, что мужчина по-прежнему находится в спортзале. При этом задержанный уже сидел на полу, и одна его нога была перевязана какой-то тряпкой. Он снова повторил Худякову требование отпустить мужчину, после чего вышел и в спортзал в тот день больше не возвращался. Впоследствии он проверил у дежурного по отделу ФСБ наличие 15 января 2003 года ориентировки на задержание водителя автомобиля ГАЗ-3110, однако такой ориентировки не было.
Также в судебном заседании 2 апреля 2007 года свидетель Макарченхов собственноручно изобразил на схемах расположение БТРа № 225 (без БТРа № 226) после прибытия 15 января 2003 года на территорию ТПУ и местонахождение в спортзале, расположенном в здании казармы разведроты, Худякова и задержанного водителя «Волги».
Из показаний свидетеля Искалиева от 28 марта и 16 апреля 2003 года (т. 3 л.д. 158- 162, т. 6 л.д. 47-51) усматривается, что 15 января 2003 года он входил в состав группы разведчиков под командованием Худякова, совместно с которыми на БТРе находился офицер из подразделения саперов - Аракчеев. После употребления на ВОПе спиртных напитков личный состав погрузился на БТРы и выехал в расположение подразделения. Находясь внутри БТРа № 226, он не видел, что происходило снаружи, однако почувствовал, как во время движения БТР резко развернулся и остановился, после чего снаружи поступила команда Худякова открыть боковой люк. Когда Ермаков сделал это, Худяков затолкал вовнутрь какого-то мужчину, которого распорядился досмотреть, связать и одеть маску. Выполняя команду Худякова, он надел на голову мужчине свою запасную маску, прорезями назад, а Милов связал мужчине руки за спиной. По приезду в ПВД около 22 часов Худяков снова дал команду вооружиться, после чего задержанного вывезли за территорию части, и он вытолкнул его из десантного отделения БТРа наружу. При этом у мужчины на голове осталась маска, а руки были связаны за спиной. Позже Худяков собрал личный состав и склонял к тому, что они действовали совместно с ним, в связи с чем должны сообщать командованию и сотрудникам правоохранительных органов выдуманную им версию.
Данные обстоятельства свидетель Искалиев последовательно подтверждал не только на предварительном следствии. Будучи допрошенным в суде 4 июня 2004 года (т. 12 л.д. 28), свидетель Искалиев подтвердил факт задержания Юнусова при вышеизложенных обстоятельствах.
Свидетель Просветов в суде пояснил, что 15 января 2003 года он был старшим заслона на подвижном КПП, расположенном на дороге в Толстой-Юрт, и выполнял задачи по прикрытию колонн. Около 16 часов в сторону аэропорта «Северный» проехал БТР, после чего к ним на пост приехали женщина и мужчина чеченской национальности, которые рассказали, что военнослужащие с БТРа в масках напали на дороге, ведущей в г. Грозный, на автомашину «Волга», обстреляли ее и кого-то увезли.
Свидетель Будченко - бывший заместитель командира роты по работе с личным составом в/ч 6775 - показал, что 15 января 2003 года нес службу в составе подвижного КПП по досмотру транспортных средств на перекрестке трассы с полевой дорогой на аэропорт «Северный» и видел около 16 часов БТР, который свернул с трассы в сторону аэропорта. В это время на КПП подъехали мужчина и женщина, которые рассказали о нападении и обстреле автомашины «Волга» военнослужащими в масках, передвигающимися на БТРе. При этом женщина, понаблюдав в бинокль, указала именно на вышеназванный БТР.
Свидетель Сулумов - бывший начальник Грозненского сельского ОВД - показал, что 15 января 2003 года в ОВД поступило сообщение о нападении на гражданскую машину и похищении человека, в связи с чем он в составе оперативной группы выехал на место происшествия. Там со слов очевидцев ему стало известно, что военнослужащие на БТРе остановили и обстреляли машину «Волга», женщин оставили, а водителя Юнусова увезли в направлении Терского хребта. Самой машины «Волга» на месте происшествия уже не было, поскольку ее оттащили в ст. Петропавловскую, а на дороге остались следы преступления - осколки битого стекла.
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 16 января 2003 года (т. 1 л.д. 176-179) - участка проезжей части Петропавловского шоссе Ленинского района г. Грозного - с правой стороны дороги, на расстоянии 5 метров вдоль обочины обнаружены стекла россыпью.
Протоколом осмотра автомобиля ГАЗ-3110 «Волга» госномер Р 211 АР 95 К.178 от 17 марта 2003 года (т. 3 л.д. 68-86) установлены следующие повреждения: вмятина на капоте, повреждение лобового стекла, повреждение декоративной решетки, «фартука» и радиатора в виде отверстия округлой формы диаметром около 9 мм и повреждение крыши.
По заключению эксперта-криминалиста от 27 июля 2003 года (т. 9 л.д. 88-91) на декоративной решетке, «фартуке», радиаторе, капоте, переднем ветровом стекле и крыше представленного для исследования автомобиля ГАЗ-3110 имеются механические повреждения. Данные повреждения являются огнестрельными, пулевыми и образованы пулями калибра 9 мм.
Как следует из протокола осмотра книги приема и выдачи вооружения и боевых припасов разведроты в/ч 3186, (т. 1 л.д. 135-139), 15 января 2003 года старший лейтенант Худяков получил АС «Вал» № LЕ 0259. Данное оружие было осмотрено и 30 мая 2003 года приобщено к материалам дела в качестве вещественного доказательства (т. 7 л.д. 59).
Согласно имеющимся в деле документам на автомобиль ГАЗ-3110 регистрационный знак Р 211 АР 95 RUS (т. 7 л.д. 115-117), его собственником является гражданин Шахтамиров А.С., а Юнусов управляет и распоряжается им по доверенности, без права продажи и передоверия.
Из заключения эксперта от 30 июля 2003 года (т. 9 л.д. 58-59) следует, что стоимость поврежденных деталей автомобиля ГАЗ-3110 регистрационный знак Р 211 РА 95 RUS составляет 14 260 рублей 20 копеек.
Как видно из сообщения Командующего группировкой внутренних войск МВД России в составе ОГВ© от 13 июня 2003 года (т. 7 л.д. 110), автомобиль ГАЗ-3110 госномер Р 211 РА 95 в ориентировке разведывательного отдела группировки внутренних войск МВД России в составе ОГВ© не находился.
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 18 июня 2003 года (т. 7 л.д. 326- 129) - помещения бывшего спортивного зала ТПУ войсковой части 3186 - данное помещение находится на 3-ем этаже здания, расположенного на расстоянии 300 метров от КПП и имеет размеры 10 х 6 х 2,5 м. При этом пол в помещении бетонный, стены кирпичные, а крыша представляет собой бетонную плиту.
В этой связи суд отмечает, что показания потерпевшего Юнусова в части описания им помещения, в котором он содержался, а также его месторасположения, согласуются с данными, изложенным в названном протоколе.
По заключению судебно-медицинского эксперта от 13 марта 2003 года (т. 8 л.д. 82- 84), у Юнусова обнаружены телесные повреждения в виде сквозных ран мягких тканей правого бедра (пять) и правой ягодицы, повлекших за собой кратковременное расстройство здоровья, а потому квалифицирующихся, как легкий вред здоровью. Возможность их причинения в результате огнестрельного ранения не исключается.
Как следует из заключения судебно-медицинского эксперта от 29 июля 2003 года (т. 9 л.д. 102-104) у гражданина Юнусова выявлены 5 огнестрельных пулевых ранений мягких тканей передне-наружной поверхности средней трети правого бедра и 1 огнестрельное пулевое ранение мягких тканей правой ягодичной области, которые могли образоваться в результате выстрелов из стрелкового (автоматического) оружия, каким мог быть АС «Вал» калибра 9 мм, и повлекли легкий вред здоровью по признаку продолжительности его расстройства. Об огнестрельном характере свидетельствует наличие ран на правом бедре размерами 1 х 1 см. с неровными краями и сквозной характер ранении.
Также у Юнусова имелась ушибленная рана нижней губы слева, которая могла образоваться в результате удара тупым твердым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью и не повлекла кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности, Указанные повреждения могли образоваться 15 января 2003 года.
По заключению товароведческой экспертизы от 25 августа 2003 года (т. 9 л.д. 130- 131) представленный перстень изготовлен из золота, относится к ювелирным изделиям (кольцам декоративным), и его стоимость составляет 2 003 рубля 40 копеек.
Оценивая изложенные выше доказательства по данному эпизоду обвинения, суд отвергает показания потерпевшего Юнусова и свидетеля Уматгериевой об опознании ими в суде Худякова и Аракчеева по глазам, телосложению и голосу. Такие заявления сделаны ими спустя продолжительное время после произошедших событий, без проведения установленной законом процедуры опознания на предварительном следствии.
Между тем, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании потерпевший Юнусов последовательно показывал, это при его досмотре двумя военнослужащими в масках, без акцента владеющих русским языком, один из них, вооруженный автоматом Калашникова, просил старшего, вооруженного спецоружием с глушителем, не задерживать его и отпустить. Из исследованных в судебном заседании показания Аракчеева на предварительном следствии от 18 июня 2003 года (т. 5 л.д. 58-59) видно, что, наблюдая за действиями Худякова, Аракчеев действительно просил не задерживать водителя автомашины «Волга». Поскольку данные показания согласуются между собой, суд считает, что они, помимо всего прочего, подтверждают факт присутствия Худякова и Аракчеева на месте происшествия.
В судебном заседании Худяков и Аракчеев заявили о том, что причин для их оговора потерпевшим Юнусовым не имеется. Поэтому высказанные стороной защиты сомнения относительно принадлежности выданного Ермаковым и опознанного Юнусовым перстня, с учетом исследованного в суде протокола опознания и показаний потерпевшего Юнусова по этому поводу, а также вышеприведенных показаний свидетелей Милова, Ермакова и Ермолаева, являются несостоятельными.
Что же касается показаний в судебном заседании 26 января 2007 года свидетеля Чурина о том, что сумку Худякову собирали не Ермаков, Милов и Ермолаев, а он и Перпелюк, и что при этом никакого перстня не было найдено, суд считает их недостоверными и отвергает. При этом суд учитывает, что как показал свидетель Перпелюк в судебном заседании 16 апреля 2007 года, сумку Худякову они с Чуриным не собирали, поскольку она была собрана, и ее содержимое не осматривали.
Таким образом, показания свидетеля Ермакова об обстоятельствах появления у него перстня Юнусова согласуются с показаниями потерпевшего, а также свидетелей Милова и Ермолаева относительно тех же обстоятельств, поэтому суд считает эти показания достоверными, лишенными противоречий, и кладет их в основу приговора.
Необнаружение в ходе предварительного следствия гильз, стреляных из оружия подсудимых, с учетом исследованных показаний, а также заключений экспертов о характере и механизме образования повреждений у потерпевшего Юнусова и на автомобиле ГАЗ-3110, не может поставить под сомнение достоверность вышеперечисленных доказательств. Что же касается гильз, исключенных судом по ходатайству стороны обвинения и с одобрения стороны защиты из числа доказательств по делу, суд соглашается с мнением прокуроров о том, что какого-либо отношения к данному делу они не имеют, а потому не могут подтвердить, либо опровергнуть относящиеся к данному делу обстоятельства.
Таким образом, суд признает вышеизложенные доказательства относимыми, допустимыми и достоверными, а доводы об обратном - несостоятельными. При этом суд кладет в основу приговора показания по данному эпизоду потерпевшего Юнусова, свидетелей Уматгериевой, Цупика, Макарченкова, Тихомирова, поскольку они являются наиболее последовательными и подсудимые не заявили об их оговоре данными лицами.
Анализируя первоначальные показания Кулакова о том, что БТР № 226 сломался и был доставлен на сцепке в ТТГУ, данные им на предварительном следствии 24 января 2003 года (т. I л.д. 154-157), суд отмечает, что указанные им обстоятельства, кроме связанных с поломкой БТРа и отсутствием Худякова и Аракчеева на месте происшествия, не содержат существенных противоречий как с его последующими показаниями, так и с показаниями, положенными судом в основу приговора.
Между тем, согласно данному протоколу, поломка БТРа № 226 якобы произошла 15 января 2003 года около 16 часов не на площади «Минутка», как показывал Худяков и некоторые другие поддержавшие его версию свидетели, а на подъезде к «Романовскому» мосту. Также в данном протоколе указано, что 15-16 января 2003 года Кулаков на своем БТРе в сторону аэропорта «Северный» не выезжал, тогда как согласно показаниям как самого подсудимого Худякова, так и других свидетелей по делу, 15 января 2003 года на данном БТРе отвозили больного Ефимова в госпиталь, расположенный именно в районе названного аэропорта.
В ходе последующих допросов на предварительном следствии, а также в судебном заседании, свидетель Кулаков объяснил причину, по которой первоначально поддержал изложенную Худяковым версию о поломке БТРа, нежеланием привлечения офицеров, с которыми проходил совместную службу в «горячей точке», к уголовной ответственности. При этом, полностью отрицая оказание на него какого-либо давления со стороны органов предварительного следствия, Кулаков в ходе трех судебных заседаний давал последовательные показания о событиях 15 января 2003 года, свидетелем которых являлся, и эти показания согласуются не только с положенными в основу приговора показаниями очевидцев указанных событий, но и с другими, имеющимися в деле доказательствами.
Что же касается заявлений Худякова о возможности его оговора названным свидетелем, поскольку он неоднократно просил командование о переводе Кулакова в другую часть и о привлечении его к уголовной ответственности за хищение ГСМ и порчу имущества, считал его профессионально непригодным к вождению БТРа в условиях выполнения задач разведывательной ротой, они являются необоснованными, помимо слов самого Худякова какими-либо доказательствами не подтверждаются, а потому не ставят под сомнение достоверность изложенных Кулаковым обстоятельств.
Также необоснованным суд считает и утверждение Аракчеева о возможном оговоре его данным свидетелем. Как пояснил сам Аракчеев в суде, Кулакова он впервые увидел в судебном заседании и каких-либо причин, по которым данный свидетель может его оговаривать, не привел.
Доводы Аракчеева по поводу того, что поскольку он с Кулаковым не был знаком, последний мог его с кем-либо спутать, опровергаются показаниями Кулакова, с уверенностью утверждавшего о присутствии на месте происшествия именно Аракчеева, которого он знал как офицера саперной роты и ранее неоднократно видел. Поэтому суд доверяет этим показаниям свидетеля Кулакова, учитывая, что внешность Аракчеева нельзя признать неприметной.
Кроме того, суд принимает во внимание имеющиеся в деле и приобщенные в судебном заседании документы, свидетельствующие об оказании давления на свидетеля Кулакова с целью заставить его изменить изобличающие Худякова и Аракчеева показания.
На основании изложенного, суд считает показания Кулакова, данные им в судебном заседании 15 февраля 2007 года достоверными, и также кладет их в основу приговора.
ЭПИЗОД № 2 Убийство Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова
Потерпевший Джамбеков О.А. - брат погибшего Джамбекова А.А. - показал, что о гибели своего младшего брата, который работал разнорабочим в ООО «Кавказ», он узнал 16 января 2003 года от своего племянника. При этом его брат на учете в правоохранительных органах не состоял, оружия не имел и к бандформированиям причастен не был. После того, как тела погибших привезли в село для подготовки к похоронам, он узнал от односельчан о наличии на них пулевых ранений, а у Хасанова, кроме того, была сильно повреждена голова. Согласно национальным традициям после омовения одежду погибших сожгли, а тело без вскрытия предали земле. Жена покойного и две его несовершеннолетние дочери остались без кормильца.
Аналогичные показания дали в суде потерпевшие Янгулбаев Сайцелим – брат погибшего Янгулбаева Сайдемина - и Хасанов Х.У. - брат погибшего Хасанова Н.У., которые пояснили, что об обстоятельствах гибели родственников узнали со слов Тагирова.
Потерпевший Дидаев президент «Южной строительной компании» правопреемника ООО «Кавказ» - показал, что вечером 15 января 2003 года ему позвонил работник компании Тагиров, который сообщил, что принадлежащий их организации автомобиль «Камаз» госномер X 005 СС 77 остановили военные на БТРе, водителя Янгулбаева, а также пассажиров Хасанова и Джамбекова вытащили из машины, после чего была слышна стрельба. Также ему известно, что на следующий день трупы Янгулбаева, Хасанова и Джамбекова обнаружили неподалеку от остова названного «Камаза», практически полностью уничтоженного огнем. В результате уничтожения машины «Южной строительной компании» причинен материальный ущерб в размере 302 890 рублей, состоящий из остаточной стоимости «Камаза».
Свидетель Тагиров - бывший водитель ООО «Кавказ» - показал, что 15 января 2003 года в 16-ом часу он на автомашине «Камаз-5320» госномер Р 033 АР 95 направлялся в г. Ростов-на-Дону по проселочной дороге от аэропорта «Северный» в сторону перевала через Терский хребет. За ним на автомашине «Камаз-5320» госномер X 005 СС 77 следовал Янгулбаев с пассажирами - Джамбековым и Хасановым. В это время навстречу проехал БТР с людьми в военной форме, которые остановили «Камаз» Янгулбаева и вывели водителя и пассажиров из машины. Затем он услышал выстрелы, его «Камаз» забуксовал, а «Камаз» Янгулбаева развернулся и вместе с БТРом двинулся в направлении аэропорта «Северный». Затем «Камаз» Янгулбаева остановился, а БТР вновь развернулся и направился в его сторону. Испугавшись, он спешно отцепил свой прицеп и отъехал к посту федеральных сил, откуда наблюдал, как экипаж БТРа спешился и начал обследовать место, где был остановлен «Камаз» Янгулбаева, в поисках чего-то. Затем он уехал и по телефону рассказал обо всем случившемся своему начальнику Дидаеву.
Свидетель Магомадов - бывший главный механик ООО «Кавказ» - показал, что 16 января 2003 года сгоревшая автомашина «Камаз», принадлежащая их организации, была обнаружена на проселочной дороге, ведущей к аэропорту «Северный», а неподалеку от нее нашли 3 трупа с различными огнестрельными ранениями, в которых он опознал своих знакомых Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова. Также на этой дороге обнаружили автомобильный прицеп Тагирова. Впоследствии Тагиров рассказал ему о том, что, видел БТР и военных в форме, которые остановили «Камаз» под управлением Янгулбаева, высадили из него людей, после чего услышал выстрелы. Испугавшись, Тагиров бросил свой прицеп и уехал.
Свидетель Цупик в суде показал, что, двигаясь по распоряжению Худякова на БТРе № 226 по дороге к аэропорту «Северный», они повстречали три «Камаза» и остановили последний из них. Пока Головин и Милов осматривали «Камаз», пьяные Худяков и Аракчеев уложили на землю лицом вниз водителя и пассажиров. После этого он увидел, как Худяков произвел выстрел из автомата АС «Вал», которым был вооружен, в голову водителю «Камаза» и пошел к пассажирской двери, где находился Аракчеев. Оттуда также прозвучало несколько выстрелов из АКС-74, которым Аракчеев был вооружен. Затем Худяков распорядился оттащить трупы водителя и двух пассажиров «Камаза» в сторону от дороги и приказал ему открыть огонь из пулемета в направлении поста федеральных сил, поскольку Худякову показалось, что за ними оттуда кто-то наблюдает. Собрав по распоряжению Худякова стреляные гильзы, они сели на БТР, номер которого был предусмотрительно замазан грязью, и с выключенными фарами направились на ТПУ. При этом Аракчеев взорвал «Камаз». По дороге они встретили скопление машин и людей, которые попытались их остановить. Однако Худяков приказал водителю двигаться вперед, а ему - открывать огонь на поражение по любому, кто попытается задержать их БТР.
По прибытии на ТПУ Худяков собрал экипажи БТРов в комнате психологической разгрузки и заявил, что обо всем произошедшем надо забыть. При этом Чурин намекнул, что по округе ездит какой-то неопознанный «бешеный» БТР, который никак не могут поймать.
Изложенные обстоятельства Цупик подтверждал на предварительном следствии, в ходе проверки его показаний на месте 15 марта 2003 года с использованием видеозаписи (т. 4 л.д. 39-50).
Из показаний свидетеля Милова на предварительном следствии (т. 4 л.д. 75-80, т. 3 л.д. 118-119, т. 2 л.д. 110-118), усматривается, что через некоторое время после отъезда с места задержания водителя «Волги», БТР остановился. Выйдя из десантного отделения наружу, он увидел автомашину «Камаз» и услышал 2 выстрела из спецоружия и увидел, как Худяков отходил от тела мужчины, лежащего на земле лицом вниз и перезаряжал оружие. Продвигаясь вдоль «Камаза», он заметил ноги двух человек с другой стороны машины, а когда заглянул туда, увидел, что два мужчины лежат лицом вниз, на одном из них сидит Аракчеев и рассматривает какие-то документы. После этого Аракчеев стал бить одного из мужчин прикладом своего АКС-74 по голове. Он обратил внимание, что Худяков уже подходит к месту, где лежат эти мужчины, после чего услышал несколько одиночных выстрелов из АКС-74 и увидел в районе головы одного мужчины пятно крови и фрагменты мозгового вещества. Второй задержанный тоже был мертв, так как не подавал признаков жизни, а рядом стояли Худяков и Аракчеев. После этого Худякову показалось, что за ними кто-то наблюдает, в связи с чем он приказал пулеметчику Цупику открыть огонь в указанном им направлении, что и было исполнено. Далее Худяков приказал Головину сесть за руль «Камаза» и двигаться по направлению к аэропорту «Северный». Проехав в указанном направлении около 500 метров, машина забуксовала, и было решено вытолкнуть «Камаз» при помощи БТРа, который подъехал сзади, однако, пытаясь выехать, Головин резко сдал назад, в результате чего БТР и «Камаз» столкнулись. Около «Камаза» остались Худяков, Аракчеев и Головин, а остальные по приказу Худякова вернулись на БТРе на прежнее место, чтобы собрать гильзы и оттащить трупы в сторону от дороги. При этом он совместно с Андреевым оттащил труп одного из мужчин в кустарник, а Искалиев перетаскивал другой труп, после чего возвратились к «Камазу». Там он увидел, как Аракчеев что-то делает в районе топливного бака «Камаза», а когда Аракчеев стал отходить к БТРу, то заметил в его руках «растяжку», которую он разматывал. Затем БТР тронулся, Аракчеев дернул «растяжку», но взрыва не последовало. Повторно проделав что-то возле «Камаза», Аракчеев дернул во второй раз и сразу же прозвучал взрыв. Все это время задержанный водитель «Волги» находился внутри БТРа.
Возвратившись на ПВД, Чурин и Худяков собрали личный состав БТРов 225 и 226 в комнате психологической разгрузки, где Худяков провел инструктаж о том, что во избежание уголовного наказания за содеянное, всем нужно говорить о поломке БТРа № 226 и что БТР № 225 якобы взял его на сцепку, отбуксировал на ПВД и больше никто никуда не выезжал.
Также Милов подробно отобразил на схемах обстановку места происшествия и месторасположение погибших, Худякова и Аракчеева, а также автомобиля «Камаз» (т. 2 л.д. 117-118).
Данные обстоятельства свидетель Милов полностью подтвердил 18 апреля 2003 года в ходе проверки его показаний на месте с использованием видеозаписи (т. 2 л.д. 142-147), а также на очной ставке с Аракчеевым 24 апреля 2003 года (т. 6 л.д. 41-46).
Кроме того, в ходе судебного заседания 3 нюня 2004 года (т. 12 л.д. 7-15) Милов также подтвердил свои показания, данные на предварительном следствии, собственноручно изобразив на схеме расположение объектов и членов экипажа БТРа Л 226 на месте происшествия (т. 13 л.д. 147).
Свидетель Кулаков в суде показал, что, следуя на БТРе № 226 по дороге к аэропорту «Северный», они встретили три «Камаза», двигавшиеся во встречном направлении и остановили последнюю машину. Будучи водителем данного БТРа, он находился на своем месте, а Худяков и Аракчеев вывели из «Камаза» водителя и двух пассажиров Таю» БТР покинули Милов к Головни, вооруженные 9 мм спецоружием с глушителем. Затем он увидел, что водитель и пассажиры «Камаза» лежат возле своей машины лицом вниз, после чего оттуда послышались выстрелы из автомата Калашникова, которым был вооружен Аракчеев. После этого Худяков приказал военнослужащим из экипажа БТРа оттащить трупы водителя и двоих пассажиров «Камаза» в сторону от дороги, Головину - сесть за руль «Камаза», а Цупику - открыть огонь из пулемета в направлении поста федеральных сил. После этого Худяков распорядился собрать все стреляные гильзы, что членами экипажа и было исполнено. Также он толкал своим БТРом застрявший «Камаз», который перед убытием на ТПУ был взорван. На обратном пути, двигаясь на БТРе с потушенными фарами, им встретились БМП и группа солдат, а перед выездом на шоссе - БТР и колонна автомашин. Данные машины он по указанию Худякова объехал и возвратился на ТПУ, где обнаружил отсутствие на броне запасного колеса и сиденья, опознанного в судебном заседании. По возвращении экипаж БТРа собрали Чурин и Худяков, которые предложили рассказывать не соответствующую действительности версию о поломке БТРа № 226.
О данных обстоятельствах свидетель Кулаков последовательно показывал в ходе проверки его показаний на месте с использованием видеозаписи (т. 3 л.д. 49-55), а также на очной ставке с Аракчеевым (т. 6 л.д. 83-85).
Из показаний свидетеля Головина на предварительном следствии (т. 4 л.д. 56-61, т. 2 л.д. 129-136) усматривается, что на развилке дорог Моздок-Ханкала БТР повернул налево и, проехав по грунтовой дороге около 2-х км, Худяков и Аракчеев выстрелами остановили последний из трех «Камазов», двигавшихся во встречном направлении. Худяков подошел к машине со стороны водителя, а Аракчеев - со стороны пассажиров, после чего водителя и двоих пассажиров положили на землю лицом вниз. Досматривая кабину «Камаза», он услышал выстрел из автомата АС «Вал», которым был вооружен Худяков и через лобовое стекло увидел, как Худяков убил водителя «Камаза». Через некоторое время со стороны пассажирской двери прозвучали выстрелы из АКС-74, которым был вооружен Аракчеев. Посмотрев в ту сторону, он увидел, что пассажиры «Камаза» также мертвы, а над ними стоят вооруженные Худяков и Аракчеев. После этого он по приказу Худякова сел за руль «Камаза», развернулся и проехал около 500 метров в направлении аэропорта «Северный», где машина забуксовала и при попытке ее вытолкнуть, произошло столкновение с БТРом. Также он слышал разговор Худякова с Аракчеевым о необходимости подрыва «Камаза», что последним и было исполнено, после чего они на БТРе по той же дороге возвратились на ТПУ.
Данные показания Головин подтвердил в ходе следственного эксперимента (т. 6 л.д. 131-133), проведенного с участием понятых, на очных ставках с Аракчеевым (т. 6 л.д. 80-81) и Худяковым (т. 6 л.д. 277-282), проведенных с участием защитников, а также в ходе очной ставки со свидетелем Тихомировым (т. 7 л.д. 106-108).
Из показаний свидетеля Ермакова от 24 марта 2003 года (т. 3 л.д. 120-124 - бывшего разведчика в/ч 3186 - следует, что через некоторое время после отъезда с места задержания водителя «Волги», БТР остановился, и прозвучала команда «К машине!». Выйдя наружу, он увидел 3 трупа на грунтовой дороге, которые Милов, Искалиев и Андреев оттащили в ближайшие кусты, в то время как сам он по приказу Худякова искал стреляные гильзы. Также он видел, как Цупик вел огонь из пулемета в направлении дороги, по которой они приехали. Затем по распоряжению Худякова БТР тронулся в обратный путь и он, находясь в десантном отделении рядом с задержанным мужчиной, услышал взрыв.
Данные обстоятельства свидетель Ермаков полностью подтвердил при его допросе в качестве свидетеля 24 апреля 2003 года (т. 6 л.д. 36-40), а также в ходе проведения 29 апреля 2003 года следственного эксперимента с его участием и применением фотосъемки (т. 6 л.д. 125-130). При этом Ермаков на схеме указал маршрут движения, а также место, с которого Милов, Андреев и Искалиев оттаскивали три мужских трупа, и где он по приказу Худякова искал стреляные гильзы.
Из показаний свидетеля Ермолаева от 19 марта 2003 года (т. 3 л.д. 89-93) усматривается, что 15 января 2003 года он выезжал на БТРе № 226 совместно с Худяковым и Аракчеевым. Будучи наводчиком и находясь внутри БТРа, он понял, что БТР съехал на грунтовую дорогу, где был остановлен автомобиль «Камаз». Когда БТР возобновил движение, он услышал какой-то удар, после чего, раз вернувшись, БТР поехал в обратную сторону и снова остановился. Экипаж покинул десантное отделение, а он остался внутри БТРа и слышал снаружи выстрелы из пулемета, Когда члены экипажа вернулись, и БТР продолжил движение, он услышал взрыв.
Данные показания Ермолаев подтвердил на допросе в качестве свидетеля 26 апреля 2003 года (т, 6 л.д. 90-93), дополнительно пояснив, что после происшествия с ранением военнослужащего у Октябрьской комендатуры, он Ефремова в составе экипажа БТРа № 226 не видел. Кроме того, будучи уволенным с военной службы, Ермолаев на допросе 25 сентября 2003 года (т. 7 л.д. 247-250) подтвердил вышеизложенные показания, пояснив, что в момент совершения Худяковым и Аракчеевым убийства Ефремов находился в другом БТРе, возвратившемся на ТПУ.
Из показаний свидетеля Андреева от 15 марта и 17 мая 2003 года (т. 4 л.д. 51-55, т. 6 л.д. 182-188), следует, что на развилке БТР № 226 свернул на грунтовую дорогу в направлении аэропорта «Северный», где Худяков, вооруженный автоматом АС «Вал» остановил один из трех «Камазов» следовавших во встречном направлении. После того, как Худяков и Аракчеев направились к «Камазу», он услышал выстрелы и увидел, что Худяков стоит возле водительской двери «Камаза» над трупом мужчины, лежащего на земле. Затем Худяков перешел на другую сторону «Камаза», откуда через некоторое время раздались выстрелы из автомата АКС-74, которым был вооружен Аракчеев. После этого Худяков дал команду убрать трупы и собрать с места убийства стреляные гильзы, в связи с чем они с Миловым оттащил один из трех трупов в кусты. Затем Аракчеев со второй попытки подорвал «Камаз», после чего все вернулись на ТПУ.
Данные обстоятельства Андреев подтвердил 29 апреля 2003 года на следственном эксперименте с применением фотосъемки, в ходе которого в присутствии понятых дал подробные показания по поводу произошедших событий и продемонстрировал, каким образом и куда он оттаскивал трупы (т. 6 л.д. 134-139), а также 24 мая 2003 года на очной ставке с Аракчеевым (т. 6 л.д. 273-276) и 27 мая 2003 года - с Худяковым (т. 6 л.д. 283-286).
Кроме того, факт присутствия Аракчеева на БТРе № 226, а также гибели Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова, свидетель Андреев подтвердил в судебном заседании 28 июня 2005 года (т. 17 л.д. 138).
Из показаний свидетеля Искалиева от 28 марта и 16 апреля 2003 года (т. 3 л.д. 158- 162, т. 6 л.д. 47-51) усматривается, что когда после задержания 15 января 2003 года водителя «Волги», БТР № 226 остановился, он по приказу Худякова покинул десантное отделение и увидел три трупа мужчин, которые Худяков дал команду оттащить с дороги в кусты. Он оттащил труп одного чеченца, одетого в рабочую одежду, с дороги в кусты, Милов с Андреевым оттащили второй труп, после чего личный состав по команде Худякова стал искать гильзы. Также он видел, как по команде Худякова Цупик открыл огонь из пулемета в направлении трассы, после чего все погрузились в БТР, и он услышал взрыв.
Кроме того, на предварительном следствии свидетель Искалиев подтверждал факт нахождения Аракчеева, а также отсутствия Ефремова на месте происшествия и, давая характеристику Худякову, отмечал агрессивность и неуправляемость последнего в состоянии алкогольного опьянения. При этом Худяков, со слов Искалиева, 15 января 2003 года находился в состоянии сильного алкогольного опьянения (т. 6 л.д. 50).
В судебном заседании 4 июня 2004 года свидетель Искалиев подтвердил данные обстоятельства, однако заявил, что Аракчеева в этот день он вообще не видел, взрыва и каких-либо выстрелов не слышал (т. 12 л.д. 27-34).
Свидетель Просветов в суде пояснил, что 15 января 2003 года он был старшим заслона на подвижном КПП, расположенном на дороге в Толстой-Юрт и видел на проселочной дороге к аэропорту «Северный» БТР, несколько человек в военной форме и автомашину «Камаз». При этом со стороны БТРа по КПП был открыт неприцельный огонь из .автоматического оружия, после чего названная техника двинулась в направлении аэропорта. Возвращаясь около 17-ти часов в часть, он услышал взрыв, после чего со стороны аэропорта «Северный» проехал БТР с людьми в масках на броне. Проследовав дальше, он увидел горящий автомобиль «Камаз», о чем доложил командованию.
Свидетель Будченко показал, что 15 января 2003 года нес службу в составе подвижного КПП на перекрестке трассы с полевой дорогой на аэропорт «Северный». Около 16 часов он заметил БТР» который свернул с трассы и направился по проселочной дороге в сторону аэропорта, после чего был остановлен автомобиль «Камаз», а из БТРа вышли 2-3 человека. Через некоторое время со стороны данного БТРа по КПП был открыт огонь из автоматического оружия, предположительно из пулем

Правда она такая, горькая

Свидетель Будченко показал, что 15 января 2003 года нес службу в составе подвижного КПП на перекрестке трассы с полевой дорогой на аэропорт «Северный». Около 16 часов он заметил БТР» который свернул с трассы и направился по проселочной дороге в сторону аэропорта, после чего был остановлен автомобиль «Камаз», а из БТРа вышли 2-3 человека. Через некоторое время со стороны данного БТРа по КПП был открыт огонь из автоматического оружия, предположительно из пулемета Калашникова. Выдвинувшись по указанной проселочной дороге, он заметил БТР без запасного колеса, который уехал в сторону аэропорта. После этого впереди прозвучал взрыв, а по радиостанции поступило сообщение о подорванной автомашине «Камаз». Продолжив движение, они приняли за группу трехминутной готовности и пропустили в сторону трассы двигавшийся во встречном направлении БТР с потушенными фарами, на броне которого он разглядел 4-5 вооруженных мужчин в военной форме и в масках, у одного из которых имелось спецоружие, похожее автомат на АС «Вал». Также он может с уверенностью утверждать, что кроме данного БТРа, номер которого был замазан грязью, мимо них никто не проезжал.
Свидетель Олин показал, что 15 января 2003 года он стоял в заслоне западнее ст. Петропавловской. Около 16 часов поступила команда о снятии заслона и прошла информация об обстреле КПП Просветова. Следуя в бригаду вдоль проселочной дороги, ведущей к аэропорту «Северный, он услышал взрыв, после чего навстречу выскочил БТР с вооруженными людьми на броне, одетыми в военную форму, который скрылся по направлению трассы в г. Грозный. Судя по экипировке, данные военнослужащие были из разведывательного подразделения, номер, либо другие знаки различия на указанном БТРе он не заметил. Проследовав вперед, они обнаружили горящий автомобиль «Камаз», о чем по прибытии в часть доложили командованию.
Свидетель Супрядкин - бывший старший участковый Грозненского сельского ОВД - показал, что 15 января 2003 года в дежурную часть поступило сообщение о захвате водителя автомашины «Волга» и обстреле поста федеральных сил каким-то БТРом и он в составе колонны с группой сотрудников выехал на место происшествия. Не доезжая Терского хребта, колонна остановилась, после чего он услышал взрыв и увидел вспышку на проселочной дороге, ведущей к аэропорту «Северный». Через непродолжительное время подъехал БТР с потушенными фарами, который объехал колонну и на большой скорости стал удаляться в направлении г. Грозного. Предполагая причастность этого БТРа к происшедшему, за ним начальником РОВД Сулумовым была установлена погоня, однако преследуемый БТР, со слов последнего, скрылся на территории ПАТП-1.
Подъехав к месту взрыва, он увидел след от БТРа и горящий автомобиль «Камаз». Также на месте происшествия было обнаружено колесо от БТРа, элементы растяжки и снят номерной знак с «Камаза». Протокол осмотра места происшествия, ввиду опасности обстрела, было решено составить в райотделе.
Утром 16 января 2003 года инженерная разведка обнаружила в том районе трупы трех жителей Чеченской Республики, о чем сообщили в РОВД. Выехав на место происшествия, он увидел в камышах примерно в 30-40 метрах от дороги трупы трех мужчин с огнестрельными ранениями головы и тела, следы волочения, а также пятна, похожие на кровь и вещество головного мозга.
Свидетель Абдулхаджиев - бывший следователь прокуратуры Грозненского сельского района - показал, что около 17 часов 15 января 2003 года оперативному "дежурному поступило сообщение о похищении человека в районе моста через реку Нефтянку, в связи с чем он в составе оперативной группы выехал на место происшествия, где в поле по направлению к аэропорту «Северный» наблюдал взрыв какого-то объекта. В это время со стороны г. Грозного подъехал начальник Грозненского РОВД Сулумов с охраной, после чего к колонне пристроился БТР, который резко тронулся с места, обогнал колонну по обочине и уехал в сторону г. Грозного. На броне БТРа находились 5-6 человек в военной форме с оружием, у одного из которых он заметил спецоружие с глушителем* на лице у некоторых были надеты маски. В ходе преследования БТР успел скрыться из вида, а через 5-7 минут ему по рации сообщили, что он заехал на территорию ПАТП-1 и блокпост при въезде в г. Грозный не проезжал* Поскольку ворота ПАТП-1 им не открыли, было принято решение возвратиться к горящему объекту. По пути они сначала обнаружили автомобильный прицеп, а затем увидели догорающую машину «Камаз». В ходе обследования места происшествия обнаружили покрышку БТРа и элементы растяжки. Поскольку уже стемнело, и обследовать место происшествия стало небезопасно) он предложил снять о «Камаз» номера, изъять покрышку от БТРа, элементы растяжки и вернуться на базу. Утром 16 января 2003 года инженерная разведка в том районе обнаружила три трупа, как впоследствии оказалось - рабочих ООО «Кавказ», а в ходе проведения следственных действий были найдены гильзы и самодельное сиденье.
Свидетель Сулумов - бывший начальник Грозненского сельского ОВД - показал, что 15 января 2003 года, выехав на место происшествия, он услышал взрыв в районе проселочной дороги в направлении Терского хребта и увидел горящий объект. После этого за сопровождавшим их БТРом комендатуры Грозненского района пристроился еще один БТР с выключенными фарами, который направился в сторону г. Грозного. По его распоряжению за этим БТРом была организована погоня и по следам удалось выяснить, что преследуемый БТР заехал на территорию бывшего ПАТП-1, в расположение воинской части. Поскольку на территорию части их не пропустили, он распорядился обследовать горящий объект, которым оказался «Камаз». Рядом с автомобилем были обнаружены следы от колес и покрышки БТРа, а также элементы растяжки. Эти предметы они забрали с собой совместно с регистрационным номером автомобиля. Утром 16 января 2003 года он в составе следственно-оперативной группы вновь выехал на место происшествия, где, в одном километре от места нахождения а/м «Камаз», ими были обнаружены три трупа мужчин. Позже выяснилось, что это были трупы водителя и двух пассажиров сгоревшей автомашины «Камаз».
Свидетель Туршиев - бывший водитель начальника ОВД Грозненского сельского района показал, что, получив 15 января 2003 года информацию о похищении человека, он совместно с начальником РОВД Сулумовым выехал на место происшествия. При этом он слышал взрыв в районе проселочной дороги в направлении Терского хребта и видел горящий объект. Их сопровождал БТР из комендатуры, однако затем появился еще один БТР, который объехал колонну по кювету и уехал в сторону г. Грозного. Поскольку на асфальте остались следы грязи от колес этого БТРа, он по команде Сулумова поехал следом. Таким образом, удалось установить, что БТР заехал на территорию ПАТП-1. Других подробностей этого дня по прошествии времени он уже не помнит.
Свидетель Карпкж — бывший сотрудник Грозненского сельского РОВД - показал, что примерно около 16-17 часов 15 января 2003 года личный состав РОВД был поднят по тревоге по сообщению о похищении человека на дороге в районе реки Нефтянки. Прибыв на место происшествия, он увидел, как позади их БТРа сопровождения из комендатуры встал еще один БТР с потушенными фарами, на броне которого находилось 5-6 вооруженных людей в военной форме и масках. Затем этот БТР объехал колонну и направился в сторону г. Грозного, а начальник РОВД Сулумов и еще несколько автомобилей стали его преследовать, однако не догнали. Как ему потом стало известно со слов участников погони, БТРу удалось скрыться, свернув с дороги, поскольку через КПП-5 в г. Грозный он не заезжал. Также он видел горящий «Камаз» на проселочной дороге в направлении аэропорта «Северный», возле которого были обнаружены элементы растяжки и покрышка от БТРа. Около 10 часов следующего дня в районе укачанной проселочной дороги были обнаружены три трупа местных жителей.
Свидетель Скиба - бывший старший офицер по проведению и планированию специальных операций - показал, что в январе 2003 года он проходил службу на территория Чеченской Республики и был при командирован к комендатуре Грозненского сельского района. Около 17 часов 15 января 2003 года в дежурную часть комендатуры поступило сообщение об обстреле поста и нападении на гражданскую машину» в связи с чем военный комендант поставил задачу выехать для сопровождения следственной группы. По пути следования к месту происшествия позади его БТРа пристроился неизвестный БТР, который обогнал колонну по обочине и уехал в сторону г. Грозного. При этом на броне данного БТРа он заметил вооруженных людей, одетых в камуфлированную военную форму» а также успел разглядеть у одного из них спецоружие, находящееся на вооружении спецподразделений. Каких-либо номеров и иных знаков отличия на БТРе он не заметил, поскольку в то время подобные знаки на БТРах в целях маскировки замазывали рязью. Преследование данного БТРа закончилось возле поста на въезде в город, где дежурившие там военнослужащие сказали, что БТР в г. Грозный через КПП не проезжал. Тогда все вернулись к горящему в поле по направлению к аэропорту «Северный» объекту, которым оказался «Камаз». Возле него обнаружили колесо от БТРа и элементы растяжки. Также с «Камаза» был снят регистрационный номер. Все эти предметы следственная группа забрала с собой.
По заключениям комиссии экспертов Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского Министерства здравоохранения Российской Федерации (т. 9 л.д. 13-19, 38-43), Худяков и Аракчеев какими-либо психическими расстройствами не страдали и не страдают, а в момент совершения инкриминируемых действий находились в состоянии простого алкогольного опьянения.
Из данных заключений, а также исследованных в суде историй болезни на имя Худякова Е.С. и Аракчеева СВ. следует, что Худяков отмечает плохую переносимость алкоголя, выраженную аффективную неустойчивость в состоянии опьянения, когда веселье может резко смениться злобностью и агрессивностью, в связи с чем старался избегать употребления спиртного. Об обстоятельствах случившегося говорить отказывается, ссылаясь на ст. 51 Конституции РФ, однако не отрицает, что в период правонарушения находился в состоянии алкогольного опьянения, так как не мог не выпить за своего погибшего друга. Ссылается на запамятование своих противоправных действий от опьянения, предполагает, что в тот момент его спровоцировали на агрессивные действия и признает, что желание «пострелять» у него возникало. Высказывает несогласие с квалификацией его действий как похищение человека, считает, что было задержание с целью получения информации, и они ее получили.
Аракчеев подробно, с эмоциональной охваченностью излагает обстоятельства происшедшего, уверяя, что виноват лишь в подрыве «Камаза», и то сделал это по приказу Худякова, с целью избежать жертв, поскольку если бы Худяков попытался сделать это самостоятельно, то погиб бы не только он. Расценивает случившееся как «беспредел» со стороны Худякова, которому никто не мог помешать. Худяков был старшим по званию и старшим машины, из-за опьянения представлял опасность для всех, был неуправляем и непредсказуем. Допускает, что «нервному срыву» Худякова могла способствовать гибель солдата у комендатуры. Продолжает утверждать, что в тела пассажиров «Камаза» стрелял не он, а Ефремов. Признает, что во время правонарушения находился в состоянии алкогольного опьянения, однако утверждает, что все осознавал и полностью контролировал свои действия. Сообщает, что употребил спиртные напитки только потому, что находился на могиле друга, однако с недоверием относился к «суррогатной» водке.
С учетом изложенного, а также поведения Худякова и Аракчеева в судебном заседании, суд считает данные заключения экспертов-психологов и психиатров объективными, а подсудимых в отношении инкриминируемых им деяний - вменяемыми.
Согласно рапорту оперуполномоченного Грозненского РОВД Исакова (т. 1 л.д. 3), 16 января 2003 года в районе аэропорта «Северный» обнаружены три трупа с огнестрельными ранениями головы, опознанные руководством строительной организации ООО «Кавказ», как Хасанов Н.И., Джамбеков А.А. и Янгулбаев СС. Также на месте происшествия обнаружен сгоревший автомобиль «Камаз» и гильзы различного калибра.
Из протокола осмотра места происшествия от 16 января 2003 года (т. 1 л.д. 4-16) усматривается, что на проселочной дороге к аэропорту «Северный», в километре от автодороги, проходящей через Терский хребет к г. Грозному, обнаружены пятна бурого цвета, похожие на кровь и белое вещество, похожее на частицы головного мозга. От места обнаружения указанных пятен три следа волочения ведут к кустам, где в 26 метрах от названного места обнаружены три мужских трупа с признаками насильственной смерти в виде огнестрельных ранений. На таком же расстоянии от места обнаружения пятен вещества, похожего на кровь, на прилегающем к проселочной дороге участке поля обнаружено сиденье, обтянутое кожзаменителем, и следы разворота колес, по протектору шин напоминающих колеса БТРа. В 250 метрах от места обнаружения трупов на проселочной дороге обнаружен автомобильный прицеп госномер АА 33-26 95 К.08.
Также в районе места происшествия обнаружены гильзы калибра 7,62 и 5,45 мм.
Согласно рапорту сотрудника милиции Супрядкина, 15 января 2003 года около 19 часов, во время проведения розыскных мероприятий по факту взрыва автомашины «Камаз» в районе дороги Грозный-Толстой Юрт, возле данной автомашины им обнаружены элементы растяжки, а также покрышка от колеса БТРа.
Из протоколов предъявления трупов для опознания от 16 января 2003 года (т. 1 л.д. 51-54, 55-58) усматривается, что Магомадов и Хамбиев опознали по чертам лица, цвету волос и глаз, телосложению и одежде в представленных им на опознание телах односельчан и работников ООО «Кавказ» Янгулбаева С.С, Джамбекова А.А. и Хасанова Н.У.
Как следует из протокола осмотра трупа Янгулбаева С.С. от 16 января 2003 года (т. 1 л.д. 40-41), а также из протокола осмотра этого же эксгумированного трупа от 13 мая 2003 года (т. 6 л.д. 177-181), на задней поверхности груди Янгулбаева слева обнаружена рана округлой формы диаметром 0,3 см, на передней поверхности груди - рана неправильной овальной формы размерами 2,5 х 1 см. При сопоставлении и зондировании вышеуказанных ран, образуется раневой канал, который начинается на задней поверхности груди слева, проходит в проекции левого легкого и заканчивается раной на передней поверхности груди слева, имеет направление сзади вперед, снизу вверх и несколько слева направо.
На задней поверхности груди Янгулбаева обнаружена рана округлой формы диаметром 0,3 см, на передней поверхности груди в области яремной ямки - рана неправильной овальной формы размерами 1,5 х 1,7 см. При сопоставлении и зондировании вышеуказанных ран образуется раневой канал, который начинается на задней поверхности груди слева, проходит в проекции левого легкого и заканчивается раной на передней поверхности груди в области яремной вырезки, имеет направление сзади вперед, снизу вверх и несколько слева направо.
На задней поверхности груди Янгулбаева обнаружена рана округлой формы диаметром 0,3 см, на передней поверхности груди справа по средне-ключичной линии - рана неправильной овальной формы размерами 2 х 1,4 см. При сопоставлении и зондировании вышеуказанных ран образуется раневой канал, который начинается на задней поверхности груди справа, проходит в проекции правого легкого и заканчивается раной на передней поверхности груди справа, имеет горизонтальное направление сзади вперед" и несколько снизу вверх.
На задней поверхности груди Янгулбаева справа обнаружена рана округлой формы диаметром 0,3 см. При зондировании раневой канал начинается раной на задней поверхности груди, проникает в грудную полость в проекции правого легкого и слепо заканчивается.
В правой височной области Янгулбаева в области наружного угла правого глаза обнаружена рана округлой формы размерами 0,7 х 0,7 см. В затылочной с переходом на теменные области имеется обширная зияющая рана неправильной овально-звезчатой формы размерами 13 х 10 см. При сопоставлении и зондировании вышеуказанных ран образуется раневой канал, который начинается в лобно-височной области справа с повреждением костей черепа и головного мозга и заканчивается в затылочной области, имеет горизонтальное направление спереди назад несколько справа налево.
На наружной поверхности средней фаланги первого пальца правой кисти Янгулбаева обнаружена рана округлой формы диаметром 0,3 см, на внутренней поверхности средней фаланги первого пальца правой кисти - рана неправильной овальной формы размерами 1 х 0,7 см. При сопоставлении и зондировании раневой канал начинается на наружной поверхности средней фаланги первого пальца правой кисти с переломом костной фаланги и заканчивается раной на внутренней поверхности средней фаланги первого пальца правой кисти, имеет горизонтальное направление справа налево.
По заключению судебно-медицинского эксперта от 18 января 2003 года (т. 8 л.д. 11- 14), а также заключению от 20 мая 2003 года комиссии судебно-медицинских экспертов (т. 8 л.д. 121-131), имеющиеся у Янгулбаева СС. одно пулевое сквозное проникающее ранение головы с повреждением костей черепа и головного мозга, одно пулевое слепое проникающее ранение груди с повреждением левого легкого, множественные (три) пулевые сквозные проникающие ранения груди с повреждением легких, одно пулевое сквозное ранение средней фаланги первого пальца правой кисти являются огнестрельными. Ранения груди могли образоваться в результате выстрелов из автомата Калашникова калибра 5,45 мм, а ранение головы - в результате выстрела из автомата АС «Вал» калибра 9 мм. При этом раны на задней поверхности груди Янгулбаева С.С, в лобно- височной области справа и на наружной поверхности средней фаланги первого пальца правой кисти являются входными, а все вышеуказанные повреждения - прижизненными. Морфологические особенности указанных повреждений не исключают возможности их образования 15 января 2003 года при названных выше обстоятельствах. Причиной смерти Янгулбаева С.С. явились огнестрельные ранения головы, груди с повреждением головного мозга, легких, сопровождавшиеся острой массивной кровопотерей. Огнестрельные ранения головы, груди с повреждением головного мозга, легких у Янгулбаева С.С. были опасными для жизни в момент причинения и по этому признаку квалифицируются как тяжкий вред здоровью.
Из протокола осмотра трупа Джамбекова А.А. от 16 января 2003 года (т. 1 л.д. 38- 39), а также из протокола осмотра этого же эксгумированного трупа от 13 мая 2003 года (т. 6 л.д.156-159), усматривается, что в затылочной области трупа Джамбекова слева обнаружена рана овальной формы размерами 2,5 х 1 см, в глубине которой на затылочной кости определяется дырчатый дефект округлой формы со сколом внутренней костной пластинки диаметром 0,9 см. В лобно-теменной области с переходом на правую глазничную область имеется рана неправильной овально-звезчатой формы размерами 6,5 х 5 см. При сопоставлении и зондировании вышеуказанных ран образуется раневой канал, который начинается в затылочной области слева, проходит через головной мозг и заканчивается раной в лобно-теменной области, имеет горизонтальное направление сзади вперед и несколько слева направо.
На задней поверхности груди трупа Джамбекова слева обнаружена рана округлой формы диаметром 0,3 см, на передне-боковой поверхности в нижней трети шеи справа - рана неправильной овальной формы размерами 1 х 0,7 см. При сопоставлении и зондировании вышеуказанных ран образуется раневой канал, который начинается раной на задней поверхности груди слева, проходит в проекции левого легкого и заканчивается раной на передне-боковой поверхности в нижней трети шеи справа, имеет направление сзади вперед, снизу вверх и несколько слева направо.
На задней поверхности груди трупа Джамбекова слева обнаружена рана округлой формы диаметром 0,3 см, на передней поверхности груди - рана неправильной овальной формы размерами 1 х 0,9 см. При сопоставлении и зондировании вышеуказанных ран образуется раневой канал, который начинается раной на задней поверхности груди слева, проходит в проекции левого легкого и заканчивается раной на передней поверхности груди, имеет направление сзади вперед, снизу вверх и несколько слева направо.
В затылочной области справа имеется рана линейной формы с неровными осадненными, кровоподтечными краями.
По заключениям судебно-медицинских экспертов от 18 января 2003 года (т. 8 л.д. 27- 29) и от 20 мая 2003 года (т. 8 л.д. 175-182), имеющиеся у Джамбекова А.А. одно пулевое сквозное проникающее ранение головы с повреждением костей черепа и головного мозга, одно пулевое сквозное проникающее сочетанное ранение груди, шеи с повреждением левого легкого, одно пулевое сквозное проникающее ранение груди с повреждением левого легкого являются огнестрельными. Ранения груди могли образоваться в результате выстрелов из автомата Калашникова калибра 5,45 мм, а ранение головы могло образоваться в результате выстрела из автомата АС «Вал» калибра 9 мм. При этом раны, расположенные в затылочной области и задней поверхности груди Джамбекова А.А., являются входными, а все вышеуказанные повреждения - прижизненными. Ушибленная рана правой затылочной области могла образоваться вследствие удара твердым тупым предметом с ограниченной поверхностью и также является прижизненной. Морфологические особенности указанных повреждений не исключают возможности их образования 15 января 2003 года при изданных выше обстоятельствах. Причиной смерти Джамбекова А. А. явились огнестрельные ранения головы, груди с повреждением головного мозга, левого легкого, сопровождавшиеся острой массивной кровопотерей. Огнестрельные проникающие ранения головы, груди с повреждением головного мозга, левого легкого у Джамбекова А.А. были опасными для жизни в момент причинения и по этому признаку квалифицируются как тяжкий вред здоровью.
Из протокола осмотра трупа Хасанова Н.У. от 16 января 2003 года (т. 1 л.д. 42- 43), а также протокола осмотра эксгумированного трупа от 13 мая 2003 года (т. 6 л.д. 165- 168) следует, что на трупе Хасанова обнаружены следующие телесные повреждения: в скуловой области справа - рана неправильной овальной формы размерами 4 х 1,4 см. В теменной области справа - обширная рана неправильной овально-звезчатой формы размерами 17 х 10 см.
На задней поверхности груди трупа Хасанова слева обнаружена рана округлой формы диаметром 0,3 см, на передней поверхности груди слева - рана неправильной овальной формы размерами 4 х 2,2 см. При сопоставлении и зондировании вышеуказанных ран образуется раневой канал, который начинается раной на задней поверхности груди слева, проходит в проекции левого легкого и заканчивается раной на передней поверхности груди, имеет направление сзади вперед, снизу вверх и несколько справа налево.
По заключению судебно-медицинского эксперта от 18 января 2003 года, а также комиссии судебно-медицинских экспертов от 20 мая 2003 года (т. 8 л.д. 41-43, 150-156), имеющееся у Хасанова Н.У. одно пулевое сквозное проникающее ранение груди с повреждением левого легкого является огнестрельным. Ранение груди могло образоваться в результате выстрела из автомата Калашникова калибра 5,45 мм. При этом рана, расположенная на задней поверхности груди Хасанова Н.У., является входной. Характер ран в правых скуловой и теменной областях определить не представляется возможным ввиду выраженных гнилостных изменений и большого объема повреждений костей черепа и лицевого скелета. Однако нельзя исключить, что данные раны могли образоваться в результате выстрела (выстрелов) из автомата АС «Вал» калибра 9 мм. Все вышеуказанные повреждения являются прижизненными, а их морфологические особенности не исключают возможности их образования 15 января 2003 года при названных выше обстоятельствах. Причиной смерти Хасанова Н.У. явились обширные повреждения головы с повреждением головного мозга, огнестрельное ранение груди с повреждением левого легкого, сопровождавшиеся острой массивной кровопотерей. Обширные повреждения головы с повреждением головного мозга, огнестрельное ранение груди с повреждением левого легкого у Хасанова Н.У. были опасными для жизни в момент причинения и по этому признаку квалифицируются как тяжкий вред здоровью.
Поскольку выводы, изложенные в заключениях экспертов относительно расположения, количества, характера и локализации обнаруженных у погибших телесных повреждений соответствуют вышеприведенным показаниям очевидцев об обстоятельствах расстрела Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова, суд признает их объективными и кладет в основу приговора. При этом суд также принимает во внимание показания допрошенного в судебном заседании 13 марта 2007 года эксперта Шатровского, подтвердившего выводы, изложенные в данных заключениях.
В ходе осмотра трупов 16 января 2003 года (т. 1 л д. 40-41) во внутреннем кармане куртки одного из них обнаружены и изъяты: водительское удостоверение на имя Янгулбаева Сайде ми на Султановича, свидетельство о регистрации транспортного средства автомобиля «КАМАЗ-5320» серии 77 ВТ 811329, удостоверение на государственный регистрационный знак X 005 СС 77 RUS (талон техосмотра) и паспорт указанного транспортного средства серии 77 ВВ 406753.
Из протокола осмотра предметов от 10 мая 2003 года следует (т. 6 л.д. 140-142), что на изъятых 16 января 2003 года в ходе осмотра трупов документах - водительском удостоверении на имя Янгулбаева С.С., свидетельстве о регистрации транспортного средства - автомобиля «КАМАЗ-5320» серии 77 ВТ 811329 и паспорте транспортного средства 77 ВЕ 406753 имеются механические повреждения в виде разрывов. На указанных документах, а также на удостоверении на государственный регистрационный знак (талоне техосмотра) обнаружены многочисленные пятна вещества темно-бурого цвета, похожего на кровь. В тот же день названные документы приобщены к уголовному делу в качестве вещественных доказательств (т. 6 л.д. 143).
По заключению эксперта-криминалиста от 28 августа 2003 года (т. 9 л.д. 154-157), повреждения на водительском удостоверении Янгулбаева С.С, свидетельстве о регистрации транспортного средства, удостоверении на государственный регистрационный знак (талоне техосмотра) и паспорте транспортного средства являются огнестрельными и могли образоваться в результате выстрела из автомата АК-74.
По заключению биолого-криминалистической судебной экспертизы от 25 августа 2003 года (т. 9 л .д. 144-149), на указанных документах обнаружена кровь человека.
Согласно протоколам осмотра автомобиля «Камаз» госномер 005 СС 77 РУС от 16 января и 25 апреля 2003 года (т. 1 л.д. 19-30, т. 2 л.д. 164-169), на проселочной дороге, ведущей к аэропорту «Северный», на расстоянии 1200 метров от места обнаружения трупов, обнаружена сгоревшая автомашина «Камаз» госномер X 005 СС 77 без переднего государственного регистрационного номера, кабиной по направлению к аэропорту «Северный». При этом данный автомобиль практически полностью разрушен огнем, что видно из фототаблиц к данным протоколам.
Указанный автомобиль осмотрен и приобщен к материалам дела в качестве вещественного доказательства (т. 2 л.д. 170).
Из рапорта старшего участкового уполномоченного Грозненского РОВД майора милиции Супрядкина (т. 1 л.д. 31) следует, что при проведении оперативно-розыскных мероприятий по факту взрыва и поджога автомашины «Камаз» госномер 005 СС 77 РУС, около 19 часов 15 января 2003 года возле «Камаза» обнаружены элементы растяжки: кольцо от гранаты и провод длиной 5 метров. Также Супрядкиным снят госномер с «Камаза», а на месте происшествия обнаружены следы и покрышка БТРа. Данные предметы изъяты и доставлены в Грозненский РОВД.
Как усматривается из протокола выемки (т. 1 л.д. 67-69), 17 января 2003 года Супрядкин добровольно выдал следователю Абдулхаджиеву колесо от БТРа, элементы растяжки и госномер X 005 СС 77 от автомашины «Камаз», которые в тот же день осмотрены и приобщены к материалам дела в качестве вещественных доказательств (т. 1 л.д. 72).
Согласно протоколу осмотра от 17 января 2003 года (т. 1 л.д. 70-71), элементы растяжки представляют собой металлическую проволоку длиной 5 м. с привязанным к ней с одного края кольцом, предположительно от запала гранаты.
Из протокола дополнительного осмотра элементов растяжки от 20 мая 2003 года (т. 6 л.д. 30-31) усматривается, что при более тщательном осмотре длина металлической проволоки составила 5,45 м., а ее диаметр - 0,5 мм.
Учитывая отсутствие сведений об умышленном нарушении требований закона при производстве данных следственных действий, суд относит расхождения в длине металлической проволоки к неточности в измерениях, которая не может являться основанием для признания недопустимыми данных доказательств.
Как следует из протоколов осмотра БТР-80 №№ А-225 и А-226 от 22 января и 21 февраля 2003 года (т. 1 л.д. 140-143,281-284), на корме БТР-80 № А-225 имеется запасное колесо, а на корме БТР-80 № А-226 запасное колесо отсутствует. Кроме того, с правой стороны носовой части БТРа № А-226 имеется свежая продольная царапина в форме дуги.
Согласно протоколу осмотра предметов от 20 апреля 2003 года (т. 6 л .д. 33-35), обнаруженное и изъятое 16 января 2003 года с места происшествия сидение, обтянутое кожзаменителем черного цвета, осмотрено и приобщено к уголовному делу в качестве вещественного доказательства.
В судебном заседании свидетель Кулаков опознал данное сиденье, как находившееся 15 января 2003 года на броне БТРа № 226 и пояснил, что, скорее всего оно, как и запасное колесо, упало на землю, когда БТР выталкивал забуксовавший «Камаз» при вышеизложенных обстоятельствах. Тогда же на носовой части БТРа образовалась и указанная царапина.
Как следует из протоколов осмотров книг приема и выдачи вооружения и боевых припасов разведроты и инженерно-саперной роты войсковой части 3186 (т. 1 л.д. 135-139, т. 7 л.д. 44-47), 15 января 2003 года старший лейтенант Худяков получил автомат АС «Вал» № LE 0259, а младший лейтенант Аракчеев - АКС-74М № 7882965. При этом Головину и Милову были выданы ВСК, Цупику - ПКМС, а Искалиев, Андреев, Кулаков, Ермолаев, Ермаков были вооружены АКС-74М.
Оценивая приведенные доказательства в совокупности с представленным стороной защиты сообщением государственного астрономического института им. П.К. Штернберга, согласно которому 15 января 2003 года в районе г. Грозного заход Солнца был около 16 часов 46 минут московского времени, и темнота наступила в 17 часов 53 минуты (конец навигационных сумерек, когда без освещения не видно даже крупных предметов), суд не находит между ними каких-либо противоречий. Данное сообщение не опровергает показания свидетелей Цупика, Милова, Кулакова, Ермакова, Андреева, Искалиева о поиске ими гильз на месте происшествия около 18 часов, а также Будченко, Просветова и Олина относительно возможности наблюдать около 17 часов БТР и «Камаз», а также обстреле поста 15 января 2003 года.
Что же касается показаний свидетеля Супрядкина об обнаружении им около 19 часов на месте происшествия предметов, впоследствии приобщенных к материалам дела в качестве вещественных доказательств, эти показания суд также признает не противоречащими указанному сообщению, поскольку данные предметы Супрядкин, как он пояснил в суде, обнаружил после того, как стемнело, в свете пламени горящего автомобиля «Камаз».
Противоречия между номером оружия Аракчеева, установленным в судебном заседании (№ 7882965) и указанным в обвинительном заключении (№ 7982965, т. 9 л.д. 192, 194-195), суд связывает с неточностью, допущенной на предварительном следствии. При этом сведения, установленные по результатам исследования в суде протоколов осмотра книги приема и выдачи вооружения и боевых припасов инженерно-саперной роты в/ч 3186, (т. 7 л.д. 44-47, т. 6 л.д. 190-194), выписки из книги учета и закрепления вооружения за этой ротой (т. 6 л.д. 195), протокола осмотра данного оружия (т. 7 л.д. 52-54), его осмотра в судебном заседании с участием специалистов и пояснениями по этому поводу подсудимого Аракчеева, а также постановления о приобщении автомата к уголовному делу в качестве вещественного доказательства (т. 7 л.д. 55), суд признает достоверными. Поэтому суд считает установленным, что 15 января 2003 года Аракчеев был вооружен автоматом АКС- 74М №7882965, из которого и совершил убийство. При этом содержащиеся в материалах дела противоречия относительно модификации данного стрелкового оружия не имеют принципиального значения для установления обстоятельств, связанных с событием преступления, поскольку калибр, звук выстрела и поражающие свойства автомата Калашникова, которым был вооружен Аракчеев, являются неизменными.
Таким образом, суд признает вышеизложенные доказательства относимыми, допустимыми и достоверными, а доводы об обратном - несостоятельными. При этом суд кладет в основу приговора показания по данному эпизоду потерпевших Янгулбаева, Джамбекова, Хасанова, Дидаева, свидетелей Магомадова, Цупика, Просветова, Будченко, Олина, Супрядкина, Абдулхаджиева, Сулумова, Туршиева, Карпюка, Скибы, поскольку они являются наиболее последовательными, подсудимые не заявили об их оговоре данными лицами и причин такого оговора судом не установлено.
Изобличающие подсудимых показания свидетеля Кулакова суд также признает достоверными и кладет в основу приговора, поскольку они согласуются не только с показаниями перечисленных свидетелей, но и с объективными данными, исследованными в судебном заседании. Так, согласно протоколу осмотра места происшествия от 16 января 2003 года, в районе обнаружения трупов, в 26 метрах от пятен бурого цвета обнаружено сиденье, а согласно показаниям в суде свидетеля Супрядкина, на месте происшествия им обнаружено колесо от БТРа. При этом указанные предметы, приобщенные к материалам дела в качестве вещественных доказательств, обнаружены на том месте, где указал свидетель Кулаков, а сиденье еще и опознано им в суде. При этом суд учитывает, что, являясь водителем БТРа, Кулаков лично подыскал данные предметы, поместил на БТР и как никто другой знал их отличительные особенности. Также Кулаков дал убедительные и подробные показания по поводу обстоятельств появления данных предметов на месте происшествия, и царапины на носовой части БТРа, пояснив, что перед выездом колесо и сиденье на его БТРе имелись и, скорее всего, упали с БТРа, когда он с его помощью выталкивал забуксовавший автомобиль «Камаз» и тогда же поцарапал БТР. Эти его показания подтверждаются протоколами осмотра БТРа № 226 от 22 января и 21 февраля 2003 года (т. 1 л.д. 140-143, 281-284), согласно которым запасное колесо на данном БТРе отсутствует, а на носовой части имеется свежая продольная царапина. Также не отрицал наличия перед выездом 15 января 2003 года на БТРе № 226 запасного колеса и подсудимый Худяков.
Давая оценку показаниям свидетеля Милова о нанесении Аракчеевым ударов прикладом по голове одному из потерпевших, суд отмечает, что данные показания соответствуют заключению судебно-медицинских экспертов, согласно которому в затылочной области трупа Джамбекова справа обнаружена рана линейной формы с неровными осадненными кровоподтечными краями, что, по мнению суда, подтверждает достоверность этих показаний.
Анализируя показания Тагирова, суд приходит к следующим выводам. Будучи единожды допрошенным на предварительном следствии 16 января 2003 года (т. 1 л.д. 62-64), то есть на следующий день после гибели односельчан, Тагиров показал, что не видел следовавший за ним «Камаз» под управлением Янгулбаева. Поскольку его машина забуксовала, он отцепил свой прицеп госномер АА 33-26 и оставил его на дороге. О случившемся узнал 16 января 2003 года, когда, переночевав в ст. Червленая, возвращался к месту работы.
О причине изменения своих показаний свидетель Тагиров в суде пояснил, что при допросе в день обнаружения трупов Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова, он решил умолчать обо всем увиденном, поскольку испугался, не верил в правосудие, сомневался в том, что убийц станут искать, а также опасался за свою жизнь и жизнь своей семьи. При этом, будучи вызванным в первое и второе судебные заседания, он 24 марта 2004 года и 7 июня 2005 года правдиво рассказал обо всех событиях, свидетелем которых являлся, дав в судебном заседании 18 января 2007 года аналогичные показания.
Оценивая показания свидетеля Тагирова, данные им на предварительном следствии, а также в судебных заседаниях 24 марта 2004 года (т. 10 л.д. 214-220), 7 июня 2005 года (т. 17 л.д. 23-34) и в настоящем судебном заседании, суд исходит из того, что последние показания Тагирова на протяжении 3-х судебных заседаний являются последовательными, согласуются как между собой, так и с другими доказательствами по делу, существенных противоречий не содержат. Кроме того, принимая во внимание характер опасений Тагирова и содержание сведений, о которых он решил не сообщать следователю, суд признает последние его показания достоверными и кладет их в основу приговора. При этом суд учитывает, что свидетели Цупик, Кулаков, Магомадов, Головин, Андреев заявили о трех «Камазах», которые ехали им навстречу, и была остановлена именно последняя машина. Также суд принимает во внимание факт обнаружения на месте происшествия автомобильного прицепа госномер АА 33-26 95 1Ш8, что полностью согласуется с показаниями Тагирова в этой части.
Таким образом, суд признает показания свидетеля Тагирова в судебном заседании 18 января 2007 года достоверными и кладет их в основу приговора наряду с другими доказательствами.
Оценивая показания свидетеля Искалиева, заявившего в судебном заседании 4 июня 2004 года об отсутствии 15 января 2003 года с ними на выезде Аракчеева, суд признает их недостоверными и отвергает, поскольку данные показания противоречат как совокупности других доказательств, положенных судом в основу приговора, так и предыдущим показаниям самого Искалиева.
Необнаружение 15 марта 2003 года в ходе осмотра места происшествия с участием свидетеля Цупика (т. 3 л.д. 56-63) гильз, принадлежащих к оружию участников выезда 15 января 2003 года, не может поставить под сомнение достоверность показаний данного свидетеля, который на протяжении всего производства по делу, в условиях, исключающих оказание на него какого-либо давления со стороны правоохранительных органов, добровольно и последовательно давал такие показания.
Что же касается гильз, изъятых на месте обнаружения трупов, суд исходит из следующего. В судебном заседании практически все свидетели, которым был адресован этот вопрос, показали о большом количестве различных гильз стрелкового оружия в районе г. Грозного Чеченской Республики, где велись интенсивные боевые действия. Как показал в судебном заседании бывший следователь прокуратуры Грозненского района свидетель Абдулхаджиев, проводивший 16 января 2003 года осмотр места происшествия, изъятые гильзы были обнаружены непосредственно возле тел погибших. Между тем, как установлено вышеприведенными показаниями очевидцев, тела Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова по распоряжению Худякова были перемещены с места расстрела на значительное расстояние и спрятаны. Поэтому изъятые гильзы не имеют какого-либо отношения к данному делу и по ходатайству стороны обвинения, а также с одобрения стороны защиты, исключены судом из числа доказательств по делу.
Кроме того, согласно показаниям свидетелей Цупика, Кулакова, Ермакова, Андреева, Искалиева, Милова, по распоряжению Худякова гильзы были собраны, в связи с чем их отсутствие на месте происшествия не опровергает версию обвинения об обстоятельствах совершения преступления.
Анализ версии Худякова и изменения показаний свидетелей в судебном заседании
В подтверждение алиби Худякова о поломке БТРа свидетели Милов, Головин, Чурин, Йскалиев, Свиридов, Юдин, Айкин (Козлов) и Тигишвили отказались от своих показаний, данных на предварительном следствии и стали утверждать о том, что 15 января 2003 года БТР № 226 сломался, в связи с чем БТР № 225 под командованием Чурина при помощи сцепки привез его на ТПУ, откуда в этот день они больше не выезжали. Таким образом, Худяков со своим экипажем не мог быть на месте происшествий и совершить инкриминируемые преступления.
Ту же версию, согласно оглашенному протоколу судебного заседания от 3 октября 2005 года, поддержал и свидетель Ермолаев, отказавшийся от своих показаний, данных на предварительном следствии.
Причину изменения показаний названные лица объяснили оказанным на них физическим и психическим воздействием следователями, которые обещали оставить их в Чечне, незаконно содержали в камерах и угрожали посадить в одну камеру с боевиками.
О поломке БТРа Худякова в суде также показали впервые представленные стороной защиты свидетели Сизов и Першин, а свидетели Бражников, Нуждин, Задера, Степанов, Марчев, Никифоров, не допрошенные на предварительном следствии, заявили о том, что видели, как на ТПУ производился ремонт БТРов разведчиков. Свидетель же Тигишвили показал, что о поломке БТРов знает со слов Худякова и Аракчеева.
В судебном заседании 25 января 2007 года свидетель Милов пояснил, что 15 января 2003 года он в составе экипажа БТР № 226 под командованием старшего лейтенанта Худякова выехал на ВОП. Употреблял ли кто-либо спиртные напитки, он не видел. В районе площади «Минутка» в г. Грозном БТР № 226 сломался, в связи с чем БТР № 225 взял его на жесткую сцепку из сваренных труб и отбуксировал на базу. Аракчеев в тот день с ними не выезжал и он его не видел.
Аналогичные показания в том же судебном заседании дал свидетель Головин, проходивший военную службу по контракту в должности заместителя командира взвода разведки. При этом в отличие от Милова он затруднился указать место поломки БТРа № 226, однако с уверенностью заявил, что БТР № 225 взял его на гибкую сцепку при помоши двух тросов, закрепленных крест-накрест.
Допрошенный в судебном заседании 26 января 2007 года свидетель Чурин - бывший начальник разведки в/ч 3186, старший лейтенант - показал, что 15 января 2003 года он в качестве старшего колонны БТРов №№ 225 и 226 выезжал в госпиталь. После этого они

заехали на ВОП, где в память о погибшем офицере Цыганкове выпили водки и дали памятный зада во личного оружия, На обратном пути в районе площади «Минутка» Худяков сообщил ему по рации о поломке своего БТРа № 226, в связи с чем он приказал вернуться и ваять сломанный БТР на сцепку. По прибытии около 16 часов на ТПУ, водители стали ремонтировать БТРы, а он доложил о случившемся подполковнику Тигишвили, который сообщил ему и Худякову об угоне БТРа федеральных сил. При этом на совещание он не пошел, однако через приоткрытую дверь видел там Аракчеева.
Свидетель Искалиев в судебном заседании 26 января 2007 года пояснил, что 15 января 2003 он находился в составе экипажа БТРа № 226 под командованием Худякова. По прибытии на ВОП спиртных напитков никто не употреблял, командиры занимались своими делами, а остальные военнослужащие сидели в БТРах. При этом он из БТРа выходил, но внимания на что-либо не обращал. На обратном пути БТР № 226 сломался и был взят на сцепку БТРом Чурина. После возвращения на ТПУ Худяков с Чур иным собрали личный состав и довели об угоне БТРа федеральных сил.
Свидетель Свиридов в судебном заседании 23 апреля 2007 года показал, что 15 января 2003 года он совместно с Юдиным дежурил по КПП на ТПУ в/ч 3186 и видел, как в 16.30-17 часов на ТПУ заехали 2 БТРа разведчиков на гибкой сцепке. При этом он разглядел на них опознавательные знаки внутренних войск и номера, начинающиеся на цифру «2» и на первом БТРе видел Худякова. Также в этот день инженерная разведка трижды выезжала за территорию ТПУ, и на первом БТРе он видел Аракчеева.
Свидетель Юдин в судебном заседании 7 мая 2007 года показал, что 15 января 2003 года он совместно со Свиридовым дежурил по КПП на ТПУ в/ч 3186 и видел, как около 15- 15.30 часов на ТПУ заехали саперы, а около 17 часов - разведчики. При этом он увидел на броне Худякова и заметил, как один из БТРов разведчиков тянул на гибкой сцепке другой БТР. Больше в этот день разведчики и саперы никуда не выезжали.
Свидетель Айкин (Козлов) показал, что 15 января 2003 года управлял БТРом № 225 под командованием Чурина, совместно с ними следовал Худяков на БТРе № 226, а Аракчеева в составе экипажей не было. Около 11 часов они заехали на ВОП, где он сфотографировался у памятного знака погибшему офицеру и больше машину не покидал, в то время как остальные военнослужащие употребляли спиртные напитки, фотографировались и дали салют из личного оружия. На площади «Минутка» в г. Грозном Чурин приказал взять на буксир сломавшийся БТР № 226, что они с водителем данного БТРа Кулаковым и сделали, сцепив машины двумя тросами крест-накрест. В 16 часов 30 минут они заехали на ТПУ, где совместно с Кулаковым занялись ремонтом БТРа № 226, который никуда в этот день больше не выезжал.
При этом по предложению стороны обвинения Айкин (Козлов) изобразил на схеме, как именно он поставил свой БТР № 225 и БТР № 226, который притащил на сцепке: один за другим, передней частью в одном направлении.
Из показаний свидетеля Ермолаева в судебном заседании от 3 октября 2005 года (т. 20 л.д. 55-72) усматривается, что он отказался от ранее данных показаний и заявил, что они даны под давлением следователя. При этом в судебном заседании Ермолаев пояснил (т. 20 л.д. 64), что 15 января 2003 года он с Худяковым и Чуриным в составе экипажа БТР № 226 выезжал на ВОП совместно с БТРом № 225. Аракчеева с ними не было, и в этот день он его не видел. На площади «Минутка» их БТР сломался и был на жесткой сцепке отбуксирован на ТПУ. По приезду на ТПУ около 19 часов БТРы заехали в бокс, где и остались. После ужина роту собрал Худяков и довел информацию об угоне БТРа федеральных сил.
Кроме того, из тех же показаний Ермолаева следует, что Ефремов с ними 15 января 2003 года не выезжал и в военнослужащего Королева возле комендатуры Октябрьского района не стрелял (т. 20 л.д. 59, 66), спиртные напитки на ВОПе не распивали, и чтобы у памятного знака производилась фотосъемка, он не видел. Имеющиеся в деле протоколы его допросов предъявлялись ему следователем для прочтения и им подписывались, однако делал он это под давлением, поскольку желал поскорее убыть из Чеченской Республики. Также Ермолаев показал, что его неоднократно избивали, вызывали ночью на допросы, морально унижали и угрожали посадить в клетку с чеченскими боевиками.

Что же касается его допроса у себя в квартире в г. Москве в сентябре 2003 года (т. 7 л.д. 247-250), в ходе которого он подтвердил данные на предварительном следствии показания, Ермолаев пояснил, что вынужден был так поступить, поскольку находившиеся совместно со следователем двое неизвестных ему гражданских мужчин пообещали, что в противном случае они отвезут его обратно в Чечню.
По поводу угроз и оказания на него давления к командованию части и в правоохранительные органы он не обращался.
Свидетель Сизов - бывший начальник медицинской службы в/ч 3186, капитан - показал, что 15 января 2003 года он на БТРе № 225 отвозил больного в медсанбат, дислоцирующийся в районе аэропорта «Северный». После употребления на ВОПе спиртных напитков у памятного знака Цыганкову, военнослужащие произвели салют, и он сфотографировал всех желающих. При этом групповые фотографии делал только он, и Аракчеева на ВОПе не было. Затем БТРы №№ 225 и 226 стали возвращаться в часть, однако в районе площади «Минутка» БТР № 226 сломался и их БТР взял его на жесткую сцепку. По прибытии на ТПУ он на совещании, где было доведено о ранении Королева и угоне БТРа федеральных сил, видел Аракчеева.
Свидетель Першин - бывший старшина разведывательной роты в/ч 3186, старший прапорщик - показал, что 15 января 2003 года он находился в Октябрьской комендатуре г. Грозного, куда в середине декабря 2003 года был прикомандирован на должность командира взвода материально-технического обеспечения. В 12-12.30 часов зашел Худяков, вооруженный ВСК, и сказал, что он должен пересчитать боеприпасы разве дроты и доложить об этом командиру полка рапортом. В данной связи он, не получая своего оружия, сел на БТР № 225 под командованием Чурина и выдвинулся на ВОП, где возле памятного знака сфотографировал военнослужащих, которые затем употребили спиртные напитки. На обратном пути БТР-226 под командованием Худякова сломался, в связи с чем БТР № 225 взял его на сцепку и отбуксировал на ТПУ. При этом Ефремов ехал на БТРе № 225. Прибыв на ТПУ в 16.30-17 часов, он находился в комнате для хранения оружия, где пересчитывал боеприпасы. Аракчеева в тот день не видел, информация о каких-либо происшествиях ему не доводилась.
Свидетель Никофоров — бывший командир разведывательного взвода, дислоцировавшегося на ТПУ - показал, что дважды допрашивался на предварительном следствии и в связи с этими допросами хорошо запомнил события 15 января 2003 года. За оружие и боеприпасы разведчиков, дислоцирующихся на ТПУ отвечал он. 15 января 2003 года около 16.30 - 17 часов по дороге на совещание он видел сцепленные тросами БТРы разведчиков, у БТРа № 226 были открыты люки силовой установки, техник роты Кулаков занимался ремонтом и пояснил, что «порвались» карданы. Этот БТР постоянно ломался, поскольку был самым старым в подразделении. На совещании, проходившем в 17.30 - 18 часов, присутствовали все офицеры ТПУ, в том числе и Аракчеев. На данном совещании Тигишвили довел до них информацию об угоне БТРа федеральных сил. Также в тот вечер он видел трезвых Худякова и Чурина.
Будучи впервые допрошенными в судебном заседании, свидетели Нуждин, Степанов, Бражников, Марчев и Задера - бывшие саперы подразделения Аракчеева - также показали, что при следовании 15 января 2003 года на ужин все они видели на ТПУ ремонтирующиеся БТРы разведчиков.
Свидетель Тигишвили - бывший заместитель командира войсковой части 3186 по тылу, полковник - пояснил, что в январе 2003 года проходил службу в звании подполковника и был старшим на ТПУ части, а Худяков и Аракчеев являлись его подчиненными. 15 января 2003 года инженерная разведка дважды выезжала на маршрут, а в 14-15 часов он по распоряжению командира части дал команду Аракчееву выехать на КПЗ. Также в этот день на ТПУ заезжали разведчики под командованием Худякова и Чурина, после чего повезли больного военнослужащего в госпиталь. Примерно в 16-17 часов, то есть перед совещанием, дежурный по КПП Русинов доложил ему о прибытии разведчиков, но сами они ему не докладывали. Проверив в указанное время разведчиков, он встретил Худякова и Чурина. При этом от Чурина исходил запах спиртного, а от Худякова такого

запаха он не почувствовал. После этого начальник штаба Зайко сообщил ему о неопознанном БТРе на Петропавловском шоссе, и он распорядился усилить посты. Перед совещанием» состоявшимся в 17 часов, Худяков и Чурин объяснили ему цель своего прибытия поломкой БТРа, и он оставил их ночевать на ТПУ, поскольку уже стемнело. Аракчеев на совещании присутствовал совместно с начальником продовольственной службы Андреевым, а Худяков с Чуриным - нет, поскольку они не должны были там находиться.
Также Тигишвили пояснил, что группы разминирования на КПЗ не было и 15 января 2003 года каких-либо колонн с ТПУ не выходило.
Между тем, выдвинутая подсудимым Худяковым версия является несостоятельной, как и подтверждающие ее показания указанных свидетелей, и помимо вышеизложенных показаний потерпевших Юнусова, Дидаева, свидетелей Уматгариевой, Кулакова, Цупика, Милова, Искалиева, Айкина (Козлова), Головина, Ермакова, Тихомирова, Ермолаева, Андреева, Макарченкова, Просветова, Будченко, Олина, Тагирова, Магомадова, Супрядкина, Сулумова, Туршиева, Скибы, Карпюка, опровергается следующими доказательствами.
Будучи допрошенным 12 марта 2003 года в качестве подозреваемого (т. 4 л.д. 5-9) Худяков в присутствии своего защитника показал, что, прибыв на ВОП, из БТРов вышли только он, Чурин и следовавший с ними сотрудник ФСБ, проверили ключи на радиостанциях и сразу возвратились обратно. При этом остальные военнослужащие из БТРов вовсе не выходили.
В дальнейшем Худяков на предварительном следствии показания давать отказался, воспользовавшись предоставленным ему правом не свидетельствовать против себя (т. 6 л.д. 94-96, 97-99).
В судебном заседании 7 июня 2004 года (т. 12 л.д. 48-54) Худяков показал, что на ВОПе они дали салют в честь погибшего товарища и сразу же возвратились обратно. Когда за площадью «Минутка», на спуске к мосту, его БТР сломался, он поинтересовался у водителя причиной поломки, на что последний заявил, что «полетел» карданный вал, после чего на гибкой сцепке они прибыли для ремонта на ТПУ, где он приказал подчиненным почистить оружие. Поскольку на совещании от разведчиков присутствовал лейтенант Никифоров, они с Чуриным на него не пошли. При передвижении на броне использовались сиденья.
В судебном заседании 3 августа 2005 года (т. 19 л.д. 106-115) Худяков пояснил, что спустя 15-20 минут после памятного залпа пришел сотрудник ФСБ, и они отправились обратно, однако на площади «Минутка» БТР № 226 потерял ход и остановился. На его вопрос водитель Кулаков пояснил, что что-то случилось с карданом и необходим ремонт, после чего БТР Чурина взял БТР № 226 на буксир и доставил на ТПУ. Там Чурин отдал ему распоряжение, чтобы рота почистила оружие, водители отремонтировали БТРы, а он сам прибыл на совещание. Заглянув в помещение, где подполковник Тигишвили проводил совещание, последний дал ему указание ждать за дверью.
Анализируя показания Худякова в их совокупности, суд отмечает, что как на предварительном следствии, так и в ходе предыдущих судебных заседаний Худяков не заявлял о нахождении на ВОПе каких-либо иных подразделений кроме их с Чуриным, в том числе и колонны с водой и продовольствием, утверждая, что на ВОПе сами они пробыли непродолжительное время. Не заявлял Худяков и о Першине, который якобы на БТРе Чурина по его распоряжению выезжал на ТПУ для проверки боеприпасов разведроты. Также не являются последовательными показания Худякова относительно событий на ВОПе 15 января 2003 года и принимавших в них участие лиц, месте и причинах поломки БТРа, а также иных обстоятельств. При этом в материалах дела отсутствуют какие-либо данные, свидетельствующие о применении к Худякову недозволенных методов ведения следствия и нарушении его прав на защиту. Следственные действия с участием Худякова проведены в присутствии адвоката, что не оспаривается и самим подсудимым, их протоколы соответствуют требованиям закона и подписаны всеми участниками без замечаний, а их содержание свидетельствует о свободе волеизъявления Худякова, в том числе отказавшегося от дачи показаний в соответствии с предоставленным ему правом.

Давая оценку показаниям свидетелей Милова, Головина, Чурина, Искалиева, Свиридова, Юдина» Айкина (Козлова), Тигишвили и Ермолаева, суд отмечает их противоречивость в судебном заседании и последовательность на предварительном следствии. При этом, анализируя показания данных свидетелей в динамике, суд констатирует, что показания, подтверждающие виновность подсудимых, содержат наибольшее количество подробностей, однако менее подвержены противоречиям, чем те, в которых названные свидетели утверждают о поломке БТРа № 226, обстоятельствах его ремонта и оказании на них давления.
Из показаний бывшего начальника разведки части свидетеля Чурина от 13 и 24 марта, а также 22 апреля 2003 года (т. 4 л.д. 30-38, т. 3 л.д. 146-149, т. 2 л.д. 171-174), усматривается, что после распитая на ВОПе имевшейся у них бутылки водки, Худяков уговорил его выпить еще и уехал на одном из БТРов за спиртным и продуктами. После повторного употребления спиртных напитков они стали возвращаться, однако возле Октябрьской комендатуры ефрейтор Ефремов случайным выстрелом ранил одного из военнослужащих комендатуры. Испугавшись доклада командиру в нетрезвом состоянии о данном происшествии, он решил сделать это на следующий день и приказал разведчикам следовать не на КПЗ, а на ТПУ, куда БТР № 225 под его командованием около 16 часов и прибыл. Однако БТР № 226 под командованием Худякова на ТПУ за ним не заезжал и Худякова в этот день он встретил только после 19 часов. При этом Худяков ему рассказал, что остановил гражданский автомобиль, якобы находящийся в розыске, водителя привез на ТПУ и допросил в помещении спортзала, после чего отвез обратно и отпустил. Об обстоятельствах допроса ему также известно со слов сотрудника ФСБ Макарченкова, который заходил в спортзал и видел там Худякова с задержанным. Через несколько дней командир части сообщил ему о сгоревшем «Камазе» и на его вопрос Худяков пояснил, что вечером 15 января 2003 года в районе Петропавловского шоссе действительно остановил «Камаз», досмотрел его, после чего «завалил» водителя и двух пассажиров, а машину отогнал и сжег.
Также он являлся свидетелем того, как в один из дней Худяков собрал личный состав БТРов №№ 225 и 226 и в его присутствии убеждал военнослужащих давать ложные показания, мотивируя это тем, что в противном случае они сами станут соучастниками преступлений, за которые предусмотрена суровая уголовная ответственность.
Будучи допрошенным 15 марта 2003 года в качестве подозреваемого (т. 4 л.д. 63-69), Чурин в присутствии своего адвоката полностью подтвердил ранее данные показания и дополнительно пояснил, что просил своих подчиненных давать не соответствующие действительности показания, с целью оказать содействие Худякову в избежание уголовной ответственности.
В судебном заседании 26 января 2007 года Чурин подтвердил факт проведения указанных следственных действий и возможность в случае необходимости обратиться с жалобами на действия следователя, однако заявил, что, несмотря на офицерское звание, должность, специальную подготовку, а также наличие высшего образования, с какими-либо заявлениями по данному поводу он никуда не обращался. При этом Чурин отрицал факты применения к нему на предварительном следствии физического насилия, поясняя, что причиной, побудившей его оговорить Худякова, явилось его желание уехать домой и опасение быть арестованным по обвинению в совершении какого-либо преступления, в связи с чем протоколы он подписывал не читая.
Кроме того, показания свидетеля Чурина в настоящем судебном заседании противоречат не только его показаниям на предварительном следствии, которые согласуются как между собой, так и с другими материалами дела, но и в предыдущих судебных заседаниях. При этом если 24 марта 2004 года (т. 10 л л. 201-209) Чурин показал, что когда 15 января 2003 года они с Худяковым прибыли на ТПУ, совещание уже проводилось и они на'него не пошли, то 9 июня 2005 года (т. 17 л .д. 111) заявил о том, что они с Худяковым и Аракчеевым присутствовали на данном совещании, на котором командир полка Егоров сообщил Тигишвили об угоне БТРа федеральных сил.
В данной связи суд считает, что показания Чурина в суде являются непоследовательны, противоречат ранее данным им же показаниям и показаниям Тигишвили в этой части, а потому не могут быть признаны достоверными.
Данный вывод суда подтверждается следующими доказательствами.
Свидетель Малыхин - бывший разведчик-гранатометчик в/ч 3186 - в судебном заседания 14 марта 2007 года показал, что 15 января 2003 года он на БТРе № 225 выезжал совместно С Худяковым и Аракчеевым, находившимися на БТРе № 226, на место гибели Цыганкова. При этом номера на БТРах были замазаны грязью, Худякова может охарактеризовать с положительной стороны, однако после употребления спиртных напитков тот становился агрессивным.
На обратном пути БТР № 225 под командованием Чурина заехал на ГНУ, а БТР № 226. с Худяковым и Аракчеевым на броне проехал мимо по Петропавловскому шоссе и когда точно возвратился, он не видел. При этом машины во время данного выезда не ломались, военнослужащие с БТР а № 226 на ужине со всеми не присутствовали и появились в части после 19 часов. Через несколько дней, от своего сослуживца Цупика ему стало известно о том, что во время данного выезда военнослужащие БТРа № 226 кого-то застрелили и взорвали автомашину «Камаз».
Помимо изложенного, свидетель Малыхин пояснил, что на предварительном следствии показания давал добровольно, без какого-либо давления, о случаях оказания такого давления на кого-либо из свидетелей по данному делу ему ничего неизвестно, однако перед судебным заседанием к нему домой приезжал его бывший командир роты Чурин с адвокатом Кузнецовой и каким-то мужчиной, которые уговаривали его изменить изобличающие Худякова показания.
Свидетель Сидорюк - бывший санинструктор разведроты в/ч 3186 - показал, что 15 января 2003 года он в составе экипажа на БТР № 225 под командованием Чурина, а также БТР № 226 под командованием Худякова выезжали для доставки больного в госпиталь. При этом совместно с Худяковым на БТРе № 226 выезжал Аракчеев. После госпиталя оба БТРа с личным составом прибыли к памятному знаку на месте гибели бывшего командира разведроты Цыганкова, где дали салют, после чего направились обратно. Он находился внутри БТРа № 225, а когда вышел наружу, увидел, это БТР № 226 с экипажем на ТПУ не заезжал и куда направился — ему неизвестно. Кроме того, со слов сослуживцев он знает, что в тот день экипаж БТР-226 остановил для проверки документов автомобиль «Камаз», после чего данная машина была взорвана и имелись человеческие жертвы.
Свидетель Скочков — бывший начальник службы ГСМ - пояснил, что при выходе из строя в период гарантийного срока техники, прошедшей капитальный ремонт, должна составляться рекламация. При этом каких-либо рекламаций на технику части, в том числе и на БТР-80 № А-226, за период его службы в Чеченской Республике, не составлялось.
Из исследованных в суде документов на БТР-80 № А-226 усматривается, что он после капитального ремонта, в ходе которого был произведен и капитальный ремонт мостов, введен в эксплуатацию 28 июня 2002 года с гарантийным сроком обслуживания 15 тысяч километров, в течение которого каких-либо рекламаций в адрес завода-изготовителя не поступало.
Из оглашенных в судебном заседании показаний свидетелей Юдина и Свиридова от 20 марта 2003 года (т. 3 л.д. 102-105, 106-109) усматривается, что 15 января 2003 года они несли службу в качестве дневальных по КПП и видели, как около 18 часов к КПП подъехали разведчики во главе с Чуриным. При этом БТР № 225 заехал в расположение части, а второй БТР проследовал дальше в сторону Петропавловска. Около 19 часов БТР № 226 под командованием Худякова заехал через КПП на территорию части, около 21 часа выехал обратно и возвратился примерно через 20 минут.
Оценивая данные показания Юдина и Свиридова, суд учитывает заявленное 9 августа 2007 года защитником Кузнецовой ходатайство об исключении из числа доказательств по делу вышеприведенных протоколов допросов данных свидетелей на том основании, что изложенные в них показания слово в слово совпадают друг с другом и Свиридов не был

предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, поскольку на л.д. 107 в т. 3 в соответствующей графе отсутствует его подпись.
Суд не находит оснований для признания доказательств недопустимыми, поскольку идентичными они не являются. При этом суд учитывает, что ч. 2 ст. 190 УПК РФ не требует от следователя непременно дословной фиксации показаний допрашиваемого лица.
Как видно из названных протоколов, свидетели Юдин и Свиридов их прочитали, не высказав каких-либо замечаний по поводу изложения содержания своих показаний. Что же касается предупреждения об уголовной ответственности по ст.ст. 307-308 УК РФ, Свиридов в судебных заседаниях 29 июня 2005 года и 23 апреля 2007 года подтвердил факт разъяснения ему следователем указанных требований закона. Кроме того, подпись Свиридова в конце л.д. 107 в т. 3 имеется и ее подлинность свидетелем подтверждена в суде.
В судебном заседании 13 апреля 2004 года (т. 11 л.д. 20-24) Юдин показывал, что БТРы разведчиков 15 января 2003 года возвратились на ТПУ в 15 часов, проехали через КПП и повернули направо, а через час наряду сообщили об угоне БТРа федеральных сил. При этом Юдин не заявлял о том, что видел на одном из БТРов Худякова (т. 11 л.д. 22), пояснив, что не знает, на основании чего он решил, что данные БТРы относятся к разведчикам.
В судебном заседании 29 июня 2005 года (т. 17 л.д. 216-220) Юдин уже показал, что видел на одном из БТРов Худякова, однако не заметил номера данных БТРов и что саперы выезжали в этот день 2 или 3 раза.
Свидетель Свиридов в том же судебном заседании (т. 11 л.д. 24-27) показал, что не знает, к какому подразделению относятся БТРы, прибывшие на сцепке, и что он не видел на них Худякова или Аракчеева.
Между тем, в настоящем судебном заседании Юдин и Свиридов показали, что видели Худякова с Чуриным и Головиным, и номера БТРов разведчиков, а также уверенно заявили, что саперы 15 января 2003 года выезжали под командованием Аракчеева на разминирование трижды. При этом спустя свыше четырех лет Юдин и Свиридов не только подробно припомнили данные обстоятельства, но и указали конкретное время этих выездов.
О причинах данных противоречий в своих показаниях Юдин и Свиридов не смогли дать каких-либо убедительных пояснений, заявив, что в настоящее время хорошо помнят лишь события 15 января 2003 года, поскольку неоднократно допрашивались по этому поводу на предварительном следствии и в судебных заседаниях.
Между тем, данные заявления суд считает не соответствующими действительности, поскольку из них следует, что свидетели каждый раз запоминали новые подробности минувших событий, причем происходило это не в момент их возникновения, а по прошествии продолжительного времени.
Анализируя показания свидетеля Никифорова, суд отмечает, что согласно материалам дела данный свидетель впервые представлен для допроса стороной защиты в судебное заседание и сведения о том, что он якобы дважды допрашив

Черноту сжечь к ебеням

нет, он не из Украины.
вы на хуЯПе только и занимаетесь, что нос свой в ситуацию в чужой стране суете. и каждый злоебучий школяр или тупорылый рукожоп из сферического Нижнего Хуила оказывается не в рот ебись специалистом-геополитиком, который знает больше всех. а еще знает такие тайны, которые создавались для того, чтобы их никто не выведал. но они кажому расейскаму гражданину давно известны. да

продолжение здесь (очень большой приговор-много постов)
http://www.arakcheev.info/case/third/sentence

Ахуительно ! Просто слов нет ! Это пиздец какой то ! Из-за потомственноего овцееба чел в тюрьме!

Это сообщение отредактировал kot666ss - 5.03.2014 - 20:28

Уроды. Еще аукнется. Очкуют, чтобы как у хохлов не было. А ведь там не бендеровцы были. Да и бендеры в войну не только на гитлера работали, но и против него потом. Это их не оправдывает, но надо быть объективными.

Обратите внимание - черточка перед "председатель комиссии" означает, что сообщение об отказе подписывал НЕ председатель комиссии Гришко, то есть сообщение от имени госоргана подписало неизвестное лицо. Это тоже цинизм.

Мну в подобных чуркопостах всегда вызывало косую улыбку вот что: все кругом хотят мочить чурок, охуевают от бездействия властей и покровительства черножопым, но хоть кто-нибудь предложил решение проблемы? Нет, не дебильное "сабрацо фсем и пайти дать пизды чуркам", а реальный выход из сложившейся ситуации? Как? Как вы видите это в масштабах страны? Ответ банален до невозможности: никак. С врагом внутри страны бороться сложнее всего: ведь ты не видишь, где друг, а где враг. И, даже в этом конкретном случае, не всегда можно понять это по цвету кожи. Как показали 1-я и 2-я Чеченские, воевать с партизанами, поддерживаемыми из вне, не так уж и просто. Так, в свое время, обосрались и штатники во Вьетнаме. Может всё-таки стоит убедить врага, что он победил, откупаться от него, как было во времена Золотой Орды, а потом дать решительных и всеобъемлющих пиздюлей? Может именно так и действует нынешнее правительство? А может оно забило хуй и смерилось с поражением? Или отложило решение этого вопроса на потом? Хуй его знает. Но одно ясно точно: в нынешней ситуации силовое решение проблемы приведёт к локальным конфликтам внутри РФ, в лучшем случае, либо к гражданской войне - в худшем. А оно надо? Практически однозначно тут сказать можно только одно, ИМХО: Сталин лохонулся. Надо было не просто переселить чеченов в Казахстан и близлежащую округу, а ещё и перерезать их всех там к херам по тихому.

P.S.: от меня пробило на ночь глядя...

А ты не въехал сразу??? Как говаривал тов. Штирлиц запоминается последняя фраза...=) а последняя фраза Путин предал войска на Украине и правильно я с армии свалил...=) А остальное все на растопку - кто его знает, я там не был, судить не могу, а печатать и я умею...к людЯм надо мягше, троллить надо тоньше...=))

ну подумаешь 3-х овцеёбов типа невиновных завалили, а четвёртого немного момучили. они же совсем невиновные, у них всего по три русских раба было.. да нет и не было там НЕВИНОВНЫХ. не все ответили за пролитую русскую кровь. одни даже героями россии стали за геноцид русских, а презик их хвалился что первого русского убил в 1992 году, ещё до чеченских войн. он тоже за это пока не ответил и никто ему пока затылок зелёнкой не намазал, но это пока. у нас воспитание северное, викинги мстят не сразу, выждав время, только тогда месть сладка, когда она выдержана, как старое вино.... придёт время и каждый житель того самого региона от мала до велика получит свой удар тупого колуна по голове...

знаете, парни...
почитал приговор, протоколы судебных заседаний, , послушал аудиозаписи судебного заседания...
это конечно не полное ознакомление с делом, но всё таки даёт чуть более, чем поверхностное знакомство с делом.
при всём моём уважении к участникам боевых действий, но, сомнений в причастности Аракчеева и Худякова к совершению этих преступлений у меня не осталось.
конечно, в деле была куча процессуальных нарушений. уголовных дел без этого не бывает. тем более, что большинство следственных действий проводилось не в очень "комфортных" условиях.
безусловно оказывалось давление со стороны Кадырки.
но, не поленитесь, потратьте неделю на изучение дела и многое станет ясно.
для меня Аракчеев и Худяков-однозначно преступники. Наказание считаю справедливым. Снисхождения не заслуживают. Тем более, помилования.
И заканчивайте срач по этому поводу

Тут главное понимать кто свой.
Вот этот свой: Бывший министр обороны России Анатолий Сердюков амнистирован органами следствия.
Источник

А это не свой: Президент Российской Федерации Владимир Путин в очередной раз отклонил ходатайство о помиловании лейтенанта Сергея Аракчеева, дважды оправданного судом присяжных, но все же посаженного на 15 лет, чтобы умилостивить главу Чечни Рамзана Кадырова.
Этот тоже не свой: Многодетного отца из Верхнемамонского района могут осудить на 7 лет за активное сопротивление грабителям
Источник
Но зато рейтинг Путина растет, ему же судьба русских не безразлична, он прям весь испереживался, как же там русские в Крыму без его заботы. [сарказм]

Homeza не путай мягкое с тёплым
В первом примере-преступление небольшой тяжести
Второй пример- особо тяжкое
Третий пример-не факт, что дело не будет прекращено за отсутствием состава преступления, либо не будет переквалифицировано на более мягкую статью