137
Широка страна родная. Пока едешь в командировку телефон регулярно теряет сеть, делать в машине нечего, только сидеть и продумывать сюжеты. Потом, по приезду быстренько записывать.
На всякий пожарный вот ссыль
на первую часть ПроводникаПроводник. Странное поощрение.Так, все, я в конец запутался. Яга почему-то уточняла насчет своего возраста. Ладно, допустим, ее внешний вид зависит от личности собеседника или его отношения к ней. А че, вполне возможно, раз уж тут километры относительны. Ну, окей. Что за проверку методом подкладывания меня под чернооких нимфоманок она мне устроила? Что проверяла? Правильный ответ – хэзэ, даже предположить не могу. Ладно, может дело чего подскажет. Я раскрыл папку, пробежал глазами по тексту. Блин!
Подъезд старой двухэтажной сталинки, второй этаж, облупленная краска, желтые пятна от воды по потолку. Видно, что чистота поддерживается, но ремонт нужен уже не вчера, а позавчера позапрошлого года. Квартира четыре. Дверь заперта, но когда это мне мешало?
Прошел сквозь дверь ванной, огляделся. Два тела – женщина, чуть за тридцать на полу и девочка-младенец в ванночке. В деле у указано отравление угарным газом. Ну, так и есть. Отопительный сезон еще не стартовал, наверное, в квартире прохладно, вот мать и заткнула щель под дверью тряпкой, чтобы ребенка не простудить. Пока готовила ванночку надышалась угарного газа, потом принесла ребенка. Оба уснули. Навсегда. Я подошел к ванночке, протянул руки. Детская душа покинула тело и подплыла ко мне. Я подхватил ее.
- Ты кто такой?! Что ты здесь делаешь? Немедленно отпусти Алину! – закричала мать, выскочив из тела.
- Иван, ваш проводник, - отрекомендовался я, на всякий случай выставив вперед свободную руку, - давайте переберемся в другую комнату, и я вам все объясню.
При виде матери, девочка задергалась, потянулась к ней, поэтому я протянул младенца матери и, пока женщина переваривала информацию, вытолкал ее в соседнюю комнату. Ну, что сказать, небогато, но чистенько. На висящей на стене фотографии запечатлены четверо – двое моих подопечных, мужчина и пацан-подросток лет четырнадцати. Я подошел к усевшейся на диван женщине, сел рядом.
- Наталья, к сожалению, вы умерли, - выдохнул я, - вы и ваша дочь Алина отравились угарным газом. Я провожу вас в мир мертвых.
- Я не верю. Это просто сон!
- Увы… ваши тела там, в ванной. Я не буду мешать, если вы захотите увидеть их, но крайне не советую этого делать.
- Не может быть!
- В дымоходе застрял голубь, поэтому выхлоп от колонки шел в обратном направлении. Перед тем, как искупать ребенка, вы заткнули щель под дверью и несколько минут лили кипяток в ванну.
- Да, я боялась, что Алиночку продует.
- Как говорится, благими намерениями… я обязан рассказать вам что будет дальше. Я провожу вас к Калинову мосту. Перейдя его, вы окажетесь в загробном мире. В этой папке, - я продемонстрировал папку, - ваше личное дело, описывающее всю вашу жизнь. На Алину дело не заводилось из-за того, что младенцы неразумны и безгрешны. После того, как мы перейдем мост, ваше дело будет рассмотрено, по результатам рассмотрения, вас куда-нибудь определят.
- Куда?
- Честно, не знаю. Я только доставляю умерших на тот свет.
- А как же Никита, Давид? – всхлипнула женщина.
- Этого я тоже не знаю, - развел я руками, - в деле написано, что ваша любовь помогла Давиду принять пасынка. Это очень, очень благое дело, которое, безусловно, зачтется. Рискну предположить, что у них все будет хорошо. Люди умирают, их души уходят в иной мир, но память о них, их наследие остаются здесь, среди живых.
- Иван, а нельзя как-то все отменить? Я готова на что угодно, даже постригусь в монахини, как только Алиночка подрастет, сменю веру, если понадобится. Вы только скажите, что мне сделать. Я на все готова!
- Мы не приходим до тех пор, пока сохраняется хоть малейшая надежда.
- Неужели совсем-совсем нельзя ничего сделать?
- Наталья, ваши жизненные пути завершились. Пойдемте.
Дождавшись, пока мать с младенцем исчезнут, я потопал в офис. Настроение было поганое. Обычно, мне глубоко пофиг на личности тех, кого я перевожу через мост, но эта женщина… почему-то на этот раз мне было тяжело. Я топал по дороге, не обращая внимания на окрестности и, неожиданно для себя, оказался рядом с избушкой на курьих ножках.
Заведующая сектором смерила меня взглядом, после чего жестом указала на стул.
- Собери, - произнесла она, бросив мне кубик Рубика. Настроения пререкаться с начальницей не было, поэтому я безропотно начал крутить игрушку. Естественно, нифига не получалось. Мне удалось сложить только два цвета. Улыбнувшись, Яга подошла ко мне и накрыла мои ладони своими, - спокойней, Ваня, спокойней. Смотри только на меня. Вдох, выдох, вдох, выдох.
Пока я громко сопел, как рожающая актриса, начальница вернулась на свое место. Я посмотрел на кубик и присвистнул. Все стороны головоломки стали белоснежными. Я несколько раз повернул грани и, естественно, ничего не изменилось.
- Понял? – спросила меня Яга.
- Нет.
- Это модель двух миров. В мире живых есть верные действия, а есть неверные. Иногда единственная ошибка способна разрушить все, что ты делал. У нас же любое действие верное. Вкурил?
- Нет.
- Смерть всегда является верным решением, Иван. Всегда и вовремя. Никаких исключений. У тебя на лице написано, что ты со мной не согласен и желаешь поспорить.
- Эм…
- Будешь дискутировать или нет? – взяла быка за рога, в смысле меня за тестикулы, Яга.
- Ну… как бы…
- Ну, как бы ступай тогда на все четыре стороны, - махнула рукой начальница.
Ступать мне толком и не пришлось, да и сторон было не четыре, а всего одна. Деверь избушки на курьих ножках открылась прямо в мой кабинет. Я уселся на стул и обхватил голову руками. Твою мать, Ваня! Поздравляю, ты осел! Это же надо умудриться отключить мозги в самый нужный момент. Ну, рассказал бы Яге, что тяжело задание далось, что несправедливо это мужа вдовцом да сына сиротой оставлять, она бы все объяснила-разъяснила, мозги бы вправила. Явно я у нее не первый с душевными терзаниями. Дофига лет со Смертью работает, всякого навидалась да наслушалась. Относится ко мне она явно с интересом, глядишь, подсказала бы чего, дала бы подзатыльник для стимуляции мозговой деятельности. В конце концов, могли бы просто за мироздание потрещать, я б узнал, что там за проходной творится. Нет, блин, устроил му-му как малолетка, которому взрослая обалденная телка намеки делает. Если так подумать, то и намеков нет. Обычный офисный стиль одежды, никаких покусываний или облизываний губ, никаких якобы случайных касаний, вообще ни одного сигнала.
Ладно, давай мозговать. Во-первых, заведующая однозначно просекла мое невеселое состояние после задания. Варианта тут два – либо на мосту стоят скрытые камеры, и она увидела, как я брел, потупив зенки, либо при переходе через мост помимо прочистки мозгов в межушное пространство заливается трекер-следилка. Типа хедкраба, только малюсенького, как блошиная пипирка. Может, эта паразитоидная сущность даже мысли считывает, кто ж ее поймет.
Во-вторых, кубик Рубика. Яга сказала, что это модель, но, сдается мне, это капитально упрощенная модель для нубов. Что она означает? Яга сказала, что здесь любое действие верное, в том числе остановка сборки. Ладно, допустим. А как это работает? Все жестко зарегламентировано, шаг вправо, шаг влево невозможны? Может, реально хедкраба подсаживают, чтобы он не допускал отклонений? Опять непонятки. Реально напрягает, когда допуска к инфе нет и хрен ее в обход официальных каналов добудешь. Это не раздербаненный дефективными менеджерами советский завод, где в заборе дыры размером с КамАЗ, тут без начальственного благословения дорога даже до соседнего здания не доведет.
Вопрос третий. У Яги ко мне какой-то интерес иначе все эти проверки она бы не устраивала. Сдается мне, что Наталью с Алиной мне не просто так начальница поручила. Задание, конечно, гадкое, но результат налицо. Подопечных доставил и сдал без происшествий, хотя на обучении предупреждали, что родители, преставившиеся одновременно со своими детьми, не всегда горят желанием сотрудничать. Миссия выполнена, вы переходите на следующий уровень. Слух, Вань, а ведь вот оно что. Уровень следующий. Был по типу стажера, опыта набирался, теперь велкам в полноценные проводники. В принципе, и пролеты с отпусками вписываются. Ну не положено на испытательном сроке валяться пузом вверх, должен пахать аки коняшка, чтобы работодатель убедился, что ты ему подходишь.
Отсюда проистекает еще один логичный вывод. Яга быстро освоилась в секторе и начала наводить свои порядки. С Атропой я долго не проработал, соответственно, подозревать меня в лояльности бывшей начальнице у Яги оснований нет. Вполне возможно, что кого-то из матерых она подвинула, вот и образовалась вакантная должность. Вроде, все логично, но есть одно маленькое «но».
Что за «но» такое мне додумать не дала очередная папка, упавшая мне на колени. Я вздохнул, дернулся. Папка предательски соскользнула, и я едва успел поймать ее в считанных сантиметрах от пола. Пока я демонстрировал чудеса неуклюжего эквилибра, моя начальница, на этот раз одетая в деловой брючный костюм серого цвета, сотворила себе кресло и уселась в него, закинув ногу на ногу.
- Поймал, - улыбнулся я.
- Раз поймал дело, значит, тебе на него и идти, - откликнулась Яга, - прогуляешься, там ничего сложного.
- А я уж было надеялся…
- Когда будешь готов, тогда будет тебе сложное задание, - усмехнулась начальница, - проклянешь тот день, когда на крышу полез. Давай, Ванюша, слетай мухой. Одна нога здесь, другая там.
- Угу, - я выскользнул за дверь и сразу же очутился возле Калинова моста. Похоже, дело было действительно срочное, раз уж мне не потребовалось топать ножками. Вон, даже тролль не изволил вылезти. Я пересек Смородину и очутился в больничном коридоре рядом с распахнутой дверью в палату. Чуть в стороне негромко переговаривались между собой трое мужчин в футболках и трениках.
- Марина, время – произнес стоявший рядом с койкой врач, вешая фонендоскоп на шею.
- Без двадцати двенадцать, ровно, - откликнулась медсестра.
- Время смерти одиннадцать сорок. Пойдем оформлять, - вздохнул врач. Дождавшись, пока они покинут палату, я подошел к телу.
- Денис Трофимович? - позвал я.
- Добегался, - ответила душа старика, покидая тело, - с сорок третьего от тебя бегал. Ну, вот он я, забирай!
- Давайте не будем торопиться и для начала познакомимся, уладим формальности. Меня Иваном звать, я ваш проводник в загробный мир.
- Гвардии сержант Кузнецов Денис Трофимович, - отрекомендовался старик, протягивая руку. Мы обменялись рукопожатиями, - думал, ты по-другому выглядишь.
- Нет смысла подвергать вас дополнительному стрессу, устраивая маскарад с балахоном и косой. Денис Трофимыч, ваш жизненный путь завершен, - начал я, открыв папку, - я провожу вас в мир иной. В этой папке хранится ваше личное дело, в котором зафиксированы все хорошие и плохие деяния, которые вы совершили при жизни. После того, как мы окажемся в том мире, оно будет внимательно изучено и на его основании будет принято решение о вашей дальнейшей судьбе.
- Смотрю, у вас там тоже бюрократия, бумажки, - вздохнул мой подопечный, - как в собесе.
- Таковы порядки. Не волнуйтесь, назад за справками у нас посылать не принято, а дело у вас, я бы сказал, отличное. Ветеран войны, передовик производства, общественник. Полагаю, все у вас будет хорошо. Вы готовы?
- А если скажу «нет»? - прищурилась душа.
- Мне будет неприятно, но я применю силу.
- Ладно, сынок, не кипятись, я так, шуткую по-стариковски, - усмехнулся дед, - как говорил наш ротный, царство ему небесное, приказы не обсуждаются.
Денис Трофимович прожил долгую, насыщенную жизнь, поэтому по Калинову мосту мы шли долго. Дед не только осмысливал прожитое, но и умудрялся шутить, рассказывал эпизоды из своей жизни. Не дойдя одного шага до конца моста, он неожиданно остановился.
- Вань, погоди. Ты же туда-сюда часто мотаешься?
- Люди смертны, так что подолгу сидеть в офисе начальство не дает - пожал я плечами.
- Слушай, не в службу, а в дружбу. У меня правнучка на сносях, скоро рожать. Может, заглянешь, поглядишь, потом расскажешь пацан родился или девка, как назвали?
- Я бы с радостью, но мы больше с вами не встретимся. Проводники не контактируют с теми, кого проводили в загробный мир. Извините.
- Да я так, просто спросил. Эх, обскакал меня Шавела, обскакал.
- Кто?
- Шавела Гиоргадзе, однополчанин мой. Когда мы с ним последний раз по этому, как там его, по скайпу говорили, он сказал, что праправнук у него родился. К себе в Тбилиси звал, - Денис Трофимович вздохнул, - слушай, Вань, а я там, за мостом своих встречу? Отца, мать, родных, друзей?
- Врать не буду, не знаю. Я тут на самом краешке, возле проходной обитаю, туда дальше мне ходу нет.
Старик еще раз вздохнул, расправил плечи и сошел с моста. Я привычным движением опустил папку в почтовый ящик. Перед тем как исчезнуть, душа ветерана помахала мне рукой.
- Быстро ты, - заявила начальница, едва я переступил порог.
- Извините, не получилось мухой. Подопечный был в возрасте, поэтому долго через мост шли.
- Эх, Ваня, Ванюша… - вздохнула Яга, - сдается мне, что надобно тебя прозвищем обидным наградить, впредь Ивашкой-дурачком величать. Полтора года в проводниках, а все не докумелкал, все не освоился.
- С чего это вы меня дурачком обзываете? Я не туплю, не косячу! Считаете по-другому, так укажите на ошибку. Если за мной косяк, окей, заглажу, больше не допущу. Чего обзываться то?! – вспылил я.
- Не кипятись, - рассмеялась моя собеседница, - полтора года души водишь, а все не докумекал, что на мостах время не идет.
- Не знал. Впредь умнее буду. А еще есть какие-нибудь заморочки?
- Много их. Коль скажу, что колода воронов – весьма преуменьшу.
- Расскажите, а?
- Сам дойдешь, докумекаешь, коль время на просмотр кинокартин тратить перестанешь. Думай, Иван, размышляй, а я пойду, - Яга встала, поправила жакет. Кресло, на котором она сидела, растворилось.
- Извините, Яга, а можно вопрос?
- Спрашивай.
- Почему вы отправили меня за Кузнецовым?
- В качестве поощрения.
- Нифига себе ириска! А что-то более традиционное нельзя было? Отпуск там внеочередной, письменную благодарность в рамочке?
- Точно, Ивашка-дурачок! – рассмеялась начальница и вышла за дверь.
- Стой, придурок! – кричал мой очередной клиент, весьма шустро перебирая ногами вслед удаляющейся маршрутке, - стой!
Водитель поддал газу. Старая Газель исторгла из выхлопной трубы облако черного дыма и пролетела перекресток на красный, чудом разминувшись с тронувшимися поперечными машинами. Клиент же застыл как вкопанный перед зеброй.
- Опять от меня убежала последняя маршрутка… - пропел я, встав рядом с ним.
- Не смешно, молодой человек. Я между прочим на работу опаздываю, на совещание.
- Ага, ага. Совещание с уборщицей Зухрой в подсобке, - ухмыльнулся я, - все отменилось.
- Ты кто такой?
- Иван, ваш проводник в мир иной. Вы, Анатолий Маратович, немного того, померли.
- Чего? Ты из этих, пранкеров, что ли? Вован-Лексус? Ха, ха, очень смешно!
- Вообще-то я на полном серьезе, - я взял Анатолия под локоть, - пойдемте на остановку, сами убедитесь.
Мы подошли к остановке, где возле лежащего на скамейке тела собралась небольшая группа людей.
- Надо скорую вызывать, - негромко предложила дама базльковского возраста.
- Вот еще на всякую алкашню медиков дергать, - возразил юноша, вытащив из уха один наушник, - проспится и дальше пойдет.
- Запашок-то, есть, - согласно кивнул бородатый мужик.
- Вот видите, Анатолий, ваше тело, - я полистал папку с личным делом, - сосудики у вас были так себе, а тут опохмел, кофе и волшебная таблетка для стояка, чтобы перед Зухрой не оконфузиться. Инсульт.
- Эх, - вздохнул Анатолий, - и куда теперь? Ад или рай?
- Я, если по чесноку, хэзэ. Переведу через Смородину, там коллеги из другого управления разберутся куда вас пристроить.
- Ну, а ты сам как считаешь?
- А я не считаю, не положено мне. Сдам по описи, там разберутся.
- Ну, все же. Ад?
- С чего вы так решили?
- Много налево ходил, - снова вздохнул мой клиент.
- Ага. Все записано, запротоколировано, - кивнул я, - внушительный список.
- Да ты пойми, как мужик мужика, отрази в протоколе. Я до двадцати трех ни-ни, Наташка, супруга моя, первой была. А потом, как дочь родилась, так у жены как отрезало. Она то с четырнадцати лет не девочка, видать, раньше времени всю квоту выбрала. А я во вкус вошел…
- И про это запись есть, - я подтолкнул Анатолия к мосту, - там разберутся.
Пока мы пересекали Смородину, мне в голову пришла шальная мысль. Вот что будет, если сопровождаемому, во время пересечения реки, взбредет развернуться и пойти назад? Ну, типа, пересилит он магию моста, не смирится с неизбежным. Понятно, что рядом проводник, но если мой коллега будет на расслабоне? В обратку хоть мост и узкий, но все же он есть. Или нет? Исчезнет? А с проводником тогда что? Буль-буль карасиком, допустимая потеря? Я настолько увлекся мысленными экзерсисами, что прошляпил тот момент, когда перешел мост.
- Ну, Вань, и где ваш Страшный суд? – отвлек меня от размышления Анатолий.
- Ща все будет, - я бросил папку в почтовый ящик, дождался, пока душа клиента исчезнет и потопал к себе в офис.
© 2022 DJ Kashei
yaplakal.com