194
В марте 1996 года первая чеченская кампания близилась к завершению и Грозный контролировался внутренними силами России: здесь стояли отряды ОМОНа и СОБРа. Казалось, дело близится к развязке. Но накануне Международного женского дня боевики начали операцию «Возмездие», внезапно атаковав столицу республики и навязав нашему спецназу тяжелые уличные бои. Город удалось отстоять практически без поддержки армии, и участник тех событий Антон Николаев вспомнил бои, в ходе которых 70 сотрудников Внутренних войск погибли, но город не сдали.
В Грозный оперуполномоченный СОБРа 22-летний Антон Николаев прибыл за месяц до событий, в феврале 1996 года. В те дни на площади у президентского дворца проходили митинги сторонников независимости, которые требовали вывода федеральных войск. Сам дворец контролировался боевиками, но их ликвидация была осложнена.
— Во дворце сидело где-то 550 боевиков, а на площади перед зданием они собрали 3500 мирных жителей, женщин и детей, и в случае атаки получилась бы мясорубка, — объясняет Антон Николаев.
Ко второй половине февраля протесты прекратились: сторонники независимости вышли из города вместе с боевиками, которые смешались с толпой. Но уже к марту обстановка вокруг города стала накаляться.
Антон вспоминает:
— Разведка сообщила командиру нашего сводного отряда, что Джохар Дудаев собирает полевых командиров в районе Урус-Мартана, и, получив эти данные, наш главный едет к командующему Северо-Кавказским военным округом Анатолию Квашнину. Этот боевой генерал ничего не боялся. Он спросил: «Данные точны?» Точны. У них пошел конструктивный разговор о том, что нужно получить авиаподдержку, перебросить туда группу и так далее. Но потом они связываются с Москвой, и Москва дает отбой — никакой спецоперации.
Не привели к результату и многочисленные запросы об усилении обороны города, например выделении тяжелой техники. Позже станет понятна спорность этого решения, но тогда Москва заняла жесткую позицию.
— Ну, наверху, видимо, было мнение, что ребята хотят ордена и медали себе выписать, вот и устроили переполох, и на полном серьезе, откровенно было сказано: «Там СОБР воюет — вот пусть и воюет».
К 4 марта обстановка набрякла еще сильнее. Сначала боевики попытались захватить здание РОВД, но не преуспели, и в тот же день подорвали БТР уфимского СОБРа.
— Водителю, с которым я пересекался по своей первой командировке под Новогрозненским, оторвало ноги. Пытались запустить сердце, но безуспешно. Жалко, толковый парень был, — вспоминает наш собеседник.
Активная же фаза боев началась 6 марта в районе русского кладбища, где стоял ОМОН Горно-Алтайска, причем началась с мелкого эпизода.
— Ночью ребята заметили через прицел снайперской винтовки, как кто-то курит в темноте. Они произвели выстрел рядом, чтобы спугнуть человека, и получили в ответ шквал огня — тут и началось... — вспоминает Антон Николаев.
В распоряжении собровцев были старые БТРы, часть из которых сломалась, и полумертвые БРДМ. К тому же в условиях городского боя техника попадала в котлы, и сразу пошли большие потери.
Антон Николаев вспоминает события того дня, 6 марта:
— Горно-Алтайск отражает нападение на блок-посту, а им на помощь отправляется СОБР Курганской области — командиром был Родькин, погибший тогда. Сразу 8 человек теряет пермский СОБР, погибает командир липецкого СОБРа, начальник отделения из Оренбурга, а у Нижнего Новгорода за считаные минуты расстреливают 10 человек. Челябинский СОБР выдвигается к блок-посту в ограниченном составе (не хватало техники) и обеспечивает поддержку огнем. В эпицентре событий тогда оказался начальник оперативно-боевого отделения Челябинска капитан милиции Пётр Кузьмин, который провел на передовой два дня, — ему тогда удалось выжить. Но ситуация была крайне тяжелая: в тот день, 6 марта, потери СОБРа были максимальные за всю кампанию.
Главный штаб, где оборонялся резерв СОБРа, обстреливали 5–7 раз, чему способствовало расположение: низкое здание, зажатое среди жилых пятиэтажек, давало боевикам возможность подойти с разных сторон. Городские бои продолжались 3 дня.
— Не думаю, что у боевиков была цель захватить Грозный, — рассуждает Антон Николаев. — Скорее они вели разведку боем. Но у нас был кулак из 300 собровцев, поэтому удалось сдержать напор и вытеснить их из города. Потом, пусть с опозданием, пришли танки, а уже 10 марта прибыла наша смена, сводный отряд СОБРа из Москвы, и они уже дожали «духов».
Для самого Антона тот год стал особенно тяжелым. После возвращения из Чечни он служил в челябинском СОБРе и 19 ноября 1996 года получил тяжелейшие ранения во время задержания. С 1997 года он находится на пенсии, но события тех дней, с 4 по 8 марта 1996 года, его не отпускают. Он выпустил о них фильм «В Грозном идет дождь» и готовит к публикации одноименную книгу. Свою мотивацию Антон описывает так:
— Понимаете, чем дальше от войны, тем больше героев. Врунов — немерено. И моя задача — сохранить в памяти тех, кто действительно проявил себя во время тех событий.
Сейчас Антон Николаев возглавляет Совет ветеранов управления Росгвардии
https://www.e1.ru/news/spool/news_id-69797762.html