162
Студенческие воспоминания : «Рассказ преподавателя Дядичева»
В институте в качестве спецпредметов нам читали лекции и студенты выполняли работы по расчету прочности корпусов снарядов и ракет в соответствии с такими разделами знаний как «внутренняя и внешняя баллистика снаряда при выстреле , минометный выстрел, действие снаряда по броне» и многое другое.
Одним из преподавателей был Дядичев (извините, И.О. забыл), лет 55-60, спокойный и умный. Один раз он спас всю группу, когда мы на спор (ящик пива) подсунули в рюкзак своему товарищу стальной макет бронебойного снаряда с одной четвертью вырезки корпуса (3-4 кг). Он его протаскал неделю и затем попался на проходной при проверки пропуска.
Естественно, будучи любопытными товарищами, мы старались разговорить преподавателя в каждом удобном случае, и он немного рассказал о своей работе до войны (после войны попал под «Ленинградское дело»).
Вот его рассказ.
В 1937 году я работал главным технологом одного снаряжательного завода на Урале. Задача завода состояла в выпуске снарядов определенных калибров для артиллерии.
Для производства завод получал по кооперации корпуса снарядов, ВВ, взрыватели, гильзы, пороха и другие материалы, включая укупорку (ящики).
Корпус снаряда набивался взрывчаткой, устанавливался взрыватель и закреплялся в укупорке. В зависимости от калибра в укупорке размещалось от одного до нескольких снарядов
В те времена корпус фугасно- осколочного снаряда выполнялся из двух частей: собственно из корпуса в виде цилиндра с дном и т.н. привинтной головки оживальной формы, на переднем торце которой имеется отверстие для установки взрывателя, причем диаметр отверстия был много меньше, чем внутренний диаметр корпуса .
Это решение позволяло снарядить корпус ВВ или литьём или установкой специально прессованных шашек, но усложняло производство и увеличивало расход боеприпасов при поражении цели из-за несовпадения геометрических осей корпуса и головки.
В этом году я в составе военной делегации по обмену посетил Чехословакию в соответствии с договором о взаимной помощи между странами. В это время Германия оттяпала от чехов Судеты и мы по договору должны были им помочь, но Польша и Румыния отказалась пропустить наши войска и в результате Германии позднее досталась вся Чехословакия, лучшие в Европе танковые войска и, соответственно, прекрасная военная промышленность, которая работала на них так хорошо, что во время войны немцы открыли на Балтике дома отдыха для рабочих «Шкоды».
Историческая справка:60% выпущенных бронетранспортеров, легких танков, тягачей, грузовиков и авиабомб, примененных в войне с СССР, были изготовлены в Чехословакии. Последнее платежное требование на оплату отгруженной продукции было получено в Берлине 5 мая 1945 года.
При посещении заводов нам показали производство снарядов и я обратил внимание на то, что корпус снаряда был сделан из одной заготовки.
Несмотря на военный договор об обмене технологий, они их нам технологию снаряжения таких корпусов не дали.
Вернувшись на завод, собрал конструкторов и технологов и рассказал об увиденном. Стали думать и постепенно пришли к технологии, которая впоследствии называлась «шнековое снаряжение».
Для интересующихся: если ввести в очко под взрыватель вращающийся шнек (винт Архимеда) определенного шага, сыпать порошок ВВ, медленно выводя шнек, то ВВ будет впрессовано в корпусе в монолитную массу, что и требовалось.
Сейчас рассказать это просто, на деле нужно знать шаг винта и его материал, скорость вращения и его вывода, зернистость порошка и т. д.
Понемногу изготовив оснастку и снаряды на своем оборудовании, набили корпуса, потом резали их вдоль и поперек, проверяя сцепление ВВ с корпусом и отсуствие раковин-пустот и, наконец, начали отстрел на полигоне, используя старую трехдюймовку. По времени это был конец 1940 года.
Нам повезло, благодаря тщательности проверки этапов технологии, подрывов пушки и разрывов снарядов на троектории полета не было.
В конце ноября директор завода был вызван в наркомат и больше не вернулся на завод. Судьбу я его не знаю. Главный инженер был в больнице.
Через неделю пришел вызов мне. Взяв чемоданчик с вещами, который всегда был наготове, я отбыл в Москву поездом, приехал, представился, получил номер, в гостинице и указание наутро прибыть на совещание. Темы совещания не обозначили.
Собрались в большом зале, здесь были директора заводов и главные инженеры, специалисты науки и наркомата.
На столе наркома стояли корпуса 76, 122 и 152- мм снарядов без привинтных головок.
«Кто может снарядить эти корпуса?» - спросил нарком.
После недоуменной паузы, встали три директора своих заводов и доложили, что они этим занимаются. Ответ наркома был прост: «Вы свободны, покиньте совещание»!
«Я повторяю вопрос, кто может снарядить эти корпуса или знает как это сделать?»
Я понял, что пора отвечать, встал, представился, доложил о наших работах и результатах опытных работ.
«Почему не доложили раньше», спросил он и далее охарактеризовал наше поведение разными словами и закончил: »Мы выдали задание институтам и заводам на создание новой технологии, А тут под боком уже все сделано.Нам придется принять меры чтобы это не повторилось!»
«Продолжим наше совещание».
В результате было поручено в течении короткого времени передать документацию другим заводам, произвести снаряжение 10 тысяч снарядов, сдать их ВП и быть готовым нарастить производство далее в несколько раз и других калибров.
На мой робкий вопрос: откуда возьмутся корпуса, он резко ответил, что это не мое дело; со всеми вопросами по организации производства обратиться к его порученцу. Могу быть свободным.
Вышел, обратился в порученцу, что посоветуете. Ответ: просчитайте что Вам надо – материалы, оборудование, стройка, люди. К 20-00 положите заявки мне на стол и ночным самолетом вылетайте домой, Вас встретят.
Нашел комнату со столом, грубо посчитал все по принципу трех П, нашел книжный магазин, купил справочники и составил список оборудования американского, немецкого и шведского происхождения, т.к. у нас оно не производилось.
Порученец быстро просмотрел рукопись и спросил: «Вы учли, что скоро придется увеличить в несколько раз выпуск?»; я взял, исправил список количественно вдвое и отдал ему рукопись.
«Распоряжения и приказ последуют» - сказал он, и попрощался.
Прилетел домой, меня встретили все начиная от секретаря обкома и мои товарищи. Далее, все в бешенном темпе: через месяц прибыли платформы с оборудованием, изготовляли технологическую оснастку, строили цех, через три месяца прибыли корпуса снарядов, набивали их и вели эачетные отстрелы.
Техническая справка: для сдачи определенной партии ВП помечает укупорку в несколько процентов от общего количества и отправляется на полигон на отстрел.
Мы почти успели по сроку, осталось одна небольшая партия. Позвонил в Москву, соединили с наркомом, доложил о результатах.
«Хороши что Вы позвонили сами. Будем надеется, что это будет последнее предупреждением на будущее по времени выполнения задания. Работайте!"
Шло лето 41 года, меня срочно вызвали в Москву и назначили руководителем чрезвычайной комиссии по расследованию ЧП: обнаружились подрывы снарядов на троектории и при выстреле, Погибли люди. Срочно нужно было установить причину бедствия. Производство новых снарядов было остановлено.
Быстро определили, что подрыв произошел из партий снарядов, произведенных после начала войны. Разделка снарядов и резка корпусов заняла некоторое время и определило причину.
Для плотного сцепления взрывчатки с металлом корпус внутри покрывается шеллаком. До войны основой ему служил инградиент, получаемый, в частности, из Индии. С началом Второй мировой войны подвоз его был закрыт.
Заранее был разработан суррогат – заменитель, который стал применяться с начала 41 года. При хранении в готовых боеприпасов на границе металл – ВВ через некоторое время образовывались пузырьки, которые схлопывались при выстреле, что вызывало детонацию заряда.
По результатам выводов комиссии часть боеприпасов была разобрана или уничтожена, разработано новое покрытие.
Косвенным результатом ЧП являлась задержка наступления наших войск под Москвой, т.к. необходимо было накопить необходимое количество боеприпасов.
Хотите верьте, хотите нет (автор).В ноябре 41-го года был вызван в Москву и назначен замглавного технолога одного из главков наркомата боеприпасов.