193
В середине июля 1981 года, я работал в локомотивном депо, электромонтёром радиосвязи. Мне было девятнадцать лет, я ждал призыва в армию, и потому жил одним днём: весело и беззаботно. Ремонтировал радиостанции, установленные на тепловозах, исправно отдавал маме сто двадцать восемь рублей зарплаты.
Был обычный рабочий день, когда меня вызвал старший электромеханик, Вениамин Фёдорович. Пристально посмотрев на меня, из-под козырька форменной фуражки, он произнёс:
- Ну, что, сынок, любишь потных тёток?
- Любую потную тётку можно отвести в душ, - ответил я дипломатично, наученный горьким опытом, когда на аналогичный вопрос ответил отрицательно, и меня записали в графике отпусков на декабрь.
- А ты смышлёный.
- Это плохо?
- Когда как. Короче, Пугачёв залетел на Белом озере, просят прислать не пьющего радиста. Ты пить не начал?
- Нет, только курю.
- Курево возьми с собой, там магазинов нет, и чтобы хватило до двадцать пятого августа. Кормить там будут, тётку найдёшь себе сам. В душ ходи каждый вечер, в кунге* днём духота, к вечеру будешь вонять как портянка. Вопросы?
- А что такое Белое озеро?
Вениамин Фёдорович не поверил своим ушам, услышав мой вопрос. Как я потом узнал, Белое озеро – это пионерский лагерь железной дороги, на берегу Белого озера, с водой, прозрачной как стекло. Радист там был нужен для обеспечения связи с реперной станцией в Николаевке. Телефонной линии в лагере не было. Вот и поставили там радиостанцию, военного образца, на базе машины ЗИЛ-157, с кунгом, в котором стояли две радиостанции Р-401М. Все мужики нашего подразделения мечтали попасть на Белое озеро. Работы: три раза в день обеспечить радиосвязь, правда, без выходных. Зато в остальное время – турбаза. Кормят до отвала, молодые поварёшки – сплошь незамужние. Мужской рай! Да ещё командировочные.
На следующее утро, мама проводила меня в командировку, набив огромную сумку запасами белья, сигаретами Новость и бутербродами, на первое время. А в обед мы уже были на месте. Мрачный Пугачёв передал мне имущество, продемонстрировал, как работать с радиостанцией, расписался в журнале, собрал свои вещи и ушёл в нашу машину. Вениамин Фёдорович хлопнул меня по плечу, посмотрел мне в глаза, как в последний раз, повернулся и ушёл.
Трудился я добросовестно, исправно выходил на связь, нареканий ко мне не было, пока ко мне в кунг не пришла воспитательница, с просьбой позвонить домой и поздравить с днём рождения маму. Событие рядовое, только Лена, так её звали, ошеломила меня своими глазами, и я влюбился.
Не стану описывать все перипетии наших взаимоотношений, но я её разочаровал уже на первой вечерней прогулке. Лена остановилась, чтобы выкурить сигарету, а я, держа в руке свою сигарету, выдал:
- Лена, курить вредно, ты ведь девушка. Бросай!
- Чтобы призывать бросить курить, надо, как минимум, самому не курить! – ответила Лена с раздражением.
- Хорошо, завтра я брошу.
- Бросишь навсегда – и я твоя, - усмехнулась Лена, погасила сигарету, и ушла в гордом одиночестве.
На следующий день, второго августа, был День железнодорожника, и я принял решение бросить курить. Бросил – чтобы доказать Лене, что ради неё я готов на всё. А электрик Лёха, обрадовался, получив в подарок двадцать четыре пачки сигарет.
К удивлению, я не испытывал никакой тяги к сигаретам, хотя курил уже четыре года. Видимо сказался стресс, который я испытал после ухода Лены. Каждый день я приходил к Лене, и докладывал, что не курю, и это её сильно раздражало. Много лет спустя, я рассказал о реакции Лены её однокашнику, и тут выяснилось, что он тоже был влюблён в Лену, и на первом курсе тоже сделал замечание по - поводу её курения. Реакция Лены была аналогичной.
Никаких позитивных сдвигов, в наших взаимоотношениях с Леной, до двадцать пятого августа не произошло. Смена закончилась, и она уехала домой. А курить я так и не начал.
P.S.
Когда меня спрашивают, как мне удалось бросить курить, я отвечаю: «Был бы умным – курил бы до сих пор…»
© Буер Артур
yaplakal.com