6
№ 1
- А меня вообще никто не спрашивал – хочу ли я рождаться! – Александр Николаевич нервно пригладил растрепавшуюся, потерявшую форму эспаньолку, густо пронизанную жёстким седым волосом, - И заметьте, коллеги, не спрашивали, плюсом ко всему, кем я хочу родиться, где, в какой среде, в каком климате, наконец!
Пока Александр Николаевич, вконец обессиленный тирадой, жадно прихлёбывал травяной настой, профессор медленно жевал губами – обдумывал ответ. Но его, только что набравшего в грудь воздух, перебил моложавый недавний аспирант:
- Александр Николаевич, Ваша философия агрессивна, а в агрессии нет прогресса.
- Пааазвольте, - взревел Александр Николаевич, - агрессия всегда была двигателем прогресса. Именно агрессивные личности мотивировали социум к созданию величайших изобретений, произведений живописи, музыкальных шедевров! Причём, юноша, социум всегда отвечал на агрессивность обстановки научными открытиями и изобретениями именно в поддержку агрессоров – вспомните хоть физиков-атомщиков прошлого века, а произведениями культуры и искусства – выражал протест! Протестно, но созидали во благо той же системы, против которой было направлено их творчество! Вы хоть осознаёте, что агрессия – это единственная подтверждённая историей человечества негативно-мотивационная категория?!!! – Александр Николаевич вновь присосался к мятой жестянке с травяным настоем.
Мощный храп профессора ворвался в наступившее мгновение тишины.
- Не отвечайте, - ворчливо буркнул Александр Николаевич придвинувшемуся аспиранту, - Спать пора, а то утренний мусоровоз прозеваем – снова сидеть на этом гавне…
Недавний аспирант поморщился, глядя на затвердевшие в углу чёрной сковороды жареные картофельные очистки, и, стянув со спящего профессора часть тряпья, улёгся на покрытые картоном деревянные поддоны. «А ведь мы, пожалуй, единственные в этом городе, кто никому ничем не обязаны… Мы свободны и зависим лишь от своей удачливости в сборе пищи. А свобода – это главное! Хорошо, всё-таки, что я тогда взял ипотеку…»
№ 2
Лиза разлила по бокалам остатки коньяка. Звон стекла о стекло, её кокетливое «чин-чин», чирканье зажигалки.
- Вот так и живу… - Лиза вздохнула, выпуская дым, и смежила ресницы, - А главное, никого стоящего так и не встретила…
Она пьяно расхохоталась и закинула ногу на ногу
- Знаешь, что самое смешное? Вот вроде встречу какого-то нормального мужика, уже готова хоть под венец, и тут – бац! Один на обочину сморкался всё… Ага, вот зажмёт одну ноздрю пальцем, а из другой высмаркивает – аж брызги летят… брррррр! – Лиза снова расхохоталась, - Ну и как от такого ребёночка рожать, а? Вот и я не знаю… Ну давай, за знакомство, ага…
Покачав в тонких пальцах стремительно пустеющий бокал, Лиза горько усмехнулась:
- А вот ещё один был… в ресторан пригласил, ухаживал красиво – мммммм… а потом исчез. Натурально исчез, даже телефонный номер сменил… И чего ему надо было? Даже и не переспали, между прочим. А я что, такая страшная? Не, ну ты посмотри, я что, страшная?!!! – она распахнула пеньюар, вертя бледным худощавым телом с поблекшей грудью тридцатипятилетней «холостячки», - нууууууу… хочешь меня? Хоооочешь?!!!!
Лиза вынула его из яркой коробки с пластиковым окошечком и, вставив батарейки, нажала на кнопку. Конфетно-розовый фаллоимитатор тряско завибрировал всем своим латексным тельцем. Лиза выпустила его из мигом ослабших рук, позволив ему скатиться на пол и начать своё тряское продвижение куда-то в сторону коридора.
- Господи, ну нахрена я купила эту мерзость?! - на её лице читалось изумлённое разочарование, - ну нахрена?!!! Я дура… я просто пьяная дура… ну прости меня, милый, Феденька, любимый, ну прости, я больше никогда тебе не изменю!!!!
Лиза обвила руками его шею и виновато заглянула в его всепонимающие карие глаза, затем взяла его за ошейник и твёрдым шагом повела в спальню.
№ 3
Он проснулся на полчаса раньше звонка будильника и потянулся, мимоходом погладив по полному бедру спящую рядом жену. «Да, давно я не просыпался с таким светлым настроением… с таким предчувствием праздника…» - он снова потянулся и тихо поднялся с низкой широкой кровати.
Куда дольше обычного, он с чувством плескался в душе, тщательно растирая массажной рукавицей ещё довольно крепкий безволосый торс. А потом, намотав на бёдра пушистое белое полотенце, брился, улыбаясь своему отражению и искренне радуясь ответной улыбке. «Ну как мальчишка, ей богу!» - он усмехнулся и, накинув лёгкий халат, отправился на кухню.
Приветливый кивок оторопевшей от раннего визита хозяина горничной, завтрак с пылу с жару – он не переставал улыбаться, даже жуя…
Спустя полтора часа он был на работе, изумив своей мальчишеской улыбкой даже видавшую виды секретаршу.
- Прям светится, это что-то невероятное! Ой, девочки, чувствую, эт-то будет что-то… – возбуждённо шептала она в телефонную трубку.
- Ну что, привезли уже? – вздрогнув от его весёлого голоса, секретарь бросила трубку, вдавливая кнопку селектора
- Да, привезли, ожидают в малом зале!
- Скажи, что иду!
Он буквально выпорхнул из кабинета и лёгкой, танцующей походкой скрылся в неподсвечённых по случаю солнечного дня глубинах коридора. Секретарь вновь схватилась за телефонную трубку.
Добрую сотню метров, отделявшую его кабинет от малого зала он преодолел за считанные минуты, испытывая доселе неведомое светлое возбуждение… ощущение трогательно-счастливого праздника… так, верно, чувствует себя утопающая в белом кринолине невеста, бросающая свадебный букет в толпу нарядных подружек… Он усмехнулся наивной нелепости своих ассоциаций и, потянув на себя тяжёлую дверь, вошёл в зал.
- Здравствуйте, товарищи мои дорогие! – он оглядел собравшихся, улыбнувшись каждому, и подошёл к стоящему поодаль молодому человеку. Плетёная корзинка с крышкой, так диссонирующая с его строгим чёрным костюмом юноши, шевельнулась. Широко улыбнувшись этому доброму знаку, он коротко кивнул юноше и запустил руки в корзинку, ощутив под пальцами нежное, трогательно дрожащее тельце…
- Ну что ж, приступим… - он повернулся спиной к выстроенным в шеренгу, подобравшимся и сосредоточившимся мужчинам, - Иииийехххааааааааа! – Широко размахнувшись, он бросил назад щенка и услышал, как слились в единое «бшшшшр-бабах» звуки одновременного прыжка десятка ног. «Эх, Кони, теперь ты у меня точно в историю вошла навеки…» - Президент обернулся и увидел сияющее лицо Дмитрия, прижимающего к груди сучащего лапками щенка. По пиджаку только что избранного преемника расплывалось большое мокрое пятно.
© ГаццкайаВетьмо
yaplakal.com