0
Все началось када мой друг – ацкий чилавег Сирега - узнал што дитей ражают тети, а не находят в Буряке и прочих культурных растениях. Но йа был уверен шо сирегу нашли пад ништячным канаплянным кустом, при чом палажыли ево туда пьяные инапланетяне с планеты Хуао.
Сидим мы как то с ним на даче на моей, жрем черешню не мытую – прям так с дерева срываим и хуяк в рот. Кто жы знал что добрый дедушка намедни пабрызгол чирешню Нитрофенам. Нитрафен – эта такая хуйня ат бактериальных забалеваний. Карочи чирешня – два в адном – и вкусна и бактерии уничтажаюца па всему аргнизму. Но мы аб этам ищо не знали.
- Детей в роддомах ражают – молвит сирега и выплевывает костачку. – Там унитазы спицальныи есть шоб ражать.
Сирега вообще был интеллектуалом. В атличии ат меня, он читал книги. Правда книги он держал верх нагами, и то, толька когда я приходил – выебывалсо. Но я кагда я научилса читать – он перестал выебываца – и стал учица танцывать, шоб быть пиздачей. Но выходило у него это не ахти как хорошо, патамушта кагда кто нить из взрослых видел как он танцует – сразу же искали па телу сиреги оголенные провода пад напряжением или пытлись ево отземлить как то.
- Тетки, картошку хавают, - прадалжает Серега. – и кагда пузо надуваетса – то с картошкай начинают разгаваривать и ана ажывает. Это каг в буратине. Тока папа кардла вручную рибенка сделал, но тожы с ним разгаваривал и тот ажыл.
Чирешня на дереве стримительна канчалась, и Серега с не на шутку разыгравшимся аппетитом патребывал кушаний и угащений.
Уничтожыв тарелку авсянай кашы, сирега икнул, рыгнул и со славами – я спать – прилег на кровать.
Так он проспал до вечера, а я памагал бабушке в агароде – поливал памидоры, агурцы. Стоит заметить шо после каждого ведра воды я бегал в сортир и ацки срал ацким поносом. Нитрафен падействавал – удил всех бактерий в арганизме и паэтаму скопившиеся трупы микраарганизмав надо было куда-то девать – вот пачему у людей панос, думал я сидя в позе арла. В сартир я бегал раз десять шоб не спиздеть, и наверна больше собственава веса высрал.
Серега все еще спал, и не падазревал что Нитрофен ходит па арганизму и мочит бактерий. А жывот у него надувался и станавился все больше и больше.
Наступил вечер, и уже стимнело, так шо не видно ничего и тагда мой лучший друг соизволил проснутса. Ни магу не сказать, шо пищеварительная система прасыпаеца у чилавека где то чериз минут двадцать, после пробуждения сазнания.
- Андре-е-е-е-й! – слышу я из спальни. – Иди сюда – Кричит Серега с таким намекам шо настал канец света.
- Шо такое, - забегаю я к нему.
- Я биремен! Мне пиздец!
- Да ну нах! Ты что? Мальчики не беременюют!
- ищо как беременют! Посмотри! – Серега привстал с кровати и оголил свое пузо. Азербайджанцы с базара были бы счастливее всех на свети – если у них на рядах появяца такого размера арбузы, как у Сереги пузо.
- Пиздец адним словам! – произнес я и замер с удивленнай мычкай.
- Ща ражать буду. Я уже чувствую как шивеляца его ноги. – Говорит сирега чуть ли не плача.
Короче гаваря, минут чериз десять мой любимый друг почувствовал шо щас атайдут воды и был уже в бегах к сортиру.
Бежал он вприпрыжку. Когда так бегаешь - булки на какое то время прикрывают выход и гогно залазит абратна. Но его план обломался, так как до сартира надо было сделать шагов пятнацать, а силы в булках Сереги хватило тока на пять шагов, и паэтаму мой друг стал рожать прям около яблони, присев в позу гордой птицы.
Роды проходили минут семь восимь и я издалека наблюдал за этим феноменом. Потом кагда я принес сиреги туалетнай бумаги он вымолвил с улыбкай:
- Ну как, он красивый ребенак то мой?
- Да так. На тебя похож. – выдавил я валяясь на земле, уссыкаясь от смеха.
Ночью, кагда мы все спали, я заметил что сирега выхадил куда то ва двор и тиха с кем то разгаваривал. А потом кагда вернулся – лег на кровать, и с растроеным голасам скозал:
- Наибал я тя Андрюха. Дитей в капусте находят, а не рожают.
© Мусора
yaplakal.com