Часть 2– Пашка! Иди сюда, смотри что я нашел! – ликующий голос Дениса, оторвал Павла от сооружаемого уже третий час шалаша.
Вообще, шалаш они собирались строить вместе. Вместе выбирали место в лесопарке, вместе собирались и строить. Но по прошествии получаса, Денис ушел собирать необходимые для строительства ветки и с тех пор, только их и собирал, принося в среднем по веточке в десять минут. Пашка конечно знал, что Денис лентяй, но не до такой же степени!
Он хмуро взглянул на Дениса мелькающего в зарослях орешника, и в который раз подумал о несправедливости мира – ну почему он такой сильный, ловкий и умный, а во всем слушает этого худого и длинного пацана? Почему не умеет так же отлынивать от любой работы, будь то уборка класса или строительство этого чертова шалаша? И вообще это была не Пашкина идея, как заставил себя уговорить?
– Пашка! Ну ты идешь?
– Что там у тебя? – Павел продираясь через густые заросли кустов поцарапал себе щеку и вообще был очень обижен на Дениса.
– Смотри, какой классный! – на руке у Дениса лежал колючий клубок ежика.
– Ух ты! – злость и обида мгновенно улетучилась. Павел присел на корточки и осторожно дотронулся до колючек. Колючки были живые и теплые, а еще они, как бы дышали!
Пашка и Денис дружили, что-то около трех лет. Дружба, как и полагается у мальчишек, началась с потасовки. Выяснив таким образом отношения, ребята затаили друг на другу жуткую обиду и решили мстить обидчику до последней капли крови. Очень скоро злость переросла в уважение, а потом и в дружбу. Как-то, само собой получилось, что Денис занял лидирующее положение в их отношениях, чему Павел первоначально против не был. Потом уже было поздно.
Этой весной они закончили третий класс и благополучно перешли в четвертый. Точнее вполне благополучно перешел только Денис, а Павел чуть не остался на второй год, если бы не помощь Дениса в подготовке к контрольным и экзаменам.
Родители ребят не смогли отправлять ребят в пионерлагерь и потому пацаны все лето носились по окрестностям, вызывая возмущение отдыхающих в тени тополей бабушек и лениво метущих асфальт дворников.
– Пашка, а давай его себе оставим? Ну, ухаживать будем, да и потом пусть он у нас в шалаше живет, сторожить будет.
Павел, считавший себя более практичным, задумался:
– Чем мы его кормить будем? Вот ты знаешь, что ежики едят? Скоро зима настанет, куда его денем? Мне родители не разрешит ежика дома держать.
– Про то чем кормить в книжке прочитаем – у меня дома энциклопедия есть. И до зимы еще дожить надо. Сейчас только август, а зима в декабре наступит. Все! Решено. Оставляем. Да? Только никому ни слова. Тем более Таньке своей... Тайна это наша будет, понял?
– Да ладно тебе! Что ты не знаешь, никому не скажу.
И они стали ухаживать за ежиком. Носили молоко, от которого ежа тошнило, собирали траву, которую тот не хотел есть, дрессировали собачьими командами, которые он наотрез отказывался исполнять.Чтобы ежик не убежал, в шалаше сделали загончик, который бережно укрывали на ночь обрывком найденного неподалеку одеяла.
Скоро начался учебный год и ходить к ежу стало сложно – уроки в школе, домашние задания, вернувшиеся из пионерлагерей и дач товарищи, все требовало времени. Но ребята, познавая ответственность перед ежом, все равно, каждый день его навещали, приносили конфеты и сметану, которые еж так и не хотел есть.
Заканчивался сентябрь, на улице становилось все прохладней и промозглей.
– Пашка! Ежик умер! Ежик. Умер. Наш ежик, – с круглыми глазами и срывающимся голосом, Денис еле сдерживал рвущийся из горла плач.
Дверь Пашкиной квартиры распахнутая настежь, сам Пашка стоявший в драных трениках с замотанным шарфом горлом, все это заставляло только крепче стискивать зубы, чтобы не разреветься, как последняя девчонка.
– Да ты что! Как умер, почему?, –охрипшим от простуды переспросил голосом Пашка
– Да откуда я знаю! Не знаю... Надо похоронить его... Одевайся, пойдем...
– Денис.. Я не могу.
– Ты что! Струсил? Пашка, он же наш друг... почти... был. Пойми, мы не можем его просто так бросить.
Фанерный ящик который должен был послужить гробиком для ежа, нашли на антресолях бабушкиной квартиры, где Денис жил с родителями, сестрой и старой бабушкой.
Встретившись на чердаке Пашкиного дома поздно вечером, они аккуратно разобрали ящик и каждую из его сторон, оббили кусками белой ткани. Ткань, которая совсем недавно была белой простыней, взял из дома Павел. Денис принес ящик и полотенце в которое было решено завернуть ежика. Хоронить решили на рассвете следующего дня, на опушке лесопарка, где стоял шалаш и где еж прожил такую недолгую жизнь.
– Смотри не проспи! А еще лучше вообще спать не ложись.
– Да ладно, чего ты! Не просплю я.
Павел, которому было стыдно за отказ от участия в похоронах, все никак не мог сдержать дрожь от того, что им предстояло сделать на рассвете следующего дня.
Пацаны встретились у подъезда в пять утра, только-только занимающегося дня. Холод и опустение, царящие в такую рань на улицах города, желтые листья и завывающий в подворотнях ветер, заставляли ребят прижиматься друг к другу. Мешок с ящиком-гробиком за плечом Дениса и лопата в руке Павла, раскачивались от быстрого шага и отбивали тяжелый ритм мрачного рассвета.
– Здесь похороним. Я в книжке одной читал, что хоронить надо головой на рассвет. То есть на восток. Тогда похороненного будет каждое утро касаться кусочек солнца.
Шепот Дениса придавал какую-то, доселе невиданную торжественность всей ситуации и Пашка вдруг перестал бояться. Крепко схватив лопату двумя руками, он с силой вонзил ее в уже подмерзнувшую за ночь землю. Копали по очереди, со злостью швыряя черные комки земли. Тишину восхода нарушал, вырывающийся изо рта воздух и стук падающей земли. Вскоре яма была вырыта.
Запыхавшись от тяжелой, непривычной работы, ребята сели на мокрую от росы траву и стали следить за медленно восходящим солнцем. Молчание повисшее в воздухе, никто прервать не решался. Оба очень боялись того момента, когда придется опускать фанерный гробик в холодную землю. Боялись тех слов, которые придется говорить и прятали друг от друга глаза.
– Пашка... Как ты думаешь отчего он умер? – тихим шепотом, уперев взгляд в кучу вырытой земли, спросил Денис.
– Не знаю. Может просто заболел. И умер.
– Нет, Пашка. Это мы его убили. Чего ты на меня так смотришь? – взвился Денис. – Зря мы его из леса вытащили. Он от одиночества умер! – крупные капли слез, двумя дорожками расчертили лицо Дениса.
Пашка угрюмо сопел.
– Прыгай в яму – я тебе его подам.
Павел испуганно вскинул глаза и молча замотал головой.
– Прыгай я сказал, – тихим, твердым и оттого пугающим голосом повторил Денис.
Поднявшись с корточек, Павел перевел взгляд на черную яму, сжав кулаки молча подошел к ней и прыгнул вниз.
Денис, бережно развернул холщевый мешок, осторожно взял ящик с укутанным в полотенце ежиком, встал на колени и подал гробик другу. Пашка принял ящик и стал переминаться с ноги на ногу – места для того чтобы поставить ящик на землю не было.
– Ну давай же! Опускай!
– Не могу я, – из глаз Павла, так же как и недавно у Дениса, брызнули слезы.
– Давай руку!
Схватив протянутую сверху руку друга, Павел наполовину вытянулся из ямы, неловко прижимая ящик в животу.
– Теперь опускай.
Ящик брошенный с высоты в полметра, упал на землю и встал боком, открывая взгляду ребят кусок полотенца.
Поправлять его уже не было сил.
Позабыв про лопату, ребята быстрыми движеньями рук стали закапывать могилку.
Родители ничего не заметили – ребята успели вернуться до того как они проснулись. Почувствовав, что ничего съесть не сможет, Денис отказался от завтрака. Мама занятая сборами на работу не заметила удрученного состояния сына, который с красными глазами стоял у окна кухни и о чем-то напряженно думал.
Все произошедшее той ночью на опушке леса, стало запретной темой для ребят. Они избегали упоминаний о еже. Постепенно они начали сторониться друг друга и избегать общения.
Через полгода, родители Дениса получили квартиру в новом районе и вся семья уехала. Денис стал ходить в другую школу, где у него появились новые друзья и знакомые. Но никому и никогда Денис не рассказывал о том что произошло той ночью и о чем он думал тем утром, уперевшись лбом в холодное, оконное стекло.
С Пашей он больше не встречался.
Много лет спустя, Денис прочитал в одной из книг, что ежи, ранней осенью впадают в спячку. И что в таком состоянии, их очень легко спутать с мертвыми, так как температура тела сильно падает, и сердце бьется только раз в минуту. Тогда он заплакал второй раз в жизни и рассказал все отцу, на даче у которого жил в то время.
Отец выслушал ни разу не перебив. Он молча достал бутылку водки и налил две стопки. Они тогда почти не разговаривали. Просто пили. Этой бутылки водки им хватило, чтобы стать совсем пьяными и заснуть прямо там где сидели.
(С) Кагарыч
yaplakal.com