Чудо

Ох, Николай, нереально круто! Поворот сюжета не только удивил, но и крайне порадовал. Давно пора было устроить ГГ фееричную встряску))

Надо же, я тоже попала на ЯП благодаря креативам Николая

Вот это я понимаю Легко. Шокирующе. Удивительно. Волшебно. Чудесно.

deathmetall давайте, Коля, с Вами по-колдуем?

ЗЫ Пока читала улыбка не сходила с лица.
ЗЗЫЫ Стиль твой, Николай, не пропить и не сглазить... Шикарен!

Ах, да. Теперь точно знаю - будет Чудо в 2013

Удивил. Сильно.
Не буду оригинальной - жду продолжения.

Не дай Бог, просрешь концовку, убью.

это офигенно!!! что-то новенькое, но в старом, хорошем стиле!!
жду продолжения!!

коля это что-то !!))) мозг взорван напрочь ощущениями мужыга в женском теле ))) особенно на моменте с ментом ))) чуть не блеванул ))) и это... это не траваааааа - это грибыыыыыы !!!! ))) с нетерпением и все такое )))

Уже без дня неделя 2013 года. Колян! Продолжение требую)

такс.. и почему я это нашла только сейчас?

не обращайте на меня внимания. я уже неделю не сильно адекватный человек.

Коль, а здорово) я там видела пару блох, но в целом тыкать пальчиком не буду.

Еще!!!!

Завтра к полудню будет)

Просим! Просим!:)

Продолжение вот этого рассказа.

Хрустящее одеяло захрустело, и я вспомнил, что не один в этой комнате. Нужно бежать. А куда? И зачем? Не знаю. Но здесь оставаться нельзя, это однозначно. Значит нужно бежать.
Я не знаю, зачем мне это, но точно знаю, что нужно. Ну прямо каноничный пример женской логики. А нужно включать "нормальную" мужскую.
Так, ещё раз. Если я убегу, Настю потом могу вообще не найти, и придется мне куковать «так» до конца своих женских дней. К тому же скоро приедет Аня. Зачем Насте Аня? Банально потрахаться? Или, может, что-то большее? У Ани сейчас денег нету, она себе машину поменяла, связей особых тоже, ну а больше ничего такого придумать не получается. Деньги, связи, секс… в тренде вроде больше ничего сегодня.
Одеяло опять захрустело, напомнив, что нужно что-то делать. Хотелось убежать и сделать какую-то глупость.
Подавив это деструктивное желание, я продолжил рассуждать:
«Если бежать некуда и незачем, значит нужно оставаться. А что делать? Как себя вести в первую очередь? Так, как бы ты себя никогда не повёл в такой ситуации. Чтобы сбить соперника с толку. А значит...»
Встав с кровати, я наступил на использованный презерватив (неужели так сложно было выбросить вчера???), споткнулся о недопитую бутылку пива, решительно снял с себя кофту и, оставшись ни в чём, прыгнул на Настю. Она отреагировала точно так же, как и я в такой ситуации — никак. Засопев, она что-то пробурчала, и нырнула в подушку. Я разозлился и повторил попытку. Новый результат не сильно отличался от старого.
— Бревно, — обиженно бросил я.
— Сама бревно, — прогундосила Настя.
Теперь я понял, почему в подобных ситуациях так сильно обижалась Аня.
Ещё немного потыкав Настю в живот, я унюхал слабый, но стойкий перегар. Опять, сволочь, бухала в моём теле! Запах не тянул на недопитую бутылку пива. Это уже пара рюмок водки. Минимум. Вот же зараза!
Я постарался успокоиться и продолжил анализировать.
Мне нужно обратно, в моё тело. Как это сделать (если это вообще возможно), знает только Настя и трансвестит Эльвира. Трансвестита у меня в наличии нету, а Настя вряд ли будет отвечать. Не заставлю же я её? Или заставлю? Ну, предположим, пока она спит, как бревно, я могу её связать. Когда меня связывали во сне (бывало), я не замечал, значит, и она не должна. А потом что? Пытать? Ногти и зубы выдёргивать? Но это ж мои зубы и ногти. Жалко как-то. Можно купить диск «Смехопанорамы» и заставить смотреть. Но это вообще тупо, и я придумал это исключительно для красного словца. Но вот третий вариант по закону жанра должен быть тем, что нужно, и он таковым являлся. Это один из самых изощрённых, коварных и в то же время безболезненных способов уничтожить человека психологически — щекотка. Я ужас, как боюсь щекотки, посмотрим, что Настя скажет.
Надев уютный махровый халат на голое тело, я немного покрасовался у зеркала, изредка вываливая то одну сисю, то другую, но всё же взял себя в руки и пошёл на поиски верёвки. У горничных должны быть, или у кастелянши.
В коридоре гостиницы мне встретились двое дяденек, видимо, с тяжёлого похмелья. Дяденькам было около сорока, они были опухшие и крайне печальные. Их глаза были настолько мутными, что было непонятно, глаза это, или шарики-попрыгунчики с абстрактным сине-бордовым рисунком. Они подпирали стену возле двери в свою комнату. То, что это их комната, я понял по "запаху" и с небольшой грустью вспомнил былые безобонятельные времена.
— Д-д-девушка! — обратился ко мне один так жалостливо, что я уже готов был отдаться ему на месте. — У вас случайч-эм-но… нет… ту, э-э-э-э-э, — дяденька очень болезненно сглотнул и почему-то пустил слезу. — У вас нету… эм… ну-у-у…
— В-в-водки, — закончил этот трагичный диалог второй.
Я растерялся. Мне сразу стало так жалко этих двоих, что я бы даже не поленился сбегать в супермаркет, так как бар откроется только в девять, через час почти.
— Водки нет… — в их глазах почти умерла надежда. — Но вроде пиво в холодильнике оставалось.
По тому, как менялось выражение их лиц, можно было снять целое кино! Розовый цвет начал пронзать скрытую щетиной сизую кожу, из мест, где должны были быть глаза, таки начали появляться глаза, а в глазах даже начал мелькать, хоть и очень редко, но все же более или менее осмысленный взгляд.
— П-п-пП-п-принеси п-п-Пп-п-пожалста, — простонал один, и я обрадовался, что стою на большем расстоянии, чем пролетают его слюни.
Кивнув, я быстренько смотался в номер и заглянул в маленький холодильник-бар. Там наливались соком две бутылки пива. Холодные и запотевшие. Мммм! Аж самому захотелось! И я бы даже выпил одну, но не нужно быть эгоистом! Сейчас это пиво может спасти чью-то жизнь!
Осушив залпом бутылки, дяденьки стали похожи на людей. Вздохнули широкой грудью и улыбнулись.
— Ты святая, девочка! — поблагодарили она меня.
— Я не девочка, — обиделся я.
— Ну, не мальчик, уж точно, гы-гы-гы! Как тебя отблагодарить-то, дочка? — спросил первый.
Напрягало то, что они старше меня лет на пятнадцать, а я уже «дочка».
— Да ничем, спасибо. Мне вообще-то идти нужно.
— А может, зайдешь на кофе, дочка? — предложил второй.
Уууух, наглецы!
— Нет, мне правда, нужно зайти. Тфу, идти, — второй заржал, но я посмотрел на него очень укоризненно. — Между прочим, просто некрасиво такие вещи предлагать замужней женщине. Тем более взрослые мужики, а ведёте себя как пацаны с сельской дискотеки. Тьфу на вас!
— А ты нас мужем не пугай! — завёлся второй, но первый его перебил.
— Вы его не слушайте, он у нас дурак. Ещё и пьяный. Ничерта не соображает. Но, может, правда, зайдете? Чайку попьём с лимончиком, или кофе? Втроём всё как-то веселее?
В принципе вот этот, который вежливый, вполне адекватный. И здоровый, как боров (как, впрочем, и второй). А мне такие союзники могут потом понадобиться, так что можно рискнуть.
В комнате стоял такой перегар, что мне захотелось обратно в своё безобонятельное тело. Аж глаза выедало. Они что, тоже запахов не чувствуют?
Первый заметил мою кривую физиономию и открыл дверь на лоджию. Потянуло приятным морским воздухом, солёным и прохладным.
— Я Данил Петрович, — представился первый. — Но для тебя можно просто Данил. Или Даня. Как удобно. А это Сашок. Можно просто Сашок, — Данил вежливо улыбнулся.
— Какой, нахер, Сашок? Александр Петрович! — важно представился Сашок. — Но для тебя, дочка, можно Петрович.
Забыл сказать, что Петрович был в засаленном тельнике, лохматый и небритый. Реально «Петрович»!
— А я Коля, — блять! — То есть Настя. О! А что это у вас за верёвки?
В углу лежало много всяких верёвок, карабинов, пара огромных рюкзаков и какие-то тюки.
— А это снаряжение! — гордо сообщал Петрович. — Для скалолазания.
— Решили с Сашком вспомнить молодость, полазать по горам… только не то вспомнили…
Данил печально посмотрел в другой угол, где было ведро для мусора, над которым возвышалась скульптура "Отдых в Ялте", состоящая из пустых бутылок, банок и коробок.
— Как вы после такого выжили вообще? — удивился я, — это ж смертельная доза!
— А мы шо, алкаши одни пить? Нам помогал паренёк с четвёртого этажа, — признался Петрович. — Хороший такой парень, только пить не умеет ничерта. В сортир раз шесть бегал только у нас. И у себя, наверное, когда под утро вернулся, тоже провел литургию унитазу. Я ему говорю: «Коля, дружище, тебе хватит!», а он мне: «Петрович, ты меня уважаешь?» и так пристально в глаза смотрит… взгляд как у больного, тяжёлый такой, сверлящий. Не смог отказать.
— Худой такой, да? — максимально сдержано спросил я.
— Да-да! Велосипед! Мы его так и прозвали, — продолжал Петрович. — Но парень хороший. Рассказывал много.
— И чего рассказывал?
— Что поехал в медовый месяц с женой, а жена у него настоящей Мегерой оказалась! Пилит целыми днями! Просился у нас остаться, но мы его отправили домой, чтоб не помер, ни дай Бог.
Я посмотрел на Данила. Он уже понял, что к чему, и чувствовал себя неловко. Но товарища останавливать не стал, так как возился с чаем.
— Ты, Насть, Сашку не слушай, он сейчас в полубреду, не понимает, что говорит. Коля просто шутил так. Ну, про жену.
— Да нифига он не шутил! — начал отстаивать справедливость Петрович. — Вспомни! Он просил у нас остаться, или увезти его куда-то. И ещё денег взаймы просил.
— Денег просил? — удивился я.
— Говорит, жена, стерва, все забрала, ни копейки не оставила. Нет, ну правда, стерва! Разве можно бабе доверить деньги? Просрет сразу же!
Данил от стыда демонстративно прикрыл глаза рукой.
— Вот послал же Бог братца-кретина…
— Сам ты кретин! Кретина не взяли бы депутатом облсовета! А Колян прав был! Все бабы дуры, и должны знать своё место! — вспомнив, что я тоже «баба», он слегка растерялся, но быстро нашёлся: — Вот были бы все, как Настя! Красивая, умная, а добрая какая! Небось, не замужем ещё?
— Ты же сам говорил, чтоб мужем не пугала, баран, — напомнил Данил.
— А, точно! И кому ж так повезло-то?
Именно в этот момент Петровича осенило. Розовый цвет щёк стал красным, а рот растерянно открылся.
— Дочка, ты прости старика! Я ж обидеть не хотел! Я ж «в общем» так сказать. Про баб. Ну, про других.
— Может, Светке позвонишь, повторишь то, что вчера… уже, получается, сегодня рассказывал про неё? А давай, я сам позвоню и расскажу.
Данил улыбнулся, а Петрович засмущался.
— Ну хоть ты не пили, а? Ну что, поныть уже нельзя? Хоть разок в году?
— У тебя каждый месяц «разок» по два-три раза бывает. Ноешь и ноешь, что бухать не разрешает. Да если бы не она, спился бы давно, и был бы депутатом свинарника какого-нибудь, или коровника. Кто тебя, дурака, вышколил?
— Ну лааадно, — заворчал Петрович, признавая своё поражение. — Всё, закрыли тему. Насть, а ты зачем в Ялте? — я посмотрел на Петровича, как на идиота. — А, ну да, медовый месяц. А с кем? — Данил последовал моему примеру. — Ну шо, пошутить нельзя? Давайте пить уже? Да чай пить, чай!
Хоть от этих двоих и несло перегаром, аромат чая был превосходным! Я размешивал сахар, как это всегда делала Аня, без единого звука, а мужики разливались звоном, который был крайне разрушительным в первую очередь для них самих. Мужики, чего с них взять?
— Насть, а поехали с нами в горы? — предложил Петрович, сёрбая чай. — Альпинизмом когда-то занималась?
— Ну… занималась вообще-то, но не смогу. У меня ж там, — я иронично показал наверх, — любимый супруг.
— Гы-гы-гы, — заржал Петрович. — Супруг твой, если до завтра оклемается, то хорошо будет. Об этом мы позаботились. Так что у тебя, считай, целый день в запасе.
— Ну, не могу ж я его вот так бросить? — возмутился я. — А если с ним что-то случится? А я буду где-то лазать по горам с чужими мужиками? Нет, вы классные, и всё такое, но я сейчас чаю попью и, — я вдруг вспомнил. — А можно будет у вас веревки взять? Метров пять. С возвратом.
— А тебе зачем? — насупился Петрович.
— Привяжу мужа к кровати и воспитывать буду.
Петровичи переглянулись и заржали.
— Бери, нам же не жалко. У нас тут метров шестьсот, не обеднеем, — разрешил Данил.
— И ещё такое дело, — я почувствовал себя неловко. — Если Коля говорит, что денег у него нету, то значит, он их потерял. Он такой, он может. Это точно, потому что я не брала. Можно у вас попросить взаймы гривен сто? У меня налички нет, только карточка. Я сниму, и занесу вам потом.
— Дочка, для тебя хоть все сто пятьдесят! — раздобрился Петрович. — Ты нас сегодня утром от смерти спасла. Мы бы горничной или вот этому придурку в шапке больше отдали бы за водку! И этот гад же всегда самую дешевую покупает! А чего мы будем всяких сволочей-спекулянтов кормить? Мы лучше хорошей девочке дадим! То есть девушке. Или женщине?
— Бабушке, — съязвил Данил.
Мы допили чай, мне выдали увесистый моток верёвки и две сотни. Я долго сопротивлялся, но Петровичи ничего не хотели слушать, и сказали, что обидятся, если не возьму. Пришлось становиться спекулянткой.

Настя спала, как ни в чем не бывало, мирно пуская слюни на подушку, а я снова принялся думать думу: Связать ее и пытать? Прямо сейчас? Идея хорошая, но уж очень чай раззадорил аппетит. «Это вот на кровати» всё равно далеко не уйдёт, максимум до туалета, так что можно сгонять в супермаркет и потратить там нечестно заработанные две сотни.
Я начал одеваться.
Мне сразу показалось странным то, что с собой Настя привезла целую сумку вещей, в которой не было решительно ничего съестного. Одни шмотки. Тогда я это списал на синдром пустого шифоньера, но сейчас не совсем понимаю, зачем ей столько, если она стала мной. Чтоб мне было в чём ходить что ли? Или она не планировала меняться телами? Или думала, что не получится? Нет, слишком мало данных для анализа. А вот вещей много, и можно хорошенько покрутиться перед зеркалом.
Эх! Прям чувствую, как на сознание давят нейроны коварного женского мозга!
Нелегкий выбор у меня занял аж целых сорок минут. Краситься я не решился, чтоб не получился макияж как у школьницы, которая собралась на первую дискотеку. А! И ещё забыл сказать! Хоть вчера Настя меня не особо штукатурила (тушь, помада, чуть-чуть пудры), ощущение вчерашней косметики на лице просто чудовищное! Видать, Петровичи меня за свою сначала приняли сначала, поэтому и поинтересовались, нет ли у меня лишней бутылки. Хорошо, что это всё смывается обычно водой с мылом, а не как я думал, каким-то специальным средством для снятия макияжа.
Итак, после часа прихорашиваний я был свеж, чист и пах кокосом (вообще гостиничный шампунь пах какой-то явно несъедобной фигней, но было написано «Кокос»). Туалет мой включал шикарную голубую куртку из приятно пахнущей кожи, под которой была милая желтая кофта почти по колено (или это платье называется?), из которого выходили светло-голубые колготки, заканчивающиеся высокими жёлтыми сапогами. Ну прям воплощение украинского флага! Хотя на самом деле он является упрощённым шведским.
В сумке ещё было много чёрного и белого, но кто вообще будет носить такое занудство? Неужели так сложно было прикупить жёлтенькие перчаточки? Теперь придется идти в обычных, чёрных. Но пофиг! Я интересная и яркая женщина, и я хочу всем это показать!
Как на меня смотрел народ! То, что мужики украдкой пялились, это понятно, а вот то, что я ловил на себе удивлённые взгляды дам (всех возрастов и сословий), слегка смущало! На меня смотрели так, будто я вышел на прогулку голым! А сами в чёрных пальто и куртках — абсолютная безвкусица и занудство! Почему я не девушкой родился? Можно было бы инвестировать не в технику, а во внешность — это гораздо удобнее и в сто раз приятнее!
В супермаркете, чьи корпоративные цвета так же были жёлто-синими (именно синим, буууэээ, мерзкое сочетание), охранники сразу же потащили меня к стенду, где разыгрывались призы для тех, кто сегодня придет в жёлто-«по их мнению синем», и быстренько сами разыграли мне бутылку какого-то крутого шампанского с последующим вульгарным предложением сейчас же его распить у них в подсобке. Кобели противные! Но я был тактичным и сказал, что если муж не против, то да, посидим, отметим. Охранники сразу же съехали на «пошутили» и отстали. А я направился за тем, что мне действительно было необходимо — ЖРАТ! При виде всего яркого и броского на полках, Настин микроскопический желудок начал ныть похлеще моего трехлитрового. И если бы раньше я купил сосисонов с сыром, то сейчас выбор был предопределен: ЙОГУРТ. Обязательно питьевой и обязательно с какой-нибудь чудо-бактерией. Я мозгом понимал, что вот эти все «чудо-бактерии» есть в обычном скисшем молоке, и что после кислотной ванной желудка в кишечник их попадает, мягко говоря, немного, но хотелось именно «чудо-бактерии». И булочки. И, в общем-то, всё. Если бы я был собой, этого мне хватило успокоить голод минуты на две. Ну, может, три. А сейчас я точно знал, что, может, и не осилю такое обилие еды. Надо ещё Насте чего-то похмелиться купить, а то я нечестно лишил её литра лекарства. Вдруг удастся поменяться телами, мучиться потом её похмельем совсем не охота. И поесть ей нужно взять чего-то обязательно.
В длинной очереди на кассу я стоял с йогуртом, булочкой с изюмом, двумя бутылками пива, бутылкой шампанского, батоном и пачкой сосисок. Где-то треть всей суммы. Были идеи взять что-то ещё, но просто лень было это всё тащить.
Когда подошла моя очередь, я заметил сигареты и тоже хотел купить себе пачку (Настя свои где-то заныкала или выкинула, а я чувствовал, что должен закурить), и почти сформировал просьбу, как вдруг… понял, что не помню, как перекладывал деньги из халата в куртку. На всякий случай я пошарил себя по всем карманам, и в одном нашел аж целых десять гривен. Она еще не ходила в этой куртке — откуда у нее украинские гривны?
— Семьдесят две, десять. Десять копеек, если есть, пожалста, — попросила вежливо кассирша.
Мое состояние метко характеризовало выражением «ЁБАНЫЙ СТЫД!». В конце даже можно добавить «БЛЯТЬ!», да простят меня ценители великого и могучего. Масла в огонь подливала очередь, которую я задерживал. От толпы уже почти разъяренных бабушек, с корзинками, полными разнообразных круп, меня отделял приятно одетый парень, наверное, единственный в магазине человек, способный вести себя сдержано. Хотя вид у него был какой-то грустный. Ему, наверное, просто пофиг было.
— Девушка, с вас семьдесят две гривны, десять копеек, — наполнила кассирша, и я покраснел окончательно.
— Э-э-э, я… кажется, забыла деньги, — испуганно призналась я.
Очередь взревела! «Куда ты смотрела?», «О чем ты думала?» и классическое: «А мозги ты не забыла?» — всё это обрушилось за сотую долю секунды на мои хрупкие женские плечи. Захотелось обложить бабок трехэтажным матом, а у самой наглой взять большой пакет с мукой и хорошенько треснуть им по голове, а потом исчезнуть в тумане. Но нет. Не нужно нарываться на неприятности. Сейчас охрана обнулит покупки, и я просто молча уйду, по пути сгорая от стыда и голода.
— Девушка, — слегка раздраженно обратился ко мне парень, — давайте, я за вас заплачу? Бабки эти просто достали.
Я от стеснения изобразил самое дурацкое выражение лица, на которое только была способна Настинамордашка.
Не подумайте! Я бы в жизни никогда не взял деньги у чужого человека! Пусть даже такого симпатичного. Но мне откровенно хотелось кушать. Даже нет, кушать мне хотелось в отеле, а сейчас хотелось ЖРАТЬ! От волнения Настин желудок просто неистово взвывал, и с одной стороны даже хорошо, что бабки бухтели, скрывая этот чудовищный внутриутробный рык. Даже не знал, что девушка способна издавать нечто подобное.
— Да-а-а, — неуверенно согласилась я. — Я бы вам была признательна. Очень.
От стыда я начал смотреть в пол.
Парень, наконец-то улыбнувшись, расплатился с кассиршей за мои покупки (даже пакет купил!), и оплатил свою бутылку то ли вина, то ли шампанского. Бабушки, отождествляя себя с последним оплотом справедливости, подобрели, и начали кокетливо хвалить парня. Парень немного комплесовал, и подобное поведение его заметно напрягало.
Я подождал снаружи.
— Давайте, вы меня подождете у магазина, а я сейчас в гостиницу сбегаю за деньгами? — стыдливо спросил я у парня. — Мне тут минут пятнадцать, я быстро.
— В гостиницу… — прошептал парень себе под нос, но потом улыбнулся ещё шире. — Да бросьте! Считайте это подарком.
— Нуууу, — растерялся еще больше я. — Право как-то неловко получается. Не могу же я просто вот так взять у вас деньги? Ну, это же неправильно! Я не хочу оставаться должником.
Парень немного смутился, но улыбнулся.
— А что, если… только не поймите меня неправильно… вы не составите мне компанию?
Так! Стоп! Нужно думать не как сопливая школьница, а как мужик! Бери инициативу в свои руки! Задавать вопросы, любые, бессмысленные, главное, побольше.
Я почувствовал, как что-то клацнуло в голове. Наверное, мозг включился.
— А что значит «не поймите меня неправильно»? — прищурился я.
— Ну… — покраснел парень.
— Аааа! Вы про СЕКС?! — догадался я.
Некоторые прохожие обернулись.
— Ну… — еще больше покраснел парень.
— Эх, вот это конечно жаль очень. Но нет, так нет. Только давайте, сначала зайдем ко мне в гостиницу, а потом уже будем составлять компанию друг другу?
— Ну… — опять замешкался парень, но вдруг просветлел. — Почему бы и нет? Вы тут рядом? — парень показал на гостиницу, и я кивнул. — Тогда давайте, минут через десять вот там? Я машину как раз подгоню?
Очуметь! Красивый! Вежливый! С машиной! Этот жёлто-голубой наряд просто творит чудеса!
Быстренько сбегав к себе, я ещё раз ехидно посмеялся с коматозного состояния Насти (как эффективно она использует мое тело!), покрутился перед зеркалом и взял деньги. Но что-то я забыл. Точно забыл! А что? Покушать! Я ж голодная, как собака! Но это потом, сейчас нужно бежать на стоянку — я ж первого в своей жизни мужика подцепил!
Хоть я и опоздал на одну минуту (специально, чтоб подчеркнуть свою женственность), ни парня, ни машины не было видно. На площадке одиноко стоял только древний «Лэнд Ровер», который я заметил ещё позавчера. Может, я испугал того бедолагу своей откровенностью? Может, он считает, что я неадекватная дамочка, и что дальше будет только хуже? Нет, это всё женские варианты, всё можно объяснить гораздо проще. Он… потерял ключи от машины, и не может попасть внутрь. Логично? Вполне. Он пробил колесо. Тоже возможно. На него напали бандиты, и избили! О Боже! Или даже так: он встретил какую-то другую дуру… ой, то есть просто дуру… или шалаву вообще! И остался с ней! Козёл! Нет, стоп, это опять женский вариант.
Я ничего с этим сделать не могу. Это раз. А с йогуртом и булкой могу. Значит, этим и нужно заняться. Точно! Как жрать-то хочется! Вот у меня, когда я это я, состояние голода хоть и перманентное, но с ним вполне можно жить (что я собственно и делаю), но сейчас это просто разрывает мозг! Невыносимо!
Я начал хомячить булку и запивать йогуртом с черносливом. Настя позавчера отдавала мне сыр из салата, ссылаясь на то, что с молочкой не дружит. А как по мне, йогурт очень хорошо пошёл.
От гастрономических размышлений меня оторвал громкий пронзительный крик.
— Ага! Попалась, лиса!!!
Я идентифицировал источник крика как бабушку лет эдак… ну, много. Сгорбившись, она стояла возле больших ворот гостиницы и смотрела на меня. От удивления я застыл с булкой во рту.
Бабушка, прихрамывая, быстро заковыляла ко мне, недовольно ругаясь себе под нос. Со временем я смог уловить смысл слов:
— Вот, лиса, я тебе сейчас устрою! Будешь знать, как убегать! И за что ж мне такое горе-то на старости, Господи!? Что смотришь? — бабушка уже почти подошла ко мне и угражающе подняла свою палку вверх. — Вот сейчас по жопе как надаю!
— Бабушка, — пытался быть спокойным я, — вы меня с кем-то спутали, наверное…
— Ах ты, проклятая! Спутали, говоришь? Вот я тебе сейчас «спутаю»! Я тебе сейчас как спутаю!
С этими словами бабка смачно врезала мне по заднице палкой. Больно, блин!
— АЙ! БОЛЬНО! — перепугано заверещал я, хватаясь за жопу рукой и выронив булку. — Вы что творите??? Я сейчас охрану позову!
— Я тебе, зараза малая, щас позову!
Бабушка попробовала врезать мне ещё раз, но на этот раз я увернулся. А потом ещё и ещё.
В воротах я заметил милиционера в форме и побежал к нему, надеясь, что тот защитит хрупкую девушку.
— Милиция! Милиция! Спасите!
— Куда побежала! А ну стой, зараза! Я уже старая, не могу везде за тобой бегать! Стой, говорю! — кричала мне бабушка, пока я быстренько выбегал за территорию гостиницы.
Милиционер обернулся на крик, потом увидел бегущую меня и сразу побледнел.
— Помогите! Помогите! Она больная какая-то! Её…
Я наконец понял, где видел этого служителя порядка, который, не сильно сомневаясь, уронил честь мундира и тоже бросился на утек, но уже от меня.
У ворот навстречу мне выехал джип. «Ауди». Из «Ауди» выглядывал утренний парень. Вот это повезло!
Махая руками, я быстро залез в машину и, задыхаясь (у Насти с дыхалкой откровенно плохо) закричал:
— Поехали быстрее! Быстрее, а то нас сейчас бабушка догонит!
— Какая? Вот эта? А чья это бабушка? — абсолютно спокойно спросил он.
— Хрен его знает! — бабка была уже метрах в десяти. — Давай, рули скорее! Поехали отсюда!
Вместо того, чтоб рулить, парень зачем-то открыл свою дверь и вышел из машины.
— Бабушка, бабушка, погодите.
Внезапно даже для самой себя бабка остановилась и удивилась. Но через секунду уже вернулась в свое прежнее состояние.
— Ты хто ещё такой, а? Хахаль ейный что ли?
Парень офигел от такого вопроса.
— А вы кто вообще, чтоб такие вопросы задавать?
— Ах ты, засранец! Со старшими не научили разговаривать? Ну, я тебя сейчас научу!
С этими словами бабушка проделала с парнем ту же процедуру, что и со мной минуту назад.
Этот аргумент почему-то подействовал, и через пару секунд «Ауди» неправильно разворачивалась на дороге.
— Это кто? — ошеломлённо спросил парень, до сих пор испуганно глядя на дорогу.
— Понятия не имею. Доклепалась возле гостиницы и по заднице врезала.
— По заднице, — парень засунул руку под себя и что-то там потрогал. — Саша.
— Коля! Ой, то есть Настя! — кретин! — Вот, кстати, долг возвращаю.
Я протянул сотню (чуть больше, чему нужно было) Сане.
—В бардачок положите, — не глядя ответил он.
Я открыл бардачок и лампочка внутри осветила пространство, в котором денег было столько, сколько я за всю жизнь ещё не заработал. Даже сотню туда было класть неудобно.
Так. У него много денег. А много денег — к проблемам. По крайней мере, у меня так всегда.
Коленки немного затряслись.
— Саша, а куда мы едем?
— А куда вы хотите?
— Ну… вы же ещё не знаете, куда я хочу, но всё равно куда-то едите. Куда?
— Не куда, а откуда. Точнее, от кого.
Саня еще раз почесал задницу, а я улыбнулся.
— А если я никуда не хочу?
— Значит, поедем никуда, — улыбнулся Саша.
— Но вы же хотели, чтоб я вам компанию составила?
— Да, — вздохнула Саня и тут же скис. — Вы бухаете?
— Вы мне такие вопросы почему задаете?
— Чтоб знать, заезжать мне ещё за одной бутылкой. Мне-то одной хватит. А на двоих вряд ли.
— Так Новый год уже вроде как прошёл? А Рождество ещё не наступило.
Саня не отвечал. Он сделался совсем грустным, и, казалось, сейчас начнёт немного плакать.
— Саш, я вас чем-то обидела?
— Да нет, не в вас дело.
— А в ком?
— Во мне.
— А что с вами не так?
— То, что я дурак.
Я улыбнулся. По Саше было видно, что ему просто нужно немного сочувствия. Захотелось просто от чистого сердца это сочувствие дать.
— Саш, я вам, как профессионал в этой сфере скажу: Дураки не способны понять, что они дураки в принципе. А когда они понимают, что дураки, сразу перестают ими быть.
На несколько секунд Саша озадачился таким умозаключением.
— Но осознание того, что ты был дураком, ещё хуже, чем быть дураком.
— Нууу, быть дураком вообще великая благодать, Саша. Тут я с вами согласен. Согласна. Но вы сейчас не поэтому переживаете.
— А почему? — сыронизировал Саша.
— Мне кажется, вы просто совершили ошибку, и теперь себя грызёте.
— А разве умные допускают ошибки? Умные учатся на ошибках дураков.
— Ээээ, нет. Умные никогда не будут у дураков учиться. На то они и умные. Просто дураки совершают дурацкие ошибки, а умные… ммм… тавтология получается. А умные «умные».
— А если умный совершает дурацкую ошибку?
Я вздохнул.
— Саш, может, скажете уже, что случилось?
Саша натянуто улыбнулся.
— Меня какая-то бабка по заднице отлупила.
— Ну, не хотите говорить, не нужно.
Минут пять мы ехали молча куда-то в сторону Ай-Петри.
— Настя, а вы замужем?
— А что?
— Простое любопытство.
— Выходит, что да, — я улыбнулся. — Теперь он на мне просто обязан жениться.
Машина немного вильнула.
— А как бы вы относились к своему любимому человеку, если бы вас предали?
— В смысле «предали»? Изменили?
— Ну… да. Пусть «изменили».
— Смотря с кем. Если она хуже меня, буду считать мужа дураком, а если лучше, то молодцом. А её — дурой. Но если она дура, то она не может быть лучше меня.
— Я вам не верю.
— А я вам ничего и не доказываю.
Молчание опять повисло на пару минут.
— То есть, вы утверждаете, что предательство — это нормально?
— Я такого не утверждала. Я описала свою реакцию на то, что мой муж спит с другой бабёнкой.
— А это не предательство?
— А в чём собственно предательство?
— То есть измена по-вашему — это не предательство?
— Саш, давайте не будет кота за яйца тянуть. Вам девушка изменила?
Александр молча притормозил у обочины и посмотрел на меня глазами кота, которого часа три тянули за яйца.
— Для меня это было таким ударом… я стольким пожертвовал ради любимого человека, всё для него делал, а в итоге… Вот так всё глупо получилось.
— Ну, подумаешь! Вы молодой, красивый, судя по всему успешный! Другую найдете! Всё ещё впереди!
— Другого такого я не найду.
У меня перехватило дыхание.
— Другого???
— Другого…
— Эээ… Вы, типа… в дымоход любите?
— НЕ СМЕЙТЕ ТАК ГОВОРИТЬ! — заорал Саша. — Что вы вообще можете знать о настоящей любви? О человеческих возвышенных чувствах! Когда ты жертвуешь всем ради любимого человека? Всем! Друзьями! Близкими! Семьей! Принципами, в конце концов! Я думал, ему неважно, как я и кто я! Я думал, он не такой, как вы, бабы! Алчные и глупые создания! Вам лишь бы тусоваться, да бабло тратить! Все одинаковые!
Александр сильно вспотел и покраснел. Кулаком он бил клаксон чем сильно меня раздражал. Ромео хренов.
— Саш, если вы будете на меня кричать, я дам вам в морду, — очень серьёзно сказал я, немного урезонив Александра. — Между прочим, денег от вас я не взяла. И просто так согласилась составить вам компанию. Саш, я понимаю, что вам сейчас тяжело, но паскудить окружающим день — совсем не выход. Если в моих силах что-то для вас сделать, давайте попробуем сделать. Вот вы на меня кричите ни за что вообще. Разве это хорошо? Я же хрупкая женщина. Сейчас возьму и измажу вам тут весь салон соплями и тушью.
Я улыбнулся. Саша посмотрел на меня и тоже немного улыбнулся.
— А вы необычная девушка.
Ещё бы!
— Мне все так говорят.
— Много кавалеров, наверное?
— Нет. Один. И тот меня не любит.
— Да ладно? Стоп! Вы же сказали, что замужем почти?
— Это мутная история, давайте не будем лучше. Мы пока решаем вашу проблему.
— Все психоаналитики всегда раскрывают твою проблему на своём примере. У них есть история на любой случай жизни.
О-о-о, наш клиент частый гость у психоаналитиков?
— И шо?
— А вы разве не психоаналитик?
— Боже упаси, — засмеялся я. — Я писатель.
— Ух ты! А что пишите?
— Ужасы.
— Ужасы? Почему именно ужасы?
— Потому что так паршиво написано, что просто ужас. Саш, давайте уже про вас?
— Но вы такая интересная женщина! Умная и красивая. Вы мне интересны!
По взгляду я понял, что Саша любитель не только в дымоход, но и по-человечески.
— Мне кажется, вам просто хочется сделать любимому человеку больно, вот вы ко мне и клеитесь. Давайте будем откровенными? Я просто не приму другого ответа.
Саша стыдливо прикусил губу и опустил глаза.
— Ну, да, — он снова посмотрел на меня. — Вот что мне делать?
— Вы его любите?
— Люблю.
— Ну, так возвращать нужно.
— А как возвращать? Я ему уже не интересен.
— Чтоб решить проблему, нужно в первую очередь понять её суть. Её источник, так сказать. С чего всё началось?
Саша пожал плечами.
— Даже не знаю. Лёша просто стал как-то холодно на меня смотреть.
— А как вы считаете, кто виноват, вы или он?
— Он! Я всё для него делал! Он ни в чем не нуждался! Вообще! У него были деньги, машина, квартира — всё!
— Так, может, в этом как раз и проблема? — Саша удивлённо посмотрел на меня. — Он… ну… он же как бы мальчик? Хоть и…
— Да, он именно мальчик, — застенчиво признался Саша.
— Ну тогда тем более! Он же мужчина! А вы из него хотите сделать девочку. Он хотя бы работает?
— Сейчас нет. Раньше работал. Спасателем. За две тыщи гривен, ха-ха.
«Выпьем за спасателей!» всплыло в голове.
— А вот этот ваш… Лёша, да? Он такой приземистый, тёмненький?
Саша удивленно поднял брови.
— А вы откуда знаете???
От кто меня за язык тянул?
— Ээээ… у нас есть общие знакомые, скажем так. Альпинисты. Я же приехала в Ялту по горам полазить. Но это неважно. Давайте искать очаг проблемы дальше. Он вообще, чем занимается в свободное время?
— У него всё время свободное, — гордо и в то же время иронично признался Саша. — Делает что хочет. Я…
— ВОТ! — обрадовался я. — Вот причина всех бед! У вас дети есть?
— Ээээ… Нету. А надо?
— Вот! Если бы у вас были дети, вы бы знали, что все беды начинаются ровно в тот момент, когда им становится скучно! Я с детьми непосредственно работаю и знаю: как только им становится скучно, начинает ломаться мебель, рваться одежда и гореть даже то, что гореть не может в принципе! (я знаю случай, когда дети-таки сожгли оцинкованное ведро). Дайте вашему Лёше приключений и всё.
Сначала Саша вроде как просветлел, но потом опять скис.
— Пытался. Мы уже и за границу катались, и кино смотрели, и ремонт делали вместе — ничего не помогает.
— Чего? Какой, нахрен, ремонт? Какое, …ть, кино? Вы ж мужики! Вам нужно бухать и баб клеить! А потом обламывать! Что ты на меня смотришь?
Саша посмотрел на меня с отчаянием.
— У кого я помощи прошу? До чего я докатился… Извини, Насть, что впутал тебя. Не стоило. Давай, я тебя завезу домой и забудем.
Минуты три мы просто молча сидели и смотрели, как по Южнобережному шоссе летают машины. Саша завёлся и начал разворачиваться.
— Александр, ты ведешь себя, как баба. Неудивительно, что Лёша ходит налево. Ты страшный зануда, с невероятным самомнением и неумением слушать. Ты не понимаешь, что у людей есть свои принципы и интересы. Не нужно меня домой подвозить, сама как-то доберусь. Остановись. Спасибо, что денег одолжил. До свидания.
Саша остановил, и я вышел из машины. Хотел хлопнуть дверью, но подлая система автоматического закрытия дверей амортизировала удар, и закрыла её мягко и бесшумно. У него даже машина такая слащавая! Фу! Мерзость!
Я отошёл метров на пять от машины и начал голосовать. Саша почему-то никуда не уезжал. По идее мой потенциальный попутчик должен был подумать, что у меня сломалось авто, и что я не какая-то там легкомысленная фифа, а серьёзная тётя. Это отпугнет всяких любителей позариться на мою девичью красоту и гордость.
В течение пяти минут проехало много красивых машин, за рулем которых были одни только дядьки, но ни одна скотина не остановилась. Это ещё раз доказывает, что все мужики — похотливые кобели! По прошествии пяти минут рядом притормозила копейка, идеально выкрашенная в цвет «ржавый Москвич», из которой выглянул добродушный дедушка, судя по всему кавказец.
— Шьто, дочка, — спросил он с характерным акцентом, — конь жИлезний быстро съел уэсь бИнзин? Тут да запрауки метров тыща, давай, подброшу, садись.
— Ну, мне в Ялту вообще-то нужно. Вы не туда?
— Нет, дАрАгАя, я тут как раз рАдом жИву. И жИна будет ругаться сильно, если опоздаю апять. Так что извини, старика! Жди другого прЫнца. Удачи!
Дедушка улыбнулся золотыми зубами и поехал дальше. А я остался ждать другого принца.
Лёша все никак не уезжал, а я всё никак не мог словить попутку. Когда стоять стало холодно (на Южнобережном шоссе попрохладнее, чем в самой Ялте), я понял, что придется раскошелиться на такси. Ещё и живот немного начинает болеть. Не хватало мне там внизу чего-нибудь простудить.
Ощупав карманы, я, наконец, вспомнил то, что не мог вспомнить в номере — телефон! Вот, баран! Придется попросить у Саши. Так неохота у него что-то просить…
Яркое крымское солнце слепило меня, отражаясь от стёкол джипа, и я не видел, что там твориться. Но, когда я открыл дверь, результаты превзошли все мои ожидания: Саша хныкал как девчонка, уткнувшись в руль.
— Саша, Господи, что случилось?
В ответ Саша разревелся, уже как маленький ребёнок.
Чтоб это луковое горе не простудилось от сквозняка, я опять залез в машину и быстренько закрыл дверь.
— Саша? Сашенька, что такое?
— Меня никто не лююююбит, — ныл Александр. — Никтооооо, потому что я козёооол! Даже Лёша так говорит!
— Ну, ты не козёл. Скорее, ты баран, — пошутил я, но Саша шутки не оценил.
— Почему так? Почему я, и-и-ик, почему я не могу просто нормально жить? Как все? Почему у меня всё так сложно?
— Сашенька, не реви, я прошу тебя. У всех такие периоды бывают. И если мы, женщины, можем их оправдать месячными, то вам, мужчинам нужно просто быть сильными. Это скоро пройдёт.
— Я не хочу быть сильным! Я хочу быть слабым! И чтобы меня жалели! Уааа!!!
Мне стало не столько смешно, сколько страшно.
— Ну, не реви, не реви, всё будет хорошо.
Аккуратно, стараясь не задеть рычаг коробки передач, я подсел к Саше и легонько обнял его. Некоторое время он сопротивлялся и вроде как немного взял себя в руки, но потом опять разревелся и уткнулся мне в колени. Все колготки сейчас промочит! Нужно что-то с этим делать.
Только я хотел начать его успокаивать, как Саша выпрямился и посмотрел на меня красной заплаканной физиономией.
— Настя, и-и-ик, будешь моей женой? Только не смейся! Я серьёзно! Прямо сейчас поженимся, давай? Не будешь ни в чем нуждаться вообще! У меня две квартиры в центре Ялты, я тебе одну подарю! Мне никогда девочки особо не нравились, но ты особенная! Ты не такая! Я хочу с тобой жить! Соглашайся!
Я смотрел на него, как на новые ворота.
— Мне не нужна квартира в Ялте, Саш. То есть нужна, конечно, это моя мечта самая светлая, но я хочу сама на неё заработать. И не готова я ещё замуж. Ни за тебя, ни за кого-то другого. Потому что я… лесбиянка.
Саша тоже посмотрел на меня, как на ворота:
— Ты врёшь. Лесбиянки все страшные, как война.
Вот тут важный момент! В подобного рода диалогах нужно слабую сторону заставить почувствовать себя сильной и опытной, а самому отступить.
— Да. От тебя ничего не утаишь, ты очень проницательный. Но мне же за Лёшу обидно. Он же тебя любит, а ты любишь его. А я не хочу уводить хорошего мужика у, хе-хе, другого хорошего мужика.
Саша поднял брови.
— С чего ты решила, что он меня любит?
— Ну, мы ж с ним знакомы. Так вот, признаюсь тебе, я его хотела склеить. Обычно у меня с этим проблем не возникает, гей, не гей, не важно. Некоторые даже вот на первом свидании замуж зовут, хи-хи, а этот ни в какую. Я уверенна, он просто хочет заставить тебя ревновать. И он вроде как говорил, что ты ему мало внимания стал уделять… что весь в работе постоянно, что совсем про него забыл…
— Правда? — воодушевленно спросил Саша.
— Ну а почему ты решил, что он тебя предал?
Саша немного застеснялся.
— Ну, понимаешь… об этом как-то неловко говорить, — взглядом я как бы сказал «Бля, дружище, не начинай». — Ну, хорошо. Я у него на куртке обнаружил следы… ммм… другого мужчины.
— И давно ты его одежду обшариваешь, а? И ты прям точно смог определить, если я правильно поняла, что следы другого мужчины — это именно следы и именно другого мужчины?
— Ну… просто мы с ним сильно поссорились, он ушёл, а часов через пять пришёл довольный и завалился спать. А я знаю, когда он такой довольный. Это вчера было. А сегодня утром он мне сказал, что я скучный и чёрствый, и вообще надоел ему.
Вот жыж как бывает-то… Настя и тут себя показала.
Тем временем Саша ещё кое-что вспомнил:
— Леша давно говорил, что хотел с натуралом попробовать. Адреналина ему, видите ли, не хватает. Хорошо, что ему хоть морду не набили.
— Саш, я тебе так скажу: Лёша попал под дурное влияние.
И я рассказал, как всё было, только приукрасив Настю, чтоб не так обидно было.
— Я его убью! Где этот гад?
— Коля?
— Ну да, как его там. Скажи, где он, я ему морду набью!
Я еле сдержался, чтоб не заржать.
— Саша, спокойно. Он уже свое отхватил и сейчас лежит в травматологии ялтинской. И прежде чем у него опять сформируется морда, которую не жалко бить, тебе придется месяцок подождать. Давай лучше Лёшу заставим ревновать?
— Как?
— Как-как. Есть ты, есть я. Я могу запросто сыграть тупую жадную стерву, а ты щедрого наивного идиота (хотя играть тебе, дружище, особо не придется). Найдём Лешу, скажем, что собираемся жениться. Только ты, главное, без соплей и эмоций. Я вижу, что ты у нас парень чувственный и эмоциональный, но нужно постараться. Сможешь?
У Саши (впервые не от слез) заблестели глаза. Видать, он действительно редкий зануда, если так по-ребячьи относится к подобной авантюре.
Мы поехали обратно в Ялту, обсуждая по пути наш хитрый план.
В очередной раз я удивляюсь тому, что, казалось бы, взрослый и умный человек, который может зарабатывать много денег (для многих это достоинство с лихвой перекрывает все недостатки), не может решать такие вот простые проблемы, являясь воплощением социальной дезадаптации. И даже не скажешь, какое из двух зол меньшее. Так жить, как ему, безусловно комфортнее, но… Нет, нафиг. Я бы так точно не смог. Нужно ему предложить вожатым поработать — очень хорошо мозги на место ставит.
— Насть, ты видела??? — перепугано спросил Саша. — Видела???
— Что???
— Там та бабка! В маршрутке поехала. Ну, та, которая с палкой! Она следит за мной! Настя, я боюсь! Чё ты ржешь? Она реально в маршрутке ехала, и на меня пялилась. И, кажется, палкой махала.
— Пить меньше нада, — улыбнулся я и резко согнулся. — Ой, да что ж такое, уууух.
— Что случилось?
— Да что-то живот скрутило резко.
— У меня таблеточки есть от желудка. Дать?
У него «таблеточки есть». Ну точно, баба!
— Нет, спасибо. Я не фанат таблеток всяких.
— Ну, как знаешь. Кстати, почему ты о себе часто в мужском роде говоришь? Писатель, фанат… ещё что-то было. Это для меня? Пытаешься быть мужественной, чтоб мне понравиться?
Огоспади, рукалицо…
— Саш, а ты большой спец по флирту, я смотрю? — Саша так и не понял, что я с него смеюсь. — Это для Розенталя. — Саша не знал, кто такой Розенталь. — Правильно так, короче. Нельзя говорить директорша, или писательница.
— Почему?
— Потому что раньше считалось, что это может быть только мужской работой. Женщины могут только шить, готовить и на мозги капать.
— Ты так говоришь, как будто ты не женщина.
—Я писатель. А это существо бесполое. Ещё и способное этот самый пол изменять при необходимости.
— Хотел бы я уметь изменять пол… — мечтательно улыбнулся Саша.
Я захихикал.
— Вот уж поверь, дружище, ничего в этом.. Ой, Да что ж такое-то! — в животе резко резануло. — Саша, давай свои таблетки, а-а-а-а-а!
Перепугавшись, Саша опять съехал к обочине и начал рыться в бардачке, перебирая пухлые пачки денег.
Я чувствовал примерно то, что чувствовали герои фильма «Чужой». Теперь понятно, почему дамы носят с собой месячный запас лекарств районной поликлиники! Я ж вроде ничего такого не ел — ни жаренного, ни экзотического, ни пропавшего — за что мне такое наказание?!
Вот в общаге у меня нету холодильника. Я бы мог себе купить небольшой, только он мне нафиг не нужен, потому что даже если колбаса немного пропала, со мной ничего не будет. Запахов я ведь не чувствую, а на вкус почти то же самое. Я даже сам себе удивлялся, насколько непритязательный у меня пищеварительный тракт. Хотя раз случай был, когда я (исключительно ради эксперимента) съел где-то полкастрюли прокисшего горохового супа за воскресенье. И абсолютно нормально поехал в понедельник на пары. Правда, на парах "началось"… но абсолютно никакого дискомфорта. Просто очень сильно ограничивается твоя мобильность. А сейчас… Блин! Как же больно!
— На, возьми, должно помочь.
Саша протянул мне голубую пилюльку и надпитую бутылку минералки. Я проглотил, и мне сразу стало легче. Будь я собой, меня бы удивило то, что таблетка подействовала за такое короткое время. Она бы попросту не успела нормально раствориться. Но сейчас мне подобная мысль показалась совершенно дурацкой.
— Спасибо, Саш… помогло.
Я попробовал выпрямиться. И… смачно пернул. Так взбзднул, что мне все профессиональные пердуны позавидовали бы! Боже, стыдоба-то какая… Как глаза режет! Блииин! Да что ж за день такой?
Саша, открыл дверь, и я последовал его примеру. Секунд пять нам понадобилось, чтоб понять, что больше мы здесь высидеть не сможем.
— Фуууух. А я и не знал, что вы так можете, — аккуратно пошутил он, боясь поранить мою тонкую женскую натуру.
— О-о-о-о, мы ещё не так можем! — поддержала его я. — Хотя, конечно, сама не ожидала. А ты что, не знал, что девочки пукают? — Саша засмущался. — Саш, а у тебя когда последний раз вообще девушка была?
Саша засмущался ещё больше.
— Эээээ… года пол назад где-то. Перед Лёшей как раз.
— Пукала?
— Прости?
— Что «прости»? При тебе пердела?
— Э-э-э, а тебе зачем?
— Сложно ответить?
— Да нет. Ну, в смысле не замечал. А что?
— А вообще, при тебе хоть одна девочка пукала?
— Я не буду отвечать на этот вопрос, — слегка обиделся Саша.
— Ну, ладно. Как хочешь.
Пританцовывая, чтоб не замерзнуть, я начал любоваться Ялтинским пейзажем.
— Скажи, зачем спрашиваешь, тогда отвечу.
С трудом я пересилил в себе желание подразнить Александра.
— Просто я для себя, подчеркиваю, лично для себя сделала такой вывод: только реально близкие друг другу люди могут себе позволить друг при друге полностью расслабиться.
— То есть, прости, пердеть?
— Ну да.
— По-моему это мерзко. Так делают только колхозники!
— Значит, я — колхозница?
— Нет, я не имел в виду тебя. Я имел в виду всяких… вот эти вот бабки вонючие и бомжи, особенно на вокзалах…
— Ну, спасибо. Лучше бы я была колхозницей.
— Да нет же! Ну, почему ты цепляешься к словам? Я же не хотел тебя обидеть.
— Дорогой мой, ты даже если захочешь, всё равно вряд ли сможешь. Ещё у тебя проблема в том, что ты очень серьёзно к глупостям относишься. Вот смотри: я жутко опозорилась перед тобой только что, да?
— Почему ты так любишь меня тыкать носом в мои проблемы? Как будто по-настоящему меня знаешь?
— Ага. Опозорилась. Но вместо того, чтоб рыдать, я даже не делаю вид, что ничего не случилось. Это тоже глупо. Я просто анализирую. Холодно анализирую. Мозгом. Тем инструментом, который ты в подобных ситуациях так старательно выключаешь.
— Ты думаешь, что самая умная?
— Сашенька, дорогой. Давай, я буду прикидываться тупой овцой? Тебе так удобнее будет? Так же и с Лешей?
— Прекрати!
— Если ты…
— Прекрати!!! Это в рассказах и кино только главный герой умный, а все остальные идиоты. А в жизни не так! Что ты улыбаешься?
— А что мне, плакать?
— ???
— Ты на меня кричишь. А я тебе обещала, что если будешь на меня кричать, дам тебе в морду.
Продолжая улыбаться и насупив брови, я начал медленно приближаться к Александру. Он сильно испугался и даже принял что-то вроде бойцовской позы. Тоже мне, боец.
Я действительно хотел разбить Александру нос, хотя и понимал, что силы мне, скорее всего, не хватит.
Удар.
Я оказался скрученной на земле.
— Отпусти!
— Не отпущу!
— Отпусти, садист! Как не стыдно девочку обижать?
— Ты драчунья. С тобой только так можно.
— Саша, отпу…

— АХ ТЫ ФАШИСТ! — послышался сзади уже знакомый голос, и сдерживающая хватка сначала ослабла, а потом Сашина туша свалилась прямо на меня.
Я выпрямился, боясь поднять глаза (Саша прилег отдохнуть на землю), но уже понял, кто стоит со мной рядом.
— Настя, ну шо ж ты, кровинушко моё, творишь-то?
Я посмотрел бабушке прямо в глаза. Хоть она была старой и сморщенной, её удивительно ясные голубые глаза выглядели очень молодо. И слегка сердито.
— Бабушка, вы меня с кем-то путаете.
— Настя, ну шо ты такое ото говоришь? Ну разве я могу свою внучку с кем-то спутать?
Если это реально Настина бабка, то я попал в самую неловкую в мире ситуацию…
— Бабушка, но я правда, не Настя. Я как бы Настя, но не Настя.
— Ты шо, грибов объелась? — заворчала бабка. — Шо отето с тобой этот фашист сделал?
Бесчувственный Саша получил ещё раз палкой по заднице.
— Не бейте его, не нужно. Он здесь вообще не при чём. Как бы вам объяснить-то… Я знаю Настю. Она ко мне в гости приезжала позавчера. А вчера я… эм… чисто случайно проснулся Настей.
Бабушка сначала посмотрела с непониманием, а потом резко просветлела и жутко рассердилась.
— От, коза! От, зараза! От, я ей по жопе надаю! А ты хто тогда?
— Я Коля…
— Коля, значит? А чё это моя внучка к тебе в гости приехала? Небось, кололись вместе?
— Кололись? Нет, она просто моя читательница. В гости приехала. Из Мурманска.
— Откуда???
— Из Мурманска.
— От же ж коза! — бабушка начала злобно дубасить землю палкой. — Где она?
— В гостинице.
— А где гостиница?
— В Ялте…
— Поехали в Ялту, значить.
Бабушка показала на машину.
— Но это его машина, — я показал на Сашу. — Я вообще водить не умею.
— А это вообще что за кобель? Почему он Настю бил? Она и к нему в гости приехала?
— Ну, он её даже не знает. Мы с ним случайно познакомились вообще.
— Да это ужас какой-то! Что за народ пошёл! Ни нравственности, ни стыда — ничего! Какого хрена ты её звал к себе? И кто этот цирк увесь придумал?
Я начал злиться.
— Да никто никого не звал! Она сама приехала! И идея поменяться телами исключительно её! И вообще! Вы её бабушка, вы за неё отвечаете, возвращайте меня на место! Что смотрите? Я тут пытаюсь исправить то, что она натворила, а вы на меня орёте!
Бабку немного попустило.
— А шо она уже натворила?
И я рассказал бабушке про то, как Настя почти разрушила крепкий семейный союз Саши и Лёши. Во время рассказа у бабки был такой вид, будто я ей рассказываю про будущее, где все люди умеют летать, а власть заботится о народе.
— Ну, оно-то верно с одной стороны, — начала оправдывать Настю бабка. — Это ж как-то не по-христиански, когда два паренька… а они ещё и спят вместе что ли? — я неуверенно закивал. — Ой, хоспади, да как же так можно? Поделом им, пусть баб себе нормальных ищут, а не занимаются ерундой! Они что, думают, что детей аист приносит? Или в капусте находят? Совсем все глупые стали! Что с людьми этот ваш интрынет делает!
— Нет! — возмутился я. — Не она это строила, и не ей это ломать. Нужно сделать всё, как было.
— Так и так мужиков мало! — не унималась бабка. — А если мужики спать друг с другом начнуть, то вообще ж никого ж не останется! Я и так Насте приличного найти не могу — как приведёт какого-нибудь, так хоть стой, хоть падай. Одни дурачки!
— Дурачки, не дурачки, не нам решать. Вы мне, раз вы, смотрю, в курсе, скажите, как обратно собой стать?
— Так просто же! Просто щёлкни пальцем и загадай. И всё сбудется.
— Серьёзно что ли?
— Прежде срабатывало, — пожала плечами бабка.
Конечно же, я не поверил, но на всякий случай щёлкнул. Ничего не произошло.
— Чёт не работает.
— Волшебство случается, если этого, так сказать, обе стороны хотят. Может, Настя не хочет?
— Ооо, поверьте, она сейчас хочет обратно больше всего на свете. Хотя… почему ж она сама не вернулась?
— А Настя щас мужик? Коля-то мужское имя, но вас же ж черти не разберут!
— Ну… да, мужиком.
— Так эт ж ясно, как божий день! Мужики-то колдовать не умеют. Слишком вы глупые, и не способные.
У меня были возражения, но у бабки была палка.
— Бабушка, а вы… тоже ведьма?
Бабушка смачно, хотя и не так больно, как в прошлый раз, врезала мне палкой по заднице.
— Я тебе дам, ведьма! Не смей так говорить! Мы волшебницы. Колдуньи. Но не ведьмы. Хотя, Колюня, честно тебе скажу, Настя всё больше и больше на ведьму похожа становится. Не для людей она колдует, а для себя. Это плохо очень. Я ей тыщу раз говорила, что нужно только добро делать. Ты точно не хотел девкой стать?
— Ну… — засмущался я. — Я не то, что хотел. Просто всегда жалел, что не девочка. Буквально до вчерашнего дня.
— Вот же ж придурки нынче пошли! — опять начала браниться бабка. — Заставить бы вас хотя бы дрова поколоть, или дом построить… Ладно. Бери вот этого придурка своего второго, затаскивай в машину, сейчас оживим, решим его вопрос, а потом вас поменяем на место.
Кое-как я затащил Сашу в машину на заднее сидение, а сам остался смотреть снаружи. Должен сказать, что джип был вроде как большой и грозный, а сзади было жутко тесно. Хотя это в "ихнем" стиле...
Бабушка нагнулась к Саше, прошептала ему что-то на ухо и врезала пощёчину — вскочил, как ошпаренный!
— А! Где я? Кто вы?
— Спокойно, свои, — ровно произнесла бабушка. — Помогать тебе будем.
— Вы кто?
— КГБ! Здесь вопросы я задаю, дорогой. Как зовут?
— С… — Саша испуганно посмотрел на меня, но я тоже тупо офигевал. — Саша. Что вы делаете в моей машине?
Бабушка пригрозила палкой.
— Ты русский понимаешь? Ещё раз говорю: МЫ ЗДЕСЬ, ЧТОБ ПОМОЧЬ ВЕРНУТЬ ТВОЕГО… о, Госпади, чтоб я такое ещё раз сказала… ТВОЕГО СУЖЕННОГО. Будешь нам помогать, хорошо всё будет, не будешь, получишь ПАЛКОЙ ПО ЖОПЕ. Ясно?
Саша кивал, хотя по глазам было видно, что вербальный посыл он уловил не особо точно. Только на эмоциональном уровне, как домашнее животное.
— Сейчас вези нас к своему этому… как его зовут?
— Лёша, — подсказал я.
— Вот, к нему давай, дуй, — бабушка немного пошлепала Сашу по лицу. — Давай-давай, чего сидишь!
Саша отряхнулся, его взгляд резко наполнился смыслом, и он поспешил за руль, как ни в чём не бывало. Я хотел сесть рядом с ним, но бабушка опять же палкой дала понять, что сзади выйдет безопаснее.
Мы поехали.
— Колюнь, — обратилась ко мне бабушка уже как-то помягче и шёпотом, — а Настя там больше ничего не натворила ненароком?
В голове табуном пронеслись вчерашние события.
— Да вы знаете, вроде нет.
Бабушка улыбнулась.
— Ну что ж ты мне, внученька, врёшь? Я ж вижу, глазки бегают по полу, и ручки трясутся. Значит, вспоминаешь что-то и боишься. Ну, говори, не бойся. Я этой козе всё равно всыплю по пятое число.
— Мммм… я даже не знаю, как вам сказать помягче-то… можно, я не буду? —бабушка сказала «нет» палкой. — Ну ладно. Она меня изнасиловала.
От удивления бабушка чуть не выронила палку.
— Она тебя?
— Да…
— Дела... А "до" или "после"?
— Эээ… после.
— Так выходит, это ты её, милок, хе-хе. А ты уверен, что она тебя… Нет, я ей всыплю, конечно, но она не такая. Наська может набедокурить, дурость совершить какую, но только от того, что глупости в ней много. А чтоб лихо, да намеренно… Добрая она, и зла людям не желает, чистые у неё помыслы. Просто иногда она добро по-своему понимает.
Всю дорогу бабушка мне доказывала, что Настя меня вовсе и не изнасиловала, а просто показала, как это — «радость по-девичьи». Не могла ж она доверить своё родное тело, в конце концов, какому-то постороннему. И что кроме неё никто не знает, как ей самой сделать лучше. А мои «странные» ощущения бабушка объяснила тем, что «не так у вас все устроено, и не так вы всё понимаете, мужаки».
Короче, я ещё во всем виноват остался. Хотя, зная Настю такой, какой я знаю её по интернетам, данный сценарий вполне мог бы всё объяснить. В конце концов, всё так и было. Я же не сопротивлялся, а Настя решила, что это заслуга её всеобъемлющей мужской харизмы. Но вот сейчас, когда всё прошло, я хоть и с легким ужасом вспоминаю, но было-то прикольно! Абсолютно новое чувство, которое… ну оно не плохое и не хорошее. Ты ещё даже не разобрался, и не знаешь, как реагировать. Как реакция на новый фильм — сначала нужно посмотреть комментарии к фильму, затем сам фильм, потом посмотреть рецензию какого-нибудь школьника и только тогда уже можно делать выводы.
Бабушка нормально отреагировала на то, что её внучка пердолит сама себя и разрушает моногамные браки. Но, когда я ей рассказал про пациентку, квартиру и часть денег, которые я лично видел, у бабули начался такой катарсис, что даже представить страшно. Бабуля была в курсе всего, только думала, что внучка все деньги отдала больным детям. Мне даже стыдно стало за свой длинный язык, и я уже перешёл на сторону Насти, пытаясь её хоть как-то защищать. Но самым моим тупым поступком было рассказать, что Анастасия куда-то потратила все деньги уже здесь, в Ялте. Дело в том, что я видел, сколько она с собой брала (случайно, когда расплачивались в генделе), а сегодня утром тщательно обыскал номер на предмет денег — ничего не осталось. Только мелочь. И чек из ювелирного магазина «Золото Ялты» на сумму, за которую можно купить подержанную девятку. Хотя это странно на самом деле — У Насти из бижутерии с собой были только прокладки.
Короче, бабушка была лютой и злой.
— Я ей, дурёхе, говорила: нельзя тебе всякие железки и камни на себе носить! Коза! Точно ведьмой станет! Ох, за что мне такое горе…
Ну, и так далее.

Мы приехали к дому, который находился в квартале от нашей гостиницы. По машинам возле дома стало понятно, что живут здесь приблизительно такие же товарищи, как и Лёша: среди выхоленных одинаково чёрных внедорожников выделялся разве что грязный древний «Ленд Ровер».
На звонки в дверь никто не отвечал, поэтому Саше пришлось воспользоваться собственным ключом.
Ни я, ни он понятия не имели о том, что сейчас будет — только у бабушки был вид понимающего человека.


Мы вошли. Лучше квартиру я видел только у одной лесбиянки, но то вообще другая история. Большая, просторная студио, с винтовой лестницей на второй этаж, обилием колонн и ковров. И котом! Нужно было соглашаться замуж только ради кота!
— Что, Борис, — Саша нагнулся, чтоб погладить пухлого серого кошака, — опять не покормили?
Кот и так выглядел заплаканным, но сделался ещё грустнее. Наверное, потому что его назвали «Борис».
— Чувствуете, перегар? — спросил я.
Все начали принюхиваться и потихоньку морщиться. Перегар был не сильным, но уже ядрёным. Переобувшись в домашние тапочки (их тут был целый ящик, как в музее), мы вошли. Чем глубже мы заходили, тем сильнее усугублялся перегар. Несло со второго этажа. Ещё удивили верёвки и другое снаряжение на полу, типа тех, что я видел у Петровичей. Хотя он же спасатель, почему нет?
Подниматься наверх было где-то так же, как и на Эверест — чем выше, тем дышать сложнее. Но мы смогли.
Казалось, после недавних событий меня сложно удивить, но это было не так.
На вершине квартиры, в просторной комнате на огромном диване в компании бутылок разной степени крепости и наполненности сидел мой вчерашний знакомый Лёша и (внезапно) мои сегодняшние знакомые Петровичи. Вышеупомянутые были удивлены не меньше моего, хотя удивляться им было сложнее. От такого количества спиртного с их подвижности могли бы смеяться даже улитки. Просто удивлённо поднять брови для них было уже неслабым подвигом.
Как вообще можно столько выпить и не умереть???
— Лёша, кто эти мужчины? — начал Саша тоном ревнивой недовольной жены.
Лёша хотел ответить, но бабушка, помахав палкой в воздухе, показала, кто здесь главный.
— Хто тут твой? — грозно спросила она у Саши, и тот трясущимся пальцем показал на Лёшу. — Ну, оно заметно. А эти остальные хто? А, ты ж сам не знаешь. Вы хто такие?
— П-п-п-петрович, — с трудом родил Петрович. — Очинь п-п-приятна.
Данил не особо спешил отвечать.
Наверное, потому что не мог.
— Ну, а ты, партизан, шо молчишь? Такой же «Петрович», смотрю?
Второй Петрович чтоб не расплескать свою нестабильную внутреннюю суть, медленно кивнул. На речь он был просто неспособен.
Оба смотрели на нас мутными полуживыми глазами.
— И от шо ж вы, творите? Разве так пить можно? Вот тебе, Петрович, — бабуля пригрозила палкой. — Два года осталось, если пить не бросишь. И будет потом жена твоя Светка плакать, и округ твой останется хапугам на растерзание. Я уже не говорю про детей…
Петрович сначала побелел, потом позеленел, потом покраснел, а потом поразил мощной струёй красивый зеленый ковер отвратительнейшего вида и запаха внутренней сутью. Второй Петрович, не ожидая приглашения, стал всячески поддерживать родственника. Лёша, державшийся где-то четыре секунды, за эти самые четыре секунды успел схватить ведерко для шампанского и начал готовить коктейль. Меня тоже начало мутить, поэтому пришлось спуститься вниз. Саша заспешил за мной.
— Настя, где ты эту бабку откопала?
— Успокойся, она знает, что делает. Она — целительница. Сейчас отучит твоего Лёшку пить.
— Так он не пьёт!
— Пойди, посмотри, как он не пьет, ха-ха-ха. А откуда он Петровичей знает?
— Я вообще не в курсе, кто это! Он вообще сказал, что сегодня по горам лазить пойдет!
— Эти двое уже второй день вот так лазят. Альпинисты хреновы, ха-ха-ха.
— А ты и их знаешь что ли?
— Ну, типа да. Соседи по гостинице. Они, кстати, Коле морду и набили по пьяни вчера, так что ты им должен. Только я тебя прошу, при них о нём не вспоминай, а то и тебе начистят. Они вообще хорошие мужики, только бухают жутко.
— Ээээй! — закричала бабуля сверху. — А ну-ка, ходьте сюда оба! Настя, тащи сюда второго, щас женить будем.
Саша выпучил глаза, по которым было видно, что жениться оно пока не собирается. Я долго и безуспешно уговаривал его пойти, пока не спустилась бабушка и не пригрозила палкой. Вот с палкой он спорить не стал.
Наверху открыли окна, поэтому дышать можно было вполне себе ртом. Не знаю, колдунство так подействовало, или все же рефлекторное извержение содержимого желудка, но Петровичи с Лёшей уже могли моргать, говорить и вообще всячески напоминать живых людей.
— И шо отето вы за отраву пьёте? — бабуля взяла со стола ополовиненную «Single Barrel» и понюхала. — Ох и гадость! Жука такой только травить! Запомните: славянский организм к басурманскому самогону не приспособлен. Только отечественный. У вас самогона нету нормального? На сухую такие дела не делают.
Лёша с Данилом замотали головами, а Петрович гордо улыбнулся. Выпрямившись ровно настолько, насколько ему позволяла гравитация, он подошёл к лестнице и спустился вниз. Было видно, как из рюкзака, валявшегося в куче снаряжения, он извлек пол-литровую бутылку прозрачной жидкости без этикетки. При контакте с сосудом, Петрович наполнился православным сиянием и довольно бодро вернулся обратно.
— Вот! — торжественно произнес он. — Самый лучший самогон в округе!
Бабушка, не особо церемонясь, забрала бутылку у Петровича, открутила крышечку и понюхала:
— А хорош! Запах какой! На, понюхай! — бабуля поднесла бутылку Лёше под нос, но тот, боясь, что в ведерке со льдом места уже нет, нюхать не стал. Аромат и до меня донесся — я бы такое пить стал только под страхом смерти и только в качестве альтернативы.
Бабуля, не особо комплексуя (в отличие от остальных), разлила самогон по стаканам и жестом показала, чтоб все присутствующие угощались. Петровичи особо не задумывались (действительно бесстрашные дядьки), Лёша взял стакан, будто его наполнили коктейлем из ведра, а Саша с абсолютно непонимающим видом. Слава Богу, мне выпить не предложили.
— Ну шо, дорогие мои! — торжественно объявила бабуля. — Мы тут усе собрались, чтоб подтвердить союз вот этих вот… — бабуля посмотрела на Сашу с Лёшей, — вот этих двух молодых сердец. Долго говорить не буду, не моё это. Скажу, так сказать лаконично: «Совет, да любовь»! И «Горько!» Шо, смотрите? Щас палкой как дам!
Бабушка стукнула палкой по полу и все дружно чокнулись. В прямом смысле слова. Лёша с Сашей выпили и начали целоваться, а Петровичи тоже выпили и тоже начали целоваться, но только с ведром, по очереди забирая его друг у друга и расплескивая содержимое. Одна только бабушка тяпнула, занюхала палкой и потащила меня вниз.
— Они тут сами разберутся, мы только мешать будем. Пошли отседова.
Мы вышли на улицу и вдохнули нармальный кислородосодержащий воздух.
— Внучка, меня вот одно тревожит… ты извини, что я тебя внучкой называю, я ж старая, привыкла. Гложет меня то, что твоя магия не работает. Ты хорошо щелкала пальцами?
Я ещё раз хорошо пощёлкал пальцами.
— Да куда ж уже лучше?
— Да хорошо вроде. От чего ж оно не работает? А что ты на меня так смотришь? Для всякого волшебства должен быть ритуал, простой и понятный. Вот у меня палочка волшебная, — бабушка похвасталасьпалкой. — Махну ей, вот и магия. Я у Насти, конешно, не спрашивала, это как бы личное, но обычно в её возрасте все пальцами щёлкают. Уж больно «эффектно» выглядит. Вспомни-ка, что она делала, когда вы телами поменялись?
— Да я спала тогда... тьфу, спал. Не помню.
— Дела-а-а, внучка. Кроме тебя никто обратно всё не вернет. Тут даже я помочь не смогу. У тебя хоть дел важных не осталось твоих? Может, кто волноваться будет, родители, или на работе? А девочка у тебя уже есть?
Волна ужаса накрыла меня с ног до головы — АНЯ! Как я мог про неё забыть! Вот, баран!
В груди начало колотиться сердце, которое нагло просилось наружу. Ноги подкосились, и я чуть не упал. Хорошо, бабушка поддержала. Она, видимо, как-то по-своему всё поняла и не говорила ни слова.
Опять я понял, что единственное, что меня сейчас спасёт — это сигареты. С собой не было, но вокруг была куча прохожих.
— Вы курите? Нет? Извините. А вы? Тоже нет? Ну, ладно… И вы не курите? Да что ж вы, смерти моей хотите? Последняя? Ну, давайте последнюю, переживу.
Из-за трясущихся рук несчастный парнишка поджигал сигарету около минуты. Но наконец я затянулся…

— Я согласна, — Аня начала плакать, а я встал с колен и огляделся.
Это Настин номер. Это я. А это Аня. Я в трусах, а она в теплом пальто, видимо, только с дороги. Она плачет. Она выставила вперёд левую руку, на безымянном пальце которой красуется невероятно красивое кольцо. Рука трясётся, и я за неё держусь.
Ахуеть!

Николай Хлевицкий aka deathmetall © 2013

Огромное спасибо НюSHка за редакцию!

Это сообщение отредактировал deathmetall - 8.01.2013 - 13:58

Неужели свадьба?!
Обалденный рассказ.Боольше нет слов.

За свежачок — зеленю! Читается классно.

и что? и всё?
что-то окончание "смазано"

еще хочу

Автор. Ну это же, просто, что-то с чем-то!!! Эмоции просто неописуемые

"без меня меня женили"

Саша с Лешей в одном месте перепутан. а так хорошо. ))

маэстро в плане написания креативов полёт фантазии -ацкая абасака

это где?

Самые теплые (даже горячие) слова, которые только слышал в адрес своих работ)))

Порадовал! На одном дыхании!!!

Значица, так!
Мы с автором уже давно объяснились. Это по поводу "незавершёнки". Нельзя - значит нельзя! Я давно говорил, и при общении с Shum' ом, что НЕЛЬЗЯ недоделки на Главную пускать, и он согласился, после предоставления доказательств.
Конкретному автору я безгранично верю, но, блять, прецеденты...
Уведомляю также, что после НГ брательник мой Штирлиц является дезинформатором, и, следовательно, имеет право сливать из Инкубатора креосы с "Продолжение следует" на доработку.
Кроме того, комментарии типа: "Давай, быстрее, продолжение!" будут рассматриваться, как флуд, и караться соответственно.
Будьте терпеливее!
/Кому не нравится, хоть обминусуйтесь, мне похуй, ибо я прав! По себе знаю: когда торопишься - косяки так и прут! Так шта.../

Да уж, Николай... Я догадывался что ты дурко) Но чтобы настолько... Пиши больше)

Вот это "наркота", вот это затягивает!

Понравилось!!!

Николя, сцуко *пардон за мой французкай*, а мну написать слабо было?!
На счет, "ацки сцался падсталом", самое верное вырожение и для этого рассказа! Ждем новых творческих рассказао! Лови петрушку!