254
Клейкин. Часть 10
Или история новогоднего дежурства.
Ранним утром 31 декабря нормальные люди либо отсыхают от корпоративов, либо просто спят, в преддверии праздника, салата оливье, пельменей и водки.
Клейкин же нормальным не был. Клейкин был избранным, а по совместительству старшим опером.
Дорога до отдела в промерзшем трамвае была нескончаема, и опер предался воспоминаниям.
Он вспомнил, что в его детстве салат оливье назывался «Ромашка», и в этом же кафе с детским названием «Чунга-чанга», вторым излюбленным блюдом первоклассника Клейкина из города Талнаха, был салат «Золотая рыбка» - кусок масла в форме рыбки с горкой красной икры. Нет, олигархом Клейкин не рождался, просто в то время родители будущего милиционера батрачили на северах, а снабжение Севера по тем меркам было фантастическим.
Еще Клейкин вспомнил, как школьный учитель его по военной подготовке рассказывал, что в праздники в наряд или дежурство грамотно ставить наиболее ответственных. И вот сейчас Сашка чувствовал себя охереть каким ответственным – третий Новый год на сутках. Жена скоро встречать этот праздник с соседом начнет. По крайней мере так намекнула.
Вот в таких думах, уже почти отогрев трамвайное стекло теплыми монетками, Клейкин подъехал к своей остановке.
Родной отдел встретил вонючей дежуркой и праздничной пустотой.
Конечно, дежурство в праздник- и есть праздник в какой то мере. Дело не в том, что настроение передается и милиционерам и даже не в том, что кроме смены дежурной ни кого в здании не найти. Дело еще в том, что мир криминальный тоже уходит на праздники. В основном. И при хорошей ситуации за все сутки может случиться один-два выезда. Не больше. По крайней мере опер пытался настроить себя именно в таком ключе, а мысли, как говорится – материальны.
Привычно прошла пересмена дежурки, все клятвенно пообещали ни капли в рот, ни сантиметра…и разбежались по кабинетам.
То, что дежурство обещает быть.., Клейкин еще не понял, но звоночек уже прозвенел.
Вернее прозвенел звонок из дежурной части и вся следственно-оперативная группа ломанулась на выезд, раскрывать по горячим следам преступление века.
Дежурный Уаз, бешено сверкая люстрой сине-красного цвета, остановился в пятиста метрах от райотдела. Из машины гордо попрыгала наиболее ответственная группа - Клейкин, следователь Паршин, эксперт-криминалист. Для пущей важности с собой из отдела, дабы придать серьезности, взяли кинолога с овчаркой – Чамкой.
Около подъезда пятиэтажного дома стояла женщина лет пятидесяти.
-Я- старшая по подъезду, - гордо заявила она. –Вот , смотрите. Женщина подвела группу милиционеров к палисаднику - Тут у нас росла елочка.
В месте, куда показывала женщина, опер увидел лишь тонкий, сантиметров десять в диаметре, спил некогда пушистой красавицы.
-Ага, и где она? – Следователь Паршин тоже уткнулся взглядом в торчащий из земли обрубок.
-Так вот, украли – Женщина картинно развела руками.
-Саша, - следователь склонился к Клейкину и зашептал ему на ухо.- Ты что хочешь делай, но я принимать это заявление не буду. Она бы еще носовой платок потеряла и нас вызвала.
Клейкин и сам, не хуже следователя, понимал дурость и гиблость такого материала и выезда в целом.
-Мадам, а какого размера то она была? – опер сделал вид, что это его действительно интересует.
-Ну, около метра.
-Так, Андрюха, запускай Чамку- скомандовал Сашка кинологу и вместе с ним умчался на поиски злодеев.
Минут двадцать трио в лице Клейкина, кинолога Андрюхи и овчарки Чамки носилось по соседним дворам. Все это время следователь Паршин объяснял, что если уж собака сейчас не найдет, то дело гиблое и бесполезное. Самое главное - он сам в это верил больше, чем та, кого убалтывал. Женщина же не сдавалась, вырвала у следователя бумагу и пристроилась писать заявление.
-Мадам, мадам, какое заявление, - Клейкин обнаружил картину, в которой безвольный следователь уже начинал заполнять бумаги, а это означало фиаско всего дежурства. Не, ну скажите кому- целая группа елочку ищет- засмеют ведь. - Я Вас умоляю, вот ваша елочка.
Клейкин протянул старшей по подъезду худосочный обрубок, отдаленно напоминающий новогоднюю красавицу.
Дело в том, что путь кинолога и опера , в тот момент, когда оба , как угорелые, неслись за овчаркой, пролегал через кольцевую трамвайную остановку. На которой как раз расположился елочный базарчик. На всякий случай, предполагая скандальность заявительницы, Клейкин выпросил самую мелкую и затюканную елку. И вот сейчас, геройски ее предъявил всей общественности.
При чем лавров геройских Клейкин себе не просил .
-Не поверите – еле выровняв после долгого бега дыхание, Клейкин тяжело сплевывал,- Чамка то наша, как пошла по следу, так к ней и привела. Молодец, хорошая, хорошая.
На последней фразе опер трепал по загривку овчарку и улыбаясь, оценивал фурор, произведенный их эффектным появлением.
Дамочка смотрела недоверчиво и осторожно. Понятно, она не узнавала в обдерганной сосне породистой ели, лелеянной второй или третий год всем подъездом.
-Ну, все, елку нашли, пора ехать у нас там еще работы на весь день и всю ночь.- Так витиевато Клейкин скомандовал группе грузиться в уазик и валить к чертям отсюда.
- Товарищи, а она не подходит. – Женщина не сдавалась. Она предприняла попытку самостоятельно идетнифицировать елку и сопоставила спилы. Ну то есть тупо поставила елку на торчащий пенек. Естественно, они не совпали.
-Блядь, Паршин. Иди ей что-нибудь вжуй. Я не могу больше. – Клейкин сел в УАЗ, показав всем своим видом, что не выйдет из него и закурил.
Надеяться на следователя было очень глупо, за что опер и поплатился. Паршин зашел в подъезд, а когда вернулся, то нес с собой полностью собранный материал. Группа везла глухаря, которым ни кто естественно заниматься не будет. Ни кто и ни когда. Ни при каких условиях. Даже если сейчас придет преступник с пилой и елкой, он будет послан куда подальше, или еще дальше. Потому, что предел у человеческой глупости есть. Или должен быть. Так вот этот случай выходил за пределы.
Но так не считало начальство Клейкина. Забегая вперед, на 10 дней, я расскажу, что после праздников, в наказание за то, что опер не отбился от принятия заявления по этой сраной елке, материал этот самый был Клейкину и вручен.
Тут уж опер оторвался по полной. Он собрал шикарнейший, с точки зрения уголовного процесса и права, материал. Он опросил каждого, проживающего в подъезде, и установил, что елка ни кому конкретно не принадлежит. Он нашел федеральный закон и закон областной, о том, что весь лесной фонд ( а именно деревья) принадлежат лесхозам. Под конец расследования Клейкин добыл справку о стоимости елки, заверенную торговой сетью, и еще местным лесхозом, о том, что подобная растительность по состоянию на 9 января составляет 150 рублей. И отказал в возбуждении уголовного дела в связи с малозначительностью, так как предел цены на тот момент составлял около 800 рублей.
Но это было потом.
А сейчас группа возвращалась «на базу».
В отделе дежурный Андрюха Борискин выслушал доклад следователя, пообещал последнему поставить укол в голову, если тот еще сегодня привезет подобное, и оттащил Клейкина в коридор.
-Сань, там у нас заявитель пришел, надо разобраться - Борискин почему то перешел на шепот. – В общем заявитель - бывший сотрудник, ты может быть знаешь его, Сашка Куржаков, он работал замом в УРе соседнего отдела. Пенсионер сейчас. У него там или гараж или деньги украли, я не понял. Ты разбирайся пока.
Клейкин увидел сухощавого мужчину, махнул ему и пошел в свой кабинет.
-Клейкин, Александр - Представился опер.
-Тезка, Куржаков я. По моему, виделись, я год как на пенсию вышел.- мужчины обменялись рукопожатиями.
-Саш, ситуация глупая, я сам над собой смеюсь, но тем не мене. Слушай.
В начале лета я купил гараж. Гараж железный, утепленный, стоит на фундаменте. Вроде как не капитальный - но вроде и капитальный. Отдал за него тридцать тысяч. Все лето там в нем ремонт делал, погреб вырыл, яму смотровую, полы выровнял и забетонил. Все. Осенью спустил овощи, соленье там, варенье всякое. Машину ставлю. И на той неделе прихожу - а мой замок срезан и чужой висит. Я его срезаю, вешаю свой. Короче с неделю эта байда продолжается. В итоге я сел в наблюдение, подкараулил злодея. Короче разбираться с ним стал – а он говорит, что гараж то его. Показал мне старую членскую книжку, оплату взносов. Он просто год почти не пользовался, поэтому и не ходил, не смотрел, снег не чистил. А теперь пришел - а там замки уже мои.
- Ого, - опер прикинул размер потерянных денег.- Три года милицейской зарплаты. Не хило. Так, Александр, а ты у кого его покупал то?
- Блин, тезка, вообще по объявлению в газете нашел. И газеты, как ты понимаешь, у меня нету уже.
-Ебен-бобен. – Клейкин считал варианты. – Сань, а может после праздников? Ну реально, я сегодня мало что сделаю за сутки. А ты нам материал гниловатый прилепишь.
- Да я понимаю. Я знаешь, что попрошу. Ты возьми с меня заяву, если сегодня чего то сможешь сделать - буду благодарен. Если нет - ты ее не регистрируй, я подбегу числа 4 го января на планерку с утра к вам, дадите опера и мы с ним вдвоем займемся.
-Ну, давай так. Ты заполняй пока, я звоночек сделаю.
Пока посетитель заполнял известные ему по старой службе заявление и объяснение, Клейкин стал звонить в службу приема бесплатных объявлений популярной городской еженедельной газеты.
-Да, девушка. Нужна газета за июнь. Нет, номер не знаю. Да, в июне было четыре выхода. Подшивка у вас есть? Ну, хорошо, тогда я приеду сейчас.
-Саня, гоу в редакцию. Они работают сегодня, газетки почитаем,- Клейкин за рукав почти потащил за собой тезку.
В редакции пробыли не долго. Пролистали газетки, во второй нашли нужное объявление с телефоном.
Куржаков ткнул в него пальцем - вот смотри, район этот, цена совпадает и телефон я вспомнил. Точно,этот.
-Ну ты тогда вали в отдел, я за жуликом. - Клейкин по рации продиктовал домашний телефон в дежурку и через минуту знал адрес.
На дверной звонок дверь открылась, на пороге стоял парень лет двадцати пяти. Он уходил, поэтому был одет уже в верхнюю одежду. Клейкин взялся за шиворот пуховика и вытащил парня на улицу, затем затащил в уазик. Пока ехали в отдел, опер выяснял обстоятельства продажи спорного гаража.
-Ты как его продал то?
-Да как, - парень не видел ни каких проблем.- Дал объявление в газету, позвонили, я гараж показал, деньги взял и все.
-А ключи? Где ты ключи взял?
-Да он был на один навесной замок закрыт. Я его срезал.
- Ну гараж то не твой? – Опер не понимал сути происходящего.
-Да он брошенный стоял. Я его с зимы приметил, что ни кто снег не чистит, ни кто им не пользуется. Вот, думаю, что добру пропадать, думаю, продать нужно.- Парень в своих рассуждениях был прост, как три копейки.
В отделе Клейкин передал задержанного в дежурку, принес еще не зарегистрированный материал, показал следователю потерпевшего.
-Вот, господа. Я все раскрыл. Жулик есть, потерпевший вот. Делайте что хотите, я вам не нужен.
Помощник дежурного стал записывать задержанного в книгу, обыскал его, обнаружив при парне паспорт. Списал с него данные, пролистал и замолк. Потом недоуменно передал паспорт дежурному.- Андрюх, я чего то не понял.
Дежурный взял паспорт, тоже выпучил глаза, следом процедуру просмотра документа и последующего недоумевания повторил следователь Паршин. Настала очередь Клейкина.
Саня открыл паспорт, прочел данные на задержанного. Всмотрелся в первое фото 16 летнего подростка, перевернул страницу и завис. На второй фотографии, что клеятся в паспорт по достижении 25 летнего возраста, был запечатлен задержанный. По пояс. На фоне березок. Фотография была цветной.
-Это, дорогой мой, а как тут эта фотография оказалась- Клейкин сунул под нос парню его же паспорт.
-Ну а мне же 25 исполнилось, я еще в Америку собираюсь ехать, а без фотографии не пропустят на границе – парень явно не понимал, чем вызван вопрос опера.
К последней фразе дежурный уже бился головой о пульт, следователь гоготал в голос, а Клейкин беззвучно трясся, не в силах остановить смех.
Первый пришел в себя следователь:
-Блядь, его в психушку надо. Экспертизу назначить.- Смех прошел, а слезы еще текли.
- Идите в жопу, я закончил – Клейкин махнул рукой. Его работа по гаражу явно закончилась.
В целом новогоднее дежурство удалось. Все остальное время Клейкин шлялся по отделу, смотрел по видаку фильмы и концертные программы. В семь вечера вся дежурная смена собралась и на сухую поужинала. В 12 ночи открыли одну бутылку шампанского. Клейкин всем пожелал доброй ночи и свалил в кабинет. Мысли были одни – выспаться и утром домой.
В три часа ночи опера разбудил телефон. Дебильное время. Спать хочется больше всего на свете. Состояние, как тяжелое похмелье, каждая сигарета вызывает приступ сна и урчание желудка. Тревога и выплеск адреналина.
-Ага, Клейкин- в трубку проговорил Сашка. –Сейчас, иду.
В дежурной части толкались патрули ДПС и ППСники .
-Саня, вот ППс притащили с елки городской пару - Дежурный указал на парня и девушку.
Клейкин увел парочку в свой кабинет.
-Что случилось? – он разглядывал то парня, то девушку одним глазом. Второй не проснулся и не открывался.
-Да вот, - начал парень. – Катались на горке, с меня шапку сняли. Формовку норковую.
-Кто, видел? – опер понимал сразу ответ на свой вопрос.
-Неа, вообще не видел, там такая свалка была.- Парень покачал головой.
-А вы, девушка? Не видели? – Ответ был аналогичен.
Опер положил тяжелую голову лицом в ладони.
Сейчас по идее надо ехать на елку. Городскую. Всех ППСников тоже туда тащить. Делать оцепление - что невозможно. Там народу уйма. Каждого обыскивать? Искать шапку? Да, жулик, наверное, сидит нас ждет сейчас.
- Ребята, - Клейкин подробно рассказал план возможных мероприятий, - вы понимаете, что я при всем желании ни чего сделать не смогу. Если поверить, что шапку именно сняли, а не слетела она, то однозначно ее уже нет в том районе даже близко.
-И чего делать? – девушка наивно смотрела на опера.
Клейкин встал из за стола и залез в шкаф. Среди разного барахла и старых бушлатов он отыскал уже как год валяющуюся норковую шапку-формовку. Откуда она взялась - опер уже не помнил. Он знал точно лишь одно, что Рогожкин хотел обменять эту шапку на литр водки. Видимо - не судьба.
-На, померь – Клейкин бросил шапку парню. Тот надел ее на голову.
-Вроде нормально.
-Взамен пойдет?
-П-пойдет- недоуменно, чуть заикнувшись выдавил парень и взглянул на свою спутницу.
Та растерянно пожала плечами.
-Ну и все, тогда. Домой идите.- Опер встал из за стола и распахнул дверь.
Посетители тихо покинули кабинет.
Утром, после сдачи дежурства, Сашка ехал в пустом холодном трамвае домой. Кроме него в салоне ни кого не было. Контролеров тогда не водилось, а билеты продавали водители.
-Чего же только в жизни не бывает - думал Клейкин. – ну этот вчера с паспортом, в Америку, говорит, собрался. Расскажи кому - точно ведь не поверят. Нужно другу моему рассказать, пока не забыл. Он то точно поверит. Он ведь очень хорошо меня знает.
yaplakal.com