Татьяна Богатова показывает мне таблицу на мониторе:
— Видите? Два вызова: мужчина шестидесяти лет, у него отнялась речь. И мужчина тридцати лет, рвота. К какому пациенту бригаду нужно отправлять в первую очередь?
— Мне кажется, к шестидесятилетнему, — робко отвечаю я.
— Конечно, потому что здесь симптомы более опасные для жизни.
Татьяна продолжает:
— Люди очень часто требуют, чтобы скорая приехала к ним моментально, они не понимают функциональных обязанностей скорой помощи, ими движут эмоции. Для каждого человека, если, например, у его мамы поднялась температура, ничего важнее этого в данный момент не существует. Мы тоже люди, и нам эти эмоции понятны. Но еще есть вызовы на ДТП, кровотечения, роды, инфаркты. В минуту бывает до трех вызовов. А за 30 минут их количество может возрасти до 100. Теперь разделите эту цифру на количество бригад и на время, которое бригада тратит на один вызов, а это минимум полчаса!
— А лет 15 назад люди по-другому относились к вашей службе?
— Раньше скорую вызывали только когда случалось действительно что-то серьезное. Сейчас не стесняются вызвать, если порезали палец или зуб болит. Но скорая помощь не лечит зубы.
Мельникова говорит, что скорая выезжает практически на любой вызов. Но среди них действительно много таких, когда люди просто перестраховываются или не хотят идти в поликлинику, стоять в очереди. В праздничные дни сердобольные граждане часто сообщают нам о пьяных, спящих в общественных местах. Бригада приезжает, и если человек в состоянии стоять на ногах и передвигаться, его будят и отправляют домой. Если встать не может, вызывают полицию и после этого отвозят в приемное отделение горбольницы.
– Раньше для этих целей существовал вытрезвитель, сейчас, как видите, скорая помощь, — объясняет Мельникова.
Долго и в красках диспетчеры могут говорить о том, как гуляют и отдыхают новороссийцы. Но в рабочее время им некогда. Успевают лишь коротко рассказать, как иногда жители города звонят и вызывают скорую во время семейных скандалов: например, жена может сделать вид, что упала в обморок, чтобы разжалобить мужа. Еще, по словам Татьяны, в Новороссийске есть один «постоянный клиент» «скорой», который делает около пятнадцати вызовов в сутки, параллельно покрывая нецензурной лексикой диспетчеров и сотрудников бригад.
— И что, выезжаете?
— А что делать?
— А нельзя просто класть трубку?
— Нельзя.
Пропускают только с сиренойСтанция скорой помощи занимает два этажа. В отличие от диспетчерской, где голова идет кругом от звонков, в коридорах здания тихо. Тишину нарушает лишь громкоговоритель:
— Вторая бригада, на вызов!
Спустя несколько секунд у окошка оперативного отдела появляется вторая бригада. Две минуты, и мы выезжаем на улицу Первомайскую.
Я еду со старшим фельдшером Марией Златомрежевой и ее помощницей Марией Шаповаловой. Спрашиваю, что случилось.
— Женщина, 45 лет, укусила собака.
Анапское шоссе, через которое лежит наш путь, загружено. Мы движемся со скоростью не выше 60 км/ч, но спустя 15 минут все-таки прибываем на место.
На земле сидит женщина, нога окровавлена, вокруг нее хозяева пса.
Фельдшеры осматривают пострадавшую, делают укол, перевязывают рану и ведут ее в автомобиль скорой.
По дороге выясняется, что женщина работает почтальоном. Животное напало на нее прямо во время работы. Она стойко переносит боль, не жалуется.
Следующий вызов — на улицу Герцена. Парализовало 87-летнюю женщину.
Старший фельдшер Ольга Рамазанова и ее помощница Татьяна Бондаренко осматривают больную. Давление низкое, температура высокая — плохой признак.
Скорее всего, у пациентки инсульт. Ольга ставит укол и параллельно общается с дочерью больной, которая находится в стрессовом состоянии и не знает, что делать. Для транспортировки пациентки необходимо найти двух-трех мужчин, все активно занимаются поисками.
Я спускаюсь вниз — мне дурно.
В это время двое автомобилистов грубо просят водителя скорой Мурата Рамазанова отъехать от подъезда, так как он преградил им путь. Мурат им объясняет, что сейчас в его машину будут заносить больную.
Я интересуюсь, часто ли он попадает в такие ситуации.
– Часто. Видите, как двор со всех сторон заставлен машинами? Тут не то что проехать, пройти сложно. Мы много времени порой теряем, чтобы подъехать к подъезду. А в частном секторе другая беда — отсутствие номеров на домах.
– А пробки сильно мешают?
– Если с сиреной едем, то пропускают. Нам в этом помогла в свое время операция «Маячок». Люди сознательнее стали.
У водителя скорой и старшего фельдшера одинаковая фамилия. Выясняю, что они муж и жена. Познакомились на работе, полюбили друг друга и поженились. И не они одни: семейные пары на станции скорой помощи не редкость.
Преувеличили симптомыСледующий вызов — по части психиатрии. Женщина агрессивно себя ведет. Шестая бригада состоит из врача и двух фельдшеров, все мужчины. Едут в станицу Раевскую.
На этот вызов я не еду.
– Опасно, — объясняет врач и просит остаться.
Всю информацию получаю от врача-психиатра Евгения Федотова, который работает по специальности 35 лет:
– Нас встретил сын пациентки. Это он вызвал скорую. Оказывается, два месяца назад его мать проходила курс лечения в стационаре, но, выписавшись, назначенные препараты не принимала. Итог — очередной приступ шизофрении.
– А агрессия в чем проявлялась?
– Сын нам об этом не сказал.
— Вы уговорили ее поехать в больницу?
– Да, в самый последний момент она согласилась самостоятельно поехать в диспансер. Подобная покладистость, конечно, редкость.
У шестой бригады это второй вызов за смену. С первого они вернулись час назад. Спасали жизнь жительнице Новороссийска, которая отравилась психотропными препаратами. 30-летняя женщина, не оценив последствия, смешала алкоголь с лекарственным средством, снижающим тонус скелетной мускулатуры. В результате пять часов сидела и ни на что не реагировала. Родные забили тревогу и вызвали скорую.
Среди пациентов шестой бригады не только психически нездоровые люди, но и алкоголики, наркоманы и те, кто предпринимал попытку суицида.
В арсенале психиатрической бригады практически такой же медицинский набор, как и у остальных. Единственное отличие — они имеют право вызвать себе на подмогу полицейского, а иногда и ОМОН.
Спустя 1,5 часа у бригады очередной вызов: снова женщина, 57 лет, агрессивно себя ведет.
Я присаживаюсь во дворе на скамейку рядом с медсестрой-анестезиологом Олесей Чукавиной. 19:00. Решаю подождать еще немного и отправиться на вызов с реанимацией.
На станцию возвращается Мария Златомрежева:
– Ехали на сердечный приступ, а выяснилось, что у человека нога болит.
– Как так? — спрашиваю.
– Преувеличили симптомы, чтобы мы быстрее приехали. Такое часто бывает.
Олеся говорит, что одна из бригад интенсивной терапии только что уехала на ДТП. Еще один вызов мы можем прождать достаточно долго.
«Думаешь, ну все, не довезем, и тут происходит какое-то чудо»Олеся работает на скорой более 15 лет. Она уверена, что здесь остаются только те, кто искренне любит медицину.
— К нам приходят практиканты, и сразу видно, кому это интересно, а кому — нет. Если девочка планирует стать косметологом, то у нее рвения изначально не будет. А вот недавно парень один был, так у него глаза горят, ему все интересно, все хочет попробовать. Такого учить — одно удовольствие.
В ее практике был случай, когда буквально с того света они вытащили ветерана Великой Отечественной. Два часа его реанимировали и все-таки спасли. Родственники потом писали письмо президенту с просьбой о поощрении бригады. Президент наградил бригаду грамотами.
— А часто вас благодарят?
— Вот был этот случай, а больше что-то не припомню, — отвечает Чукавина.
«Спасибо» сотрудникам скорой помощи действительно говорят не так часто, все больше ругают или твердят «вы обязаны». Нередки случаи, когда больные выгоняют врачей и фельдшеров скорой из-за того, что те не выписывают им рецепт, не понимая, что скорая помощь не лечит, а оказывает неотложную помощь. Одна из молодых фельдшеров недавно получила удар в грудь от недовольного обслуживанием пожилого мужчины.
— Олеся, а к чему в вашей работе привыкнуть нельзя?
— К тому, что болеют дети.
Задумавшись, добавляет:
— За время своей работы я сделала для себя вывод: у детей, военных и алкоголиков есть ангелы-хранители.
Я удивляюсь.
— Бывает, везешь ребенка с ДТП и думаешь, ну все, не довезем, и тут происходит какое-то чудо, и он начинает выкарабкиваться.
*Из этических соображений некоторые данные о возрасте и адресах пациентов изменены
Текст и фото: Наталья Решетняк
«Русская планета», Новороссийск
yaplakal.com