Вкусные христиане

Про то, как верующих христиан ели, кусали, сжирали, разрывали на куски и разматывали их кишочки по песку арены. В картинах, само собой разумеется, классиков мировой живописи 15-19 века -- Мантеньи, Артемизии Джентилески, Делакруа, Жерома, Семирадского и других художников.

23 картинки via

Бросать людей на растерзание диким животным на цирковой арене -- старинная древнеримская забава, сравнимая по популярности с такими занятиями, как громко орать через всю улицу, убивать цезарей и устраивать оргии.

Обычай этот возник в Риме во втором веке до нашей эры. Римляне заимствовали его у побежденных народов -- карфагенцев и македонцев. В ожидании, пока появятся христиане и этот вид казни можно будет использовать по прямому назначению, римляне довольствовались более скучным суррогатом -- бросали на растерзание диким зверям собственных дезертиров и предателей.

Следует отметить, что на моральный дух древнеримской армии это, действительно, оказывало чрезвычайно бодрящее воздействие: дезертиров становилось меньше.

Эжен Делакруа (атт.). Гладиаторы в Колизее. Ок. 1863

Вид казни, называемый по-латыни Damnatio ad bestias (дамнация к бестиям), приносил римским гражданам большую пользу: за неимением в их кабельном пакете телеканала дискавери Animal Planet, он позволял им наглядно знакомиться с различными видами дикой фауны, ввозимой в Рим со всех концов империи, из Африки, из Азии, Галлии и Германии. Количество ввозимых животных было так велико, что это нанесло, как докладывал тогда Гринпис, непоправимый ущерб экосистеме некоторых регионов.

Помимо хедлайнеров (львы) в подобных мероприятиях на арене цирка также участвовали леопарды, пантеры, барсы, а также медведи и дикие быки и коровы.

"Злитенская мозаика" (фрагмент), 1 век до н.э.

Продюсеры и режиссеры древнеримских цирковых представлений подходили к организации зрелищ с гораздо большей креативностью, чем Куклачев и братья Запашные (во многом, благодаря тому, конечно, что бюджет у них был побольше, и возрастного рейтинга не существовало. А то и эти бы развернулись). Взять и просто так бросить человека в клетку со львом? Нет, это же скучно! На арене происходили целые постановочные бои людей с животными, эдакие охоты, травли.

Гладиаторы, работой которых было сражаться с животными, назывались в честь одного из жанров средневековых манускриптов "бестиариями". Работа эта была фиговая, на выживание. Подготовленных гладиаторов-профессионалов высокого левела на этот вид развлекухи организаторы не тратили, в бестиарии обычно назначали просто каких-то левых осужденных преступников из тюрем. Доспехов или баллончиков с отпугивающим спреем им не давали -- одно копье в руки, и практически голышом марш на арену. Ну и львы их радостно сгрызали, не обращая внимания на всякие там копья.

Ян Стыка. Иллюстрация к роману "Камо грядеши" (1902).

Впрочем, не пренебрегали римляне и более примитивным зрелищем без особой режиссуры, так сказать, ситкомами в одной декорации. Приговоренных привязывали к столбам, и пускали на них диких животных. Или привязывали к спинам зверей (особенно с быками это было популярно), гнали бичами навстречу хищникам. Ну да, или просто скучненько бросали в клетку с хищниками, если совсем фантазии на сценарий мероприятия не хватало.

Люди в этом случае были полностью беспомощными -- в отличие от бестиариев, у них не было никакого шанса спастись, так что визуальное удовольствие публики, вероятно, состояло не в азарте того, чтобы болеть за выживание кого-нибудь, или там в пари (спасется! не спасется!), а в щекотании нервов различными видами чавканья.
Честно, не могу себе это интерполировать, я даже хоррор-фильмы смотреть не способна, ибо я барышня нервная и деликатная.

Генрих Семирадский. "Христианская Дирка" (деталь). 1897

Этот вид казни был достаточно позорным. Ну и вообще неприятным.
Поэтому людей с паспортом Евросоюза римских граждан на нее не осуждали. Доставалось обычно рабам и понаехавшим провинциалам.

К концу первого века нашей эры в Риме появилась куча народу, которые, по мнению организаторов игр, вот прямо напрашивались на то, чтобы быть брошенными на растерзание диким животным.

Речь, разумеется, идет о христианах.

Эжен Тирион. Триумф веры. Христианские мученики во времена Нерона. 19 век.

Во-первых, они так прикольно вели себя на арене! Придерживаясь доктрины Льва Толстого "непротивление злу", они подставляли другую щеку и проч., собирались кучками, молились, не пытались спастись. В общем, вели себя как ненормальные, и смотреть на это было увлекательно.

Во-вторых, хотя местные басманные суды правомерность не особо волновала, чисто юридически христиане действительно были злостными преступниками: собирались тайно, ночью, не получив разрешение на проведение митинга. Отказывались приносить жертвы покойным и текущим императорам как богам, отбрехиваясь тем, что Бог у них только один. Делали на свои странички вконтакте всякие перепосты, оскорбляющие чувства верующих римлян. Ну и вообще, занимались всякой загадочной магией (римляне ничего в этом культе с иудейскими корнями не понимали, и поэтому скопом записывали все его фишечки, например, превращение вина в "кровь" при причастии в "магию").

Филипп Жак ван Бри. Два мученика. Начало 19 века

Еще прикольно было над христианами поиздеваться:
казнь на кресте, как известно, это позорное наказание для рабов (поэтому и Спартака распяли). А у этих сектантов верховное божество так погибло, ну и пусть они тоже сходным образом повисят.

Для увеличения развлекухи, как сообщает Тацит, за неимением фейерверков (импорт из Китая еще не наладили) если начинало темнеть, распятых обжигали ценной нефтью и поджигали, чтобы вокруг стало посветлее.

Жан-Леон Жером. Львов прогоняют с арены. 1902

Это сообщение отредактировал dvinnn - 12.05.2017 - 12:47

В последующие века в Римской империи обычай бросать христиан львам (christianos ad leones) превратился в милую повседневность и средство от многих бед.
Засуха? В кране нет воды? Средство было одно! Бросить десяток-другой христиан на растерзание диким животным. Поговорка «Не дают боги дождя, так пойдём на христиан» стала милой присказкой. «Христиан ко львам!» приговаривали горожане, если в городе начинались пробки, река Тибр выходила из берегов, кончались бесплатные талоны на хлеб и так далее.

Разумеется, особо заметного влияния на погоду казнь христиан таким кровавым методом не оказывала, однако служила полезным психологическим клапаном, позволявшим народу спустить напряжение и ненависть к правительству, что было особо актуально до изобретения футбольных матчей и хейтерских форумов.

Жан-Леон Жером. Последняя молитва христианских мучеников. 1880-е

Со своей стороны, и христианам было не противно погибать такой смертью, а вроде как почетно. Все же свои. Комильфо.

Дело в том, что иначе им грозил, скажем, крест. А умирать той же смертью, что Иисус Христос -- это слишком круто, это гордыня практически. Апостол Петр, когда узнал, что его осудили на распятие, очень обиделся. И попросил хотя бы крест кверх ногами перевернуть, чтобы тот отличался. Апостол Андрей тоже возражал. Палачи у него попались добрые, отзывчивые, и поэтому его распяли на Х-образном кресте (по странному совпадению называвшемся андревским).

Впрочем, не все палачи были такими вежливыми, поэтому христиане умирали совершенно по-разному. Многие одновременно и на крестах, и от диких животных. Все зависело от того, как режиссер-постановщик видел кадр.

Густав Сюран. Христиане львам. 19 век

Таким способом было казнено великое множество ранних христиан. Некоторые из них, которые стали знаменитыми среди своих еще при жизни и имели множество фолловеров, позже были канонизированы, и поэтому история сохранила их имена. Это, в числе прочих, Игнатий Богоносец, Агапий и Фекла, Адриан, Александр, Малх, Приск, Аттал, Галик, Германик и 10 христиан из Филадельфии, Гликерия Ираклийская, Евфимия Всехвальная, Фелицитата и Перпетуя, Сатур и так далее.

Умереть от зубов животного реально хотелось. Святой Игнатий Богоносец как-то мазохистски (на современный вкус) писал в своем "Послании к римлянам":

"Я пшеничное зерно Христа; я возвращусь в землю посредством зубов и клыков диких животных, чтобы стать чистым хлебом. (...) Хорошо, если бы звери были мне уже готовы; молюсь, да будут готовы послужить мне. Я буду ласкать их и уговаривать поскорее съесть меня (они со страху до некоторых не дотрагивались), а если они не захотят, я их заставлю… Пусть огонь, и крест, и стая зверей; пусть разбросают мои кости, отрубят члены, смелют в муку все тело; пусть придут на меня муки диавола — только бы встретить Иисуса Христа".

Святые, пожираемые животными. Миниатюры из византиского "Менология Василия II", 979—989 годы
Игнатий Богоносец

Василий Анкирский

Сильван епископ Эмеский, диакон Лука и Мокий чтец

Для некоторых из этих святых лев-убийца стал атрибутом, по которому их легко узнать на картине.

Андреа Мантенья. Святая Евфимия, 1454

Андреа Мантенья. Святая Евфимия, 1454

Кроме того, христиане без страха шли на казнь, потому что в их узком мирке подпольных (катакомбных) сектантов циркулировало огромное количество баек. О том, что такого-то (дядю знакомой соседки) вот также бросили на съедение львам, а зверики -- успокоенные, разумеется, Богом, не стали его кушать, и даже надкусывать не стали, а легли у его ног и начали их лизать, как любимая собака (и тому подобный плагиат из Книги пророка Даниила). Такова сила веры!

Упомянутые байки о чудесном спасении от клыков и когтей рассказывали об огромном количестве народа. В том числе о святых по имени Аникита, Фотий, Архелая, Бландина, Валентин (тот самый, с сердечками), Витт, Венанций Камеринский, Евстафий, Елевферий, Кириакия, Мамант, Мокий, Потит, Татьяна (та самая, с пьяными студентами), Трофим, Савватий, Доримедонт, Фалалей, Фекла, Феодосия, Януарий (тот самый, с операцией и несворачиваемой кровью), Фавст, Дисидерий, Прокул, Евтихий, Акутион и так далее, и так далее.

Если оно все действительно так, то ставим службе безопасности цирков двойку! И дрессировщикам ставим двойку! Что это такое, пачками у них люди спасаются!

[/i]Федор Бронников. Выход на арену цирка. 1869

Впрочем, будем справедливы относительно профессионализма древнеримских борцов с христианством.
Большинство из этих "чудом спасшихся" потом все равно погибали какой-нибудь конкретной мученической смертью. Евстафия Плакиду вон заживо зажарили в медном быке, очень неприятно как-то.
А вот святому епископу Януарию потом просто голову отрубили, чтобы побыстрее и не выделываться.

Что происходило с несчастными околдованными львами, которые лизали христианам ноги, не сообщается, хотя у WWF EU есть определенные черные подозрения по этому вопросу.

Артемизия Джентилески. Мученичество святого Януария в амфитеатре Поццуоли. 1630-е

Впрочем, все эти спасения -- лишь маленький процент.
Да и канонизации погибших христиан -- тоже маленький процент от всех замученных.
Точное число погибших неизвестно, и никогда не будет установлено.

Тем более, что подобным образом развлекались не только в самой столице -- Риме, но и во всех местных региональных центрах.
Везде же были понастроены свои маленькие мультиплексы, где устраивались цирковые представления -- и в современной Испании (кстати, грешат, что коррида и пробежка с быками из рекламы -- наследие античных обычаев), и в Греции, и во Франции, и в совр. Турции. И все пытались подражать этому модному столичному развлечению, разыскивая христиан среди соседей.

Неизвестный художник. Гонения на христиан. 19 век

Официально подобная развлекуха закончилась с принятием христианства в качестве государственной религии Римской империи в начале 4 века нашей эры.

Но вообще для оставшихся видов преступников (дезертиров, фальшивомонетчиков, отцеубийц, колдунов, спамеров) этот вид казни продолжал существовать в уголовном кодексе аж до 681 года. Вроде бы даже баловались этим в Византии.

Алессандро Маганца. Мученичество святой. 16 век.

Рисовать пожираемых христиан особенно полюбили в 19 веке.
Это как-то щекотало нервы людям, усталым от викторианской чопорности, судя по всему.
Ну и позволяло изображать обнаженных дев под приличным (типа христианским) предлогом.

Герберт Шмальц. Верую и в смерти. 1888

А иногда просто испытать гнетущую атмосферу ужаса (тяжело им тогда жилось без фильмов ужасов и телеканала ТНТ-Комеди), нечего было бояться по-настоящему.

Густав Доре. Христианские мученики. 1871

Но все равно, так весело и задорно изображать этот сюжет, как это удавалось подлинным римлянам, видевшим сие своими собственными глазами, художникам-академистам не удавалось.


Мозаика из Суз. 3 век н.э.

Потому что зрелище это было таким притягательным, что мы и представить себе это не можем.

Отец Церкви св. Аврелий Августин в "Исповеди" рассказывает о своем друге, юном христианине, который отправился в Рим, весь такой преисполненный благих намерений -- соблюдать заповеди, быть хорошим, чистым и так далее. Но "там захватила его невероятным образом невероятная жадность к гладиаторским играм.
Подобные зрелища были ему отвратительны и ненавистны. Однажды он случайно встретился по дороге со своими друзьями и соучениками, возвращавшимися с обеда, и они, несмотря на его резкий отказ и сопротивление, с ласковым насилием увлекли его в амфитеатр. Это были как раз дни жестоких и смертоубийственных игр.

«Если вы тащите мое тело в это место и там его усадите, — сказал Алипий, — то неужели вы можете заставить меня впиться душой и глазами в это зрелище? Я буду присутствовать, отсутствуя, и таким образом одержу победу и над ним, и над вами».

Услышав это, они тем не менее повели его с собой, может быть, желая как раз испытать, сможет ли он сдержать свои слова. Придя, они расселись, где смогли; все вокруг кипело свирепым наслаждением. Он, сомкнув глаза свои, запретил душе броситься в эту бездну зла; о, если бы заткнул он и уши!

При каком-то случае боя, потрясенный неистовым воплем всего народа и побежденный любопытством, он открыл глаза, готовый как будто пренебречь любым зрелищем, какое бы ему ни представилось. И душа его была поражена раной более тяжкой, чем тело гладиатора, на которого он захотел посмотреть; он упал несчастливее, чем тот, чье падение вызвало крик, ворвавшийся в его уши и заставивший открыть глаза: теперь можно было поразить и низвергнуть эту душу, скорее дерзкую, чем сильную, и тем более немощную, что она полагалась на себя там, где должна была положиться на Тебя.

Как только увидел он эту кровь, он упился свирепостью; он не отвернулся, а глядел, не отводя глаз; он неистовствовал, не замечая того; наслаждался преступной борьбой, пьянел кровавым восторгом.
Он был уже не тем человеком, который пришел, а одним из толпы, к которой пришел, настоящим товарищем тех, кто его привел. Чего больше? Он смотрел, кричал, горел и унес с собои безумное желание, гнавшее его обратно. Теперь он не только ходил с теми, кто первоначально увлек его за собой: он опережал их и влек за собой других".

Так что даже верующих христиан опьяняло зрелище, когда они сидели на трибунах, а не были внизу.

Мозаика из Суз. 3 век н.э.