Современный взгляд "Германии", на историю второй мировой.

21 фото....

В Германии придаётся особое политическое значение истории Второй мировой войны и первых послевоенных лет. Именно к этому периоду относятся самые тёмные страницы германского прошлого, когда с согласия или молчаливого непротивления немцев государственная система превратилась в инструмент преступлений нацистской верхушки. Ликвидация политических оппонентов и инакомыслящих, порабощение Европы, развязывание войны на уничтожение против СССР, частично реализованные планы геноцида многонационального советского народа и другие преступления гитлеровского фашизма остаются несмываемым пятном на исторической репутации германской государственности и коллективном образе немцев.

Советские бойцы в освобождённом Севастополе.1944 год.

В Германии придаётся особое политическое значение истории Второй мировой войны и первых послевоенных лет. Именно к этому периоду относятся самые тёмные страницы германского прошлого, когда с согласия или молчаливого непротивления немцев государственная система превратилась в инструмент преступлений нацистской верхушки.
Ликвидация политических оппонентов и инакомыслящих, порабощение Европы, развязывание войны на уничтожение против СССР, частично реализованные планы геноцида многонационального советского народа и другие преступления гитлеровского фашизма остаются несмываемым пятном на исторической репутации германской государственности и коллективном образе немцев.

По этой причине в ФРГ сфера исторических исследований строго регламентирована законодательством страны и нормами политкорректности. Открытые, незавуалированные ревизионистские подходы к оценке диктатуры НСДАП, внутренней и внешней политики нацистской Германии в период Второй мировой войны и её итогов на официальном уровне расцениваются как недопустимые и строго пресекаются. Головной орган, курирующий данную научную область и обеспечивающий её государственное субсидирование, — Ведомство уполномоченного правительства ФРГ по делам культуры и СМИ — решительно противодействует попыткам выйти за рамки официально признанных интерпретаций и оценок.

Основополагающие среди них — трактовка разгрома нацизма как освобождения немцев (наряду с другими народами Европы) от гитлеровской тирании, признание законности Нюрнбергского и Токийского трибуналов, их приговоров, а также решений держав-победительниц в отношении Германии, принятых в военное и послевоенное время, безальтернативное осуждение нацистского прошлого, прежде всего Холокоста, приоритетное и непреходящее значение покаяния и исторической ответственности немцев и германского государства за преступления нацистов. Считается, что долг всего немецкого народа — не допускать забвения и передавать из поколения в поколение память о преступлениях и жертвах национал-социализма.

Законодательством ФРГ1 предусмотрены жёсткие санкции за отрицание или преуменьшение тяжести совершённых при нацистском режиме преступлений против международного права, оправдание и героизацию организаций, признанных Нюрнбергским трибуналом преступными, и лиц, признанных им виновными. Карается также использование и распространение, в частности в Интернете, атрибутики ведомств и структур третьего рейха, а также запрещённых в послевоенное время неонацистских и правоэкстремистских партий. Отслеживаются и пресекаются попытки издания и распространения, в том числе за рубежом, запрещённой книги А. Гитлера «Майн кампф». Замеченные в таких правонарушениях наряду с судебным преследованием, как правило, подвергаются острой публичной критике, а то и травле с широким привлечением общественности и СМИ.

В результате в Германии нет открытых, явных попыток ревизии или фальсификации истории по государственной линии — в официальных документах германских властей, заявлениях, выступлениях и публикациях государственных деятелей. Вместе с тем после распада СССР, социалистической системы и вхождения ГДР в состав ФРГ интенсивность упоминаний о преступлениях гитлеризма в официальных выступлениях постепенно стала снижаться. После того как Германия добилась экономического лидерства в Европе и закрепила за собой имидж образцового демократического и правового государства, некоторые из её граждан захотели подкорректировать видение прошлых поражений. Постепенно меняется трактовка исторической вины.

Безоговорочное признание ответственности за Холокост начинает вырождаться в некий лишённый смыслового наполнения ритуал, затеняющий другие, не менее тяжкие преступления нацистов. В «иерархии» фашистских злодеяний уничтожение граждан СССР, экономический ущерб и уничтожение культурно-исторических ценностей Советского государства занимают последние места и практически не упоминаются на официальном уровне.

В то же время власти ФРГ, ссылаясь на конституционные нормы, обеспечивающие права граждан, свободу слова и доступ к информации, не препятствуют распространению зачастую заведомо ложных и вырванных из исторического контекста сведений и оценок в академических кругах, СМИ, литературе и кинематографе, а также по линии общественных объединений и землячеств. Благодаря манипуляциям с фактами ревизионистские подходы и откровенная фальсификация подчас преподносятся как поиск исторической правды, «новое», свободное от политики и идеологии видение истории. Делается это осторожно, с применением методов и инструментария «мягкой силы» (приёмов воздействия на сознание, мотивирующих переосмысление ценностей, позволяющих вызывать симпатию, доверие).
Авторы рассчитывают не на сиюминутный эффект, а на постепенное «промывание мозгов» и формирование нужного отношения у массового потребителя информации, прежде всего с невысоким уровнем исторического образования. Подобная продукция — будь то научные работы, статьи в печатных и иных СМИ, документальные или художественные фильмы и т.д. — как правило, сделана весьма солидно. Фальсификаторы не навязывают свои идеи, а аккуратно предлагают их как более «качественную» альтернативу.

Материал подаётся без громких лозунгов, не отягощён излишней «научностью», но при этом увесисто аргументирован и способен заинтересовать самые широкие круги населения. В него умело вкрапляют элементы, апеллирующие к простым человеческим чувствам — жалости, состраданию, неприязни и отвращению.

Основной набор тезисов в арсенале любителей переписывать историю можно разделить на три категории.

Первая — тезисы, разработанные и растиражированные ещё до окончания Второй мировой войны рейхсминистерством пропаганды под руководством Й. Геббельса. Это прежде всего мифы о «бесчисленных преступлениях» военнослужащих Красной армии на территории Германии, которые создают образ «восточных варваров», движимых жаждой мести и сметающих на своём пути цивилизацию. Подобные пропагандистские приёмы использовали страхи немцев, боязнь того, что красноармейцы сделают с ними то же самое, что делали с советскими людьми немецко-фашистские оккупанты — убивали, грабили, насиловали, угоняли в рабство и т.д.5 Ныне эти стереотипы используются, чтобы привлечь внимание, расшевелить чувства, испугать инертных, изнеженных благами европейской цивилизации германских граждан.

Ещё одна получившая продолжение выдумка военного времени — интерпретация агрессии нацистской Германии против СССР как превентивной войны в целях защиты Европы от «угрозы коммунизма и сталинского тоталитаризма».

Вторая категория — аргументы, использовавшиеся адвокатами обвиняемых Нюрнбергским трибуналом6, которые, стремясь оправдать подсудимых, продолжали применявшуюся руководством третьего рейха практику лжи и фальсификаций. Тезисы защиты, признанные Нюрнбергским трибуналом несостоятельными ввиду неопровержимых доказательств вины преступников, в подретушированном виде тиражируются по сей день. В их числе — рассуждения о якобы «незаконности» и «антигерманской направленности» суда над главными нацистскими преступниками как «расправы победителей над побеждёнными».

Не менее известны попытки возложить всю полноту вины и ответственности за преступления нацистского режима на узкий круг лиц, прежде всего покончивших с собой А. Гитлера, Г. Гиммлера, Й. Геббельса и заочно осуждённого М. Бормана, исключить из него большинство не менее виновных и оправдать преступные действия германских чиновников, юристов, полицейских, предпринимателей, учёных и военнослужащих. Их изображают исполнителями приказов, не знавшими ни истинных масштабов злодеяний, ни их конечной цели.

Широкое распространение получила также идея «равнозначности» страданий немцев и жертв нацистской агрессии, отождествление судеб нацистской Германии и остальной Европы, разорённой Второй мировой войной. Стремление прикрыть преступления фашизма страданиями немцев напоминает политическую практику нацистской партии, активно использовавшей для реализации своих целей — борьбы за власть, развязывания агрессивной войны — понятие «немецкий народ», которому на самом деле отводилась роль рабочей силы и пушечного мяса. После окончания войны была сделана ставка на то, что горести и лишения немцев должны вызывать жалость и снисхождение победителей.

И третья, последняя категория тезисов любителей «перелицовывать» прошлое — «исторические» подходы, получившие распространение и развитие в послевоенный период, в том числе как элемент идеологического противоборства в «холодной войне». К ним относятся замалчивание решающей роли СССР и Красной армии в победе над фашистской Германией. В современных германских источниках крайне редко встречаются описания эффективного планирования боевых операций Красной армии, превосходства ряда образов советской военной техники, практически не упоминаются стойкость, самоотверженность и героизм советских воинов. Их изображают уничтожавшей всё на своем пути тупой, бездушной, жестокой человеческой массой, движимой ненавистью, жаждой мести и злым гением И.В. Сталина, а поражения хорошо подготовленных и оснащённых немецко-фашистских войск на восточном фронте — досадными и трагическими недоразумениями, вызванными суровыми климатическими условиями русской зимы и пр.

Отрицаются или замалчиваются теория и практика геноцида многонационального советского народа, в частности, «план Ост», блокада Ленинграда, жестокое обращение с советскими военнопленными, зверства в отношении мирного населения, насильственный увод граждан СССР на принудительные работы, разграбление культурных ценностей и уничтожение памятников культуры нашей страны.

В ряду тезисов третьей категории — непризнание СССР и его населения стороной, наиболее пострадавшей от нацистской агрессии. Политический режим И.В. Сталина безосновательно приравнивается к нацистской диктатуре и на этом основании утверждается, будто бы Вторая мировая война была столкновением одинаковых по своей сути тоталитарных систем, Советский Союз якобы «не менее виновен» в несчастьях народов Европы, чем нацистская Германия.
Посредством этой логики отрицается освободительная миссия Красной армии, советское руководство обвиняется в установлении коммунистической диктатуры в странах Центральной, Восточной Европы и расколе Германии. Фальсификаторы изображают историю войны так, будто Европу, включая Германию, освобождали от фашизма американцы, англичане и французы, а русские только совершали преступления и «перековывали» европейские народы из «цепей нацистского в цепи коммунистического рабства». Кроме того, СССР обвиняется в Берлинском кризисе, строительстве Берлинской стены, жертвах на германо-германской границе и т.д.

Во всех этих тезисах слышны геббельсовские нотки. Продуманный до мельчайших деталей антибольшевизм нацистов пригодился Западу в противостоянии идеологий и продолжил существование под «торговой маркой» антикоммунизма, с которым связаны попытки оправдать развязанную Германией войну на уничтожение ложью о «спасении Европы от большевистского ига».

Подобные измышления и псевдоисторические теории находили благодатную почву и постепенно укоренялись в германском обществе. Под влиянием участников войны против нашей страны, которые по вполне понятным причинам умалчивали или на правах очевидцев и вовсе отрицали преступления, совершённые ими на оккупированных советских территориях, во многих немецких семьях формировалась соответствующая традиция исторической памяти.

Бывшие гитлеровские вояки, начиная с генералов и заканчивая рядовыми вермахта, которые, по их утверждениям, все без исключения «ничего не знали» о преступлениях фашизма и «ни в чём не участвовали», обеспечили книжные магазины мемуарной литературой о высоком профессионализме и самоотверженности немецко-фашистских солдат. Среди страдающих «коллективной амнезией» графоманов оказались и бывшие нацистские пропагандисты, которые, сменив вывеску, продолжали работать по специальности. Типичный пример — известный автор Пауль Карел (Paul Сarell) — не кто иной, как оберштурмбанфюрер СС, пресс-секретарь рейхсминистра иностранных дел И. фон Риббентропа Пауль Карл Шмид. Чтобы оправдать преступления гитлеровских вояк, такие авторы изображают их «трагическими героями», вступившими в неравный бой с «полчищами варваров»

Ныне эта «старая гвардия», отличившаяся в информационных баталиях «холодной войны», постепенно сходит со сцены. Её наследниками на ниве фальсификации истории движут иные мотивы, в основном меркантильные — стремление зарабатывать выполнением политического заказа. То, что они, особенно в СМИ и кинематографе, порой вынуждены хвататься за старые трафареты, свидетельствует о невысоком уровне исторического образования. Но это не снижает информационный напор. Его негативные последствия очевидны.

Причём фальсификации истории Второй мировой войны и роли Советского Союза в победе над фашизмом рассчитаны не только на германскую, но и на значительно более широкую аудиторию, в том числе российскую. Они представляют собой попытки лишить народы России важнейшего элемента их культурно-исторической идентичности, ослабить идейный фундамент единства и стабильности российского общества. Подобная практика представляет угрозу разделяемым многонациональным населением нашей страны общим идеалам героизма и патриотизма. Воздействие фальсификации истории войны на российские умы чревато формированием агрессивного нигилизма, беспринципности и приспособленчества, безосновательных и губительных чувств вины и неполноценности, безразличия и неуважения к героическому прошлому нашей страны, великому всенародному подвигу поколения победителей фашизма, нашему государству.

Искажение истории не прибавляет уважения к нашей стране за рубежом, его «эхом» можно считать акты вандализма в отношении советских памятников и воинских захоронений, в том числе в Германии. Характер их осквернений типичен — повреждение надгробий, нанесение на них граффити, нацистской символики. Особенно возмутительно, когда подобное происходит в преддверии годовщин Великой Победы. Так, в ночь на 9 мая 2010 года был осквернён памятник советскому Воину-освободителю в берлинском районе Тиргартен, где покоятся 2500 павших в боях советских воинов.
Вандалы нанесли на цоколь монумента свастику и надпись на немецком: «Убийца, вор, насильник». Особенно прискорбно, что это случилось за несколько часов до торжественного мероприятия у памятника, в котором участвовали живущие в Германии ветераны Великой Отечественной войны и их товарищи по оружию из России, Украины, Белоруссии, специально для этого приехавшие в немецкую столицу. Тогда же были размалёваны надписями памятник на воинском кладбище в Баруте (земля Бранденбург) и мемориал в Берлине-Лихтенберге. В таких случаях германские власти незамедлительно выделяют средства на восстановительные работы, следы глумления оперативно устраняются, заводятся уголовные дела, но найти и наказать хулиганов чаще всего не удаётся.

для эффективного противодействия фальсификаторскому «переосмыслению» истории нужна развитая инфраструктура, способная самостоятельно функционировать сеть научно-исследовательских и научно-просветительских организаций, архивов, профильных подразделений при государственных ведомствах, фондах, СМИ, а также общественных объединений ветеранов, лиц, пострадавших от нацистского режима, и других граждан, желающих содействовать сохранению исторической памяти и её защите от искажений.

на этом всё...

http://feldgrau.info/2010-09-02-14-35-19/1...-vtoroj-mirovoj

Именно поэтому у меня двоякое чувство, когда их ебут арабы. С одной стороны и арабы то чурки, а с другой стороны фашисты должны страдать! Победа над фашизмом за СССР! Это будут знать мои дети и дети моих детей!

ага, хуй там не ночевал! появись новый гитлер- его поддержка будет колоссальной. их и так уже мигранты заебали в доску. да и жестокость у немцев в крови, мне кажется. посмотрите на все эти довольные рожи на действительно страшных, кошмарных фотографиях! они реально какие-то садисты. не знаю, как наши солдаты их пощадили, не вырезав их под корень и не ликвидировав как нацию...

Война есть война. Все худшее в человеках там расцветает. Ибо можно безнаказанно убивать, грабить насиловать...
Даже просто увидев в лесу беззащитного человека, добропорядочный гражданин (чаще охотник), особенно если рядом его приятели, мгновенно и непостижимым образом превращается в такую мразь... о которой никто из знавших его и догадываться не мог. И даже национальность тут ни при чем. Просто война.

Есть объективная история, отягощённая ссылками и приложениями и неинтересная никому, кроме узкого круга профессионалов.
А есть история научно-популярная, призванная оставить в головах определённый образ. И формирование того или иного образа зависит от воли заказчиков, как правило могущественных сил. Государства или блока государств.
Тот факт, что образ ВМВ в Германии стал меняться обусловлен факторами достижения Германией огромной экономической мощи и ослабления в сфере политической цензуры.
Антисоветский образ ВМВ после краха СССР был востребован для идеологической дезорганизации и дезориентации народа в период "большого хапка" в 90-е. Так и выросло поколение на "УС" и "Штрафбатах" с одной стороны и немецкой мемуаристике с другой.