Вечером 9 февраля 62-летний житель Дербента Хаким Аскеров гостил у своего знакомого, 35-летнего Сеидайдина Мустафаева. Жена Мустафаева Насиба говорит, что Аскеров когда-то дружил с покойным отцом ее мужа, поэтому и с Сеидайдином, несмотря на существенную разницу в возрасте, поддерживал приятельские отношения.
Супруги планировали лечь спать, когда проводят гостей, однако Сеидайдин неожиданно сказал, что уезжает. «Они кушали, он резко встал, начал вещи собирать. Я даже не поняла. Ты куда, говорю, собираешься, — говорит Насиба. — Он мне вообще сказал, что он в Махачкалу [поедет], он меня обманул. Я говорю: „Зачем? Утром поедешь“. Я так просила его, будто чувствовала: „Не езжай, я тебя прошу, не езжай, зачем ты туда едешь?“».
Уже в дороге, по словам жены, Сеидайдин позвонил ей по видеосвязи и попросил показать детей — двухлетнюю дочку и восьмимесячного сына. Когда на следующий день, 10 февраля, Насиба попыталась дозвониться до мужа, его номер был выключен. Хаким Аскеров на звонки тоже не отвечал, а через некоторое время и его номер оказался вне зоны доступа.
Знакомые из ГИБДД, утверждает супруга, по камерам видеонаблюдения отследили, что серебристая Lada Kalina Аскерова въехала в Грозный, но обратно уже не возвращалась. О том, что в машине был еще один пассажир — 30-летний дербентец Ниллан Алиев, — Насиба Мустафаева узнала от жены Хакима Аскерова, рассказавшей, что мужчины завозили ее домой, по пути подобрали Алиева и дальше уехали уже втроем. Насиба была знакома с Алиевым — соседом, помогавшим им с мужем ремонтировать дом.
Его мать Наргиз Казимова рассказывает, что созванивалась с сыном днем 10 февраля — тот попросил прислать фото паспорта, чтобы предоставить в грозненском хостеле «Турист», где остановились приятели. Казимова удивилась, узнав, что сын находится в Грозном.
Незадолго до исчезновения Сеидайдин Мустафаев выложил в своем Instagram видео, на котором он курит на фоне мечети «Сердце Чечни» в центре Грозного, писала Baza.
Как пишет телеграм-канал, Мустафаев и «ранее оставлял негативные комментарии под постами руководителей республики». «Кавказскому узлу» Насиба Мустафаева рассказывала, что страницы мужа в Instagram «несколько раз блокировали, но он все равно создавал новые аккаунты».
«Медиазоне» она сказала, что просила мужа перестать выкладывать «злые видео», но тот не слушался. По ее словам, последние полгода у Сеидайдина «с головой было нехорошо»: постоянно менялось настроение и «он за день мог быть как пять разных человек». Супруга собиралась записать его на прием к психиатру.
«Он говорил всякие бредни, глупости такие творил, выставлял всякую ерунду в Instagram, там один мат у него, — вспоминает Мустафаева. — В общем, он с головой не дружил. Я не знаю, что с ним случилось. Будто на него что-то сделали, он вообще был неадекватный. Он был очень хороший как муж, и вот он такой стал».
Родные пропавших дагестанцев говорят, что именно из-за этих записей мужчин могли похитить в Чечне «кадыровские люди» — при этом ни Ниллан Алиев, ни Хаким Аскеров таких видео не выкладывали.
Родственники троих пропавших написали заявления в отделе полиции по Советскому району Махачкалы — в МВД завели разыскное дело. 20 февраля ведомство выложило сообщение о пропавших дербентцах на своей официальной странице в Instagram — фамилий в посте не названо, но он проиллюстрирован фотографиями Аскерова, Мустафаева и Алиева.
«По словам родственников, они приехали в Грозный 10 февраля и заселились в одну из местных гостиниц. В этот день они вышли на связь в последний раз. На данный момент о их местонахождении ничего не известно. Всех, владеющих какой-либо информацией, просьба сообщить по телефонам: Дежурная часть 99-42-50 или 8 964-050-14-14», — сообщило ведомство.
Насиба Мустафаева говорит, что постоянно созванивается с полицейскими, но ничего нового ей пока не сообщили: «Я и в ФСБ, и в прокуратуру [ходила]. В ФСБ [Дербента] даже дверь не открыли, разговаривали через домофон. Сказали идти в полицию. Опера угрозыска [Советского райотдела Махачкалы] двое суток искали по всем отделам Грозного и Чечни. [Чеченские силовики] прячут их, даже если бы они в отделе были, им могли и не сказать».
По словам Наргиз Казимовой, она обращалась в Следственный комитет в Дербенте, но ей сказали, что этим делом должны заниматься в Чечне.
yaplakal.com