Вадим Степанцов
"Удачный круиз"
Белоснежный лайнер «Антигона»
рассекал эгейскую волну.
Я, с утра приняв стакан «бурбона»,
вытер ус и молвил: «Обману!»,
закусил салатом из кальмара,
отшвырнул ногою табурет
и покинул полусумрак бара,
высыпав на стойку горсть монет.
«Зря ты на моем пути явилась», —
восходя наверх, я произнес,
там, на верхней палубе, резвилась
девушка моих жестоких грез.
Цыпочка, розанчик, лягушонок,
беленький купальный гарнитур
выделял тебя среди девчонок,
некрасивых и болтливых дур.
Впрочем, не один купальник белый:
твои очи синие – без дна,
и точеность ножки загорелой,
и волос каштановых копна —
все меня звало расставить сети
и коварный план мой воплотить.
Боже, как я жаждал кудри эти
дерзостной рукою ухватить!
Но, храня свой лютый пыл до срока,
в розовый шезлонг уселся я
и, вздохнув, представил, как жестоко
пострадает девочка моя.
И шепнул мне некий голос свыше:
«Пожалей, ведь ей пятнадцать лет!»
Я залез в карман и хмыкнул: «Тише», —
сжав складное лезвие «Жиллет».
Вечером явилась ты на танцы.
Я сумел тебя очаровать,
а мои приятели-испанцы
вусмерть упоили твою мать.
Я плясал, но каждую минуту
бритву сжать ползла моя рука.
В полночь мы вошли в твою каюту,
где маман давала храпака.
«Мама спит, – сказал я осторожно. —
Почему бы не пойти ко мне?»
Ты шепнула: «Это невозможно», —
и, дрожа, придвинулась к стене.
Опытный в делах такого рода,
я тебя на руки подхватил
и по коридорам теплохода
до своей каюты прокатил.
«Ты не бойся, не дрожи, как зайчик,
я к тебе не буду приставать.
Счас вина налью тебе бокальчик», —
молвил я, сгрузив тебя в кровать.
Я разлил шампанское в бокалы
и насыпал белый порошок
в твой бокал. К нему лишь ты припала —
и свалилась тут же, как мешок.
«Спи, усни, красивенькая киска», —
бросил я и бритву разомкнул,
и, к тебе пригнувшись близко-близко,
волосы на пальцы натянул,
и, взмахнув отточенной железкой,
отхватил со лба густую прядь…
Чудный череп твой обрить до блеска
удалось минут за двадцать пять.
В мире нет сильнее наслажденья,
чем улечься с девушкой в кровать
и всю ночь, дрожа от возбужденья,
голый череп пылко целовать.
В этой тонкой, изощренной страсти
гамлетовский вижу я надрыв.
Жаль, что кой в каких державах власти
криминальный видят в ней мотив.
Потому-то я на всякий случай
акваланг всегда беру в круиз
и, смываясь после ночи жгучей,
под водой плыву домой без виз.
По Одессе, Гамбургу, Марселю,
по Калуге, Туле, Узловой
ходят девы, сторонясь веселья,
с выскобленной голой головой.
Если ты, читатель, где увидел
девушку обритую под ноль,
знай, что это я ее обидел,
подмешав ей опий в алкоголь.
yaplakal.com