Главная мысль «Переписывая Бетховена» (фильм 2006 года, в котором Эд Харрис исполнил роль Бетховена.) заключается в том, что этой музыке уже 180 лет, а она звучит так, будто создана сегодня. Сценаристы просто хотели сказать: «Зацените это дерьмо, чуваки». Но никто почему-то не заценил.
Жадность и глупость — самая страшная комбинация на Земле.
Проблема большинства современных фильмов заключается в том, что они выходят на экран до того, как их успевают закончить.
Многим кажется, что профессия актера — это непрекращающееся соревнование людей друг с другом. Но для себя я давно понял, что единственный человек, которого ты должен попытаться превзойти, — это ты сам.
Больше всего в моем внешнем виде меня раздражает мой мизинец — вон тот, на левой ноге.
Признание — это не самая плохая часть моей профессии. Но оно не должно слишком глубоко проникать в нервную систему.
Я никогда толком не умел объяснять, зачем делаю то, что делаю.
Сон — мое самое любимое развлечение.
Я пробовал брать уроки игры на скрипке, но быстро прекратил, когда увидел, как моя собака несколько раз подряд в ужасе забивалась в угол — подальше от моей игры. Это было очень честно, и я оценил это. Люди ведь никогда тебе ничего не скажут.
Думаю, если мне придется когда-нибудь перед кем-нибудь извиняться, то это будет Дик Чейни. Я действительно ненавижу этого человека — самого деструктивного человека на планете Земля.
Я не политический активист, но я точно не тот человек, которого можно обвинить в наивности.
Если бы я не стал актером, я стал бы учителем истории.
Мне жаль того времени, когда все о человеке можно было сказать по его шляпе.
Я всегда знал про ГУЛАГ и сталинский режим, но о тысячах американцев, которые в поисках работы приехали в СССР в годы великой депрессии, я узнал случайно — после того, как в 2008 году вышла прекрасная книга «Забытые» (книга Тима Цулиадиса The Forsaken: An American Tragedy in Stalin’s Russia. — Esquire). Если честно, я уже не помню названия того агентства, которое рекламировало условия работы в России, но в начале тридцатых в США даже вышла книга, рассказывающая о преимуществе сталинских пятилеток, и это был бестселлер. За первые восемь месяцев 1931 года более ста тысяч американцев подали заявления, чтобы отправиться в СССР, и десять тысяч из них сделали это. Когда они прибывали в СССР, у них отбирали паспорта, и потом уже никто не мог получить свой паспорт обратно. Они шли в американское посольство, но там им говорили: «Простите, но мы ничем не можем вам помочь, потому что у вас нет паспорта». Мы просто бросили их там.
Мы снимали «Путь домой» (фильм Питера Уира о группе советских заключенных, бежавших в 1940 году из сибирского лагеря. — Esquire) в Марокко и Болгарии. В Марокко было неплохо, хоть и жарко, но вот Болгария — настоящий ад. Этим странным местом управляет какая-то мерзкая шайка, кругом кучи мусора, а по улицам носятся своры одичавших собак. И это в Софии, в столице. Провинция немного чище, но нищета там ужасающая, и ты вечно мерзнешь. Холод там страшный, а если чуть потеплеет, так сразу начинает дуть ветер, причем как бы ты ни повернулся, он дует тебе прямо в рожу.
Проблемы страны начинаются со школы. Когда я учился в третьем, четвертом и пятом классе, у нас был самый настоящий школьный оркестр, и ты мог научиться играть на любом инструменте. Это было нормой, и я, например, играл на трубе. А сегодня в школах нет ни черта — кажется, там даже не произносят слово «искусство».
Мое любимое слово — «свобода». Особенно, когда его выкрикивают.
Вестерн жив. Люди с удовольствием будут смотреть больше вестернов, если Голливуд будет снимать больше вестернов. Но то, что происходит с вестерном, происходит сегодня и со многими другими вещами. «Это никому не нужно», — говорит какой-нибудь продюсер, но на самом деле его слова надо понимать так: это не нужно мне.
Я не тот, с кем можно подружиться за один вечер.
Идеальная вечеринка — это та, куда придут Боб Дилан, Билл Клинтон, Ванесса Редгрейв, Билл Мюррей, Михаил Барышников, Мухаммед Али, Барак Обама, Джейн Фонда, Билл Мар (стендап-комик. — Esquire), Питер О’Тул, Карим Абдул-Джаббар, Йо-Йо Ма (виолончелист. — Esquire), «Дикси Чикс» (кантри-трио. — Esquire), моя жена и, конечно, Дик Чейни.
Если ты предаешь себя слишком часто, в конце концов ты перестаешь быть собой.
Смерть не так страшна — до тех пор, пока она является для тебя неожиданностью. Жить со смертельной болезнью — вот что страшно.
Алкоголь не способен ответить ни на один вопрос.
Иногда так хочется, чтобы кто-то сказал «снято», но все молчат.
В вестерне нет места женщинам. esquire
Это сообщение отредактировал Бакли - 6.03.2012 - 12:33
yaplakal.com