Столкновение АПЛ К-53 с грузовым теплоходом «Братство»

Около полуночи с 18 на 19 сентября 1984 атомная подводная лодка «К-53» в Средиземном море столкнулась с нашим же грузовым теплоходом «Братство». Причины, как обычно – «братство». И систерство... «К-53» отремонтировали, «Братство» кое-как дотянули до берега и продали на металлолом, жертв – не было.

Источник раз, два

Как обычно, будут буквы и немного картинок, просьба не ломать, по окончании сообщу.

Как это было. Взгляд с мостика "Братства"

Теплоход "Братство", загрузившись зерном в Канаде, пройдя Атлантику, зашло в испанскую Сеуту для пополнения запасов воды и топлива. 18 сентября 1984г., выйдя из порта, судно легло на курс 98°, скорость хода – 14 узлов. Погода – благоприятная, видимость хорошая – ночная, около 4 миль, море не больше трех баллов…

Тем временем советский атомоход проекта 671 (по НАТОвской классификации "Виктор-1") на глубине 60 метров форсировал Гибралтарский пролив. В 19.45 командир, уточнив место корабля, передал управление старпому. После полуночи было необходимо подвсплыть на сеанс связи. Все шло, в общем-то, по плану…

На судовых часах – 23.33 местного времени (на лодке – 01.34 19 сентября, время корабельное). Внезапно – да это и понятно – страшный удар! Как вспоминает капитан В. Демченков, он был сравним со взрывом – до того он потряс судно (кстати говоря, до момента, когда в испанском Альхесирасе водолаз, вынырнув из затопленного машинного отделения, продемонстрировав куски "лодочной" резины, прокричал: "Russian submarin", все на "Братстве" считали, что это был взрыв).

В течение 50 секунд машинное отделение было затоплено по главную палубу, судно с осадки 10 метров провалилось на осадку 12,5 метра, практически по главную палубу, но осталось на плаву – сухогрузы этой серии имели большую погибь, поэтому над водой возвышались бак и корма.

Как потом выяснилось, пробоина оказалась размером 100 квадратных метров: от киля на высоту 5 метров и длиной 20 метров. Лодка нанесла удар носом, на встречном курсе, под углом около 45 градусов. Удар пришелся в конец 3-го трюма и закончился в конце машинного отделения. Лодка попросту вошла в корпус судна и унесла с собой огромный кусок борта. Пробоина не была рваной дырой – просто отсутствовал кусок борта. Машинное отделение оказалось полностью затоплено, 3-й трюм разгерметизирован. Там же возле борта до удара находился штатный стояночный дизель-генератор – его тоже не досчитались. Вероятно, удар корпуса лодки сорвал его с фундамента, и он просто выпал в дыру за борт.

Это сообщение отредактировал gizphone - 23.01.2020 - 13:04

АПЛ К-53 после столкновения с транспортом "Братство" (ЧМП) в районе Гибралтара. 19 сентября 1984 г.

"Вахта из трех человек из машинного отделения бежала вверх по трапам кто по колено, кто по пояс в воде, – вспоминает В. Демченков. – Прибывший на свое место по тревоге 2-й механик сразу же перекрыл клинкетную дверь приводом с главной палубы. Вместимость тоннеля не менее 1500 тонн. Если бы он заполнился водой, гибель судна была бы неминуема. Судно одноотсечной непотопляемости, однако на плаву! Видимо, при наличии зерна коэффициент проницаемости оказался очень мал, да и зерно не так активно вымывалось, поскольку не было большой волны и сильной качки".

Как отмечает капитан, теоретически судно должно было затонуть в течение одной минуты, но этого, к счастью, не случилось. Можно сказать, произошло чудо. Машинное отделение было затоплено, турбогенератор остановился, но через 20 секунд запустился аварийный дизель-генератор. Судно не было освещено только в течение 30–40 секунд. Через 10 минут весь экипаж был на воде в шлюпках: все ожидали, что сухогруз может затонуть…

Покинувший "Братство" экипаж находился рядом с судном. По сигналу SOS к нему направились другие суда. Первыми подошли болгары с транспорта "Пятеро из РМС". Спустили зачем-то свою шлюпку, но ее мотор тут же заглох, и ветром ее унесло в кромешную мглу. Капитан болгарского судна не поднимал советских моряков, пока одна из шлюпок "Братства" не отправилась на поиски болгарских горе-спасателей. Их вскоре нашли и на буксире привели к борту. Болгарский экипаж оказал "братушкам" дружеский прием. Вскоре подошел советский теплоход "Капитан Медведев" и забрал всех наших моряков к себе на борт.

Хотя экипаж покинул борт "Братства", тем не менее, одна из его шлюпок постоянно дежурила у борта для того, чтобы оно не считалось брошенным и не досталось кому-либо как добыча. Капитан и начальник судовой радиостанции периодически поднимались на борт для связи с пароходством. Члены команды "Братства" уже днем завели буксир на испанский буксировщик, который отвел полузатопленное судно в Альхесирас и посадил на пологую песчаную банку с глубиной 12,5 метра.

Зерно в 3-м трюме замокло, а в остальных пяти было в отличном состоянии. Подошло другое наше судно, зерно перегрузили. "Скажу не хвалясь, – вспоминает капитан, – наше судно было одним из лучших в ЧМП, но, тем не менее, поступило указание: "Братство" не буксировать в Одессу, а тут же, в Средиземном море, продать на металлолом. Владелец металлолома во время перегрузки зерна бегал с палубы одного судна на другое и недоумевал: что идет на лом? Палуба нашего судна сверкала краской, без следов ржавчины. Судно, на которое перегружали зерно, было покрыто ржавчиной и выглядело рядом с нами довольно затрапезно"…

Как это было. Взгляд с перископной глубины

Сентябрь, бархатный сезон… Командующий Северным флотом Герой Советского Союза адмирал Аркадий Петрович Михайловский с супругой отдыхал в сочинской "Авроре". Утром 19-го ему позвонил начальник штаба СФ вице-адмирал Вадим Константинович Коробов, сообщивший о произошедшем и о приказании от Главкома: прервать отпуск.

Оказалось, что командир аварийной К-53, получившей удар, об этом не докладывал… 9 (!) часов. Потому информация о непонятном столкновении советского транспорта в нейтральных водах поступила… через Испанию в Министерство иностранных дел Советского Союза, а оттуда в правительство СССР, минуя Министерство обороны. Соответственно, Центральный командный пункт Генерального штаба длительное время оставался в неведении, поскольку какие-либо аварийные сигналы от подводных лодок туда не поступали. К-53 донесла о столкновении с большим опозданием, чем вызвала справедливый гнев министра Маршала Советского Союза Д.Ф. Устинова и "втык" Главкому Адмиралу Флота Советского Союза С.Г. Горшкову.

Как вспоминает А. Михайловский, многоцелевая атомная подводная лодка проекта 671 К-53 в начале сентября 1984 года вышла из Гремихи для несения боевой службы на Средиземном море под командованием капитана 2 ранга Юрия Скатова. Подготовка этого корабля к серьезному и длительному походу осуществлялась под непосредственным руководством командира "дружеской" дивизии контр-адмирала Виктора Горева при контроле со стороны командующего флотилией вице-адмирала Александра Устьянцева.

Аварийный атомоход К-53 у борта плавмастерской ПМ-24 (данное фото неверно приведено в одном из предыдущих моих постов - я принципе тогда сомневался в соответствии, ведь у той лодки повреждения были в корме).

Итоговую проверку готовности К-53 осуществила группа офицеров штаба флота под руководством вице-адмирала Вадима Коробова, который в соответствии с установленным порядком по представлению контр-адмирала Владимира Лебедько лично произвел предпоходовый инструктаж командира К-53, проверил наличие у него и правильное понимание боевого распоряжения на поход, разработанного офицерами оперативного управления и подписанного командующим Северным флотом. "К сожалению, – вспоминает адмирал А. Михайловский, – в этом боевом распоряжении старшим на борту подводной лодки К-53, ввиду недостаточного опыта самостоятельного плавания у штатного командира Юрия Скатова, был назначен командир однотипной подлодки капитан 2 ранга Иван Пахомов, имеющий опыт несения боевой службы на Средиземном море.

В целесообразности подобного "старшинства" никто из должностных лиц, готовящих подлодку к походу, не сомневался. В том числе и я, когда "подмахнул не глядя" типовое боевое распоряжение, не вникнув в его особенности". При этом штатный командир дивизии, его начальник штаба и два замкомдива были в наличии. Любой из них мог бы возглавить поход, понимая, что Юрий Скатов идет на Средиземное море впервые. Таким образом, подводная лодка вышла на боевую службу, имея на борту двух командиров: штатного – капитана 2 ранга Юрия Скатова и старшего – капитана 2 ранга Ивана Пахомова.

Переход через Баренцево и Норвежское моря, Северо-Восточную и Иберийскую зоны Атлантики они совершили скрытно, без каких-либо происшествий. 18 сентября управление действиями подлодки для несения боевой службы на Средиземном море по установленному порядку принял на себя командный пункт Черноморского флота.

В этот день командир К-53 получил несколько радиограмм с уточнением боевого распоряжения для действий на Средиземном море. Часть радиограмм содержала искажения. Поэтому Скатов решил на очередном сеансе связи в 1 час 15 минут 19 сентября, после форсирования Гибралтарского пролива, подвсплыть на перископную глубину в море Альборан для повторного приема якобы пропущенной информации.

Пахомов это решение утвердил. Однако оба командира не учли, что район всплытия в море Альборан весьма сложен и находится вблизи территориальных вод Испании. Через него интенсивным потоком проходят суда, следующие в Гибралтар, Сеуту и Танжер. Кроме того, тип гидрологии в этом море иной, нежели в Атлантике. Весьма вероятно, что слышимость шумов судов и дальность гидроакустического наблюдения за ними после прохода Гибралтарского пролива могла существенно уменьшиться.

За действиями советских моряков наблюдают американцы.

В 0 часов 58 минут оба командира прибыли в центральный пост. На подводной лодке была объявлена боевая готовность № 1. Прослушан горизонт. Гидроакустики доложили о наличии шумов трех судов. Капитан 2 ранга Скатов назначил курс для всплытия таким образом, чтобы пеленги на все три шума менялись на корму подводной лодки. Однако при этом курс подлодки пересекал вероятную попутно-встречную полосу потока судов в Гибралтарском проливе практически под прямым углом. Других мер безопасности командир не предпринял. Вместе с тем работу боевого информационного поста не организовал. Систематического измерения пеленгов и определения дистанций до обнаруженных целей он также не производил, а приборы управления торпедной стрельбой не использовал. Результат: начал всплытие на перископную глубину, не убедившись в безопасности маневра.

Капитан 2 ранга Пахомов все это время находился в центральном посту, но неосмотрительных действий Скатова не пресек и сам фактически бездействовал.

В 1 час 15 минут подлодка К-53 всплыла под перископ. Ходовых огней каких-либо судов, находящихся в опасной близости, капитан 2 ранга Скатов не обнаружил и поэтому сразу же установил по кораблю боевую готовность № 2.

Тем временем после всплытия на перископную глубину гидроакустик доложил о появлении шума цели № 4, пеленг на которую не менялся, а его интенсивность увеличивалась. Однако командир опасность сближения с этой целью должным образом не оценил. К тому же он усомнился в точности своего путеисчисления и сосредоточил внимание на определении места подводной лодки, для чего периодически уступал бинокуляр перископа штурману.

В 1 час 30 минут цель №4 – а это было "Братство" – вошла, видимо, в зону так называемой гидроакустической тени, и шум прекратился. Тем не менее ходовые огни транспорта, находившегося в опасной близости, были обнаружены в перископ штурманом, в тот момент пытавшимся определить место подводной лодки по береговым ориентирам. Но только через 3 минуты штурман доложил об этом командиру, а гидроакустик возобновил доклад об очень сильном шуме гребных винтов цели №4.

Как отмечает А. Михайловский, приняв эти тревожные доклады и осознав опасность, капитан 2 ранга Скатов попытался уклониться от сухогруза срочным погружением, однако мера эта оказалась запоздалой и к успеху не привела. В 1 час 34 минуты подводная лодка К-53 получила сильный удар в носовую часть, после чего начала быстро погружаться с дифферентом на нос и была одержана только на глубине 60 метров.

Следует особо отметить: после столкновения, находясь в состоянии сильнейшего стресса, командир подводной лодки не изъял и не опечатал навигационные и вахтенные документы, карты, планшеты. Таким образом, у него было время и возможности привести все в "надлежащий порядок", чтобы замести "следы". Не всплывая на поверхность, Ю.Скатов удалился от потерпевшего судна, не убедившись в его безопасности, и донес о происшествии на береговой командный пункт только в 10 часов 50 минут.

Поврежденный обтекатель ГАК. Атомоход К-53 проходит ремонт в доке.

В результате столкновения на подводной лодке оказался поврежденным легкий корпус, обтекатель и ряд приемников гидроакустического комплекса, щиты волнорезов торпедных аппаратов, крышка торпедопогрузочного устройства…

После того, как о происшествии было доложено по инстанциям, к лодке подошли силы Средиземноморской эскадры, в том числе плавмастерская ПМ-24. После срочного ремонта К-53 покинула Средиземное море и в сопровождении СКР "Разительный" была отправлена на Северный флот, куда прибыла своим ходом через 12 суток. Вместо неё в Средиземное море пришлось посылать другую лодку.

Всем досталось на орехи...

Как вспоминает адмирал А. Михайловский, подведение итогов работы комиссии по расследованию обстоятельств и причин этого тяжелого происшествия осуществлял лично Адмирал Флота Советского Союза С.Г. Горшков, специально для этого прилетевший в Североморск. Комиссия пришла к заключению, что причиной столкновения являлась слабая морская и штурманская подготовка командира подводной лодки К-53 капитана 2 ранга Ю. Скатова, который пренебрег мерами предосторожности, выработанными хорошей морской практикой, осуществил безграмотный и необоснованный выбор места и времени всплытия в море Альборан, расположил курс всплытия поперек генеральному направлению потока судов в Гибралтарском проливе.

Как водится, происшествию способствовали низкая организация службы на подводной лодке, отсутствие должного взаимодействия между боевыми постами и командными пунктами по линии старший помощник командира — вахтенный офицер — гидроакустик — боевой информационный пост — штурман. Кроме того, к числу причин, приведших к столкновению К-53 с транспортом "Братство", отнесли необоснованное назначение и бездействие старшего на борту подводной лодки капитана 2 ранга И. Пахомова.

Как следствие – приказ Министра обороны СССР, где обстоятельства и причины происшествия были изложены точно и строго, а виновники наказаны. Капитан 2 ранга Скатов от самостоятельного управления атомной подводной лодкой был отстранен и с занимаемой должности снят. Распрощался с командованием дивизией и контр-адмирал В. Горев. Ну а командующий СФ адмирал А.П. Михайловский получил очередной строгий выговор. Стоит отметить: за четыре месяца до этого приказа он уже получил строгий выговор от министра после взрывов на ракетно-технической базе Северного флота в Окольной. Кресло под командующим ходило ходуном…

Вскоре комфлотом получил третьего "строгача", правда, уже от нового министра обороны Маршала Советского Союза С.Л. Соколова. "Черная полоса" у А. Михайловского оказалась широкой: ракета-мишень РМ-6, запущенная с подлодки К-235, по ошибке оператора телеуправления, отвернув в сторону от стреляющих кораблей, пошла в сторону берега. Израсходовав топливо, она упала в лапландской тундре. Бдительные финны это дело не только засекли, но и передали советским друзьям "сувенир". Результат: 25 февраля 1985 г. вышло постановление Совета Министров СССР о том, что "адмирал Михайловский А.П. освобождён от занимаемой должности в связи с переходом на другую работу"…

Надо сказать, что командующим Северным флотом "не везло" – ни до А.П. Михайловского, ни после него. Он был одиннадцатым командующим Северным флотом, из них шесть "плохо кончили" – были репрессированы или сняты с должности. Лишь четверо ушли с флота живыми и с повышением. После А.П. Михайловского тоже было не всё ладно: фактически были сняты с должности командующие СФ адмиралы О.А. Ерофеев и В.А. Попов, а адмирал Г.А. Сучков даже осуждён…

Конечно, сведения о столкновении К-53 и "Братства" засекретили, хотя это был секрет полишинеля. Впрочем, гражданские моряки-одесситы об этом происшествии не распространялись. Слава Богу, все они остались живы, обошлось даже без травм. Правда, судно "пошло на иголки", о чём все сожалели. Экипаж, естественно, расформировали, удостоив четырёх человек нагрудным знаком "Почетный работник Морфлота" – судно и груз всё-таки были спасены, жертв удалось избежать…

Впрочем, капитан дальнего плавания Вадим Филиппович Демченков до сих пор сомневается в том, что всё было так, как официально установила флотская комиссия. Сам он – офицер запаса, некоторое время служил в БЧ-3 подводных лодок на Севере и Черном море. Он считает, что подводная лодка находилась не под перископом, а в позиционном или даже надводном положении, осуществляя запоздалый манёвр на погружение. Об этом свидетельствует характер повреждений и судна, и субмарины – по мнению В. Демченкова, в данном случае должны были быть задеты рубка и выдвижные устройства атомохода, а судно получило бы меньшую пробоину. Удар же пришёлся по корпусу К-53, из борта сухогруза вырван огромный кусок борта.

Впрочем, важно ли это сегодня? Хотя как сказать: участники событий ещё живы, да и уроки из подобного рода ЧП извлекать никогда не поздно.

Автор - капитан 1 ранга Сергей Горбачев, член Союза писателей России, участник шести боевых служб и дальних походов в Средиземное море.

Далее - мнение капитана теплохода "Братство" о столкновении с К-53:

Далее

Это сообщение отредактировал gizphone - 23.01.2020 - 12:54

Далее

Далее

Далее

Кому интересно, о "боевой пути" АПЛ К-53 можно почитать здесь.

У меня всё, всем спасибо за внимание и интересного чтения!

Кто знает, что это под обшивкой такое?

Может я и зануда, но курс 980 охуенен!

Антенны гидроакустического комплекса или проще гидролокатор (ГАК)

Это сообщение отредактировал IIIance - 23.01.2020 - 13:04

Я так думаю ГАК - гидроакустический комплекс, но это не точно :)

Когда лодка сама себе большая торпеда.

Не заметил, поправил.