Как в капле воды. Что показал конфликт в онкоцентре Блохина?

Конфликт между сотрудниками и руководством московского «Национального медицинского исследовательского центра онкологии имени Н. Н. Блохина» выявил катастрофу российского здравоохранения, которая выходит далеко за рамки проблем конкретного медучреждения.

Прокомментировать ситуацию корреспондент ##источника## попросил московского врача-хирурга с 30-летним стажем Елену Баркову.

«Лично с РОНЦ (Российским онкологическим центром им. Н. Н. Блохина) не знакома, даже не была там ни разу. Но знакомые врачи этим летом очень хорошо отзывались о медперсонале детской онкологии.

Из того, что пишут в прессе, видно, что суть конфликта — плохие личные отношения замдиректора по научной и лечебной работе НИИ детской онкологии и гематологии Георгия Менткевича и нового руководства. Новое руководство ломает старый коллектив, выживая лидеров. Сделать это очень легко.

Чего хотят врачи? Чтобы с ними считались. Но этого не будет. Возврата даже к ущербной постсоветской медицине, сохранившей остатки человеческого, не будет. Только продажа услуг. И для этого нужно поменять личный состав медицинских организаций (они ведь теперь не лечебно-профилактические учреждения).

Население, в свою очередь, тоже хочет комфортного обслуживания — и потому комментирует ситуацию соответствующим образом: мол, идите уже все в платную медицину, ваши склоки отвратительны.

Произошла десакрализация медпомощи — вначале рынком, а потом отсутствием внятной позиции самих врачей и медсестер. Они попытались усидеть на двух стульях («достойные зарплаты» воспринимались как прямое следствие нужности нашей работы для государства и уважения, понимания моральных, душевных издержек этой работы у граждан) — и грохнулись. Никакого уважения к труду в принципе нет. Ни к чьему.

Официоз на голубом глазу утверждает, что качество услуг растет, а отдельные пятна плесени в процедурных кабинетах или палатах для ослабленных — ерунда, устранимая точечным ремонтом. Ну, а протестующие против чудовищной рассыпающейся бюрократической машины врачи и медсестры — неудачники и склочники. Мол, наберем других, которые будут стараться работать и не возбухать.

При этом руководство легко может противопоставить 20 родителям, поддержавшим протестующих врачей, 2000 «одобрямсов».

Здравоохранение подрядилось работать в виде медицинских торговых центров. Все, что и кто не вписывается в этот формат, вышвыривается оттуда. Деньги вливаются большие, обещают еще больше, их нужно отбивать (понятно, что в плюс не выйдешь, но нужно всячески стараться пинать медиков в этом направлении).

И совершенно неважно, с кого требуют деньги: с ФОМС, с ДМС, с пациентов — это все равно ларьки. Ну, а против чего можно протестовать в ларьке, кроме прямого нарушения законов? Вот большинство медиков и приспосабливается: жизнь короткая, что-то платят, а смена руководства чаще всего не улучшает положение, а наоборот.

Читайте также:
Онкоцентр имени Блохина продолжит работу, несмотря на протесты врачей

Мне все чаще кажется, что здравоохранение наше разрушено окончательно. Одни позорные сборы в СМИ на лечение онкобольных детей, которых ежегодно выявляется около 3 тысяч — это приговор.

Российское здравоохранение нужно выстраивать практически с нуля — на идеологическом базисе. Ведь в основе поведения человека лежит невещественное. А сейчас всё невещественное изъято из врачебного и сестринского труда»

viar

Сегодня по радио слышал, что Менткевич являлся руководителем одного из фондов, за счет которого, помимо бюджета, делались операции.
Судить не буду, но сдается мне, что конфликт, как всегда, из-за бабок

Там проблема одна и та же как и в образовании это проблемма с окладами, что не важно какой ты категории и какие стимулирующие, а сумма оклада на руки одна и та же, просто если выходит типа больше из за повышения категорий или переработки, то автоматически урезается стимулирующие и другие надбавки что нивелирует все к окладу обратно, вот врачей и подзае этот цирк длящийся лет 5 . Руководство их давит чтоб не выносить типа сор из избы, а с медициной хоть дядя Вова и обещает разобратся с 2014 года все не разобрался никак. Откуда знаю- родственница там работает и говорит везде так

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Путин желает всю медицину сделать госкорпорацией. В госкорпорацию на тёплые места можно посадить много друзей и их детей. Платить им миллионные зарплаты.
Выводить миллиарды через липовые закупки. Это Путин очень хорошо понимает.
Ну а медицина... Да её всё равно особо и нет.

К сожалению, на капиталистическом базисе можно построить только коммерческую медицину.
Будущее очевидно: есть деньги - будут лечить, а если нет - .....

P.S. Про госкорпорации.
Это коммерческие структуры, нацеленные на получение прибыли, а прибыль там идет не государству, а так как решит совет директоров, а совет обычно распределяет прибыль в пользу "инвесторов" и премий топ менеджерам.
(пример "национального достояния" очень показателен)

Это сообщение отредактировал UserUserovi4 - 10.10.2019 - 12:41

Пациент ещё жив, но это ненадолго. Если за него возьмутся снова, то уже никакая реанимация ему не поможет.

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Мне кажется, что проблема намного огромнее. Мы не знаем - в каком государстве живем и куда оно завтра пойдет (даже при ВВП, а если смена режима - вообще тайна, покрытая мраком).
Был СССР - вроде понятно было, социальное государство, строили социализм/коммунизм, и на словах и слегка на деле.

А сейчас - что строим? Капитализм, социализм....? Получается какое-то мафиозно-олигархическое государство или самодержавный капитализм... И в этих рамках сохранить какое-то подобие советской медицины - не получится.

Не лечить, а оказывать услуги по лечению.

Там проблема выеденного яйца не стоит. Конфликт персонала и горстки управленцев.
Либо эту горстку выпиздить либо весь персонал.
Ответ очевиден, но почему то реализовывается второй вариант.
Хз как это обьяснить, но по моему это глобальная проблема в управленческой системе везде в рф

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Не очень коротенько, но это попытка взгляда с другой стороны. делим всё на два и получаем примерную картину.

Переполох с массовым увольнением врачей в одном из ведущих научно-исследовательских институтов страны наделал много шума. Напомним, что на прошлой неделе несколько сотрудников гематологического отделения записали открытое видеообращение и выложили его в сеть. От лица еще 26 своих коллег требовали уволить нового директора детского подразделения Светлану Варфоломееву и вернуть прежние зарплаты, которые с ее приходом сильно понизили. Иначе, обещали врачи, будут массовые увольнения. На всеобщее обозрение были представлены квиточки зарплат медиков — не больше 40 000 рублей, а у некоторых сотрудников младшего персонала вообще 10 000. И плесень на стенах детских палат.

И хотя руководство института с первых дней скандала заняло открытую позицию и давало комментарии по поводу произошедшего, вопросов к ним осталось еще очень много. Почему никак не достроят новые детские корпуса, и в каком они сейчас состоянии? Откуда такие цифры в зарплатных ведомостях? Правда ли, что новый директор Варфоломеева привела с собой свою команду и сделала все, чтобы выгнать действующих специалистов? На эти и другие прямые вопросы специально для «Комсомолки» ответили сотрудники НИИ «Блохина» - директор Иван Стилиди, руководитель детского подразделения, та самая Светлана Варфоломеева, заместитель по строительству Александр Блау и финансист Анастасия Кукушкина. «Смотрите, пишите, нам нечего скрывать».

- Признаюсь вам честно, я работаю в онкоцентре с 1981 года, и когда заступил на должность директора в ноябре 2017, то мне казалось, что я знаю о своем учреждении абсолютно все, - рассказал руководитель центра Иван Стилиди. - Но сейчас, спустя 1,5 года понимаю, что многого не знал. А кое о чем даже не догадывался. Менткевич, например, был моим, не скажу, что другом, но товарищем. Самое для меня удивительное, что он с самого начала этого конфликта ни разу ко мне не пришел и не рассказал о противоречиях с новым директором. Сразу написал президенту! Это не коллегиально, не этично и просто-напросто не по-мужски. Сейчас он и Рыков распускают слухи, что я мешаю им устроиться на работу, якобы обзванивая руководителей других медучреждений. Это ложь! Это абсолютно неприемлемо для меня!

- Сколько на сегодняшний день подано заявлений об увольнении?

- Всего 8, среди них Менткевич, Попа, Рыков, Субботина и другие. Я подпишу их все. Больше никаких других заявлений не поступало. Чтобы вы понимали, НИИ «Блохина» - это пять институтов, три из которых клинические (где лечат больных — ред.). Это 3500 сотрудников. В детском Институте работает 135 человек.

- Что вдруг пошло не так, ведь они столько лет работали здесь? Признанные специалисты…

- Два фактора. Первое — амбиции и Рыкова, и Менткевича занять пост директора детского института. Второе — работа благотворительных фондов с отделением, которое возглавлял Менткевич. Ни того, ни другого я не видел в роли руководителя. И, как показали сегодняшние события, был прав. Года полтора исполнял обязанности директора очень уважаемый в стране академик Владимир Георгиевич Поляков (но он тоже не гематолог). В этом году ему исполнилось 70 лет и он честно сказал, что не готов занимать такой ответственный пост, хочет полностью посвятить себя любимому делу — лечить детей. Поляков по-прежнему сотрудник института и один из самых уважаемых у нас и вообще в стране специалистов. Я долго думал, кого можно назначить на эту должность и нашел Варфоломееву. И тогда вот началось самое интересное, потому что Светлана Рафаэльевна как раз-таки специалист в области гемобластазов. Она начала наводить дисциплину и внедрять элементарные вещи, которых почему-то не было раньше. Очень быстро вскрылись интересные вещи.

- Что именно началось, Светлана Рафаэльевна?

- Сразу оговорюсь, никто никого увольняться не принуждал. Наоборот, мы сейчас расширяем штат, вот-вот откроются новые здания и нужны еще специалисты. Все отделения детского Института по моей просьбе составили списки необходимых новых ставок. Никто не нужен оказался только отделению химиотерапии гемобластазов. От них не поступило ни одной заявки.

- Рыков и Менткевич утверждают, что вы привели с собой на их место целую команду своих.

- Вместе со Светланой Рафаэльевной к нам в «Блохина» из института имени Димы Рогачева перешли всего два ее ученика, - отвечает за нее Стилиди. - Больше вам скажу, новый корпус, нам остро необходимы были узкие специалисты определенной области, я уговаривал директора центра им. Рогачева отпустить их ко мне. И я очень рад, что она пошла мне на встречу и согласилась. В онкологии нет такого, чтобы высококлассные специалисты были не при деле, не зная, куда бы себя деть. Так что все эти заявления не правда.

- А что там с фондами не так?

- Да, это самая главная причина, которая и спровоцировала этот взрыв, - говорит Стилиди. - Расскажите, Светлана Рафаэльевна.

- Отделение трансплантации костного мозга в год может выполнять до 70 операций по пересадке. Но почему-то заявок на квоту в Минздрав поступало всего 20.

- А остальные операции проводились за счет благотворительного фонда, - снова вступает в разговор Стилиди. - Хотя мы могли справиться сами, просто вовремя подавая заявки на квоты и получая деньги на операции от государства. Вместо этого создавалась истерия, что вот лечить не на что, давайте соберем всем миром. Отмечу, что в благотворительных фондах нет ничего плохого. Все с ними работают и это большое подспорье. И я за, и все за то, чтобы они работали там, где это необходимо. Но здесь оказалась скрытая часть айсберга. Как только Варфоломеева объявила о том, что со следующего года мы переходим на лечение пациентов по квотам государственного задания и точно получим финансирование, вот тут и началась информационная атака на Варфоломееву, а затем и на весь Онкоцентр, ото всюду полилась ложь.

- В чем выгода врачей от операций, оплаченных фондом, не понимаю?

- Дело все в том, что фонды сами в своей смете закладывают оплату работы врачей, - вступает в разговор начальник отдела организации оплаты труда Анастасия Кукушкина. - Зарплаты заложены в их смете. И они в несколько раз выше тех, которые предусмотрены стандартами Минздрава.

- Получается 20 проводили за счет Минздрава, а 50 за счет фондов?

- Именно! То есть 65 %!

- При этом благотворительный фонд «Настенька», который активно сотрудничал с детским Институтом, им руководил сам Менткевич. То есть фактически он привлекал средства граждан, из которых сам платил себе и своим товарищам. Вот так.

- Еще одна непонятная деталь. Выяснилось, что для исследования функции сердца всех детей почему-то отправляли в другое учреждение. Это для семей стоило 5 800 рублей (не маленькая сумма для региональных пациентов).

- Видимо, в этом тоже была определенная выгода, - добавляет Стилиди. - И теперь, с приходом Варфоломеевой, такое же исследование делают у нас в НИИ «Блохина» бесплатно.

- Разные детали всплывают теперь. Из прессы (родители давали интервью) выяснилось, что лекарства, которых нет в РФ, но которые необходимы для лечения лейкозов у детей, родители закупали сами. Я впервые такое вижу, потому что во всех других клиниках их предоставляет бесплатно фонд «Подари жизнь». Только у него есть лицензия на закупку и ввоз в РФ этих препаратов. Как и где родители их покупали сами? Как хранили? И, главное, каким образом купленные непонятно где лекарства вводились в отделение - вообще загадка, - говорит Варфоломеева. - Будем выяснять.

- А что с зарплатами-то?

- Мы понять не можем, где Рыков и Менткевич взяли те квиточки, что теперь показывают миру. Обратите внимания, в них нет ни фамилий, ни табельных номеров. Но это наши ведомости, да. И в них указаны либо зарплаты сотрудников сразу после отпуска, или специалистов хозблока, работающих на полставки. Те цифры в 500 000 лояльным, как они говорили сотрудникам, на самом деле были стимулирующими выплатами на целый отдел из 5 человек. Ведомости же врачей из отделений химиотерапии гемобластозов и трансплантации костного мозга, зарплата которых доходила в некоторые месяцы до 600 000 рублей, ни Рыков, ни Менткевич не показывали никому.. На днях в СМИ показали медсестру с квиточком о зарплате 5 000 рублей. Нам самим стало интересно, мы подняли ведомости. Эта женщина (ФИО разглашать нам нельзя, так как это персональные данные) только вышла из отпуска, пять дней проработала. Ее оклад 66 000 рублей. - говорит Кукушкина.

- Еще одно требование — убрать излишнюю бюрократию, которую вы, Светлана Рафаэльевна, тут ввели.

- Лист назначения (инфузионный лист ) - это основополагающая и самая необходимая деталь для химиотерапевта. Это ноты, по которым проводится химиотерапия. Ничего другого в мире не придумано, - говорит Варфоломеева. Возможно, отсутствие таких - это еще какая-то схема, чтобы запутать и аптеки и финансистов, Это еще предстоит выяснить.

- Новые корпуса в каком состоянии ?

- Почти все готово, можете сходить посмотреть.

И я пошла. Цветные здания стоят вот прямо за оградой. Их видно из окон детского Института. Внутри абсолютно все готово — сделаны ремонты, завезена мебель, уже установлено оборудование.

- Аппараты МРТ подключены и настроены. Полностью готов для ввода в эксплуатацию уникальный корпус радиологии. - рассказывает мой экскурсовод, зам по строительству Александр Блау. - Уже установлены и подключены 2 циклотрона. Готова гостиница для родителей. Два корпуса из пяти готовы на 100%. Еще три в финальной стадии. В начале года сдадим, а заселяться сюда маленькие пациенты не раньше лета, такова процедура.

-Врачи, которые устроили бунт все это сами-то видели?

- Конечно!

Вся проблема - реформа дала полное право распоряжаться финансами, в том числе и зарплатным фондом администрация лечебных учреждений, отсюда и получили такие конфликты, управление стало резать зарплаты и увеличивать нагрузгу, ведь уменьшая здесь они увеличивают свой доход. Проблема проста, бабло, по сути государство сказало - вот бабло, берите, но хоть как-то надо и врачам платить. Как вы думаете, что началось, правильно, вакханалия, чтобы набрать пока дают


Размещено через приложение ЯПлакалъ

та же самая проблема и в образовании

при такой медицине в похоронное дело надо вкладываться.

Нет, там только доп фондом и то под контролем управления образования, там все регулируется мин обр, у меня мама учитель, у них все строго, может у других не так. Просто у них зарплата администрации зависит от количества обучаемых

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Медицина нынешняя рассейская-ширма,прикрывающая закон джунглей рассейского же капитализьма.Он прост-слабый,нищий,не вписавшийся ,живущий в провинции,старый-сдохни.По возможности быстрее.Ну уж извини,товарищ,не повезло тебе, смирись.Не будем отвлекать ресурсы от успешных,вписавшихся,молодых и бодрых жителей столичных городов.Вас предупреждали ,что на этапе становления капитализьма будут и неизбежно издержки.Вот достроим,устаканимся,одолеем внутренних и внешних супостатов-и заживём,будет и у нас небо в алмазах!

Каждый антисоветчик и/или любитель Путина обязан распечатать данный текст и постоянно держать его перед глазами, когда "чёт тут кольнуло, там давит, прихожу в больницу, ска, а там очереди и врач по русски них@я не понимает!!"

В общем это нормально при капитализме. Вам никто ничего не должен, пока вы не заплатите. Нет денег? Сдохни.

У меня двое знакомых лежали на Каширке два-три года назад, взрослые. Хотя много в жизни повидали, далеко не наивные оптимисты, в один голос рассказывают, что это просто Пиздец - платно всё, нянька утку не вынесет, пока денег не сунешь, о врачах и говорить нечего - там люди с такими диагнозами, что платят любые деньги и медперсонал не стесняется.
Еще с советских времен попасть туда работать можно было только по очень большому блату.
Не вдаваясь в суть конкретного конфликта - рассказы про врачей-сподвижников, которые ночей не спят, о пациентах думают, а бюрократы им работать мешают - полная хуета

Это идеологический подход - все сломать и потом строить заново. Вопрос другой, зачем придумывать когда модно взять и использовать чужой опыт?

Размещено через приложение ЯПлакалъ

Они и берут.

При развитом социализме ты и с деньгами сдох бы. Или рассчитывал, что тебя определили бы в партлечебницу?

Еще до конфликта, я слышала, что там все получают нормально, даже те самые санитарки.

Самое ужасное, что как всегда заложниками конфликта становятся пациенты.

У буржуев почему-то не просят деньги на лечение детей в каждом выпуске новостей.Там для этого существуют специальные фонды.
Но медстраховка нужна всем,ради неё многие и работают как проклятые,сдохнуть на улице не дадут всё равно.

Какая простынка, а про фонды только чуть чуть...
Любой фонд забирает себе от 10 до 40% собранных денег. Эти деньги тратятся на рекламу, зарплату и вообще на существование фонда. Именно по этому не делали операции по картам ( кто ж откажется от куска пирога), только следует понимать что собирают не только на операцию, но и на реабилитацию, по своим ценам. Именно поэтому фонды активно готовы собирать, но не хотят платить.

Часто схема такая: вам нужен миллион, мы вам дадим 600, а остальное сами, но везде пихайте нашу ссылку.

Простите, но это - дубль первого поста темы.

А вот рассказ о том же самом, но из уст другой стороны:
Разговор с Максимом Рыковым, зам. директора НИИ детской онкологии и гематологии НМИЦ им. Н. Н. Блохина.
https://www.youtube.com/watch?v=RgnF0it6knc