- Ты что здесь делаешь, поганище?
- Да угомонись, друже, - хохотнула нечисть, - если б я хотел, я б тебя уже давно на лоскутки расчехвостил.
- А чего ж тогда не расчехвостил?
- Разговор есть.
Чудовище поднялось на ноги (а оказалось, что у шара есть еще и ноги, что немного обрадовало Богатыря, так как теперь решить задачу о верхе и низе будет гораздо проще), распространив по комнате чудесный аромат тины, торфа, гнили и еще чего-то столь же приятно пахнущего.
- Ты свою иголочку отложи пока, - кивнуло оно на меч, - потом свои портки зашьешь.
Богатырь покосился на оторвавшуюся заплатку, но меч все же опустил.
- Что за разговор?
- А разговор простой, - ухмыльнулось чудище, - клюквы хочешь?
С этими словами оно протянуло в сторону Богатыря длинную руку, на конце которой, при известной доле фантазии, можно было разглядеть что-то, похожее на ладонь. На ней и лежало несколько когда-то красных ягод, которые от контакта с чудищем превратились в коричнево-зеленые.
- Нет, спасибо, - Богатырь как можно незаметнее попытался прикрыть рукой нос, чтобы защититься от ароматов болота, которые распространяло чудище при каждом своем движении.
- Как хочешь, - пожало оно плечами, - тогда сразу к делу. Есть в деревне один человек очень нехороший. Колдун Фома. Знаешь такого?
- Знаю конечно, - хмыкнул Богатырь, - кто ж его не знает?
- Так вот этот Фома пристрастился к нам на болото ходить, да девок наших воровать. Особенно тех, кто помоложе. Никакого спасу от него нет.
- Каких еще девок, чудище?
- Обычных. Болотных. Не видал что ли ни разу?
- Видать-то может и видал, только никогда не поверю я, что Фома, либо кто другой будет этих... этих девок твоих воровать. Это только если в один день ослепнет человек, оглохнет, нюх потеряет, да слух. Может только тогда он к ним пойдет с горя. Да и то, чтоб утопиться помогли поскорее.
- А, ты об этом... - закивало чудище, - ну, знаешь ли, о вкусах не спорят. Да и не в этом дело. Ворует колдун наших девок. Вот и весь сказ.
Чудище закинуло в рот ягоду и принялось работать мощными челюстями, вопросительно взирая на обескураженного Богатыря.
- А мне-то что с того? - наконец-то очнулся тот.
- Как это - что? Ты ж воин. За правду, за справедливость кровь проливаешь. Так?
- Пожалуй, так.
- Ну так и вот, - чудище развело руки в стороны, обдав хозяина дома новой волной благовоний, - разве по правде Фома поступает? Разве должно так быть, что кто-то злодеяниями занимается, а ты знаешь об этом и ничего не делаешь?
Богатырь почесал побородок и присел на лавку, задумчиво поглядывая на чудище, которое принялось доедать остатки клюквы.
- Или может у тебя правда какая-нибудь одноглазая? - перестало жевать чудище, - с одного боку видит, а с другого - слепая, как крот? Иль может несколько их, правд этих, а?
- Нет, - покачал головой Богатырь, - мне папка еще говорил, что правда только одна бывает.
- Ну так защити ее тогда, воин. Сколько еще терпеть нам выходки этого колдуна? Я к тебе с миром пришел, ничего плохого тебе не сделал, просьбу свою изложил доходчиво. Прими уж меры какие-нибудь, а не то получится, что не за правду ты бьешься, а за выгоду какую-то. Одним помогаешь со злом бороться, а другим отказываешь. Не по-людски это, не по-геройски.
Чудище в последний раз взглянуло на Богатыря и вразвалочку потопало к выходу, оставляя за спиной маленькие лужицы болотной грязи.
***
Колдун Фома жил на самом краю деревни, как это и полагается всем добропорядочным колдунам. Покосившийся домик стоял у самого края оврага, который каждую весну подмывало все больше и больше. Но только не в сторону дома Фомы. То ли он заклятие какое-то наколдовал, то ли сваи вбил - никому это доподлинно известно не было. В то утро Фома уже собрался было лечь спать после бессонной ночи (по ночам он изучал новые заклятия и техники вязания), как под окнами раздался богатырский окрик.
- А ну выходи, злодей, на битву ратную! Не дам я тебе больше, проклятому, непотребствами всякими заниматься!
Колдун сразу узнал голос Богатыря. Они были знакомы, ведь колдунам когда что-то требуется для ворожбы, они сразу же идут к героям, чтобы они добыли им то, что нужно для осуществления колдунской деятельности. Он неоднократно обращался к нему за помощью, а тот частенько захаживал к нему в гости за снадобьем от прогрессирующего радикулита.
- Ты чего? - выглянул Фома из-за двери, - я ж тебе сказал - настойку чайными ложками пить три раза в день, а ты, видать, всю бутыль с утра опустошил?
- Выходи, колдун! Не позволю тебе больше бедных чудищ обижать!
- Чего? Каких еще чудищ?
- Бедных.
- Ладно, погоди. Сейчас зелье с огня уберу и выйду.
Из домика послышались звуки передвигаемых котлов, разбившейся тарелки, ругани колдуна и шаркающих шагов. Наконец дверь открылась и Фома вышел на улицу.
- Биться будем, - констатировал Богатырь и вытащил меч из ножен.
- Так что ты там про чудищ говорил?
- Обижаешь ты их. Девок воруешь болотных.
- Вот тебе и здрасти, - хмыкнул колдун, - а с каких это пор изничтожение нечисти стало обидой чудищ называться? Девки эти уже двоих мужиков из нашей деревни притопили, пока ты по дальним странам разгуливал. Как с ними еще поступать? Кланяться им что ли?
- Каких еще мужиков?
- Мельника Гаврилу да кузнеца Федота.
- Врешь?
- Да вот тебе круг! - колдун обвел себя воображаемой окружностью, подтверждая правдивость своих слов.
- Выходит, обмануло меня чудище, - сквозь зубы процедил он, - ну, я ему устрою.
Богатырь развернулся и, даже не убрав меч в ножны, зашагал в сторону болота.
***
- Какого лешего ты мне лапшы на уши навешала, нечисть болотная?
Богатырь стоял у самого края трясины и яростно размахивал мечом, пытаясь дотянуться до чудища, сидевшего на кочке в своем шарообразном состоянии.
- Какой еще лапшы?
- Что ж ты, зараза такая, не сказал мне, что девки твои двух наших мужиков на дно утащили? Эх ты, а еще про правду там что-то говорил... Давай вылезай на берег, буду тебя рубить помаленьку.
- Это тебе колдун что ли сказал?
- Колдун, колдун. Вылезай давай.
- А что ж он тебе не поведал о том, как эти двое в соседней деревне купца Филимона до смерти забили, да дом его спалили?
- Врешь?
- Чтоб мне провалиться.
Богатырь выждал несколько минут и, убедившись в том, что проваливаться чудище не собирается, молча зашагал прочь.
***
Колдун трепыхался из стороны в сторону как половая тряпка на швабре. Наконец, когда Богатырь решил поменять уставшую руку, которой держал Фому за ворот, колдун сумел выкрикнуть несколько слов.
- Филимон этот продуктами пропавшими торговал! Жена кузнеца от этого и померла. Вот поэтому они его и прибили.
Богатырь на несколько секунд задумался и аккуратно поставил колдуна на землю.
- Откуда знаешь?
- Да оттуда, что товары свои он по дешевке покупал в городе. Там их на выброс готовили, а он их за копейки забирал, да сюда привозил. А не трогал его никто, потому как глава деревни в друзьях у него водился.
- Понятно, - сплюнул на землю Богатырь и снова зашагал к болоту.
***
- А что ж раньше никто не помер? - возразило чудище, пытаясь отвести рукой меч, приставленный к пузу, - а потому, что хорошие у него товары были, качественные. Жена кузнеца померла от того, грибов объелась из леса.
- Кто сказал?
- Леший. Он сам видел, как она поганок насобирала, да домой пошла. Хворенькая она была на голову, иначе как объяснить, что она за этого громилу замуж выскочила?
- А чего ж Леший твой ее не вразумил?
- А потому что колдун на него заклятье навел немое. Уже лет пять он говорить не может.
- Фома?
- Он самый, - кивнуло чудище.
Камыш тихо зашелестел за спиной удаляющегося Богатыря.
***
- А потому что запугал он девчонку малую своим голосищем, - держась за ноющую щеку, проговорил колдун, - гуляла та по лесу, а он как выскочил из-за дерева, да как начал вокруг нее бегать, да ухать... Развлекался он так, скучно ему было. Девчонка с тех пор заикается, да слова сказать не может. Как его не наказать за это?
- Справедливо, - кивнул Богатырь, снял с головы шлем и протянул колдуну, - приложи, чтоб синяка не было.
- Спасибо, - ответил тот, но его уже никто не слушал.
***
- Которая девчонка? Заика что ли?
- Да, - коротко ответил Воин и еще сильнее надавил пальцами на глаза чудища.
- Так она ж еще до встречи с Лешим такой была. Вроде как, увидела в детстве, как какой-то дурак голову змея огнедышащего по деревне тащил, вот и напугалась. Голова-то там была, что твой дом, огромная. Вот с тех пор и заикается. Нет, это точно не из-за Лешего.
- Точно?
- Как пить дать, - заверило чудище и протянуло Богатырю болотной жижи в пригоршне.
***
- Голову змея? Помню, было такое, - кивнул колдун, - только вот...
- Что? - раздул ноздри Богатырь.
Фома бросил на него быстрый взгляд и тут же отвел его в сторону.
- Что, бестолочь колдунская? Говори уже!
- Так это ж...
- Да говори!
- Так это ж ты тогда голову эту в деревню притащил.
- Я?
Фома молча кивнул и на всякий случай отступил на пару шагов. Богатырь окинул его свирепым взглядом и уже собрался было что-то сказать, но потом какая-то мысль пришла ему в голову. Некоторое время он просто стоял и смотрел в одну точку, о чем-то размышляя.
- В общем, сами разбирайтесь, - буркнул он, воткнул в землю меч и, махнув рукой, побрел прочь.
На болоте он так и не появился. Да и в деревне его больше никто не видел. Куда пропал Богатырь - никто до сих пор не знает. Одни говорят, что видели похожего на него отшельника в Каменных горах, другие рассказывали, что погиб он геройски на поле брани, третьи - что живет в соседнем царстве, да занимается земледелием. Я особо не интересовался его судьбой, так как только начни узнавать, окажется, что чудище было не болотное, а лесное, и не шарообразное, а длинное, как жердь. Что колдун вовсе и не колдуном был, а плотником. А Богатыря и вовсе никакого не было. Ведь правду искать - дело нехитрое, а вот найдя, принять ее и жить с ней, даже если она тебе не нравится - вот это уже подвиг, который не каждому воину по зубам.
© ЧеширКо Это сообщение отредактировал insaider - 16.01.2018 - 09:27
yaplakal.com