110
Можно, конечно, объяснить все это прогрессирующим маразмом или паранойей отдельных персон. Но только ли в этом причина, что из русских сегодня хотят сделать «мировое зло»?
Этот и другие вопросы «СП» адресовала генеральному директору Института региональных проблем, политологу, философу Дмитрию Журавлеву:
— Потому что для них мы — другие. Мы белые, но другие. То есть, две причины. Во-первых, то, что мы при внешней похожести даем совершенно другие культурные коды. Это реально пугает всерьез. Вторая причина: мы единственная страна в мире, которая способна нанести Америке неприемлемый военный урон. Эта причина не связана ни с культурой, ни с нацией. Она чисто военная и политическая.
И поэтому мы, в принципе, виноваты. Даже если как в «девяностые» будем на всех углах кричать, что «Америка — лучше всех!», «Надо жить, как в Америке!», «Мы сделаем все, чтобы жить как в Америке!».
Только если бы мы вели себя как в 90-е годы, то нас боялись бы только генералы. А если мы ведем себя так, как сейчас, и не выдаем привычные для них коды, то нас уже боятся не только генералы, а практически вся элита.
А почему это происходит в форме психоза? Потому что существует явная деградация современных элит. В действительности, это гораздо более серьезный вопрос.
Дело в том, что практически с 1945-го года мир для Запада был довольно стабилен. А элиты стабильного времени, это элиты, которые ничего не делали. Потому что элита — это «механизм» по обеспечению стабильности.
Если эта стабильность и так существует, то элита перестает работать. И любая структура, которая перестает выполнять свою функцию, начинает деградировать. Потому что если есть функции, то вынуждены привлекать достойных, чтобы эту функцию реализовывать. Когда нет функции, привлекают не достойных, а наиболее удобных. Обычно самые удобные, это идиоты.
Вторая сторона той же медали — сама либеральная идеология.
«СП»: — В каком смысле?
— В том смысле, что либеральная идеология сегодня очень отличается от либерализма девятнадцатого века, когда он был достаточно рациональной теорией. То есть либерализм девятнадцатого века говорит, что человек должен быть свободен от власти — государство не должно ограничивать свободу человека (ну, в каких-то пределах). Нынешний либерализм — что человек должен быть свободен от общества.
Вот есть я — и больше ничего нет. Если «что-то» есть, это его проблемы, пусть ко мне не лезет. Это «что-то» — будь то вера, семья, общественные отношения, экономика — меня не касается. Есть только мой пупок, я на него сморю, и я — велик.
Такая идеологическая основа ничего кроме психиатрических проблем создать не может. Потому что человек реально свободным от общества не бывает. Если он себя таковым считает, то уже врача надо вызывать.
То есть нынешняя западная либеральная идеология порождает психоз сама по себе. И наша непохожесть состоит именно в нежелании ее принимать. А это вызывает просто злую истерику.
Мы — неверные. Ведь либеральная идеология в нынешнем виде может существовать только как «религия». И если мы ее не принимаем, то и отношение к нам как к людям, верящим неправильно.
«СП»: — Мы еретики для них?
— Да. А отношение к еретикам, это всегда отношение эмоциональное. Вот они к нам так и относятся. В этом смысле все понятно.
Вопрос, что с этим делать? По уму, что делать с больными? Их лечить надо. С этим же не поспоришь. Ведь что такое сумасшедший? Если бы его можно было бы остановить, сказать: «Нет, русские не идут»… Но отвернешься, он все равно что-нибудь с собой сотворит.
«СП»: — Но если бы того же Гитлера вовремя остановили, эта зараза не распространилась бы потом на всю Европу…
— Это другой вопрос. Сумасшедших надо ограничивать. Если сумасшествие является частным делом, лечат его — и хорошо. А если сумасшествие превращается в форму государственной политики, то получается как раз нацистский Рейх.
Если бы Гитлер в частном порядке сидел у себя дома, рассуждал о величии германской нации, это было бы обидно. Но не более того. А вот если это превращается в основание для принятия политических решений, это очень опасно.
К счастью, при том, что русофобия является массово распространенным в западном обществе явлением, все-таки и там есть довольно много людей здравомыслящих. Они нас, может быть, и не любят. Но для того, чтобы их нелюбовь к нам превратилась в основу для действия, должны быть все-таки какие-то основания.
Ближайший пример, это господин Трамп. За что его так ненавидят? Он — человек со своими недостатками и очень серьезными. Но он, как бизнесмен, — человек реальности. И не поклонник либеральной «религии». Он — неверующий, в этом смысле.
При этом он также, как большинство американской элиты уверен в богоизбранности американского народа. Но он, как человек рациональный, не считает это основанием для того, чтобы делать откровенные глупости.
Вот как раз люди рационального смысла сегодня наши самые большие союзники, как бы они к нам не относились.
Недавно умер Бжезинский. Он был последовательным врагом России. Всегда. Он жил ради того, чтобы сокрушить Россию. Это была его мечта, его идея фикс. Но он был рациональным человеком. Поэтому с ним можно было вести переговоры.
«СП»: — Под конец жизни он ведь, кажется, изменил свою позицию, касательно нашей страны?
— Нет. Мечта осталась та же. Просто он, как рациональный человек, понял, что она недостижима. И ему хватило характера об этом сказать.
Да, он все равно мечтал о том, чтобы все русские на Луну улетели. Но, как человек умный, посчитал и понял: не улетят. И об этом честно сказал: «Однополярный мир невозможен».
А ведь он был «рыцарем однополярного мира». Сокрушение СССР и абсолютная гегемония США — вот, о чем он мечтал в 70-е гг. Но даже тогда с ним можно было разговаривать. И многие русские советские дипломаты и политики с ним общались. Несмотря на то, что он был последовательным антисоветчиком и русофобом.
Бжезинский — это как раз доказательство того, что враг, если он здравомыслящий, в общем, гораздо менее вреден, чем вот эти, которые готовы сигать из окна.
Поэтому сегодня задача для нас найти на Западе опору в лице таких, к примеру, как Генри Киссинджер, и противостоять именно психозу. Понимаете, когда вы управляете реальным делом, вы не можете быть психически больным. Потому что вам надо что-то производить, достигать каких-то результатов… Это не получится, если вы больны.
А эти «трубадуры русофобии» вроде Маккейна, они же никакой конкретной деятельностью не занимаются. Поэтому им так легко говорить то, что они говорят. Им реальность не мешает.
Но контакт с теми, кто опирается на здравый смысл, это, наверное, единственная тактика, которую мы сегодня можем себе позволить. Против веры аргументы бессильны. Мы не можем убедить этих людей в том, что они не правы. Потому что они не опираются ни на какие аргументы. Они просто верят, что «Россия — империя зла», что «все русские неполноценные, их надо уничтожить и жить счастливо».
С этим невозможно логически бороться. Нужно просто найти тех, кто в это не верит. Их довольно много, это, в том числе, и люди высокопоставленные. Если бы таких людей не было, Трамп не стал бы президентом. А Меркель бы не приехала в Москву, а продолжала бы рассуждать на тему, «как нам обуздать Россию».
Источник:
источник
yaplakal.com