Тишина

В возрасте трёх лет из-за ошибки врача я полностью лишился слуха. Неопытный врач прописал не то лекарство, а я от него оглох. В больнице моего родного города восстанавливать слух должным образом не умели, потому меня отправили в столицу. Матери остаться со мной в столичной больнице не разрешили.

И вот я впервые один, в совершенно чужом месте, к тому же полностью глухой. Врачам и медсёстрам следить за мной было некогда, эпизодически меня опекали сердобольные санитарки, но большую часть времени я был сам по себе. У меня была бумага и карандаши. Я рисовал. Правда, не очень долго – бумагу с карандашами отобрали девочки постарше. Они надо мной, ничего не слышащим, частенько издевались и даже били. Я хорошо запомнил передние зубы одной из девочек – белые, словно бы рифлёные.

По вечерам я, лёжа в своей постели, смотрел в окно. Там был другой мир: высоченное здание, запомнившееся мне целиком стеклянным, за стеклом туда-сюда ходили люди, спускались и поднимались по лестницам. Стеклянный дом казался мне чудом, особенно эти самые лестницы – чёрные зигзаги с рубчиками ступенек.

Через некоторое время шефство надо мной взял паренёк намного меня старше. Я думаю, ему было лет 12, но мне он казался страшно взрослым и высоким. Я не помню его лица, только красную кофту с капюшоном и тёмные волосы. Он не давал другим детям меня обижать. Сажал к себе на плечи и катал. Следил, чтобы я не забывал пойти в столовую и поесть. Чуть ли не всё своё свободное время он проводил со мной. Отвёл меня на первый этаж к маме, когда та приехала меня навестить.

Я жадно лопал огурец, сидя на жёстком фанерном сидении в холле, а мама смотрела на меня и плакала. Я был растрёпанный и грязный, сильно похудевший.

Постепенно слух вернулся. Когда он восстановился окончательно, я поехал с мамой домой. А паренёк в красной кофте остался. У него нет имени, нет лица, только высокий рост, тёмные волосы и красная кофта с капюшоном.

Иногда мне кажется, что он так и живёт в той больнице, ставшей призраком, как и сам парень. Смотрит в окно на стеклянное здание с лестницами-зигзагами. Думает о людях, которые спешат вверх-вниз по лестницам. Слушает полную тишину. Мою полную тишину.


© shayron

Придуманные друзья из детства самые верные

ни чего писать не буду, просто плюсану.........

Есть люди маяки, они неожиданно приходят к нам и так же уходят, мы редко помним их лица, но мы можем только ценить тот вклад, который они внесли в нашу жизнь, мировосприятие и в сам образ жизни, если покопаться в памяти- то их можно много вспомнить, и не обязательно это положительные персонажи...

Цепануло, красиво написано.

Хорошо написано, правда как из детства. Представляется то время.

все встречи неслучайны... возможно одна из миссий того паренька-это забота о тебе, он точно этого не понимал, и наверное и сейчас не понимает, но ты должен помнить и долг вернуть, не ему-во вселенную

Это сообщение отредактировал Dmi3y55 - 27.01.2017 - 16:31

За душу взяло.
Молодец штандартен фюрер.

Штрилиц, такой Штирлиц...
Постоянно в глаза что-то попадает..

ТС,как я тебя понимаю.Я сам детстве очень часто лежал в больнице без родителей,совсем один

Помню, как валялась в больнице с простудой, а маму увезли рожать. За мной смотрела девочка Кристина, которой тогда было лет 14, а мне всего 5. Так как ребёнком я была диким и зашуганным, искренне ей сейчас сочувствую, потому что чужие люди из меня не могли вытянуть ни единого слова - я набычивалась, смотрела исподлобья и молчала))

доброе воспоминание. Помню в 5 лет мне делали операцию на глазах, и после неё я неделю был в больнице с завязанными глазами. Есть что-то схожее.

Есть субъекты, которые "умеют грести только под себя" ( рекомендована нынешней властью, как модель для подражания чтобы обрести "успех по жизни").

А, есть - "душа нараспашку"! Готовые помочь ВСЕМ. Не ожидая благодарности.

«Просто - так...» ©

"Злые коммуняки" хотели, чтобы таких – было больше.

И, раньше, их - действительно было больше...

Помню старый советский мульт, где персонажи-зверушки предавали друг другу роскошный букет цветов, как частичку хорошего настроения:

– Это... мне?
– Тебе!
– А... за что?
– Просто - так...

Бля, ну зачем напомнили?
Моё детство до 2 класса периодически проходило в детском отделении. Раза по 3-4 в год. Лет с пяти лежал уже один, без матери.
Самое ужасное было - просыпаться под плач детей, которым ставили первые утренние уколы. Думаешь: бляяяяя, еще один день впереди. И ты один, без мамки с папкой. И долго ждешь вечера, когда они приходили. И плачешь, когда они уходят
А потом я пошел в спортшколу, на вольную борьбу. И забыл дорогу в больницу.
Но воспоминания никуда не деваются...

Напоминает книжку "Дом, в котором...". Хорошая, кстати.

Опередил!

Чёрт, у меня тож самое, от слуха осталось 40 %, общаюсь жестами.

Эк цепануло за живое... Отношения между людьми, даже маленькими всегда серьёзная тема. +

ээ извини,но говорить же можешь?

И я глухой.
И помню как в 5 классе оглохшего мама повезла в Москву, я тогда первый раз в жизни ехал в плацкарте трое суток и увидел реку Волгу.
Помню, как после обследования мы с мамой ехали в автобусе-гармошке и она плакала, а я не понимал почему и успокаивал её.

Потом у себя в областной (один 300 км от дома) больнице пробовали разные методы лечения этой тугоухости и первый раз в жизни я был под кислородной барокамере.

А ещё помню марлевую повязку и весёлые глаза одной медсестры, которая мне уколы делала. И она постоянно мне говорила "на бумаге" красивым почерком, что я похож на Виктора Цоя.

Сейчас мне 42, от слуха почти ничего нет, только аппарат или громкие наушники + телефон с отдельным звуковым чипом. Тогда я что-то слышу.

А глаза запомнил на всю жизнь.

Отправлено с мобильного клиента YAPik+

В живой природе так заложено, что ОТ себя гребет только курица. Причем назад гребет. А в неживой природе ОТ себя гребет только бульдозер. Только гребет вперед. Все остальные гребут ПОД себя! И власть тут не при чем!

Это сообщение отредактировал zarbazanov - 27.01.2017 - 20:40

Автор, пиши так много, если сам написал.

Тонко подмечено. Люди-маяки. Так и есть. У меня тоже такие были. Помню слова, мысли, но не имён ни, тем более, лиц увы не помню к превеликому сожалению.

Нахлынуло. Лежал в детстве лет в 5 в детской больнице, на операции.
Без мамы. мало что помню из того возраста, но четко помню то как смотрел на улицу сквозь окно на проезжающий транспорт.
Знал что можно через изредка открытую на этаже дверь по лестнице вниз сбежать и как выбежать незаметно на улицу, если подгадать время то можно не замерзнуть(я в легкой одежде и тапочках) добегу до троллейбуса, не успеют поймать, знал какие маршруты идут до дома и на какой остановке выходить.
Останавливало меня лишь то, что мама, когда я приеду домой, очень огорчится и вернет меня обратно.
Позвонить можно было вечером недолго по телефону от поста сестры. Навсегда врезались в память номера телефонов бабушек. Причем если разревешься или будешь говорить чтобы забрали - тут же кладут трубку и очередь переходит к следующему.

Хорошая история. Навеяла воспоминания о моем больничном детстве.
Как и все дети, я очень боялась уколов. С рождения по больницам, оттого и страшно было. Дома мама уколы ставила ма-а-аленькой такой иголочкой, для младенцев, и все-равно со слезами. В очередной раз положили меня в кардиологию, но на этот раз уже без мамы, было мне лет 6-7, наверно.

Страшно было очень. Первые два дня я не ходила на уколы в процедурную - либо сидела в палате, либо пряталась в туалете. На третий за мной пришли. =) Две медсестры и врач. Я бегала от них вокруг кроватей, убежала и опять закрылась в туалете. Сначала меня выманить пытались, говорили, что уколы ставить не будут, просто таблеточки дадут, но я же умный ребенок, меня так просто не проведешь. ))

И тут пришла она. Девушка, которая лежала со мной в одной палате. Она взрослая была, около 23, светленькая и имя помню - Лена, но совершенно не помню лицо, к сожалению. Она-то и выманила меня из моего укрытия. С того дня я ходила на процедуры только с ней. Помню, зайдем вдвоем, медсестра понимающе улыбается, говорит: "Такая большая девочка, а уколов боишься". Когда я видела эту "гигантскую" иглу, готова была в обморок упасть от страха. Поворачивалась к Лене, упиралась ей в живот и крепко-крепко обнимала. Потом она мне слезы утирала. Еще она подарила мне свой песенник, когда ее выписали. Первая песня записанная в нем "Шумит сосна".