46 лет назад в отечественный прокат вышел художественный фильм «Белое солнце пустыни» – наглядное свидетельство творческой и интеллектуальной мощи советского кинопрома. В результате коллективной работы над спасением признанной некачественной картины – появился рассказ о том, как в отдалённом углу рухнувшей державы её собирали заново.
...Если этот фильм можно сопоставить с каким-либо ещё фильмом советского кино по влиянию на массовое сознание – то разве что с «Чапаевым». Собственно, Фёдор Иванович и Петруха попали в меньшее количество анекдотов главным образом потому, что там уже были Василий Иванович и Петька. Параллелей между двумя картинами множество: это и гигантский успех у аудитории («ходить по десять раз» на оба фильма было нормально). И одно описываемое время – Гражданская война. И внезапный «сиквел» впоследствии – как в 1941 году был снят фильм «Чапаев с нами», где Василий Иванович выныривал из Урала и бил немцев, так и Петров с Васечкиным спустя 14 лет после премьеры «Белого солнца» прыгали в киноэкран и там помогали Сухову спасти жён Абдуллы.
О том, как снимали фильм, имеется порядка двадцати версий, авторы которых, естественно, «врут как все очевидцы». Единственными внятными документами, свободными от последующего мифотворчества, остаются протоколы заседаний худсовета Экспериментальной студии, которому в 1968 году было предложено «докрутить» явно несостоятельный киноматериал (рабочие названия: «Басмачи», «Спасите гарем», «Пустыня»). Ибо Министерство финансов выделило на затею 300 тыс. рублей и хотело их вернуть, и нечего тут рассказывать про творческие неудачи.
Худсовет проделал гигантскую работу. Он неоднократно гонял съёмочную группу на досъёмки материала; рекомендовал «усилить суперменскую природу Сухова»; поручал переснимать или удалял целые сцены, прописанные в «шестидесятническом» сценарии – по которому, например, Катерина Матвеевна должна была взять и сойти с ума от горя, пока муж там по далёким пустыням советскую власть устанавливает. Поручал Марку Захарову доработку сценария (откуда и взялись знаменитые письма Фёдора Ивановича любезной своей жене).
В результате из первоначального материала был за два года скроен и сшит тот фильм, который мы сегодня знаем наизусть (даже если смотрели его краем глаза давным-давно).
И после всех переписываний, пересъёмок и переделок – мы имеем картину на актуальную по сей день тему: преемственности отечественной истории.
Ибо на самом деле главная история «Белого солнца» – это, конечно, не история про гарем и Гюльчатай.
Это история таможенника Верещагина, которому было обидно за державу.
Если сжато изложить её, то получится следующее: таможенник Верещагин честно служил на дальнем конце державы и мзды не брал. Когда держава рухнула и всё вокруг превратилось в хаос, и всё ушло в банды, и начало творить что попало, – он не смог уберечь державу от бандитов и барыг, но и за ними не пошёл, а закрылся в своём доме-крепости и начал там спиваться с арбузами, павлинами и чёрной икрой («не могу её, проклятую, больше есть»). А потом в этом хаосе появился – случайно – красноармеец Сухов. В котором Верещагин не сразу, но внезапно опознал не просто «ещё одну банду», а возвратившуюся державу.
Просто потому, что этот пришёл не хапать, как все, а наводить порядок – в том смысле, в каком он его понимает. И строить. Такое может себе позволить только государев человек, человек от державы.
И ради этой державы – хотя она пришла в трагикомическом облике, с кучей жён местного бандита, которых нужно было спасти от его бандитского произвола – русский таможенник Верещагин пожертвовал жизнью.
Не ушёл с баркаса.
А вместо этого упрямо цедил сквозь зубы: «Держись, Фёдор Иваныч».
И Фёдор Иваныч не подвёл. Продержался. Так продержался, что за державу не обидно, а гордо.
...Общеизвестно, кстати, что у Верещагина был прототип. Михаил Дмитриевич Поспелов, поручик, даже внешне похожий на персонажа П. Луспекаева:
Его реальная судьба сложилась без положенного шестидесятнического трагизма, но зато вполне логично. Он гонял контрабандистов и бандитов при Империи – а когда Империя рухнула, продолжил делать это по своей инициативе. Когда же пришла советская власть – продолжил гонять бандитов и контрабандистов при советской власти. Позже работал в геологических экспедициях. Умер в покое и почёте в пятидесятых.
...А ведь Верещагин (он же Поспелов) мог поступить иначе. Понять, что новая власть – безбожная. Что она разрушила ту Россию, которую он помнил и любил. Что этой их новой Совдепии, преступления которой несомненны, служить нельзя.
И не впрягаться. Потому что хороший дом, хорошая жена – что ещё нужно человеку, чтобы спокойно встретить старость?
Этот вопрос актуален и сегодня.
Виктор Мараховский
yaplakal.com