Здравствуйте, "Скорую" вызывали ? (части 6-11)

Часть 6-я

(...хотели продолжения ?... встречайте...) Насколько легко были написаны предыдущие части, настолько же мучительно приходила решимость написать ЭТУ часть…

Я долго вел сам с собой спор о необходимости выкладывать прожитое в полном объеме, на суд, а для кого-то и потеху. Может не стоит? Слышите меня?... Вы!!!… Те, кто по ту сторону листа! Может уже стоит отвернуться?... Как Вам привычно отворачиваться от грязи, боли, страданий, ужаса неизбежных исходов … Оставайтесь в своем мире. Он не так уж плох.
Заглянув в ЭТУ реальность, вы уже никогда не будете прежними… Предупреждаю по-честному, на берегу…
У меня нет цели специально ткнуть читателя в страшное, омерзительное и невозможное, но сущее… чему пришлось быть свидетелем или участником. Но это НЕвыдуманные истории, а потому, имеющие право на Память…
Каждый из эпизодов заставлял меня снова и снова задавать самому себе вопрос «Что такое Человек?», «Человек ли я сам?».

Каждый из эпизодов был экзаменом на право не стать безумным в безумном мире.

… Подпрыгивая вместе с машиной на колдобинах, пытаюсь прочитать конспекты лекций. Препод вреднючий, спрашивает только по своим лекциям. «Мания величия, бляха муха!» Ведь тоже самое написано и в учебнике, но его личная интерпретация в устах студента самолюбию намного слаще.

Вот и адрес. «Слава ЖЭКу, лифт рабочий». Уже в кабинке лифта приглядываюсь к кодировке вызова. Уныло констатирую : «Все ясно! … Что ни хрена не ясно… под этот код можно все, что угодно запихать…». В дверях встречает коренастый мужичок с цепким взглядом из-под мохнатых бровей. Офицерская гимнастерка без погон. Протягивает руку. Странно, но даже приятно. Далеко не каждый так встречает.

- Больная там, в спальне. Я подожду на кухне. Что нужно будет – скажите.

В квартире чисто, прибрано, но не «живо». Такое ощущение, что все разложено по местам декоратором, а не жильцом. В спальне нахожу спящую женщину лет пятидесяти пяти, скромной комплекции. Короткую прическу выделяют абсолютно седые виски и россыпь «инея» по всей голове. На прикроватной тумбочке чисто. Обычно удается по набору «аптеки» в изголовье определить, с чем сталкиваешься. Не в этом случае. Перевожу взгляд на женщину и поражаюсь абсолютной, небесной, голубизне ее глаз. Несколько секунд разглядываем друг друга.

- Я – врач. Со Скорой. Чем порадуете, Елена Степановна ? (ее имя мне вдогонку сообщил встречающий)
- … вы такой молодой…
- …возраст не главное. Что с вами случилось? Что беспокоит?
- … это наверное Гриша запаниковал… я … у меня случается теперь… теряю сознание.
- … ?
- … у меня опухоль мозга, доктор. Оперировать невозможно. Что-то очень злое и в недоступном уголке. Очень быстро растет. У меня ничего не болит. Я просто не чувствую ног и периодически пропадает зрение… Есть выписка из госпиталя, вот тут в ящичке… Мне совсем немного осталось. А муж всё не может понять и поверить. Он у меня военный, генерал. Привык, что всё может подчиняться его приказам. Ведь ничего не изменилось. Я – все та же. Я просто сильно устала…
- … Чем я могу Вам помочь сейчас?
- … поговорите с мужем, пожалуйста. Откровенно, по-мужски… наши врачи его боятся и не говорят всей правды… а мне он не хочет поверить. Сам мучается и меня мучает.
- … Попробую…

Нужно ли это врачу «скорой»? Входит ли в его прямые обязанности?

…На кухонном столе стояла бутылка «Посольской», банка с маринованными огурцами, нарубленная на куски колбаса и нарезанный неровно батон… Среди всего этого великолепия выделялись матовым блеском «Макаров» и покрытая бисерным потом лысина крупной головы, лежащая на кулаках…
Не нужно было много времени, чтобы объяснить человеку очевидное. Несмотря на налившиеся мгновенно кровью глаза и неизвестно откуда появившийся пистолет. Было очень страшно. Смотреть в полыхнувшие безумием глаза, но извлекать из пересохшего горла убедительные интонации. Видно уже пришло время осознания и мужчина наконец принял жестокую правду.

Очень тяжело и больно утешать плачущих мужчин.
Настоящих Мужчин. Слезы которых дорогого стоят.

Он пил водку как воду и не отрывал взгляда от пистолета. А я почти шептал. Что - уже не помню… что-то о жизни и смерти, о любви и расставании, о счастье и печали… Наконец, ухватив последнюю фразу о том, что «.. ей немного осталось, но пусть каждый ее день будет счастливым…», он выпрямился, остервенело протер глаза обеими руками и выдавил через силу: « Спасибо. Мне никто не рассказывал всего. Это жутко. Но мы справимся…»

Я сидел в машине и смотрел опустошенно в карту вызова… Что-то следует написать. Диагноз. Статус. Симптомы. Лечение. Исход.

Кому я сейчас оказывал помощь? Кого и от чего спасал? И почему так пусто на сердце?

…Вызывали на высокую температуру у ребенка. Дверь открыла озабоченная мамаша. Папенька, подтянув сползающие спортивные штаны, вежливо поздоровался и удалился на кухню. Прохожу в комнату. На кровати сидит десятилетний мальчишка, шея замотана шарфом. Бросилась в глаза выраженная бледность и одутловатость лица.

-...Чем порадуешь, боец?
-… шея болит… и голова…
-… ну, показывай. Шарф размотаем?

Осторожно снимаю шарф. Вначале мне кажется, что я вижу дурной сон. От плеча до уха мальчишки колышется, отливая перламутром растянутой кожи, огромный пузырь. На его верхушке красуется приклеенный перцовый пластырь. Молча поворачиваюсь к мамаше… Та начинает что-то невнятно лепетать о том, что «…вчера утром был такой маленький прыщик… я ему сказала, чтобы налепил пластырь, а он вот видать налепил перцовый… а я не видела, не знала… а он шарфом замотался, я и не видела, ой, мамочки!.. а что это такое, а ?...»

- ……твою душу…!!!!!!

На мой вопль, теряя тапки, вылетает из кухни отец семейства. В секунду разобравшись в ситуации, свирепо пошел на жену, запихивая ее животом в спальню… Я уже звоню в приемное отделение ближайшей больницы. Объясняю ситуацию. Как хрустальную вазу выносим мальчишку на носилках. Если флегмона прорвется не наружу, а внутрь – конец! Осторожненько довезли, вовремя прооперировали. Литр гноя. Шрам длиной в двадцать сантиметров. Два с половиной месяца в больнице. Антибиотиками на глухо «посаженный» иммунитет и пищеварение. Цена родительской глупости и безразличия.

… На сей раз «Скорую» вызвали менты, в частный сектор. Просили поторопиться. Торопились. Обычно они весьма флегматично относятся к кризисным ситуациям и уж если их проняло, то … Ехали со всей «дискотекой». Сирена, ревун, мигалка.

…Мужик увлекался охотой. Решил перетрясти свою амуницию. Патроны он набивал сам. Видимо в его закромах были не только банальные порох и капсюли. Что-то там рвануло. И рвануло в руках. И надо же было такому случиться, что как раз к нему «гости дорогие» во двор заходили. Милиция с понятыми (кто-то настучал, что мужик браконьерит не по детски). Услышав взрыв и стрельбу (а это капсюли рваться стали) все залегли и готовы были открыть ответный огонь, как из амбара вывалился персонаж кино «про зомби». Вместо рук до локтей развороченные во все стороны обрывки и обломки, вместо лица обожженная куча фарша из которой висит глаз «на веревочке». Как доверительно мне признался один из ментов «…если бы кто-то обосрался от того ужаса, остальные бы это поняли…». Страшнее всего было то, что этот инфернальный кошмар продолжал быть живым человеком и упрямо не хотел терять сознание. Он сидел на лавочке у амбара, раскачиваясь всем туловищем и издавал мычащее-хрипящие звуки. Руки ему перетянули жгутами милиционеры, что делать с лицом никто не знал. Кровью залито было все что можно.

Ввели наркотики, подкололись на ноге с капельницей, лицо обложили стерильными салфетками. Не снимая жгутов, рыхло обмотали всю эту кашу на месте рук стерильными бинтами. Попробовали уложить на носилки – стал захлебываться кровью. Так в сидячем положении на чистом адреналине и приволокли его в БСМП (больница скорой медицинской помощи)…

Когда мне попадается очередной фильмец, в котором режиссеру кажется верхом искусство размазать по съемочной площадке ведро кетчупа, я невольно вспоминаю эту историю. И становится брезгливо от дешевых потуг деятелей киноискусства напугать зрителей. Не смерть киношная страшна – жизнь.

… Такого адреса на листочке вызовов я еще не видел. Вопросов добавил еще Старший врач смены. Стоя у «Аквариума», он мял в пальцах незажженную сигарету. Очень серьезным взглядом, без привычного прищура и ехидства, проводил путь клочка дешевенькой бумаги от диспетчера под зажим на моей папке.

- Извини, что нарушаю очередность. Вызов срочный. Но… «шоки» заняты, а …

Тут он выдал нечто совершенно невообразимое…


-… А там …это… в общем увидишь сам. Баб я туда послать не могу!..

Я проглотил возмущение и молчком потопал в гараж.

«Городская свалка. Южный сектор. Там встретят…» Выпученные глаза водителя тоже энтузиазма не добавили. Ехали молча. Только подъезжая к «адресу», когда «уютный летний бриз», напоенный ароматами летней кучи мусора проехался в полной мере по нашему обонянию, водила обреченно выдал что-то об уникальных анатомических особенностях жителей города.

Нас встречали. Двое работяг, в немыслимого цвета робах, и водитель мусоровоза, молча, дымили ядерной махоркой. Где-то сзади квакнула сирена милицейского уазика. «Джентелеменский клуб» в сборе. Выездное заседание номер «мильен тысяч пятьсот первое» торжественно объявляется открытым. Белый халат «3-й свежести» смотрелся абсурдно, нереально чисто и неуместно в королевстве помоев и хлама. На какое-то время постарался отвлечься, разглядывая довольных жизнью ворон, и удерживая силой воли на месте, сожранный недавно бутерброд.

- Чем порадуете, компрачикосы?

Один из работяг, все также молча, показал рукой куда-то в сторону.

Неподалеку, в груде пестрого мусора лежала здоровенная грязная псина. «Совсем охренели!!! Для собаки вызвали. Нашли ветеринара… доктор Айболит, мля…»

Тут до меня доходит, что все молчат. Как-то очень странно. Напряженно. Делаю несколько шагов по направлению к собаке. На грязно-серой морде появляется ослепительно-белая полоска зубов и раздается низкое утробное рычание. Но это меня уже не занимает. Я смотрю и с трудом удерживаю рвущийся изнутри вопль... между собачьими лапами, у поджатого брюха с оттянутыми сосцами лежит человеческий младенец. Новорожденный. Живой. Он не плачет, только беззвучно раскрывает рот. Слабо шевелит голубоватого оттенка ручками с судорожно сжатыми побелевшими кулачками. Он закопан в мусор до половины тела. Точнее, видимо раскопан. Собакой. Щенной сукой. Которая лежит сейчас рядом, согревая ребенка своим тощим телом. Периодически вздрагивая и нервно облизывая его лицо, когда он вновь открывает рот. Эти кадры вламываются мне в голову по очереди, раскаленными гвоздями. Сзади громко топая и сопя, появляются два милиционера. Один, увидев всю картину, багровеет лицом и начинает царапать кобуру, хватая судорожно воздух.

- ………..Она его что, ест??!!! Да, я ее сейчас!!! …
-… Подожди! Она ж его не трогает, вон смотри... Греет!...

Я приближаюсь и присаживаюсь на корточки. Не хочется орать, не хочется кидаться чем-то в собаку. Нужно забрать ребенка. Но как доказать собаке, как убедить ее, что я, человек, не наврежу этому детенышу. Как ей поверить тварям, что закапывают своих детей в помойку. Живыми.

Презрение. Ярость. Жалость… Скорбь.

Вот, что я увидел в карих собачьих глазах.

По-крабьи, боком приближаюсь к ребенку. Краем глаза держу в поле зрения задние лапы собаки. Если подожмет для прыжка, хоть успею прикрыть лицо или увернуться. Протягиваю руку к ребенку. Ворчание нарастает. Продолжая глухо рычать, собака морщит нос, показывая мне ослепительный частокол молодых клыков, и … кладет свою голову на ребенка. Накрывая его и оберегая от прикосновения. Я медленно начинаю разгребать мусор вокруг тельца. Низкое рычание сопровождает все мои манипуляции. Так, наверное, работают саперы, обезвреживая мины. Собака глаз не сводит с моих рук. Не могу проглотить ком, возникший в горле.

- … Собачка! Собачка… на-на-на, милая.. На, возьми !...

В какую-то мятую плошку водитель мусоровоза льет из термоса молоко. Очередное чудо.
Словно извиняясь перед остальными, поясняет: «…Язва у меня. Вот жинка термосок и снаряжает…». Собака вскидывает голову, почуяв угощение, и внезапно шумно сглатывает набежавшую слюну.

-… Иди собачка !... Иди, моя хорошая… иди, попей молочка…

Еще раз, внимательно проследив за моими плавными движениями, собака встала. Глухо рыкнула, предупреждая. И, прихрамывая, подошла к миске с молоком. Только сейчас стало видно насколько она худая и изможденная. Инородными телами болтались под втянутым брюхом наполненные соски.

- Щенки у ней видать где-то рядом. Вишь, титьки-то от молока трещат, а сама тощщАя, как вешалка…

Собака жадно хватала молоко, не отводя глаз от меня и младенца. Достаточно было несколько движений, чтобы полностью выкопать ребенка из мусора. Взяв его на руки, я поднялся с колен. Ко мне уже спешил водитель с простыней. Ребенок жив. Обезвожен. Голоден. Но видимых повреждений нет. От роду ему максимум несколько часов. Снова ловлю на себе собачий взгляд. Встречаемся глазами. «Все будет хорошо», - шепчу я себе под нос. В ответ вижу еле заметный качек повисшего хвоста. Ловлю себя на том, что хочется попросить у псины прощения.

- Доктор, вы куда ребенка повезете?
- В 6-ю ДКБ.
- Мы потом туда заедем, протокол подписать.

Старший милиционер, сняв фуражку, вытирает от пота лицо и внезапно, скрипнув зубами, выдает:

- Найти бы эту ссу…, извините, мразь ! Которая ребенка…, ну понимаете…! И грохнуть на этой помойке…

Дослушиваю эту свирепую тираду уже в машине. Водитель аккуратно закрывает за мной дверь, обегает «РАФу» и плавно трогается с места.

Мы едем по городу. Быстро. Молча. Остервенело удерживая в узде эмоции. Не хочется говорить. Хочется орать до немоты и биться головой. «Так нельзя !!! Это невозможно !!! Люди так не должны поступать, если они еще люди…»

Осторожно вылез из машины и быстро прохожу в приемный покой, улавливая на себе удивленные взгляды. Я еще не сказал ни слова, но ко мне обернулись все присутствующие. Тут до меня доходит, как я выгляжу и чем пахну.

- Вы из какой помойки выскочили ?!!... В таком виде и в приемник детской больницы ?!!! Вы что себе позволяете?!!!

Неопределенного возраста медсестра, продолжая накручивать себя визгливыми воплями, начинает извлекаться из-за стола. На ее крики выглядывает из смежной комнаты врач. Видит меня, меняется в лице и тут же понимает, что на руках у меня ребенок. Подскакивает, перехватывает. Мгновенно рядом возникает вихрь халатов. Все.

… Еле перебирая ногами, выползаю на крыльцо. Едем на станцию. Переодеться, помыться, написать карточку вызова.

Забыть бы такое. Навсегда. Да не получается…

© Федоров Дмитрий
Источник

Часть 7

«Господи… Прости меня, дуру грешную!!!... Возьми меня, Господи !... Оставь маленького !!!... Господи… » … захлебываясь слезами и словами, вся перемазанная в крови, билась раненой птицей перед картонной иконкой «бабка». Женщине было чуть за сорок, но так уж сложилось. И сама родила рано и дочка особо не ждала. И вот беда пришла…


… С вечера, почти годовалый внучок закапризничал, слегка засопливил. Температуру бдительные родители померили, но было как-то несерьезно, около 37.5. Ничего угрожающего и подозрительного. Поохали, покачали на руках, попробовали утешить да развеселить. Ребенок особо не реагировал на веселушки, отворачивался, да все прикладывался головкой на родительское плечо. Вялый был какой-то. С тем и улеглись спать. Рано утром молодые занялись по хозяйству (дом был частный и забот хватало). А бабушка приняла на себя ребенка. Видимо женская, материнская интуиция наконец забила тревогу. Какой-то мальчонка - «не такой», странный. С повышенной температурой дети летают по дому, только лови. Еще больше возбуждаются, всё и всех на уши поставить могут. А этот тряпочкой висит на руках и еле-еле отвечает на подначки, да прибаутки. Наконец, бабкина подозрительность победила и она послала зятя вызвать доктора на дом. Парень, почувствовал тещину тревогу и, вызывая «скорую» по телефону-автомату, не сомневаясь, заявил, что у ребенка высокая температура. И полетел листок с кодом вызова из рук оператора «03» по конвейеру к диспетчерам…


- Температура с утра пораньше. Не могли чтоль в поликлинику позвонить?
- Дык из поликлиник доктор придет только после обеда, да и то… смотря сколько вызовов ему напишут… Ладно, чего уж там. Глянем, полечим…
- Не люблю я эти частные сектора! Народ золу из печек на дорогу выбрасывает, а топит всякой фигней. Вот и приходится из колес потом «жареные» гвозди или какие другие загогулины вытаскивать…


Так, мирно болтая, мы пробираемся в лабиринте улиц из частных домов. Заборы, дома, ворота, редкие палисадники. Какие побогаче, какие вообще разваливаются. Дежурный собачий брех сопровождает нашу «РАФу». На улице ранняя осень. Относительно тепло и сухо. Пахнет горечью редких костров с ветками и опадающей листвой. Еще нет грязи и слякоти, но дожди уже становятся чаще и продолжительней.


Добрались. Вот и нужный адрес. У калитки переминается молодой парень. Хочет взять у меня из рук дипломат. Говорит, что он – отец ребенка и пытается что-то рассказать. Бдительно оглядываюсь – от дворовых Полканов уже на заборы запрыгивать приходилось. Нет, все в порядке. Большая будка в углу двора конечно нервно бухтит, погавкивает и стучит когтями, но закрыта на добротную щеколду. Дом большой, чистый, опрятный. Прохожу в горницу. Меня встречает женщина постарше с ребенком на руках и совсем молоденькая девушка с бутылочкой и пеленкой. Ребенок, положив головку на плечо бабушке, дремлет. Пока, брякая рукомойником, мою руки, женщины наперебой рассказывают, что и как было… когда насморк появился, когда температура, когда вырвало… что давали, ну и так далее…


- Ну давайте посмотрим, чего у нас там приключилось…


Забираю ребенка у женщины и прошу постелить на стол одеялко. Действительно, мальчишка какой-то вялый, не сопротивляется, не плачет, не пытается меня рассмотреть, висит в руках тряпочкой, запрокинув голову. Глаза закрыты и ясно виден сосудистый рисунок на веках. Слишком бледен. Укладываю и начинаю аккуратно раздевать. В комнате темновато.


- …Отодвиньте шторы и откройте ставни на окнах. Света больше надо!…


Дальше события начинают разворачиваться со скоростью взбесившегося кинопроектора…
Ребенок, протестуя против раздевания, хнычет и, наконец, открывает глаза. Внешний угол правого глаза, практически половина глазного яблока залита кровью под склерой. Точечные кровоизлияния на левом глазном яблоке. Торопясь, стаскиваю с него маечку. Под левой ключицей две сосудистые «звездочки». Прямо на моих глазах, на груди появляются еще две. Такое чувство, что мне в живот сыпанули крупных осколков льда. В голове мгновенная паника, хаос и, поверх всего горят, вбитые терпеливыми педагогами, пара диагнозов с подобной симптоматикой. Прыгаю к своему чемоданчику. В уголке, почти забытая укладка-коробочка, а в ней преднизолон, левомицетин, пара одноразовых шприцов. «Менингококковая укладка», будь она неладна и навсегда забыта! Странное состояние – в голове сухо и холодно. Движения предельно точны и координированы. Расчет дозы мгновенный. Уколы сделаны, максимально быстро. «Что теперь?!... Шоков вызвать!!...» На фоне всего этого где-то в сознании сидит в углу перепуганный до предела человечек и беззвучно орет от ужаса. Оборачиваюсь, и тут до меня доходит, что за все это время я не сказал ни слова и вся семья стоит рядом и обалдело наблюдает за моими манипуляциями.


«… Все вон !!! … Из дому !!! Ждать на улице!!!
- … Не пойду !... Убей, не пойду !!!...»


«Бабка» вцепляется в край стола на котором лежит ребенок, глаза – два колодца.
« …Остальных выгони! Особо опасная инфекция!!!...» шиплю ей прямо в лицо и вылетаю из дома. В два прыжка проскакиваю двор, рывком открываю дверь машины и, упав животом на сидение, дотягиваюсь до рации…


«…Медик Главный!!! Медик Главный!!! Я – Медик 23… Срочно!!! Детских шоков на меня!!! Менингококцемия!!! Молниеносная форма… Скорее!!!...»


…Ору так, что самому закладывает уши. Водитель вжался в противоположную дверь и пучит глаза из-за смятой газеты.


- Объясни им - где мы точно и как скорее добраться!!


Перебрасываю водителю микрофон и бегу назад в дом. В прихожей сталкиваюсь с родителями. Люди – тени. Я их уже не вижу. Зрение странным образом, «тоннелем» сконцентрировано на ребенке. Разум холодно фиксирует симптомы. «Так. Закровил. Течет отовсюду. Из глаз, из носа, из ушей, из под ногтей… Грудь, лицо, шея обсыпана точечными кровоизлияниями. Некоторые уже сливаются. ДВС-синдром во всей красе. Течет из проколов инъекционной иглы…»


- Господи!!! Царица небесная!!! Да что же это, а?!!! Доктор, что же это… как это??!!
- … !!!


Женщина дергает меня за халат. Увидев мое лицо и видимо поняв что-то, оседает на стул и начинает выть.


- Заткнись!!! Слушай!!! У ребенка особо опасная инфекция. Менингит. Молниеносная форма. Все что можно сделать – сделано. Шансов почти нет. Выживет – чудо будет. Можешь держаться – будь рядом. Нет – убирайся во двор…


В фонендоскопе слышно нарастающее хлюпанье в легких и ослабевающие тоны сердца. Начинается нарушение ритма… Вот один «пробел»… второй… Остановка дыхания и сердца!!! Легонько встряхиваю отяжелевшее внезапно тельце и мягко сдавливаю грудную клетку. Моих ладоней достаточно, чтобы охватит и большими пальцами точно сойтись в нужной точке. Начинаю массаж. Кладу на окровавленное лицо марлевую салфетку и через нее «дышу». В голове продолжает визжать сирена: «Менингококкцемия!!!... Рот в рот !!!... Совсем охренел ?!!!» Да, раздолбай… да, тупица… да, идиот… Да, дышу… и он дышит…


В какой-то момент времени началась просто мистика. Видимо совсем лишившись разума и профессиональной критики от отчаяния, что теряю ребенка, я вцепился в скользкое от крови тельце и в мыслях взмолился, наверное, впервые в жизни…

«…Если Ты есть – помоги!!! Не дай ему умереть!!!...»

…Ребенок задышал самостоятельно, заплакал и попытался открыть глаза…
Он жил, когда бабка целовала его ножки и что-то непрерывно говорила, он протягивал к ней руки... Он жил и плакал, когда я пытался его перевернуть на бок, чтобы он не захлебывался собственной кровью… Он жил, когда у дома, взревев последний раз сиреной, тормозили с визгом «шоки»… Он жил, когда его выхватили у меня из рук и начали интубировать, катетеризировать, мониторировать…

Я сидел на лавке у калитки и безразлично рассматривал руки, покрытые черной корочкой запекшейся крови. Мой водитель подошел и протянул старенькое полотенце.


- Я тут, это… край намочил… а другой-то сухой… Ты, это … лицо-то оботри… и руки… или я давай… мне-то сподручнее… и халат давай снимем…


Мне не было странно, что взрослый дядька, матерщинник и циник, способный нахальничать в присутствии любых авторитетов бережно утирает мне лицо и руки, помогает выпутаться из халата... Мы вздрогнули одновременно. Когда услышали пронзительный женский вопль. «Все...» выдохнули оба.

… Иногда, вспоминая этот случай, я задаюсь вопросом: «Что мы приносим с собой к людям?... А что оставляем, когда уходим? С чем остаются люди?»

…Горстку пустых ампул, клочки ваты с пятнышком крови, упаковку от бинта или ленту кардиографа… или все-таки что-то большее? Что оторвалось от нашей души навсегда…

© Федоров Дмитрий
Источник

Часть 8

…После четвертого курса медицинского института был послан злыми коммуняками на фельдшерскую практику в мрачные дебри Сибири. В компании таких же страдальцев и борцов за сохранность и девственность данной нам от природы чистоты разума. Не сказать, что главный врач ЦРБ сильно обрадовался нашему десанту. Хотя позже, разобравшись «хау ху» ему прислали, подобрел и приблизился к массам.

Ясно было, что двадцать мрачных от перспектив «лето в деревне» студентов-медиков могут превратить кому угодно жизнь в кошмар. Главврач оказался неожиданно хитрой рыбой. Сельская смекалка и богатый жизненный опыт подсказали ему, что наилучший путь к сердитому студенту проходит через вечно скулящий желудок и перспективы экологически чистого отдыха с задорными селянками. Что и было организовано в кратчайшие сроки. Желание все разнести в мелкие дребезги и поменять подушки с матрацами на самогон улеглось под тяжестью щедрого борща и обилия деревенских разносолов. В перспективе была обещана дискотека в местном клубе и выездное сафари на карасей и окуней. После чего всех быстренько распределили по разным местам.


Понятно, что руки лишними не бывают. Тем более в сельской больнице. Персонал тащился от обращения к ним по имени-отчеству, пациенты от непривычного изобилия вопросов и странного интереса к собственному состоянию. Бабушки млели от долготерпения молодых «докторов» к подробности изложения истории болезни. Деды многозначительно шевелили лохматыми бровями и кряхтели от восторга, когда стройные и непомятые «докторши» осторожно трогали нежными пальчиками их артритные колени. Уже на третий день одной нашей волоокой сокурснице было предложено выйти замуж. Молодой механизатор со сложным переломом обеих берцовых костей не выдержал зрелища богатого «воспаления легких» в лихом вырезе накрахмаленного халата в сочетании с поразительно тонкой талией. Только гипс, щедро налепленный на ногу воспламененного сибирского юноши, спас «нимфу» от немедленной женитьбы.
Я все эти интриги и страсти мадридского двора наблюдал с высоты своего опыта уже возникшей семейной жизни. А как вы хотели!? Человек, к тому времени уже целых полгода женатый, может, с ленинским прищуром, снисходительно наблюдать за веселой и несолидной возней однокашников. Мы с женой учились в одной группе, так что и на практику поехали вместе и, как людей «семейных», нас разместили в отдельном номере в местной гостинице. Что дало нам определенные преимущества в глазах «общества». Так как ребят поселили на территории больницы, в нескольких палатах отремонтированного корпуса, то любые… э-э-э… посиделки там были запрещены. Ну а в гостинице… тут уж сам бог велел… посидеть, попеть, попить, потрепаться.


Народ постепенно осваивался. Осевшие в терапии делились с остальными огурчиками-помидорчиками, которые непрерывным потоком гнали пациенты, смущая незрелые умы. Попавшие в хирургию усвоили циничное выражение на лице, закатывали чуть не до плеч рукава халата и научились курить папиросы, держа их за мундштук зажимом «москит». Гинекология радовала внезапными застенчивыми приветствиями на улице от незнакомых женщин и мрачными взглядами их мужей. Брошенные в «инфекцию», проклинали судьбу и обещали принести «с работы» особо болезнетворную бациллу и накормить ею насмешников. Всем всего хватало, но… мне не хватало приключений … или адреналина… или и того и другого… Тайком от жены я полюбопытствовал о наличии в больнице службы «Скорой и неотложной помощи». Таковая в наличии имелась в размере двух «уазиков» и двух фельдшеров. Размечтавшись и распустив хвост, я небрежно поинтересовался у Главврача - не желает ли он дружеской и профессиональной поддержки от ветерана «скорой». Так сказать в нагрузку к основной работе, на пол-ставочки … за небольшую денежку. Проговорив эти роковые слова и увидев вспыхнувший зеленый огонь в глазах «главного» я понял, что продешевил и влип. По-братски подхватив меня под локоток и запустив в голос бархатные нотки, он повлек наивную жертву в свой кабинет. Как позже я осознал, он не мог поверить своему счастью и спешил удостовериться – в своем ли уме доброволец. Мне были обещаны все немыслимые блага, деревенские лакомства и гостинцы, лучший из двух «уазиков», блестящая характеристика и отзыв после практики в институт, бюст на родине и хор молодых селянок за завтраком… причем завтрак подавать будет лично он. Мне бы спохватиться и дать задний ход, но не тут-то было! Главврач был опытным руководителем и хитрым мужиком. Вырываться из его щучьего захвата было поздно.

…Это уже потом я узнал, что радиус действия «неотложки» ЦРБ около 80 км, а вот дальность рации на машине только 35-40 км. Что в этом радиусе около 15 деревень, в которых нет, не то, что больниц, нет даже постоянных фельдшеров в фельдшерско-акушерских пунктах (ФАПы). Что оснащение машин… э-э-э… скудное. Что лекарств в укладке ничтожно мало и взять неоткуда… Но все это было уже потом.
Так я стал «Филином». «Аистом» была вторая машина, ну а «Совой» - собственно больничка. Диспетчером «Скорой» автоматически становилась дежурная медсестра приемного покоя. Она принимала вызова, она же и передавала их «кавалерии».

Первое же дежурство на примерах мне продемонстрировало существенную разницу между «городской» «Скорой» и «сельским» ее аналогом.
Про дороги я промолчу … ибо до меня все уже было сказано. Слава Богу, не было дождей. Вот тогда бы это все превратилось в полный экстрим и киноужасы. Это в Европе на джипах сейчас за свои деньги гоняют по специально приготовленной грязи да по причесанным холмам и чувствуют себя Крокодилам Данди и Индианой Джонсом в одной милой упаковке. Там и тогда все было даром, натурой и в богатом ассортименте.

…Заехав на первый вызов по поводу приступа бронхиальной астмы и успешно с ним справившись, я довольный и надутый от осознания собственной важности вышел на крыльцо дома пациента … и остолбенел…
Во дворе и за забором стояли люди. Много людей. И не просто так – на «заезжего» посмотреть – все за помощью. Четырнадцать (!) пациентов плюс сопровождающие лица.
И понеслась!... Язык оригинала: «лошадь в грудняку пнула», «колено гниеть», «жаба в печенках», «топор соскочил и в ногу», «мыша пальцы покусала, раздуло как барабан», «попалился», «шарабан болит, мочи нет», «опростаться втору неделю не можу», «жилы тянет», «короста зудючая»… и тому подобное. Всё требовало немедленного вмешательства и недюжинной энергии. Чтобы трансформировать деревенские диагнозы в понятные студенту требовалось нечеловеческое терпение и богатое воображение. Отчаявшись иногда понять, я стонал: «… Ну, хоть пальцем покажи!!!...» Показывали. Та-а-акое показывали! В учебниках этаких картинок не найдешь.
С первого «вызова» я выбрался только через три с половиной часа, с языком на плече, полностью охрипший. В машине ехало со мной в больницу шестеро пациентов. Самых-самых. Увидев меня и толпу пациентов в приемном покое, Главврач блестяще исполнил трюк «пройти сквозь стену» и исчез с линии прицела. Найти его в тот раз в больнице никому так и не удалось.

И потекли будни... Опыт неотложной помощи, конечно, нарабатывался ошеломительный. Железа, ответственная за фантазию и изобретательность, дымилась от быстродействия. Сделать кровопускание, при отсутствии гипотензивных препаратов, даже не считалось за экзотику. Вправить челюсть с помощью полотенца, откалибровать посттравматическое косоглазие с помощью сита, шины из подручного материала, дезинфекция с помощью самогона, снижение температуры без лекарств, остановить приступ пароксизмальной тахикардии нажатием на рефлексогенные точки… короче в ход шло все. Все что зацепилось в мозгах за время учебы. Впервые испытал жажду почитать на досуге учебник. Во как! Стимул к знаниям появился мощнейший. Каждый заезд в отдаленную деревню превращался в многочасовой прием по всем областям терапии, хирургии, педиатрии. Потом в машину набивались страдальцы, кому уже нельзя было ждать чудесного исцеления, и наша кибитка потихоньку плелась домой. Я сдавал «урожай» в приемный покой и отползал в укромный уголок отпиваться чаем.

На одном из вызовов мне очень не понравился набор симптомов, который выдал пятидесятилетний мужик. Очень это напоминало предынфарктное состояние. ЭКГ снять можно было, сами понимаете, только на патефон. Кстати, после этого случая «главный» торжественно выдал мне из собственных закромов портативный кардиограф. Ему просто в голову не приходило, что кто-то им мог кроме терапевтов в стационаре воспользоваться. Меня же учили читать ЭКГ кардиобригады и «шоки» «Скорой», моментально и больно тыкая носом в ошибки и привязывая полученные знания к конкретным больным и их симптомам.

… Мужчина терпеливо перенес все мои манипуляции, продолжая жаловаться на «дурноту» и жжение за грудиной. Давление было низковато, но при этом подозрительно похлюпывало в легких. Я прервал привычный уже прием, предлагая двум пациентам с нами ехать в больницу, и с помощью соседей осторожно перенес мужичка в машину. Видимо сработала интуиция и я, на всякий случай, добротно подкололся с глюкозой, тщательно приклеив лейкопластырем иглу. Поехали. Пациент «заплохел» уже минут через десять транспортировки. Резкая бледность, пот, начал хватать воздух. Колю наркоту и пытаюсь поднять давление. Водитель, без принуждения и объяснения, погоняет наш «пепелац», расщеперившись за рулем как натуральный филин. От азарта и ответственности, не замечая, что жует незажженную сигарету, подвывает что-то нечленораздельное и топчет педали. Мне уже самому плохо. Сижу в полуприсяде у носилок в трясущемся «уазике», придерживая тяжелеющее тело на носилках и молясь, чтобы не вылетела игла из вены. Периодически меряю давление, что тоже становится постепенно цирковым аттракционом и, пытаясь сквозь шум, рев мотора и лязг железного «коня» услышать ослабевающие толчки изношенного сердца.… Вытащив и перегрузив пациента на больничные носилки, я на секунду присел на стул в приемном покое.… Встал только через минут сорок и то, с помощью товарищей. Ноги просто одеревенели. Среди нас был парень, профессионально занимавшийся биатлоном. Посмотрев на мое перекошенное лицо, раскоряченную позу и выслушав кружевное объяснение, он хмыкнул, загнал меня на кушетку, велел снять штаны и в течении сорока минут самым свирепым образом терзал массажем мои ноги. Я выл и отбивался, но веселые однокашники воспользовались ситуацией и охотно ассистировали массажисту, зажав меня и не давая удрать. Спасибо ему огромное. Иначе назавтра я бы просто не встал.

… Возвращаясь после одного из вызовов в ночное время, я устроился на крыльце, наслаждаясь тишиной и покоем. Погода хорошая, легкий ветер шевелит богатую еще шевелюру. Лягушки квакают у недалекого пруда. Роскошное прозрачное небо, полное звезд. Мыслей нет. Состояние чистого наслаждения природой. Красота-а-а…
В совершенную гармонию созерцаемой вселенной вмешался какой-то странный звук. Как будто кто-то пилил дрова. Потихоньку. Как бы стесняясь. Ну а чего такого? Ну, захотелось человеку ночью дров напилить. Не спиться ему.
Вжик-вжик… вжик-вжик… Любопытство разбирало все больше. Пошел на звук, посмотреть на ночного дровосека-энтузиаста. Уши привели меня в нежилое крыло только что отремонтированного корпуса больнички. «В лесу раздавалась пила дровосека…» «Пилой» оказался многострадальный гипс на ноге уже известного, молодого, романтически настроенного крестьянина. «Дровами» - многофункциональная кровать. В позе Камасутры, известной в народе под эротическим названием «Собачья радость», этот ударник сексуального труда старательно опылял один из наших незамутненных институтских цветочков. «Цветочек» радостно повизгивала и ела подушку. Видимо, чтобы не поделиться радостями от качественного опыления с окружающими. Зрелище было позитивное и совсем даже не противное. Хотелось, конечно, дать пару дельных советов или гаркнуть чего-нибудь бодрящее и задорное в спину трудолюбивому пейзанину. Но оставался шанс быть непонятым и битым. Неотложной медицинской помощи никому не требовалось, а потому пришлось сваливать тихими шагами, чтобы не нарушать процесс. «Что ж мы зверьки какие, непонятливые, что ли?!...» - утешил я себя и вернулся к созерцанию звездного неба. Чудно, но созвездия упрямо складывались в увиденную картину. Эх-х, не бывать мне астрономом, однако…

… Изображать из себя личинку Бэтмена, зависая между поленницей дров и крышей сарая, мне еще не приходилось. Внизу топталась огромная (килограмм 150!) бодрая свинья и с аппетитом осматривала мои ноги. Не знаю, может ее раньше и не откармливали местными докторами, но сейчас она наотрез отказывалась уходить со своего поста. Даже метко получив по голове несколькими поленьями, свинюка с вожделением хрюкала и тянулась к диетическому блюду. Можно было конечно попытаться спрыгнуть и добежать до забора. Но бежать бы пришлось по вражьей территории, грамотно заминированной апокалипсическими кучами свинячьего гуано. Перспектива быть укушенным огорчала и наводила на циничные размышления о природе свиньи и ее неминуемой кончине. Да и предполагаемые боевые шрамы были бы как минимум некошерными и малопрезентабельными. Ситуацию спас хозяйский ребенок, который молча, вошел в загон, ухватил этого хрюкающего терминатора за болтающееся ухо и, ни слова не говоря, потянул ее в сторону небольшого сарайчика. Свинья без малейшего протеста вошла в свои апартаменты, обиженно взвизгнув, когда хозяйская нога, пусть и детского размера, определила ей пинком свое отношение к происшествию.

«Иван!» - лаконично и солидно представился, протянув чумазую, но крепкую ладошку, маленький мужичок, лет так восьми. «Бабы – там…» - мотнул головой в сторону длинной пристройки-сенника. И пошел со двора, ни разу не оглянувшись. Человек высоко ценил свое время. Я с уважением посмотрел со спины на тщедушную личность в старом пиджаке с подвернутыми рукавами и в драповой кепке и пошел разбираться с «бабами»…

… Закончив очередную «гастроль», я потерял водителя. Исчез бесследно. Посланные на поиски местные следопыты доложили, что тело «героя» лежит на полдороге между машиной и горячей деревенской свадьбой. Что имела место состояться как раз в день нашего заезда на вызов. Тело я нашел, но вот дух моего навигатора плотно ушел в астрал. От мощного самогонного выхлопа завяли даже ко всему привычные придорожные лопухи. Добровольцы, без лишних просьб подхватили «пострадавшего» и с шутками-прибаутками доставили к машине. Носилки уже были заняты холециститной бабушкой и потому астрального путешественника положили in natura рядышком на пол. С трудом найдя «секретку» и включив отверткой зажигание (ключей там отродясь не было), я поехал «на базу». Пациенты, традиционно заполнившие машину, прониклись ситуацией и не осложняли мне жизнь дополнительными вопросами и комментариями. Правда сидевшая на моем законном месте рядом с водителем молодая мамаша с маститом, однажды робко спросила меня о необходимости пересекать речку вброд при наличии настоящего моста в километре отсюда. Откуда ей было знать, что «дохтур» ехал «по солнцу», приблизительно зная направление и не более того. Доехали успешно, правда, слегка попетляв. Выгружая у дома «тело» с трудом удержался от желания влепить сочного пенделя ренегату, подло предавшему боевое братство…

Наутро, водитель, свежий как огурчик, появился передо мной и, ни слова не говоря, выставил ведерко карасей. Я молча жрал его глазами и копил яд. Рядом с ведерком появилась двухлитровая банка со сметаной. Я открыл рот и прокашлялся перед тирадой. Немедленно был выложен, завернутый в капустный лист, смачный кус подкопченного сала. Я со свистом втянул воздух и… тут, воровато оглянувшись, водила, жестом фокусника извлек ниоткуда литр «микстуры от насморка» аккуратно заткнутый газеткой. Мой нерожденный вопль ликвидировал однокашник, возникший неожиданно за спиной водителя в нашем уголке. Одним взглядом оценив «поле боя», он приобнял провинившегося за плечи и доверительно ему сообщил:

- Исчезни, братан! Беру твои грехи на себя… отмолю, тасссазать… Беги ужо, яхонтовый, а то передумаю!...

И уже обращаясь ко мне:

-… Доктор Дима! Ты чО?! Человек искренне осознал!!! Проникся!!! Искупил, можно сказать, кровью…

Последние слова он произносил, уже втянув носом «аромат» и слегка глотнув из-под пробки-газетки. Полуприкрытые глаза знатока затуманились и, с профессиональным чмоканьем, были изложены результаты экспертизы:

- Амброзия. Чиста как слеза первокурсницы. Урожай позапрошлого года. Год был солнечный и урожайный. Поля левого берега реки Ухмянки. Талантливый купаж и очистка березовым углем и песочком довела букет до совершенства…
Сделал еще глоток и продолжил:
- …Карасей жарим в сметане! Амброзию заедаем салом! Картошки накопаем. Зелени на салатик надергаем. Жизнь удалась!!! Димон, с тебя помещение…

…Страшны деревенские драки. Бессмысленные и беспощадные, как обозначил классик. Бьют наотмашь и чем попало. Раньше под руку попадали колы, вожжи, оглобли да горшки... нынче, в эпоху технического прогресса, под руку попала бензопила. … Представили?.. Когда я выскочил из машины у приемного покоя, от меня шарахнулись все, даже вездесущие и ко всему привыкшие больничные кошки. Машина изнутри напоминала внутренности промышленной мясорубки.
Прибежали ребята из хирургии, подхватили забинтованного и перетянутого там и сям жгутами клиента и помчались в экстренную операционную. Вздрагивая от избыточного адреналина, пошлепал в душ. Там и навернулся в обморок. Просто так, сполз по стенке. Отчего? А кто его знает… видимо и у меня есть край...

…Провожали нас хорошо. Работали мы нормально, без экзотических приключений и эксцессов. Несколько случаев неизбежного студенческого раздолбайства, естества и озорства вполне благополучно скрасили однообразие рутины и придали необходимую остроту и пикантность воспоминаниям. Персонал накрыл щедрую «поляну». Некоторые благодарные пациенты принесли вкусные гостинцы (почему-то особенно запомнилась пестрая наволочка с семечками). За тополями остервенело целовались две пары, умазанные слезами, соплями и обещаниями «вернуться!», «приехать!», «не забыть!».

Под навесом дремали два скоропомошных «уазика». Один – «аист», другой – «филин». Мне показались грустным выражение их круглоглазых «мордочек». Или это было грустно только мне?... Мы уезжали из этих мест фактически навсегда, оставляя в памяти запахи, звуки, образы. Эмоциональные дорожки, прорезанные столкнувшимися с нашей судьбой, судьбами других людей.

© Федоров Дмитрий
Источник

Часть 9

Даже и не подозревал, сколько существует определений состояния двигателя «РАФы» с окончанием на «…мать». Догрызая яблоко и наслаждаясь внезапной паузой и осенним солнышком, я расположился на скамейке во дворе обычного квадрата образованного зелененькими «хрущобами».

Водитель, продолжая свирепо ворчать, рылся в потрохах у нашей машинки. По мере погружения в процесс ремонта, продуктивность диагностики и аналитика нарастала… «Это ж древнее говна мамонта!» «На соплях приделано!» «Вместо рук – ноги, вместо головы…!» … Лучше бы мне уже воздержаться с цитированием… Звучало почти ласково. Вообще-то сегодняшний мой водитель был известен способностью четырьмя сакральными словами и производными от них (непростыми глаголами и прилагательными) объяснить всем всё и вся. Разумеется, если слушатель был способен различать не только привычные слуху местоимения и предлоги. Я как-то подначил его пересказать в собственной манере известное всему советскому детству произведение великого пролетарского писателя «Золотой ключик». Чуть не помер, не дослушав сцену первой встречи Буратино с лисой Алисой и котом Базилио. Мышцы живота, шеи и лица болели двое суток... Жалею, что не записал тогда. Сегодня, в эпоху толерантности к матерному языку, был бы бестселлер.

- Доктор, а можно вас спросить?..

Неслышно, как ниндзя, подобравшаяся старушка протягивала мне коробочку от таблеток.

-… Тут написано непонятно, разобрать не могу…

«… Ну да… инструкция на английском, немецком, французском и почему-то польском языках… Разбирайся не хочу. Название вообще незнакомое…»

- А для чего принимаете-то? С какой целью?
-Дык от давления, сынок, от него проклятущего! Съем утром таблеточку и хорошо… голова-то весь день и не болит. Сынок привез. Он у меня моряк. Вот и привез из-за кордону… Я нашей участковой показывала. Да она чегой-то злая была. Не сказала ничего толком.

«Вот задача… будем напрягать мозги. Э-э-э… мнэ-э-э… Мама дорогая! Это ж слабительное !!!»

- Бабуль, а … давно ли ты его принимаешь, и помогает ли оно?
- Да уж давно! С год наверное. Такое хорошее лекарство! Съем таблеточку и как молодая бегаю. Голова-то и не болит! А раньше давление –то как мучило! Как даст-даст с утречка, так и лежу… все болит. Руки-ноги… даже живот и тот болит…
«Гвозди бы делать из этих людей, или рельсы! Голова у нее не болит… И бегает она… Я бы через месяц такой терапии даже ползал бы коряво … вяло и неровно…»
- Бабушка, а как у вас со стулом? Все-ли в порядке?
- Ой, милок! Надо-ж, как угадал-то?! Раньше то оно конечно было затруднительно, по нескольку дней на двор не ходила. Но вот как давление победила, как голова болеть перестала, так и со стулом наладилось! Вот представь себе, совпадения какая! Вот таблетки хорошие, какие сынок привез! У соседки-то тоже приключилось давление-то, так я и ей дала… Ей тоже помогло! Голова у ней вобче болеть перестала. А в аптеке у нас таких таблеток нету. Ждем вот сынок обратом приедет и привезет. И соседке тоже дам. Шибко хорошие таблетки от давления…
- Так. Таблетки действительно хорошие. Импортные. У нас их нет. Только злоупотреблять ими не нужно. Постарайтесь пить пореже, не каждый день. А то привыкните…

Выслушивая краем уха обильные благодарности за «консультацию» забираюсь в машину. Хочется поржать, но надо держать серьезное выражение на лице. С другой стороны – чего смешного. Все логично. Посиди с запором недельку – «давлением» персонального мумиё все пробки вышибет, не только из головы. А тут процесс наладился и голова болеть перестала. Тоже вариант. Представил себе «скорую» оборудованную стационарным клистиром. Процедура от всех болезней, как в «Приключениях бравого солдата Швейка». Тут меня прорывает, воображение дорисовывает детали оборудования, спецодежды, специфики опроса и лечения. Начинаю валяться от смеха. Водила удивленно таращится на меня через лобовое стекло. В двух словах обрисовываю ему проект. Ржем оба. На удивление быстро восстанавливается двигатель (видимо испугавшись возможных лечебных процедур со стороны экипажа) и мы, наконец, пылим на следующий вызов…

- Медик 38, принимаем вызов! … 2-я Мостостроителей 16, частный дом. На усиление Медику 20-му. Как поняли, Медик 38?...
- Принял-понял-поехал. Медик 38, 19-43… Чего там?
- Не знаем точно. Но очень просили поспешить. На тот же адрес ментов посылаем…

«…От побач жеж, еврейско шастье! Время вечерять, а тут який поханый вызов… да в хородской «шанхай», да усе ышо с ментами… это ж точно драка или убивство какое… к детским «шокам» на посиление послали! Это шо ж там такое е, а?!» Под хохлоподобные причитания и подвывания пожилого дядьки–шофера продираемся через вечерний город на окраину. Дядька - зануда страшная, но водитель классный. Во-первых, вся карта города со всеми «пронырами», «скратками» и подъездами у него в голове – достаточно озвучить адрес, во-вторых, он четко различает, когда можно ныть и жаловаться, а когда молчать и «давить на гашетку». Если не обращать внимание на его постоянное бормотание и несчастное выражение лица, то дежурство с ним в целом проходит достаточно уверенно. Время не теряем, луноход не разваливается на ходу, ездим быстро и точно.
Мелькая синими фонарями и изредка взревывая сиреной, проскакиваем основные автомобильные потоки и погружаемся в частный сектор окраин. Вот и нужный адрес. Странно. Машина детских «шоков» стоит открытая и пустая. Рядом патрульный уазик милиции. Тоже пустой. В доме суета и крики. Захламленные сени. С усилием выдергиваю входную дверь, обшитую всяким тряпьем (для тепла), на себя. В просторной горнице идет битва…

В одной куче: три милиционера, незнакомый мужик, водитель «шоков», докторица и медсестра. В углу лежит женщина (ой, не хорошо она лежит!). Рядом, на столе одеялко. На нем совсем маленький ребенок. Склонившись над ним, торопливо что-то делает, бинтует, глотая слезы, фельдшерица. Увидев меня, кричит: « Помоги им!!! Отними у Лешки мужика!!! Он его убьет!!!»

Алексей - водитель «детских шоков». Метр шестьдесят в прыжке. Боксер-«мухач» в прошлом. Сорокасемилетний Будда. Вывести его из себя невозможно по определению. Спокоен в любых ситуациях. Увидеть его белые от ярости глаза и ощерившиеся зубы, которыми он, хрипя от напряжения, пытается дотянуться до горла незнакомого мужика, можно было только в страшном сне. Два мента крутили руки мужику, пытаясь завести их за спину, третий вцепился в руки Алексея, не давая ему дотянуться до лица противника. Врачиха повисла у него на шее, пытаясь протиснуться между бойцами. Медсестра самоотверженно оттаскивала его за пояс, мешая пустить в ход ноги.

«Амок». Боевой транс. Своего рода сдвиг в мозгах, который делает из человека боевую машину, нечувствительную к боли и повреждениям. Леша был готов убивать. Его противник, здоровый мужик, под сотню килограмм весом, запрокинув вздутое от наливающихся гематом лицо, орал что-то нечленораздельное, стряхивая с себя парней в милицейской форме. Я подскочил сзади и, просунув руки в эту кашу из людей, обхватил Алексея поверх его рук самым простым захватом, замком зацепив собственные руки. Прижал к себе, заорал «Дай!» менту, который блокировал до сих пор его руки, и, как учили в далеком прошлом на тренировках по вольной борьбе, рванул ногами, «спиной» и всей своей массой. Почувствовав отрыв, сгруппировался, немного довернулся, чтобы упасть на бок и заплел ноги Алексея своими ногами. Так вместе мы и шарахнулись на нечистый пол. Сверху плюхнулась медсестра, не давая никому из нас встать на ноги. Через чье-то плечо я увидел, как освободившийся от Лехи милиционер, практически без замаха засадил кулак в живот его противнику. Который, к тому моменту, практически уже вывернулся от двух других патрульных. Свернувшегося дугой от удара «клиента» встретили коленом в челюсть. Снова навалившиеся мужики за секунду взяли агрессора в железо, для гарантии скрутив еще и ноги подвернувшимся полотенцем.

«Лешенька!!! Лешенька, миленький!!! Опомнись, Лешенька!!.. Уже все !!... Уже его повязали! Лешенька, успокойся!!!» Медсестра с трясущимися белыми губами держит Лешкину голову в своих ладонях, плачет. Я понимаю, что мне его не удержать. Нечеловеческая сила, переполняющая худосочное тело медленно, но верно выворачивает его из моего захвата. Над нами возникает лицо доктора Бахметьевой, всклокоченные волосы, на лбу набухает свежая ссадина. Внезапно Алексей обмякает в руках. Как марионетка, у которой бешеный кукловод обрезал все веревочки. Хриплый, каркающий звук голос пересохшего горла резанул уши:

- Катя, работать!!!.. Оставь его!!! Дима, присмотри за Лешкой. Я его аминазином оглушила. Проследи за давлением, пожалуйста. Катя, млять!!! Соберись!!! Работать!!!.. Ребенка в машину Федорова и погнали!.. Дима, нас дождись. Я вызову по рации дежурного водителя…

…Сидим с Алексеем в углу. Придерживаю его за плечи. Он периодически пытается встать, заваливаясь вперед, оборачивается, бесцельно шаря невидящими глазами вокруг. В комнате тесно от милиции. Женщине, лежащей в углу, помощь уже не нужна. Перелом шейных позвонков.

Убийца, очнувшись от нокаута, но находясь в наркотическом угаре, продолжает шебуршиться, ворочается и цедит черным матом на окружающих. Наконец появляются наши. «Шоки». По выражению лиц понимаю, что о ребенке лучше не спрашивать.

Начинаются расспросы, заполняют протокол. Наконец наступает полная ясность происшедшего.

… На высокую температуру пятимесячный ребенок выдал приступ судорог. Мать немедленно вызвала «Скорую». По алгоритму вызова поехали детские «шоки». Три женщины. В дом вошли почти одновременно с «вмазанным» папашей. Урод сразу выказал неудовольствие шумом, производимым плачущим ребенком. Его проигнорировали, занимались ребенком, купировали приступ. Он, продолжая ворчать, начал кружить по дому, попинывая мебель. В это время, проинтуичив неладное, доктор послала сестричку отзвонить на станцию, вызвать на себя «усиление» и милицию. Услышав, что говорила по рации медсестра, Алексей насторожился и, выйдя из машины, присел на лавочке под окнами. В очередной раз, появившись в комнате, отец семейства потребовал, чтобы все убирались вон и забирали с собой «щенка». Доктор предложила матери госпитализацию. Та согласилась и, с ребенком на руках попыталась пройти в другую комнату. Вот тут все и случилось. Видимо в одурманенных наркотой мозгах все порядком перемешалось и он, внезапно заорав что-то матерное на жену, начал рвать у нее из рук ребенка. Женщина завизжала и тут же получила сокрушительный удар в челюсть. Который, как потом выяснилось, убил ее на месте. На дурной женский визг в дом влетел водитель «шоков». Увидев незнакомого человека, окончательно съехавший с катушек подонок со всех сил шарахнул ребенка об пол с высоты своего роста и кинулся на чужака. Надо ли объяснять реакцию Алексея на сцену убийства ребенка?

Когда стало понятно, что он, потеряв над собой контроль, голыми руками забивает ублюдка насмерть, на нем повисла сначала врачиха, потом медсестра. Еще через минуту в дом влетели милиционеры... Еще через пару минут принесло и меня.… Вот такая вот мизансцена.

Было конечно потом продолжение, разборки, комиссия. Была даже попытка осудить Алексея за «хулиганство» и «рукоприкладство». Закончилось ничем.

… Заплохела тетенька на базаре. Продавала фрукты и заболела. Давление прыгнуло выше, чем ее цена на помидоры. Приехал.

- Пойдем в машину. Лечить, однако, буду. Импортными лекарствами. Заграничным тонометром давление померяю – давление разом упадет. От почтения перед производителем. Пойдем тетка. Здоровая будешь, красивая будешь. Все помидоры продашь, денег заработаешь, зубы золотые вставишь, жениха найдешь.

Тетка видать действительно ошалела от высокого артериального давления и груза материальной ответственности. Слегка выпучив налитые кровью глаза, она судорожно просчитывала варианты последствий отлучки от товара.

- Давай здесь лечи. Здесь меряй. Никуда не пойду.
- Мадам, даже ради ваших очаровательных глаз и бесценных помидоров я не буду открывать медпункт посреди базара. Пошли в машину.
- …Не пойду! Здесь лечи.
- …Пойдем!
- …Не пойду!
- …Какая у нас содержательная беседа, однако. М-да.… Ну, закатывай рукав, давление измерять будем.

Становится более понятным смысл анекдота про невозможность секса на базаре «… советами замучают…». Вот типа такого анекдота и пришлось исполнять. От заковыристых комментариев собравшейся толпы горело лицо и уши. «…Японамать! Давление человеку меряют! Вот же экзотика! Укол в вену сделал.… Вот уж где невиданный аттракцион! Люди, вам делать, что ли совсем нечего?!!». Разглядывают как дрессированную обезьяну на велосипеде. Наконец «публичный позор» подошел к финалу и я, придерживая оттопыренный от семечек карман (насыпал впечатленный ловкими процедурами восточный человек), побрел к машине. Толпа моментально рассосалась. Феномен, дамы и господа! Вас интересует действо, но наплевать на результат. Тетка осталась на своем месте и теперь стала абсолютно неинтересна окружающим. Она ж не помирает, не корчится… смотреть не на что, тьфу!

… С диким мявом шарахнулись из-под ног в темном подъезде, романтически настроенные кошки. Этажом выше такой же номер исполнили подростки. Работнику «Скорой» необходим хорошо развитый обонятельный аппарат. Иначе есть риск наступить в продукты жизнедеятельности высокоразвитых цивилизованных организмов. Менее высокоразвитые и совсем не цивилизованные примитивно свое творчество закапывают, «венцы творения» гордо оставляют для рассмотрения и изучения окружающими.

Успешно проложенный маршрут в темном подъезде - высокое искусство и залог хорошего настроения.

…Двери открыл мужчина средних лет, равнодушно пригласил пройти в комнату. Вызвали на высокую температуру у подростка. Жути не ожидается. Навстречу, со стула у кровати поднялась миловидная женщина. Поздоровалась. Пациентка была в постели, головой к входу, потому я ее увидел не сразу, нужно было протиснуться около письменного стола. Сел на предложенный стул, включил улыбку и встретился глазами с девушкой пятнадцати лет…

… Ни до, ни после… ни в жизни, ни в журналах, ни в кино, ни на телевидении … нигде… повторяю – нигде я не встречал более красивого человека. Красивого совершенной красотой, пропорциями, свежестью и прелестью. Злобная «респираторка» подняла температуру и раскрасила ее лицо нежным румянцем. Огромные темно-синие глаза с шелковой волной бесконечных ресниц плеснули мгновением интереса и снова затуманились поволокой. Стандартная процедура осмотра пациента превратилась для меня в серьезное испытание собственной воли. Я не в лесу вырос, и красивых, симпатичных, очаровательных людей видел немало. Но красота этой девочки меня физически коснулась. Ни капли эротизма или кокетства не позволялось. Этика. Дисциплина. Тем более в присутствии матери. Но…
Глядя на таких женщин, начинаешь понимать поэтов, написавших бессмертные сонеты, трубадуров, загнавших соловья в обморок от зависти, Васю Куропаткина, успевшего написать белой краской на заводской трубе «Я лю….»… и получившего, впоследствии, трогательное прозвище «Икар» от восхищенных соседей.

…Мне было зябко прикоснуться фонендоскопом к потрясающим линиям спины. Кожа светилась. Светлая грива падала водопадом к пояснице. У меня дух захватило, когда тонкие руки, плавным, бесконечно совершенным движением, в три жеста сплели все это русое богатство в косу толщиной в батон-нарезку… Пробормотав что-то невнятное, на последних каплях выдержки, я осмотрел зев и проверил лимфатические узлы. Страшного ничего не обнаружилось.

Рекомендации даны. Визит закончен. Сгребся и в полубессознательном состоянии побрел в машину, освещая горящими ушами темный подъезд.

Впечатленный моим невнятным рассказом, водитель воспламенился и даже предложил вернуться на адрес. Мотивируя потерей какого-нибудь нужного предмета. Не одобрил. Пусть останется в памяти как … как встреча с ангелом наверное. Невозможное, но сущее… Ходил задумчивый несколько дней. И до сих пор нет-нет, да возникнет картинка перед глазами…

…Не дай Бог, вам пришлось когда-то вызывать «скорую» в Новый Год. Это печально. Некоторым Бог подает в этот замечательный праздник поработать… Это печально вдвойне. Ибо Всероссийская зимняя Олимпиада по приведению печени в бесчувственное состояние может сравниться только со Спартакиадой имени Клары Цеткин (8-го марта) или, благородной своей осознанностью и патриотизмом, пьянкой в День Победы. Уточнять не буду, но скажу аллегорично и лаконично – пить нельзя, не пить – невозможно. Даже ярые абстиненты, вегетарианцы и язвенники, надышавшись парами, ужравшегося в дупель немалого города, к концу смены начинают тихо куролесить. А уж кто слаб к поздравлениям и подношениям…

Тихий мужской голос, с трудом подбирающий слова:
- …это «Скорая»?
- …Да, что случилось?
- …Мы вызывали доктора на адрес…
- …Да, вызов такой есть, доктор к вам уже давно выехал. А что, он не приехал?!
- … Да нет… он приехал… он теперь уехать не может…
-… Это как?!
- … а он спит… крепко-крепко… в прихожей…

…Вдавив кнопку дверного звонка лбом, соображаю, что говорить с пациентом будет сложно. В одной руке алюминиевый сундук с лекарствами, на шее кардиограф, в другой руке штурм-носилки (на хрена и как они оказались в руках – история умалчивает). Бумажка с вызовом … эхм-м… в зубах, простите. На вопрос из-за двери «И хто там ?...», невнятно шиплю огорченной коброй: «…Снегурочка, мля…!!!» Из распахнутой двери шибает плотной ударной волной запах оливье, курицы, селедки, водки, солений, мандаринов, елки, табачного дыма, потных празднующих, очумевших от вакханалии хозяев, котов и кошек. Ах, да… еще экзотических комбинаций праздничных парфюмов и дезодорантов. Скунс (известная американская вонючка) может честно наблевать у порога и упасть в обморок от такого смрада. Но его же сюда не позвал долг. А нас зовет.

«Ой, кто к нам пришел !!! Доктор Айболит !!!... Ой, доктор, а вы меня прямо здесь лечить будете?!!!...» томно закатывая глаза, пытается привалить меня отменно развитым бедром в сторону кухни, пышнотелая валькирия. Совершаю на автомате «противолодочный» маневр и попадаю в захват жилистого дедка, который повиснув на мне, по дороге от прихожей до комнаты, успевает рассказать свою версию битвы при Бородино и при этом не пролить ни капли (что значит старая школа!) из рюмки. Под грозное, финальное «Ура!!!» рюмка бесследно влетает в редкозубую полость где-то в бороде. Экспедиция продолжается. Наконец обнаружен «предмет» наших забот. Пострадавший от застолья клиент задумчиво икает и пытается свести глазики к переносице. Ибо собственный нос – единственное, что он еще видит.

- Доктор! Ему плохо!!!

Драматичным жестом и тоном, которому поверил бы даже Станиславский (но не скоропомошник!), дама с обличьем злюки-учительницы указывает на пострадавшего. Меня хватает только на нейтральное «Что именно, где, когда и как?»

- … У него – печень!!!..

«…А у меня что?! Банка с сайрой?!»

- … У него приступ печеночной колики!!! Вот мы вас и вызвали.

«…А у меня токсический шок от ваших ароматов, я ж вас к себе не зову?!»

- … Он немножко нарушил диету…
«…Да неужели?!! Да не может быть?!!!.. судя по остаткам меню на пиджаке и галстуке, сожрано было немало «ядерного» даже для здоровой печени!»

- … Ему нужно покапать чего-нибудь. Видите у него спазмы!!!

«… Ага, сейчас закажу гемодиализ и кордебалет… Спазмы у него! Икает от пережору и перепою…»

Терпеливо пережидаю краткую лекцию о превратностях судьбы отдельно взятой печени ея подопечного. Лицо делаю одухотворенное и печальное. Ибо так оно соответствует обывательскому представлению об интеллекте. Пациент получит вкусный и полезный спазмолитик, инъекцией в «плечо ноги». Но как же без необходимых ритуальных плясок? Внезапно у пациента возникает кратковременное просветление разума и он, мужественно сфокусировав на мне глаза и широко улыбнувшись, заявляет:

- Что-то мне как-то «не так»! Надо срочно выпить!!!... Доктор!!! Вмажем по «маленькой»?? За Новый Год?!!
- … !!! …!! …!

К утру на центральном столе на станции собирается серьезная горка яблок, мандаринов, конфет и прочего новогоднего презенту. Кому сколько надо, тот столько и возьмет.

Алкогольный и салатный Армагеддон будет продолжаться еще как минимум неделю, но основной пик, конечно, приходится на новогоднюю ночь. Всякие там травмы и ожоги, температуры и судороги выглядят просто смешно на фоне масштабов этого национального бедствия. «Подумаешь, петарда в кармане рванула!.. Ну сиганул с третьего этажа в сугроб и чО ?! Да просто подрались шоблой на шоблу?!» А вот «засолить» тазик оливье в одну морд… пардон! … в один пищеварительный тракт?! И залить все это блаженство не всегда качественными напитками в ассортименте?!! … Организм в шоке. Печень визжит от ужаса, поджелудочная железа забилась куда-то в угол и прикинулась случайной костью в местном скелете, почки в обмороке. Кишечник изображает из себя трубопровод «Дружба» и гонит все сожранное транзитом, сердце вяло трепыхается за счет автономной системы ритма, так как от мозга ничего не дождешься – он в отпуске… на неделю. Мочевой пузырь философски настроен к действительности. А куда ему деваться? Пусть уж лучше лопнет совесть… Половые органы, как всегда, живут сами по себе. Для них, что ни день то праздник или юбилей…

Постепенно, с продолжением праздничных дней, становишься циником, черным юмористом и философом. Один наш коллега внес золотое зерно в кладезь Вечных Мудростей «Скорой Помощи».

Дело было так…
Семейство отъехало на пару дней к родственникам, с дипломатическими целями. Повод – операция «Новый Год». Цели – у одних сменить фон у алкогольного забытья, у других - отметиться у многочисленных родственников, посплетничать и похвастаться новыми тряпками. Всё как у всех. Дома оставили бабушку, ну очень почтенного возраста, на попечении соседки и кошки. Бабушка воспользовалась моментом покоя и тишины и, во сне и в миру, отошла в свет иной. Соседка решила, что она крепко спит. Кошка имела что покушать и потому вообще никак и никого не беспокоила. Вернувшиеся с променада родственники, обнаружив ситуацию, видимо решили, что за время празднования Нового Года советская медицина шагнула семимильными шагами далеко в будущее и вызвали «скорую». Авось поможет. Зачем заранее расстраивать доктора? Сказали, что бабуля не померла, но в процессе.

Доктор-педиатр (а никого другого под рукой диспетчера не оказалось), в компании с шофером-джигитом (упоминал уже как-то!) пронзил, по баллистической траектории, разноцветно мигающей и бренчащей всеми частями машинкой веселящийся город, и побежал на четвертый этаж. «Побежал» - это конечно сильно сказано. Просто пройтись « в полной выкладке» по этажам – уже мало не покажется. Обнаружив «почившую в Бозе» старушку, причем не минуту, а эдак, почти сутки назад, поблагодарил без слов (добрым взглядом) заботливых родственников, констатировал смерть и вызвал милицию. Сам вернулся в машину и стал писать карту вызова. Возбужденный водитель, еще не отошедший от гонки по городу, побрызгивая адреналином из ушей, стал приставать к доктору с вопросами «Чо так быстро вернулся?! А чо там?!.. Ну, чо там?!!!..» Вот тут-то наш доктор, известный и ранее своей лаконичностью, меланхолично выдал:

-… Ну-у-у что там… (пауза)… Там - П…Ц…(опять пауза) … а «п…ц» мы не лечим… К сожалению.

…Так в Хранилище мифов и мудростей «Скорой» появилось новое приобретение – универсальный диагноз. Краткий, но всеобъемлющий. Говорящий о том, чего мы (пока!) не лечим…

Рассаживайтесь поудобнее, я вам расскажу страшную и ужасную историю, достойную пера Петрарки, Шекспира или мадам Донцовой. С прологом, эпилогом и моралью. Зело полезно для подросшего поколения…

Пролог.

Есть такая профессия. Физик. Не образование, а именно профессия. И делятся они (грубо) на физиков-теоретиков и физиков-прикладников. Первые способны с умным лицом описать километровой формулой траекторию полета африканского таракана в абсолютном вакууме, вторые способны из любого набора деталей создать действующий самогонный аппарат.. пардон, ускоритель! (Ну что в принципе и по сути – одно и то же!)

Теоретики проводят массу времени в спорах у доски, исписанной знаками – мечтой египтолога. Отличаются меланхоличным характером и недюжинными способностями выпить все, что произведут коллеги, практики-прикладники. Их колени усыпаны пылью от мела, а плечи перхотью от немытых и нестриженных голов. Кстати, перхоть они почему-то считают обломками еих гениальных мыслей. Безобидных и бесполезных.

Практики-прикладники же отличаются неугомонным веселым характером и рукоблудством. Все у них полу-разобрано, но почему-то работает. Всегда идет какой-то архиважный длительный эксперимент. Иногда многосуточный, требующий постоянного и неусыпного наблюдения и контроля.

Теперь собственно сама драма…

Физик-прикладник Василий К. В самом расцвете детородного возраста проводил именно такой продолжительный эксперимент во вверенной ему лаборатории очень заумного института. Днями и ночами горел он на работе, забывая про сон, бутерброды и чистые носки. Домочадцы с пониманием относились к будущей нобелевской звезде и не сердились на его странный рабочий день, а порой и ночь. Вот и тогда, будущий Оппенгеймер вернулся почти под утро и, утомленный, забылся праведным сном студента. Жена, не желая нарушать его покой, потихоньку встала с постели и пошла готовить завтрак. Вернувшись, она обратила внимание на странную деталь. Одеяло сползло. На муже были надеты женские плавки. Видимо в процессе ночного эксперимента произошло «фазовое замещение атомов» и семейные трусы трансформировались в нежно розовые трусики в веселеньких цветочках…

…Вы когда-нибудь видели пасть-компостер у разъяренной пумы? Или тигрицы? В зоопарке, понятное дело… Видели? Ну, тогда вы можете себе представить, что она им способна натворить. Судя по всему, челюсти разъяренной женщины форы дадут этим безобидным кошкам. Осатаневшая от оскорбления жена вцепилась зубами в самое обидное. В задницу мужа, украшенную цветочками. Это сейчас наличие на мужике трусов с кружавчиками и фривольными картинками вызовет лишь понимающую ухмылку и ленивые вопросы, но тогда !.. Никакой физик-теоретик, никакими формулами и гипотезами не смог бы отмазать коллегу от возмездия.

… Бригада «Скорой» сражалась с кровопотерей на месте как могла. Ягодицы были порваны просто в лохмотья. Крупные сосуды повреждены. Мужик без сознания, в шоке. Жена в обмороке и под приглядом добрых санитаров психбригады.

Эпилог.

Привезли на операционный стол вовремя. Спасли. Слава Богу, что в момент атаки мужик лежал на животе... Последствия были бы намного богаче. А как вам представляется диагноз «Скорой» в сопроводительном листке?

Мораль.

Если ты физик-практик-прикладник, ходи на эксперименты без трусов. Ускорители, они такие… как бы чего не вышло…
© Федоров Дмитрий
Источник

Часть 10

Несколько ласковых слов хочется сказать о самоубийцах. Эта категория пациентов всегда близка к «скорой». У них, видите ли, эдакий странный азарт в соревновании! Кто вперед успеет!? Или окаянный лишенец с низкого старта проскочит ворота св.Петра или его сердитые тетки с дядьками за выступающие части тела назад втащат.

Я не говорю о тех людях, кто к вопросу подходят вдумчиво и серьезно. Стреляясь не из «мелкашки» в живот, а картечью 16-м калибром в голову, травясь не лосьоном от прыщей, а более серьезными рецептурами, демонстративно вешаясь не на собственных трусах в присутствии всей семьи, а уходя с глаз долой, так, что если найдут тело, то случайно, если вообще найдут… Ранее, всех «суицидников», по алгоритму, автоматически отвозили в психиатрическую больницу. Только там можно было наблюдать активно 24 часа в сутки, там можно было вовремя использовать антипсихотики, транквилизаторы, седативы, не давая соскочить в рецидив… Но сколько ж приходилось разгребать «ситуевин» прямо на местах…

… Ехали весело, с бубнами и дудками! Ибо сказано было сердитым Диспетчером – еще один многоклеточный решил пополнить и обогатить чернозем необъятной Родины до срока.
Дом был из числа «элитных», жила в нем местная олигархия и аристократия. «Замзавы», «Главначупры», «Завбазы», «Завгары», «Первые…», «Вторые…», «Третьи…» и далее несчитанные млекопитающие. С удивительными самоназваниями, но так похожие на людей. У них даже были свои собственные, почти ручные, «медсанчасти», но вот в чем проблема… Как только дело доходило до прозы в виде «острого живота» или инфаркта, так тонкое искусство изящного вылизывания доверенного тела «придворными лейб-медиками» становилось бессильным и они, хмурясь и негодуя, вынуждены были звать неотесанных грубиянов с «03».

Вот и сейчас, испытав когнитивный диссонанс (в просторечии – психанув на родичей, из-за «непокупки» новой шубки), юное создание закатило талантливую истерику и решило расстаться с этой поганой жизнью. Уйти красиво… «Типа потом чтобы я вся такая в белом, в лилиях, розах и рыдающих родственниках, в лакированном гробу и на блатном месте престижного погоста…»

Прыгать с собственного пятого этажа – сугробы кругом. Убиться -не получится, а вот ноги переломать и задницу отморозить – легко. Вены резать - больно. Вешаться – негламурно. Решение одно – травиться!
Так как организм у представителей аристократии был в целом здоровый (ну за исключением головы), то домашняя аптечка была скудная и не особо «ядерная». Девица решила добиться своего уж если не качеством так количеством. После полстакана водки (надо же было отключить остатки мозговой деятельности!) было сожрано все содержимое аптечки:… считайте! … два стандарта таблеток пенициллина, стандарт аллохола, неполный стандарт фурациллина, стандарт дефицитных противозачаточных пилюль, три стандарта активированного угля. Выпито: два фуфырика валерьянки, фуфырик зеленки, бутылочка облепихового масла и надкушен крем от мозолей… Сосчитали? Представили?

Когда пылающий гневом родитель, наконец, прорвался в комнату стервозной дщери, то увидел ее в томной и непорочной позе, декоративно возлежащей посреди разбросанных упаковок от «таблеток». Желание выдрать говнистое, но белокурое создание заслуженным офицерским ремнем сразу куда-то пропало, и перепуганный отец метнулся к телефону…

… Пациентка была в сознании. Хотя и без признаков интеллекта. Ну да это хроническое, нас не волнует ее способность брать интегралы и цитировать Канта. Водка всосалась первой и придала всей картине необходимый колорит. Быстро оценив девичье состояние, артериальное давление, пульс и потенциальное содержимое ее желудка, было принято суровое, но необходимое решение – «Мыть!».
Маман в дверях живописно заламывала жирные рученьки и хорошо поставленным звучным голосом сыпала на наши головы страшные обещания, ежели мы навредим (куда уж больше-то?!) ея трепетному дитяти. Дикая собака бздинго, состоящая из тараканьих лапок, базедовых глазок и дрожащего тельца вносила свою долю хаоса, жалостно завывая и взлаивая. Суровую жизненную истину «Хорошо зафиксированная женщина в предварительных ласках не нуждается» я понял, когда впервые увидел, как с помощью двух простыней, можно примотать к стулу человека так, что он может только головой вертеть. Навык был освоен и применен в данном конкретном случае.
«Окуклив» неудавшуюся «самоубийцу» и приготовив тазик и ведро воды, без особой охоты, скажу честно, приступил к основной части трагикомедии. Преодолев вялое сопротивление и невнятное бормотание, я приготовился запихать в пищевод пьяненькой Белоснежки зонд для промывания желудка. Для тех, кто «не в теме» – это такая резиновая трубка, толщиной с большой палец (руки, разумеется!).

…Тут «недобитое» дитя откололо просто фееричный номер. Почувствовав жесткую хватку за челюсть, а во рту инородное тело, она вдруг встрепенулась, ухмыльнулась и, продемонстрировав немалый специфический навык, со свистом всосала сантиметров тридцать зонда! От неожиданности такого техничного исполнения процедуры я аж растерялся. Мне бы развить успех, но природа взяла свое и, через мгновение, выплюнув зонд, дитя метнуло харч на добрых пару метров. Чистая коррида! Тореадоры – дети, а быки их - заводные пони, по сравнению с пируэтом сотрудника «скорой», спасающего свой халат от черно-зеленой струи (припоминаете последнее меню пациентки?). Маман увидев то, чем поделилась с дорогим ковром любимая доча, взвизгнула неожиданным фальцетом и брякнулась в обморок, чуть не прибив собачку-мутанта. Потом была проза. Папенька занимался маменькой, спасая ее рассудок ваткой с нашатырем, я – дочкой, напрочь убивая в ней желание еще раз травиться всяким подручным гумусом. Выпитая зеленка, по пути «обратно», скрасила ее нежный образ, добавив изумрудно зеленую нижнюю челюсть и трудно смываемое пятно в виде слюнявчика на юном декольте. Сожранные антибиотики не успели вылечить ее от всех бактериальных инфекций сейчас и в будущем, но придали с помощью неслабого аллергического отека глаз и губ восточную пикантность, Фурациллин обеспечил «незаразность» всему, что осталось на ковре. Выпитая валерьянка – любовь «до гроба» всех соседских кошек. Ударная доза противозачаточных согрела надеждой, что «принцесса» если и будет размножаться, то только почкованием.

Далее было еще более скучно. До папика дошло, что госпитализация дочечки в психушку плохо повлияет на его карьеру, и он пустился во все тяжкие. От умильного воркования, до угроз, от потрясания деньгами, до попыток позвонить начальству. Последнее было проделано совсем зря. Старший врач смены обладает особой прочностью и редкой несгибаемостью по части телефонных угроз во время смены. Это в жизни они бывают белые и пушистые, а вот на работе… Хулитель и сноб был мгновенно послан в пампасы, ловить бизонов собственной панамкой. Реакция была удивительной. Еще пару минут назад брызгавший слюной и оравший мужик, сломался. Сидел на полу у кровати дочери и плакал. Необходимости в госпитализации в психиатрическую лечебницу собственно не было, да и ломать девке навсегда биографию не хотелось. Было конечно желание наказать резкого, как понос в Африке, папу, но не за счет, в общем-то, невиноватого в своей глупости ребенка. Потом пришло понимание. Он испугался. И страх за дочь сделал его таким. Грубым и агрессивным. Бог ему судья. «Бытовая пищевая интоксикация». Точка.
© Федоров Дмитрий
Источник

Вы слыхали, как поют дрозды?.. Ну наверняка – да! Если только живете не в Нью-Йорке или на Земле Франца Иосифа.


А как ругаются сотрудники «Скорой Помощи»? … Вряд ли. Они, по большей части мрачно молчат. Ибо население их не радует. А когда человек не радуется, он, как правило, сух и лаконичен. Иногда, даже слишком сух. Как невареное спагетти. Вроде та же еда, а «о, Соле мио!» не поется, когда жевать пробуешь. Я, конечно же, не беру в расчет ситуационный и традиционный примитивный мат и всякие фразобразующие изыски типа «мля», «нах» и прочее. Это, так сказать, легкий словесный мусор. Мелкая плесень на божественном сыре. Это слышат все от всех. Везде и повсюду. Неинтересно. То ли дело услышать опытного ругателя имеющего среднее или высшее медицинское образование. Это, я вам доложу, блюдо изысканное и редкое…
Аристократических колледжей никто из сотрудников «Скорой» не заканчивал, потому наступив в темноте вонючего подъезда на кошку, бесстрашный спасатель или спасительница в белом халате, как правило, сразу энергично вспоминает падших женщин и то, как и чем они зарабатывают на жизнь. Это не грустно и не смешно – это данность. Некая овеществленная эмоция. На удивление, кстати, продуктивная, в экстренных ситуациях. Но…
… Это все не то. Ругань подразумевает не только и не столько невнятное гневное рычание и сравнение жизни объекта гнева с описанием секса у павианов с антикварной мебелью. Но безукоризненно точное отражение внутренних скитаний мятущейся (чаще всего) славянской души в поисках самовыражения. Приступим к наблюдениям...
…Выражая свое недоумение неким неблаговидным поступком, можно конечно заявить, что субъект, исполнивший его - сволочь, мерзавец, козел, или еще какая зверушка или пернатое. Но это же примитивно и не имеет ни педагогического, ни пеницитарного (исправительно-наказательного) эффекта. Только так… пошатал атмосферу, выпустив пар, и все…
То ли дело, когда человеку тонко, какбЭ намекают на ошибки в происхождении, эволюционно бесконечно далекие от настоящего времени… «Чем-то мне ваше лицо знакомо, сэр. Не была ли ваша драгоценная прапрапра-… бабушка в счастливом браке с бледной трепонемой ?...» Интрига , леди и джентльмены! Пока это еще до субъекта дойдет вся полнота вашего сарказма. А вы уже далеко. И наслаждаетесь безнаказанностью и легкомысленностью бытия...
А сколько скрыто в новых нозологических формах и видах вашего персонального мира животных? Сколько незнакомой миру флоры и фауны можно подарить противнику в виде сравнений с его внешностью, интеллектом, поведением, походкой, фигурой, репродуктивными функциями?! Это ж море бездонное!!!
Вот, скажем, вас возмущает сутулость вашего дитяти, партнера, коллеги или даже пациента. Можно долго и нудно объяснять ему как гнусно выглядит его ленность и нежелание держать гордую осанку. Можно даже, в сердцах, обматерить. А шо толку ?!... То ли дело сказать ему, что он/она выглядит как «выхухоль горбатая» и что скоро его/ее загнет так, что мочиться он/она будет только в позиции «стоя на голове»! Иначе это будет и умывание тоже… Представили? А клиент? Как вы полагаете, он такое запомнит на подольше чем, ваш примитивный и скучный мат?.. Нет, ну конечно можно получить и в лицо, но кто ж благородно не рискует в наше время?..
Как важно, например, правильно поприветствовать родной коллектив, придя на работу… «Мир Вашему дурдому!!!» … Или пожелать приятного аппетита коллеге, мрачно жующему бутерброд: «Гастрит-привет, Тимофей-ака! Как стул? Крепкий ли, как слово настоящего джигита?» …И вот Вам уже все бесконечно рады.
Как можно определить филологически подкованного Джеддая с медицинским образованием в общественном транспорте, например? А кто еще может наступившего ему на ногу и не извинившегося угрюмого субъекта назвать «энцефалопатом»? Я, кстати говоря, именно так познакомился со своим будущим шефом, профессором-невропатологом. Он произнес это настолько ядовито, что угрюмый «топтун» чихнул анально, сжался и прикинулся багажом. А мы замечательно с профессором познакомились. На долгие годы. Видите, какая польза!
Однажды, в малознакомой компании, ко мне прицепился с дурными вопросами один из гостей. Узнав о моей нынешней профессии (невролог и психотерапевт), он засветился от счастья и, с ворчанием, запустил в мою лытку свои немногочисленные зубки. Уже по первым репликам было понятно, что этот «узник совести» не понаслышке знаком со всеми психиатрами города и потому считает себя крутым диссидентом и жертвой «карательной психиатрии». Разница в названиях профессий, моей и тех специалистов, с кем он интимно сблизился, у него отказывалась укладываться в сознании, и он, с наслаждением, принялся выводить меня и всю мою преступную деятельность «на чистую воду». Остальные гости облегченно выдохнули. Поначалу меня это просто развлекало и слегка отвлекало от вкусностей и разносолов. Я лишь многозначительно шевелил бровями над особо ценными пассажами оратора, старательно обгладывая баранье ребрышко. Но этот декоративный козлопетух, в криво насаженном пенсне, наконец, достал меня своим нытьем, тупостью и интеллектуальным запасом зажигалки. С жалостью осмотрев недогрызенное в тарелке, я спокойно посоветовал агрессору «обратиться к специалистам не по «карательной психиатрии», которые, разумеется, грубы, злы и ангажированы тайным мировым правительством, а к профессионалам в «карательной проктологии». Вот уже те то толк в дерьме знают и уж конечно ему помогут. Ибо все, что есть у него в голове – по их профилю». После чего последовала длительная пауза. Было очевидно слышно трение и скрип склерозированных оболочек в лысом черепе у оппонента. Он тихо размышлял и безобидно для окружающих обтекал в углу весь остаток вечеринки.
Скажете я зол и циничен? Или даже вообще – мизантроп?! Отнюдь. Иногда полезно назвать попу – попой. И пусть человек будет в шоке от услышанного, главное – он потом не окажется в жопе от происходящего. Извините мой французский…
…Из беседы с пациенткой. Неуемное питие в совокупности с утратой веры в благородство противоположного пола привело к хаотическому движению по собственной кухне и битью посуды. В результате – серьезно пораненные руки с повреждением сухожилия и крупного сосуда. От госпитализации отказывается, видимо полагая себя собакой, на которой, как известно, все заживает. Настаиваю. Отказывается. Настаиваю. Дуется. Убеждаю. Не слушает. Оставлять дуру дома не хочется. Не алкашка. Может быть здорово покалечена последствиями. Еще раз настаиваю. Посылает еще дальше… на три сакральных руны…
- …Мадам, я в недоумении! Идти на… у меня не получится. Бывало, что запинался, но вот наступить… Вы мне льстите, мэм !!!
«Мадам» замолкает и зависает как компутер. Ее взлохмаченный мозг пытается построить в воображении картинку. Пока она растерянно соображала, сопоставляя увиденное и услышанное, коварно увлек ее в машину. Полдороги молчала, полдороги вымогала «телефончик», видимо вообразив себе немереное…
Иногда битвы приобретают эпический характер и становятся историей…
…На станции в перерыве между выездами возникла дуэль между местными благородными донами. Дон Вадим Пирамидон и Дон Константин Разорваки - Бобруйский изнемогали от неуемного желания припасть к фантастической «запазухе» молодой фельдшерицы Ж.. В совокупности с порочными глазами и губами молодой шимпанзе это создание генерило гремучую смесь такого свойства, что не оставляла ни единого шанса центральной нервной системе благородных донов от удара тестостерона. Извилины вскипевших полушарий головного мозга одного дона образовывали вид лунной поверхности, побитой метеоритами. Походка второго произвольно изменялась на танцевальную имитацию полового акта стоя на охотничьих лыжах. Все живое на станции пряталось от этих тетеревов из-за риска быть уестествленными «между прочим», походя. Никакого компромисса между «самцами» не предусматривалось. «Жэ» делала вид, что ничего из происходящего не понимает и, с наслаждением наблюдала из-под густых ресниц за нешуточной битвой.

- …Рожденный ползать, полз бы ты со взлетной полосы, а ?
- Это ты на раздутом самомнении летать собрался, Карлсон плюшевый?
- Карму покоцаю, комод ты со вчерашними котлетами !
- Коцало не поломай, интеллигент-гомеопат !
- Шел бы ты в хлебопашцы, Офигеюшко ! Глянь какие борозды по полу яйцекладом чертишь !
- Тебе бы противогаз не снимать, мечта спирохеты! А то природа погибнет!
- Подарить тебе домик на колесиках, дибилятко? С отдельным входом?
- Вот тебе денежка, купи себе мороженное, а папе презервативы, чтобы не дай Бог братика тебе не заделал. Второго такого планета не перенесет.
- За меня не волнуйся, это у тебя Гринпис в подъезде прописался. Охраняют тебя как особо редкий вид «чудака музейного»…
… Подкравшийся старший врач смены, послушал нарастающие вопли и неожиданно рявкнул, сметая разгорающиеся страсти со стола:
- Брысь по камерам, сперматозавры! Все вон со станции!!! Вызовá ждут! А ты, коза надувная, заканчивай на работе сексуальными диверсиями заниматься! Иди вон, в «аквариум», карты вызовов принимать и сортировать. Я теперь, на тебя любоваться буду! Твоей трудолюбивой жпиной, склоненной над грудой бумаги. Шевели туловищем, клизма кокетливая, страна ждет твой трудовой порыв! И не вякай мне тут… не в пионерлагере! Ну и что, что «они сами»! Распустил я вас непомерно… Кыш в дупло, белка, пока я рогатку не достал!!!..
Огорченные конкуренты, шипя невнятные угрозы, медленно, но с достоинством расползлись по углам.
«Шаланды, полные фекалий, угрюмый Костя приводил…!» - прозвучало с лестницы, ведущей в гараж …. Дон Пирамидон метнул напоследок «гранату» в соперника, удаляясь на вызов.
Дон Разорваки-Бобруйский скрипнул зубами и пожелал негромко певцу «соседку с отсутствием слуха и с горячим желанием петь».
Никто не пострадал. Все драгоценные тушки остались нетронутыми. Свирепые намерения улеглись. Зрители получили почти эстетическое удовольствие, хорошее настроение и новый запас затейливых, куражливых, однако не гнусных ругательств. Что позволяют выразить свое мнение, но не унижают и не оскорбляют обе стороны горячей дискуссии.
… На одном из вызовов, юный недоросль вычислил в нашей бригаде свежую и непорочную жертву. Девочка-студентка вчера пришла на сестринскую практику на «скорую» и еще была в накрахмаленном халатике, неоттоптанных босоножечках, с милым здоровым румянцем на очаровательном курносом личике. Молодой пАдонок решил поупражняться в проявлении чувства своего одноклеточного юмора…
Версия вызова, озвученная диспетчерам «03», была банальна как причина опоздания самолета – «боли в животе».
«Нет, вы мне дайте кислороду – а у кого их нет и не бывает ?! Тех болей… Шо ?! У вас не бывает ?!!...А живот есть? Нет? Щупайте, щупайте… это между вашей хилой грудью и … ну да-да… сам догадался! Молодец. Вот это называется живот и он иногда у тебя болит. И ты, шо, всем об этом рассказываешь?!»
Этот аденоидный выползень рассказал. Маме! «Что он болеет так ужасно …аж глаза вылезли, а потому в тетрадке ничего не видит и потому контрольную по алгебре написать, конечно, хочет, но не может.»
Мама, как наивная чукотская школьница, верит выпученным глазам дитяти больше, чем собственным и вызывает упряжку оленей, чтобы немедленно спасти драгоценное.
На просьбу улечься и показать, что именно у него болит, молодой негодяй нехорошо осклабился и рванул трусы со своего худосочного пуза вниз. Видимо он рассчитывал, что вся бригада рухнет в обморок от вида неземной красоты его детородного органа. Но вышло иначе…
Скучным голосом доктор вдруг объявил:
- Мда… Действительно. Предмет некачественный и ненужный. Тем более - причиняет страдания. Будем лечить!
После чего последовал ловкий, как бросок мангуста, захват мозолистой рукой в горсть окаянного отростка вместе с мошонкой.
- Подай-ка мне, Машенька, из сумки кастратор № 3. Универсальный, с двумя лапками и обратным загибом.
… И, уже обращаясь к, остекленевшему и онемевшему от такого расклада, молодому эксгибиционисту:
- Любишь ли ты икэбаны, отрок? Сейчас мы тебе одну организуем… «Хрен в цветах» называется. Тебе понравится. Будешь любоваться всю жизнь. И тонким голосом напевать жалостливые песни… Дима придержи клиента!
-…..
-…. Что, охальник?! Взбзднулось?!! Спрячь свой шприц-тюбик в штанишки и никому не показывай! Еще кто-нибудь со смеху помрет ненароком… Живот свой давай сюда, выкидыш селедки…
…Полагаю Макаренко, Сухомлинский и Песталоцци не оценили бы формы исполнения данного педагогического этюда, но … Пациент выздоровел на глазах. Причем, чудесным образом, несостоявшаяся процедура затронула, в положительном смысле, не только состояние его кишечника, но и разума. А почему? А потому что донесено было в справный час и в лаконичном содержании. Хотя, опять же, и в спорной филологической форме. Ну да нет в жизни совершенства. Есть только мы, несовершенные, но живые. Способные уже если не изменить, так оборжать. А иначе как жить?

© Федоров Дмитрий
Источник

Добавлено в 21:14
Закончил. Приятного чтения.

Добавлено в 21:20
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5

Изнанка жизни.
То что никогда не увидят простые обыватели - как я.

Зеленка, чо!

Дай Вам Бог здоровья и счастливых детей.

Тут даже взоржал в голос. Спасибо! Прочёл на одном дыхании и в закладки - перечесть в будущем.

Прочла треть, дальше пока не могу: как-то тяжело стало.
ТС, спасибо за тему.

+ !
пожалуй покруче Веллера будет.

зелень

да уж,иногда приходилось отрываться и долго смотреть в окно,от эмоций.

И проревелся и проржался... На одном дыхании прочитал, теперь пусто.

Блин. Я еще часа три назад спать был должен!

Зелени. ТС - за рассказ, и огромное спасибо Докторам за работу.

Это сообщение отредактировал ipv4 - 23.01.2016 - 00:17

11 частей. подряд. в пятницу вечером.....
Больше ничего сказать не могу.

Это шедевр

На одном дыхании!
Публикуйте еще! Р
аствор зеленки капнул в тему...

сегодня читал это весь день.то смешно до коликов,то "в глаз что то попало"
на 7 и 9 чуть снова не закурил.
спс ТС и конечно +

Спасибо. За РАБОТУ. и за написанное, читается реально без отрыва. С удовольствием прочитал бы еще столько же.
Зелень, зелень и еще раз зелень... жаль ставить плюсы еще не дорос.

Это сообщение отредактировал vlad248 - 23.01.2016 - 01:30

Автор замечательно пишет .
Читается на одном дыхании. Спасибо что горечь 6 и 7 частей скрасил юмором парочки последних.

Жаль зелени по второму кругу дать не могу. . ТС молодец... хотелось бы ещё таких историй....

Это сообщение отредактировал IvanAmadeus - 23.01.2016 - 02:25

Как же здорово, давно подобного чуда не читал. Автору большое спасибо за бессонную ночь

p.s. "...повизгивала и ела подушку"- шедеврально . Однозначно- МАСТЕР

Проглотил как жаропонижающие в горячке. Полегчало.
Вот только боюсь что лекарство - пятнадцатилетней выдержки...

Автору-спасибо, жизненно. Часто выручаете. И меня как-то покоцанного подлечили. Смежник