Как мы пиндосов нахлобучили, Не для детей, барышень и слюнтяев.

MATPOC199, x0489, вы сделали сегодня день и уверен не только мне.
Теперь, думается мне, что пара баллистических ракет в Средиземном море упали не сами по себе.

Пиздежь полный. Форсу много, а сути нет: о каком проекте идет речь? Пусть автор скажет, а я скажу, какие там пушки и можно ли технически там заглянуть в ствол перед выстрелом. Скорее всего нет. В пехоте ситуация другая: пушка неподвижна, мишень неподвижна, ветра нет. Посмотрел, снаряд засунул, стрельнул, может попал. А тут корабль на ходу, волнение 2-3 балла, т.е. качает не сильно, но ощутимо и ветер не слабый. Корабль маленький (речь идет о соляре, на соляре сторожевики небольшие ходят, а их качает нехило) Даже если система стабилизации работает, то сделать это невозможно.
А в реале, если корабли стоят, морячки пиздят соляру и не занимаются боевой подготовкой, то попасть куда-то вообще невозможно.
Так что пиздежь полный, засуньте свои шапкозакидательские понты в жопу.

Добавлено в 11:10
И разнести в пыль тоже невозможно. Стреляют практическими. В лучшем случае дырку сделать. Пиздежь полный в этом рассказе.

2х2 76,2-мм артустановки АК-726

Добавлено в 11:18

Обязательно расскажу, 25 календарей в погонах-чего -только не видел. В цирк не хожу .

Спасибо, правильно пояснил! Видимо мой визави не понимает, как сложно попасть в движущуюся мишень, с движущегося корабля, при смещениях в 3-х проекциях и орудия и мишени.

Ох уж это противостояние



КРЕЙСЕР

Свершилось. Наша база выползла на торпедную стрельбу. Почему «наша база»? Потому что людей наскребли со всей базы. И корабль выставили только один. И вся штабная шушера на него сейчас же села, потому что ей давно в море пора. Старшим – командующий флотилии, а наш старпом с штурманёнком был посажен на «тэ-эл» – на торпедолов, обеспечивать.

И наступило счастье. Старпом в его преддверии все ходил, улыбался и пел себе под нос русские народные песни и ещё «Вышла замуж я за партизана» на манер старинного романса.

Но без приключений не обошлось. То, как они никак погрузиться не могли, а потом никак не могли всплыть – это не приключение, а отдельная ерунда, и мы о ней говорить не будем.

Мы лучше расскажем, как на них американский крейсер напал. То есть, сначала он на них, а потом… но лучше по порядку.

Вышли и пошли, пошли, пошли, понимаешь, в район стрельб, заняли его и – давай пулять торпедами.

И вот появляется крейсер. Такой увесистый утюг, что представить страшно.

На полном ходу он прет на лодку, а по дороге вывешивает флаги международного свода, мол, у меня авария, неисправность, не соображаю, не могу себя сдержать.

Еле нырнули и в сторону отскочили, и так раза три подряд, потому что мелководье, сто метров под килем, и если б он над ними прогрохотал, то брюхом бы весь грунт на дне изрыли.

Потом наши всплывают, кричат «торпедные аппараты «Товьсь!» – а что там может быть «Товьсь!», если боевых торпед все равно нет и этот американский придурок отлично все понимает, его воздухом через дырочки на носу не очень-то испугаешь.

А Андрей Антоныч в тот момент сильно переживали, бегали, хватались за поручни ручками и жутко сжимали все подряд, то белея, то краснея телом.

При этом они говорили такое… ТАКОЕ, что некоторые выражения лучше бы спрятать за «та-та-та»… вот например:

– Ах ты, сука – та-та-та! Что творит, та-та-та, поскребыш! Ты посмотри что – та-та-та – тварь, творит! Распоясались! Та-та-та совсем! Соскучились совершенно! Меня на них нет! Нет на них меня, я вам так скажу! Я б ему, гаду!.. Яйца между пальцев и об седло! И чтоб всю его волосень на кулак и об… Гляди!.. Ты гляди! Нет, ты гляди!.. Я тебе говорю: ГЛЯДИ!!! Что делает, та-та-та… Ах ты, засранец!!!

И тогда приказали старпому на тэ-эле отогнать крейсер. Это как крысе напасть на динозавра.

А Андрей Антоныч, обретая в который раз за этот день бодрость и здоровье, подскакивает к обалдевшему мичману – командиру тэ-эла и орёт:

– Где твое оружие?!!

– Мое?

– Жуй быстрей! Не моё же! Твоё! Любое! Какое есть?

– Два автомата АК и ящик патронов.

– Тащи сюда.

И вытащили.

Ящик.

А старпом так вооружился автоматами, причем сразу двумя, что из его полуметровых ладоней только два жалких дула и торчало, после чего он пошел на «вы».

Околомэнэ!!! Крейсер в сторонке отдыхает и с интересом наблюдает за приготовлениями, а тэ-эл разогнался и на него попёр.

Американец-то знает, что оружия на тэ-эле не водится, и поэтому спокоен, как гавайская мотыга.

А старпом подлетел ему под борт и ударил с двух стволов, и все американские головы, свесившиеся было на нас сверху поглазеть, сказали американское слово «Я!» и немедленно спрятались, как бы рикошетом не зацепило.

Американец врубил ход, а тэ-эл не отстает, держится в мертвой зоне для вражеской артиллерии и из автоматов поливает – патронов-то полно.

Не знаю, сколько бы это продолжалось, если б американец опять не сбросил ход и на чистом русском языке не сказал бы на все море в мегафон: «Поражен вашей наглостью! Как расходиться будем?»

«Никак! – ответил старпом совершенно без мегафона. – Я ещё должен в тебе дырку просверлить!»

После этого разговор пошел такой: «Эй, капитан, тебя как зовут?» – «А тебя?» – «Меня – Джонни. Я из Бостона». – «А я из Мещеры. А как зовут меня – не важно». – «Не слышал про такой русский город». – «Это не город. Это – лес». – «А-а… тогда понятно». – «А ты где язык учил?» – «Бабушка из России». – «Чего тебе здесь надо, Джонни с русской бабушкой?» – «Меня послали немного на вас отработаться». – «А меня послали немного отработаться на вас». – «Может, завяжем это дело?» – «Ну, давай, завяжем».

И завязали.

Потом у старпома начальство долго спрашивало: о чем же, собственно, шла у них речь, на что старпом неизменно отвечал: «О социальном происхождении!»

за время службы в КЧФ и грывни и купоны были- сроки введения ихнего говна в оборот не отслеживал.- курс валютооброта приведен для понятности.
так что прочисти нос- не здесь нанюхался.

Добавлено в 11:26

"Граница или как не стать гинекологом"- почитай, мой опус.

как можно,Амиго? только зелени...
если б была бы возможность обняла бы по-нашему,по-русски,и облобызала бы в уста сахарные...

шпалу кидать не стал, Видимо если бы я написал, что большая часть офицеров штаба - деревянные по пояс, ты бы начал мне доказывать , что люди не бывают деревянными?
А в подразделениях Урфин Джуса не служил, часом? .

Взрывоопасное было говно?

Хорошо написано и о хорошем, спасибо и +.

Это только я один лайкнул, при фразе: "Жопа обрастает ракушками" ?

Спасибо, парни. Смачные истории и прекрасное настроение на день)))

MATPOC199
Однако спасибо, повеселил. По одному морю ходили
21ОБПСКР
P.S. ток ты фразу "по стволу" в кавычки убери а то Иксперты заипут ;)

Это сообщение отредактировал Rarog76 - 18.09.2013 - 12:02

В отличии от тебя, я служил на нормальном океанском флоте, ходили и стреляли много, солярку не пиздили. Пиздили только шило. В следующий раз, когда будешь писать, что "наводили по стволу" (по левому или правому?) и "разнесли в пыль" практическим снарядом, своему линкору пиздобольства дай команду "полный назад", Мюнхаузен:)
А люди деревянные бывают.

интересно было почитать, спасибо

Морячок ты не кривляйся.
Ты напиши что там за пушка такая что у нее 1.8 км прямая траектория полета снаряда.

с газом, без газа

а тут и итог стрельб )) [3:33]


Это сообщение отредактировал stamp999 - 18.09.2013 - 12:07

Само название темы-уже просто погрело душу ))))))))))))

Хороший слог, хорошая история!

Обожаю армейские байки!

Это сообщение отредактировал ТопоГРАВ - 18.09.2013 - 12:14

Точно подмечено- бывают деревянные. Поздравляю.

Нахимыча спроси- он все знает о пушках.
P.S/ Спасибо, вы с ним, сделали мой день- ржу от души.

Это сообщение отредактировал MATPOC199 - 18.09.2013 - 12:24

...

Это сообщение отредактировал Unflappable - 18.09.2013 - 12:33

http://armor.kiev.ua/lib/artilery/10/#06
На почитай.
Что бы хоть элементарное понятие имел о чем пишешь

Смешно, но только в 1994 году гривны еще не было..

Или вот еще, того же автора

ЗА МАТУШКУ РОССИЮ



Русских моряков лучше не трогать, лучше не доводить.
Это я точно знаю. И сейчас я вам поясню то, что я знаю на конкретных
примерах. Но перед этим скажу: нашему брату - русскому моряку - только дай
подраться, и чтоб за матушку Россию, чтоб за Святую Русь, за веру, царя и
Отечество.
И даже если в руках ничего не наблюдается, колами будут крошить,
колами, камнями, зубами, клыками, копытами. Уйдя чуть в сторону от основного
русла нашего рассказа, скажем, что когда в исторический период нашей
флотской истории нашему историческому главному принесли карту обстановки на
Средиземном море, то там огромный американский авианосец обеспечивался нашей
малюсенькой единицей.
- Что это такое?! - воскликнул главком. - Что это? Что?! - все тыкал и
тыкал он в нашу малюсенькую единицу, а штабисты его все не понимали и не
понимали.
Наконец, поняли: наша единица очень маленького размера на карте
получилась.
И переделали: нарисовали маленький авианосец, а рядом изобразили
огромную русскую единицу; нарисовали и тем удовлетворили главкома по самую
плешь.
Так вот, вернувшись в основное русло нашего рассказа, скажем: "Да,
товарищи! Да! Воздушное пространство нашей с вами горячо любимой Родины
нарушается всеми, кому не лень. Да!"
Есть у нас, конечно, кое-что, можем мы, конечно, кое-чем ахнуть и
устроить им там всем птичкин базар, но связаны мы по рукам и ногам, связаны,
перепоясаны, скованы и перебинтованы. И в таком вот запакованном состоянии
мы еще не просто должны передвигаться, как пингвины в стаде, мы еще обязаны
предотвращать их вражеское поползновение.
- Наши Вооруженные Силы должны! - орут на всех углах те, кто из всего
многообразия лучше всего запомнили то, что им должны Вооруженные Силы.
Должны-должны, кто же против? Конечно, должны. Мы всем должны. Ну
конечно. А вот вы скажите: а бодаться нам можно? Нет, нельзя. Не дают нам
бодаться. Не разрешают. Вот если б нам разрешили бодаться, то мы бы им
показали. Ежедневно б бодали.
А как мы недавно безо всякого разрешения америкосов боданули? Это ж
просто праздник души.
Было так: на Черном море ввалился в наши террводы их крейсер - тысяч на
тридцать водоизмещением, и тут же наш СКР, старый, как причальная стенка
Графской пристани, пошел ему наперехват.
Это ж просто песня лебединая, когда наш древний дедушка СКР идет ему -
современному, толстому, сытому - наперехват. При этом внутри у дедушки все
пыхтит, скрипит, визжит и пахнет мерзко. И дрожит в нем все в преддверии
схватки.
- Ну, блин! - сказал командир СКРа, которому велели пойти, но при этом
даже гавкать запретили, и который должен был пойти и сделать что-то такое,
но при этом ни-ни, ничего международного не нарушить.
- Ну, блин! - сказал командир СКРа. - Сейчас я ему дам!
И он ему дал - въехал в крейсер носом. Просто тупо взял и въехал.
Америкос вздрогнул. Не ожидал он, оторопел. А наш не успокоился, отошел и
опять - трах!
- Ага! - орал командир СКРа в полном счастье. - Ага! Не нравится?!
Звезда с ушами! Не нравится?!
СКР все отходил и бросался, отходил и бросался, а америкос все торопел
и торопел. Это был миг нашего торжества.
В конце концов американец решил (пока ему дырку насквозь не проделали)
слинять из наших вод. Развернулся он и рванул изо всех сил, а наш махонький
СКР, совершенно искалеченный, напрягая здоровье, провожал его до нейтрали,
умудряясь догонять и бодать в попку.
В следующий раз следующий американский крейсер в совершенно другом
месте снова вторгся в наши священные рубежи.
И тогда на него пошел кто? Правильно - пограничный катер. Катер подошел
и сказал крейсеру, что если тот сейчас же не уберется ко всем чертям, то он,
катер, откроет огонь.
На катере даже развернули в сторону крейсера свою пукалку, которая в
безветренную погоду даже бронежилет не пробивает, и изготовились.
- Вой с ней, с карьерой, - сказал тогда командир катера, напялив
поглубже свой головной убор, - сей" час я им устрою симпозиум по
разоружению, хоть душа отдохнет.
Но душа у него не отдохнула. Крейсер, передав по трансляции: "Восхищен
мужеством советского командира!", - развернулся и убыл ко всем чертям.
А еще, дорогие граждане, корабли наши, надводные и подводные, в
открытом море облетают самолеты вероятного противника прямо через верхнюю
палубу; объезжают, гады, как хотят, да так здорово объезжают, что зубы наши
в бессильной злобе скрипят о зубы, а руки сами ищут что-нибудь, что сможет
заменить автомат, - гайку, например.
Знаете ли вы, что палуба нашего корабля - это святая святых и наша с
вами родная территория? А воздушное пространство над ней вверх до ионосферы,
не помню на сколько километров, - это наше с вами воздушное пространство. А
враг лезет в наше воздушное пространство и зависает над нашей родной
территорией, да так близко зависает, что может нам по морде надавать.
И зависает он, как мы уже говорили, не только над надводными кораблями,
но и над подводными лодками, идущими в надводном положении.
Раз завис над нашим атомоходом иноземный вертолет, прямо над ракетной
палубой завис, открылась у вертолета дверь, и вылез какой-то тип. Сел этот
тип в дверях, свесил свои ножки, достал "лейку" и давай нас фотоаппаратить.
- Дайте мне автомат! - кричал командир. - Я его сниму. Он у меня рыбок
покормит.
Долго искали автомат, потом рожок к нему, потом ключи от патронов,
потом открыли - оказалось, там нет патронов, потом патроны нашли, а рожок
куда-то дели.
Кэп выл. Наконец кто-то сбегал и принес ему банку сгущенки и кэп
запустил в него этой банкой.
Вертолет рванул в сторону, фотограф чуть не выпал. Он орал потом,
улетая, благим голландским матом и грозил кулаком, а наши непристойно
смеялись, показывали ему банку и кричали:
- Эй! Еще хочешь?
А что, запустить мы можем. Особенно если нас пытаются так нахально
увековечить.
Однажды наш противолодочный корабль шел вдоль чуждого нам берега, и
вдруг катер их береговой охраны отделился от береговой черты - и к нашим.
Пристроился и идет рядом. И на палубе у него сразу же появляется тренога,
неторопливо, без суеты эта тренога налаживается, фотоаппарат появляется с
метровым хлеблом, и фотограф уже начинает по палубе ходить, как в театре,
примеряясь, чтоб изобразить наших в полный рост.
Пока он готовился, на верхнюю палубу наш кок выполз, некто мичман Попов
удручающих размеров.
- Ишь ты, насекомое, - сказал мичман Попов, наблюдая противника.
Потом он сходил на камбуз и принес оттуда картофелину размером со шлем
хоккеиста,
- Ну, держи свои линзы, - сказал кок и, не целясь, запустил
картофелину.
До катера было метров тридцать-сорок. Картофелина летела как из пушки и
разбилась она точно об затылок фотографа.
Тот рухнул носом в палубу и лежал на ней долго-долго, а катерок
быстренько развернулся и помчался к берегу. Повез своей маме наше
изображение.
У кока потом очень интересовались, где это он так кидаться научился.
- В городки надо играть, - сказал кок, авторитетно пожевав, - и тогда
сами будете за версту лани в глаз попадать.
Я, когда услышал эту историю, подумал: может, действительно научить
весь флот играть в городки - и дело с концом. И будем попадать лани в глаз.
Хотя, наверное, в глаз попадать совсем не обязательно. Нужно попасть по
затылку, и от этого глаза сами выскочат.