-- Мария Федоровна, но если вы не ругаете мужа за это увлечение, то вы
удивительная женщина. Все жены ругают за это своих мужей. Да оно и понятно.
Целую неделю муж и жена на работе. Мало видят друг друга. И, наконец,
приходит воскресенье. Тут-то и провести время вместе -- сходить в кино, в
театр, в музей, в гости к знакомым, дома посидеть, наконец, принять гостей.
Но, оказывается, муж только и ждал воскресенья, чтобы надеть валенки с
галошами, ватные штаны, шубу (а поверх шубы брезент), шапку, рукавицы, взять
этот ненавистный, этот проклятый ящик, эту нелепую, уродливую железную
палку, острую на конце, и уйти из дому в три часа ночи. А частенько и с
вечера.
-- А то как?! -- возбудилась вдруг Мария Федоровна. -- А я, думаете, не
кляла? А я, думаете, дорогу не заступала? Да еще переживаешь целый день, как
бы не утонул. По первому льду до греха недолго.
Тут Мария Федоровна на некоторое время замолчала, а потом уж и
высказалась до конца.
-- Я ведь три (с этаким ударением на слове "три") ступени прошла.
-- Какие же, Мария Федоровна, ступени?
-- Сначала я вязала узлы. Как он начнет собираться в свою отлучку, я
все простыни, все белье из комода -- в узел. Если уйдешь, бесстыжие твои
глаза, то я из дому долой. И не жди меня больше, и не жди, не вернусь.
Он, известное дело, усмехается, пешню в руки, ящик через плечо и пошел.
Нечего делать, не целый же день на узле сидеть, развязываю. Снова все
распределяю по комоду. И простыни, и белье...
-- Значит, это и была ваша первая ступень?
-- Она и есть. После нее я стала менять свою стратегию. Соберется он
утром, станет завтракать, я ему к завтраку четвертинку. Ну, думаю, сейчас он
выпьет, обмякнет, разогреется, и не захочется ему на целый день на мороз. А
захочется обратно в постель. Он, проклятый, четвертинку выпьет, усмехнется и
пошел. Нет, погоди, я тебе в другой раз -- пол-литра. После пол-литра уж
никуда нельзя, кроме как спать. Но он и тут приспособился. Половину сейчас,
за завтраком, выпьет, а другую половину пробочкой заткнет и в карман.
-- А какая же, Мария Федоровна, была ваша третья ступень? Снова меняли
свою стратегию?
-- Неуж. Если ты, говорю, не хочешь со своей женой дома сидеть, то я с
тобой буду ездить на эту твою... рыбалку. А чтобы каждое воскресенье поврозь
-- того не допущу... Ну и что же, съездили мы три воскресенья, на четвертое
он, смотрю, не собирается. В кино, говорит, сходим, Иван Ивановича в гости
позовем, в шашки давно не играли. Ну и ладно, думаю, не поедем. А червячок
так и сосет, так и сосет. Спать легли -- спать не могу. Степан, говорю ему,
Степан, а может, съездим хоть на полденька, опустим мормышку. Погода тихая,
теплая, обязательно будет клев. Ну, хоть недалеко, хоть в Хлебникове или
хоть в Водники.
-- Спи, -- говорит, -- старуха, сказал -- не хочу, да и мотыля нет.
-- Что ты, Степан, мотыля я уж с четверга запасла. Крупный такой, что
твои спички. Живой. Я уж его и крахмальцем пересыпала... Так-то вот и
кончилась вся моя стратегия.
"Григоровы острова"