3 битвы Эрнана Кортеса

И в окончании темы история про Кортеса и Малинче

Малинче, Малинели Тенепатль (науатль Malineli Tenepatl), испанцы называли её донья Марина (между 1496 и 1502—1529 или 1551) — переводчица, осведомитель и наложница Эрнана Кортеса, сыгравшая важную роль в завоевании Мексики испанцами.

Вероятно, она происходила из знатного рода, жившего в Коацакоалькосе. По Берналю Диасу её родители «были сеньорами селения Пайнала». По Гомесу де Ороско, «Малинче» — было именем её отца. Малинче была отдана в рабство в области, населённые майя, видимо, в виде дани. Свободно владела науатль — lingua franca Мексики и одним из языков майя — чонталь.

Малинче была подарена Кортесу 15 марта 1519 г. в Табаско в числе двадцати других женщин, а также золотых изделий и т. п. Её сразу же крестили Мариной, и собирались отдать капитану Алонсо Эрнандесу де Портокареро. Обнаружив, что она говорит на науатль, Кортес отдал Малинче в обучение к Херонимо де Агильяру, испанцу, бывшему в плену у майя, и знающему их язык. По-видимому, Малинче очень быстро освоила испанский язык, поскольку все хронисты завоевания Мексики почти не упоминают Агильяра.

Малинче сыграла огромную роль как переводчица и дипломат на первом этапе завоевания Мексики (до 1521 г.). Очень тепло относится к ней Берналь Диас, неоднократно подчеркивавший неоценимые услуги, которые Малинче оказала испанцам. Он с радостью пишет, что она выжила в «Ночь печали».

От Кортеса у неё родился сын Мартин, усыновлённый Хуаном де Суньига. Позднее Малинче была выдана замуж за Хуана Харамильо. Скончалась Малинче, судя по документам, в 1529 г. во время эпидемии оспы.

Упоминания в источниках

Об индианке Марине много писали как ацтекские кодексы (Кодекс Теллериано-Ременсис), так и хронисты, в частности Фернандо де Альва Иштлильшочитль в своей Истории народа чичимеков:
…и так как Агиляр не понимал этого языка, Господь позаботился о том, чтобы исправить это неудобство, для чего нашлась одна из женщин, которых владыка Потончана ранее дал Кортесу, очень хорошо знавшая язык, потому что была уроженкой селения Уилотлан [Huilotlan] в области Шалацинко [Xalatzinco], дочерью благородных родителей и внучкой владыки той области Коацакоалько [Coatzacualco], и переходила из рук в руки, пока не оказалась во власти владыки Потончана, который затем, как сказано, отдал ее Кортесу, и он лаской и добрым обхождением обратил ее, и она стала христианкой, и ее назвали Марина [индейское имя — Малиналли], и вместе с ней остальные спутницы Кортеса, которые стали первыми в этой Новой Испании, и затем она служила переводчицей вместе с Агиляром, так как Кортес говорил то, что хотел, Агиляру, а тот на языке Потончана и Табаско переводил это Марине, а та, очень хорошо знавшая тот язык, переводила на мешикский; хотя через немногие дни она выучила кастильский, чем избавила Кортеса от многих затруднений, что казалось чудом и было очень важным для обращения туземцев и утверждения нашей святой католической веры. С течением времени Марина вышла замуж за Агиляра.

Это сообщение отредактировал KROVLJ - 4.02.2017 - 10:44

Берналь Диас дель Кастильо сообщал также:

…на другой день, рано утром, это был 15-й день месяца марта 1519 года, явилось множество касиков и знатных со всего Табаско. Приблизились они с большим почтением, неся подарки из золота: 4 диадемы, несколько ящериц, две собачки с торчащими ушами, 5 уток, 2 изображения лиц индейцев и другое. Количество точно не помню, но оно было невелико, да ведь мы теперь отлично знаем, что вся эта провинция небогата металлом. Зато привели они с собой 20 молодых женщин и среди них исключительную красавицу, дочь могущественного касика Пайналы, претерпевшую много бед, ту самую, которая по принятии христианства получила имя донья Марина…

Берналь Диас дель Кастильо. Правдивая история завоевания Новой Испании. Пер. Д. Н. Егорова.

Донья Марина знала язык Коацакоалькоса, который был мешикским, и знала другой язык — табаскский, как и Херонимо де Агиляр, знавший язык юкатанский и табаскский — это был один язык; и вначале было так: она переводила Агиляру, а тот Кортесу, и обратно.

Легендарные сведения

В целом, биография Малинче известна плохо. Сомнительные, легендарные и полулегендарные сведения сводятся к следующему:
Происхождение. Легенда о продаже в рабство благородной девицы обычна для рыцарских романов того времени. Берналь Диас явно испытывал влияние этого жанра.
Роман с Кортесом. Романтизированная в XIX в. история. Кортес имел связь не только с Малинче, но и с другими индейскими женщинами, и имел от них детей.
Измена родине. В современной Мексике отношение к Малинче по крайней мере, двойственно. В испанском языке появился даже термин Malinchismo, означающий предательство родины, но очевидно, что Малинче не была связана с царствующим домом ацтеков, который связывал 38 народов Мексики в весьма рыхлую конфедерацию.
Призрак La Llorona (исп. Рыдающая). Одна из современных городских легенд утверждает, что Малинче стала тоскующим призраком, вечно оплакивающим своих детей.

Это сообщение отредактировал KROVLJ - 4.02.2017 - 10:41

...

На последней фотографии:
Теночтитлан после захвата был полностью разрушен, а из его камней испанцы построили город Мехико. Только недавно мексиканские археологи раскопали останки столицы ацтеков.

У меня всё...

Это сообщение отредактировал KROVLJ - 4.02.2017 - 11:11

Интересная у них житуха была.. не знал, что ацтеки до 17-го века держались.

У тебя явное недержание, причем уже дважды. Подумай о памперсах, скорострел.

По теме - Спасибо ТС! Почитал с интересом и удовольствием.
Позеленил как мог

Я не понял что ты имеешь ввиду? То что индейцам прищла пизда заслуга испанцев или нет? Или у тебя другое мнение? Научись его нормально высказывать и нормально разговаривать иначе будешь похож всегда на долбоеба.

Обратили внимание на это чела и что у него на голове?

Самому стало интересно, покопался, поискал инфу

Тлакатекатли (науат. Человек-боец, Командир) — военачальники ацтекской армии, носившие над головой зонтикообразную конструкцию. Они возглавляли Тлакатекко — военные кварталы в Теночтитлане.

Тлакатекатли маневрировали войсками, они вырабатывали стратегию и были ответственными за весь процесс ведения войны. На их плечи ложилась неимоверная ответственность. В задачи Тлакатекатля также входило формирование команд (или полков) и личная тренировка воинов ацтекской армии. Они должны были отслеживать врагов, искать их уязвимые места. Тлакатекатли руководили постройкой хижин, тюрьм и рынков на вражеских землях, устанавливали там часовых (сторожей). Через время Тлакатекатли опрашивали их, спрашивая "Не был ли замечен враг?".

Тлакатекатли подчинялись только правителям Альтепетлей и Тлакочкалкатлям. Тлакатекатли вместе с Тлакочкалкатлями были ответственными за ацтекскую армию, принимали все важные решения и планировали ход сражения. Также они были членами "совета четырёх", который, собственно, и выбирал Тлатоани.

Военачальники ацтекской армии (впрочем, как и другие представитель высших рангов) носили за спиной различные знамена. Они делались из коры дерева, ткани и украшались перьями различных птиц. Эти самые знамена крепились к туловищу человека с помощью кожаных ремней. У Тлакатекатлей это была куполообразная конструкция, отдаленно напоминающая зонтик с головой собаки на верхушке, которая называлась Куашолотль.

Неизвестно, сколько нужно было захватить в плен врагов, что бы получить данный ранг, но точно можно сказать, что не менее 7.

В Кодексе Мендосы было изображено 12 костюмов Тлакатекатлей, что составляло 1.80% от общей численности всех костюмов, изображенных в этом кодексе.

Если сопоставлять ацтекскую армию с современной, то Тлакатекатлей можно приравнять к генералам.

Как "Дочь Монтесумы" почитал, всё равно спасибо)

мне очень понравилось, не жаль потраченного времени, зеленки за труды. Побольше таких постов, а то всякую хуйню всем миром постим!!!!

Священник предложивший вместо индейцев завозить рабов-негров с Африки.Добрая душа...

"Открыв Америку, испанцы стали заставлять индейцев работать в рудниках и на плантациях. Нежные, не привыкшие к работе индейцы (до сих пор вся их работа сводилась к взаимному сдиранию скальпов, в чем некоторые отличались замечательным проворством и трудоспособностью), умирали как мухи.
Сердце одного доброго человека по имени Лас-Касас разрывалось от жалости к несчастным индейцам. Добрый Лас-Касас стал усиленно хлопотать об освобождении индейцев.
- Какой вы чудак! - возразили ему плантаторы. - Кем же мы их заменим?
- Да африканскими неграми. Очень просто!
Совет был принят к сведению. Его использовали так рьяно, что вся Африка скоро затрещала и почти опустела.
Освобожденные индейцы все равно вымирали, но теперь к ним присоединились и негры: они тоже вымирали.
Добрый, находчивый Лас-Казас особенной популярностью среди негров не пользовался, хотя история навсегда сохранила за ним титул "защитника угнетенных".(Всеобщая история, обработанная Сатириконом)

Картинки с Малинче прям Сальму Хаек напомнили, места и типаж те же ...

"И лишь они закончили разговаривать, тотчас мешики метнули столь много камней и дротиков, а наши, прикрывающие Мотекусому круглыми щитами, пренебрегли в тот момент своим долгом защищать его, поскольку видели, что во время его разговора с мешиками не было военных действий, и в Мотекусому попали три камня: один - в голову, другой - в руку, а третий -в ногу; и мы, положив его, просили лечиться и подкрепиться, говорили ему это доброжелательно, но он не хотел, а вскоре неожиданно пришли нам сказать, что он умер6. Все мы: Кортес, капитаны, солдаты - оплакивали его искренно; многие печалились так, точно он был им родной отец; пусть никто не дивится нашему поведению. Мотекусома был великий и добрый человек! Никогда Мешико не имел лучшего сеньора. Уважали мы его и за храбрость: трижды он решал вопрос о спорных землях единоборством с сеньорами этих земель."(Берналь Диас дель Кастильо "Правдивая история завоевания Новой Испании")

А как тебе такая Малинче, похожа на Сальму

Кортес и Малинче. Деталь фрески Х. Ороско во дворце Сан-Ильдефонсо. 1926 год

"Наконец, согласно распорядку, установленному Кортесом, мы этой же ночью вышли, направившись к мостам . Было около полуночи и довольно холодно, с неба падала какая-то изморось, а с озера поднялся туман; и вот по нашему переносному мосту на дамбе перешли нагруженные золотом кони, кобыла и тлашкальцы, и перешел за авангардом Кортес и другие, и многие конные. И тут раздались крики, сигналы труб, вопли и свист мешиков, а со стороны Тлателолько кричали они на своем языке: "Воины на лодках, выступайте, teules и их союзники уходят, ни один из них не должен уйти!" В одно мгновение все озеро покрылось лодками, а позади нас столпилось такое множество отрядов врагов, что наш арьергард как бы завяз, и мы не могли продвигаться дальше. А тут случилось еще, что два наших коня поскользнулись на мокрых бревнах, упали в воду и при общей суматохе мост перевернулся, это видели я и другие, вместе с Кортесом успевшие спастись, перейдя на другую сторону. Множество мешиков, точно облепив мост, захватили его, и как мы их ни поражали, нам так и не удалось им вновь завладеть. Между тем задние все напирали, и скоро в панике образовалась в этом промежутке с водой великая куча людей, лошадей и поклажи. Всякий, кто не умел плавать, неминуемо погибал, и такая участь постигла большинство наших воинов-индейцев, индеанок и индейцев-носильщиков, нагруженных пушками. Немало было переловлено также из лодок, немедленно связано и отвезено для жертвоприношений. Со всех сторон слышались крики: "Помогите, я тону!" или "Помогите, меня хватают! Меня убивают!". Кое-кто перебирался через головы и тела своих же товарищей; многие беспорядочно ринулись по дамбе назад, думая пробиться до суши, но немедленно попали в самую гущу врагов, и все до единого полегли. Конечно, никто не думал о диспозиции, столь тщательно разработанной! Да и чудак бы был тот, кто при таких обстоятельствах не помышлял лишь о себе и своем собственном спасении. Кортес, капитаны и солдаты, которые перешли за авангардом, в карьер неслись по дороге вперед, стараясь выбраться как можно скорее на сушу и спасти свои жизни; также вышли и спаслись сверх ожидания лошади и тлашкальцы, нагруженные золотом. Впрочем, даже конница и та не могла ничего сделать: всюду они встречали то палисады, то обстрел с домов, то грозную щетину наших же копий, подобранных и пущенных в ход неприятелем, который сумел насадить на древки и наши мечи. Не пригодились нам ни аркебузы, ни арбалеты, ибо они отсырели в воде, да и темнота не допускала прицела. Согласованных действий не могло быть, и если мы не разбрелись окончательно, то лишь потому, что все одинаково рьяно неслись к одной цели, имея в своем распоряжении одну-единственную лишь дорогу. И все же мы продвигались! Трудно сказать, что сталось бы с нами, если все произошло бы не ночью, в темноте, а при дневном свете! Несомненно, не спасся бы ни один человек! Впрочем, и сейчас было ужасно: то тут, то там мешики захватывали кого-либо из наших и волокли его для жертвоприношения...И тому, кто не видел этой ночи, тяжело представить, насколько было ужасно - множество воинов окруживших нас и лодки, с которых они хватали наших солдат.
Наконец-то мы выбрались на сушу подле Тлакопана. Здесь, кроме авангарда Гонсало де Сандоваля и спасшихся от других частей, мы по голосам различали и самого Сандоваля, и Кристобаля де Олида, и других; они требовали от Кортеса, чтобы все немедленно вернулись на помощь отставшим, особенно застрявшим у злополучного моста: "Иначе все там полягут! Ведь редко-редко кто-либо пробивается, да и то в полумертвом состоянии!" Кортес указывал, что вернуться - погибнуть, но все же с другими конными и немногими пехотинцами повернул обратно. Вскоре они наткнулись на раненного в ногу Педро де Альварадо, его рыжая кобыла погибла, и он бился пеший, с копьем в руке, и с ним также были 4 солдата и 8 тлашкальцев, все в крови от многих ран. Дальше проникнуть было немыслимо, и Кортес вновь пробился к нам. Мы засели в нескольких строениях подле Тлакопана, но войска из Мешико уже подходили, а также сбежалось вооруженное население из Тлакопана и из другого поселения - Аскапоцалько. И опять-таки против нас было направлено наше же собственное оружие, забранное у наших несчастных товарищей. Тяжкая резня продолжалась!"(Берналь Диас)

Интересно читать,хотя много их Вики целыми абзатцами..А то,что автор изучет испанский,чтобы оригиналы читать,вызывает уважения.И если еще и староиспанский....вообще решпект!