ИСТОРИЯ ПЯТАЯ.
...Станица Луганская - крайняя точка Станично-Луганского района, контролируемая украинской армией. Она стала своеобразным Рубиконом, отделяющим Станицу от села Николаевка, контролируемого противником.
В субботу на подъезде к городу в засаду попал патрульный автомобиль спецбатальона МВД "Чернигов". Но, несмотря на значительный перевес противника, ценой жизни трех украинских бойцов атаку удалось отбить.
Погибли: два добровольца - 27-летний Виктор Запека, 35-летний Андрей Ищенко и бывший сотрудник милиции 30-летний Александр Найдьон. Еще пятеро бойцов батальона получили ранения разной степени тяжести.
- На нашем участке было наступление, одна из групп противника столкнулась с нашим патрулем, - рассказывает замкомбата батальона "Чернигов" Виталий Костюченко. - Сначала ребят обстреляли из автоматического оружия, потом из гранатометов.
По его словам, если бы его бойцы сдались, Станицу Луганскую могли захватить.
- Но парни держали оборону, пока не пришло подкрепление. Держали ввосьмером против сотни! Раненые, отстреливались из последних сил, - вздыхает замкомбата.
(http://kp.ua/incidents/478647-boitsy-spetsbatalona-chernyhov-popaly-v-zasadu)
... Спецбальон понес необратимые потери 16 ноября прошлого года в бою за Станицу Луганскую. Как вспоминает непосредственный участник боя Константин Давыденко, в районе железнодорожного переезда в этом населенном пункте группа боевиков численностью до 200 человек совершила попытку прорыва на подконтрольную Украинским властям территорию.
На помощь военным направились бойцы спецбатальона, но попали в засаду. Их автомобиль подвергся обстрелу из гранатомета и автоматического оружия. И даже тяжело раненые черниговцы отстреливались, пока не поступила помощь.
http://topnews.cn.ua/sport/2015/04/07/28779.html Там, за речкой.
-1-
- Ну чего, не передумал идти? - хитро прищурился Док, усаживаясь в кресло поудобнее и вытягивая устало ноги. Вечернюю негу с меня сдуло, как муху со стекла.
- Куда, когда и сколько пацанов могу взять? - рывком приподнялся я с постели, буравя взглядом довольную Вовину рожу.
- Бери четверых, плюс ты. Больше ни к чему. Из "железа" с тебя - РПК, "Мухи" по максимуму (у тебя, знаю, двадцать шестые есть), ну и личняк, понятно. Кстати, "Шмелей" парочки не найдется? - он уже откровенно скалился, с удовлетворением оценивая мой зашкаливающий оживляж.
- Это кто же у меня такой болтливый-то? - втихаря скрипнул я зубами. - Ладно, поищем. Надо будет этому языкастому, его фаберже по веткам-то поразвесить. -
А вслух, раздумчиво почесывая нос, пробурчал.
- Ну посмотрю, поскребу по сусекам. Может чего и надыбаем. -
- Посмотри, посмотри. - покладисто ухмыльнулся Док. - Дело хорошее. -
- Так куда идем? - нетерпеливо вернул я разговор в прежнее русло. Вова посерьезнел и как-то сразу подобрался.
- Значит так. Инфа только для тебя и только потому, что тебе парней подбирать. До всех остальных доведем за час до выхода. И главное - он испытывающе уставился на меня.
- У себя в конторе никому ни звука. Это - железно. -
Я согласно кивнул. Информированность укропов о некоторых наших (и не только) вылазках, периодически наводила на невеселые умозаключения.
Мы с Доком, что называется "дружили домами". А числились за разными департаментами. Он в казаках, а я со своим взводом в ОРБ. Правда, в разведке я именно что числился. Приезжал раз в неделю-полторы за едой и бензином, и тут же с облегчением сматывался обратно, к себе на позиции. Где и соседствовал, вполне себе приятельски, с парнями Доктора. Ни одного ствола, ни одного патрона, за все два месяца своего пребывания в разведбате, я так и не получил. Одни лишь завтраки и заверения, что "как только, так сразу", то снабдим тебя, Дон, любым огнестрелом и БК по высшему разряду. Благо, что человек я, в меру (или не очень) запасливый, а реалии войны на Донбассе образца осени 2014 года, многое позволяли подсобрать из военного железа неленивому взводному. Да и старшина у меня тогда, отличался в этом плане завидной энергичностью. Азартно менял все на все, но всегда с ощутимой пользой для взвода.
В общем, особой нужды в "предметах первой необходимости" я не испытывал. О чем Вове, оказывается, было прекрасно известно. А Док тем временем продолжил.
- Сегодня крендель один на нашу волну вышел. Представился укроповским комбатом. Предложил договориться полюбовно и не кошмарить друг друга в ближайшие двое суток. У него, типа - ротация. И хотелось бы им уйти домой, из Станицы, без потерь. -
- А это с каких радостей ему такие коврижки? - не утерпев, вклинился я. Вова согласно кивнул.
- Мы ему примерно так и сказали. На что он -
Док артистично ткнул вверх указательным пальцем, акцентируя внимание.
- предложил встретиться завтра в 14:00 на мосту и обкашлять это дело при личной встрече. -
- Оба-на. - заинтригованно крутнул я башкой.
- Угу. - согласно хмыкнул Вова.
Это было по настоящему интересно. Дело в том, что такие встречи изредка, что называется - "имели место быть". Правда по гораздо более мелким поводам и никогда не ближе "Бабы с караваем". Так в обиходе мы называли бетонное изваяние женщины с хлебом-солью на рушнике - символом плодородия и гостеприимства станишанской земли. И находился символ этот, примерно в километре от Северского Донца, в глубине укроповской зеленки, на въезде в Станицу Луганскую. Так всушникам спокойнее было при встречах с "сепарами". Ну а мы не гордые - ходили. С неизменной гранаткой в кармане.
А тут предлагают встречу прямо на старо-станишанском мосту, на самой что ни на есть нейтралке. В тридцати метрах от нашего блок-поста.
Либо действительно комбат укроповский о своих людях заботиться стал, либо замануха непонятная. Есть об чем ум наморщить.
- Сам чего думаешь, по этому поводу? - взглянул я на Дока. Тот безмятежно прикрыл глаза, осторожно втягивая в себя добрый глоток обжигающего чая.
- Ну, версий много можно накидать, исходя из запрашиваемой двухсуточной паузы. Может в Станицу, под этим соусом, техники чутка хотят подогнать. А чтобы мы не нервничали и с эрпэгэшками по огородам за их танчиками не гонялись, придумали эту байду. А может реально хотят уйти по тихому. Уязвимость походной колонны , особенно в момент формирования и выдвижения из населенки, увеличивается в разы. И такой подарок мы не факт что проигнорируем. Наши фугасики, опять же, кровушки им попортили. А может снова решили на мост ломануться и лепят горбатого, в расчете на спокойную концентрацию в районе Поссовета. Есть инфа, что там уже прилично бронетехники табунится. Или, к примеру, у них визит какого-нибудь важного перца ожидается. Типа Ляшко, или Москаля. Хрен его знает, короче. Да и не так это интересно, в общем.-
- А что интересно? - не стал я кочевряжиться и подыграл ожидаемой фразой разглагольствующему Доку. Тот благодарно кивнул и не торопясь закурил.
- А интересно вот что. Судя по всему, они предложили такой смелый вариант встречи в расчете на то, что как раз завтра мы их кошмарить по любому не пойдем. Даже если встречи и не будет, мы, по логике вещей, должны будем попытаться выяснить, что да как. И почему не сложилось. А через пару-тройку часов, после пяти вечера, идти уже поздновато. А мы пойдем. Либо завтра с утречка, по темному, либо сразу после четырнадцати часов. Днем. Внагляк. И пойдем конкретно на Барбашовский блок, с прицелом, ну если слепится конечно, на Поссовет. Поэтому насчет "Мух" и "Шмелей" не скупись. Берите, сколько унесете. Но уж по паре штук на нос - отдай не греши. -
Я согласно кивнул и повернулся к цветному спутниковому снимку Станицы, вольготно рапластавшемуся на стене за моей спиной. Хороший был снимок, чего уж там. Три часа на коленках по полу ерзал, склеивая скотчем злобно стыренную из штаба корпуса, отпечатанную карту на листках формата А4, в единую картинку. Зато каждый дом, как на ладони.
- Смотри и запоминай. - Вовина рука бабочкой запорхала по карте.
- Это Пятая линия. Сразу за ж/д переездом. На перекрестке ее с улицей Барабашовской, укроповский блок-пост. Хороший. Солидный. Из бетонных панелей. Рядом в доме, отдыхающая смена. Поспать там, чаек, то да се... По диагонали, на другой стороне улицы, до пятнадцати нациков в хате постоянно квартируют.
Ссыкуны конкретные. Когда неделю назад мы в соседнем огороде их танчик запалили, из хаты этой ни одного выстрела не сделали, когда мы уходили.
А люди там были, точно. И не видеть они нас не могли. Стояли раком на полу, под окнами и молились, чтобы их пронесло. -
- Так может их и пронесло. - заржал я. - И не по одному разу. -
- Может и так. - скупо улыбнулся Док. - Я не проверял. Но на халяву, во второй раз, расчитывать глупо. Поэтому ребятишек этих, ты "Шмелями" через окошки и огорчишь. Мирных там по любому нет, а нам спокойнее будет.
В общем одна группа работает нациков, вторая - блок. Чтобы друг друга не посечь, заходим с огородов по сходящейся. Ты через домик обходчика, я - со стороны автостанции, чуть левее.
Друг друга подстраховываем, особенно на валу. Там фишкари обычно сидят, с обеих сторон. Так что ушами не хлопать. Если блок глушим качественно и быстро, то уже всей толпой двигаем дальше по Пятой линии, до третьего перекрестка. Это улица Ленина.
Вот, видишь, с аллеями по бокам.
Здесь уходим направо и через сто метров будет Поссовет. Рассыпаемся слева по периметру двора и отрабатываем "Мухами" по бронетехнике. Там, на сегодня, от восьми единиц стоит точно.
За минусом трех пар нашего прикрытия ("Баба с караваем", ж/д переезд и барбашовский блок), на Поссовете должны отработать восемнадцать-двадцать человек. Минимум по две "Мухи" у каждого.
На хороший бада-бум хватит. Работаем максимум три-пять минут и уходим. - Вова выдохнул и еще раз прошелся взглядом по карте.
- Да. Вот еще. На Поссовете, сзади нас, на 1-го Мая, будет доминирующая высотка Укртелекома. Не знаю, как укропы, а я бы там на крыше пулеметную точку на постоянку прописал, стопудово.
Ну, или снайпера. Так что, пожалуй, еще одну пару с "семеркой" и ПК оставим на углу Пятой и Ленина. Ну и сами бошками вертим на все триста шестьдесят. Там укропов, что селедки в бочке.
Кстати, парочку термобар и "кукурузин" не подкинешь? Угу. Лады. - и ухмыльнувшись, показал мне кулак.
- И скажи своим хохмачам, чтобы не орали больше в Станице на каждом углу "Аллах акбар". А то опять воевать не с кем будет. Ваххаббиты бля, с рязанскими мордами. Ну вроде все.
Сбор во дворе в четыре утра. Там же раскидаем людей по группам. Вопросы? -
Я, торопясь, зачастил, тормозя жестом его поступательное движение на выход.
- Как будем уходить, Вова? И что со связью? -
- Как, как? - Док недовольно поморщился. - Как придем, так и уходим. По Пятой линии до переезда и через зеленку вдоль дороги, на мост.
А насчет связи, так это ты у нас богатенький Буратино. Как скажешь, так и будет. -
- Тогда давай так порешаем. - я снова усадил его в кресло.
- Заходить, это одно. Фактор внезапности и все такое прочее. А уходить по шумному два километра, да почти тридцать харь - совсем другое дело. Неизбежно растянемся, или отрежут кого.
Можем пацанов потерять по тупому. Оно нам надо? -
Док терпеливо закурил в очередной раз и кивком поощрил мой пылкий монолог.
Я, приободрясь, продолжил.
- Смотри. У меня Газелька бодренькая на ходу, у тебя "буханка". Оставляем их на низком старте на мосту, с двумя рациями на разных частотах, для подстраховки.
Две радейки на этих же каналах, будут у каждой группы. Еще четверку наших оставляем на мосту, чтобы казачки с блок-поста, от мандража нас на выходе не покосили. Шуму-то будет "на всю Ивановскую".
У меня за баранкой будет Гена-Мародер, у тебя - решишь сам. Когда мы начнем оттягиваться к насыпи, орем водилам, что-то типа "Жрать давайте" и они внаглую рвут к валу, на автостанцию.
Мы их прикрываем, встречаем, грузимся и сваливаем. Пять минут стрёма и все дома. Годится? -
Вова хлопнул себя по коленке и встал.
- Годится. Еще по радейке выделишь на каждую группу и соберешь все телефоны в своих домах.
Прямо сейчас. И чтобы до нашего возвращения ни одного звонка. У кого обнаружится несданая мобила, может сразу заказывать панихиду.
Все. Пошел. - и выскользнул за дверь.
Следующие два часа выдались необычайно насыщенными.
Вытащив к себе Узбека и обсудив с ним состав группы, я потом, тихо зверея, в течении примерно часа, терпеливо выслушивал от вереницы потянувшихся ко мне в комнату парней, "вежливое недоумение" на предмет того, почему именно их не берут в этот раз на выход.
Каждый из них, используя максимум из своих средств убеждения (от грубой лести, до циничного шантажа), просил, требовал включить его в группу сверх лимита. Ибо, как раз именно он, будет сверхполезным и супернеобходимым в этом выходе.
Окончательно потеряв терпение, я высунулся в коридор и громко объявил всем, кто меня слышит, все что я думаю о них, их родственниках и тайне их рождения. После чего, наконец-то, с облегчением рухнул в койку.
-2-
- Привет. - вынырнувший из предрассветных сумерек Узбек, был предельно лаконичен. Ткнув пальцем в радейку, он коротко выдохнул.
- Укропы все наши машины посчитали. Чего делаем? -
Вова энергично выматерился.
После сбора в располаге и разбивки на группы, он приказал выдвигаться к мосту рассыпухой, на всем имеющемся в наличии автотранспорте. Предпочтительно на легковушках и в течении минимум получаса.
Это должно было размыть наше сосредоточение и, в идеале, выдать его за начинающих подтягиваться из Луганска мирных. Но как назло, укропы открыли сегодня движение из Станицы, почти на час раньше.
И понятно, что более пяти машин, засветившихся фарами на спуске к мосту, но не появившихся у них на блоке, привели всушников к вполне очевидному выводу.
Короче - палево конкретное.
- Так. - зло цикнув зубом, процедил Док.
- Газель и "буханка" остаются здесь со всем "железом". При них пусть болтаются восемь-десять наших. Типа - усиление на блоке. Задача - примелькаться в глазах местных, которые их сольют укропам.
Все остальные - мухой домой. В два часа собираемся здесь снова и до моей команды сидим в бусиках не высовываясь.
Олег, остаешься здесь и слушаешь эфир. Пусть укропы успокоятся и расслабят булки. А мы попробуем днем их за вымя пощупать. Все. Разбежались. - и резко развернувшись прыгнул в свой уазик.
Через пять минут вереница машин потянулась в гору, в сторону располаги.
И вот мы снова на нашем блоке, на мосту. Время - третий час дня. На нашу волну никто не выходил и уже понятно, что встречи никакой не будет.
Парни добросовестно преют в машинах, побрякивая многочисленным "железом" и вполголоса кляня свою горемычную "сепарскую" судьбу. Док с Медведем трутся возле выехавших из Станицы машин, "балакая за жизнь" с пассажирами и старательно улыбаясь во все тридцать два зуба.
Я болтаю с Узбеком, автоматически выкуривая сигареты одну за одной.
- Ну чего там у укропов новенького? - спрашиваю старательно небрежно. Олег, копошась в разгрузке, коротко хмыкнул.
- Начиная с утра, у них нешуточный кипеж поднялся. Сначала ожидали нападения до сотни ГРУшников, потом сообщили своим, что около двести диверсюг сконцентрировались в районе моста. Потом пошел ответный мат и сообщение, что мирные, едущие из Луганска этого не подтверждают. Сейчас тишина пока.
Ну чего, мы идем, или как? -
Я кивнул в сторону Дока. Мол, вот командир, он и решает. Мы выжидающе уставились на Вову.
А тот все кружил и кружил вокруг выезжающих из Станицы машин и видно было, что движения его неуловимо ускорились, а разговоры вошли в завершающую фазу. Похлопав по плечу очередного мирного, Вова направился к нам.
- Так, мужики. - жадно затянулся он только что прикуренной сигаретой. - Похоже, прет нам, как утопленникам. Барбашевский блок, уже больше трех часов пустой стоит. Совсем пустой. Машины не тормозятся, документы не проверяются, гуляй кто хочет. -
- Не понял?! - непроизвольно вырвалось у меня. - Это как такое может быть? -
- Да какая разница? - хищно ощерился Док. Инфа проверена и перепроверена. Блок пустой. Все. Работаем. Узбек. Тормози маршрутку, мирных на выход. Сами грузимся и очень быстро едем до "Бабы". Там пешочком до вала и смотрим блок. Если все чисто, бегом-бегом на Поссовет.
Дон. В окошки нациков не забудь жало засунуть. И не торопись с войнушкой. Нам сейчас чем тише, тем лучше. Давай дуй к машинам, пусть парни готовятся.
Медведь. Ты остаешься здесь, на "буханке". Контролируешь, чтобы никто из мирняка, минимум пятнадцать минут за мобилу не хватался. Услышишь стрельбу в Станице - перекрывай движение. От раций не отлипать. И за казачками приглядывай.
Узбек! Чего тормозишь?! Вон маршрутка спускается. Пошел, твою мать! -
Увидев выходящих из маршрутки пассажиров и дающего отмашку Доктора, я распахнул дверцу салона своей Газельки и вполголоса рявкнул парням.
- Все. Пошли пацаны. Быстро-быстро. -
Мужики споро потянулись на выход.
- Шевели булками, уроды. - хлопотал Вова у передней дверцы автобуса, подравнивая топорщащиеся за спиной "Мухи" у очередного протискивающегося в салон бойца. Плотнее трамбуйтесь. Кому места не хватит, садитесь в проходе. Да быстрее же, мать вашу! -
- Блин. Морду набить китайцам за такие дверцы. - зашипел я про себя, с трудом ввинчиваясь со своими железяками в салон. Наконец, пропихнувшись кое-как, огляделся и приняв увесистую плюху от продравшегося вслед за мной Тюмени, угнездился на полу.
- В проходе не стоять. Сядьте на пол, морды. И занавески задерните. А ты куда прешь со своей дурой, мудак?! -
Док, окончательно озверев, ногой стал выпинывать из проема дверей, мощно взопревшего Студента, пытавшегося втиснуть в салон автобуса свой ненаглядный АГС. За ним, обвешаный улитками, приплясывал от нетерпения Толик.
- В группу... Прикрытия... На вал... Бля... - задыхаясь, выкашлял побагровевший от напряжения Руслан, продавливая станок на верхнюю ступеньку.
- Да пошел ты в жопу со своей этажеркой! - взвизгнул вне себя от злости, Вова. - Мы уедем, встанешь за мостом, на повороте у пушки. Все. Убирай свой хлам. Поехали! -
Водила плавно выжал сцепление и мы въехали на мост.
Ну что, понеслась хм... она по кочкам?!
-3-
Сумбур мыслей, неожиданно сменился звенящей пустотой и стеклянной прозрачностью в голове. Мой мельтешащий взгляд, зацепил сухой блеск глаз сидящих рядом парней и их обострившиеся, туго обтянутые натянувшейся кожей скулы.
Минута, вторая... Проехали разбитую пушку. Уже полпути. Воображение разыгралось несказанно. Я, прямо-таки физически, ощущал наводящиеся на нас из зеленки, десятки разнокалиберных стволов. Ох, сейчас и вмажут. Куда же мы поперлись-то?!
Автобус, страдальчески пискнув изношенными тормозами, хрюкнул и притерся к обочине. Чего-то рановато вроде. Вова, змеей скользнул наружу и уже оттуда дал отмашку на выход.
Первая пара, вывалившись на убитый асфальт, тут же раскатилась вперед-назад вдоль автобуса и замерла, хищно поводя из стороны в сторону стылыми зрачками изготовившихся к бою автоматов.
- Не кучковаться. Вниз. Под откос. Быстро. Новоросс замыкающий. - выплюнул команду Док и с тройкой бойцов, пригибаясь, зашагал по захламленной невесть чем обочине, к недалекой уже "Бабе". Выдирающиеся из душного салона бойцы, споро скатывались вниз и без суеты вытягивались в неровную цепочку, устремившуюся вслед за авангардом. Примыкающие к дороге заборами своих огородов, опустевшие за войну дома, то и дело заставляли кого-нибудь из вереницы двигающихся парней останавливаться и припадая к прицелу выпасать возможную опасность в разрывах между строениями. Изредка проезжавшие сверху по дороге машины, мгновенно укладывали нас ничком на жесткую, усеянную битым кирпичем и шифером землю. Потом движение возобновлялось.
Справа, кондовой своей основательностью, наконец навалилась на нас угрюмая тень "Бабы с караваем". Док, оглядевшись, кинул взгляд на первую пару прикрытия и та, не суетясь, разложила ПК с коробами и свои "Мухи" в кустах, чуть правее бетонной опоры. Проводили нас вскинутыми вверх ладонями и растворились в чахлой растительности.
- Уф-ф, как жарко-то. Струйки пота змеятся по всему телу и намокшая "березка" натянуто липнет к распаренной коже под донельзя утыканной рожками разгрузкой. Еще "Мухи" эти... заразы. Долбятся об позвоночник, как не знаю что, норовя периодически сползти под левый локоть. Середина ноября, ёпть. В Питере июль, не каждый год такой удачный.
Так, ладно. А мои пацаны как? Узбек, Тоха, без проблем. Абсолютно в адеквате, поляну секут, лишнего мандража не наблюдается.
Лиман, гаденыш, весь на кураже. Рот до ушей, указательный палец правой руки, наверняка аж судорогой свело. Не идет - подпрыгивает, как пингвин перед случкой. Надо его к себе поближе подтянуть. -
Поймал Ванькин взгляд, показал кулак, потом ткнул ладонью возле себя.
Лиман тут же стер ухмылку с распаренной рожи, образцово-показательно нахмурился и послушно переместился.
А Фолькс, вот он. Старательно сипит мне в затылок. Собрал брови в узел и видно, что мечта у него только одна - не облажаться, когда пойдет самая веселуха.
Стоп!
Добравшийся до крайнего к валу угла огорода Доктор, застыл и поднял руку. Парни замерли, ощенитившись стволами в сторону домов. Кто-то переместился повыше и контролировал дорогу. Вова махнул рукой, подзывая нас поближе.
Я, запаленно дыша, подвалил к нему. Над нами возвышалась ж\д насыпь с пересекающей ее слева дорогой и будкой путевого обходчика чуть правее сверху, сразу за рельсами.
- Ну что, вроде тихо пока. - загнусавил Док, с трудом восстанавливая дыхание. - Сейчас Манюня с ПК и снайпером поднимется к домику обходчика, пропасет блок и фишкарей на насыпи. После их отмашки, по двое-трое поднимаемся к ним и сразу вниз направо. Там совсем крутой откос и снова огород.
Все делаем очень быстро. Наверху клювом не щелкать. Перемахнули рельсы и кубарем вниз. Ян, пошел. -
Снайпер, кивнув Манюне с напарником, молча зашуршал гравием карабкаясь наверх. Мы замерли в ожидании.
- Бегом! - рыкнул Вова и рванулся на вал ополоумевшим сайгаком. Я за ним.
На секунду задержались у кирпичной будки и отследив бросок наверх следующей тройки, посыпались вниз, оставляя за спиной распластавшиеся фигуры Яна и пулеметчиков, влипших в прицелы.
Скрип земли под берцами спускающихся к нам парней и шорох скатывающегося гравия, оглушает. Сердце колотится так, что его толчки ощущаются, кажется, даже кадыком.
Глотка пересохла настолько, что язык залип во рту намертво. Об, сглотнуть хоть какой-нибудь слюны, не может быть и речи.
Растворившийся было в кустах Тюмень, вновь материализовался уже со стороны дороги.
- Блок вроде чистый и улица пустая. - выдохнул он и присел, вытаскивая из пачки зубами сигарету.
- Потом покуришь. - Док, скользнул взглядом по головам присутствующих и удовлетворившись их количеством, скомандовал.
- Все. Пошли. Пятерка на левую сторону улицы, остальные по этой. Эрпэгэшники со мной. Дворы смотрите. Двинули. -
Подтянулись к первому дому улицы от переезда. Пара докторских парней перебежала на противоположную сторону.
Тихо. Следом за докторскими, через дорогу, ломанулись Узбек с Тохой и еще кто-то. Тихо. Сонная, пустынная, пыльная улица. Ни людей, ни машин. Переглянулись. Пошли.
Так, Барбашовка. Бетонные кубы блока. Никого.
Тюмень, прислонившись к стене у входа в домик охраны, прислушался и аккуратно отодвинул стволом створку двери наружу.
Тишина. Пригнулся и крадучись шагнул вовнутрь. Почти сразу же вынырнул обратно, отрицательно мотнув башкой. Пусто.
Сразу двое или трое, опередив моих, прилипли рожами к окошкам хаты нациков, сжимая гранаты в руках. Фолькс, обидевшись на торопыг, сторожко сунул нос в дверной проем. Никого.
Всех сразу отпустило. Настроение неуловимо изменилось. На какое-то время мы были хозяевами на этом кусочке Станицы. Сзади прикрытие, впереди Пятая линия просматривается минимум на триста метров, перекресток наш и никакого кипежа в округе не наблюдается.
Ну что, ребятки-укропчики, по-тан-цу-ем?!
Оставив очередную пару на блоке, деловито зашагали вдоль домов к следующему перекрестку, не забывая заглядывать через заборы во все попадающиеся дворы.
О, автобусная остановка.
Две древние бабки с любопытством уставились на нас. Ну оно и понятно. Не часто здесь среди бела дня, непонятные мужики в камуфле по обочинам крадутся.
Все больше, в последнее время, пьяные да удалые. На джипах с укроповскими флагами.
Типа - хозяева жизни, ёпть.
- Гоните их на хрен. - рявкнул Док и присел, поводя стволом в сторону очередного чахлого палисадника.
- Добрый день, бабули. - неподражаемо поздоровался Тоха и даже, по моему, чутка поклонился.
- Идите домой пожалуйста. Здесь сейчас стрельба будет. -
- Хто вы, хлопцы? - засуетились бабки.
- Ополченцы, мать. Ополченцы. -
- Ох, ты хосподи. - закудахтали старушки, привычно настраиваясь на долгий, обстоятельный разговор.
- А откуда, хлопчики? К нам надолго? -
- Бабки. Бегом. Домой, если жить не передумали. - оборвал Узбек увлекательный диалог.
Бабули, приходя в себя, подхватились.
- Удачи вам, сынки. Берегите себя. Храни вас Господь. -
Следующий перекресток. Первого Мая. Справа-слева снова пусто.
Тишина становится нестерпимой. Нервишки звенят-бренчат уже по полной. Куда все укропы подевались-то? Из магазина у обочины, вышла дородная продавщица и вытаращившись на нас, схватилась ладошкой за необъятную грудь.
- Телефон? Где? - рявкнул Узбек, едва не касаясь ее пышных ресниц своей потной рожей.
- Там. У магазыни. - мелко задрожав кустодиевскими чреслами, тихо оплыла вниз труженица частной торговли.
- Мобилы точно нет? -
Красавица энергично затрясла подбородками, подтверждая сказанное. Врет, понятно.
Олег, скривив страшную рожу, метнулся вовнутрь, доставая на ходу нож.
Мимо, в сторону переезда, проехали сразу две легковушки. Вскинувшие было стволы парни, расслабились, пропуская мимо себя смрадно протарахтевшие катафалки с мирняком, дружно уронившим челюсти на колени.
- Пошли. Пошли. - торопит Вова. Следующая улица наша. Ленина.
Вереница парней двинулась дальше и тут же замерла, присев и обратившись в соляные столбы. Совсем рядом, справа от маячившего впереди перекрестка рыкнул оживший танковый дизель. И тут же, перегазовав пару раз, ровно загудел на холостых оборотах.
Прогретый, падла. Худо дело.
Выцепив эрпэгэшника, Док кивком нацелил его за угол крайней к Ленина хаты. За ним тут же метнулся второй номер, на ходу сдирая с себя ранец с собранными выстрелами.
Вскинув "шайтан-трубу" на плечо, Повар занял позицию, взяв под прицел кусок улицы, куда должен был выскочить танчик. Судя по звуку двигателя, до него было не больше семидесяти метров. То есть, примерно Поссовет.
Пара докторских упырей, мигом перемахнула улицу и закрыла противоположный угол перекрестка. Еще через несколько секунд, негромко щелкнув взводимыми "Мухами", они почти синхронно растопырились в сторону невидимого пока танка. А тот все не торопился выезжать.
Тишина невыносимо зазвенела в ушах. На границе периферийного зрения, прямо на Пятой линии, мелькнуло приближающееся желтое пятно. Маршрутка?
-4-
Тридцать метров. Двадцать. Пятнадцать! Да кто же там?! Ну не вижу ведь ни хрена.
- Нацики! - заорал лежащий в паре метров от Тохи Тюмень и тут же всадил в "Богдана" очередь в полрожка. И мгновенно оборвалась до предела натянутая тетива тишины. Два десятка стволов одновременно загрохотали, стремясь поскорее выплеснуть так долго удерживаемую бешеную ярость.
Чуть впереди меня, раздался громкий хлопок, секундное шипение и на асфальте дороги, прямо перед бампером бусика, вспухло небольшое облачко разорвавшейся "Мухи".
Дрогнула у кого-то рука, не вовремя.
Автобус, чуть вильнув, безвольно покатился притормаживая, на простреленных покрышках, с каждой секундой покрываясь все новыми и новыми десятками пробоин. Повар, недолго думая, развернулся на колене и практически не целясь спустил курок.
Да и чего там ему выцеливать? С его-то опытом, да с двадцати метров.
Балда термобары, с жутким грохотом вплющилась в капот, вынося движок в салон автобуса и окутывая его черным дымом.
Нехотя взмыл вверх кусок жестяной обшивки. Все моментально приникли к земле, оглушенные взрывом.
Умолкнувшая было на секунду стрельба, возобновилась с прежней силой. Перещелкивая рожок, я, пользуясь моментом, чуть отклонился от долбящего прямо над моей головой, озверевшего Фолькса.
Ой-ёй-ёй, ухи мои ухи.
Что-то мелодично свистнуло пару раз, совсем рядом.
Мать моя женщина!
Ай, да и хрен с ним. Все - потом.
Высадив еще пару-тройку скупых очередей, обнаружил, что стрельба практически прекратилась и тоже притормозил. Автобус стоял, нелепо скособочившись и лениво дымил провалом моторного отсека.
Странно, что не загорелся. Парни начали аккуратно приподниматься, настороженно переглядываясь и не сводя стволов с "Богдана". Но там все было кончено, похоже. Ни выстрела, ни звука, ни движения.
Задняя дверь нараспашку и под ней на асфальте, обмякшая, распластанная фигура. Безжизненные силуэты многочисленных истерзанных тел, с трудом угадываются в изуродованном салоне.
Да. Здесь, похоже, совсем все.
Какие забавные мысли у меня в голове. И сам я, вроде как со стороны на себя смотрю. А чего это Вова так смешно пасть разевает?
- Чего? Отходим?! -
Я мигом снова совместился со своей тушкой и мгновенно пришел в себя. Вернулись звуки, запахи, ощущения. Войлочным комком напомнил о себе пересохший язык, нещадно царапающий закаменевшее нёбо.
Как-то разом ожили окрестности. Гулко заухал АГС слева. К нему тут же охотно подключилась парочка ПК, щедро разбавленная бисером автоматной трескотни.
Где же вы раньше были, родные?
- Мужики! Все! Отходим! - еще раз проорал, надсаживаясь, Док.
Блин, а Поссовет как же? Вот же он, рядышком!
- Пошли, пошли. - ярится Вова. Знает командир истинную цену секундам на отходе. Знает. И гонит нас нещадно, но с оглядкой, назад на вал.
Оставляя за спиной уныло чадящий, безмолвный автобус, перекатом, группками по три-пять человек, подстраховывая друг друга, откатываются парни по Пятой линии к ж\д переезду.
- Как же громко я дышу-то?! А ноги какие деревянные уже?! Может ну их нафиг, "Мухи" эти? Ведь сдохну на валу, как пить дать. -
Пропустив нас мимо себя, свернулось прикрытие с Барбашовки и припустило следом, беспрестанно оглядываясь назад.
Ну вот он наконец, знакомый огород, с нависающим над ним валом.
Выстрел-разрыв, выстрел-разрыв. Ухнули в зеленку первые мины, отсекая нас от моста. Неприцельно, но кучно и щедро. Похоже, вся веселуха только начинается.
Сверху, от будки обходчика, деловито зачастил наш ПК. Ну, Манюне виднее конечно. Высоко сидит, далеко глядит. Хотя, по мне, лучше бы он помолчал, пока мы с вала не скатимся.
- Дон, Узбек! Вызывайте водил! Время! - рыкнул принимающий парней у насыпи Док. Ну прямо курица-наседка пересчитывающая выводок.
Я сорвал рацию с левого плеча разгрузки. Жалобно хрустнула отломавшаяся клипса.
- Гена, жрать давай! Мародер! Жра-ать! -
Тишина. Через секунду, задыхающийся Узбек брызнул вязкой слюной на динамик своей радейки.
- Медведь, с-сука! Жрать давай!!! -
Молчит эфир. Да что ж такое-то!
- Все, уходим. Мужики. По двое-трое на насыпь. Живо! Первые - на усиление прикрытия. Дон, Узбек, вызывайте! Вызывайте машины, блядь! - судорожно пролаял Док и ломанулся наверх.
Еще пару раз вызвав Гену и бессильно выматерившись на выдохе, я пристроился к очередной, поднимающейся на насыпь паре. Начал резво, но через десяток шагов заскучал конкретно.
Короткая очередь из АГС прошлась по валу метрах в пятидесяти справа. Странно, но меня это не вдохновило ничуть и прыти не добавило. Все, кирдык ногам. Блин, это не насыпь, а Эверест какой-то.
Наконец, сквозь розовое мельтешение в глазах, увидел, почуял стальные нитки рельсов. Кирпичи стен домика обходчика, миражом поплыли в глазах.
- Вниз! Быстро!- скорее угадал, чем услышал сквозь грохот боя, Вовин рык. Он коротко махнул рукой и снова вцепился в готовно оживший автомат.
Обогнув топчащегося за будкой Тоху, с взведенной "Мухой" в руках, я посыпался вниз.
Судорожно перебирая ногами, на мгновение кинул взгляд на асфальт дороги и прилепившийся к нему справа пятак автостанции. Сердце радостно ухнуло и по щенячьи заколотилось в груди, выдавая совсем уж запредельные обороты.
Оба бусика стояли, где и было договорено, развернувшись мордами в сторону моста и казалось, нетерпеливо копытили землю в нервном ожидании.
Кто-то из наших, уже добежав на них, неуклюже шлепался на асфальт, перекрывая сектор отхода.
Некоторые, распахнув дверцы, лихорадочно грузились, кубарем закатываясь в салон и уже оттуда ощетиниваясь стволами.
- Давай вперел, в кабину. - проорал мне Гена, азартно опустошая рожок в сторону насыпи. Интересно, кого это он там выцелил? Или просто адреналин зашкаливает?
Очередная порцайка мин, кучно легла в зеленке впереди, метрах в двустах правее дороги.
Блин, а мы здесь, как вошь на лысине, растопырились. Хотя хреново дело у ребяток с корректировкой. И лист плотный в зеленке, не видно разрывов, и из за вала фиг чего толком разглядишь.
- Плотнее утрамбовываемся пацаны, плотнее. - подталкивает, подпинывает спины парней, вынырнувший из ниоткуда Док.
- Все! Мародер, пошел! Вы забираете пару с "Бабы", мы - Студента. - и пригибаясь, размашисто шагнул в сторону "буханки".
Гена, швырнув мне свой автомат, с хрустом воткнул передачу и притопил газ. Бусик, словно получив качественного пинка в зад, заполошно скакнул вперед, надрывно взвыв движком. Что-то звонко лязгнуло сзади.
- Старый, сто-ой! - разом заорало несколько глоток из салона.
- Новоросс вывалился! Давай назад, быстро! -
Мародер, приоткрыв свою дверцу, лихо свесился вниз к колесу и немыслимо вывернул шею, пытаясь углядеть потеряшку.
А Андрюха, гиганскими, кенгурячьими скачками, нагоняя столь неласковую к нему "Газельку", уже вваливался, отдуваясь, в распахнутый дверной проем, втягиваемый в сумрачное его чрево сразу несколькими руками.
- Все. Пошел! - снова оживился трубным ревом салон и гулко хлопнула закрывающаяся дверца.
"Газелька", закусив удила, оголтело рванула вперед.
- Почему по рации молчал, морда старая?! - свирепо окрысился я на Гену, лихорадочно отслеживая замысловатую синусоиду нашего движения и на автомате смахивая ручьи пота с рожи.
Глаза щипало немилосердно.
- Потом, Дон. Потом. Отвали. - простонал он, вцепившись зубами во взбесившуюся баранку и едва не цепляя бортами хаотично расставленные на асфальте бетонные блоки.
От выросшей слева "Бабы", наперерез нам кинулись парни прикрытия и в одно касание занырнули в машину, качественно ушибив кого-то мимоходом, лихо заброшенным в салон пулеметом. Горемыка пронзительно взвыл от боли и тут же был заглушен раскатистым хохотом нетравмированных соседей. Парней потихоньку отпускало.
Все. Мост.
Подпираемые сзади подоспевшей "буханкой", мы влетели на наш блок. Машины тут же облепили озабоченные лица мужиков охраны моста, силящиеся разглядеть в сумерках салона, возможных трехсотых и двухсотых.
Мгновенно оценив радостные рожи вылезающих из бусиков парней, они облегченно кинулись обниматься с вновь прибывшими.
- Ну вы и Сталинрад устроили. - радостно охлопывал наши плечи подоспевший Мано.
- Грохоту было, аж собаки на горе заблажили. Все целые? Накосили укропов? -
Я молча кивнул. Навалилась убойная апатия и захотелось упасть где-ни попадя, и тихо умереть.
Снова вынырнул Вова.
- Дон. Все по машинам и мухой в располагу. Потом о своих подвигах побазарите. Не хер тут отсвечивать. Бегом, бегом! -
Я потащился к машине. Меня догнал Узбек.
- Мы с Лиманом тормознемся тут маленько? - блеснул он, еще не остывшим после боя, шалым взглядом.
- Послушаем укропов чутка в эфире. Угу? -
- Угу. - вяло мотнул я башкой, залезая в кабину.
-5-
Пока ехали домой, я немного отошел. Даже постоял по приезду с мужиками во дворе, слушая диалог вернувшихся с встречающими парнями.
Обменялся впечатлениями с Тохой и Фольксом. Они во многом дополнили для меня картину боя.
Рассказали, в частности, что укропы зачем-то плотно долбили из стрелковки по крыше Укртелекома. Что Тоха скакал на валу со своей взведеной "Мухой", судорожно пытаясь сообразить, куда ее приспособить, пока Док не отобрал тубус и не саданул гранатой в направлении огорода, откуда рычал танчик.
Что кроме тех пулек, которые я слышал у своего уха, была еще одна короткая очередь из автобуса. Только уже с правой стороны. Ну и так далее.
Потом из гаража вынырнул Мародер с трогательно прижатым к груди, заветным фуфырем вискаря и подмигивая сразу всей мордой лица, суетливо уволок нас в дом.
Зашли, расселись на кухне. Гена, священнодействуя, помпезно разлил знаковый напиток в одноразовые стаканчики и негромко кашлянув, пристально посмотрел мне в глаза.
Я несколько опешил.
- Командир. Скажи свое слово. - негромко обронил Тоха, разряжая ставшую вдруг вязкой, тишину.
Шесть взрослых мужиков, враз посерьезнев, выжидательно уставились на меня.
Машинально я встал. За мной потянулись остальные.
- Я не знаю, чего вы от меня ждете, парни. - нехотя выдавливались слова из глотки.
- Я не знаю, что полагается говорить в таких случаях. Скажу, что чувствую.
Я рад до усрачки, что все вернулись домой. Целыми. Живыми.
Мне приятно, что мы сделали свое дело. Хорошо сделали. Чисто. А еще... - в горле запершило, я судорожно сглотнул и зябко повел плечами. Чего-то накатило, такое...
- А еще, мужики, глядя на вас, мне дико приятно, что я тоже русский. И воевать вместе с вами - великая честь для меня. Наверное даже - счастье. Точно знаю - таких друзей у меня никогда не было и наверное уже не будет. Все. Поехали. - и, торопясь, опрокинул в рот содержимое стакана.
Парни, чуть смущаясь от сказанного, молча выпили.
Мародер, тут же разлил по второй.
Фолькс, так и не удосужившись размотать скрученные еще со Станицы, в кулак, брови, хрестоматийно выдохнул и отложив используемую для занюхивания галету, солидно прогудел.
- Пацаны. Давайте за командира хлопнем. Не любитель я прогибаться, сами знаете. Но повод, реально реальный. А? -
Шесть стаканчиков с готовностью взмыли над столом.
- Стоп машина! - я, торопясь, перехватил инициативу.
- Можно я еще скажу? Мы, понятное дело, перцы крутые - спасу нет. Побегали, популяли и все такое. А только я бы выпил сейчас за нашего старшину. За эту гнусную, старую харю - Мародера. - и не сказать, чтобы слабо, опустил кулак на Генину тыкву.
- И я объясню, почему. Мы-то бодались, будучи в теме с самого начала. И уходя с вала, уже понимали, что все в общем-то чики-пуки. Отработали на ять. А он сидел у моста на своей картонной Газельке и вообще ничего не знал. Он только слышал нашу работу. Очень громкую работу. А потом пошла ответка. Взрослая такая.
И соваться в эту бучу ему надо было, как голой жопой в сугроб. И куда его нелегкая вынесет из зеленки, он не знал и знать не мог. На нас, или прямиком под укроповские стволы. А что это за цель - автобус, теперь все себе представляют?
Я могу только догадываться, Гена, о чем ты думал, втапливая педаль газа в полик. Но ты поехал. Наверняка похоронил себя, но поехал. -
Я аккуратно поднял стаканчик.
- Мы все здесь знаем этого хмыря. Сволочь редкостная и фантастическое трепло. Судя по его словам, он тот самый человек, который, в разгар бутлегерства, в индейской резервации в пустыне Невада, закладывал будущий Лас-Вегас. Который лично менял памперсы забавному малышу - будущему президенту Казахстана, Назарбаеву. -
Парни забыв про вискарь, ухмылялись в полный рост, глядя на встопорщившегося от избыточного внимания Мародера. Я продолжал.
- Который, единственный на этой планете, умудрился отлюбить Марину Влади еще до ее рождения. Ну и так далее.- Мужики уже ржали во всю глотку, вспоминая пылкие монологи старшины о своей героической прошлой жизни.
Переждав очередной взрыв смеха, я обхватил Старого за шею, ткнулся лбом в седой ежик башки его непутевой и уже негромко закончил.
- За тебя, Гена. Будь здоров, старый ты пердун. За очко твое железное. За тебя. Вздрогнули! -
Гена, пряча лицо, неуклюже выпил и тут же налил снова.
Третий тост пили молча...
-6-
Поднявшись к себе и воскреснув под жесткими струями контрастного душа, я не торопясь набил пустые рожки, любовно почистил ствол, тщательно вымыл руки и прикурив заветную сигарилку, развалился на кровати.
Ой, как хорошо-то.
Несмотря на то, что в голове продолжали мелькать рваные фрагменты картинки недавнего боя, мысли потихоньку выстраивались в нужном порядке.
И сразу навалилась тоска. Она была потаенной, но непереносимой, как зубная боль. Она ввинчивалась в мозг и перехватывала дыхание. Я закрыл глаза и озлобляясь непонятно на что, заговорил сам с собой.
- Ну что, герой, да? Сбегал, накрошил укропов? Типа - изничтожил врагов? А ничего, что эти враги на одном с тобой языке разговаривают? А ничего, что все мы, по обе стороны - русские и наши общие пращуры, в гробу переворачиваются, проклиная нас?! -
- И что? Мне теперь молиться на них? Или ты забыл, с-сука, что видел в Новосветловке, в сентябре, после Айдара? Напомнить, что эти русаки там с мирными творили?! А не ты ли, в июле, в замершем от ужаса Луганске, шел по мертвым улицам, пропитываясь насквозь вездесущим трупным запахом тех же мирных и корчился от слез ненависти? Кто-нибудь, когда-нибудь узнает, сколько стариков, баб и детишек загнулось тогда в городе по подвалам? Без воды, жратвы, лекарств. По ним что, святые духи градами и авиацией долбили целенаправленно? По городским кварталам, электроподстанциям, водозаборникам.
Их что, этих твоих бедолаг-укропов, штыками к пушкам подталкивали?
А Изварино тебе приснилось, да? А "Дякую Боже, що я нэ москаль", на чьих футболках написано? А татухи со свастикой? А Саур-могилу расстрелянную, напомнить?! -
- Да пошел ты в жопу со своей священной ненавистью! Напряги мозги, дебил. Это же мы допустили, что из них двадцать три года даунов делали. Это же мы молчали, когда их трудолюбиво учили ненавидеть все русское. Понимаешь? Мы!!!
И эти пацаны, ошметки тел которых сейчас вынимают из автобуса, жизнью своей заплатили за то, что ты занимался всякой херней, пока в их доме умные ублюдки разжигали пожар. И теперь ты весь из себя такой красивый, носишься с автоматом по пепелищу и косишь людей налево-направо. Пожарник, блядь. -
- Слышь ты, Достоевский. А тебе не кажется, что это очень странно - обвинять односельчан в том, что они недостаточно энергично помогали тушить пожар соседу, в то время, как сам хозяин, с визгом, писком и половецкими плясками, азартно плескал бензин ведрами в занимающееся пожарище? И вообще.
Будь проще, не парься. Пойди сходи на укроповский блок, в ту же Станицу и расскажи этим славным ребятам, про их невъебенную русскость. Про правила войны, православные традиции, милосердие к мирным.
Чего сидишь? Иди! Очень будет интересно посмотреть, с каким удовольствием эти "заблудшие души" будут наматывать твои кишки на ближайший плетень.
Запомни, урод. На той стороне бегают с автоматами не безмозглые детишки-потеряшки обманутые плохими дядями, а взрослые мужики. И они сделали свой выбор. Вольно или невольно, неважно. И будут за него платить. Все будут. Все!
А на войне, цена одна. -
Хлопнула входная дверь. Я с трудом разлепил глаза. Зашедший Узбек, не глядя провалился в кресло и набычившись уставился на меня.
- Что?! - рывком уселся я на кровати.
- Через полчаса, как вы уехали, укропы выставили бэтэр на автостанции. И первые три легковухи с мирняком из Луганска, разнесли в хлам. -
Я зажмурился, сцепив зубы до боли. Что может сделать тяжелая, четырнадцать с половиной миллиметров, пуля из КПВТ с гражданской жестянкой, мы очень хорошо себе представляли. Олег продолжил чужим, равнодушным голосом.
- И ведь прекрасно знали, твари, что это мирняк. Я базар экипажа с каким-то их командиром слушал. Из бэтэра сообщили, что видят белую "шестерку" с мешками на крыше. Типа - картошка. А им в ответ - валите на хрен. А в машине древний дед с бабкой. Я у них пять минут назад документы проверял. - Олег, поморщившись, с силой провел ладонью по лицу.
- Устал чего-то. Приходи часика через три в гости. Баня будет. Все, пошел. - и грузно поднялся, направляясь на выход.
На пороге остановился на миг и глухо произнес.
- Об одном жалею. Что не дошли мы до Поссовета. Ох и отвел бы я там сейчас душеньку. На все сто.- и затопал вниз по лестнице.
Я машинально потянулся за новой сигаретой.
Ну какая мама родила этих уродов? Что ж она не утопила их, как кутят, еще несмышленышами? Отплакала бы свое, отвопила, зато насколько меньше крови было бы на этой земле.
В коридоре снова затопали чьи-то шаги и в проеме нарисовался Док. Ну, блин, прямо день открытых дверей какой-то. Вова вольготно развалился в кресле, внимательно взглянул на меня и негромко сказал.
- Видел Узбека. В курсе. -
Я молча кивнул. Встал, набрал в чайник воды, воткнул шнур в розетку. Начал не торопясь выстраивать в башке вопросы по приоритетности. Информированность Дока о происходящем "за речкой" всегда зашкаливала и не попользоваться этим было просто грех.
- У себя в конторе будешь докладывать? - покрутил пока еще пустую кружку в руках Вова.
- Не знаю. Вообще-то должен. - вяло отозвался я.
- Доложи. Может БК подкинут. -
Я неопределенно пожал плечами. Закипел чайник. Налили кофе, я пальцем ткнул под стол, где скромно притулилась литруха эстонской водки из Изваринского дьюти-фри. Док отрицательно качнул головой.
- А чего Старый по рации не отозвался, когда вы ему орали? - осторожно обмакнул он губу в обжигающий напиток.
- Ну не только он, справедливости ради. - хмыкнул я.
- Мандраж, ети его. Они оба в Газельке сидели, когда мы кипеж начали. Радейки там же, на торпеде валялись. Эти хмыри сразу выскочили из машины, слушать стрельбу. Потом мы с Узбеком - мат-перемат на обоих каналах. Ну они сразу за баранки попрыгали и по газам. А чтобы отозваться, мозгов не хватило. Ну это ладно.
А чего там по итогам бучи, есть инфа? -
Вова неторопливо кивнул.
- В бусике ехало четырнадцать бойцов. Минимум часть из них - "Чернигов", вернее их укрспецназ. Помнишь? -
Я согласно прикрыл глаза на секунду.
- Ехали, понятно, на блок. Кто-то у них, видать, все же сообразил, что пустой блок-пост, это непорядок. Поэтому, кстати, нас и не заметили. До Барбашовки-то им оставалось всего сотню метров с небольшим проехать. Поэтому смотрели на него и на вал, а не по сторонам.
Кстати. В автобусе, несколько действительно резких ребятишек оказалось. Умудриться в их ситуации, выпустить пару почти прицельных очередей, это все-таки школа. Можно сказать - фирма.
Если бы они до нас успели на Барбашовке выгрузиться, совсем другая картина была бы. Минуты все решали.
Итог. В бусике двенадцать двухсотых сразу, еще один "заскучал" по пути в больничку. Один трехсотый. Может мы кого еще по огородам на отходе зацепили. Пока не знаю. Плюс танчик и рядом с ним еще двухсотый. Солдатика осколками посекло.
Наши потери - отбитая жопа у Новоросса. -
- А танчик откуда? - недоуменно поползли вверх мои брови. Вова смущенно улыбнулся.
- Да я Тохину "Муху", с насыпи, отработал по огороду, где движок шумел. Можно сказать, на шару. И попал в моторный отсек. БК не сработал, жаль, но капремонт конкретный им корячится. -
Я помолчал, переваривая новость и удивленно крутнул башкой.
- Бывает. -
- Бывает. - согласился Док.
- Как думаешь, признают укропы потери? - щелкнул я зажигалкой, прикуривая.
- Все, вряд ли. Но и замолчать вглухую, у них тоже не получится. Местные наверняка нащелкали на телефоны картинок. Станица - дело такое. Дерёвня. И фотки уже стопудово выложены в "контактах" и "твиттерах-шмиттерах" всяких. -
- Вова. А можно глупый вопрос? - осторожно перекатывал я слова на языке, подбирая нужные.
- Давай. - легко согласился Док и задумчиво скользнул взглядом под стол. Я моментально наполнил рюмки.
- Скажи, а не жалко тебе пацанов этих? Ну они ведь, реально, куклы на веревочках. А до кукловодов, нам с тобой, по любому не дотянуться. -
Вова задумчиво покрутил в руке свою стопку. Закаменел лицом.
- Я тебе так скажу, Витя. Ты у нас, моралист конечно известный. Чистые уши, холодные руки и так далее. Дуремар, короче.
Не местный ты, Дон. Понимаешь? Пока, во всяком случае. Варяг приезжий. Не твоя эта земля пока. Отсюда - человеколюбие из тебя прет, со всех щелей и всякие-разные угрызения совести.
А я полжизни в этом дерьме барахтался. А под занавес, меня тупо убивать пришли. Родителей моих, жену, детишек. За что, блядь?!
И все для меня здесь, очень конкретно. И половина парней моих, не просто местные, а станишане. И каждый день, по телефону со своими разговаривая, они зубами скрипят и рожами чернеют.
Так что философия моя очень простая, в плане укропов. Пришел сюда со стволом - сдохни!
Сдохни падла!
Это моя земля. И никто, кроме меня, ни ее, ни родню мою, не защитит. Ну если не считать малохольных, типа тебя, конечно. - он слабо улыбнулся, махом опорожнил рюмку и сглотнув, продолжил тягуче.
- Хотя без вас, мужиков из России, ну если по чесноку, кирдык нам пришел бы без вариантов. Плетью обуха не перешибешь. Но это ладно. Сам все знаешь.
И по хер мне вся эта большая политика. Давил я этих гнид и пока жив, давить буду.
Если замирятся козлы наши в Луганске, в лес уйду. В одно жало воевать буду. Но пока эти нелюди здесь ходят, я ствол не брошу. Понял?
А насчет кукловодов... Знаешь, Дон? Шоколадное Чмо, оно и есть чмо. Кукловод из него никакосовый, конечно. А вот за то, чтобы эту обезьяну черножопую, заокеанскую, с пальмы снять да раком поставить, многое бы отдал. -
Вова мечтательно потянулся и уже почти спокойно закончил.
- И никому из моих парней, никогда таких тупых вопросов больше не задавай. Нарвешься. Как пить дать, нарвешься. А ты мне еще нужен будешь. - рассеянно балуясь пустой рюмкой, хитро блеснул он прищуренным глазом.
Я встрепенулся и запрядал ушами, как позабытая кляча, на которую вдруг нахлобучили боевое седло.
- Оп-пачки! А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста. - лихо сорвал я пробку с эстонской красавицы и попросил взглядом подвинуть ближе посуду.
Док, не чинясь, подсобил.
- Ну, есть тема... -
Р.S. Ни в Министерстве обороны ЛНР, ни в штабе казаков, награждениями, отчего-то, никто себя обременять не стал. Даже до банального "Спасибо парни", руки у наших генералов, как-то не дошли.
БК я тоже, так и не получил.
А Киев, вполне по достоинству оценил наш экзерсис. И отреагировал очень даже оперативно.
...По словам представителя Информационно-аналитического центра СНБО Андрея Лысенко 16 ноября а в 15:20 на окраине поселка Станица Луганская териристы обстреляли из ручного противотанкового гранатомета микроавтобус, на котором передвигались милиционеры батальона патрульной службы милиции личного назначения «Чернигов». В результате обстрела трое правоохранителей погибли, пятеро получили ранения «.
По факту возбуждено уголовное производство по ч.3 ст. 258 УК Украины (териристичний акт).
http://spravda.com/pogibshix-bojcov-specba...ogo-granatometaИ совсем напоследок. Специально для заморских друзей "Нэзалэжной".
"Начать превентивную войну против России, только потому, что война эта неизбежна в будущем - аналогично самоубийству, из страха перед смертью."
Отто фон Бисмарк.
Продолжение следует.
Искренне ваш, Дон.
22.05.2015г.
yaplakal.com