Выслушав сию тираду и мысленно возликовав, я на серьезных щах сразу же заявил любимому шефу что усе будет у порядке, а права у меня уже давно есть, еще со школы.
В ответ он отвесил мне напутственный подзатыльник, напоминание оформить паспорт заранее и пожелание привезти какой–то забубенный сорт виски, что я ему с радостью пообещал.
Выйдя из корпуса и уняв радостный мандраж, я, однако, слегка приуныл. Права у меня действительно были, полученные в десятом классе в советском УПК (это кто не знает такая версия Arbeit Macht Frei для школоты). Проблема была в том, что в этом самом УПК учили водить грузовик и выдавали только категории С, годные лишь для армейских говнодавов или транспортировки овощей в народном хозяйстве.
Прав категории B у меня не было, за руль грузовика я не садился пять лет, а за руль легковушки вообще никогда, поэтому я прямиком направился в ближайшую автошколу.
Времена тогда были мутные, совок только что помер, а эффективный лидер еще носил за кем–то там портфель.
Поэтому моя автошкола была вроде как ДОСААФ но одновременно и какой–то кооператив типа "Колесо Фортуны". На первом занятии нам было сказано, что те кто хочет подешевле, могут сдать госпошлину, пройти курсы и отправляться на экзамен в ГАИ.
А кто оплатит дополнительные занятия получат индивидуального препода и сдавать вождение будут прямо в кооперативе.
Рассказывая про второй вариант, препод так выразительно подмигивал, что всем сразу становилось ясно что второй вариант намного пизже и даже специально развернут лицом к человеку, как совсем недавно формулировал генсек Горбачев.
По контрасту выходило, что первый вариант развернут к человеку дупой, что навевало на грустные мысли.
Расценки озвученные улыбчивыми кооператорами, однако, тоже заставляли задуматься всерьез. По их смете выходило, что рукожопому еблану типа меня требуется не менее 30 часов индивидуального вождения плюс специальные занятия на письменный тест — всего делов долларов на триста. Ребята, видимо, хотели нажиться по полной поскольку по моим сведениям покупка прав без всяких тестов стоила около пятисот.
Проблемой было только что, что у меня не было ни пятисот, ни трехсот долларов. Было у меня денег только на госпошлину, да и то после сдачи посуды в ближайший ларек. Но жизнь студента к тому времени давно приучила меня держать скворечник покерфейсом и решать проблемы по мере их поступления.
Устройство ДВС и теория легковых авто меня совсем не интересовали, поэтому я сказал дядечке из автошколы спасибо, взял книжку с билетами и почапал домой, совершенно не планируя появляться там больше до экзамена.
В родной общаге старшие товарищи надо мной слегка поржали и посоветовали обращаться к бандитам. Совет был дельный. Своих машин в общаге было всего две — одна белый олдсмобиль, принадлежавший Хасану. Другая — стандартная пацанская бэха в окраске типа металлик на которой ездил Вадик. И Хасана и Вадика я регулярно видел в качалке, так что был с ними в ровных отношениях. Оба они были бывшими студентами, которые в какой–то момент логично решили что новый порядок жизни им подходит больше старого.
С тех пор администрация общаги как бы про них демонстративно забыла, а они спокойно жили в своих комнатах дальше, наверное чисто по привычке или каким–то своим конспиративным соображениям, приезжая отсыпаться после пьянок или стрелок, а иногда пропадая куда–то на много дней.
Хасан был явно поумнее, да и машина была у него получше. Но у меня было ощущение, что временами он плотно сидел на каком–то наркотике, и тогда в его карих глазах вместо серого питерского неба отражалась пугающая бесконечность. Кроме того, мне совсем не хотелось получить сделку типа вход рубль выход десять, а такой вариант для Хасана был самым естественным.
Оставался Вадик. Вадик был обычным коротко стриженым славянским бандюком из 90–х, в вечных трениках и черной кожаной куртке. Послушав мой сбивчивый рассказ в качалке, он поржал и предложил возить его на пьянки. Так мы и порешили. Первый раз он показал мне где газ–тормоз, и по дороге туда подсказывал где какие знаки и где как повернуть. Обратно он обычно был мертвецки пьян или занят с девкой на заднем сиденье, так что я рулил сам.
В принципе, в мою пользу играло сразу несколько обстоятельств.
Во–первых, наша машина однозначно рисовалась на дороге как бандитский транспорт самого низкого звена, так что мое неумелое руление катило за молодецкий кураж, а непродуманные маневры находили у соседей по потоку вынужденное понимание.
Во–вторых, в Питере выдалась на удивление снежная зима вместо обычного льда, все ездили медленно и траектории машин было хорошо видно, так что пара скольжений с дороги кончились для меня мягким сугробом а не твердым столбом или грузовиком.
В третьих, машин тогда на дороге после десяти вечера было немного, а по пустым улицам ездить в принципе много ума не надо.
Через некоторое время Вадик настолько привык к личному шоферу, что по доброте душевной научил меня делать на своей машине передний и задний полицейский разворот — газ, тапок в сцепление и руль туда–сюда. Передний у меня получался не очень, а вот задний весьма изящно и вообще без остановки, прям как в боевиках с гундосыми переводчиками.
Ну это все лирика, а тем временем уже подошел и экзамен.
На письменный тест в ГАИ я приехал плотно выучив билеты и сдал его без всяких происшествий. Дату вождения мне объявили на последнем занятии в автошколе (на которое я все–таки пришел) причем место оказалось назначенным в каких–то дальних ебенях.
туда в нужный день, я увидел взъерошенную толпу нервно курящих испытуемых, дядечку из автошколы с загадочной улыбкой и какого–то помятого старлея в форме, но без фуражки.
Экзамен сдавался почему–то не на машине школы, а на частном авто этого самого старлея — побитом молью опеле, явно пережившем скучную молодость в дойче, сумбурную старость в албании и отправленном в Питер после смерти вместо загробного мира.
Экзаменуемые садились в машину, уезжали и через некоторое время приезжали назад в подавленном настроении. Временами слышались сдавленные всхлипывания.
Я подошел к курящим и какой–то прошаренный паренек который был там уже третий раз, рассказал как устроена засада. Тест начинался с парковки задом и передом, и продолжался двумя кругами через квадрат в несколько кварталов.
Главной жопой был разворот через оживленную улицу, который было реально произвести только на желтый через короткий светофор и с трамвайных путей. Сразу перед светофором была трамвайная остановка, где люди грузились через проезжую часть. Соответственно, если кто–то забывал пропустить пешеходов на посадку или высадку, то получал банан мгновенно. Аналогично, неуд выдавался если водитель не успевал выехать на трамвайные пути до перекрестка.
Если же он успевал выехать но не мог выставить свою машину фарами против машин слева на желтый, его заминал поток и тогда приходилось ждать следующего сигнала или уползать на аварийке, причем кроме инструктора его начинал крыть матюками еще и заблокированный на своих путях трамвай.
В общем, ситуация предлагалась не из легких даже для опытного водителя; нормальные люди разворачиваться на этом перекрестке не любили, благо широкий и удобный разворот был дальше метров через двести но им пользоваться на экзамене было нельзя.
Что ж, делать нечего, когда пришел мой черед я открыл дверь и сел в машину. Она мне сразу не понравилась. На торпеде колыхался частокол из полуголых бап и икон, дубликата управления не было. Старлей едва взглянул на меня и вместо приветствия спросил хули я так хлопаю дверями. В салоне было накурено, хоть топор вешай.
Я попросил старлея не курить, либо открыть окно, а также рассказать мне куда делась задняя передача с ручки. Её там просто не было. С трудом сдерживая презрение, старлей затушил сигарету и показал мне колечко типа гандона которое нужно поднять чтобы вторая передача превратилась в заднюю.
Ну окей, поерзав задом и передом на парковку, мы наконец выехали на оперативный простор и через пару поворотов выползли к ебаному перекрестку.
На первый раз мне просто повезло. Трамвая на месте не оказалось, так что я резво свернул на пути и, пользуясь скорее Вадиковыми уроками наглости чем мастерством, сходу крутанулся на перекрестке в разрыв между встречными и бодро покатил в обратную сторону.
Старлей хмыкнул но ничего не сказал.
Второй раз оказался много хуже. Уже подъезжая, я обнаружил что на остановке стоит трамвай и из него валом валит пролетариат. Хорошенько подумав, я почел за благо остановиться от него на безопасном расстоянии, чтобы как он тронется сразу встать за ним. Но тут блядь сзади подъехал второй трамвай. И пока я думал как между ними втереться, он сцуко взял и открыл двери прямо напротив меня.
По крыльям сразу зашоркали польта интеллигентов, по бамперам застучали каталки старушек, а по фарам поехали пакеты с рекламой мальборо от всех прочих блядей. В воздухе повисла классовая ненависть. Гаишник осмотрелся, удовлетворенно крякнул, и демонстративно достал сигарету. Я понял что мне пиздец и спросил куда мне ехать теперь.
Старлей сказал что нахуй обратно на площадку и отвернулся в окно.
Трамвай уже закрыл двери, но тронуться не смог потому что впереди погас зеленый. И тут случилось оно. Какой–то пацан на семерке хотел видимо повернуть налево со встречной, и, торопясь на мигающий желтый, не вписался в поворот. Юзом по легкому ледку он теперь дрифтовал нам в лоб. Летом он бы наверное проскочил или на край врезался в столб. Но щас его развернутый на 3/4 пепелац вошел в пустую полосу перед нами как шарик в пинболл и слегка тыкаясь бамперами поочередно то в снег то в первый трамвай уверенно скользил к нам.
Единственной преградой для него в туннеле была наша машина, в которую он и должен был остановиться.
Хуй знает как я это понял, но пока гаишник крутил будкой, я резко натянул гандонское колечко, с хрустом врубил заднюю и дал гари на полицейский. Действовал я чисто на рефлексах, из–за чего крутнулся не в ту сторону и после разворота вместо трамвайных путей оказался на обочине в сугробе, но комбо было уже не остановить и я с жуткой пробуксовкой вылетел перед мордами стоящих за вторым трамваем по нашей полосе машин, пересек разделитель и влился в поток с другой стороны.
Все это наверное выглядело довольно круто, вот только я чуть не обосрался, особенно когда понял что перед таким неоднозначным маневром даже назад не посмотрел.
Тем временем гаишник так и остался сидеть с открытым ебалом и сигаретой на губе и защелкнул его только когда мы подъехали назад к площадке. Когда я заглушил мотор, мы посидели немного в тишине, после чего я вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.
Тут меня начало немного трясти потому что я понял что только что должен был попасть в первую в жизни аварию. Чё мне было дальше делать, я не знал и тупо смотрел в пространство, не обращая внимания на вопросы любопытных вокруг. Тут из машины выпал наконец гаишник, и нашарил взглядом дядечку из автошколы. "Этот мудак — сдал" — сказал он, показывая на меня — "остальные сегодня свободны" — после чего обошел машину, сел за руль и уехал в закат.
Улыбка у дядечки слегка погасла, он пошел спрашивать мою фамилию и чо–то отмечать красной ручкой но мне было уже похуй. Я поехал домой и там нажрался спирта Рояль, а через две недели получил в ГАИ новую ламинированную карточку вместо старой картонки, талон для дырок и еще какую–то сраную справку из автошколы что мол податель сего дорожным премудростям научен. Кроме того, мне пришлось потратиться на пафосную позолоченную книженцию именуемую "международные права", тк по их словам она жизненно необходима заграницей.
Приехав в штаты, я первым делом пошел в местное гаи чтобы узнать как действуют все эти мои ебаные документы, где мне любезно сообщили, что минимальной категорией у них является легкий грузовик (С) и она же автоматом включает в себя (B), которую отдельно вообще не дают. Кроме того, на мои так называемые "международные права" все ложили хер, так что я мог вообще ничего не сдавать и спокойно ездить по Америке со своей школьной картонкой. Зачем нужна справка из автошколы и талон для дырок они понять вообще не смогли даже после моих неоднократных объяснений.
С тех пор я водил авто в хуевой туче стран и на всех континентах кроме антарктиды, но как я получал права в ДОСААФ не забуду наверное уже никогда.
©volkot
yaplakal.com