Олег Гладов "Мужчина, которому можно", Еще один крео песателя.

Рассказ поболее остальных, поэтому буду постить частями.
Отпешитесь в каментах, если панравилось - запощу остальное.



Посвящается Foxy трагически погибшей от руки убийцы.

Мужчина которому можно.

Когда на обложках толстых цветных журналов я вижу фото этой безмозглой сучки украшенной с ног до головы следами метадоновых инъекций – я смеюсь.
Я захлёбываюсь хохотом читая заголовки рядом с её изображением.
Её называют « гей-икона ХХI века».
Для миллионов ортодоксальных лесбиянок – она пример для подражания. Борец за розовые идеи. Символ лесбо-фундаментализма. Из-за этого со мной случаются настоящие истерики.
А вот Фыла подобным не рассмешишь. Он вообще редко смеётся. Уж больно он серьёзный молодой человек.
Вообще-то Фыла – завут Шил. Фамилия у него Шилов. Но он не может произнести свой nickname внятно. Потому что к 22-м годам лишился всех передних зубов. Трудно сохранить весь комлект из 32-х элементов в целости если строить свою жизнь по известной книге Чака Паланика, защищать цвета своего клуба и грубить ментам.
Фыл – с детства не любит стоматологов. Поэтому автоматически игнорирует существование шипяще-свистящих звуков. В этом плане как и в нескольких других он – радикал.Поэтому фраза «что ты сказал сука?!» в его устах звучит как:
- Фто ты фкафал фука?!
А после – твою морду крошат кастетом сделанным из четырёх гаек. И потом – у тебя тоже нет передних резцов, клыков и всего остального…Иногда у меня складывается такое впечатление, что Фыл хочет заставить как можно больше народа общаться на его – единственно правильном диалекте…Лингвист…
Фыл – сам как есть - приехал из Западной Украины. Он там был членом УНА УНСО. Это те безбашенные парняги которые в сороковые годы бродили по лесам и под чутким руководством Степана Бендеры кромсали из своих «шмайстеров» юных советских солдат в пилотках с красными звёздами, а так же мирное население.
В общем романтическая история (вкупе с условным сроком за избиение ливанца) в запасе у Фыла была. А мы с ним стали свидетелями другой story.
Но – обо всём по порядку.
За десять лет до описываемых событий на другой стороне земного шара вечно грязный сиэтльский парень по имени Курт одним удачным выстрелом отправил себя в вечность. Чем не удивил меня. Я к тому моменту почти разучился удивляться. Но мне было далеко до Готье. Который в год когда вся страна пела и знала «Звезду по имени Солнце» услышав от заплаканной соседки «Цой умер» спросил:
- А кто это?
Миха Готье и сам уже не помнил откуда взялась эта странная приставка к его имени.Странной она была ещё и потому что ни внешне ни внутренне Миха на известного модельера не походил. Хотя бы потому что если представить будто модельер – это человек создающий и созидающий, то Миха Готье – потребляющий и разрушающий.
Познакомились мы при весьма странных обстоятельствах. Во-первых я проснулся от собственного храпа в незнакомой квартире. Во-вторых несмотря на вонь во рту и похмельное гудение черепной коробки я сразу определил для себя что квартира – мудацкая из-за абсолютно мудацких васильков на обоях. Я приподнял свою гудящию как барахлящий кондиционер голову и понял что лежу на диване. И не один, а рядом с каким-то спящим телом. Напротив меня усевшись на полу и скрестив голые ноги по-турецки сидела неестественно бледная брюнетка в майке с надписью «Жопа смотрит телевизор».Она держала дымящуюся сигарету в картинно отведенной правой руке и смотрела прямо мне в глаза.
- Привет. – со второй попытки произнес я.
- Пу-у–у…- не меняя выражения лица издала она странный звук чрезвычайно похожий на взлёт бомбардировщика в дешёвой 8-ми битной игровой приставке. В американских комиксах подобное дело обозначается как «PO-O-ОW!!!».
Пепел с её сигареты упал на ковёр. Тело лежащие рядом со мной скрипя диваном повернулось и явило помятое лицо. Щуря пронзительно голубые глаза его обладатель некоторое время рассматривал меня а потом отвернувшись произнёс чрезвычайно четко но с непонятной интонацие й:
- А это ещё блядь, кто?
Это и был Готье.
Потом в анабиозном состоянии сидя на кухне и прихлёбывая дерьмовый кофе мы пытались склеить смутные обрывки памяти и понять в каком клубе мы познакомились, как доехали сюда, когда успели выпить 0.7 «Столичной» и кто наблевал в коридоре. Последнее выяснилось сразу. По засохшей корке блевотине на моём подбородке. Я даже слегка смутился и хотел убрать деяние желудка своего но Готье равнодушно пожал плечами и закуривая произнёс:
- Забей…- чем конечно же мне сразу понравился. Потому как находясь в состоянии «добро пожаловать в этот говёный мир обратно» меньше всего хочется убирать лужи блевотины. Пусть даже своей собственной.
Равнодушие Готье тщательно выпестовано и простирается на все виды человеческой деятельности. Он ест,спит,курит марихуану и подозреваю даже трахается с редкостным равнодушием. Можно было бы спросить у его подружки, но эта бледная как снег вечно укуренная в хлам бабёнка которую Готье называет Жу вряд ли ответила бы. Иногда мне кажется что количество каннабиола в её организме превышает все допустимые нормы. Думаю что годам к тридцати она сможет обнаружить что между ней и окружающим миром существует какая то взаимосвязь.

Вот в такой вот компании – Фыл, Готье и Жу я встретил четвёртый год нового тысячелетия. Всю предыдущую осень мы вечерами блуждали по боулингам. Спали до обеда в той самой квартире с васильками на обоях принадлежащей Жу. Хозяйка из Жу была никакая: мусор просто собирался в полиэтиленовые мешки с логотипом маркета в котором она когда-то работала и выносился на балкон. Древний но действующий пылесос «Ракета» мрачно стоял за диваном густо покрытый той субстанцией которую ему следовало в себя всасывать. Разлитое поза-позавчера пиво медленно высыхало на полу. Линолеум отказывался его впитывать. Поэтому кроссовки липли подошвой и при ходьбе издавали чавкающее «плят-плят-плят». Как будто наша обувь методично шёпотом повторяла слово «блядь» с кавказским акцентом.
Потом мы шли завтракать. В тот самый маркет где когда то работала Жу. Какой из неё продавец и как долго она пробивала чеки на кассе я слабо представляю. Зато она знала одну замечательную вещь: отдел в котором не работала камера. На полках тут лежали только «хуикерсы». Это и был наш завтрак. От «хуикерсов» пучило живот и болели нездоровые зубы с давними дырками от выпавших пломб. Фыл по этому поводу матерился, грозился набить морду, а потом вовсе перестал ходить с нами и оставался курить с наружи. С его чрезвычайно неполным набором зубов поедание шоколадных батончиков с орехами превращалось в трагедию. В личную трагедию Фыла.
Возможно именно поэтому в самом начале января он занял денег у кого-то из своей хохловской диаспоры сидящей в ларьках возле «Митино» и совершил поступок которым нас просто расплющил. Взял и вставил себе зубы. Все недостающие.
Несколько дней над ним в маленьком стоматологическом кабинете колдовали обходительные азербайджанцы. Когда он появился из подъезда с небольшой вывеской сообщавшей что «стомат.кабинет» именно здесь, мы - ждавшие его и озябшие под противным ветром несущим мокрые хлопья снега - сразу уставились на его рот.
- Ну,покажь…- после продолжительной паузы сказал Готье.
Фыл показал.
- Пу-у-у-у…- взлетел очередной бомбардировщик в 8-ми битном мозгу Жу.
- Даже не удобно что-то после этого добавить. – наконец произнес я .


Иногда, для разнообразия я возвращался «на базу»: место отмеченное в карточке временной регистрации, как моё жилище. Предпоследняя станция по зелёной ветке, а потом ещё три остановки на автобусе. Когда-то здесь было ПТУ готовившее будущих сварщиков, бульдозеристов и крановщиков. От него остался «полигон» - несколько ржавых скелетов бывших когда-то пособиями для практических занятий, учебный корпус, в котором шёл непрекращающийся ремонт и общага. Общагу не ремонтировали. Просто вынесли лишнюю мебель из комнат, в которых когда-то жили петэушники, покрасили пол в фойе и повесили табличку «гостиница». Здесь вроде, как мой дом. «Пионерлагерская» кровать с железной сеткой, стол, два стула. В покосившемся шкафу, кроме рюкзака с моими футболками – полупустая пачка папирос с табаком пахнущим хозяйственным мылом и чёрно-белая фотография. Память о бывших хозяевах комнаты. Я долго силился понять, кого же мне напоминает тётка на этой слегка пожелтевшей фотке. Потом вспомнил. «Рабыня Изаура». Мда. В тот день, когда вся страна смотрела последнюю серию этого ужасающе длинного кинофильма, я с двумя одноклассниками залез на чердак женской бани. Зря. Все сексуально-привлекательные женщины союза были в тот вечер у телевизоров. В душе мылась только одна банщица – родившаяся наверное до Второй Мировой. То зрелище иногда ещё посещает меня в глухие ночные часы… Туалет в конце коридора. Из его окна видно ещё одно строение находящееся на территории бывшего ПТУ – спортзал. Его выкупила какая-то сеть фитнесс-клубов и устроила в некогда унылом помещении с лозунгом во всю стену «нет прекраснее одежды, чем бронза мускулов и свежесть кожи» крытый теннисный корт. Отсюда, из туалета не видно, что там происходит внутри. Ради чего каждый вечер к зданию подкатывают «бумеры» и «мерседесы». И из моей комнаты невидно. Потому, что окна спортзала почти целиком закрыты белыми пластиковыми щитами. Остаётся небольшая полоска прозрачного стекла по самому верху. Там, скрытые от посторонних глаз, толстые дядьки с ракетками за туеву хучу денег бутсают друг-другу мячики. Я знаю это, потому, что мне известно откуда нужно смотреть, чтобы было видно происходящее внутри. Нужно выйти на улицу, перейти бывший плац для начальной военной подготовки, зайти на «полигон» и влезть на некогда действующий образец мостового крана. Если сесть по центру этой громадной и ржавой махины, можно прямо под собой увидеть примерно половину зеленеющего искусственной травой корта.
Помню это было в четверг – день когда я впервые вскарабкался на брошенное под открытым небом «пособие». Недавно прошел дождь, почти стемнело, но мне очень уж хотелось увидеть что происходит внутри этой сверкающей коробки в которую превратили бывший спортзал. В кабине с выбитыми стёклами, где когда-то упорный и смелый наложил невидимую во тьме, но неслабо воняющую кучу дерьма. Списывать на голубей этот неясный акт не имело смысла.
Во дворе где я провел своё детство была голубятня. И уж кому, как не мне знать, что если пара десятков птиц попытается повторить нечто подобное – результат будет смехотворным. Что значат их жалкие каки по сравнению с человеческим гением? Я решил, что если это и была какая птица – то наверняка кукушка. Потому, как голубиные, вороньи и даже чайкины какашки все мы видели и как следствие нюхали. А вот кукушкины – нет. Был вечер четверга, из кабины воняло. Я подстелив под задницу газету и изредка болтая ногами сидел на высоте пяти метров, курил и смотрел в узкую полоску стекла. В теннисе я не смыслю. Даже в настольном. Единственное для чего я использовал ракетку – да и ту от бадминтона – это когда в середине восьмидесятых кривлялся перед зеркалом под музыку «Модерн Токинг». Я переживал обычную гормональную трагедию советского подростка и вечерами был Дитером Боленом. А ракетка – была гитарой по многочисленным струнам которой я самозабвенно лупил. Томасом Андерсом я не был никогда. Уж больно у него был пидорский вид. И жена - уродина.
Часть тех, кто приезжал в крытый корт на однозначно недешёвых автомобилях, по моему смыслили в теннисе не больше моего. Все десять минут пока я курил сигарету потный дяхон в белой футболке и шортах, колыхая необъятным пузом, словно слонёнок метался по видимой мне части площадки безуспешно размахивая своей ракеткой. Этот мутант потративший неслабые деньги на свои шорты, абонемент в клуб и «настоящую-теннисную-бутылочку-для-воды-с-трубочкой» даже ни разу не попал по мячу. На его сосредоточенно-тоскливом лице чётко отпечаталась мысль: «На хуя мне всё это нужно?!». Однако, кто-то находящийся по другую сторону сетки и невидимый мне отлично знал своё дело и посылал мячи, планомерно выигрывая у слонёнка.
Закончилась эта игра после того, как мяч пущенный со снайперской точностью попал прямо в нос конкуренту Агасси. Ракетку он бросил, схватился обеими руками за лицо и окрасил белую свою футболку в красное.
- Ай-яй-яй. – сказал я прикуривая вторую сигарету. По тому, как шевелил губами раненый в хобот слонёнок, я понял, что говорит он на неспортивные темы. Тут оказывается не так скучно. Сейчас он вломит своему инструктору, какому-нибудь кандидату в мастера спорта из Твери и будет вообще весело. Но он не вломил. И я бы не вломил.
- Ого, себе…- сказал я и даже чуть привстал, что бы получше рассмотреть. Скажите, а Курникову правда называют красивой? Я вот всегда считал ажиотаж вокруг неё слишком преувеличенным. А после того, как увидел снайпера расквасившего нос долбану с ракеткой – тем более. Курникову в интернат для умственно-отсталых - преподавать физру. «Мисс мира» ту да же – воспеткой. А всех тёток с подиумов – уборщицами.
- Бля…- произнёс я. А белая майка на два размера меньше – это так нужно по правилам? Не знаю. Но то, что под этой маечкой – мне нравилось. Я потом, до самого закрытия зала сидел на мостовом кране и смотрел, как она – теперь уже на видимой стороне корта – подавала и принимала мячи, встряхивая собранными в хвост белыми волосами, носилась по искусственной траве демонстрируя, что - да, под этой ослепительно белой юбкой, такие же ослепительно белые трусики.
- Fuck! – сказал я, когда она в первый раз наклонилась ,готовясь принять подачу: уж очень короткой была её юбка.
Беленькая. Чистенькая. От белых кроссовок и носочков, до белой резинки стягивающей её волосы. Как должен выглядеть мужчина, которому «можно»?
- Fuck! – сказал я ещё раз, когда свет в зале потух. Посидел немного ожидая, пока мой почуявший добычу орган перестанет оттопыривать штаны и мешать при ходьбе. И подумал: в душевых спортзала есть отдушины выходящие на крышу? А ночью, вытирая липкую после неимоверного сна простыню, в котором виденная мной теннисистка вытворяла нечто невообразимое я вспомнил, что из-за бесконечных трипов по барам, нормального фака у меня не было целую вечность.


Если бы существовала премия «Мудак Тысячелетия», её бы получила половина тех, кого показывают по телевизору. Во всяком случае все эстрадные звёзды конца восьмидесятых – начало девяностых – стопудово. Имеются ввиду мужчины, которые натягивали на себя лосины, стриглись у одного с Пугачёвой парикмахера и появлялись на сцене в велосипедных перчатках с обрезанными пальцами. Интересно - им самим не стыдно смотреть своё видео десятилетней давности? Хотя вряд ли. Ещё небось и умиляются. Во всяком случае фронтмен «Ласкового Мая», как был мудаком – так им и остался. Про это даже говорить неоригинально. И так все словно агрессивные мартышки закидывают бедного Юру калом. Ну, тут уже ничего не изменишь…Заслужил чувак…заслужил…
Премия «Мудак Тысячелетия» должна была появиться. И появилась. В наших с Готье головах. В тот год мудаки просто толпами просились на «Оскара». Они десятками записывали на свои мобилы заглавную тему из сериала «Бригада», участвовали в «за стеклом» и одевались, как футбольная команда «Динамо Киев», в 1988 году. Против этого клуба я ничего не имею. Даже наоборот. Просто наличие сотен Блохиных на улицах страны, как-то меня не радовало…В общем номинантов хватало. И однажды «Мудаком тысячелетия» стал Лёня Кошмар.
Мы, как раз пли за здоровье и на деньги Фыла сменившего «причёску во рту», как выразился Готье. Уже несколько дней золотая статуэтка пылилась в шкафу. Знакомые нам мудаки от политики не появлялись на телеэкране. Безмолствовали мудаки от музыки, не радуя нас своими новыми ужасами. Мы даже заскучали. И вот на восьмой день бездействия, жюри воспрянуло духом: в кафе зашёл Лёня Кошмар.
Я заметил его первым. И отхлебнув пива пнул под столом ногу Готье:
- Не он ли наш клиент, коллега?
Миха повернулся и почти сразу несколько задумчиво ответил:
- ONLY. ONLY он. По любому.
А потом добавил после некоторого молчания:
- Что может заставить человека, носить шапку цвета кабачковой икры?
Лёня получил эту странную приставку «Кошмар» не просто так. Это вовсе не производная от его фамилии, как думают некоторые. Фамилия у него, как раз таки в поряде – папа Лёни, личность известная всей стране с незапамятных времён. Этот уважаемый дядька светился в титрах всеми любимых фильмов ещё когда женщина родившая меня была студенткой и даже не планировала такого счастья, как я.
Папан подарил своему младшему сыну фамилию. От мамы- киноактрисы Лёне достались известные всему бывшему союзу зелёные глаза и светлые волосы. Ещё отпрыск решил, что талант тоже передаётся по наследству. Он снялся в получивших двух безоговорочных «мудаков» сериале, написал песню для «Фабрики звёзд» и разместил на собственноручно созданном сайте, собственноручно же созданный сценарий продолжения «Юноны и Авось» (серебряный «мудак» зрительских симпатий). Всё это я узнал позже. А в тот вечер Готье сообщил мне только, что Кошмар – одноклассник Жу. Что его фамилия – ага, та самая. И, что этот тип, который выглядит и говорит, как пидор – просто пипец какой нудный. Берёт у папы халявные контрамарки, шарится по всем театральным премьерам и называет Абдулова «дядь Саша».
- А потом, это гондон весь вечер об этом рассказывает – сказал Готье наблюдая за тем, как Лёня возле стойки пьёт второй бокал коричневого коктейля.
Фыл опередив меня на пару секунд спросил причём, тут «Кошмар». Готье, как и я не привыкший ещё к внятному звуку Фылова голоса внимательно проследил за его губами.
Оказывается однажды папа попросил Лёню, занять, чем-нибудь родственников приехавших из провинции. Сын поводил их по магазинам, покатал в Парке Горького на каруселях, а потом решил приобщить к миру прекрасного. И повёл тётку со своим кузеном не куда нибудь, а на мьюзикл. На «Норд-Ост». И выбрал этот искусствовед, тот же самый день и час, что и племянник Арби Бараева, со своими парнями в камуфляже и девчонками в чёрном. После штурма Лёня решил, что он – исключительная личность. Особо он гордился тем, что один из чеченов ударил его прикладом. Когда Лёня давал пространное интервью корреспонденту CNN, то даже продемонстрировал шрам перед телекамерой. Корреспондент оставил от интервью десятиминутный кусок, где исключительная личность в завершении скорбно произнесла сквозь наложенный сверху английский перевод:
- Это был просто кошмар.
По обоюдному согласию новый претендент сразу же обзавёлся извлечённым из шкафа и протёртым от восьмидневной пыли знаком доблести. А потом, когда пива было выпито уже с десяток кружек
- Привет Юля.- раздался вдруг голос у меня за спиной. Для того, что бы увидеть говорившего мне пришлось закрыть один глаз. Пока фокусировалось зрение я ещё успел подумать – «Это, кто тут ещё Юля?». И только, чуть позже сообразил, что Юля – это Жу.
- Как дела? – вежливо спросила фигура с пятном цвета кабачковой икры на голове и без приглашения присела за наш столик. Я посмотрел на Фыла. Тот медленно закрыл и открыл глаза мутно глядя в пространство и повернулся на звук.
Фыл личность полезная. Во всяком случае мне всегда нравилось, что он входит в число моих московских знакомых. Про себя я называю его Валидол – настолько успокаивающе он действует на людей. Когда эта тайсонообразная машина с бритой башкой, шрамом на брови и двумя сбитыми кулаками улыбается – даже превосходящие числом, агрессивно настроенные скинхеды успокаиваются. Тут, как мне кажется не стыдно было бы обосраться от страха паре-тройке питбулей: настолько впечатляет это зрелище неподготовленных. Вернее впечатляло. Хотя Лёне хватило и лайт-версии Фыла. С зубами. Не знаю, что там происходило у Шилова в башке, но предполагаю, что мысль его относительно долго пробивалась сквозь «десять по 0,5 светлого». Потому, что после того, как за нашим столом завязался разговор и мы заказали подошедшему официанту пиццу, Фыл вдруг произнёс:
- Какая ещё, на хуй Юля?
Лёня захлопал своими пушистыми ресницами. Он попытался обьяснить, что-вот она Юля. Шилов слушал его секунд двадцать, а потом деловито поинтересовался:
- Настучать по ебососу?
Жу хихикнула. Лёня ещё раз похлопал ресницами. На этом наша первая встреча с
Кошмаром закончилась.

многа букаф
заффтра пачетайу..

а я вапще четать не буду...

ахуенно. Давай продолжение!

Я тоже жду

продолжай!
я прочитаю полюбасу.
такие вещи надо читать

ждемс

Пеши дальше!

Хрошо пишешь!
РеспектЪ!)))

Продолжение давай! Зачот!

Прочетал ужо, интересна но мала буквочег.......
Пости скарей ещё.......

ПРОДОЛЖЕНИЯ!
ПРОДОЛЖЕНИЯ!
ПРОДОЛЖЕНИЯ!

прочетал. сюжет ничо пока, ток ошибок многа, сильно в глаза бросается. ну пох, пость продолжение, пасорем

На Жу новая футболка: «И хуль?». Она медленно слоняется по кухне пока не задевает пустую кастрюлю стоящую на плите. Кастрюля с грохотом падает. Жу останавливается.
- Слы, блуждающий андроид. Иди поспи… - говорит Готье не глядя на неё. Он лениво жуёт сосиску пролежавшую пару недель в морозилке. После варки она похожа на пострадавший от вензаболевания пенис. Жу бесшумно исчезает. Я тупо щёлкаю дистанционкой переключая каналы на маленьком телевизоре стоящем на холодильнике.
- Вчера включаю ящик, - говорит Готье не дожевав пенис – а там концерт памяти Михаила Круга. Пью себе кофе, а в телике по первому государственному каналу, в Кремлёвском дворце, весь зал стоя поёт «Васильевский централ»… Куда, бля эта страна катится?...
Он закуривает сигарету. В кухню заходит Фыл и с минуту пьёт воду прямо из крана. Я продолжаю переключать каналы. На экране появляется женское ток-шоу. Ведущая с пухлыми губами и глупыми глазами заинтересованно слушает краснощёкую клушу в шифоне сидящую в студии.
- Как думаешь – спрашивает вдруг Фыл – она клёво сосёт?
Я молчу.
- Кто? – наконец подаёт голос Готье.
- Эта…
Готье пожимает плечами и дотянувшись до кастрюли ставит её обратно на плиту.
- Какие планы? – спрашивает он.
- Сегодня наши с «мясными» играют.- говорит Фыл – пойдёшь?
Я отрицательно мотаю головой. Сегодня четверг…
- Не… - говорю я – сегодня четверг…
Как-то одна тётка сказала, что ей нравится слушать мой голос по утрам. Он хриплый ровно на столько, что она просила даже звонить ей после пьянок и чего-нибудь говорить в трубку пока она мастурбирует. Может врала.
- И хули ты делаешь по четвергам? – спрашивает Фыл.
-Смотрю «евроспорт».
- Чё?
- Теннис.
- Теннис никто не смотрит.
- Я смотрю.
Следующий канал. Здесь нарисованный мужчина в чёрном плаще и маске, побеждает врагов и выцарапывает шпагой букву «Z» на всех предметах попадающихся под руку.
- Слы… - спрашивает Фыл – Как думаешь, Зорро клёво сосёт?



Я купил три пива, пухлую газету объявлений и новую пачку сигарет. Многостраничный еженедельник сохранит мою задницу от соприкосновения с холодным металлом мостового крана. В ранних январских сумерках я лезу смотреть свой «евроспорт». Бесплатный аттракцион. Двадцать скользких ступенек – и я в VIP-ложе.
Белоснежка уже здесь. Крутит и принимает подачи. Мне по ночам снится то, как подпрыгивают две замечательные штуковины под её маечкой чрезвычайно похожие размерами на те мячи, которые она так безжалостно лупит своей ракеткой. Мне снится, как порхает её юбка приоткрывая белую полоску на ягодицах. А всегда казалось, что только чёрное бельё на женщинах – это клёво. Что бы сказали Фыл и Готье, если бы узнали, что деньги которые я откладывал на покупку нового МР-3 плейера, потрачены мной на немецкий бинокль? Зато сквозь восьмикратные линзы, я могу видеть даже капельки пота на её лбу. У неё светло-голубые глаза с удивительно восточным разрезом. Яркие губы. Чистый нос. Волосы она всегда собирает в хвост открывая лоб без единой морщинки. Во время игры часто закусывает нижнюю губу. А когда улыбается разговаривая со своими партнёрами видно, что зубы у неё тоже абсолютно белоснежные.
Я выучил её всю. Почти всю. Интересно, есть ли всё-таки в душевых спортзала отдушины, выходящие на крышу?



Деньги Жу берёт у своей матери. Эта полубогемная тётка живёт в небольшой квартире на Шаболовке и по, какой-то причине продолжает снабжать свою невменяемую дочь дензнаками. На эти финансы мы в основном и надираемся в пивных. Никто из нас толком ни где не работает. Последняя запись в моей трудовой книжке: «спецкорреспондент теле-радио-информационного агентства». В городе из, которого я свалил все думают, что я успешно продолжаю свою карьеру на одной из столичных FM-станций. На самом деле единственный приработок, который иногда приносит доход – перевозка каннабиольных колбасок по просьбе одного из земляков Фыла. Не забываем и о себе, наловчившись к великой радости Жу с помощью линейки незаметно отщипывать щедрые кропали качественного «сканка». Но сегодня Жу угощает тем, что сама «честно купила». В квартире у неё всегда валяется несколько пачек папирос с которыми управляется лучше всех из нашей компании. Две выпотрошенные и вновь грамотно нашпигованные руками Жу уже прошли по кругу.
«Дудеть» после алкоголя по её мнению дело непотребное. А мы с Фылом уже выпили сегодня бутылку коньяка. Но мне пох. Мало ли чего эта тётка гундосит. Хочу курить - значит буду.
- Ну, чё?... – спрашивает Готье после некоторого молчания во время, которого каждый перешифровывал насколько глубоко его зацепило.
- Как POISON?
- Нормуль…я облизал губы – Приклеился сверху коньяка… (я сделал невнятный жест рукой)…как скотчем…
Фыл, у которого каннабиол всегда вызывал только одно желание, полез в холодильник. Достал недоеденную пиццу и стал есть её не разогревая. Мы с Готье смотрели, как исчезает единственная еда в этом доме.
- Ну ты нах. жрёшь…- сказал Миха – оставь децл…
Фыл с сожалением отодвинул тарелку. Из комнаты послышался шум упавшего предмета и чуть позже слабое хихиканье Жу.
- Эй…андроид…- спросил Готье – чё, там? Хихиканье превратилось в истерический хохот. Готье встал и вышел из кухни. Фыл вдруг громко пукнул.
- Ты,чё? – спросил я – иди в коридор урод.
- Поздно. – сказал Фыл и захрюкал. Это он так смеётся.
- Да, ну нах! – я замахал рукой разгоняя невидимые и неощущаемые пока молекулы Шиловского коварства, из-за чего тот захрюкал ещё энергичнее.
- Это, хуйня. – сказал вдруг он – Вот у нас в армии был молдованин…Хлеборез… Серанёт в курилке , а выходить не разрешает… Сидишь и нюхаешь, бля его пуканину…
Фыл посмотрел на тарелку с недоеденной пиццей. Потом на меня:
- А ну, улыбнись ещё раз…
- Чё?...
- Улыбнись ещё раз…
- Зачем?... – онемевшие губы, разъехались до ушей. Фыл опять захрюкал и согнулся попалам. В кухню вернулся Готье.
- Я, что-то пропустил? – спросил он.
Фыл ткнул в меня пальцем и задыхаясь пропыхтел:
- Смотри!
- На,что?
- На него! Он, когда улыбается на BMW похож!
От смеха, в зале с дивана упала невидимая нам Жу.




С «хуикерсами» всё. Халявные шоколадные завтраки закончились. Эти мудаки поставили в отделе где мы паслись новую камеру. Правда об этом забыли предупредить меня. Когда я чувствуя, как мой желудок урча перерабатывает нугу и карамель с орехами, с независимым видом проходил мимо кассира, чувак в чёрной куртке с надписью «SECURITY» прикоснулся к моему предплечью:
- Молодой человек, можно вас на минутку?
- А?...
- Пройдёмте пожалуйста со мной.
- Зачем? – я посмотрел на выход. Возле автоматических, прозрачных дверей медленно остановился ещё один в чёрном.
- Мы хотим вам кое, что показать.
Кассирша с табличкой на груди и бабуля с двумя пакетами молока посмотрели в нашу сторону.
- Что?
- Кино. – лаконично ответил охранник.
- Про войну? – начал наглеть я уже поняв, что «попал».
- Пошли. – дёрнул он меня за рукав.
В маленькой комнатке, с несколькими чёрно-белыми экранами длинноволосый очкарик перемотал одну из видеокассет к началу и я увидел себя, торопливо жующего шоколадку. Теперь хоть понятно, где они поставили свою камеру. Двое в чёрном и рыжая тётка с бейджем «менеджер» перевели взгляды с экрана на меня.
- И чё? – спросил я.
- Вам придётся заплатить за этот «сникерс» - сказала рыжая.
В телике я пойманный клавишей «PAUSE» замер с закрытыми глазами и вздувшейся от большого куска батончика щекой. Как мудак, какой-то.
Тётка расценила моё молчание по-своему.
- Если вы откажитесь платить, нам придётся вызвать милицию. – она прикоснулась к мобиле висящей у неё на груди словно амулет.
- Ага… - сказал я и достал мятые купюры из кармана. Гандоны. Знали бы они на сколько «хуикерсов» мы их нагрели.
Когда охранники провожали меня к выходу я спросил:
- А себе переписать можно?
- Пиздуй отсюда и, что бы я тебя тут больше не видел. – мрачно проговорил один из них. Когда раздвижные двери отделили меня от парней в чёрном, я помахал им рукой.
- Счастливо… - сказал я – в попе слива…




Готье был в гостях у мамы Жу. Пока дочь общалась с родительницей, он спёр из серванта маленькую бутылочку анисовой водки. На вкус - полное дерьмо. Пить её в чистом виде никому из нас не хочется. Поэтому разводим эту странно пахнущую, но многоградусную жидкость пополам с колой, в большом пластиковом стакане с трубочкой. Так и пьём, в переполненном вагоне метро передавая ёмкость друг-другу. Замечательно скрашивает дорогу. Едем молча. Мы уже давно прекратили попытки общаться в грохоте подземки. В переходе между станциями останавливается недалеко от чувака со скрипкой. Готье забил тут с кем-то стрелу. Жу дует, в соломинку пуская пузыри в наш коктейль. Шилов на неё неодобрительно смотрит.
- Мама Жу сегодня сказала, что ей не понравилась американская постановка «Онегина». – говорит Готье. Шилов отрывается от созерцания булькающего стакана:
- Это там, где Лив Тайлер?
Готье кивает.
- Лив Тайлер – киска. – подаёт вдруг голос Жу.
Теперь на стакан посмотрели все.
- Она говорит, что русская душа плохо передана… Татьяна, типа не мятущаяся личность, а шлюха не знающая кому дать… Готье забирает у Жу ёмкость и выбрасывает в урну. - … с русскими бабами всегда так. Они хотят и на хуй сесть и рыбку съесть.
Шилов скучает. Ему явно не терпится разогнаться до нужной скорости. Чем нибудь посерьёзней нашего коктейля. Анисовая с колой, это так – поворот ключа в замке зажигания. Вечер очередной субботы. Впереди у нас пиво и боулинг и Шилову хочется поскорее опрокинуть в себя пару кружек.
- И, чё мы ждём? – Спрашивает он минут через двадцать.
Готье смотрит на часы:
- Ладно…пошли к телефону.
Минут десять он, кого-то материт в трубку. Потом возвращается к нам:
- Бля! Обломщик херов! Поехали…
Мы опять едем куда-то по серой ветке. Фыл купил всем по банке пива и теперь доволен. Себе морда хохляцкая затарил три. С виду Шилов – стопроцентный современный гопник. С такими, как он в своей волосатой юности, я предпочитал не сталкиваться. Ему всё пох. Вот сейчас например ему пох, что рядом с ним стоит тётка с тяжёлыми сумками. Ей очень хочется присесть. Но Фыл дует своё пиво и тупо рассматривает надписи на одном из её полиэтиленовых пакетов. Тётка вздыхает.
Я не выдерживаю и уступаю ей своё место. Шилов криво ухмыляется демонстрируя часть своих новых резцов и клыков. Надолго они задержатся у него во рту? Помню он рассказывал, как однажды со своими ОУНовцами устраивал заказные беспорядки. В Киеве должен был проходить крестный ход.
Какая-то украинская политическая партия собиралась набрать себе баллов в входе предвыборной компании и вместе с церковными хоругвями пронести по Хрещатику свои лозунги. Что-то вроде этого. Шилов, тогда носил чёрную рубашку со знаком «УНА УНСО» на груди. А в карманах у него грелись штук тридцать шариков от подшипника и два кастета. По сигналу несколько пригоршен шариков в толпу, а потом секунд тридцать поработать обеими руками. Главное, как говорил Фыл - вовремя свалить, пока менты не одуплились. Все хлопцы свалили вовремя. Менты успели зацепить только двух в чёрных рубашках и ещё, каких-то панков. Одним из тех двоих был Шилов. Всё бы ничего тем более, что милиционеры явно хотели навешать люлей бледным юношам в рваной джинсе и майке sex pistols. Два аккуратно подстриженных парня попали почти случайно. Но этот ебанутый взял и послал толстого сержанта на хуй. Так ему выбили первые два зуба. Когда я спросил его, зачем он это сделал, Шилов ответил:
- Выполнял домашнее задание.
- Тайлер Дерден мёртв, осёл. – сказал я.
- Зато дело его живёт. – заверил меня этот мутант.
В другой раз я спросил его, какого хрена он делал в украинской националистической группировке.
- У тебя даже фамилия не украинская. – сказал я ему.
- Я вообще на половину еврей. По мамкиной линии . – ответил он, чем окончательно меня запутал.
Мы на станции «Бибирево». Стоим, ждём пока Шилов мочится за ларьками возле небольшого рынка.
- Куда мы идём? – Спрашиваю я Готье.
- Нужно с одним человеком увидеться. Он здесь недалеко на частной party отвисает.
- Чё, бля за party? – спрашивает застёгивающий на ходу ширинку Фыл – А пиво? А боулинг?
- Чувак, дай мне дело сделать, а?! А потом будешь катать шары до утра.
- Бля! Сразу бы сказал, а?! Мы бы тебя лучше там подождали. Может каких тёток зацепили бы…
- Не кислячь. С тобой сексом можно только за деньги заниматься.
Жу хихикнула. Шилов улыбнулся.
- Чё, за party? – спросил наконец и я.
- Да, так… одни устраивают… Но ваще-то прикольно. Я, как-то был
- На «Серебряного мудака» потянет?
- Сам посмотришь. – и уже Шилову – там и тётки. Пошли.
- И они пошли. – Сказал Шилов.



Домофон ответил почти сразу. Хриплый голос сквозь обрывки музыки спросил:
- Кто?
- Вы всё ещё кипятите? – произнёс Готье – Тогда мы к вам.
Дверь подъезда щёлкнула.
- Это, чё ещё было? – Фыл поставил пустую банку на пол лифта.
- Типа пароль. Вместо флаера. Закрытая вечерина. На восьмом этаже – звонок в обитую дермантином дверь.
Я почти сразу понял куда попал. Слышать – слышал. Но видеть не доводилось. Не знаю, как в этой квартире можно жить. Потому, что мебели, кроме нескольких надувных диванов я не увидел. Зато здесь были непонятно куда спрятанные зелёные светильники заливающие всё пространство ядовитым, неестественным светом. Очевидно хозяин снёс несколько стен в этой пятикомнатной халупе, из-за чего получилась не слабое по размерам помещение. В которое влезла туева хуча народа.
- Хе… - сказал Фыл – это чё, типа «матрица»?
По всему пространству гигантской комнаты, кто-то расставил колонны из разнокалиберных телевизоров, на экранах которых постоянно сменялись многочисленные цифры и геометрические фигуры. Из спрятанных динамиков валит мощный ломаный бит. Мы медленно продвигались среди многочисленных гостей.
- Чё, эт-такое? – спросил меня Фыл цапнув с ближайшего стола бокал чего-то алкогольного и мерзкого с виду. – А?
- Харизматематики. – ответил я.
На небольшом возвышении, какой-то чувак стоя за dj-скими приблудами извлекал из винила и семплеров тот пульсирующий шум который мы слышали. Другой пожилой чел похожий на профессионального мудака изредка читал с листа заунывные, непонятные фразы. Самое понятное происходило на другом возвышении. Круглом и непрерывно вращающемся. Там извивалась под ритм обнажённая тётка с чрезвычайно качественными сисями и татуировкой чуть повыше попы.
- А она типа хариз… - Шилов запнулся - …математрица?
Харизматические математики. Харизматематики. Я вдруг понял, что пожилой мудак с микрофоном и есть тот самый Любомир, о котором я слышал. Чё там у него, в черепной коробке происходило я понятно знать не могу. Но это псих объявил, что Бог – сверхмегасложное уравнение. Высший цифровой разум. Формулы, цифры, числа. Захотел создателя всего сущего вычислить. Возвести в степень. В куб. Разделить, умножить, сложить, вычесть. Разбить на дроби. Извлечь из корня Господа Нашего.
Я сообщил всё это Фылу, который высосал уже второй стакан коктейля. Мы подошли поближе к крутящейся, похожей на барабан штуковине.
- Настоящая. – сказал Шилов, кивнув на извивающуюся в такт музыке участницу шоу. Разговаривать приходилось чуть не крича друг-другу в уши. Но я понял, что он имел, в виду: судя по светлым волоскам на лобке, блондинкой она была настоящей. Вокруг нас пританцовывали и слонялись с бокалами пара десятков симпотных тёток. Но на эту ясное дело смотреть было интереснее.
- Смотри, какая… - Шилов помолчал подбирая слово - …резиновая.
По другому эту почётную попу и литые сиси и не назовёшь.
- Силикон, что-ли?! – проорал мне в ухо Фыл.
Я не успел ответить. Потому, что блондинка откинула свои волосы, закрывающие лицо.
Нах мне отдушины, на крыше спортзала?
- Пиздец. – только и сказал я.
Абсолют. Качество. Совершенство.
Сквозь полуопущенные ресницы равнодушно скользнула взглядом и опять барабанообразная платформа медленно повернула её к нам тылом, что бы продемонстрировать плавное движение по ниже татуировки.
Вот, что оказывается скрывалось, под её маечкой и юбкой?
Я забрал у Шилова стакан и залпом влил его себе в рот, даже не почувствовав крепость и вкус напитка. Какой, нах боулинг?!
- Эй! – толкнул меня Шилов – Смотри! Там та тётка с ОРТ!
Я промолчал.
- Воткнул? – проорал он мне на ухо.
Я промолчал.
Какие у неё странные глаза. С удивительно восточным разрезом.
- Э?! – дёрнул меня Шилов. – Харэ втыкать!
А на лодыжке – тоненькая золотая цепочка.
- Э?!
- Бля! Чё те надо?! – ответил наконец я.
- Смотри! Как этого типана, зовут?!
Он ткнул пальцем в сторону. Там с кем-то беседовал обладатель звания «мудак тысячелетия» за достижения в области телевидения.
Я назвал имя и фамилию.
- Ништяк, да?! – восторженно проорал он. – Пацанам расскажу! Пошли автограф возьмём, а то не поверят!
- Ебанулся! – проорал я в ответ – Мы же типа свои. Типа богема. Сюда ботву всякую не пускают. Щас нах выгонят!
Шилов мочал не долго:
- Смотри…бля, как его?!
Мимо протопал один из «На-ны».
- Хорош пальцем тыкать. – сказал я.
DJ закончил свой сэт и седовласый Любомир начал о чём-то нудно рассказывать. Белоснежка покинула вращающуюся штуковину и исчезла в толпе. Я помедлив несколько секунд двинулся за ней следом. Исчезла. Растворилась. Зато встретился Готье, который разговаривал с типом в лыжной шапке. Жу рядом пялилась в один из мигающих экранов. Любомир заткнулся. Наступила полутишина, в которой сразу образовались небольшие кружки беседующих со стаканами, в руках людей. Шилов подошёл к одной из компаний и молча встал рядом. Я ещё раз взглядом обшарил толпу. Блин. Куда она делась?
- Слы мужик, можно тебя на минутку? – Шилов тормознул проходящего мимо парня.
- Да.
- Ты из «До 16 и старше»? Да? – Фыл отхлебнул из стакана.
- Да. – ответил тот.
- …Говно твоя программа. – сообщил ему Шилов.
- А, я причём? – спокойно ответил парень.
Шилов несколько мгновений смотрел на него, потом произнёс:
- Точно…Ты –то причём…
Телечувак пожал плечами. Шилов похлопал его по плечу:
- Ну ладно…Извини…
- Да не…Нормально… - и парень пошёл дальше.
- Шилов… - говорю я и тут же умолкаю.
Фыл отхлёбывает из своего стакана и оглядывается по сторонам. Потом переводит взгляд на меня:
- Чё?
Он громко сдерживает отрыжку и спрашивает:
- Вот а проблем, ман?
И снова не получает ответа.
В другом конце комнаты я вижу белые волосы собранные, в узнаваемый хвост. И делаю шаг.
- Ты куда? – Фыл собравшийся влить в себя остатки коктейля, останавливает руку не донеся до рта.
- Шилов… - говорю я - …пожалуйста, подожди меня здесь.
Я медленно подошёл к самой многочисленной компании, образовавшей круг возле dj-ского пульта.
Любомир в расстёгнутой до середины груди фиолетовой рубашке, энергично жестикулируя левой рукой вещает собравшимся вокруг него людям:
- В принципе я согласен: здесь нет ничего кардинально нового. Всё о чём я говорил, изначально базируется на Кабалле…, а это, как известно одно из древнейших учений…Магия чисел, сама по себе…
Правой рукой он не жестикулирует. Потому, что правая рука на талии его соседки. Она успела переодеться. Накинула белый пушистый халат с таким же пушистым поясом и стоит засунув руки в его глубокие карманы. Стоит и смотрит на него снизу вверх.
- …Массоны придавали цифрам большое значение…Ну например все их символы обязательно содержали определённое количество…
Это так выглядит мужчина, которому «можно»?
- …Цифра 9 обладает гораздо большей энергетикой…Вы знаете, что если умножить девятку на любую другую цифру, а потом сложить между собой цифры, числа получившегося в результате, то получится та же самая девятка…
Мудак. Стопудовый, бессменный мудак этого и всех последующих тысячелетий.
- Он, чё учитель математики? – спросил подошедший сзади Фыл.
- Нет. – ответил я – он мудак.
И Белоснежка, вдруг оторвалась от созерцания Любомирова красноречия. И повернула голову, в нашу сторону. И остановила свой спокойный взгляд на мне. Я наверное, что-то должен был сделать. Например - улыбнуться. Но просто хлопнул два раза ресницами. И ещё раз хлопнул, когда отвернулась.
У меня нет фиолетовой шёлковой рубашки.
Я не чистил зубы наверное с неделю.
- Кошмар. – сказал Шилов.
- Хуже. – мрачно ответил я.
- Хуль, хуже? – Фыл кивнул в сторону – Вон этот мудак шароёбится.
Лёня улыбаясь, вежливо слушал толстого мужчину, который энергично похлопывал его по руке.
Что может заставить человека надеть на себя клетчатые штаны?
- Пошли. – сказал я. – Щас мы этому красавцу настроение подпортим.
Я мельком глянул в сторону Любомира и двинулся к Кошмару. Шилов со стаканом в руке следовал сзади.
- Привет. – сказал я.
Лёня мило улыбаясь повернулся.
- Здравствуйте. – поздоровался я с толстяком. Знакомое лицо.
Лёнина улыбка несколько померкла.
- Салам. – произнёс Шилов появляясь из-за моей спины.
Функция «улыбка» уменьшилась ещё на несколько делений.
- Вы из Средней Азии? – спросил толстяк.
- Ага… - ответил Фыл и отхлебнул из стакана.
Я вспомнил его…Слонёнок с пробитым хоботом.
Лёня перевёл взгляд в пол и помочил губы в своём алкоголе.
- Да?...А откуда?
Заинтересовался. Агасси хренов.
Я промолчал, ожидая, что же соврёт Шилов.
Но он, почему-то сказал
- Привет. – кому-то у меня за спиной.
- Привет. – ответили ему. И мы все повернулись, на этот голос.
- Добрый вечер, Наденька! – слонёнок резво преодолел расстояние и пожал ей руку.
- Что же, вы не приходите на тренировки, Николай Егорович? – она убрала кисть в тёплый карман халата.
Что говорил толстяк, я не слушал. Я смотрел.
Она всегда носит только белое?
Наденька?
- Леонид. – Кошмар пожал ей руку.
Мудак.
Она вопросительно посмотрела на меня.
- Дэн… - я тоже секунду подержался за её ладонь - Денис.
Шилов приподнял свой стакан.
- Шилов. – сказал он.

- Переход на кольцевую линию. Уважаемые пассажиры не забывайте свои вещи при выходе из вагона …
Мы с Шиловым проснулись под вечер. Пока пили пиво и добирались из его Мытищ до метро – вечер превратился в ночь. Скоро переходы закроют. Что бы не было скучно у нас с собой четыре «светлого». Людей в вагоне почти нет.
- Я знаю одного чувака – говорю я – его отец озвучивал все эти объявления в метро.
- А я … - Шилов отхлёбывает из банки – нашёл раз в метро сумку. Там был плейер и триста рублей денег.
Мы стоим прислонившись к стеклу за которым видно происходящее в соседнем вагоне. Там несколько мужиков со здоровенной «бетакамовской» камерой и логотипом одного из центральных каналов на спинах.
Гримёр пудрит лица парочке актёров.
- И где плейер? – спрашиваю я.
Шилов пожимает плечами:
- Дал одной тётке послушать. Третий месяц у неё по венам плавает.
Он смотрит по сторонам и прикуривает сигарету. Старушка в коричневом пальто заметив это неприязненно поджимает губы. На следующей станции кинув на нас уничтожающий взгляд она выходит.
- Слы, - говорю я – дай сигарету.
- В жрпу ракету – Шилов смотрит, как актёры в соседнем вагоне размахивая руками спорят перед объективом камеры. – ты бросаешь.
Точно. Я и забыл. Но курить всё равно охота.
- Однажды, я не курил целый месяц . – говорю я.
Шилов молчит.
- Ты знаешь, что я не ругался матом десять лет?
Шилов выдыхает дым.
- И, как-то не занимался сексом целых два с половиной года?
Шилов допивает пиво и бросает в банку окурок.
Потом переводит взгляд на меня:
- Ты, чё ебанутый?
Следующая станция. В вагон заходит тётка в метростроевской форме с рацией в руке.
- Кто здесь курил?
Немногочисленные пассажиры смотрят на нас. Но молчат.
- Кто курил? – повышает голос она.
Мы тоже молчим.
- Не поедем, пока тот кто курил не выйдет – тётка обводит вагон суровым взглядом и угрожающе поднимает рацию.
Молчание. Поезд не трогается с места. Люди начинают переглядываться. Шилов хмыкает.
- Да не курил никто. – тоскливо говорю я – поехали уже …




- Единственный поступок, которым я горжусь – говорит Готье. – это то, что я бросил курить.
- Поступок, который меня не радует. – говорит он. – это то, что я начал курить опять.
Я бросаю.
- Купи новый автомобиль, выедь на нём на трассу и сбей первоклассницу. А потом попробуй бросить курить. – Говорит Готье.
Я брошу.
- Трахни шлюху без презерватива, зарази свою любимую девушку СПИДом, а потом попробуй бросить курить. – говорит он.
У меня получится.
От никотина желтеют зубы. И кашель по утрам. А ещё курящие мужчины не нравятся ей. Она мне так сказала. Вернее сначала улыбнулась и сморщив нос произнесла:
- Денис, ты бы мог не дымить на меня своей сигаретой.
А потом сказала, что курящие мужчины ей не нравятся. Я вообще хорошо запомнил всё, что она говорила, в том кафе где мы сидели после харизматематического PARTY.
- А Любомир курит? – спросил я.
- А при чём, тут Любомир? – она пожала плечами.
Отлично. Один мудак не причём. Причём другой мудак. Лёня.
- Это, ты снимался в том сериале? – спросила она его, как только слонёнок покинул нас.
Два специальных «мудака» от жюри конкурса.
- Мне понравилось. – сказала она и посмотрела на нас:
- А вам?
Шилов промолчал.
И я – Член жюри – впервые нарушив пакт со своей совестью, подыграл одному из главных номинантов.
- Да. – сказал я. – понравилось.
Именно Лёня пригласил её в кафе. Именно там продолжился их разговор. Именно из-за этого приходится теперь терпеть этого мудака в нашей компании.
Я брошу курить.
- Вынь родного брата, ещё тёплого из петли, сделанной из маминой бельевой верёвки. А потом попробуй бросить курить. – говорит Готье.
Лёня Кошмар провожает её домой. Он бывает на её фотосессиях. Она снимается для каталогов. Её называют Надин. С ударением на второй слог. Мне тоже можно её, так называть.
Теннис. Бассейн. Утренняя пробежка. Кофе без сахара и сливок.
Её ждёт какой-то крупный контракт за бугром. Лёня говорит с ней, когда она сидит с ним рядом за столиком в очередной кафешке. Лёня подвозит её иногда на папином «бумере». Ей нравится машина. Она тоже хочет такую же. Только красного цвета. Кабриолет.
Мудак. Которого приходится терпеть. Или это ему приходится терпеть нас?
Шилов по моей просьбе вежлив.
Готье извлекает из себя свои лучшие пёрлы. По моей просьбе.
Надин часто улыбается, в нашей компании.
Я начал отжиматься по утрам.
И ещё – она всегда носит белое.




- Аптечка, в шкафу. – говорит Чаппа откидывая со лба дреды. Он щурится от дыма торчащей в углу рта сигареты и жуёт жвачку. Диван на котором он сидит стоит по середине комнаты. На стене красо-зелёно-жёлтый флаг и постер Боба.
На маленьком столике перед диваном пакет привезённый нами. Чаппа отсчитывает купюры. Шкаф – за моей спиной.
Мы с Шиловым упорно надирались весь предыдущий вечер и полночи. Башка раскалывается. Фыл молча пьёт пиво в одном из кресел. От этого зрелища мои почки начинают намекать о своём существовании.
- В другом ящике. – говорит Чаппа.
Выдавливаю на ладонь четыре таблетки. Тупо смотрю на них. Чаппа тушит сигарету в пепельнице и выдохнув клуб дыма в потолок, откидывается на спинку дивана. Его дреды достают до плеч:
- Чё, забыл, как это делается?
Я обвёл комнату в поисках стакана воды.
- Если ты собираешься это пить, то делаешь большую ошибку, ман.
Пошёл нах, думаю я, членосос хренов.
- Анальгин, как и всё в этом мире, нужно употреблять правильно. – он зевает. Шилов молча заливает в себя пиво.
- Знаешь, как правильно?
Членосос хренов.
- Врачи об этом не расскажут… - Чаппа достаёт из-за уха туго заряженную папиросу:
- Они о многом не рассказывают. Вот анальгин например…Тут же из названия понятно, как его правильно принимать, ман.
Он прикуривает косяк:
- Чё, ты на меня смотришь? Да, чувак…Ты правильно понял.
Он ещё раз затянулся:
- Через анал…То, есть через жопу…

Пилюли подействовали минут через десять. Гвоздь из виска переместился к затылку. Или это Чапповский сканк помог? Для себя, он держит качественный. И для нас не жадничает. Когда пустая папиросная гильза отправилась в пепельницу, он завёл «The Whailers».
Я вспомнил, что три года назад Чаппа и знать не знал, кто такой Боб Марли. Он жил себе во Львове, выращивал коноплю на даче и толкал её местным хлопцам. И усиленно экспериментировал со своей продукцией.
Однажды этот в хлам накуренный хрен сорвал себе, какой-то контролер в башке. Взял и принял ислам. Поехал в Россию, нашёл мусульманскую общину и сделал обрезание. Полгода ходил с бородой, совершал намаз и мечтал отрезать башку Салману Рушди. Потом контролер повернулся в другую сторону. Или вообще нах оторвался. Потому, что сейчас Чаппа убеждённый растаман. Ходит теперь с дредлоком и обрезанным хуем.
- Если будешь принимать анальгин правильно, нужно к проктологу раз в полгода ходить. Проверять правильный ли у тебя прикус…
И задвигает такие вот телеги.
- Я умный. – говорит он после второй папиросы – Я пиздец, какой умный. Думаешь я не знаю, как зарабатывать деньги легально? Знаю.
- Главное идеи. – говорит он постукивая себя пальцем по виску – а идей здесь… Не задумок, ман… А настоящих идей…
I’m shot the sheriff… - поёт Боб из динамиков.
Чаппа вещает забравшись с ногами на диван. Фыл впервые на моей памяти не жрёт ни чего после косяка. Это сразу должно меня настораживать. Но мне не до Шилова. Этот мутант готовит в себе коктейль Молотова качественные ингридиенты, которого стопудово снесут ему башню пол часа спустя. Я сквозь остатки анабиозного похмелья, опускающего действия анальгина и вступившей в силу второй волны каннабиола рассеяно внимаю Чаппе:
- никому не приходит в голову, как неудобно сидеть на обычной мебели беременным тёткам… - говорит он - и это моя основная идея…
- BUFFALO SOLDIER… - поёт Боб.
- Тут ничего сложного… - Чаппа облизывает губы и суёт руку, куда-то за спинку дивана.
- Плод создаёт избыток веса и давит своей тяжестью на поясницу…на крестец…и вообще на тазовые кости…
Он достаёт бутылку газированной минералки наливает мне в стакан, а сам пьёт прямо из горлышка. Пузырьки проходят по языку лёгкой наждачкой, щиплют нос и выступают на глазах мягкой влагой.
- Спасибо… - говорю я.
- За, что?...
- За, воду…
- За воду спасибо не говорят. – он снова приложился к бутылке.
- А за газ, в воде?...
Чаппа уставился на меня. Потом хмыкнул:
- Не знаю…Тогда, на всякий случай «пожалуйста»…
- Во-о-от… Нужно производить специальную мебель для беременных… Анатомические кресла там…Ну и самое главное – Столы с вырезом для пуза.
Чаппа взял подушку, засунул её себе под майку и уселся возле стола в углу комнаты: Псевдо живот упёрся, в столешницу:
- Как нах, с таким пузом можно, чё нибудь делать?
Он поднял руки, и несколько раз ткнул животом в стол:
- Всего ребёнка помнёшь…
В бутылке Шилова осталось треть.
- Но самое главное – никто не думает о людях, которые ненавидят сладкое…
Чаппа не вынимая подушку вернулся на диван.
- О них думаю я, ман… - он снова постучал себя пальцем по виску. – о людях, которые не могут есть варенье, торты и пирожные.
- Специально для них я буду выпускать солёное мороженное, жвачку со вкусом бекона и «SNEACKERS SALT», с солёным арахисом… Я буду производить круасаны с солёным повидлом… И само солёное повидло… Торты с маринованными грибами… Бля! Всё, что угодно чувак…
- Ни, хуя себе. – сказал я.
- И самое главное эта ниша не занята…Никем.
Он вынул подушку из под майки и кинул на пол:
- FUCK! Думаю – чё так стрёмно сидеть-то?!
Чаппа взял со столика пачку денег и взвесил её в руке:
- Но есть ещё один способ получения капусты…Его можно реализовать в любом городе, где есть крупные фирмы и телефоны. То есть, в любом, ман. Идея не моя, поэтому дарю…
К тому моменту, когда Чаппа закончил рассказывать, Шилов допил бутылку до дна.




В метро Шилов забрал у меня плейер, где торчал диск из «Китайского лётчика». Людей в вагоне было много. Поэтому зрителей видевших, как он устраивает слэм сидя на скамейке и подпевает «Мясотрясам» хватало. Потом, пока я немного отстал завязывая шнурок на выходе из станции, этот мутант безуспешно пытался взобраться на эскалатор.
Я подошёл и секунд двадцать с удовольствием наблюдал за этим зрелищем.
- Блядь! Да, что с этой херовой лестницей! – наконец распсиховался он.
- Чувак! – сказал я – По, этому эскалатору спускаются! А вот по тому… - Я показал большим пальцем за спину – поднимаются наверх. Нам туда.
И зачем мне понадобилось покупать стельки?
- Лось! Тётя-мотя-тётя-мотя! Лось! Тётя-мотя-обормотя! – орал Шилов, расхаживая туда-сюда по тротуару и специально расталкивая прохожих возле обувного не далеко от ГУМа. Слава Богу он не зашёл во внутрь.
- Заполните пожалуйста этот купон. – продавщица протянула мне бумажку – тогда вы сможете участвовать в розыгрыше призов…
- Каких? – спросил я.
Продавщица не ответила. Она смотрела мне за спину.
- Саша. – сказала она рослому парню в футболке с эмблемой магазина – Сделай, что-нибудь…
Я поглядел через плечо.
Вообще-то Фыл не танцует. Сам говорил, что не любит. Зря. Есть на, что посмотреть. Особенно когда он в настроении. Шилов подпрыгивал на одной ноге отставляя другую в сторону и хлопал в ладоши. Три прыжка, в одну сторону. Три обратно.
- Эй! Здарова – цыц – капец! Это далеко ещё не канец! – орал он.
Из следующего магазина нас попросили уйти сразу.
- Шилов! – сказал я на улице начиная свирепеть.
- Да? – с готовностью ответил он внезапно перестав хлопать в ладоши.
- Ты можешь не петь, а?
- Легко. – ответил он и снова начал подпрыгивать. Три прыжка вправо. Три влево.
В ГУМе нас тормознули на входе.
- Чувак! – сказал я – Давай я возьму такси и отвезу тебя домой, а?
- Нормуль. – ответил он. За минуту, до этого Шилов раз тридцать крикнул гумовскому охраннику «пока! красавчик!», каждый раз поднимая сжатую в кулак руку над головой.
- Я ссать хочу. – сообщил вдруг он.
- Блин. До дома не потерпишь?
- Нет.
В туалет возле кремлёвской стены он спустился сам. Подозрительно спокойный. И почти сразу я понял, что мне тоже следует туда войти. Из-за громких голосов за дверью.
- Блядь! Этот урод вообще охуел! – Услышал я проникнув в гулкое помещение. Среди писсуаров стояли три злых мужика. Самый злой отряхивал свои брюки носовым платком. Шилова нигде не было видно. Я быстро прошёл вдоль кабинок. Шилов стоял в предпоследней. Он мочился, держась одной рукой за стену и тихо смеясь покачивал головой так, будто услышал, что-то очень весёлое.
- Хули, успокойся! Он обоссал меня! – донеслось от писсуаров. – убью, нахуй!
- На верх выйдет, там его и мочканём. – сказал другой голос.
Дебилы. На верху полно карабинеров. Так, что веселья не будет. Если троица не против переночевать в райотделе, конечно. Шилов появился из кабинки застёгивая штаны. Наушники от «walkmana» волочились за ним по полу.
- Шилов, с тебя новые уши. – сказал я вытащив из кармана острозаточенный карандаш и вставив его между пальцами правой руки. Словно FUCK. Простейшее оружие городского партизана. Но оно нам не понадобилось.
Я чё – зря, что ли стригусь «под ноль» и отъел ряху на 90 киллограммов?





Наконец выпал снег. Настоящий. Не превращающийся, в бурую кашу под колёсами авто. Пальцы в кроссовках немеют. Но это фигня. Терпимо. В своё время, в Приполярье бывало и похуже. Когда губы приходилось мазать бесцветной помадой перед тем, как хлебнуть пива из банки. А то примёрзнет. Потом у пива мерзкий привкус.
Она тоже пользуется бесцветной помадой.
Её мама почти круглый год живёт среди снегов. Только на другом конце земного шара. На Аляске.
- Блин, у тебя оказывается мамахин в штатах! – сказал узнавший об этом Фыл. - А ты, чё здесь?
А что там делать на Аляске? На лыжах кататься? Она там была. Ей не понравилось. И не понравилось, как смотрел на неё новый папа.
Хм. Надеюсь мой взгляд не вызывает в ней отрицательных эмоций. Ведь я пялюсь на неё постоянно.
И Лёня. Он иногда во время разговора, как бы невзначай берёт её руку в свою.
Мудак.
Мудак… Но такая штука, которую называют обаяние у него есть. Признаю. Даже Шилов уже не напрягается в его присутствии. Отношение Готье к тому, что происходит на этой планете известно. Жу. – как всегда. Я например не пойму: замечает ли она, что мы сейчас не в Москве, а в загородном доме Лёниных родителей?
Домик почётный. Трёх этажный. С камином. Возле него мы сейчас и сидим утопая в мягких диванах. В баре – полно алкоголя. На видном месте – литровая бутылка без наклеек запечатанная воском. Шилов цапнул её первым делом:
- А это, чё за хрень?
- Это папе дядя Амаяк подарил. В день моего рождения. Это армянский коньяк многолетней выдержки.
… - Лёня мягко забрал бутылку у Фыла и поставил на место. – Папа не разрешает его пить… Говорит, что откроет только по особому случаю. Всё остальное – можно…
Можно, так можно. Я сразу бухаю себе полстакана «чивас» и делаю нескромный глоток.
Лёня пообещал устроить нам эту поездку ещё неделю назад. Все довольны. Знаю, для кого он старается…
- А твой отец? Он где? – спрашиваю я.
Папа Надин, чемпион. Заслуженный тренер России по теннису. Он всю жизнь вёл здоровый образ жизни и под конец похоже вообще свихнулся на этой теме.
Началось с того, что он начал очищение организма. Всем рассказывал, что чувствует себя, как младенец. А потом нашёл панацею от всех болезней. Уринотерапию. Он пил свою мочу по утрам, выпаривал её до нужной концентрации и хранил в литровых банках на антресолях. Он клизмировался и полоскал горло. Вся квартира и мебель впитали в себя запах папиной страсти. Естественно хотел и жену приобщить. Это стало последней каплей. Мать устроила скандал:
- Мне твоё положительное влияние, на половую функцию – до одного места! – кричала она – Я даже целоваться с тобой уже не могу! Меня воротит!
- Ну зачем ты, так? – мягко пытался успокоить её отец. – понимаешь…
- Не хочу ничего понимать! – перебивала его мама.
- Узнаешь, что дерьмо полезно – тоже будешь его есть?! На зиму заготавливать, в банках?! Научить пользоваться машинкой для консервации?!
Может сейчас папан этим, как раз и занимается. Ведь по словам Надин даже сходить в туалет «по большому» он называл «эвакуация кала»…
Потом мы пошли лепить снеговика и конечно почти моментально это превратилось в снежное побоище. Стало понятно, что Лёня ни хрена не умеет лепить и кидаться снежками.
Вот, кто наверняка на равне с девчонками был мишенью для обязательного обстрела после школьных уроков. Зато Надин сразу показала класс. Взяла и расквасила мне нос. Бах и всё. Даже в глазах потемнело. Это с десяти метров-то…
Втягивая липкие от мороза кровавые сопли, я сел на ступеньки крыльца рядом с Готье. Он с самого начала устроился здесь и невозмутимо курил.
Я зачерпнул в ладонь снега и приложил к переносице. Вокруг недолепленного снеговика с криками носились Фыл, Кошмар и Надин. Жу с отсутствующим видом сидела в эпицентре боя на ведре, которое должно было стать головным убором скульптуры и флегматично жевала морковку. Несостоявшийся нос снежного творения.
- Я тут, к своим месяц назад ездил. – сказал вдруг Готье.
Странно. Я только сейчас понял, что мы никогда не разговаривали о наших родителях.
- Мать постарела за два года… и отец тоже… - Готье затушил сигарету. – Когда рядом живёшь, не замечаешь. А щас приехал…
Помолчали. Бой прекратился. Лёня отряхивал одного из бойцов от снега. Не Шилова.
- Самое обидное, что ни хуя ведь не изменишь. – Сказал Готье и посмотрел мне в глаза – Вот если бы, что-то изменилось от того, что я тебя отпизжу – отпиздил бы.
Он поднялся отряхивая задницу:
- Но от этого мама моложе не станет.

- Больно?
Нос распух. И сейчас, в тепле начал покалывать. Жу захотела спать и Лёня пошёл показывать Готье, куда её уложить. Шилов придвинул кресло к камину и греет ноги. Надин наклонилась так близко, что её прядь коснулась моей щеки:
- Очень?
- Нет.
Она смочила платок и аккуратно оттёрла засохшие кусочки крови:
- Извини, я не хотела…
- Блин. Представляю, что бы у меня было вместо носа, если бы хотела.
Она рассмеялась:
- Выпьешь?
- Ага.
Она направилась к столику с бутылками. Я проводил её взглядом. В джинсах – не хуже, чем в своей юбке. Даже лучше. Теперь-то я знаю, как там и что. Кстати…
- Надин?
- Да. – она присела рядом и протянула мне стакан.
- Что означает твоя татуировка?
- Какая?
-У тебя их несколько?
- У меня их вообще нет.
- А вот, тут.. – я прикоснулся к своей пояснице.
- А!... Это не настоящая. – она улыбнулась – так, переводная картинка… Уже стёрлась давно… Я настоящую боюсь. Говорят больно.
- Не… - я отправил в себя полстакана – не очень.
Она приподняла брови:
- А у тебя есть?
Я кивнул.
- Покажи.
Поставил стакан на пол и закатал рукав футболки. Она придвинулась ближе и я ощутил её дыхание на своей коже. От этого сотни крошечных иголок пробежались по моему телу. Словно я выскочил за дверь без одежды.
- Неплохо… Мне нравится… - Надин улыбаясь заглянула мне в глаза – А ещё есть?
- Есть… - Я задрал футболку до подбородка. Она наклонилась и я почувствовал прикосновение её руки в районе сердца.
Сотни иголок превратились в миллионы.
Она провела подушечками пальцев по линиям узора.
Я посреди Антарктики в задранной на животе футболке.
Коснулась серьги в правом соске.
- Это пирсинг?
Я кивнул. Даже сказать «да» в этот момент я бы не смог - Кусок льда в горле не позволил бы.
- Больно, было? – она подняла глаза. Не убирая руки с моего сердца.
Сердце схватило огромный молоток и стало стучаться в её ладонь изнутри.
Какие у неё голубые глаза. С удивительным восточным разрезом.
Что-то звякнуло в углу комнаты. И мы оба повернулись на звук.
Теперь я понимаю с, каким выражением я смотрю на Лёню, когда он держит её руку в своей и отряхивает снег с её одежды.
Потому, что с тем же самым выражением он сейчас смотрел на нас. Она убрала руку. Я наконец проглотил ледяной кусок.
Кошмар взвесил поднос с чашами в руках и произнёс деревянным голосом:
- Давайте пить кофе.


Готье с Жу, спят, прямо за стеной. А Шилов улёгся на первом, недалеко от камина. И от столика с бутылками. Высосал наверное ещё пол-литра и храпит.
Мне тоже нужно выпить. Надраться. Нахуяриться. Я не могу спать. Я лежу одетый на застеленной кровати и тупо смотрю в потолок. Там, на третьем этаже ещё одна комната. Спальня Лёниных родителей. С огромной кроватью.
Я слышу, как тикает мой «swath» на руке.
Я знаю, что Лёня повёл укладывать Надин именно туда. И не спустился обратно.
Мне нужно надраться. Нахуяриться. Наебашиться. Уйти в анабиоз.
Мне нужно выпить.
Мне нужна сигарета.
Хуй с ними: первоклассницей, девушкой больной СПИДом и повесившимся братом.
Я хочу курить.
Сигареты есть у Шилова. Там же прихвачу батл «чиваса». Я пошевилился собираясь встать и замер.
Кто-то спустился с третьего этажа и мягко прошёл мимо моей комнаты. Сердце опять схватило свой молоток. Не молоток. Кувалду.
Еле слышно щёлкнула дверь ванной.
Потом зашумела вода.
Блядь! Мне нужно выпить!
Я стараясь не шуметь вышел, в коридор и на цыпочках направился к лестнице. В ванной, тихо звякнуло. Я уже поставил ногу на ступеньку, когда услышал, как сквозь шум воды кто-то тихо всхлипнул.
До сих пор не пойму, что меня заставило вернуться назад. И открыть дверь.
Вода тугой струёй била в раковину.
На кафеле, съёжившись сидел голый по пояс Лёня Кошмар и тихо давился слезами. Рядом с ним валялась выпотрошенная аптечка. Я сразу понял, что он там искал. Резиновый жгут, который туго стягивал его правую руку. В левой Лёня держал одноразовый шприц. Восемь кубов. Не глюкозы стопудово.
Мы молча смотрели друг- на - друга.
- Родители знают? – спросил я.
Слёзы побежали сплошным потоком и он выпустил конец жгута из зубов.
На левой такие дороги, что колоть уже некуда.
- Что, случилось? – я присел рядом почувствовав, как кафель холодит задницу.
Он заплакал ещё сильнее.
Я вытащил из его пальцев шприц и аккуратно положил на стиральную машину.
Бля. Мне пох, когда плачут бабы. Но на мужские слёзы смотреть не могу. Я прикоснулся к его плечу.
Лёня неожиданно обнял меня и его слёзы промочили мою футболку: он наконец разрыдался по-настоящему. Так продолжалась минут пять. Непрерывные рыдания превратились обратно во всхлипы. Потом в судорожные вздохи. Наконец он так же неожиданно отстранился. Вытер тыльной стороной ладони глаза и невидяще уставился в стену.
- Она меня не любит. – сказал он.
Я промолчал.
- А, я… - он снова всхлипнул - … я, её люблю…
Ночь откровений.
Я взял полотенце и подал ему.
Потом взвесил шприц в руке:
- Не много?
Он хмуро глянул на восемь кубов и вытер лицо:
- Я хотел убить себя.
Зашибись.
- Зачем?
Лёня молчал с минуту.
- Я ей ноги готов целовать… Я всё готов ради неё сделать… А она сказала сейчас что между нами ничего не будет… Что я конечно милый мальчик…
- Мальчик… - повторил он горестно.
- Ну сказала и сказала…
Хреновый из меня психолог.
Лёня вдруг посмотрел на меня. С очень непонятным выражением:
- А сама сегодня, там внизу… С тобой…
Я пожал плечами:
- Да, она татуировки мои смотрела…
- Татуировки… - повторил он упавшим голосом.
- Ну не любит… - сказал я сам себе не веря - …полюбит… Всё будет нормально.
Лёня мутно глянул на меня и вдруг сказал зло:
- Не будет нормально. Потому, что я мальчик…
Мужчина… Мужик…
Я пожал плечами:
- В смысле?
- В прямом. – он встал и произнёс возвышаясь надо мной. – Она не спит с мужчинами.
- В смысле?... – тупо повторил я, уже всё поняв.
- Вообще не спит. – Лёня посмотрел на шприц – Она «розовая». Стопроцентная лесбо.
Что, за ночь сегодня?
Я поднялся и потёр щёку смотря на своё отражение в запотевшем зеркале. Потом перевёл взгляд на Лёню:
- Да,чувак… Была, бы она хотя бы «Би», шанс бы у тебя был…
Чуть не сказал – у меня.
Кошмар смотрел в пол.
Я пожал плечами:
- Её любви может добиться, только другая девчонка… Поэтому наше место в буфете.
- В буфете…- повторил он.
Мне захотелось спать:
- Давай… Убирай, тут своё…
Я сделал неопределённый жест рукой:
- … Оборудование … Нужно поспать…
Лёня опять посмотрел на шприц:
-Мне нужно вмазаться.
Я прикоснулся к его плечу:
-Чувак… это твои дела … Но завтра нам на работу. Всем. Ты должен быть огурцом.
- Я буду. – ответил мне Лёня и поднял жгут с пола. – Честное слово.

Я похож на огурец. В зелёной бейсболке и зелёном жилете с буквами: «АкваЛабиан. Пицца круглосуточно» на спине. Под мышкой – шесть плоских картонных коробок с аналогичной надписью. Кое, что здесь не правда. Не круглосуточно. А с 9 до17. До обеда мне нужно посетить десять клиентов. Список у меня в другой руке. Кто, тут у нас сегодня первый? «Кредитный союз»? ОК. Жвачку в рот. Поехали…
- Что?
У секретарши серые глаза за стёклами очков, строгая причёска и два высших образования. Стопудово.
- Пять «гигантских» с грибами для «Кредитного союза» и одна с сыром. – повторяю я.
- Но… - она смотрит на коробки, которые я бухнул рядом с факсом - … мы не заказывали пиццу…
Конечно милая.
- Девушка! Вы лично не заказывали, другим захотелось. Пять с грибами одна с сыром… У меня ещё девять заказов! – я проявляю нетерпение. – У вас сколько человек работает?
Она смотрит на меня. Снова на коробки:
- Я… спрошу сейчас…
- О,кей. Только побыстрее, ладно?
Она скрывается в глубинах офиса. Всегда одна и та же история. Хорошая история. Отличная история.
Осматриваюсь вокруг. Огромный аквариум с полосатыми рыбами. На стенах картины на ту же, аквариумную тематику. Или на морскую?... Босс видно, какой-нибудь дайвер-хуяйвер. А может это сейчас стиль сезона?
Я слышу цокающие каблуки возвращающейся секретарши.
Не… у нас в офисе всё не так.
Поворачиваюсь к ней:
- С вас четыре сто. Доставка бесплатно и ещё…
Она перебивает:
- У нас никто не заказывал пиццу.
Я перестаю жевать жвачку.
- Девушка, если это шутка то, не смешная.
- Я только, что всех спросила. Никто пиццу не заказывал.
Она хлопает себя по бедру и пожимает плечами:
- Никто.
Симпатичная.
Достаю из кармана листок заказов, подношу к её лицу:
- Что здесь написано? Вот. В первой графе?
- «Кредитный Союз», но…
Я выплёвываю жвачку, в урну у её стола:
- Вы знаете, что мне сделает босс, если я привезу сейчас шесть «гигантских» обратно? У меня мама болеет…
Тьфу-тьфу-тьфу, извини мамуль. Здоровья тебе на много лет.
- … В двойном размере. И ещё заставили работать без выходных… - распаляюсь я.
Секретарша моргает за своими модными стёклами.
-Но… может, у вас там напутали,что-то?...
Молодец. Умничка.
Я замолкаю. Непонимающе смотрю на неё несколько секунд. Говорю:
- От вас можно позвонить?
Она облегчённо вздыхает:
- Конечно!
Я беру трубку.
Гудок.
У нас, в офисе всё по другому.
Гудок.
Там нет секретарши и аквариума.
Гудок.
Там…
Аллё-о-у? ... Это хто?
Я строго говорю в трубку:
- Диспетчер?!
Секретарша смотрит на меня.
-Проверьте первый заказ у четырнадцатого…
Как бы выглядели её глаза, если бы она слышала то, что происходит сейчас на линии.
- А … это ты? … Ну-ну …
У нас в офисе всё не так. Там в окружении мобильных телефонов сидит Чаппа. Который судя по голосу, уже успел хорошенько дунуть:
- Пизди-пизди …
- «Кредитный союз», пять «гигантских» с грибами и одна с сыром.
- … Как секретарша, ман?
- Да.
- Да, в смысле «да» или да, в смысле «нет».
Я смотрю на булькающий, в аквариуме компрессор:
- Проверьте пожалуйста список у менеджера …
Там у Чаппы женский голос еле слышно тянет: … «раста … раста – это всё ясно …»:
- Давай, ман … Только полминуты прошло …
Я смотрю на часы:
- Николай Евгенич, .. да … по указанному адресу …
Слышу, как Чаппа отхлёбывает чай из кружки:
- Короче журнал, тут читаю …
Шелестят страницы.
- Знаешь, откуда берётся утренняя эрекция, ман?
- Нет.
- … Тут написано, что скопившаяся за ночь, в организме моча, к утру начинает давить на простату … Простата типа, не дура и посылает сигнал члену … Вот … Поэтому, утром на животе спать хе-хе … не удобно ман …
Снова смотрю на секретаршу. Делает вид, что печатает какой-то документ на компе. Что ж. Компьютер у нас тоже есть. Лёня приволок из дома.
- Сколько? – спрашиваю я.
- Мало пока, ман …
Снова шелестят страницы:
- О! Вообще пиздец информация … Тут вычислили, с какой скоростью сперма вылетает из организма … Сколько б ты думал? 18 киллометров в час. Всего … Я думал быстрее …
Дальше – в том же духе. Нам нужно две минуты. Когда они приходят к концу, Чаппа сообщает:
- Всё, ман. Закругляйся. Двигай дальше.
- О, кей. – Я кладу трубку.
Теперь необходимо смущённое выражение лица. Можно даже виноватое:
- Действительно … Ошибка, в заказах … Извините …
Секретарша встаёт из-за стола:
- Да, что вы … Не за что … Бывает.
Я сконфуженно забираю коробки, бормочу извинения и иду к выходу. Она провожает меня до дверей.
- До свидания. – я выхожу, в морозное утро и спускаюсь с крыльца.
- Молодой человек?
- Да? – смотрю на неё снизу вверх.
Она смущённо улыбается:
- … У вас пицца тёплая?
- А что?
- Вы меня прямо раздразнили … Сколько стоит с сыром?
Я отрицательно качаю головой:
- Нет. Нужно доставить её по другому адресу.
Она снова забавно пожимает плечами:
- Жаль …
Ясен красен. Я бы сам с удовольствием умял парочку в одно рыло. Но дело в том, что все шесть коробок – пусты. В них никогда не было, нет и не будет никакой пиццы.
Где, тут стоянка такси?



- Я умный … - говорит Чаппа - … я пиздец, какой умный …
Согласен. Но прежде ,чем это поняли все остальные, пришлось потратить часа полтора. Мы собрались тогда на кухне, в квартире Жу.
- Несколько парней открывают компанию сотовой связи … - Чаппа говорит медленно. И так же медленно жестикулирует проводя, в воздухе неясные линии своей дымящей сигаретой. Шилов шмыгает носом.
- Чувак. – перебивает его Готье – Сейчас на этом рынке туева хуча операторов. Конкуренция просто пипец … Они уже и так снижают цены раз в месяц, плюс почти у всех входящие бесплатно …
- Несколько парней – продолжает Чаппа невозмутимо – открывают компанию сотовой связи, снимают офис, набирают штат, оформляют лицензию …
Все молчат. Я суть знаю. Остальные слушают.
- Теперь … -Чаппа достаёт свою мобилу и кладёт на стол. – Начинается работа … Парни получают код своей компании и открывают несколько номеров.
- И чем они лучше других? – Готье скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула. Чаппа тушит сигарету:
- Всем …
Шилов шмыгает носом.
- Они настолько хороши, что даже не делают себе рекламу. Они открывают несколько номеров и устанавливают цены на свои услуги. Исходящих звонков - нет вообще.
Готье хмыкает.
- Зато все входящие – платно …
Чаппа берёт свою трубу и взвешивает в руке:
- Одна минута разговора – сто зелёных.
- Ебануться! – Шилов встаёт со своего места – я так и знал! Пердула какая-то!
- Можно больше. – невозмутимо продолжает Чаппа.
Готье смеялся с минуту. Потом спросил:
- И, какой дурак будет звонить по этим номерам, за такие бабки, а?
Даже Жу хихикнула.
- Дурак не будет. – Сказал Чаппа мило улыбаясь – Мы сами будем звонить себе. С его телефона.
Вот, почему каждое утро я похож на огурец. В таких же зелёных бейсболках и жилетах.
Готье, Фыл и Кошмар разбредаются по городу с коробками. С коробками, в которых ничего нет.
- Нам нужен список всех крупных контор, в которых работают как можно больше людей. – Говорит Чаппа – в которых туева хуча бухгалтеров и туева хуча бумажной работы.
Каждый день с 9 до 17. Ноль-Ноль.
- Мы звоним с их телефонов две-три минуты, не больше … Жадничать не нужно …
В первый раз мне было немного страшно.
- В куче счетов, которые компания оплачивает каждый месяц один, на две-три сотни за, какие-то там телефонные переговоры подозрений не вызовет – говорит Чаппа. – Они оплачивают таких десятки.
Главное, что бы компания была крупная.
А у оператора связи были резвые бойцы. Разносящие пустые коробки из-под пиццы. Это тоже идея Чаппы.
-Бойцы навещают все крупные конторы города только один раз – говорит он – умные парни дожидаются конца месяца, сворачивают дело, снимают бабосы со счёта и исчезают.
-Да, чувак – говорим мы ему каждый вечер – Ты умный.
- Я пиздец, какой умный. – скромно улыбается он. – только не нужно пиздеть, об этом на каждом углу…
«Аква Лабиан GSM». Так называется наша контора. Все входящие платно. Ещё как платно.
Лёня ради этого отказался от съёмок, в продолжении своего мудацкого сериала.
Он и Чаппа вложили, в дело свои деньги.
- Я знал, что они послужат, как надо. – сказал тогда Чаппа доставая из шкафа пачки засаленных купюр – Знал, ман …
Все входящие платно.
Лёня притащил свой компьютер. Готье нашёл необходимые для дела программы.
Жу оформили директором.
- POW!!! – сказала она улыбаясь. По моему, к тому моменту из её 8-бит осталась всего половина.
Готье – бухгалтером.
Все долго смеялись над обидевшимся Шиловым.
- Фыл! Да они тебя только увидят и сразу ОМОН вызовут. – корчился от смеха Чаппа.
Со своими дредами на бухгалтера он тоже не тянул.
Лёня слишком известная личность
- Нам нужен скромный молодой человек, в костюме. С лицом вызывающим симпатию. Но не лысый ман с бородой. – говорил Чаппа.
Понятно. Я тоже отлетаю.
Костюм Готье покупали все вместе. Долго выбирали цвет и фасон. Галстук принёс Лёня.
Послезавтра Миха пойдёт, в банк снимет деньги со счёта. Сколько там – мы не знаем. Пусть это будет для нас сюрпризом, сказал Чаппа.
Пусть. Но я уверен, что каждый уже сотни раз прогнал, в башке и сложил эти цифры. Долбанные харизматематики. Вот какие числа нужно возводить, в степень, умножать, а потом делить. На всех поровну.
Костюм обмывали, в том же кафе. Куда, в первый день знакомства Лёня пригласил Надин.
Она и, в этот вечер была с нами.
- Какой, ты нарядный! – сказала она увидев Готье – что за повод?!
Надин, как и других мы в подробности нашего хитрого GSМ не посвящали. Таков был уговор.
С Лёней после ночи на даче, я даже провёл специальную беседу.
- Что я, не понимаю что-ли. – сказал он тогда.
- А, вдруг ты захочешь произвести на неё впечатление, чувак … Сделаешь, ещё одну попытку.
Лёня посмотрел на меня:
- Нет. На неё таким способом впечатление, не произведёшь.
Тоски в его зелёных глазах я не увидел.
- Попустило, брат? – я хлопнул его по плечу.
- Да … - он улыбнулся – попустило …

- Что за повод? – спросила Надин.
У меня в башке прыгал маленький человечек разбрасывающий во все стороны пачки денег и орущий «BINGO!!!»
- Очень важный повод. – сказал Готье – Я женюсь.
- Waw! – Глаза Надин засветились – Супер! Поздравляю! – она перегнулась через стол и чмокнула его и Жу в щёки.
Жу молчала пока мы заказывали шампанское, пока официант открывал его и разливал в бокалы.
- На ком? – спросила она, когда в тосте, который произнесла Надин возникла пауза.
От хохота мы с Шиловым сползли под стол.
И … де … ц – прохрипел он - … директор …
И где-то, там – скрытый от нас столешницей и белой скатертью, Готье произнёс чрезвычайно серьёзно:
- На тебе мой андроид … На тебе …


Белая скатерть. Белый свитер. Белый узнаваемый хвост. Голубые глаза с удивительным восточным разрезом. Абсолют. Качество. Совершенство.
Я вижу, как смотрит на неё Лёня.
Как она пьёт шампанское. Как улыбается.
Соврал. Не попустило.
Как и меня.
Ещё недавно я знал, куда потрачу свою часть. На новенький кабриолет. Красный. Немецкого производства.
И встречу её на стоянке у спортзала.
Я сотни раз представлял себе это.
Тысячи. Сотни тысяч.
Как должен выглядеть мужчина, которому «можно»?
Никак. Такого просто нет.
И хуй с ним


- Когда? – На лице Лёни непонятное выражение.
Кажется я, что-то пропустил.
- В субботу, рано утром … Билеты уже купила … - Надин аккуратно откусила кусочек оливки.
В субботу. Пересадка в Париже, а потом – через океан. Она подписала контракт. В следующий понедельник первая съёмка.
Лёня потух.
Пора привыкать к буфету, ман. Мне тоже.
И хорошо, что уезжает. Пора попускаться.
Послезавтра возьму бабосы и поеду к своим старикам. Куплю наконец мамке стиральную машину. И вообще валить из того города.
- Можно … я тебя провожу? – тихо спрашивает Лёня.
- Конечно. – она обводит нас сияющими глазами – приходите все …
Шилов и Чаппа уехали в боулинг.
Лёня отправился провожать Надин домой. Печальная рыба-солнце …
А я с Готье и Жу еду ночевать, к ним.
Уселись втроём на заднее сиденье и Жу сразу заснула. Когда сворачивали с кольцевой , Миха сказал глядя куда-то вперёд:
- А я ведь серьёзно.
Меня уже выключало:
- Что?
Готье посмотрел на Жу.
- Я на ней женюсь. Стопудово.
Это было, в среду.



А завтра был четверг. Мы проспали до обеда. Покурили. Повтыкали, в ящик. А потом я отправился «на базу». Забрать свой рюкзак с футболками. По дороге зашёл в маркет, где когда-то про меня сняли кино. Купил бутылку «чиваса». Зашёл в кондитерский отдел и помахал камере.
Покеда.
Проходя мимо охранника спросил:
- Так, кассету переписать можно?
И пока он переваривал полученную информацию скрылся за раздвижными дверями.
Счастливо. В попе слива.
На выходе из метро, я купил толстую газету обьявлений.



Как трансформируются мысли, после каждого глотка алкоголя. Это не вопрос. Констатация факта. Особенно когда пьёшь в одиночестве сидя на высоте пяти метров. Прямо из горлышка. И не ощущаешь вкус. Словно дистиллированная вода. Не ощущаешь февральского мороза, накалившего метал так, что пухлый еженедельник – слабая защита от подкрадывающегося простатита.
Сидишь и пьёшь. И смотришь, в узкую полоску стекла под самой крышей спортзала.
Смотришь на неё.
- Сука … - бормочу я и делаю ещё один глоток запрокинув голову - … сука …
Она – там. На зелёном искусственном корте.
Беленькая. Чистенькая.
Я вспоминаю подушечки пальцев на узоре татуировки и слышу, как скрипят пои зубы:
- … сука …
Глоток.
Я ей скажу. Скажу ей.
Как трансформируешься ты. Не замечая времени. Игнорируя его.
Словно вечность назад, в своей комнате я выжег сигаретой глаза рабыне Изауре и со странным злорадством смотрел на изуродованное фото.
Глоток.
Я смотрю на три тлеющих огонька. В трёх моих руках. Что бы увидеть сигарету, нужно закрыть один глаз. Я подношу её к лицу.
Выжечь и себе, что ли гляделки. Что бы не видеть больше …
Глоток.
Я скажу ей … Что?
Мысли и слова расползаются червями. Не хотят в этом участвовать. Я не хочу в этом участвовать. Я чувствую опасный комок в горле.
Блядь. Только не реви. Только не реви мудак.
Но уже чувствую слёзы.
И давлюсь ими. Самозабвенно. Размазывая по лицу.
- Нормуль … - всхлипывая говорю я неизвестно кому – нормуль …
Глоток.
Я скажу ей. Скажу.
В зале уборщик собирает пустые бутылки из под воды. Моя тоже уже почти пуста.
Она, в душе. Скоро выйдет.
Я делаю последний долгий глоток и бросаю опустошённые 0,7 «чиваса» вниз.
- Сейчас … - бормочу я пытаясь встать. – сейчас …
В этот момент, черви слов и мыслей вдруг сползлись вместе. И я понял, что я ей скажу.
- Сейчас … говорю я.
И лечу вслед за бутылкой.



Когда, какой ни будь очередной мудак, спрашивает меня о том, что тогда произошло я смеюсь. Я хохочу, как ненормальный. Не смотря на то, что смеяться мне больно.
- Спросите у Андрея. – говорю я и снова начинаю истерически хохотать - … у Андрея Шилова …
Доктор наверное думает, что при у даре я конкретно повредил себе башню. Но он говорит, что я везунчик. Я сломал всю правую сторону: руку, ногу и все ребра. Я пролежал несколько часов без сознания пока меня не нашёл зашедший помочиться на полигон дворник общаги. И всё равно – я везунчик.
Скоро снимут растяжки и я попробую встать с постели.
Может я псих. Может я ёбнулся на всю голову.
Но я рад, что залез в тот вечер на бывшее учебное пособие с кучей говна, в кабине.
Да … Спросите у Шилова. Может он вам расскажет. Мне же рассказал.



В пятницу Шилов проснулся у знакомой шлюхи и сразу же позвонил Чаппе на мобильный. Тот долго не брал трубу. Потом хрипло ответил:
- Чё, надо?
Операции, в банке где своего часа дожидались честно заработанные деньги «Аква Лабиан GSM» заканчивались в два часа дня. Мы собирались встретиться у Жу в полдень и отправить «бухгалтера» «снять кассу». Отвезти на машине его должен был Лёня.
- Ну, нах … - сказал Чаппа - … без меня, что ли не справитесь? … Я к трём подтянусь … На раздачу …
Фыл позвонил Готье.
- Бля! – сказал тот – отъебись, мы уже подьезжаем. К трём приходи.
И повесил трубку.
Шилов собирался сопровождать Готье до места и обратно. Но пиво с текилой в ночь с четверга на пятницу срубили его сильнее, чем он ожидал. Шилов проспал «час Х» и чувствовал себя виноватым. Потом он набрал мой номер.
- Абонент не может сейчас ответить на ваш звонок – услышал он – телефон выключен, или находится в не зоны приёма …
Моя труба, в этот момент лежала разбитая вдребезги на бывшем полигоне, бывшего ПТУ.
А самого меня пичкали морфием.
- Бля! – сказал Шилов и посмотрел на часы.
Время на то, что бы вставить пистон шлюхе, и похавать у него не было.
Похмелялся, он уже по дороге выдув в такси два «светлого».
Дома была одна Жу. В новой футболке.
Шилов сказал, что она улыбаясь показал ему обручальное кольцо. Он предложил выпить за это дело. Жу пожала плечами и показал пустую бутылку «столичной».
Шилов опять позвонил мне.
Потом Готье.
- Чувак! – сказал Миха в трубу – Чувак! Это полный пиздец! Мы уже едем! Ты где?!
- У Жу.
- Жди, чувак!
-Жду. – ответил Шилов – Только, где Дэн?
Но Готье уже повесил трубку.
Через десять минут он с Лёней вошёл в кухню.
Молча открыл большой «дипломат». Чемодан был полностью забит новенькими пачками.
Жу взяла одну из них и понюхала.
- Пиздец, чувак!!! – заорал Готье и они стали прыгать по кухне, как сумашедшие. Хотел бы я посмотреть на это. На Миху, который впервые, в жизни, чему-то удивился.
- А где, Дэн? – спросил Готье – Где Чаппа.
Позвонили мне.
Позвонили Чаппе.
- Чё, нах надо? – ответил тот сонным голосом.
- Мудак! – заорали они в трубку – Едь сюда!
- Чё, уже? – спросил он.
- Да, ман! Едь сюда!
-Щас…похаваю и подтянусь…
- Щас. – сказал Шилов – похавает и приедет.
- Мудак! – довольно произнёс Готье.
- Ребята … - сказал улыбающийся Лёня. – это дело нужно отметить.
- Без базара. – Шилов потёр руки – Кто в магазин?
Лёня поставил на стол пакет, который держал, в руке и достал бутылку запечатанную воском:
- Папа сказал, что её нужно открыть, только в особом случае. Я думаю сегодня, как раз такой случай.
Готье схватил Лёню, в охапку:
- Ценю, чувак … ценю …
Шилов взял нож и отковырял из под воска пробку. Жу протянула штопор.
Тугая и тёмная словно мёд жидкость полилась, во все нашедшиеся в кухне ёмкости.
- Друзья. – сказал Готье обняв одной рукой Жу и держа коньяк в другой – Сейчас приедут Чаппа и Дэн, и мы выпьем за то, какие мы умные челы. Но сначала … Я думаю они не обидятся … Он протянул стакан и стукнул им по чайной чашке Жу:
- Я хочу выпить за нас, с андроидом … Вчера мы подали заявление … Короче вы все приглашены …
- Чин – чин! – сказал Лёня и все четверо звякнули стеклом над чемоданом с деньгами. – Теперь начнётся другая жизнь!
Охуенный коньяк – подумал Шилов вливая в себя подарок дяди Амаяка.
И это последнее, что он запомнил.

бляяяя.... выштырило по-полной чувак!
Чак Паланик нервно курит!
ЗАЧОД! давай зачОтку!

P.S. сам писал?

Нет, не сам писал. Друга моего крео. Пеарю потехоньку :-)

Заипца, вставило!

а я ожидала чего-то другого...
окончание разочаровало

НОрмуль ваще.. панравилось

vovila а почему у тя -1 сообщение? эт знак отличия, иль так, баловство?

"Рифмоплетство не баловство" © :-)
А хрен знает... что-то с добавлением сообщения во время переноса темы.... глюк короче.

кхе..кхе.. "Неужели это конец?" - схватилась она за голову и начала раскачиваться на табуретке. И тут кач-кач и ... ножка табуретки сломалась, и она со всего размаху шлемнулась на пол. Схватившись руками за больное место, она поняла "Эврика!" - надо залогиниться на сайте и попросить продолжения. Не может так закончить "Мужчина которому можно". НЕ МОЖЕТ!!! Хочу еще!
Пожалуйста!!!

Хм. Впервые хочецца попросить показать сиське пожать руку "некроманту", вызвавшему на свет данное произведение. Охуел от количества букв, однако не пожалел. Концоффка хреновата, но жизненна.
Рекомендую всем.