197
Для тех, то не читал -
вот первая часть.
Посвящается другу Женьке.
- Анна Владимировна, вас к телефону! – красивым грудным голосом по громкой связи сказала секретарь Лена и, как обычно, без спросу переключила на Аню звонок.
Впрочем, времени на объяснения «что да как» обычно не было – Аня вот уже третий год занимала должность начальника отдела логистики в серьезной, крупной фирме и ежедневно на нее сваливался шквал звонков – как приятных, так и не очень.
На этот раз звонил ее сын, Сашка, серьезный пятнадцатилетний парень. С самого детства он понимал, что растет в семье за хозяина, вместо покойного отца, Вадима, поэтому проявлял недюжинную для своих лет серьезность.
- Мам, ты во сколько с работы?
- Санечка, ну часов в семь-восемь буду. А что случилось? – после одного страшного случая, пусть и произошедшего уже давно, Анюта особенно переживала за сына, даже по мелочам.
- Да ниче не случилось, мам. Я тебе поужинать приготовил, все в холодильнике, я – к Вовану. Целую!
- Сань, только не поздно давай там… - но трубка уже издавала короткие гудки.
Анна Владимировна положила телефон и потерла припухшие веки. Уже два года не была в отпуске, накопилась тяжелая усталость, стрессы, нервы, все никак не могла выспаться.
Давно пора взять отпуск и рвануть с Сашкой на юга. Или без Сашки – что ему с мамкой таскаться, уже вон какой взрослый. Да только боязно его оставлять, хоть родители покойного мужа за ним и присмотрели бы – души же в нем не чаят.
Аня встала из-за стола, чтобы взять со стеллажа папку с счетами, покачнулась и ухватилась рукой за столешницу. Вокруг почему-то стало темно и страшно как тем днем, когда у нее чуть не забрали Сашку.
Любимой песней Сашки была старенькая баллада «Nothing else matters» группы Metallica.
Вот и сейчас ее звуки донеслись из кармана джинс, где лежал мобильник.
- Сашенька! Ты только не волнуйся, все будет хорошо, должно быть… Тут маме нехорошо стало, ее «скорая» с работы забрала… - Секретарь мамы говорила сбивчиво, прижав губы к трубке. Было слышно, что она страшно взволнована.
- Куда??? Где она??? – уже набегу заорал в трубку парень. Вован посмотрел на него непонимающим взглядом, но припустил за ним.
Через полчаса, поговорив с врачом в залитым больничным светом коридоре с обшарпанными стенами, Саша, играя желваками, чтоб не расплакаться, набрал номер.
- Дед, мама в больнице. Инфаркт. Какие-то тромбы, я так и не понял… Доктор сказал, что все пока серьезно и неизвестно что да как. К ней не пустили. Приезжай, только бабушке пока не говори.
Неожиданно из палаты, куда поместили маму, раздался какой-то шум, оттуда выскочила запыхавшаяся медсестра и, несясь по коридору, закричала:
- Доктор, Сергеева!.. Пульса нет…
Саша обмер, затем кинулся к палате, но туда уже заскочил пожилой врач, та самая медсестра и еще какой-то доктор, на бегу натягивающий на худые руки хирургические перчатки. Он захлопнул дверь перед Сашиным носом.
- Дай сигарету, - попросил Вована Саша.
- Ты ж не куришь, бро… - опешил тот, но, увидев взгляд друга, вытащил из кармана помятую пачку, протянул ему и встал с больничной скамьи, чтобы составить ему компанию.
- Не надо, - жестом остановил его Саня, - не ходи. Мне надо поговорить.
- С кем? – оглядываясь, спросил удивленный Вован.
- С ним. – Кратко ответил друг и пошел в сторону выхода из отделения.
Пламя чиркнувшей спички впиталось в сигарету и подожгло сухой табак.
Саня сделал глубокую затяжку, поперхнулся и вытер глаза. Теперь слезы можно было свалить на кашель от вязкого сизого дыма.
- Пап. Папа. Я знаю, ты тут, ты все видишь. Ты поможешь ей, папа? Она так тебя любит, до сих пор… и я… мы… И я знаю, что и ты нас никогда не оставишь, пап. Помоги ей, а? поговори там или сам, я не знаю как там у вас все… Если нельзя ей помочь, если ты тогда уже свою помощь израсходовал на меня, то верни все обратно, постарайся. Пусть лучше меня не будет, а мама будет. Папочка… Ты же знаешь, где ее звезда, ты же знал, где моя…
Саня бормотал свою молитву, упершись лбом в покрашенную мелом кирпичную стену корпуса, шмыгая носом и монотонно молотя кулаком по цементу, выбивавшемуся из-под седых кирпичей. Он не замечал, что побелка уже начала впитывать в себя его кровь.
Аня очнулась от холода. Но холод не был противным, скорее, это была утренняя прохлада, как перед солнечным летним днем. Вокруг просто неимоверно пахло луговыми цветами, свежей травой и дождем.
И тишина. Такая, что описать ее словами невозможно. Осязаемая, звонкая и мелодичная тишина.
- Анюта, здравствуй. – Голос в тишине прозвучал как раскат грома, и женщина зажмурилась, узнав его, не поверив в то, что услышала. Она не слышала этот голос десять лет – именно столько времени назад Вадима не стало.
- Да я это, глупенькая, твой муж, открой глаза, - мягко попросил Вадим и, открыв глаза, Анюта вскочила с примятой травы и кинулась ему на шею, всхлипывая от радости и не веря своим глазам. Снова вместе!
- Нет, солнце, увы, не вместе, - будто прочитав ее мысли, мягко отстранил ее от себя Вадим. У тебя еще очень много дел, мы будем вместе, обещаю, но пока рано оставлять Сашку. Помнишь, я обещал тебе заботиться о вас всегда, а ты тогда фыркнула недоверчиво? – он тепло улыбнулся, и, приобняв ее за плечи, продолжил: - так вот, я сдержу свое обещание, помни – я всегда с вами.
Так, в обнимку, они пошли к горизонту, на котором начали вспыхивать яркие звезды. Они, как маленькие дети играли с Аней и Вадимом, то отдаляясь от них, то приближаясь, а то пускаясь в пляс, но люди их все же догнали, и звезды замерли на небосклоне как по команде.
- Ань, вон твоя звезда, яркая и прекрасная как ты. Знаешь, что с ней делать? Дуй изо всех сил, как когда-то наш сын, разожги ее. А теперь прощай, и никогда не забывай: люблю. Всегда.
Врачи и медсестра испуганно отшатнулись от операционного стола, потому что пациентка неожиданно сипло втянула в себя огромный вдох и открыла глаза.
С ее губ сорвались два слова: «Люблю. Всегда».
- Саня! Санек!!! Мама твоя в себя пришла – заорал вывалившийся из дверей корпуса Вован.
Саня метнул окурок в сторону и кинулся вслед за другом, стиснув зубы.
«Папочка, это ты!!! Я знаю, это ты!!! Спасибо тебе! Люблю. Всегда».
©yan4ello
yaplakal.com