175
Лак для ногтей от «Lancome»
Предупреждение: слабонервным, беременным и во время приёма пищи это НЕ ЧИТАТЬ! Обещал недавно продолжить месячник трешака и хоррора на ЯПе - вот итоги.
- Я в засада пошёл. – Мага сноровисто вщёлкнул магазин в табельный ПМ, дослал патрон, и поставил пистолет на предохранитель, после чего лихо запихнул оружие за брючный ремень и вышел из кабинете.
«Поналезли, черножопые…» - недовольно подумал Струков, неприязненно глядя в спину коллеги. И вправду, в последнее время количество уроженцев Кавказа в перекрашенных из милиции в полицию органах внутренних дел, несмотря на проведённую переаттестацию, зашкаливало. Как Магомед Яхъяев, уроженец Грозного, сумел сохранить свою должность оперуполномоченного уголовного розыска – одному Аллаху известно. Ибо ездил лейтенант не на потрёпанной «девятке», как Валера Струков, целый капитан, а на новом «крузаке». И история, когда после перестрелки чеченцев с азербайджанцами за право контролировать местный рынок, закончилась со счётом «три-один» в пользу чеченцев, а в колодочке для патронов Яхъяева не досчитались трёх штук, правда, вовремя им восполненных патронами той же серии.
Но нет худа без добра. Мага в дела Валеры не лез, часто пропадал где-то, особо глаза не мозолил.
Валера включил ноутбук, дождался загрузки системы, и врубил «скайп». Иногда он развлекался подобным образом на службе – запирал кабинет, и наслаждался общением с супругой, на которой женился всего год назад. Их знакомство было романтическим донельзя – Валера отбил её у сутенёра, имевшего с торговли молодым и стройным девичьим телом солидные барыши. Правда, уговаривать не пришлось – ствол пистолета, приставленный ко лбу, очень хорошо прочищает мозги и активизирует умственную деятельность. Друзья отговаривали его - мол, ты не охуел на проститутке жениться? – но Валера был непреклонен. Любовь, чего уж там!
Ноутбук булькнул, на экране показалось лицо Алёны.
- Привет, дорогой! – она отодвинулась подальше от экрана, и Валера получил возможность созерцать её стройное тело, длинные ноги, плоский живот с пирсингом. Алёна была полуодета – только вишнёвый корсаж, стоивший кучу денег, маленькие прозрачные трусики, не скрывавшие выбритый лобок с аккуратно подстриженной «дорожкой» волос, нисходящей к половым губам, и чёрные чулки, эротично облегающие длинные ноги с маленькими изящными ступнями.
Валера ощутил эрекцию.
- Хочешь, я себя поласкаю, дорогой? - ворковала Алёна, нежно поглаживая свои груди.
- Да… - хрипло ответил Валера. Эрекция усилилась. А что вы хотели от молодого ещё мужика, который днями и ночами торчит на работе, зачастую без выходных?
Тут пошленькой мелодией «Попробуй мааа-мааа, попробуй джага-джага!» в исполнении Кати Лель запел мобильник Алёны.
- Прости, дорогой, это мама звонит, наверное, надолго! – прощебетала Алёна, и кликнула на мышкой на выход из программы. Она слегка промахнулась курсором, и просто свернула окно, так что Валера всё слышал и видел.
- Слушаю, милый! – проворковала Алёна. – Да, одна… У подъезда? Да, заходи…
Она поспешно сползла с кровати и скрылась в прихожей. Оттуда донеслись звуки возни, Алёнино ойканье и мужской низкий голос.
Потом на экране показалась чья-то волосатая спина, пониже которой имелись столь же обильно поросшие волосами полужопия. Алёна обнимала эту растительность своими тонкими руками с острыми, накрашенными ярко-красным лаком ноготочками, и постанывала.
Валера заскрипел зубами и выдал длинную матерную тираду.
В это время полужопия и спина задёргались в фрикциях. Алёна постанывала, потом начала со всхлипами тараторить: «Да, мой бог, дааааа!». Когда амплитуда достигла максимума, владелец обильной растительности зарычал, а Алёна, испустив вопль, замолчала. Любовник слез с неё, и краем простыни вытер мокрый член, повернулся так, чтобы было видно его лицо, и Валера узнал Магу.
- Суки! Твари! Уроды! Мразота! Блядина! – завыл Валера. – И эту тварь я из дерьма вытащил! Убью нахуй! И этот черножопый упырь, блядь, падла! Еблан ушастый! В засаде он, блядь! Как же, засаживает! Чего она, пизда нестроевая, в нём нашла?
Он врезал по стене так, что в гипсокартоне, которым были обшит кабинет, образовалась внушительных размеров дыра, потом с минуту посидел неподвижно, захлопнул ноутбук, порывисто встал, и выбежал из кабинета. Пролетев мимо дежурной части, вскочил в свой автомобиль, и газанул с места так, что из-под покрышек повалил дым.
* * *
Стараясь сохранить спокойствие, Струков позвонил в дверь. Алёна открыла, удивлённо протянув:
- Ты- ы-ы? Так рано?
Валера втянул носом воздух, стараясь казаться спокойным. Помимо Алёниного «Диора», в атмосфере прихожей явственно присутствовал аромат «Хьюго Босс», которым вечно потеющий Мага чуть ли не обливался каждый день, слегка оттеняемый нюансами несвежих Магиных носков. Сам Мага, очевидно, обладал инстинктом кошки, исчезающей перед землетрясением.
Он ударил её по лицу, сильно, так, что Алёна пролетела весь коридор, и упала уже в гостиной.
Решительными шагами он прошёл за ней.
Алёна, с ничего не понимающими, испуганными глазами поднималась с пола.
Он ударил её ещё раз. Алёна отлетела к «сексодрому». Трясясь от ненависти и злобы, Валера схватил её за горло. Алёнины зрачки расширились, в её глазах плескался животный страх. Валера посильнее сжал пальцы, под ними что-то хрустнуло, Алёна несколько раз дёрнулась и затихла, её глаза остекленели.
«Убил!» - с ужасом понял Струков.
Он обмяк и присел рядом с трупом.
«А вдруг жива?» - мелькнула мысль.
Струков схватил Алёнину руку, пытаясь прощупать пульс. Пульса не было. Валера заметался по квартире. Что делать? Что делать? Машинально открыл холодильник, достал бутылку водки, с хрустом свернул пробку, сделал несколько глотков прямо из горла.
Пойти сдаться? Струков представил себе унизительные сцены допроса в прокуратуре, вонючую камеру и решётки на окнах СИЗО. Условный срок за убийство в состоянии аффекта не светит – попомнят, ох, попомнят ему старые грешки, на которые закрыли глаза в Отделе собственной безопасности, и которые, конечно, всплывут – особистам надо будет задницу прикрыть.
А что если расчленить труп? А потом сжечь его? Только надо всё сделать аккуратно! Струков вспомнил, как полгода назад один мясник с рынка, распивая с собутыльником водку, не сошёлся в ним в политических взглядах на правительство, и зарезал его, после чего, как писалось в обвинительном заключении, «используя специальные знания», расчленил труп, и, завернув его в плед, выкинул в мусорный контейнер. Части убитого поутру случайно обнаружил БОМЖ, рывшийся в помойке в поисках цветных металлов. Собственно, прибегать к помощи агентуры не пришлось – капли крови от помойки прямиком привели в квартиру душегуба. В квартире, при осмотре, естественно, нашли и мазки крови на обоях, и следы волочения, в итоге мясник отправился в далёкие северные края, где закон – тайга, медведь – прокурор.
«В Интернете, наверное, на эту тематику есть статьи!» - осенило Валеру. Он пошёл в комнату, и, стараясь не глядеть на труп, придвинул к себе ноутбук.
* * *
«Как, значит, там написано? Так, сперва надо раздеть…»
Валера стащил с трупа неверной супруги все эротические вещи, взял за ноги, и потащил в ванну.
Там он, руководствуясь обнаруженным в Рунете пособиям, привязал к ногам трупа крепкий шпагат и за него повесил Алёну вниз головой на кронштейне для душа. Кронштейн жалобно скрипнул, но выдержал.
Затем он – на всякий случай – размотал рулон полиэтилена, приготовленный для парника на даче, и положил в ванну, после чего разделся, и принялся за мясницкую работу.
Он принёс с кухни самый острый нож, какой мог найти, немецкого производства, и сделал им несколько разрезов на шее Алёны. Тонкой струйкой полилась кровь. Он повернул кран от рукомойника, и включил тепловатую воду.
Пока кровь стекала, Валера удалился на кухню, закурил, и достал вторую бутылку водки. Выпил, закусил заботливо приготовленным неверной и ныне покойной супругой чудесным малосольным огурчиком, с ароматами чеснока, укропа, черносмородинового листа…
Как ни странно, у него проснулся аппетит, и он допил водку, закусывая огурцами и чёрным, слегка подсохшим хлебом.
Допил водку и, пошатываясь, вернулся в ванну. Кровь уже стекла. Струков снял изменницу с кронштейна, и задумался. По рекомендациям «интернет-гуру» требовалось выпотрошить труп, но Валера вспомнил свои посещения морга, где он присутствовал на вскрытиях, запах сырого мяса, крови, и его моментально вырвало в раковину.
Он решил не вскрывать тело, а просто расчленить его. Пользуясь всё тем же источником, он сперва решил отчленить руки. Он сделал несколько разрезов в районе локтя, разрезав коржу, мышцы и сухожилия, потом рассёк мягкие ткани сустава и отделил его с каким-то мерзким скрипом.
«Пальцы!» - промелькнуло у него в голове. Как же он не подумал? Когда Алёну задерживали в Химках, с ней «сыграли на рояле» - откатали отпечатки пальцев на дактокарту. Лишняя морока! Валера методично, палец за пальцем, стал отрезать их. Пальцы плохо слушались и норовили выскочить из Валериных рук.
Затем Валера отделил руку от плечевого сустава, ту же процедуру проделал и с другой.
Так, ноги… Он с отвращением взглянул на промежность Алёны, дарившую ему когда-то столько радостей, и резанул по паху. Под кожей розовела жировая клетчатка, разрезав её, Валера добрался до кости. Бедро поддавалось плохо, поэтому Валера потащился на лоджию, где стоял ящик с инструментами. Он достал оттуда ножовку, и вернулся в ванную, и стал мерно водить пилой, перепиливая шейку бедра…
Покончив с ногами, Струков приступил в голове. Алёна смотрела на него невидящими глазами, а рот был приоткрыт, как бы в полуулыбке. Валера перерезал мягкие ткани тонкой шеи с трогательной родинкой справа, и оголил позвоночник, потом разрезал связки между позвонками, и отделил голову. Его вырвало второй раз, уже желчью…
Закончив, он вымыл руки, влажным полотенцем стёр с себя брызги крови, проверил, нет ли на полотенце метки прачечной. После этого прошёл в комнату, достал из бара бутылку виски, и сел, прихлёбывая по глотку, и размышляя ни о чём.
Светало. Небо стало серым, потом на востоке розово забрезжил рассвет, заголосили птицы. По шоссе прошелестели первые автомобили.
Струков принял решение – сжечь! Он принёс с лоджии несколько крафт-пакетов, оставшихся после ремонта, и, предварительно завернув в полиэтилен куски тела, упаковал их.
Уже совсем рассвело. Отдуваясь, он перетащил пакеты в багажник своей машины, и отправился на мусоросжигательный завод, куда периодически наведывался для утилизации архивных дел.
Подъехав, он кивнул знакомому охраннику.
- Чего в такую рань-то? - удивился секьюрити, отставной участковый Валериного отдела.
- Да, понимаешь, старик, пробки, а дел невпроворот!
- Ну, давай, заезжай!
Охранник открыл ворота.
Струков поднялся на третий этаж, подошёл к огромной печи, и заглянул в окошечко, из которого пыхало жаром.
«Ну, прощай, сука!» - мысленно произнёс он, и швырнул пакеты в печь. От огненно-красного нутра печи взметнулись искры, и огонь поглотил Алёну…
* * *
На следующий день Валера пришёл на работу сам не свой – растерянность и нервозность даже симулировать не пришлось. Коллеги поинтересовались, что случилось, он отмахивался, потом «случайно» заикнулся о пропаже жены. Опера – кто то сочувственно кивал, другие ухмылялись в сторону, а один, Витька Шилюк, так вообще цинично заявил: «Поебётся – и вернётся!», за что чуть не схлопотал по морде.
Весь день Валера обзванивал Бюро регистрации несчастных случаев, больницы и морги, но везде ему отвечали: «Нет, не поступала…», «С такими приметами трупов не обнаружено..»
Под вечер он приплёлся к оперу, работавшему по «потеряшкам» - без вести пропавшим гражданам:
- Тарас, слышал, у меня жена пропала… Давай заявление напишу.
Тарас вздохнул, и достал бланк «зубастого протокола» - заявления об без вести пропавшем.
Валера быстро заполнил графы словесного портрета.
- Старик, извини, тут нужно протокол осмотра жилища составить. Сейчас дознаватель освободится, и поедете.
- Ты что, мне не веришь?
- Нуууу, порядок есть порядок, сам знаешь!
* * *
Осмотр продолжался уже минут сорок.
Зачем-то вызванный кинолог индифферентно стоял в коридоре, покуривая. Его кобель поскуливал и взирал на хозяина умоляющим взглядом, будто говоря: «Слышь, шеф, бля буду, вот прям здесь, прям сейчас обоссусь!»
- Пальчики кое-какие нашёл. Вроде мужские… - криминалист вытер пот со лба тыльной стороной кисти. - Ну-ка, дай гляну… - он посмотрел на свет кусочек дактоплёнки с отпечатком, потом, повернув кисти Валеры ладонью вверх, вгляделся в петли и дельты папиллярных линий – Не, это другие… Ин-те-рес-но… Да. Валер, можно у тебя руки помыть?
- Да-да, конечно! – рассеянно ответил Струков.
Эксперт удалился в ванную. Он снял с безымянного пальца правой руки обручальное кольцо, и положил его на краешек раковины. Включил воду, протянул руки к струе, но рукавом неловко смахнул кольцо на пол. Оно, звякнув о кафель, покатилось под ванну.
- Твою мать!
Эксперт присел на корточки, но кольцо закатилось далеко. Тогда он встал на четвереньки и заглянул под ванну. Темно. Он засунул руку и стал шарить на ощупь. Наконец его рука нащупала кольцо, лежащее рядом с каким-то продолговатым предметом. Он достал и то, и другое.
- Это ничего, что я к вам лицом? – раздался от двери голос начальника, из-за спины которого выглядывал Валера.
Эксперт разжал руку. На ладони, помимо кольца, лежал женский палец с острым ноготком, окрашенным ярко-красным лаком…
© Штурм
Это сообщение отредактировал Штурм - 16.08.2012 - 16:56
yaplakal.com