228
Когда мой отец вернулся из командировки, в его дорожной сумке нашлись подарки для всей семьи. Я получил конструктор, а брат кучу пластмассовых динозавров всех форм и расцветок. Но папа не был бы самим собой, если бы все на этом и закончилось.
— И что это?
Мама — женщина волевая и практичная, держит в руках огромную коробку. На боку число — три тысячи. На картинке — какая-то серо-рыжая собака свернулась клубком посреди жухлой травы. Отец, как всегда, мягко и ласково улыбается в ответ на строгий и требовательный тон жены.
— Пазл.
— Пазл?
— Пазл.
Молчание, повисшее в воздухе, можно было мазать на хлеб.
— А где наш новый чайник?
— Машенька! Солнце души моей! Прости. Денег не хватило.
Я заметил неистовые подмигивания отца, схватил брата за руку и вывел из комнаты, сунув ему в руку одного из динозавров, чтобы он не начал ныть и...
Звук врезавшейся в стену картонной коробки проводил нас за порог. Даже выйдя на улицу, мы слышали разрывающие тишину мамины крики.
Гуляли мы с Ваней до самого вечера. Наблюдая за кроваво-красным закатом, я краем глаза смотрел, как брат играет с другими детьми в песочнице. Он неплохо приноровился лепить куличики, но нам пора завязывать.
— Вань, попрощайся. Нам домой пора.
— До свидания, Катя.
Девочка, засмущавшись, ничего не ответила в ответ на широкую улыбку брата. Я тоже улыбнулся ей и ее маме, взял Ваню за руку и мы двинули домой.
Выскочив в коридор с довольным, как всегда после ссоры, видом, отец забрал у меня брата. Ужин прошел мирно и тихо под рассказ о поездке. Мама тихая и растрепанно счастливая лишь чуть скривилась на моменте с покупкой подарков, и пошла укладывать брата спать.
Мы с папой остались в гостиной одни. Он освободил в углу место от Ваниных игрушек и высыпал детали из пакета на пол. Я отложил свой конструктор и подошел к нему.
— А можно мне?
Отец поднял глаза и улыбнулся чуть шире.
— Конечно. Садись сюда. Смотри. Я сначала обычно сортирую детали по цветовой гамме. так проще. Можешь помочь? А цель-то понял? Нам нужно собрать вот это фото из деталей. Эта лиса меня совершенно покорила, даже про чайник для твоей мамы забыл, представь себе…
За болтовней мы рассортировали детали, собрали небольшой кусок на пленке и пошли спать.
Отец пожелал мне спокойной ночи и скрылся в спальне.
Это был последний раз, когда я видел его живым.
***
На утро я, как обычно, пошел в школу. Вернувшись после обеда, увидел отца, лежащего на диване закрывшего глаза с обычной счастливой улыбкой. Удивившись, я решил не будить его, ведь обычно он не приезжал с работы даже на обед.
Растолкать его взялась мама, уже вечером.
— Просыпайся, хватит дрыхнуть… Костя? Костя, проснись! Костя...
Папа так и не проснулся. Скорая диагностировала смерть. Бессмысленные слова врача... Безболевой инфаркт миокарда? Его сердце просто остановилось…
Но какая нам теперь разница?
На похоронах было множество людей, знакомых и коллег отца. Ваня все еще ничего не понимал — окруженный незнакомыми людьми в черном он тихо прижался к матери и испуганно молчал. Я не мог плакать, как мама, я все еще не верил, я видел его улыбку, и не верил. Все говорили нам теплые слова, многие обещали поддержать материально.
Смешно.
Придя домой после похорон, мы съели безвкусный ужин. Мама пошла укладывать хнычущего брата спать. Я побрел к своей комнате через полумрак квартиры. Мой взгляд зацепился за несобранный пазл. Наконец, за все время с момента смерти папы я что-то почувствовал.
Злобу.
В порыве бессмысленной ярости я ударил по аккуратно разложенным частям картины. Пазлы веером хаоса разлетелись по полу. А я наконец заплакал. Вытирая льющиеся из глаз слезы, я включил свет и бросился собирать части последнего папиного подарка.
***
Два дня прошли, как в тумане. Все что я делал - это собирал картину перед собой, иногда прерываясь на еду и сон. Мама даже не пыталась остановить меня; скользнув безжизненным взглядом по моей сгорбленной спине она увела Ваню в садик.
Части к частям. Острые секунды утекают через мои пальцы, собирая из частиц образ передо мной.
Тысячи бесконечных минут спустя, я смотрю на спящую передо мной лису. Она расчерчена замысловато изогнутыми линиями, незаметными с первого взгляда разломами, совместив которые, я почти собрал ее из сотен частичек.
А теперь я не могу завершить. Одной из деталей не хватает. Кошмарное ощущение незавершенности убивает меня. Мне настолько больно, что я отворачиваюсь от пазла, лишь бы не видеть дыру в моей памяти об отце. Бреду к выходу из комнаты. В коридоре я слышу эхо маминого крика. Через слово коробка в ее руках с хрустом врезается в стену.
“— Ты совсем поехал идиот? Какой пазл?! Детям есть нечего будет - ты тоже игрушки себе покупать будешь?!”
Я знаю — он заставил ее замолчать, поцеловав. А потом понес в спальню. Они не знали — я понимаю, чем они занимаются, когда отец просит меня погулять с братом.
Они думали, что малыш уже спит, но он запомнил как папа прижал маму к усеянной нарисованными звездами стене детской. Запомнил ее стоны и сладкое удовлетворение в глазах.
Я сворачиваю в спальню. Смотрю на смятое беспокойным сном белье. На не выключенный мамой ночник. На раскиданные по комнате в непривычном беспорядке вещи.
Я вижу, как отец несет маму на кровать. Как смятая и порванная коробка падает из ее рук. Как пазлы рассыпаются по полу и один из них закатывается в угол. Позже отец соберет все части в пакет.
Кроме этой. Она лежит там и сейчас
Я подбираю последний пазл с пола и будто в полусне иду в гостиную.
Иду, чтобы закончить начатое.
К незавершенной лисе, что спит вечным сном в мертвой траве.
Отдать ей дань моей скорби.
И завершить эту историю.
© Большой Проигрыватель
yaplakal.com