117
Пролог.
И тут он мне говорит: - Вставай, уже утро.
И сдергивает с меня одеяло.
Мне холодно, я еще витаю в снах, а эта сволочь стоит над душой.
- Нет у тебя души, - говорит он мне хамски. – Я тебя выдумал. Тебя, и этот диван, и это одеяло. Ты – мой Второстепенный Герой. А может быть, Главный. Я еще не решил.
Кряхтя, поднимаюсь и раздумываю – дать ему в ухо или еще послушать.
- Ты не можешь меня ударить, - торопливо говорит он и отодвигается к стене. – Доброе утро. Я – Автор. И сегодня ты начинаешь новую жизнь.
А мне и в старой жилось неплохо.
Топаю на кухню, натягивая на ходу майку. Автор тащится следом и что-то бубнит в спину.
- Сядь, - говорю ему. – Не отсвечивай. Выпьем кофе.
И вот, пока я пью обжигающий черный, пахнущий солнцем и жареными орехами напиток, он пытается мне рассказать, чем нужно заняться в ближайшее время.
Пролог, завязка, начало действия, развитие, кульминация, финал, эпилог.
- Не некролог? – переспрашиваю я.
Он мнется и отводит глаза в сторону. Вот сука. Поди, и смерть мне прописал в конце трехсотой страницы. Красивую, глянцевую, пахнущую порохом от выстрелов или медикаментами в больничной палате.
Как же мерзко началось утро. Гнида. Авторов надо топить в канализации.
Завязка.
Звонок в дверь. На пороге стоит девушка. Рыженькая, вполне сексапильная.
- Это та любовная линия, что ты мне обещал? – спрашиваю у Автора. Он радостно кивает.
- Я вообще-то брюнеток люблю. И бюст ей увеличь, на пару размеров. Потому что соски у нее просто нарисованы на грудной клетке.
Цвет волос девушки темнеет, футболка призывно приподнимается спереди.
- К подбородку их не подтягивай, - командую я. – Бегать будет тяжело.
Девушка заходит в квартиру и начинает раздеваться. Догола. Я какое-то время любуюсь. А потом оборачиваюсь к Автору. Он милостиво кивает: - Мол, давай. Это аванс.
Мы занимаемся сексом в прихожей, потом в ванне на стиральной машине, потом на кухне.
Потом рыженькая… Тьфу, брюнеточка застенчиво признается в том, что ее зовут Линда. И что нам на днях предстоит ограбить банк, потому что ее маме нужны деньги на лечение парализованной бабушки.
Блять, я так и знал.
Автор пожимает плечами и смывается через унитаз в канализацию.
Я подумал, что мне тоже деньги не помешают, и соглашаюсь на авантюру.
Мы переходим в спальню. От Линдиных когтей на моей спине не осталось живого места.
Начало действия.
У Линды находится парочка помощников-отморозков, которые согласны присоединиться к нам за соответствующий процент, а у меня вдруг появляется давний приятель Алекс, умеющий взламывать охранные сигнализации и банковские сейфы.
Мы сидим в каком-то задрипанном ночном клубе, в сигаретном дыму и пивном тумане, смотрим, как на сцене изгибается в эротических па то ли певичка, то ли стриптизерша и чертим на бумажных салфетках планы помещений и коды доступов к сейфовым комнатам, а один из помощников-отморозков разбирает и собирает на скорость увесистый пистолет, изредка лапая коленку Линды.
Автор плавает над столом в никотиновых облаках и слушает наши беседы, изредка попадая коленками и локтями в пену над бокалами. Кажется, он ловит кайф.
Падла. Я бы помещал Авторов в лепрозорий. Чтобы они там жили, не размножаясь, вдали от нормальных людей.
Развитие.
А банк оказался так себе. Что-то вроде «ХоумСитиЮниКредитАйзенМММ-Банк».
Алекса мы оставили в фургончике с аппаратурой, глушащей мобильные сети. Он выдал нам под расписку в отчетной ведомости устройства для взлома электронных ключей и чулки на морды.
Администраторша зала, увидев бригаду головорезов в масках, сомлела и упала в обморок под стойку, предварительно нажав тревожную кнопку каблуком левой туфли.
Я покрутил головой, отыскивая Автора среди толпы банковских клерков вперемешку с посетителями, чтобы пристрелить его без жалости в середине сюжета. Но он осторожный, гад. Сховался.
До сих пор не пойму – отрицательный я герой, или положительный? У отрицательного шансов выжить в пьесе маловато, а положительный сейчас вполне мог сидеть где-нибудь в отделе полиции и мирно пить кофе, разглядывая на рабочем столе фотографию жены с парочкой розовых карапузов.
- Всем лежать! – проорала Линда басом и пальнула очередью в воздух. Попала в шикарную трехъярусную люстру, которая взорвалась на полу, обдав людей брызгами осколков. Струхнул даже я, а управляющий, которого помощники-отморозки вывели в зал, побледнел и пустил ветры.
- Вы понимаете, как сложна и шатка экономическая ситуация в мире, - обратился я к управляющему с проникновенной речью. - Государства падают и рушатся, Олбания выходит из Еврозоны, Унитарные Негритянские Штатсы не знают, сколько тонн долларов еще напечатать, в МакДаке перешли на соевые консервы, а Хентай ограничил рождаемость, до полутора хентайцев в одни руки. На фоне этакого неблагополучия перед всеми нами остро стоит вопрос нехватки денег.
Управляющий, который благодушно кивал на каждой моей фразе, явно сник.
- Но у нас в хранилище всего энная сумма бонусов, которых не хватит даже на военный переворот в Нирвании, - пролепетал он и вжал голову в плечи.
- Мы против войны, - веско сказал я и посмотрел управляющему в глаза, чтобы он проникся важностью нашей миссии.
Кажется, я положительный герой!
Но Авторов таки надо отстреливать.
Кульминация.
Напрасно управляющий сетовал на дороговизну военного переворота. В хранилище все полки были забиты денежными пачками под завязку. У Линды глаза стали напоминать чайные блюдца.
- Чего стоите, болваны! – подстегнула она помощников-отморозков, и они принялись за дело, сваливая стопки бумажных кирпичей на тележки.
Получилось примерно одиннадцать мешков.
- Вы неплохо поработали, - одобрительно сказал Автор, появляясь за моей спиной, как чеширский кот.
- Изыди, сатана, - пробормотал я, не оборачиваясь. Дел было еще по горло, а полиция вот-вот должна была приехать, вереща своими гуделками и сиренами.
- Ты слишком мало уделяешь внимания своей девушке, - намекнул Автор. – А она, между прочим, изменяет тебе с дружками-отморозками.
- Да ладно? - пропыхтел я, укладывая пачки в мешок.
- Ты совсем дурак? Или прикидываешься? – терял терпение Автор.
- Дурак. К тому же, я понял, что не люблю женщин. Меркантильные сучки, норовящие вечно тебя обмануть и прокинуть.
- У тебя еще по сюжету разборка с сообщниками, погоня с полицейскими, взрыв на мосту и автокатастрофа.
Я в изумлении уставился на Автора. Наебал, я так и знал.
- Ну а как еще можно заинтересовать массового Читателя? - оправдывался он. – Я тебя вообще планировал сделать геем сначала, но потом решил, что без женского персонажа сюжет слаб и нединамичен.
- Пидарасом?!!!
Этим вывертом он окончательно добил меня, и я разряжаю в сволочь всю обойму своего пистолета. Достал, ей-богу. Как можно так поступать с Героями, а?
Автор явно не ожидал от меня такой прыти. Он хрюкнул, схватился за простреленную грудь и с недоумением уставился на алую жидкость, заливающую пальцы. А потом рухнул на пол.
Я повернулся, чтобы бежать вслед за сообщниками, но обнаружил, что массивная дверь хранилища плавно опускается, отрезая меня от мира в этой стальной коробке с мешком наличности.
Да. День не задался.
И тут приехала полиция, с Положительным Героем в первых рядах. Он был в чине капитана, высокий, с ямочками на щеках и серыми глазами, холодными, как русское зимнее небо.
Вы знаете сюжеты с выжившими в финале Отрицательными Героями?
У меня неважно с памятью.
Финал.
- Ты бы все равно у него умер в конце книги. Он был тот еще садист, - говорит мне она, побалтывая ножкой, обтянутой прозрачным черным чулком в сеточку.
Я угрюмо рассматриваю небо через решетку камеры и слушаю храп соседа-негра.
Вы знаете, как пахнут нестираные носки у негров? Как политый креозотом сыр с плесенью в желудке сдохнувшей крысы.
- Тебе дадут двадцать лет за вооруженный грабеж и убийство.
- Я никого не убивал.
- А охранники в банке? – вскидывает брови она.
- Это Линдины придурки-отморозки, - возражаю я.
- А разряженная обойма – твоя. От запаха носков соседа через пару лет ты сойдешь с ума.
- Усраться. Короче. Чего ты хочешь?
- У меня в проекте роман, - говорит она и улыбается.
Ох, как мне не нравится эта улыбка.
- Я всегда вступаю в деловые отношения с Героями, и никогда не обманываю их ожидания.
- Ты еще скажи, что у тебя сплошные хэппи-енды, - автоматически возражаю я.
- В моем романе ты умрешь в девяносто лет, занимаясь любовью.
- Хмм.
- Ты будешь знаменит и богат, - соблазняет меня она, не хуже Евы, которая выдала Адаму пропуск в земной ад.
- Хм-хмм.
- Ты спасешь мир. Трижды.
- Ну ладно, а в чем подвох-то? – не выдерживаю я.
- Тебе придется стать женщиной.
- Что?!!! Никогда.
- Почему? – удивляется она. – А может, тебе понравится. Все-таки я пишу не про оттенки серого, и не про влюбленных вампиров.
- Что может понравиться в женском теле, если ты не мужчина, который это тело… Ну, ты поняла.
- Шовинист, - фыркает она. – К тому же, у тебя выбора маловато. Кто рискнет связываться с Героем, который заваливает своего Автора?
- Ну хорошо. Дай мне подумать.
- До завтрашнего утра, - решительно говорит она и вылетает через решетку в мерцающее звездами небо.
Ненавижу Авторов.
Эпилог.
Из зеркала на меня смотрит мужчина, спрятанный в соблазнительное женское тело. Смотрит пристально и жестко, словно я – враг для него, отражения.
Буду краток.
Оставаться в женском теле до девяноста лет – тот еще подарочек судьбы.
Пусть нынешний Автор никогда не поворачивается ко мне спиной. Никогда.
паласатое
yaplakal.com