История рока: Брюс Спрингстин

Характер творчества Брюса Спрингстина не вызывает споров. Это рок-музыка в чистом виде, своего рода квинтэссенция жанра, сочетающая в себе высочайший энергетический накал и наивную простоту, воинствующую антиавторитарность и клише современных молодежных мифов, любовь и отчуждение. Это смятение чувств, воплощенное в словах невысокого штиля и паре десятков аккордов.

Пост получился довольно объёмный, текст и 46 фото/видео.

По форме песни Спрингстина традиционны и целиком находятся в русле рок-течений 60-х годов, а по содержанию - не претендуют на глубокий социальный анализ.
Брюс Спрингстин апеллирует к «большинству», к «средней» западной молодежи и находит у нее самый восторженный, фанатичный отклик. Однако очень мало в его феерической популярности от дешевого «звездного» блеска, сработанного рекламными кампаниями.
Для многих миллионов молодых людей Спрингстин - подлинный авторитет, покровитель и учитель жизни. Притом его влияние не только велико, но и, несомненно, позитивно. Среди волн консерватизма, прагматизма, милитаризма, конформизма и прочих малоприятных «измов», захлестнувших сегодняшнюю Америку, Брюс Спрингстин остается, пожалуй, единственным «массовым» кумиром, отстаивающим человечность и свободолюбие - чистые идеалы молодежного движения минувших десятилетий.
И тот факт, что именно он на протяжении уже нескольких лет является рок-артистом «номер один» Америки, вселяет надежды.

Брюс Спрингстин родился в 1949 году в некогда процветавшем, а ныне совершенно запущенном курортном городке Асбери-Парк, в семидесяти километрах от Нью-Йорка. Он был несчастным, затравленным подростком. Однажды на реплику журналиста - «Меня удивляет, насколько вы, суперзнаменитость, милы и доброжелательны к поклонникам», - Спрингстин ответил: «Я не терплю унижения других, поскольку часто унижали меня самого». В школе он был излюбленным объектом для применения «воспитательных мер» учителями и издевательств одноклассников.

«Я не стал даже классным «клоуном» - я был просто никем. Что-то вроде стенки. Первые тринадцать лет своей жизни я провел в каком-то трансе: все время думал о чем-то своем и ходил с отсутствующим выражением лица. Все считали меня никчемным и чокнутым».
Дома Брюс чувствовал себя не лучше. «Две вещи были очень непопулярны в моей семье - я и моя гитара». Отец Спрингстина, Дуглас, перебивался случайными заработками, служа то садовником, то надсмотрщиком в тюрьме, был зол на весь мир и находил удовольствие лишь в бесцельных гонках на автомобиле по округе.

Роль спасительной отдушины для его сына сыграла гитара. «Музыка спасла меня. С самого начала гитара стала моим единственным прибежищем. Не найди я его, не знаю, что бы я с собой сделал»... Не без труда закончив школу, Спрингстин погрузился в музыку целиком: в одиночку и с разнообразными группами он выступает на вечеринках, в кафе, парках и даже местах заключения.
В шестнадцать лет впервые выбирается в Нью-Йорк: «Там я понял - раньше, чем многие другие, - что необходимо исполнять собственные песни». К началу семидесятых годов у него уже образовался клан поклонников, концерты проходили в больших залах, и в один прекрасный день он оказался на прослушивании у знаменитого импресарио Джона Хаммонда, человека, некогда «открывшего» Боба Дилана. Брюс Спрингстин пел два часа, начав со «Святого в большом городе», и контракт с Си-би-эс был подписан мгновенно.

Позже Хаммонд вспоминал: «Этот парень меня совершенно потряс. Я прослушиваю тысячи артистов, и по-настоящему талантливые попадаются раз в десятилетие. Спрингстин был не просто великолепен - он был намного лучше, чем Дилан, когда я впервые услышал того в 60-м...»
Хотя президент фирмы, Клайв Дэйвис, оказался настроен менее восторженно - «Занятный парень... Есть в нем что-то свеженькое», - первый альбом не замедлил появиться в начале 1973 года.

Диск был оформлен в виде старомодной открытки со стандартной надписью «Привет из Эсбери Парк, штат Нью-Джерси». Первая песня, своего рода визитная карточка Брюса Спрингстина, называлась «Ослепленный светом»; она заканчивалась словами «Мама всегда запрещала мне смотреть на солнце открытыми глазами. Но, мама, ведь в этом и есть вся радость!».

Пластинка населена огромным количеством живых персонажей (только в первой песне их насчитывается восемьдесят шесть!), увиденных удивленными и радостными глазами человека, открывающего странный и замечательный мир. Песни - будто картины Брейгеля, с их орнаментом из забавных человеческих фигур, мимолетных сценок и конкретных «бытовых» предметов.
Большинство текстов Спрингстина, особенно ранних, очень трудно адекватно переводить на другие языки: они не только построены на сленге и идиомах, но и содержат в себе массу чисто американских реалий - названий забегаловок и марок автомобилей, имен героев комиксов и фильмов...
Метафоричность и прихотливость образов удивительным образом уживаются с их конкретностью и «приземленностью», - что делает слова песен поэтичными и абсолютно жизненными одновременно.
В этом смысле можно провести аналогию между Спрингстином и Владимиром Высоцким, который прекрасно умел говорить тонко и непошло даже о самых, казалось бы, «низко-бытовых» вещах.

Первый альбом Брюса Спрингстина многих удивил, но успеха не имел, поскольку шел совершенно вразрез с тогдашней рок-модой. Следует помнить, что в начале семидесятых в фаворе были, с одной стороны, усложненный «прогрессивный рок», на фоне которого легкий и далекий от виртуозности рок-н-ролл Спрингстина выглядел как чистое «ретро», а с другой стороны - декадентский «глэм-рок» (самым ярким представителем его был Дэвид Боуи), уводивший слушателя в иллюзорный мир космических терзаний и романтической изысканности, не оставлявший никаких шансов «простым парням» с улицы, от имени которых высказывался Брюс.

Спустя год, заполненный концертными турне по США, вышла следующая пластинка - «Дикий, невинный и танцы на И-стрит». Если первый диск был, по-преимуществу, «акустическим» (фортепиано, орган, гитара), то здесь Спрингстин представил во всей мощи своей аккомпанирующий ансамбль и его главного солиста, саксофониста Кларенса Клемонса.

Певец пробует себя во всех стилях - от джазовых баллад («Нью-Йоркская серенада») до номеров, основанных на латиноамериканских танцевальных ритмах («Розалита»).Группа проявляет удивительную гибкость, превращаясь из рок-секстета то в настоящий диксиленд («И-стрит шафл»), то в цирковой оркестр («История цирка Дикого Билли»).
Пресса хвалила диск: журнал «Роллинг стоун» включил его в десятку лучших года, а один из комментариев гласил: «Еще ни разу со времен Дилана в Америке не появлялся рок-артист, который интеллигентно обращался бы со словом, честно рассказывал бы о том, что его окружает и талантливо облекал это в музыку...
Спрингстин осознает, что мир вокруг жесток и уродлив, но он не только противостоит уродству, но и не может не радоваться миру... Подобно героям книг американского писателя Дж. Сэлинджера, герои многих песен Брюса Спрингстина - это вечные подростки, которые пытаются не столько изменить окружающий их мир, сколько найти в этом мире что-то человечное».

Джон Ландау, очень известный рок-журналист и редактор «Роллинг стоун», впервые побывав на концерте Спрингстина, написал: «Я увидел будущее рок-н-ролла, и оно зовется Брюс Спрингстин». Эту фразу фирма Си-би-эс вознесла как лозунг грандиозной рекламной кампании в преддверии третьего альбома. Ландау стал сопродюсером диска, и на этот раз было решено, что время Спрингстина настало, и в него можно вкладывать большие деньги в расчете на большую отдачу... Его запустили в шикарную студию с напутствием: все ваши прихоти будут выполнены. Скрипки? Трубы? - пожалуйста. «Этот новый альбом, - говорил Спрингстин, - отвечает одной-единственной концепции: мне хочется сделать нечто Большое... Знаете, как эти огромные автомобили, которые проносятся мимо, - з-зум! - и кажется, что ничто их не остановит... Слова песен у меня теперь не такие занятные, как в первом альбоме. Тогда мне нравилось играть с поэтическими образами, описывать, что кругом происходит. У меня были какие-то темы, концепции... То, что я написал сейчас, больше похоже на песни, которые я пел в барах. Большинство песен - о том, что значит быть нигде... Быть в полной пустоте и как-то пытаться из этого выбраться...»


Альбом получил название «Рождены, чтобы бежать».

Вот слова из его заглавной песни:

День за днем мы истекаем потом на улицах
В погоне за ускользающей Американской мечтой.
А по ночам проносимся в облаках воображаемой славы.
Шоссе усеяно телами разбитых героев,
Пытавшихся использовать свой последний шанс...

Первые две пластинки 1973 года снискали доброжелательную критику, но не более того. Продавались они слабо, поэтому лейбл поставил перед певцом условие: либо он напряжётся и выдаст наконец-то стопроцентный хит, либо контракт будет разорван.

Впрочем, было и хорошее. Руководство CBS разглядело большой потенциал в песне «Born to Run» («Рождённые бежать»), поэтому на расходы для записи альбома не поскупилось.

Немудрено, что к работе Спрингстин приступал с чувством: «Всё или ничего!». Особенно тщательно он подошёл к записи своего потенциального хита. Шутка ли, из 14 месяцев работы над альбомом, 6 месяцев ушло на оттачивание «Born to Run».
Как вспоминал сам Брюс, он хотел, чтобы песня звучала, как будто «Рой Орбисон, продюсируемый Спектором, поёт Боба Дилана». Фил Спектор был известным продюсером, применившим в записи принцип «стены звука». Под этим подразумевался очень плотный саунд, куда, как говорится, и палец не воткнуть (например, множество гитарных партий, играющих в унисон).

Аранжировка «Born to Run» шла со скрипом и на нервах. Спрингстину казалось, что он никак не может воплотить на плёнке то звучание, которое было в его голове. Сначала он сделал 4 разных демо-версии песни и лишь потом приступил к работе в профессиональной студии. На помощь был призван упоминавшийся Ландау (уже имевший опыт продюсирования).
Но терзаемый тягой к совершенству Спрингстин всё равно чуть было не психанул — он решил забраковать все записи и издать вместо них концертный альбом. Его остановили рассудительные слова Ландау:»Дело ведь не в том, чтобы альбом нравился тебе. Ты что же, думаешь, что Чак Берри сидит и часами напролет слушает свою «Maybellene»?».

В результате песни таки были отштампованы на виниле, а их выход сопровождала масштабная рекламная компания, слоганом которой были слова критика: «Я видел будущее рок-н-ролла, и имя ему Брюс Спрингстин». Столь помпезная и навязчивая реклама изрядно бесила самого певца.
Говорят, что во время лондонских концертов он собственноручно сдирал со стен постеры с надписью: «Наконец-то мир созрел для Спрингстина». Тем не менее, труды не прошли даром. В одно мгновение Брюс стал безумно популярен.
Альбом «Born to Run» уже на второй неделе попал в TOP-10 США, а затем добрался до 3-го места. Забавно, но именно по причине того, что слушатели сразу набросились на лонгплей, одноименный сингл до TOP-20 так и не добрался. Что вовсе не сказалось на популярности песни.

«Born to Run», написанная, как любовное письмо к девушке Венди, просто сочилась энергией юности. Смысл её был метафоричен и прост — беги, если не хочешь увязнуть в болоте этого мира. Сам певец вспоминал, что рифф песни был написан под влиянием какой-то композиции Дуэйна Эдди, но из гитарного он превратился в рифф на фортепьяно. С этих пор яркие запоминающиеся вступления станут постоянной «фишкой» творчества Спрингстина.


Это сообщение отредактировал zeppelman - 3.07.2020 - 12:56

Материал альбома «Born to Run» была настолько хорош, что некоторые критики даже засомневались — может такого автора, как Спрингстин, и нет, а всё это проект лейбла. В доказательство даже приводили тот факт, что в песнях так много машин и гонок, а у Брюса даже нет водительских прав. На что певец ответил, что, вообще-то, он пишет песни не о машинах, а о людях, которые в них едут.

Творческая плодовитость Спрингстина — это отдельный разговор. Он писал так много материала, что некоторые песни отдавал другим исполнителям, и некоторые из них становились большими хитами (как например, «Because the Night», написанная для Патти Смит).
Не все также знают, что два знаменитых хита группы MANFRED MANN’S EARTH BAND — «Spirit In The Night» и «Blinded by the Light» — это обработанные (и, надо отдать должное, изрядно) песни из первого «неудачного» альбома Спрингстина.


Это сообщение отредактировал zeppelman - 3.07.2020 - 12:57

Иногда разбрасываться песнями певцу не позволял Джон Ландау. Так продюсер приберёг для Спригстина такие композиции, как «Hungry Heart» (написана для RAMONES) и «Cover Me» (написана для Донны Саммер), и обе они стали очень большими хитами.


Это сообщение отредактировал zeppelman - 3.07.2020 - 12:58

Bruce Springsteen - Hungry Heart (Berlin '95 Version)


Это сообщение отредактировал zeppelman - 3.07.2020 - 12:59

Bruce Springsteen - Cover Me


Это сообщение отредактировал zeppelman - 3.07.2020 - 12:59

По общему мнению, Спрингстин все свои силы положил на то, чтобы сделать Born To Run успешным. А обложка альбома, по иронии судьбы, появилась совершенно случайно.


Это сообщение отредактировал zeppelman - 3.07.2020 - 13:00

История гласит, что менеджер Спрингстина Майк Аппел (Mike Appel) пригласил нью-йоркского фотографа Эрика Меолу (Eric Meola) делать снимки, но поскольку певец постоянно находился в студиях звукозаписи то в одной, то в другой части города, поймать его для фотосессии было невозможно. Наконец, Меола «вышел из себя» и предъявил Аппелу ультиматум, что сессия состоится или «в следующий раз, или никогда».

Спрингстин предпочёл «следующий раз» и привёз с собой саксофониста из E Street Band Кларенса Клемонса (Clarence Clemons), которого он тоже хотел видеть на обложке. После целого дня позирования — Брюс под пожарной лестницей, Брюс, настраивающий радио, Брюс с гитарой — и около 900 отснятых кадров, был пойман удачный момент, когда Спрингстин облокотился на своего аккомпаниатора, и стоял в непринуждённой позе, которая моментально стала знаковой, и её назвали «приятельской». «Как будто он немного выпил», — вспоминает Меола.


Это сообщение отредактировал zeppelman - 3.07.2020 - 13:01

Это мнение разделил и арт-директор Columbia Джон Берг (John Berg), который немного подредактировал обложку Born To Run, а Энди Энгель (Andy Engel) позаботился о неброской надписи.
«Однажды появился Меола, — сказал Берг на веб-сайте Syracuse в 2005 году, — и углубился в изучение контакта и нескольких фото, которые понравились Брюсу. Причина, по которой я выбрал [этот конкретный снимок], была в том, что Брюс на ней выглядел очень обаятельным.

«Обложка была складная, — продолжает Берг, — а фото занимало обе стороны, и его можно было увидеть полностью, только если её развернуть. Это потребовало дополнительных затрат, и это одёжка для пластинки сделала её выпуск на четверть дороже, каждая обложка стала дороже на 50 центов, потому что фото было и спереди и сзади, и потому что конверт можно было открыть. Примерно неделя ушла на переговоры с компанией, чтобы сделать обложку со складным фото. Это было не по правилам; ведь иначе мы бы этого не сделали, если бы альбом не был двойным».

Инвестиция оказалась стоящей. Born To Run шесть раз становился платиновым в США, а сам Спрингстин считал, что обложка была главной причиной. «Это был один из тех альбомов, которые можно и не слушать», — сказал он однажды. «А взглянув на обложку, каждый думал: «Хочу его купить».

Тема безысходности и утраченных иллюзий проходит красной нитью через весь альбом, и есть ирония в том, что именно эта «отчаянная пластинка» стала «Большим дебютом» Брюса Спрингстина и его первым коммерческим успехом. Впрочем и время приспело: мифы «контркультуры» уже окончательно развеялись, «радикальная» рок-музыка частично выродилась в очередной институт шоу-бизнеса, частично погрязла в запутанном и бесполезном эстетстве, и Спрингстин взлетел на гребне волны как едва ли не единственный свежий и искренний герой нового поколения. В каком-то смысле он предвосхитил «новую волну» конца семидесятых; один из критиков еще тогда, в 74-м, назвал его «добрым панком».

К этому времени стабилизировался состав аккомпанирующей группы Брюса Спрингстина «И-стрит бэнд». Помимо уже упомянутого великолепного негритянского саксофониста Кларенса Клемонса в нее вошли гитарист Стив Ван Зандт, пианист Рой Биттан, органист Дэнни Федеричи, бас-гитарист Гарри Тэллент и ударник Макс Уайнберг.
Спрингстин так сказал о своих музыкантах: «Они глубоко понимают суть нашей музыкальной истории: это стопроцентно американский ансамбль, здесь практически нет никаких европейских влияний».
Точное замечание! Американская негритянская традиция, от блюза и джаза до рок-н-ролла, - альфа и омега стиля Спрингстина. Популярнейшие «британские» веяния, будь то мелодизм в стиле «Битлз», аккорды «хард-рока» или симфо-роковые аранжировки, обошли его с «И-стрит бэндом» стороной.