История глазами Лукморе:
Бхопал — город-миллионник в центральной Индии. Прославился своим химзаводиком, который однажды устроил жителям города ночь бесплатного газенвагена. Неожиданно свалившегося с неба счастья не выдержали 3 тысячи индусов в первую ночь, ещё 15 тысяч загнулось в последующие несколько лет, и около полумиллиона потом сердечно благодарили за приобретенную инвалидность. Событие окрестили крупнейшей техногенной катастрофой в истории человечества, легко уделывающей этот ваш Чернобыль.
Завод принадлежал американской компании Union Carbide и занимался производством пестицидов. В процессе использовалось довольно интересное вещество под названием смерть всему живому метилизоцианат (МИЦ). Вот некоторые его особенности:
Смертельно ядовит (предельно допустимая концентрация содержания в воздухе — 0,05 миллиграмм на кубометр, четвертая степень по буржуйскому стандарту NFPA 704, наравне с синильной кислотой). При контакте моментально сжигает слизистые, вызывает отёк легких и, если подопытный достаточно неудачлив, чтобы упорно оставаться в живых — хроническое отравление. В жидком виде жжёт не хуже серной кислоты. Такая вот вкусняшка.
Закипает при сорока градусах (типичная дневная температура в тени для тех краёв), следовательно, уже при данной температуре начинает интенсивно испаряться в окружающую среду и проявлять магические свойства, описанные выше, на обширной местности.
Малейшая примесь воды приводит к экзотермической реакции, что вызывает разогрев смеси.
А разогрев выше определенного предела вызывает целую серию новых интересных реакций: там и распад, и полимеризация, но самое приятное — в процессе выделяется ЕЩЁ БОЛЬШЕ тепла. Если избыток температуры и давления не отвести от греха подальше, реакция невозбранно становится цепной и выходит из-под контроля. При этом среди продуктов распада присутствуют цианистый водород, угарный газ и оксиды азота, оказывающие на организм живительное, бодрящее воздействие.
Разумеется, проектировщики и технологи завода знали, с каким чудовищем они имеют дело. На случай возникновения опасности просирания чудо-вещества в окружающую среду там имелось аж целых четыре системы защиты: скруббер (нейтрализатор газа); холодильник с резервной цистерной, куда можно было перекачать плохо себя ведущую реакционную смесь для охлаждения и всяческого успокоения оной; факел для сжигания всего, что выходит в атмосферу, и наконец, водяной душ-фонтанчик, который должен был смывать всю дрянь в канализацию и освежать тем самым воздух. «Запас надежности — ого! Газ не пройдет!» — так думали хозяева завода, и жили очень хорошо.
Всем похуй.
Топ менеджерам Юнион Карбайд был похуй подбор квалифицированных кадров. Они с большим удовольствием размещали производства в отсталых странах именно с тем, чтобы платить местным работничкам иной раз аж в десять раз меньше, чем персоналу, живущему среди цивилизации. При этом они были достаточно заняты подсчетом сэкономленного бабла, чтобы немножко закрыть глаза на уровень интеллекта и образования местных «специалистов», имевших дело все с теми же высокотехнологичными, и порой чрезвычайно опасными производствами, что и на любых других предприятиях компании, но при этом согласных работать за миску доширака и часто даже не умевших читать на английском.
Шудрам-технологам было похуй, что количество накопленного в одной емкости МИЦ составляет 42 тонны, то есть ровно в 42 раза больше разрешенной международным стандартом нормы хранения. Производительность была важнее.
Шелупони был похуй регламент проведения работ и вообще минимальное понимание своих действий. Её набирали по объявлениям в том же самом Бхопале, в котором солидная часть населения интеллигентно обитала под полиэтиленовыми навесами посередине большой помойки, и после короткого инструктажа ставили за пульт следить за стрелкой и нажимать на кнопку.
Бхопальцам были похуй не раз и не два печатавшиеся в местной газете грозные предупреждения руководства завода о том, что к заводу надо относиться серьезно, ходить опасно и прислушиваться, не завыла ли вдали сирена. Индусы они вообще такие, к нездоровому жопоголизму не склонные. Особенно если учесть, что все та же солидная часть населения считала излишним знать грамоту в достаточной степени, чтобы быть в состоянии читать что-либо, кроме вывесок из двух слов.
Местному правительству были похуй вопиющие нарушения техники безопасности, что уже приводило к ряду смертельных несчастных случаев на заводе, поскольку отыскать в Индии такой завод, на котором техника безопасности не была бы яростно послана нахуй, было слегка проблематично.
А технике была похуй опасность веществ, которые на ней получают. Она тупо работала и потихоньку выходила из строя. Замена стоила недешево, и как-то так само собой получилось, что ко второму декабря 1984 года все перечисленные степени защиты были уж не первый год как отключены или находились на бессрочном техобслуживании. Если же учесть, что как раз в это время компания выставила завод на продажу, тем более понятно нежелание руководства тратить хоть цент на ремонт, и уж тем более реконструкцию. Известно, что к моменту аварии предприятие было изношено до такой степени, что по правилам вообще не должно было функционировать. Такие дела.
История умалчивает, каким образом в цистерну попала вода. Одни говорят, что она осталась в трубах после плановой промывки. Кто-то считает, что шланг с водой прикрутили вместо годного шланга с азотом — не по злобе, а просто в силу тупости и необразованности арбайтеров. Юнион Карбайд придерживается своего единственно верного мнения, что это был саботаж, и воду подпустил некий рабочий, которому недавно надавали по щщам и выкинули на мороз. Обиженный индийский работяга якобы решил уйти красиво, просрав полимеры на миллион баксов, просто совсем чуть-чуть не рассчитал последствий. Учитывая, что впоследствии не было найдено ни одного подтверждения саботажа, и дохуя подтверждений халатности, более чем очевидно, что историю с мстящим рабочим руководство просто выдумало, чтобы прикрыть свою капиталистическую задницу. Теорию тотального распиздяйства подтверждает также независимый эксперт, который подпольно провёл расследование и рассказал, что завод подвергался перепланировке, были добавлены несколько труб, упрощающие функционирование завода, но катастрофически сказывающиеся на уровне безопасности. А в день перед катастрофой промывка труб водой была проведена с нарушением ТБ, не были закрыты заслонки, которые должны были ограничить воду и пустить по нужному пути (инженер, который, по идее, должен был следить за этим, попал под сокращение штата). И кроме того, вентиль в цистерне, судя по всему, был неисправен и не смог удержать воду в системе от попадания в цистерну. На то, что вентилю пришёл песец, указывает тот факт, что последние двадцать дней перед аварией рабочие не смогли поддерживать в цистерне избыточное давление, накачивая туда азот. Азот-то они накачивали, а давление не повышалось. Так или иначе, говно упало на вентилятор.
23 часа 00 минут. Город ложился спать, когда дежурный оператор заметил на пульте необычное повышение давления в цистерне. «Хрень какая-то» — флегматично подумал оператор и подозвал напарника. Несколько минут оба пялились на стрелку манометра. Давление лишь слегка превышало нормальное. О том, что в баке уже начался пизденящий душу леденец, мог сообщить специально обученный датчик, но он, как и многое на этом заводе, решил по-тихому наебнуться.
0 часов 15 минут. В диспетчерскую доложили, что в цеху откуда-то подтекает МИЦ. Хотя такие утечки случались и раньше, операторы слегка призадумались. Надо было что-то предпринять. Наконец, была высказана мудрая мысль: «Ладно, завтра разберемся». И они сели пить чай с конфетами.
0 часов 16 минут. ВНЕЗАПНО, скачок давления, превышение максимально допустимого уровня. Один из операторов задумался чуточку сильнее обычного, и начал копаться в инструкции. Это продолжалось недолго.
0 часов 18 минут. Давление скакнуло ещё в два раза. Из цеха доносится неприятный скрежет. Оператор бросается туда и видит, как трескается бетонное основание цистерны. Тут уже до самых тупых доходит, что назревает что-то не очень хорошее. Хотят включить скруббер, но тот на ремонте. Хотят запустить холодильник, но тот вообще давно заблокирован для экономии энергии и фреона. Хотят сжечь газ в факеле, но… в общем, вы поняли. Засада.
0 часов 20 минут. Дежурные в панике звонят насяльника. Насяльника чуть было не отдаёт Кришне душу, пробираясь до диспетчерской по загазованному цеху, откуда доносятся нехорошие звуки. Следующую пару минут все тратят на совместное принятие решения, купаясь в густой атмосфере наступающего пиздеца. Реакция идет по нарастающей, все происходит очень быстро.
0 часов 25 минут. Пробуют поливать злополучную цистерну водой из шлангов. Не помогает. Рабочие, посланные на ответственную миссию, загибаются один за другим, давление уже такое, что все манометры вышли за пределы своих шкал и просто физически не могут показать, какое оно. Раздаются предположения о том, что «щас рванет». Наиболее умные уже бросили каски и улепетывают со всех ног в направлении горизонта. Оптимисты изо всех сил надеются, что все-таки пронесет.
0 часов 30 минут. Как ни странно, ёмкость выдерживает. В ней просто вышибает предохранительный клапан. Свыше сорока тонн освобождённой парогазовой смеси жизнерадостно устремляются сквозь все бесполезные защитные системы и тугой струёй уходят в ночное бхопальское небо, прихватив с собой немного бодрящего фосгена из смежного бака. Выжившие сотрудники включают сирену и, окинув напоследок грустным взглядом родное производство, поспешно драпают куда подальше, лишь бы против ветра.
Последняя линия защиты — водяной душик — поддерживает все остальные системы защиты в их отношении к аварии и оказывается бесполезной: струи из брандспойтов оказываются слишком слабыми, чтобы поднять воду на необходимую высоту, на высоту той трубы завода, из которой задорно бьёт струя газа. Около двух часов ночи выброс прекращается. Белогривая лошадка метилизоцианат-синильно-фосгенной смеси доходит до центра города, конденсируется и начинает снижение.
В принципе, одна искра могла изменить ситуацию: МИЦ горит не хуже растворителя 646, и в результате большого пыха количество его, даже по самым пессимистичным оценкам диванных МЧСовсцев, уменьшилось бы раз так в несколько (собственно, для такого исхода и был построен тот неисправный факел). Разумеется, закон Мёрфи вновь оправдал себя, и огромное горючее облако таки не взорвалось.
ПЦ
Кого-то разбудил вой сирены. Но что он означал — знали немногие. Большинство продолжало досыпать последний в их жизни час. Потом смерть пришла в Бхопал тихой незваной гостьей. И таки это был тот нечастый случай истинного ада на земле.
Жители Бхопала просыпались от раздирающей боли в груди и кашля. Начиналась кровавая рвота. Глаза выжигал странный туман, просачивающийся сквозь окна. Люди слепли и задыхались. Самые везучие тихо умерли во сне, в основном дети. Выжившие малолетние бхопальцы все равно погибнут потом практически все, из-за своего роста: газовая смесь достигала наибольшей концентрации у поверхности земли.
Уцелевшие в панике выбегали на улицы. Бежали почти наугад, иногда — навстречу облаку и своей смерти. Многих задавила толпа.
Под утро туман развеялся. Город был пуст, точнее, наполнен скрюченными, начинающими разлагаться трупами людей и животных.
Спасшиеся могли позавидовать мертвым: для них неприятности только начинались. Врачи не знали причин отравления, потому что корпорация надежно хранила свои коммерческие тайны. Некоторые пострадавшие умерли в последующие дни, некоторые ослепли. Дети рождались с уродствами.
продолжение тутЪ -
https://lurkmore.to/Бхопал Это сообщение отредактировал Lamzar - 3.12.2014 - 21:46
yaplakal.com