Аниме японского военнопленного, 640 тыс. военнопленных после ВОВ

Япония - единственное государство, в настоящее время официально предъявляющее России территориальные претензии. По сути, это основная причина, из-за которой между двумя странами не подписан мирный договор. Однако существует еще один весьма серьезный фактор, также способный, по мнению японской стороны, осложнить наши двусторонние отношения. В отличие от проблемы Курильских островов, о нем практически ничего не известно российской общественности.
Речь идет о пребывании в СССР в 1945-1956 гг. более полумиллиона японских военнослужащих капитулировавшей Квантунской армии. Уже в самой формулировке их правового статута наличествуют разные подходы. Россия считает этих людей военнопленными. Но у ныне здравствующих императорских солдат и офицеров - иное мнение.
Япония считают 640 тыс. японцев насильственно интернированными. Более того, как заявляют они считают что советское правительство скрывало правду о преступлениях, якобы совершенных в их отношении.
Впервые вопрос о пленных на межгосударственном уровне обсуждался еще в 1956 г., когда последние солдаты императора вернулись из СССР на родину. Тогда Токио отказался от своих претензий - ради возврата "северных территорий". Тем не менее данная проблема, хотим мы того или нет, остается не закрытой.

46 картинок.

В 1993 г. президент Борис Ельцин, находясь с официальным визитом в Токио, принес извинения по поводу военнопленных. Но оно не было воспринято как официальное, ибо высокий московский гость не сделал это, как рассчитывала японская сторона, в письменном виде.
Напомним, что согласно договоренности с западными союзниками Советский Союз объявил войну Японии 8 августа 1945 г. До 16 августа 1945 г. были пленены всего около 8 тыс. солдат и офицеров Квантунской армии, причем в основном корейцы, маньчжуры, монголы.
Сами японцы сражались отчаянно, потому в плену оказалось немало раненых.
Только после 16 августа, когда император Хирохито подписал рескрипт о прекращении вооруженными силами боевых действий, командующий Квантунской армией генерал Ямада по радио приказал прекратить сопротивление. Когда же бои закончились, то большое количество бывших военнослужащих, а также гражданских лиц было репатриировано.

Транзитный лагерь для них находился в Дайрене, а отправляли японцев эшелонами через Корею. При этом значительные силы советских войск были отвлечены на охрану вчерашнего противника. Не будь этого, можно представить, как поступили бы китайцы со вчерашними оккупантами.
Но время летит, уходят из жизни те, кто после войны оказались на советской территории. Среди них и люди, решившие остаться в Советском Союзе навсегда. В их числе и отец известного российского политика Ирины Хакамады - Мацуо Хакамада, принявший советское гражданство (он умер в начале 1990-х гг.). У многих из ныне здравствующих сохранились добрые чувства к нашей стране, к русским людям. Их мнение тоже надо учитывать. Как и мнение наших граждан, в трудное послевоенное время работавших бок о бок с японцами, деливших с ними кров и хлеб. Поразительна теплая, дружеская атмосфера встреч бывших пленных с персоналом лагерей - со строителями, медицинскими работниками, офицерами!
В декабре 2000 г. в Елабуге (Татарстан) состоялось открытие памятника японским военнопленным. В этом небольшом городе в послевоенное время действовал один из крупнейших центров, где находились не только японские, но и немецкие военнопленные. Бывшие офицеры императорской армии размещались здесь несколько лет. Среди них - и Хидеюки Аидзава, ныне 81-летний японский парламентарий, возглавляющий парламентскую
финансовую комиссию. На памятнике высечены слова господина Аидзавы: "Думая о мире, желая вернуться на родину, вы остались здесь".

Ниже приведен реальный дневник японского военнопленного, который после второй мировой войны побывал в советском плену. Его сын перевел их на русский:
"Это записки моего отца, Киути Нобуо, о его пребывании после II мировой войны в лагере для японских военнопленных, расположенном на территории Украины, бывшей республики Советского Союза [государства - участника союзнической коалиции]. Я отобрал большинство интересных моментов.

Горечь поражения в войне, суровая жизнь в другой стране в качестве пленного. Мне больно рассказывать об этом снова. По-видимому, такая судьба выпала только нам - молодежи эпохи Тайсё.
"Выискивание вшей в Самхамни."


И вот потекли привычные будни военнопленного, которому уже нечего терять. Туалет под открытым небом, отгороженный соломенными циновками, являлся одновременно местом бесед боевых товарищей, типа: "Я сегодня гадал, и выпало, что я скоро смогу вернуться домой" и т.п. "Я гадал, и выходит, что я вернусь домой через 3 недели…" - "Может, и вправду вернешься…"

И вот мы едем по железной дороге из Самхамни на север в Хыннам. В комнате полуразрушенного заводского общежития разместились 24 человека, так что стало достаточно жарко и необходимость в печке отпала. Если ночью встанешь, то потом уже можешь и не найти себе места на полу, чтобы лечь.
"Простите, друзья. Наверное, вам больно, но уж придется потерпеть."

По часу дежурили ночью на морозе -20 и провожали до туалета тех, кто страдал куриной слепотой. Было нелегко. При виде прекрасной луны на небе я начинал хлюпать носом, и слезы тут же замерзали на моих щеках.
"Для солдата проигравшей страны полная луна слишком красива."

Отплыли из северокорейского порта Хыннам и прибыли в маленький советский порт Посьет. Затем форсированным маршем, без остановок, с трудом протащились по длиннющему полю километров в 20. Некоторым это было не под силу, и они успели наесться грязи.

"Советский солдат: "Эй, ябонский, скарэ, скарэ!" ("Эй, японцы, скорей, скорей!")

После того, как дожди прекратились, нам делали уколы шприцами для лошадей. Больно, скажу я вам. Первый раз такое испытал. На какое-то мгновение аж дыхание перехватило. Очень больно.
"Комплексные болезненные и совершенно не смешные уколы."

Поезд из 50 вагонов, в которых ехало около 1500 японских солдат, отправился в долгое путешествие по транссибирской магистрали. У озера Байкал сделали остановку. Мы наполнили бак водой из озера, и у нас появилась питьевая вода.

"Мы пили из бака воду, в которой купались."

Какая роскошь! Привычными движениями рук он аккуратно завернул крошеный табак в полоску газеты. Затем послюнявил ее и концы заклеил. "А ну давай, ябонский (ну-ка, японец, давай, попробуй)", - говорит."

Кто не работает, тот не ест. Сразу приступаем к работе по откалыванию камней. С ломом в руке стоишь перед каменной глыбой и выполняешь дневную норму - 1 кубический метр на человека. Работа в бригаде из 4 человек все-таки ужасна, так как нагрузка увеличивается в 4 раза, включая работу грузчиком и носильщиком.

Что толку говорить ему, что мне нужно в туалет, он все равно не понимает слов. Боясь, что могу сбежать, он всегда смотрел, что я делаю, стоя рядом. А у меня из-за этого сам процесс никак не получался.

Попробовал я как-то поработать славянской косой. У молоденькой девушки получалось с легкостью, а с меня только пот течет. "А все потому, что нельзя вертеть спиной" - говорила девушка.

"На, "японец", держи картошку". В любой стране девушки очень добрые. Говорят, что на Украине - плодородная земля, и поэтому там очень много картофеля.

Заканчиваем работу в колхозе только что выученными русскими словами "До свидания", "спасибо". Красный закат поистине красив. Небо Восточной Европы отличается от неба Манчжурии. "До свидания, барышня", "Работа - конец. Колхоз" - так мы прощались по-русски.

Если постоянно работать при температуре - 15.°С, то через некоторое время можно привыкнуть. Тем не менее, было много людей, которых буквально "свалил" мороз.

В Восточной Европе температура зимой достигает и -25°С и -30°С, но для нас выросших в Японии, жизнь в полевых условиях (в палаточном лагере) не прошла даром. Бывало и такое, когда с наступлением утра, мы находили трупы моих друзей, окоченевших от холода. Ведь война уже закончилась, и умереть здесь… так глупо… И сколько мы не звали назад, никто к нам уже не возвращался.

Нас загружали в грузовики и долго везли. Наша работа с другом заключалась в скалывании льда на реке. Лишь стоило немного зазеваться, то можно было поскользнуться и упасть. "Да, широкая река", - думал я. Это был Днепр.

Женщина-сержант советской Армии. В стране равенства мужчин и женщин большим удивлением для всех было видеть женщину-солдата. У японцев, которые все еще жили в старом добром патриархате, это явление вызвало крайний шок. Стойкие к холоду, волевые, лишенные какой-либо мягкости, удивительно красивые глаза были великолепны.

Должность врачей занимали в основном женщины. Вот и красавица доктор-лейтенант с пышной грудью, осознавая свои достоинства, проходит расправив плечи.... В этой многонациональной стране нет никакого пренебрежения к другим национальностям. И военнопленных японцев осматривали каждого в отдельности, как бы и любого другого человека.

Перебирали картофель всегда на складе. На эту работу отправляли тех, кто уже не мог выносить обычного тяжелого труда или наполовину больных. Подключив к железному ведру электричество, можно было отварить и покушать картошки. Хорошая это была работа.

Это сообщение отредактировал SHONN - 21.02.2011 - 17:43

"Чисто надо подметать!"
Была у нас такая страшная тетя офицер. Зато весело было. В застекленном коридоре, отскоблив грязь, нужно было потом все аккуратно вытереть. Но с неожиданными проверками было совершенно не с халтурить.

Один раз пришлось мне оказаться перед женщиной-врачем в несовсем пристойном виде. Особенно переживала она за самых исхудавших солдат, настойчиво укладывая их в постель: "Скорее спать!" Голос у нее был очень добрый.

Может ли прах безмятежно покоиться в чужой земле. Неважно немец ты или венгр, все едино. Вот похороны... завтра они могут быть и по тебе.

Если говорить об оптимизме, то славяне вне конкуренции. Стоит одному запеть, как второй подхватывает, и получается дуэт на 2 голоса. Тут же подойдут еще трое или четверо, и вот уже целый хор поет. Думаю, русские - самая музыкально одаренная в мире нация. Никогда не скажут "нельзя", даже если запоет пленный.

Микадо, гейша, Фудзияма, дзюдо, харакири. Славяне знают эти слова. Но когда дошло до сумо, оказалось, что никто как следует не разбирается в правилах. Даже проиграв, говорили "спасибо".

Подружился я с летчиком, капитаном Покровским. Веря в японскую порядочность, он доверял мне свои ценные вещи и ключи от склада, а сам бежал на работу. Где он сейчас?