Вы должны гибнуть на поле боя со своими войсками. На карту поставлена честь Британской империи

Сингапур, падение цитадели, 1942 г

Начиная боевые действия в Юго-Восточной Азии, Япония в качестве одной из первых стратегических целей рассматривала Британскую Малайю. С 1826 года Британская Малайя и город-крепость Сингапур составляли единую британскую колонию Стрейтс-Сетлментс.

Выгодное географическое положение полуострова Малакка позволяло овладеть и узловым морским портом Сингапуром, и проникнуть в Индонезию (тогда — Нидерландская Ост-Индия). Кроме того, Малакка была богата природными ресурсами, что также привлекало японское руководство. Однако, захват Малакки был бы невозможен без прямого столкновения с вооруженными силами Великобритании и Австралии, дислоцировавшимися на полуострове и на военно-морской базе в Сингапуре. Тем не менее, осенью 1941 года японское командование приступило к разработке Малайской операции. Для ее проведения было необходимо сконцентрировать значительные силы в близлежащих районах Индокитая, а также добиться согласия Таиланда на использование его аэродромов и портов в интересах японских войск.

В свою очередь, командование союзников не предполагало, что Япония сможет напасть сразу на несколько целей в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Британское руководство ошибочно оценивало потенциал японской императорской армии и считало, что японцы не смогут ударить в нескольких местах. Такая самоуверенность дорого стоила союзникам. В ночь на 8 декабря 1941 года Япония атаковала территорию Таиланда. Несколько частей таиландской армии оказали японским войскам ожесточенное сопротивление, но уже в полдень премьер-министр Таиланда генерал-майор Пибунсонграм распорядился прекратить огонь. Было заключено перемирие с японцами, после чего японская армия смогла использовать территорию Таиланда для нападения на Малайю и Бирму.

Ко времени описываемых событий британские войска на Малакке были весьма немногочисленны. Еще в 1920-х гг. было сформировано Малайское командование войск Британского Содружества. С началом Второй мировой войны британское командование приняло решение об увеличении численности войск Малайского командования за счет Британской Индийской армии. 18 ноября 1940 г. Малайское командование было переподчинено Британскому Дальневосточному командованию.
На полуострове Малакка, в Сингапуре и в Сараваке (северная часть острова Калимантан) размещались британские и австралийские войска общей численностью в 88 тысяч человек, в том числе 73 тысячи британских и 15 тысяч австралийских военнослужащих. Большую часть британских военнослужащих составляли солдаты колониальных войск — 37 тысяч индийцев и 17 тысяч малайцев. Англичан в составе войск Малайского командования насчитывалось всего 19 тысяч человек. Малайскому командованию подчинялись 3-й Индийский корпус в составе 9-й Индийской пехотной дивизии (8-я Индийская пехотная бригада и 22-я Индийская пехотная бригада), 11-й Индийской пехотной дивизии (6-я Индийская пехотная бригада), а также 15-я Индийская пехотная бригада, 28-я Гуркхская пехотная бригада, коммуникационная бригада, 8-я австралийская дивизия (22-я и 28-я бригады). Авиация Малайского командования располагала 158 самолетами.

Командование всеми этими силами осуществлял генерал-лейтенант Артур Эванс Персиваль (1887-1966) — опытный офицер, прошедший все ступени военной службы. В 27 лет, в самом начале Первой мировой войны, Персиваль, до этого служивший обычным гражданским клерком, записался добровольцем в армию, прошел ускоренные курсы и получил звание второго лейтенанта. Он участвовал в боевых действиях на территории Франции, был ранен, награжден Военным крестом. Уже в 1917 г. он стал командиром батальона с присвоением временного звания подполковника (временные звания подразумевают, что после ухода с должности офицеру возвращается его прежнее звание, т.е. лейтенант, назначенный командиром батальона и получивший звание подполковника, вновь становится лейтенантом). После войны он учился в Штабном колледже, участвовал в интервенции британских войск в Россию, где служил в должности заместителя командира 45-го полка Королевских Фузилёров. Затем Персиваль служил командиром роты в Ирландии, участвовал в операциях против ИРА. Закончив Штабной колледж в 1924 году, он получил звание майора, затем, в 1929 году — вновь временное звание подполковника. В 1930-1931 гг. Персиваль учился в военно-морском колледже в Гринвиче, затем служил в Генеральном штабе. В 1936 г. ему наконец присвоили звание полковника и назначили начальником штаба Малайского командования. После начала Второй мировой войны Персиваль вновь служил во Франции — командовал 43-й (Уэссекской) дивизией. В апреле 1941 года Персивалю было присвоено звание генерал-лейтенанта, после чего он занял должность главнокомандующего войсками Малайского командования.

Япония планировала вторгнуться через Таиланд в Малайю, после чего захватить и полуостров Малакка, и сам Сингапур. Для реализации этого плана были сосредоточены силы 25-й армии в составе 5-й, 18-й, 56-й пехотных дивизий, императорской гвардейской дивизии, 3-й танковой бригады. Численность японских войск, предназначенных для вторжения в Малайю, составляла 60 тысяч человек. ВВС Японии располагали в этом регионе 459 самолетами 3-й авиационной группы. Морскую поддержку оказывало Малайское оперативное объединение, включавшее 9 крейсеров, 16 эсминцев, 16 подводных лодок, 158 самолетов морской авиации. Командование сухопутными войсками осуществлял командующий 25-й армией генерал Томоюки Ямасита (1885-1946, на фото) — профессиональный военный, служивший прежде начальником штаба Квантунской армии в Маньчжурии.

Около полудня 6 декабря 1941 года.Лейтенант Рэмшоу, пилот «Гудзона», с трудом поднял тяжелую машину со взлетной полосы. Рэмшоу, преодолевая мрачные облака муссона, направил свой самолет далеко от берега, а затем опустился так низко, что летел вплотную под облаками. После часового полета он вдруг заметил на воде несколько кораблей. Осторожно приблизился к ним. То были три минных заградителя и одно небольшое судно сопровождения.
— Это могут быть только японцы, — сказал летчик своему наблюдателю. — В этом районе наших кораблей нет.

В Кота-Бару немедленно пошло донесение. Через полчаса Рэмшоу увидел большой отряд кораблей. Он состоял из линкора, трех крейсеров, семи миноносцев и примерно двадцати пяти транспортов с войсками.
Обнаруженный Рэмшоу отряд шел курсом на северо-запад в Сиамский залив, словно направлялся в Бангкок. Второй плыл на запад. Донесение было немедленно направлено через Сингапур на Яву и поступило в расположившееся там английское Главное командование вооруженных сил на Дальнем Востоке, возглавляемое маршалом Робертом Брук-Пофэмом. Последнему и надлежало принять решение.

Он приказал объявить «боевую готовность первой степени». Еще было не поздно атаковать в море транспорты с войсками бомбардировщиками, стоявшими в готовности к взлету на аэродромах Северной Малайи. Но Брук-Пофэм не отдал приказа на сей счет. По его мнению, эта акция японцев относилась к Таиланду, и он продолжал держаться за директиву Лондона: не делать ничего, что могло бы спровоцировать японцев. Никто из
ближайшего окружения Брук-Пофэма не дал себе труда задуматься над тем, зачем японцы доставляют на побережье Таиланда войска на транспортных судах, если от их военных баз в Индокитае до Бангкока всего несколько часов езды на автомобиле. Даже генерал Персиваль, находившийся в Сингапуре, отреагировал на донесения весьма спокойно и присоединился к точке зрения Брук-Пофэма. Оба британских генерала допускали грубейшую ошибку, недооценивая агрессивность японского империализма

Только утром 7 декабря с аэродрома Кота-Бару поднялись новые разведывательные самолеты, чтобы вести наблюдение за японскими военными транспортами.Около полудня были посланы летающие лодки «Каталина». Только к вечеру пришла донесение, что одной из летающих лодок обнаружены, японский крейсер, четыре миноносца и несколько транспортных судов, идущих курсом на юг. Но из Сингапура не поступило приказа об атаке японских судов с воздуха. Хотя можно было с уверенностью сказать, что японская агрессия будет направлена не против Таиланда. Главное командование на Дальнем Востоке медлило с принятием решения. Время, когда еще можно было наличными силами упредить противника, осталось неиспользованным. Так был утерян еще один важный шанс, который мог оказать влияние на исход неминуемого столкновения.

Рано утром 8 декабря японские войска начали высадку десантных групп на полуострове Малакка. Это произошло в одно время с атакой Японии на Перл-Харбор. Японская авиация с территории Индокитая атаковала британские аэродромы в Малайке и Сингапуре.
Бетонных дотов почти не было — преобладали окопы и пулеметные дзоты из твердого дерева с двумя или тремя амбразурами. За третьей линией обороны, перед аэродромом, располагались орудийные позиции. Они прежде всего открыли огонь по десантным судам. У берега море сильно бурлило. Маленькие десантные суда японцев бросало из стороны в сторону, как детские игрушки, многие из них повернули вспять, но японские солдаты, одетые в спасательные жилеты, продолжали плыть к берегу. Тем временем артиллерия конвоировавших крейсеров начала обстрел английских позиций на суше.

Индийские солдаты, лежавшие в окопах за минным полем, не были подготовлены к такой молниеносной атаке. Они рассчитывали на то, что японские солдаты сначала залягут перед проволочными и минными заграждениями и там их можно будет накрыть минометным огнем. Когда же длинные цепи японцев, не задерживаясь у препятствий, бросились на штурм позиций, индийские солдаты поднялись из окопов и вступили в штыковой бой. Чтобы не ударить по своим, расположенные позади минометы не открывали огонь.
Поражение было явным. Атакующие, в мокрых насквозь мундирах цвета хаки, неудержимо продвигались к дзотам и пулеметным точкам. И повсюду у амбразур, из которых вели лающий огонь пулеметы, появлялись белые хасимаки. Они бросались на амбразуры и закрывали их своим телом, а другие солдаты взрывали дзот гранатами. Большинство погибало, но остальные двигались вперед.
Английские солдаты надеялись на поддержку своей авиации, но она больше уже не могла помочь им. Японские бомбардировщики не только разрушили взлетно-посадочные полосы в Кота-Бару, но и сделали надолго непригодными и другие аэродромы.

Это первое столкновение с противником, действовавшим продуманно и упорно, опрокинуло традиционные представления английских солдат о японской армии, повергло их в состояние шока. Английский солдат в Малайе привык к легкой службе, к своего рода полицейской деятельности, направленной, прежде всего, против безоружного местного населения. Потребовалось немало времени, чтобы он приспособился к новой ситуации.

Базировавшиеся в Малайе английские военно-воздушные силы в результате дилетантского планирования разрозненных операций уже в первые дни понесли такие большие потери, что в дальнейшем не могли играть почти никакой роли. К началу военных действий здесь в целом, со всеми подкреплениями, включая и полученные из голландских колоний, находилось около ста истребителей, сто тридцать легких бомбардировщиков и около пятидесяти самолетов-разведчиков.

Хотя большинство их уступало новейшим типам японских самолетов, командование не предприняло ничего для того, чтобы компенсировать этот недостаток соответствующей тактикой. Основная масса самолетов даже не успела подняться в воздух и была уничтожена на аэродромах. Японская авиация располагала почти исчерпывающими разведывательными данными. Она точно знала, где и какие расположены аэродромы, и атаковала их столь систематично и концентрированно, что в результате полностью господствовала в воздушном пространстве над малайским полем боя. Английское командование не сумело противопоставить этим целеустремленным и решительным операциям никакой подходящей тактики. Оно растерялось, действовало негибко, без определенного плана.

Вечером 9 декабря из Сингапура вышло военно-морское соединение ВМС Великобритании, включавшее линкор «Принц Уэльский» и линейный крейсер «Рипалс». Против него Япония направила 2 линкора, 3 крейсера и эсминцы. Самолеты японской авиации нанесли бомбовые удары по британским кораблям, потопив линкор «Принц Уэльский» и крейсер «Рипалс». Погибли 840 человек. Потери японской авиации составили всего 5 самолетов. После этого поражения войска Британского Содружества остались без существенной морской поддержки, поскольку больше линейных кораблей в водах к западу от Гавайев не было. Одновременно сухопутные части японской армии быстро двигались по полуострову Малакка, заставив британского командующего генерала Персиваля отвести свои войска в южную провинцию Джохор. Японские войска стремительно продвигались на юг, а британцы отступали.

Каждый в Малайе знал, что цель японского нападения — Сингапур. Тем не менее англичане не меняли доказавшую свою несостоятельность тактику. Войска устали и понесли большие потери в изматывающих боях задолго до решающего сражения за Сингапур. Отдельные дальновидные командиры уже предвидели, к чему приведет такая тактика. Некоторые (среди них был и командующий австралийскими войсками генерал Гордон Беннет) более или менее открыто высказывали несогласие с нею, Но никаких изменений не произошло, отступление, сопровождавшееся большими потерями, продолжалось.
День и ночь усталые, оборванные солдаты, отступая, бились за узкие дороги сквозь джунгли и за железнодорожные линии, подвергались налетам японской авиации, постоянно находились под угрозой танковых атак. Дождь, зной, непролазная грязь и москиты еще больше изматывали войска. Страх перед быстрым охватывающим маневром японцев лишал их уверенности в себе. Боевой дух стал быстро падать. Постоянное отступление со всеми его тяготами, убийственный климат и разочарование катастрофическими просчетами командования, а также физическое истощение солдат снижали боеспособность английских и австралийских частей.

В ночь с 16 на 17 декабря европейцы, жившие на острове Пенанг, в страшной спешке эвакуировались в Сингапур. Пенанг был сдан. Но англичане оставили там на якоре огромное количество джонок и сампанов. Перед эвакуацией острова не были взорваны ни склады вооружения, ни нефтехранилища. Даже радиостанцию Пенанга не успели вывести из строя. Через неделю японцы уже использовали ее для своей пропаганды. А тысячи джонок и сампанов послужили японским войскам желанным средством для переправы их десантов, которые они высаживали на западном берегу Малайи, все дальше к югу.Северная Малайя была потеряна. А уже к Рождеству стало ясно, что англичанам не удержать и Центральную Малайю.
8 января 1942 года в сражении у реки Слим британские войска потеряли около 4 тысяч человек.

Это серьезное поражение поставило вопрос о том, сможет ли Малайское командование удержать оборону до прибытия подкреплений из портов Ближнего Востока. Дальневосточное командование было упразднено, а вместо него создано ABDA — Командование американскими, британскими, голландскими и австралийскими вооружёнными силами со штабом на Яве. Его главнокомандующим стал генерал Арчибальд Уэйвелл (1883-1950, на фото), прежде командовавший британскими силами на Среднем Востоке и к началу 1941 года практически освободивший от итальянских войск Северо-Восточную Африку. Генерал Уэйвелл принял решение укрепить оборону Джохора. 11 января британцы оставили Куала-Лумпур. Тем временем, японцы прорвались к дорогам Джохора и перебросили туда две новые дивизии, что позволило преодолеть сопротивление австралийских войск. 21 января 1942 года силы Британского Содружества были вынуждены покинуть Эудау. Британцы и австралийцы продолжали отступать на юг. 31 января японские войска заняли Джохор-Бару — самый южный город Британской Малайи. После этого войска Британского Содружества были вынуждены эвакуироваться в Сингапур.
После отступления британских войск в Сингапур, в целях защиты базы от сухопутного вторжения с территории Малакки, британские инженерные подразделения взорвали дамбу, связывавшую остров с полуостровом. Сингапур оказался в осаде.

В Сингапуре Уэйвелл особенно интересовался боевым духом английских и австралийских войск, целый месяц ведших с японцами арьергардные бои. Оценка его была пессимистической. Он сомневался в способности этих солдат отстоять Сингапур. Дабы спасти то, что еще можно, Уэйвелл приказал генералу Персивалю не истощать боеспособность войск в бесполезных арьергардных боях. Теперь дело было не в том, окажутся ли японцы в Джохоре неделей раньше или позже, а в том, чтобы английские и австралийские войска, которым затем придется оказать врагу последнее, решающее сопротивление на острове Сингапур, смогли более или менее отдохнуть, привести себя в порядок и восстановить боеспособность. В этом духе Персиваль и отдал приказ о характере последней фазы отступления.
Оба генерала единодушно считали, что длительная война в джунглях слишком подорвала боевой дух их войск.
Уэйвелл добивался новых подкреплений для Сингапура. Туда были переброшены части 18-й британской дивизии — резервного соединения, которое первоначально предназначалось для действий на Среднем Востоке, а также два английских зенитных полка и полк противотанковой артиллерии.

Из Англии прибыло примерно пятьдесят истребителей типа «Харрикейн», которые предстояло собрать на месте. Истребители этого типа наряду со «Спитфайрами» сыграли большую роль при отражении воздушных налетов нацистской авиации на Англию. При максимальной скорости полета пятьсот сорок семь километров в час и скорости набора высоты семьсот тридцать шесть метров в минуту они были медлительнее «Спитфайров», неоспоримо лучших английских истребителей, но обладали хорошей маневренностью и имели достаточно прочную конструкцию, чтобы противодействовать новым японским бомбардировщикам. Однако на пятьдесят «Харрикейнов» было всего двадцать четыре пилота. Из них ни один не летал в метеорологических условиях Малайи, а большинство вообще не обладало боевым опытом.

Однако, несмотря на приказы держаться до последнего, Черчилль не принял правильного в перспективе решения удерживать Сингапур и Малайю всеми имевшимися тогда в Юго-Восточной Азии силами, хотя резервы — особенно в Индии — были значительные. Численность англо-индийской армии позволяла и теперь перебросить в Малайю много дивизий. Кроме того, в Бирме в это время уже базировались соединения американской истребительной авиации, которые тоже могли быть передислоцированы. Возможна была и концентрация всех базировавшихся в Тихом и Индийском океанах английских и голландских военно-морских сил. В целом все эти меры могли бы не допустить последующего военного разгрома в Голландской Индии — нынешней Индонезии — и в Бирме. Они бы сразу ограничили японскую агрессию.
Черчилль не делал тайны из того, что, исходя из стратегических соображений, он в данный момент считал удержание Бирмы и Бирманской дороги значительно более важным, чем удержание Сингапура. Поэтому он заявил своим начальникам штабов, что они заранее должны позаботиться об эвакуации из Сингапура оставшихся войск. После падения крепости Сингапур все уцелевшие и спасшиеся от японского плена солдаты подлежали немедленной переброске в Бирму. Так оно в дальнейшем и произошло. Остров Сингапур был сдан преждевременно, а предназначавшиеся для него резервы были спешно направлены в Бирму.

Вместо того чтобы немедленно перейти к штурму, Ямасита решил провести в течение недели интенсивную подготовку и уже после этой передышки ударить со всей силой.После захвата Джохор-Бару тяжелые японские гаубицы перенесли огонь на Сингапур.Японские бомбардировщики вновь и вновь атаковали английские укрепления и город Сингапур.
В первый же день густой черный дым заволок весь город. Горели нефтехранилища, и тяжелый жирный чад застилал поле зрения. Лица английских и австралийских солдат покрылись слоем сажи, удалить ее было нелегко: для мытья на острове почти не было воды, поскольку ее берегли для питья. Значительная часть питьевой воды, поступала из водохранилищ Джохора, но при взрыве дамбы водопровод был разрушен. На острове уцелело только несколько резервуаров и цистерн для сбора дождевой воды, но она не могла удовлетворить все потребности населения. Скоро гражданское население осталось почти совсем без воды.

Сингапур был забит войсками и мирными жителями, что никак не благоприятствовало его обороне. Население только одного города Сингапур насчитывало полмиллиона человек. К ним добавились десятки тысяч беженцев, которые оказались здесь раньше отступавших войск; многие из них почти умирали с голоду, были ранены или больны.
Каждое пригодное судно использовалось для того, чтобы вывезти с острова английское гражданское население, главным образом женщин. Многие из этих судов уже в нескольких морских милях от Сингапура были атакованы японскими подводными лодками или фрегатами и потоплены.
Особенно тревожило Персиваля состояние медицинской помощи. Госпиталей было явно недостаточно даже для раненых, доставленных с континента. Вместе с нуждающимися в госпитализации больными их было десять тысяч. Госпиталь «Александра», в западной части города, принимавший только белых, был переполнен, точно так же как госпиталь «Тайерсолл», куда помещали индийских солдат. В «Катайбилдинг» — огромном административном здании, где размещались различные правительственные учреждения, а также в клубах, школах, даже в церквах были устроены полевые госпитали. Но и их не хватало для жертв беспрерывных воздушных налетов, составлявших более тысячи человек в день, и большинство раненых оставалось под открытым небом. Операции были связаны с большими трудностями. Все время гасло и без того слабое электрическое освещение. Порой врачам приходилось оперировать, когда в здании рвались бомбы.

После отступления британских войск в Сингапур, в целях защиты базы от сухопутного вторжения с территории Малакки, британские инженерные подразделения взорвали дамбу, связывавшую остров с полуостровом. Сингапур оказался в осаде.
Подготовить Сингапур к длительной обороне было уже невозможно, ибо основные предпосылки для нее не были своевременно созданы. Солдаты располагались на слабооборудованных позициях, а для гражданского населения не имелось бомбоубежищ. Колониальные власти не подготовили в достаточном количестве даже простых противоосколочных щелей. Ко всему прочему добавилась и нерешительность командования, выражавшаяся в противоречивых приказах штаба самого Персиваля. С одной стороны, солдат призывали к сопротивлению до последней капли крови, а с другой — уже сейчас взрывались важные сооружения, склады и транспортные средства, что заранее подрывало базу такого сопротивления.
Сингапур являл собой картину полной растерянности, от которой сильнее всего страдало гражданское население. Начался голод; дети, родители которых погибли, умирали от истощения, поскольку никто о них не заботился. Стали распространяться болезни. Войска располагались на открытой местности, а ночью вели земляные работы, чтобы хоть как-то оборудовать свои позиции. Артиллерия получала на орудие двадцать снарядов в день, хотя еще имелись огромные запасы боеприпасов. Самолеты почти не поднимались в воздух.

Вечером 8 февраля Ямасита отдал приказ нанести главный удар. В течение целой недели части 5-й и 18-й дивизий тайно сосредоточивались в лесах Джохора; их пополняли людьми, инспектировали, снабжали по растянутым коммуникациям оружием и боеприпасами. Они были хорошо оснащены переправочными средствами — от крупных моторных лодок до крошечных плотов. На плот солдат мог погрузить оружие и боеприпасы, а сам, плывя сзади, толкать его к вражескому берегу.
В ночь с 8 на 9 февраля японцы начали форсировать пролив, отделявший Сингапур от Малакки. Поскольку британцы экономили электричество и включали прожекторы редко, они не успели отреагировать на форсирование пролива японцами. В результате, вместо артиллерийского огня японцев встретил лишь огонь из стрелкового оружия, который вели австралийские пехотинцы. В ночь на 11 февраля японцы, разгромив 27-ю пехотную бригаду австралийской армии, прикрывавшую разрушенную дамбу, оперативно восстановили ее взорванные участки и начали продвижение на остров.

В это самое время генерал Уэйвелл, прибывший с Явы, посетил Персиваля в Сингапуре в его Главной квартире форт Каннинг. Уэйвелл немедленно отправился с Персивалем в Букит-Тимах, чтобы обсудить обстановку с Беннетом. По дороге взорам их предстала картина полного хаоса. Сингапур горел во многих местах, в нем больше не было ни питьевой воды, ни продовольствия для гражданского населения. Раненые лежали повсюду, хотя почти все кинотеатры, рестораны и крупные дома были превращены в госпитали. Над городом непрерывно кружили бомбардировщики, била артиллерия.
В то же самое время Уэйвелл, все еще находившийся у Персиваля в Сингапуре, получил срочную телеграмму от Черчилля. Премьер-министр писал: «Вы должны понять, как мы здесь оцениваем ситуацию в Сингапуре. Кабинету было доложено, что у Персиваля сейчас свыше ста тысяч человек, из них тридцать три тысячи англичан и семнадцать тысяч австралийцев. Сомнительно, чтобы японцы имели столько солдат на всем полуострове Малакка... При таких условиях у обороняющихся имеется значительное численное превосходство над врагом и они должны были бы в ходе хорошо подготовленного сражения разбить нападающих. При нынешнем положении нельзя и помышлять о перемещении наших войск и гражданского населения. Сражение должно быть любой ценой доведено до горького конца... Командующие и высшие офицеры должны гибнуть на поле боя вместе со своими войсками. На карту поставлена честь британской империи и британской армии... Я полагаюсь на вас в том, что не будет допущено никакой пощады, никакой слабости в любой форме...».

Эти строки мало обрадовали Уэйвелла, ибо были очень далеки от действительности. Телеграмма требовала от него держаться до последнего, но возможно ли было это здесь, в Сингапуре?
На следующее утро Уэйвелл продиктовал своему адъютанту доклад о положении в Сингапуре: «Битва за Сингапур развивается неблагоприятно. Японцы, применяя уже известную тактику, продвигаются на западе острова быстрее, чем предполагалось. Я приказал Персивалю использовать любую возможность для контратак. Часть его войск находится в плохом моральном состоянии; у других частей оно тоже далеко не такое, каким я хотел бы его видеть. Делается все возможное для того, чтобы повысить волю к сопротивлению и усилить оптимизм. Но я не могу утверждать, что до сих пор эти усилия имели успех. Я отдал строгий приказ не допускать мысли о капитуляции и ввести в бой все войска до последнего...».Тем временем фронт был прорван японцами.

хаос распространялся все шире. Много говорили о страшной жестокости японцев. Захватив небольшой походный госпиталь в Раджи Бич, они перебили раненых, перекололи штыками офицеров, а потом загнали медсестер по колено в воду и расстреляли из пулеметов. Госпиталь «Тайерсолл», до предела переполненный ранеными индийскими солдатами, был подожжен авиационными бомбами. Пламя охватило его так быстро, что удалось спастись только нескольким десяткам из сотен.

Рано утром 12 февраля японские танки устремились по дороге от Букит-Тимаха на Сингапур. Английской противотанковой обороне еще раз удалось сдержать удар, но за танками шла японская пехота, и сломить сопротивление англичан было только делом времени. Ведь от того места, где были подбиты японские танки, до окраины Сингапура оставалось всего каких-нибудь семь километров по отличному, совершенно неповрежденному шоссе.
В это утро Персиваль решил отвести войска на новую линию обороны, проходившую полукругом в нескольких километрах севернее Сингапура и, так сказать, опоясывавшую город, аэродром Каланг и последнее водохранилище. Ни в одном своем пункте она не отстояла от него .больше чем на восемь километров. Общая протяженность фронта составляла всего сорок пять километров. Радиостанция Сингапура была взорвана, денежные запасы банков сожжены, вода выдавалась лишь небольшими порциями. Вспыхивали крупные пожары, но никто и не пытался их тушить.

На рассвете 13 февраля было осуществлено отступление на последний рубеж. Защитники города окапывались, а японцы готовились к следующему удару.
Ямасита решил предложить англичанам капитуляцию. Им руководили в значительной мере пропагандистские соображения. Великодушный жест победителя по отношению к побежденному дал бы выгодный пропагандистский эффект. И Ямасита составил послание, в котором предлагал генералу Персивалю незамедлительно капитулировать. Угрожающий тон должен был побудить английского генерала принять предложение. Ямасита требовал, чтобы парламентер с белым или британским флагом в руках вышел навстречу японским войскам на шоссе Сингапур — Букит.

Самолет-разведчик сбросил послание Ямаситы над набережной Сингапура. Послание было вложено в хорошо заметный контейнер, за которым тянулись две яркие ленты. Оно немедленно было доставлено Персивалю. Но тот медлил. Военные корабли все еще пытались вывезти из осажденной крепости специалистов и технический персонал для использования на других театрах войны. В последние часы были уничтожены тысячи литров спиртного. Пьяных японских победителей Персиваль боялся еще больше, чем трезвых.
Персиваль неоднократно обсуждал с Гордоном Беннетом и Хитом возможность контрудара по наступающим японцам. Но оба генерала были против: войска настолько исчерпали свои силы, что контрнаступление будет иметь катастрофические последствия. Они рекомендовали Персивалю немедленно принять предложение о капитуляции.

Персиваль сообщил Уэйвеллу, что его войска едва ли продержатся дольше одного или двух дней. В ответ Уэйвелл телеграфировал: «Вы обязаны продолжать наносить противнику наивозможный ущерб, если необходимо, даже в уличных боях. Ваши действия, сковывающие силы врага и наносящие ему потери, могут оказать решающее влияние на операции на других театрах войны. Полностью понимаю ваше положение, но считаю совершенно необходимым продолжать сопротивление».

В самом Сингапуре каждый теперь чувствовал, как преступно то, что не было предпринято никаких приготовлений к осадному положению. Отсутствовали бомбоубежища, даже щелей — и тех было мало. Гражданское население несло резко возраставшие потери от воздушных налетов. Транспорт был полностью парализован. Повсюду высились горы развалин. Бушевали пожары, и никто их не тушил: воды не хватало даже для раненых. Кое-где раздавали продовольствие, спешно вывезенное со складов, перед тем как их сдали врагу. Люди дрались за горсть риса, за банку консервов из мяса мулов. В районе доков, где жила беднота, стали быстро распространяться инфекционные болезни. Но никакой организованной медицинской службы больше не было. Медицинский персонал почти весь был эвакуирован.
Стало ясно, что оборона крепости или города до последнего человека, как того требовал Черчилль, несовместима с разрушением жизненно важных сооружений, с параличом коммунальных служб из-за усиленной эвакуации. Ни Черчилль, ни Уэйвелл не могли решить, что лучше: оборона до последнего человека или сдача крепости со спасением ценных кадров. Их нерешительность, из-за которой они одновременно осуществляли обе линии, неизбежно должна была привести к катастрофе.
Четырнадцатого февраля, после одного дня передышки, японцы перешли в наступление по всему фронту.