Самые чудесные спасения в истории, 7 частей

по 4му пункту ТСа есть фильм прикольный - 127 часов, рекомендую - мне оч понравился

Мое чудесное спасение было в 6 утра 1го января 2012г.
Меня бухово в "0" подобрал экипаж ДПС и отвезли через половину города
и довели до квартиры.
Зы Спасибо ребятам

Бек Уизерс 'Left For Dead' 'Брошенный умирать'
Когда Бек обессиленно упал, товарищи его оставили умирать. Лежа на морозе, на немыслимой высоте склона Эвереста, он был в сознании, но тело его было сковано обморожением и навалившейся усталостью. Его посчитали мертвым, тем самым начав отсчет жертв страшной трагедии на Эвересте в мае 1996 года, в которой погибли 15 человек. Но несмотря ни на что Бек выжил, и когда он ЧЕРЕЗ ПОЛТОРА СУТОК внезапно появился в четвертом базовом лагере, это стало настоящим шоком – Бек Уизерс воскрес из мертвых.
Бек Уизерс начал внезапно слепнуть – так сказывалась на его глазах высота и разряженный воздух. Было невероятно холодно, кислород заканчивался, и восхождение превратилось в настоящий ад. Когда он обессилел и упал, его оставили – на тот момент у людей уже не было сил заботиться о тех, кто не мог передвигаться сам. Лежа на снегу и замерзая, Бек все же жил. Тело его словно сковало – он мог слышать, как позднее его кто-то нашел, осмотрел и сказал: 'Он мертв'. Альпинисты ушли, а Бек так и остался лежать – он не мог даже мигнуть глазами, и, тем не менее, жизнь все же теплилась в обмороженном теле. Он пролежал в снегу день, ночь и еще один день. Позднее это назвали 'Медицинским чудом на Эвересте', но в тот момент никакого чуда Бек не чувствовал. Он просто лежал, понимая, что, кажется, в этот раз ему крупно не повезло. А потом он сказал себе нечто вроде: 'Я не хочу умирать. У меня есть семья, я должен подумать о них'. И он просто встал и пошел вниз. О том, как ему это удалось при тех обморожениях, что были у него в тот момент, ломали голову медики – по всем медицинским показателям это было невозможно, особенно с учетом того, как долго Бек пролежал в снегу. Но это случилось – он ввалился в палатку Кена Кэмлера (Ken Kamler), единственного врача экспедиции, и произнес: 'Привет, Кен! Где тут можно сесть? Ты примешь мою страховку?'. Кэмлер просто остолбенел при виде Бека, это было просто невозможно, ведь все уже давно знали, что Бек Уизерс погиб! У него были страшные обморожения – одна рука была полностью белой, то же самое было с носом и лицом Бека. И тем не менее он был живым. Эвакуация вниз была по-прежнему невозможной – метель продолжала бушевать, и о спуске нельзя было и думать. По правде говоря, когда наутро Бек был все еще жив, многие про себя удивились – никто не верил, что он вытянет. Он кричал от боли ночью, но ветер заглушал эти крики, а его палатку сорвало ветром, и он снова остался на снегу. И вновь его приняли за мёртвого, однако Кракауэр обнаружил, что Уизерс в сознании и 12 мая его подготовили для срочной эвакуации из Лагеря IV. В течение следующих двух дней Уизерса спускали до Лагеря II, часть пути, однако, он совершил самостоятельно, и уже позднее его эвакуировали на вертолете службы спасения.
Позднее он написал об этом книгу – 'Left For Dead' (прим'Брошенный умирать'), где описал все, что ему пришлось пережить, и что чувствует человек, которого бросили умирать, когда нет надежды на помощь и ты точно знаешь, что твоя жизнь полностью в твоих слабых обмороженных руках. Уизерс прошёл длительный курс лечения, но из-за сильного обморожения ему ампутировали нос, правую руку и все пальцы левой руки. В общей сложности он перенёс более 15 операций, из мышц спины ему реконструировали большой палец, а пластические хирурги восстановили нос. Бек живет в Далласе, штат Техас, продолжает заниматься врачебной практикой, читает лекции по своей специальности и по альпинизму.
вИКЕПЕДИЯ-В то же время Стюарт Хатчинсон, который был участником экспедиции Роба Холла и который не завершил восхождение, развернувшись недалеко от вершины, начал собираться на поиски Уизерса и Намбы. Он обнаружил обоих живыми, но в полубессознательном состоянии, с многочисленными следами обморожения, продолжать путь они не могли. Приняв трудное решение, что спасти их не удастся ни с помощью гипоксического оборудования в Лагере IV, ни вовремя эвакуировав со склона, он оставил их на месте, предоставив делу идти своим чередом. Кракауэр в своей книге «В разрежённом воздухе» писал, что позднее все участники восхождения согласились, что это было единственным возможным решением[29].

Тем не менее, позже в тот же день Уизерс пришёл в себя и в одиночку добрался до лагеря, чем очень удивил всех в лагере, поскольку страдал от гипотермии и сильнейшего обморожения. Уизерсу дали кислород, постарались его согреть, устроив на ночёвку в палатке. Несмотря на всё это, Уизерсу пришлось снова столкнуться со стихией, когда ночью порывом ветра унесло его палатку и ему пришлось ночевать на морозе. И вновь его приняли за мёртвого, однако Кракауэр обнаружил, что Уизерс в сознании и 12 мая его подготовили для срочной эвакуации из Лагеря IV. В течение следующих двух дней Уизерса спускали до Лагеря II, часть пути, однако, он совершил самостоятельно

Угу...в Казани,блять.


Это сообщение отредактировал Cмысл - 4.07.2015 - 05:35

а какже Зиганшин и Ко на Т-36?

17 января 1960 года в 9 часов утра по местному времени в заливе острова Итуруп ураганным ветром, достигавшим скорости 60 м/с, была сорвана со швартовки советская самоходная танкодесантная баржа проекта 306 под номером T-36. На её борту находилось четверо военнослужащих инженерно-строительных войск Советской Армии, приписанных к барже: 21-летний младший сержант Асхат Зиганшин и рядовые- 20-летний Филипп Поплавский, 21-летний Анатолий Крючковский и 20-летний Иван Федотов. Экипаж боролся со стихией десять часов; около 7 часов вечера мотористы доложили, что запасы топлива на барже заканчиваются. Зиганшин предложил выброситься на берег, но ни одна из трёх попыток результата не дала; одна из таких попыток привела к тому, что баржа получила пробоину. Волны достигали высоты в 15 метров; одной из таких волн, ударившей в рубку баржи, была выведена из строя радиостанция. Около 22:00 лишённую хода баржу вынесло в открытый океан.[1]
На берегу было известно о борьбе баржи со стихией, однако больше сообщений с баржи не поступало. Как только ветер несколько стих, солдаты прочесали берег. Обнаруженные обломки бочонка для питьевой воды, сметённого с палубы волной, дали основание считать, что баржа была потоплена ураганом. Поисковые работы были остановлены также и по причине запрета выхода в море спасательным и другим судам в связи с проводившимися в те дни ракетными стрельбами.[1][2]
Тем временем баржа относилась ветром на юго-восток от Курильских островов, где она, выйдя из течения Оясио, была подхвачена одной из ветвей течения Куросио, скорость которого достигает 78 миль в сутки.[3]
На второй день дрейфа экипаж баржи провёл инвентаризацию запасов провизии. Их запасы составляли 15-16 ложек крупы, немного хлеба, банка консервов и некоторое количество картошки, которая находилась в машинном отделении, и в шторм оказалась пропитанной дизельным топливом.[1] Пресная вода имелась в системе охлаждения двигателей баржи; когда она закончилась, собирали дождевую.[4]
Скудные запасы еды со временем закончились. В пищу пошло всё, что хотя бы отдалённо напоминало съестное — кожаные ремни, несколько пар кирзовых сапог, мыло, зубная паста, солидол.[1] По воспоминаниям Зиганшина:
Мы его [кожаный ремень] порезали мелко, в лапшу и стали варить из него «суп». Потом сварили ремешок от рации. Стали искать, что ещё у нас есть кожаного. Обнаружили несколько пар кирзовых сапог. Но кирзу так просто не съешь, слишком жёсткая. Варили их в океанской воде, чтобы выварился гуталин, потом резали на кусочки, бросали в печку, где они превращались в нечто похожее на древесный уголь, мазали солидолом, чтобы легче было глотать, и это ели…[4]
Дрейф продолжался 49 дней.[4][5][2][3][6] Люди теряли в весе до 800 граммов в день — Зиганшин, ранее весивший 70 кг, похудел до 40 кг.[4]
…В тяжелейших условиях солдаты смогли не только выжить, но и сохранить человеческое достоинство…[7]
7 марта в 1930 км от атолла Уэйк вертолётчики с американского авианосца "Кирсердж" заметили полузатопленную баржу, на которой лежали люди. Когда их доставили на борт авианосца, Асхат Зиганшин заявил, что им ничего не нужно, кроме топлива и продуктов и что они сами доберутся до дома. Но об этом не могло быть и речи. Они были крайне истощены и находились на грани смерти. Американцы были поражены тем, что советские солдаты и в таком состоянии сохранили человеческий облик и самодисциплину - когда им предложили еду, они съели совсем немного, понимая, что от большей порции могут умереть, как случалось со многими, пережившими длительный голод. Авианосец доставил военнослужащих в Сан-Франциско, где они были неоднократно интервьюированы, а также была устроена пресс-конференция, где члены экипажа Т-36, одетые в гражданские костюмы, предоставленные правительством США, отвечали на многочисленные вопросы, связанные с данным происшествием и с чудесным спасением. Губернатор Сан-Франциско вручил героям символический ключ от города.[4] Каждому из четверых было выдано по 100 долларов, которые они потратили во время экскурсии по городу. Затем военнослужащих отправили в Нью-Йорк, где они встретились с представителями советского посольства и неделю отдыхали на даче.[5] Из Нью-Йорка они отплыли на корабле «Куин Мэри» в Европу. Из Европы участников дрейфа, уже в военной форме, доставили в Москву, а затем, после медицинского обследования, их вернули в свою часть. Таким образом герои совершили кругосветное путешествие.

по этому случаю снят фильм называется "127 часов"

Из всех ледовых опасностей самое страшное – трещины. Тут, в Антарктиде, я прочел, как погибли спутники австралийского полярника Моусона.

Был тихий солнечный день. Моусон ехал на упряжке собак. Сзади на такой же упряжке ехал Ниннис. Третий – Мерц – бежал впереди на лыжах. В одном месте Мерц поднял палку: опасность! Первая упряжка проскочила. Трещина показалась Моусону не очень опасной. Но сзади раздался визг собаки. Оглянувшись, Мерц и Моусон последней упряжки не увидели. Вот что рассказывал сам Моусон: «Позади меня ничего не было видно, кроме следов от моих саней. Где же был Ниннис со своими санями? Я поспешил назад по своему пути, думая, что подъем поверхности загораживал нам вид. Однако дело обстояло не так счастливо, потому что я оказался у зияющей дыры метра в три шириной. Снежная крышка трещины, которая так мало беспокоила меня, проломилась. С той стороны к ней подходили следы двух саней, по эту сторону следы продолжались только от одних моих саней».

Двое людей в ужасе стояли у трещины. На глубине сорока метров виднелся единственный выступ, а дальше черная бездна. На выступе лежали мертвые собаки и мешок с продовольствием. Из бездны на отчаянный зов никто не откликнулся. Веревок, какие уцелели, не хватило даже спуститься до выступа. Двое остались без друга, без пищи, погиб и корм для собак. До базы было пятьсот километров.

Шли, питаясь мясом собак. Мерц погиб через двадцать три дня от истощения и цинги. Моусон остался один. В какой-то день, поднимаясь по склону, Моусон не избежал трешины и полетел в пропасть, но сани задержались, и он повис на веревке. Смерть глядела на человека из темноты. Собрал все силы, всю волю, на руках подтянулся, преодолел четыре метра над черной глубиной, оперся на снежную корку, но корка обрушилась, и человек опять повис на веревке. Он не помнит, как ему удалось второй раз подтянуться…

Трагедии повторялись не один раз. Падали и бесследно исчезали в трещинах люди, сани и тракторы. Трагедия повторилась только что в двадцати километрах от Мирного. Механик Анатолий Щеглов и двое ученых – Владимир Тюльпин и Игорь Пронин – вышли в недолгий ледовый поход. В условленное время они не вернулись. Из Мирного вылетел самолет. В нужном районе трактора не было. Стали пристальней осматривать каждый километр льда. Трещина!.. Спасательная группа на тросах спустилась в провал. Трое людей, трактор и тяжелые сани застряли на глубине двадцать метров. Механик Анатолий Щеглов погиб при падении, Тюльпин и Пронин тяжело ранены. В это время я не был в поселке и не видел печальной картины последних проводов человека.

«Трещины… Бойтесь трещин», – напутствовал Трешников Андрея Капицу и его спутников.
---
Василий Песков. "Белые сны". Кто интересуется Антарктидой, читать обязательно.

Это сообщение отредактировал syshell - 4.07.2015 - 10:41

Альбина Жарикова, отдыхавшая в пос.Мелекино. Вместе с подругой она каталась на двойном матрасе. Незаметно их отнесло далеко от берега. Подруга умела хорошо плавать и, бросив матрас,— с трудом добралась до берега. Альбина плавала плохо, поэтому плыть побоялась и осталась на матрасе. Ночью разразились гроза и шторм. Доплывшая до берега подруга пыталась поднять тревогу, но результата добилась только назавтра: везде жаловались на плохое состояние катеров, на отсутствие горючего. Наконец, из Мариуполя в море на поиски вышли лоцманский катер и два судна. Сходили не даром. Из воды вытащили двух браконьеров, лодка которых перевернулась и двух пьяных матрасников. Девушку не нашли.

Между тем, установилась жаркая погода. Девушка на матрасе мучилась от солнечных ожогов и жажды. Мимо проплывали суда, но матрас оставался незамеченным. Море и чайки заглушали крики о помощи. Наконец, на второй день небольшой рыболовный траулер «Волга» подобрал обгоревшую на солнце и ослабевшую девушку вблизи российского берега.

Беды на этом не кончились: на катере заглох двигатель. Помогли пограничники. Погранкатер отбуксировал «Волгу» до поселка Еланчик, а оттуда пострадавшую отвезли в больницу. Нервный стресс и солнечный ожог — плата за своеобразный рекорд. За два дня она проплыла на матрасе более ста километров! Это по прямой, а фактически гораздо больше.

опередил))). как про них то забыли?

Это сообщение отредактировал Klotik - 4.07.2015 - 10:55

Вы чего? В основном пиндосы фигурируют! А как же ОН?

Самое удивительное и мистическое, что в последствии её дочь стала стюардессой и... погибла в авиакатастрофе!

…Зиганшин крепился, держался,

Бодрился, сам бледный, как тень,

И то, что сказать собирался,

Сказал лишь на следующий день:

«Друзья!» Через час: «Дорогие!»

"Ребята! — Ещё через час, —

Ведь нас не сломила стихия,

Так сломит ли голод нас?

Забудем про пищу, чего там,

А вспомним про наших солдат…"

«Узнать бы, — стал бредить Федотов, —

А что у нас в части едят»…

(В.Высоцкий)


И ещё

Зиганшин-буги!

Зиганшин-рок!

Зиганшин съел второй сапог!

Крючковский-рок!

Крючковский-буги!

Крючковский съел письмо подруги.

(народный хит 1960 года)

Это сообщение отредактировал rorus - 4.07.2015 - 11:00

На подводной лодке была аналогичная ситуация с аппендиксом. Сам себе доктор вырезал. Лодка в дальнем походе, и в режиме молчания.
О! Нашёл - Ломачинский, Курьезы военной медицины и экспертизы, "Автономный аппендицит".

"...На обеде за миской супа внезапно мысли доктора закрутились назад, он стал мучительно вспоминать курсантское время, Академию и свои занятия по хирургии. Впервые он решил не присутствовать на политзанятии. А виной тому симптомы. Доктор снова лежал на своем любимом операционном столе в десятый раз перебирая в памяти те немногие операции, на которых он побывал зеленым ассистентом-крючкодержцем и парочку операций, выполненным его собственными руками. Он вспоминал банальную аппендэктомию — удаление червеобразного отростка при аппендиците. Операция на подлодке явление из ряда вон выходящее, хотя все условия для этого есть. Но наверное, не в этом случае.
Дело в том, что симптомы острого аппендицита появились у самого доктора Пахомова. После не съеденного обеда неприятно засосало под ложечкой, потом боль возникла где-то ниже печени. Потом спустилась до края таза. Брюшная стенка внизу живота в правой половине затвердела. Если медленно давить — то боль несколько утихает, а вот если резко отпустить, то острый приступ боли кажется пробивает живот насквозь. Сильная боль, до крика. Пахомов скрючившись слазит со стола и медленно садится на стул перед микроскопом. Колет себе палец, сосет кровь в трубочку. Пахнущий уксусом раствор моментально разрушает красные клетки, но не трогает белые. Доктор осторожно заполняет сетчатую камеру и садится считать лейкоциты. Здесь вам не больница, лаборантов нет, и любой анализ приходится делать самому. Черт, выраженный лейкоцитоз! Еще температура поднялась. Для верности надо бы градусник в жопу засунуть. Опять ложится на любимый операционный стол. Как хочется подогнуть ноги, вроде боль немного стихает. Так, лишим сами себя девственности термометром. Не до смеха, повышенная ректальная температура развеяла последние сомнения и надежды — банальный классический аппендицит! Надо звать капитана, командира и бога всего и вся на нашей бандуре. Такие вещи надо вместе решать.
В двери появляется голова стармеха. «Ну как?» «Хреново, зови командира.» Приходит командир, старпом, особист. Появляется замполит. О-оо, даже политзанятия прервал! Еще кто-то мельтешит сзади. Начинается не опрос, а допрос больного. Потом слово берет капраз. Ситуация мерзопакостная, домой идти никак нельзя, да и долго туда добираться, считай Тихий Океан надо пересечь. Это тебе, доктор, по страшному секрету говорим в нарушение всех инструкций. И никакую посудину вызвать не можем. Ну чтоб тебя перегрузить и в ближайший порт доставить. Всплыть не можем. Ничего не можем. Даже компрессированный радиосигнал на спутник послать нельзя. Все, что мы можем, это океан слушать, ну и временами космос через специальную антенну-буй. А иначе это срыв задания и громадная брешь в обороне. Извини, старший лейтенант Пахомов, но на подобный случай, как с тобой, у нас инструкция строгая. Жаль что в инструкции аппендицит у самого доктора не предусмотрен. Скажи нам, что с тобой будет с позиции твоей медицины. Помрешь?
Что будет то? А то будет — отросток наполнится гноем и станет флегмонозным. Потом перейдет в гангренозный, так как ткани умрут, и сосуды затромбируются. Потом «гнилой червяк» лопнет и начнется перитонит. Если перитонит будет не сильно разлит, то можно выжить. В конце концов сформируется холодный инфильтрат, который можно прооперировать и через полгода. Но далеко не всегда. Чаще от перитонита человек умирает. Или от заражения крови вместе с перитонитом. Так что скорее всего помру.
Ваше решение я слышал, теперь Вы послушайте мое: Родину я люблю, ситуацию понимаю, вас не виню — наша боевая задача поважнее отдельной жизни будет. Раз эвакуация невозможна, то шансы выхода через холодный инфильтрат я использовать не буду. Хреновые шансы, да и больно. Наркотой с антибиотиками всю автономку ширяться не хочу. Это уже мой приказ, я хоть и маленький начальник, но медслуждбы. Операция будет. Удачная или неудачная — это как получится. Авантюра, конечно, но в процентном отношении шансы берег увидеть не меньше, чем если ничего не делать. А раз никто, кроме меня, операций не делал, то я ее делать и буду. ..."
"... Пахомов кое-как слез со стола и держась за стенки и переборки пошел писать назначение операции самому себе. В хирургах он оставил себя, боцман с поваром пошли первым и вторым ассистентами. Операционной сестры не было, замполита приписали как «лицо, временно исполняющее санитарные обязанности». Описал он и про метод предполагаемой операции, и про зеркало, которое уже технари устанавливали в его малюсенькой операционной. К нему заглянул кок. «Сан Сергеич, хорошо, что заглянул. Найди мне чистую пол-литровую банку с крышкой — мы туда формалина нальем и отросток, как вещественное доказательство, положим». Будет сделано. Затем опять в операционную — там уже все моется, дезинфицируется. Зеркало на месте. Пахомов садится на стул и начинает давать указания — откуда что достать, где что открыть, куда что поставить. Наконец готово. Опять по стеночкам идет в каюту. Операционная бригада в сборе. Начинается нудный инструктаж, как вести себя стерильным, как руки мыть, что можно, что нельзя. Ну невозможно курс общей хирургии прочитать за час, да еще заочно. Понял доктор, что только зря время тратит. Там на месте разберемся — что скажу, то и делать будете. Снимай, ребята, робу, одевай нестерильные халаты, маски и фартуки. Давай теперь мне лобок, пузо и ноги от стопы до колена брить. И чтоб было чисто, как у баб-манекенщиц! А ноги зачем? Надо! Задумка одна есть. Обрили здесь же, в каюте. ..."

Это сообщение отредактировал Smolny - 4.07.2015 - 11:50

Фильм вот скоро выходит по теме.Книга очень ничего даже.

Мне было лет семь , я утром игрался во дворе, баловался на скамейке один и в один момент, скамейка упала мне на ноги. Просто придавило, ничего не сломала, но выбраться самостоятельно я не мог. Не знаю почему, но звать на помощь я стеснялся или не хватало мужества. Люди, которые проходили мимо как не обращали на меня внимание, ну играет, да играет пацан. И только вечером мимо шли какие то дяденьки, увидели меня и уже напрямую спросили - что со мной? Я сказал, что ничего я просто долбоёб играю. Они подошли, увидели, переметрились, подняли скамейку, меня подняли кое как на ноги, ноги затекли ужасно. И я заплакал при них прям . Взрослый мужик и плакать?! Главное помощь попросить стеснялся, а заплакать нет. Побежал домой писить и пить! Даже спасибо не сказал. Сейчас скажу - спасибо дяденьки!

Ага, в таких ситуациях лишь бы зажигалка не подвела, а газа в человеке будет и так немеряно.

тоже спасся

Про это даже фильм сняли.

[/QUOTE]
Я знал, что не зря его коплю! [/QUOTE]

Более охуенного орпавдания ещё не приходилось слышать! Петруха по любому

Это сообщение отредактировал Shnobels - 4.07.2015 - 12:17

А бенгальского тигра с ним там не было?

Робинзона Круза забыли!!!

А еще помогает травмат: нужно самому жирному прострелить коленку и бежать от медведя!

Падает пассажир самолета и причитает:
- Боже, спаси. Пить брошу, по девкам ходить не буду, стану нищим деньги раздавать..
Падает в сугроб. Встает, отряхивается и говорит:
- три минуты лететь а такая ху@ня в голову придет..

Прочитал - охуел. Особенно с историей про "10 тыщ метров": просто представьте себе, какая скорость была падения и что девушка после этого выжила! Одна, единственная! Не иначе, как чудом, и в остальных случаях тоже, я назвать это не могу.

Вот это история так история, чудесное спасение:) Заставил рассмеяться:)