Просто оставлю это здесь...
Стихотворение "Самовар"
Собирала еловые шишки Аксинья,
Шла не спеша по тропинке лесной,
Видит в кустарнике возле осины
Красноармеец лежит чуть живой.
"Что же мне делать с тобой, горемычный?
Немцы ещё не ушли из села".
Косынку старушка сняла, непривычно
Перевязала бойца, как смогла.
И за репейником в тёмном приямке
Укрыла его от напасти лихой.
"Ужо я тебя навещу спозаранку,
Хлеба достану, лежи, мой родной."
В хату идёт, как ни в чём не бывало,
Подол наполняя сухой берестой...
Кажись бы и в горницу глаз не казала,
Отряд там карателей встал на постой.
Ей ли плясать под немецкую дудку?
Аксинья не спит от зари до зари.
Только бывало улучит минутку,
Несёт за околицу хлеб, сухари...
Однажды, предчуствием недобрым объята,
Приходит Аксинья, а яма пуста.
Только забытая кем-то граната
Лежала под листьями возле куста.
"Куда же он делся?" - она оглянулась,
"Уж не к своим ли сердечный ушёл?
Нет, он не смог бы!" - старушка нагнулась
И подобрала гранату в подол.
Задами к себе пробирается, слышит
Брани гундосый, отрывистый лай.
Глядит она в щёлку, глядит и не дышит,
Фашисты кого-то втащили в сарай.
К скамье прикрутили верёвкой кручёной,
На ноги немец уселся верхом.
Другой же, махая пером золочёным,
Блокнот раскрывая орёт петухом.
А третий, прутом добела раскалённым,
У жертвы, глумясь выжигает глаза.
Аксинья бойца по щеке опалённой
Насилу признала, да крикнуть нельзя.
Да и не нужно! Он был бездыханный,
Пустые глазницы дымят в потолок...
Поморщившись, немец поджарый и пьяный
В крапиву истерзанный труп поволок.
А вечером, после злодейств учинённых,
Сошлись душегубы чтоб водку глушить.
Румяные ставит Аксинья драчоны
Для тех, кого рада сама удушить.
Каратели требуют русского чая -
"Проклятая баба, раздуй самовар!".
Аксинья вздохнула, обиду смолчала,
Да разве нужны тут какие слова?
Пыхтел самовар средь Аксиньину хату,
Как ясное солнышко очи слепил.
И паром дышал он гранёный, пузатый,
Не даром злодеев он так изумил
Нарядом внушительным полуведёрным,
Комфоркой, короной своей золотой.
И тульскою песней весёлой, задорной,
И чаем пахучим с заваркой крутой.
На стол уже выставлена батарея
Водки Московской, колбасы шипят.
Мундиры свои распахнув, багровея,
Дорвались, проклятые, жрут и галдят.
И жару Аксинья в трубу добавляет,
Смолистые шишки кладёт из горшка.
За ними гранату туда опускает,
На немцев поглядывая из-под тишка.
И тут же, с угодливостью необычной,
Ставит на стол самовар суетясь.
Молодчик подвыпивший с тупостью бычьей
Долго смотрел, напряжённо глядясь в медь.
Запотевшая, мутная харя,
Губы распялив до самых ушей,
Оскалясь мигала ему с самовара.
И грохнув тарелкой воскликнул злодей:
"Внимание, немцы! Мы щедрой награды
И славы добьёмся лишь кровью атак!
Когда установим в России порядок,
Должны победители выглядеть так!
Любуйтесь собою!" - и тычет он пальцем.
"Вид у нас будет не так-то уж прост!"
И семь кабанов в самоварном глянце
Увидев себя прокричали - "Гох!"
И рявкнули дружно - "Промочим же глотки!
Хорошая водка, московский розлив!"
Самовар заурчал вдруг на ножках коротких,
И хату потряс оглушительный взрыв.
И ринулись воды тесовых накатов,
По трупам разбойников ползает пар.
Кровавым мучителям русской гранатой
тульский ответил за все самовар!
Не знаю кто автор этого стихотворения. Бабушка выучила его еще в школе.
yaplakal.com