«Нужно, чтобы всякую публичную персону мама в детстве била и приговаривала «не экономь на фотографах, не экономь на фотографах». А то ведь как? Допустим, вы только недавно начали свой творческий путь и устраиваете вечеринку с собою в главной роли – например, у вас сольный концерт или просто участвуете в программе, гвоздём которой будет ваше выступление. Чего вы хотите от фотографа – чтобы он отснял 20 внятных картинок: вы на табуретке с микрофоном поёте про ёлочку, пару портретов, групповой снимок команды, вас с другой звездой, вы и спецэффекты, вы и спонсоры, панорама и др. Кажется, в наш век поголовной оцифровки, что уж проще-то? Камеру имеют даже уборщики, для истории снимающие помещение «до» и «после» мытья полов. Поэтому естественным кажется попросить кого-то из друзей всё происходящее «сфотать», прости господи за это слово.
Примерно после пятого мероприятия, потерянного для истории, вы начинаете понимать, что лучше бы ваши друзья из мыльниц водку пили, чем ими снимали. Что бы ни было в кадре, на картинке всё равно окажется набоковское «объявленьице о расплыве синеватой собаки». Таких «объявленьиц» набирается до двухсот, в зависимости от ёмкости карточки.
И вот вы узнаёте, что у вас есть знакомый, который буквально вчера отрастил себе огромный объектив, настоящий, как у больших пацанов, и просто жаждет его испробовать. Он приезжает, и весь концерт вы постоянно натыкаетесь взглядом на его деловитую фигуру, распихивающую прочую публику там и сям, – старается чувак. Круто.
Диск с фотографиями вам завезут через неделю – проявлял он их, что ли? Картинок окажется десять, по поводу остальных почему-то сглючила флэшка. Диапазон будет гораздо шире синеватой собаки – холодный режим, тёплый режим, ночная съёмка, сепия, ч\б, с эффектом синих глаз (вместо красных), без глаз вообще. Две почему-то в виде рисунка углём. И ни одной такой, которую можно показать своей матери, чтобы она не заплакала (не говоря уже о спонсорах).
Ещё среди ваших друзей могут оказаться Настоящие Художники, которые снимают Для Искусства, на ч/б плёнку принципиально. Но с ними просто - всё засвечивается при проявке.
И тут у вас в голове что-то щёлкает и проясняется, и вы идёте на поклон к профессиональному фотографу, которого знаете сто лет, и всё это время он делал отличные фотографии. За деньги. И вы, повесив нос, приходите, излагаете задачу и задушено спрашиваете «скока». Вообще, говорит он, много я не беру, один мой репортажный кадр стоит от пятидесяти баксов (а постановочный - от двухсот). Но. Но для тебя я сделаю бесплатно.
Вау! Вау! Он может во вторую пятницу апреля, с семнадцати тридцати до без четверти семь! Отчётливо понимая, что на двадцати его снимках вы экономите 400 баксов – минима! – вы устраиваете вечеринку, практически, под него. Хрен с ним, с заказчиком – заказчиков у вас в жизни уже много было, а настоящий фотограф первый. Даже пиротехников приглашаете, чего уж там.
Вполне вероятно, что на первое мероприятие он не приходит… Ну, ладно, усугублять не будем, приходит, - допустим, полседьмого и, наплевав на свои дела, остаётся до восьми. Интересно, что перед сценой его практически не видно – профессионал работает! Штука у него здоровенная, и не одна. «Никон или Кэнон?», робко спрашиваете вы. Он делает неприятное лицо и отвечает «Мамия». И снова исчезает в толпе. На душе у вас хорошо и спокойно.
В мае вы получите ваши 20 фотографий. На лицензионной дивидишке, каждый кадр не менее сорока метров, качество для печати, а как же. «На плакат не растянешь, но хорошую карточку А3 сделать можно», говорит он, отдавая диск. Вы несёте его домой, сберегая чуть ли не в трусах, всё время помня, что четыреста баксов и рука Мастера.
Компьютер ваш давится, переваривая настоящее искусство, но где-то через час все картинки сохранены на жёстком диске и открыты. Что мы имеем в итоге.
Макросъёмка: след от бокала на барной стойке. В лужице отражается спецэффет, который обошелся в… ну, не будем.
Эротика: неизвестная девушка сорока с лишним лет, задравшая ногу на три ступеньки, чтобы завязать шнурки.
Настоящее искусство: мощный мужской размыв кадра, в котором угадываетесь вы, в движении. Очень круто, что вы немного похожи на Мика Джагера – особенно, если вы девочка.
Портрет: вид вашей ноздри снизу. Мало того, что виден каждый волосок в глубине, так ещё и полукружье носа геометрически соотносится с потолочной аркой так, что сердце замирает.
Шок: снимок в мужском туалете, некто писает, камера сзади – ничего не показывает, но на всё намекает.
Заказчики (или спонсоры): компания пьяных ублюдков в сбившихся галстуках, из кадра отчётливо вылезает свиное рыло капитализма.
Снимок со звездой: эта сука почему-то получилась хорошо. Но без вас.
Гримёрка: вы стираете с морды пот и грим, стоя на одной ноге, на вас только дырявые колготки и телогрейка. Где?! Когда?! Почему?! Не важно – объектив от слова «объективный», так всё и было. Отныне и навсегда, Жирное Уё[б]ище, это ваше второе имя, сценическое. Поздравляю.
Рука мастера: над беснующимся залом, снятым откуда-то сверху, сбоку видна Рука Мастера. В фокусе уверенные волосатые пальцы, держащие нечто фотографическое. Это философский кадр, символизирующий одиночество художника в толпе.
Публика: крупный план коктейля Петушиный хвост и размытый бармен позади.
Это десять кадров. Другие десять – то же самое, но в ч\б.
Что я могу сказать? Не расстраивайтесь. И прекратите тупить – для концерта наймите хорошего репортажника, за деньги, а портреты сделайте в студии. (Или упадите в ноги к Паволге, но учтите – Кого Попало она не снимает.)
А с вашим профессионалом не вздумайте ссориться, он не хотел ничего дурного, просто работал Для Души, а не за деньги. Через четыре года, на его персональной выставке, вы увидите одну из этих фотографий в масштабе метр на полтора. Скорее всего, ч\б. А какую? Конечно же, «гримёрку». Она же такая живая…»
mARTA kETRO
yaplakal.com