В еврейский квартал забрёл.
"Впечатления от русского супермаркета в Нью-Йорке.
Заехал я вечером по пути с работы в наш нью-джерсийский русский супермаркет «Гурманофф». Никогда, кстати, не понимал, что было в голове у маркетолога придумавшего это загадочное для всех название.
Звучит оно так, будто беглый белый провинциальный граф устроился работать в «Пятерочку». Но я не об этом. Пройдясь по просторным заполненным русскими продуктами залам я, как настоящий иммигрант, положил в тележку Докторской колбасы (паунд), сыра Мадригал (полпаунда нарезать и проложить бумажками), баночку малосольных огурчиков, баночку развесного Оливье, буханку Бородинского и еще что-то по мелочи, типа немного пошлых и отдающих восьмым марта конфет Рафаэлло и шведского тортика Daim, который всю жизнь покупал в питерской «Икее», но в местных «икея"х никогда не встречал.
Раздумывая на тему несовершенства мира американских десертов я дотолкал тележку до кассы, встал в хвост короткой очереди и уткнулся в телефон. Потупил в фейсбуке и через какое-то время понял, что соседняя очередь бодренько так двигается, а я по-прежнему стою на том же самом месте. И это при том, что стою вторым. Решив понять почему же все так затянулось я обратил свой взор на людей стоявших передо мной.
Взгляду предстала семья из четырех человек, долго и мучительно перегружавшая продукты из тележки на транспортерную ленту кассы. Муж, жена, дочка и младенец в коляске.
Муж среднего возраста (в очень широком понятии этого слова), с классическим плотно облегающим футболку пузом, в легком пуховике с такими горизонтальными строчками, в красных мокасинах, и с сумкой через плечо, которую неподготовленные американцы приняли бы за женскую. Совершенно не понимаю, почему русскоговорящие мужчины их так нежно и трепетно любят и всюду с собой носят.
Жена была в чем-то беспроигрышно подчеркивающем ее благородное восточноевропейское происхождение, а дети были как дети. Младший спал, а старшая не отводила взгляда от экрана смартфона.
У всех при этом были лица как на картине Васи Ложкина «Не время улыбаться». Впрочем, примерно так же выглядел и хвост собравшейся к нашей кассе очереди, включая, наверное, и меня.
Единственной отрадой на этом празднике жизни была кассирша Екатерина, которая всегда представляет собой этакий эталон жизнерадостности. Работает радостно и быстро. Прям молодец и даже удивительно, что она не американка при такой любви к жизни. Причина задержки быстро нашлась. Их тележка на колесиках была наполнена, что называется, с горкой. Причем с хорошей такой горкой. Будь у нее амортизаторы, они бы обязательно просели. Хлеб, овощи, консервы, молочка, грибочки, рыбка, нарезка дцати видов и прочее, и прочее.
В общем, все, что так помогает скрасить тяжелые будни русскому человеку волею судеб занесенному на чужбину. Когда дело дошло до чека, то я уважительно крякнул. Сумма на электронном табло кассового аппарата перевалила за отметку 600 долларов. Последний раз я такой чек видел на кассе супермаркета Хол-фудс, который местные уважительно называют Хол-чек (вся зарплата), за недемократичность цен и богатство выбора перед которым невозможно устоять.
Жена потянулась к кошельку, но тут пуховик с горизонтальной строчкой колыхнулся, сумочка закачалась словно маятник, а муж переходя на крик возмущенно зашептал практически на весь магазин: «Фудстэмпы добей! Фудстэмпы!»
Из кошелька тут же была извлечена нужная карта, а кассирша Екатерина быстро и здорово им все провела, оставив к оплате наличными всего сто с чем-то долларов. Муж выдохнул, жена изобразила на лице немой вопрос «кто молодец?», и семья, словно табор идущий в небо, направилась к выходу.
Спустя пару минут я взял на кассе пакеты со своими покупками и вышел на улицу. У новенького блестящего черными боками Мерседеса GL суетились жена и дочь, которые перекладывали покупки из тележки в просторный багажник дорогого внедорожника. Муж, подняв лицо к небу и почти оголив низ пуза, курил уставившись то ли на звезды, то ли на заходящие на посадку в аэропорт Тетерборо частные бизнес-джерты. От всей этой картины прямо веяло спокойствием, благополучием и фразой «жизнь в Америчке удалась».
Оливье в тот же вечер пришлось выкинуть так как он отдавал то ли мылом, то ли моющим средством смешанным с просроченным майонезом. Но это для магазина имени графа Гурманоффа нормальная история.
Фудстэмпы (продуктовые талоны) — деньги выдаваемые людям с низкими доходами для покупки еды. Раньше были в в виде отрывных бумажных карточек (отсюда и слово талоны), сейчас же это просто дебетовая карта которой можно расплатиться на кассе. Купить на них можно только еду, да и то не всю. Пиво или сигареты, к примеру, приобрести не получится."
там Это сообщение отредактировал Steban - 3.03.2019 - 03:22
yaplakal.com