Про поезда, страшные истории.

Поездка на поезде - это романтика дальних путешествий, разговоры с соседями и мерный стук колес. Но иногда все это может обернуться кошмаром. Читайте страшные истории про поезд, чтобы в этом убедиться.

25 фото.

Вагон.

В Свердловской области, кажется, есть кладбище вагонов. На первый взгляд - в этом месте нет ничего привлекательного. Множество списанных пассажирских вагонов, поезда - есть проржавевшие, без стекол, а есть и вполне целые. На территории кладбища дежурит охрана: 3 сторожа и 2 собаки на привязи. Но территория большая, и проникнуть на неё - не составляет большой сложности. Ходит такой слух, что среди всех вагонов есть один, который следует обходить стороной. Двери в нем заварены, и попасть в него можно только через разбитое окно туалета. А если оставить в этом вагоне свой сотовый телефон и позвонить на него поздней ночью, то можно услышать стук колес поезда. Якобы, один из сторожей даже погиб в этом вагоне - несчастный случай - после чего вагон и заварили.

История двух парней и девушки. Однажды два парня и девушка, наслышавшись об этом месте, решили проникнуть на кладбище и исследовать вагон собственноручно. Найдя вагон и проникнув в него, они начали медленно продвигаться к его противоположному концу. Был ясный день, у них было хорошее настроение, и они активно разговаривали о том, о сём. В какой-то момент кто-то из них пошутил, сказав женским голосом: «Ваши билетики, пожалуйста». Все дружно посмеялись. Позже кто-то из них опять пошути сказав: «Ваши билетики, пожалуйста», что вновь вызвало улыбку. Дойдя до противоположного конца вагона, ребята вышли в тамбур, чтобы покурить. И, обсуждая текущее приключение, девушка упомянула об удачной шутке одного из парней. Но шутника среди них найти не удалось, каждый смеялся над шуткой думая, что её произнес кто-то другой из них - но это было не так. И, судя по испугу всех троих, никто из них не обманывал. Они решили как можно скорее покинуть это место. Быстрым шагом они начали идти по вагону обратно. Дойдя до середины вагона, они услышали позади какой-то ритмичный шум, после чего еще прибавили шага. Добравшись до окна туалета, первым начал вылазить один из парней. В этот момент, двое оставшихся в вагоне, парень и девушка, обернувшись, увидели, что из-за ближайшего от туалета купе, выглядывая из-за угла, неподвижно смотрит на них женское лицо. Выбираясь из вагона, они не кричали и не паниковали - они были скованны страхом, который преследовал их на протяжении нескольких месяцев после этого. А один из парней рассказывал, что до сих пор иногда в ужасе просыпается по ночам от того, что слышит во сне «Ваши билетики, пожалуйста».

В поезде.

Рассказывал один молодой человек. Ехал он в битком набитом вагоне (общем, наверное, не знаю, никогда их не видела). Пассажиры в хорошем настроении, болтают, смеются, общаются. И сидела недалеко от него чистенькая, аккуратненькая старушка добродушного вида, тоже разговаривала, улыбалась, - и вдруг говорит: - Через пятнадцать минут я умру. Все как-то резко замолчали, а один человек в военной форме ответил: - Да что вы придумали! Я сейчас время засеку, сами убедитесь, что это фантазия! И достает часы, засекает время. Все сидят, притихли, тоже ждут. И вот он смотрит на часы и говорит: - Всё, пятнадцать минут прошло, пошла шестнадцатая, видите сами… Договорить он не успел. Сверху, с багажной полки, сорвался чемодан и убил старушку насмерть. Кто-то взял его в руки — он оказался очень тяжелым. Открыли — полностью набит салом. Кто хозяин — так и не признались.

А вот еще одна поездочка, привожу рассказ одного товарища без изменений. Это было лет 25 назад. Ехали мы в электричке. Напротив нас сидел бородатый дед, юморист, всех веселил всю дорогу. Поезд уже подъезжал к его станции, и дед поднялся, собираясь выходить. Попрощался, пожелал всем удачи. И вдруг добавил: «Я сейчас выхожу, а на мое место сядет покойник». У всех пассажиров на лице недоумение. Дед вышел, все ждем, никто не хочет сесть на то место, где сидел дед, хотя народу было много. И вот идет женщина в черном платке с ребенком (завернутом в пеленки) на руках. Все смотрим на эту заплаканную женщину, лицо ребенка было закрыто. Она села на то пустое место. Так молча, все ехали, пока она на своей станции не вышла. Шок не спадал долго.

Поезд в Адлер.

Было это в далёком 2005 году. Ехали мы вдвоём с мамой в плацкартном вагоне. Мама лежит, книгу читает, я смсками переписываюсь с парнем. Солнышко светит, всё так мило и спокойно... Время где-то часа три дня, минут через 10 должна быть какая-то небольшая станция. Но пока по обеим сторонам дороги поля, даже встречной полосы нет (одноколейка). Началось всё с того, что поезд очень резко затормозил. И остановился. Ну бывает, не страшно. Посидела я минут пять, гляжу в окно - а на небе с какой-то нереальной скоростью со всех сторон налетают чёрные низкие тучи. Причём реально чёрные, без каких-либо светлых или синеватых вкраплений, без молний. Ну я смску кинула (что-то про стрёмные облака), увидела, что мама задремала, и пошла в тамбур курить. Там стояли ещё двое: девушка (моя ровесница) и проводница (дама 40-45 лет). Проводница сказала, что отключился семафор при подъезде к станции и что пока его не включат, мы дальше не поедем (не совсем дословно помню, но вроде я поняла её слова именно так). В это время стало совсем темно, проводница даже зажгла свет в вагоне, а я решила дойти до мамы. Иду я по вагону и чувствую, что первые кирпичи уже на подходе - все спят. И дети, которые до этого носились как в задницу ужаленные, и мужики, распивавшие что-то горячительное (а вагон плацкартный, всех видно), а некоторые люди вообще в каких-то странных позах лежали (хотя, может, мне от страха так показалось). Сажусь, выглядываю в окно - там не видно ничего. Вообще. Притом, что до вечера было ещё очень далеко.

Возвращаюсь в тамбур (там всё та же компания), начинаю строчить смс своему парню. Но сеть пропала. У меня уже руки начинают трястись. Проводница с девушкой тоже в каком-то напряге, стоим, молча, курим. Сначала начались вспышки (грома не было, да и молний обычных тоже, просто чернота за окном периодически становилась белой, при этом даже поля видно не было), потом - ветер. А затем - дождь. Я не знаю, как это всё описать, но у меня мурашки даже просто при воспоминании об этом. Мёртвая тишина и в вагоне, и на улице, мы стоим, а за окнами - хаос. Потом началось самое жуткое. Мы услышали женский крик (бррр!). Громкий, жалобный, срывающийся, практически визг. Я чуть сама к нему не присоединилась, а проводница открыла дверь на улицу (не знаю, может, помочь хотела). Она только повернула какую-то ручку, и от ветра дверь распахнулась сама. Нас практически смело к противоположной двери водой и ветром. Не знаю, может, мне показалось, но, судя по поведению остальных, не одной мне: вместе с дождём в воздухе был какой-то чёрный пепел, и появилось ощущение, что из-за этого пепла и не было ничего видно вокруг. Мы, не сговариваясь, совместными усилиями эту дверь захлопнули (крики продолжались, но уже дальше от нас). Минут через 10 всё закончилось, причём так же резко, как и началось. И буквально мгновенно все в вагоне начали просыпаться, поезд тронулся, а мне пришло смс от парня, который волновался, куда я пропала. Последней аномальной вехой стало то, что на часах было 8 вечера, хотя всё это буйство длилось не больше 20 минут. Собственно, все разговоры в поезде были только о том, почему мы весь день простояли где-то в полях. До сих пор не знаю, почему все в вагоне, кроме нас, уснули, куда пропало около 4-х часов, что это был за пепел и кто кричал. И, честно говоря, как-то стрёмно узнавать.

Шептуха.

Ура! В нашей семье пополнение! В начале февраля 1956-го года жена родила нам сынишку! Радость-то какая! Но все по порядку. Тогда мы вместе были в командировке в Бийске. Радости было много, но ненадолго. По вечерам сынишка плакал, даже кричал, вытягиваясь, и спустя полмесяца я повез жену с сынишкой в больницу. Врачи, осмотрев младенца, установили, что у мальчика паховая грыжа, которая тревожит малыша по вечерам. Удалять грыжу можно будет через два-три года. Малышу надо будет терпеть, а нам, родителям, мучиться, глядя на его страдания. Командировка заканчивалась в конце апреля. В предварительной железнодорожной кассе я взял два билета на нижние полки на поезд от Новосибирска до Москвы. В положенное время мы заняли свои места в вагоне и отправились в Москву. В Барабинске к нам в вагон зашла маленькая старушка, хотела подыматься на вторую полку, на свое место, но, глядя на ее возраст, я предложил ей поменяться местами, уступив ей нижнюю полку, а сам взобрался на верхнюю полку.

Вечером, перед закатом солнца, наш сынишка начал плакать, всё время плакал. Старушка спросила: «Что с малышом?» И когда жена объяснила, что у него грыжа и что врачи заявили, что через два-три года надо будет ребенка оперировать, старушка ответила: «Не надо резать ребенка, я сейчас его вылечу!» У нее, рассказывала старушка, четыре сына – офицеры, у троих из них были грыжи, и она сама их вылечила. Затем послала меня на стоянке купить каких-нибудь яиц, безразлично вареных или сырых, после чего достала из сумки столовый нож, распеленала нашего малыша, взяла яйцо и начала водить ножом по мошонке младенца, якобы что-то соскабливала и, намазывая ножом на купленное яйцо, постоянно что-то шептала. Затем заставила меня выбросить это яйцо и не смотреть, куда оно упадет. Я это сделал благодаря тому, что окно против туалета в вагоне было приоткрыто. После этого ребенок успокоился и уснул. Наутро старушка повторила свою процедуру, ребенок был спокоен. Поздним вечером мы уже спали, эта старушка взяла малыша, распеленала, повторила свой обряд, пошла выбросить яйцо, запеленала нашего малыша, положила под руку мамаше, взяла свои вещи и тихонько на остановке вышла из вагона. За всем этим наблюдала женщина, лежавшая на второй полке против меня, и утром нам рассказала о вечерней процедуре. Что это была за старушка, для нас осталось загадкой. Сынишка рос нормально, сейчас ему уже 57 лет, операции не делали, грыжи нет, человек живет и здравствует. Вот и не верь бабушкам-шептухам! Этим немногим людям матушкой-природой даны способности помогать людям. Большое им спасибо!

Туда нельзя, спецобслуживание.

Недавно я ездила в гости. Оставалось две недели отпуска, села в обычный поезд и покатила. Всё, как всегда. Устроилась на своём месте, какое-то время глядела в окно – над холмами просыпалось солнце. Пассажиров в вагоне можно было пересчитать по пальцам, мало народа катается в это время. Напротив меня, тоже на нижней полке, ехала попутчица, которая трещала без умолку. Женщина с первой же минуты предупредила меня, что у неё клаустрофобия, поэтому она будет говорить долго и нудно. Своё обещание она выполнила. Я после недельной бессонницы слушала попутчицу вполуха. А потом и вовсе легла, отвернулась, уснула. Женщине в одиночестве расхотелось говорить, и через какое-то время она угомонилась. Я спала почти весь день. Душа моя радовалась перерыву в трудовых буднях, я блаженно наслаждалась сном. Поздно ночью мы проехали Казань. Впереди, по расписанию, было несколько небольших остановок, а утром мы должны были прибыть в Москву. Потом поезд остановился буквально минуты на три, и в вагон вошли пассажиры. Их тени промелькнули не слышно, люди прошли в конец вагона и, стараясь не шуметь, занимали свои места. Я проснулась, переползла на край лавки и посмотрела на табло. Часы показывали 02.15. На боковом сиденье, напротив меня, за складным столиком, сидела старушка в тёмно-коричневом пальто, пуховом платке и войлочных сапогах. Она вглядывалась в темноту вагонного стекла. Её руки лежали на столике и в такт мыслям отбивали медленный ритм. Видимо, она вошла на одной из маленьких станций, пока я спала.

Старушка посмотрела на меня. – Разбудили? – участливо спросила она. – Нет, – ответила я. – Сама проснулась. Живот болит, сил нет. Думаю, выпить таблетку или нет. Старушка внимательно посмотрела на мой живот, прищурилась и сказала: – Не расстраивайся, скоро пройдёт. Нервничаешь много. Главное, не простывать. Моя дочь работает директором школы для девочек, модно было какое-то время назад раздельное обучение, так она говорит, что родители перестали следить за тем, чтобы девочки тепло одевались. А потом начинаются проблемы с деторождением. Старушка выговорилась и снова посмотрела в окно. Я повернулась в сторону тамбура. Входящие, а их было пятеро (три парня и две девушки), сгрудились перед дверями туалета. У одной девушки на руках был ребёнок. Она увидела, что я не сплю, и направилась ко мне. – Простите, – сказала девушка. – Вы не присмотрите за малышом, пока я схожу в дамскую комнату? Я кивнула и осторожно взяла малыша на руки. Это был карапуз месяцев восьми от роду. Хорошенький розовощёкий мальчик в тёплом комбинезоне голубого цвета доверчиво смотрел на меня. – Я быстро, – сказала девушка и ушла в тамбур. Малыш не доставлял особых хлопот. Чтобы он не расплакался, я отвлекала его внимание своей цепочкой с подвешенным на ней кулоном из горного хрусталя. Через несколько минут мать вернулась. Старушка внимательно смотрела на нас. – Сейчас и к матери идти не захочет, – тихо сказала она. Девушка протянула руки, маня ребёнка к себе. А он вдруг действительно отвернулся от матери и уткнулся мне в грудь. – Тогда пока-пока? – помахала ребёнку рукой мать. Тот помахал маме в ответ и снова спрятал лицо у меня на груди. Девушка развернулась и пошла в тамбур. Я с недоумением посмотрела ей вслед, переглянулась со старушкой (та развела руками, мол, молодёжь, что с неё взять), посмотрела на ребёнка. Малыш уже начинал тихо посапывать, засыпая у меня на руках. Оставаться с чужим ребёнком дальше мне не хотелось, поэтому я двинулась за беспечной матерью. Открыла двери тамбура – никого. Прошла по соседнему спящему вагону, ещё один тамбур, ещё один вагон… Дальше был вагон-ресторан. Открывая дверь, я от неожиданности вздрогнула. Шум, крики, радостные вопли и музыка обдали волной. Дорогу мне преградил охранник. – Туда нельзя, спецобслуживание. Сегодня свадьбу празднуют. Я наклонила голову. Удивительное зрелище открылось мне. Гостей было много. Лица у всех закрыты масками, как на балу-маскараде. Мужчины во фраках, дамы (по-другому я не могла их назвать) все в золотой, серебряной парче. Платья такого кроя были модны в конце девятнадцатого века. Сверкали украшения, мелькали маски, всё было в движении. Я рассмотрела убранство вагона и с удивлением для себя отметила – сколько же надо было потратить средств, чтобы ради свадьбы переоборудовать вагон под старину. Горели странной конструкции фонари, тяжёлые бархатные шторы, перетянутые золотым кручёным шнуром, закрывали часть обзора. Тут из-за шторы выскочила мать ребёнка. Она была одета в униформу: чёрная жилетка с глубоким вырезом и открытой спиной, юбка в пол, зауженная книзу, с разрезом глубоким до невозможности. В руках у девушки был поднос с графином, хрустальными стопками и закусками на шпажках. – Нет, я не поняла, что происходит? – гневно спросила я девицу. – Милочка, я в няньки не записывалась! Девушка умоляюще посмотрела на меня. Ребёнок у меня на руках крепко спал. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – речитативом прошептала она. – Если я сейчас уйду, мне не на что будет жить. Умоляю, помогите! Только присмотрите за ним немного, через час у меня будет перерыв, и я забегу к вам. Я не сразу поняла, что с лицом девушки что-то не так. Начала приглядываться, потому что освещение было плохое. Но тут охранник стал подталкивать меня к выходу. Девица с подносом нырнула в вагон. Мне ничего не оставалось, как вернуться на своё место.

Это сообщение отредактировал Marv25 - 19.09.2017 - 21:19

Старушка посмотрела на меня, с сочувствием вздохнула. Я осторожно положила ребёнка на своё место, укрыла одеялом. Повернулась в сторону старушки, чтобы перекинуться с ней парой слов, но на её месте никого не было. И тут я пришла в себя. Как от толчка в плечо. Я сидела на краю лавки в той же позе, в которой оставалась, когда смотрела на часы. Вагонное табло показывало 02.15. На моей постели ребёнка не было. Я осторожно заглянула под лавку. Никого. Выглянула в сторону тамбура – никого. Весь вагон спал. Ущипнула себя за руку, чтобы понять, сплю или нет. Живот болел, я дотянулась до таблетки, но пить передумала. Я поняла, что было не так с лицом девушки: оно отливало синевой, по шее проходила чёткая тёмно-бордовая полоса, прикрытая чёрной атласной лентой, а губы были почти чёрными. Сначала я подумала, что это образ для маскарада, а потом осознала, что она была просто мертва. Заползла на своё место, улеглась и уснула. Утром я спросила у проводницы, как давно она работает. – Двадцать один год, – ответила женщина. – Скажите, а свадьбы в вагоне-ресторане отмечают, было такое? – спросила я. – Один раз за всё время видела, – охотно пояснила проводница. – Очень красиво было, необычно. Вы хотите свадьбу в поезде? Рекомендую договариваться с директором ресторана, минуя другое начальство. Я ответила, что подумаю.

Попутчики.

Я задержался в Туле, но опоздать я не хотел, поэтому вместо привычной маршрутки до юга Москвы выбрал электричку. Был ноябрьский вечер, причем, будничный. И народу в вагоне было, на удивление, мало. Я сел в восьмой вагон, на одну из свободных скамеек, ближе к окну. Лицом в сторону движения. До Москвы из Тулы ехать примерно три с половиной часа, мне до этого приходилось кататься на такой электричке. Я уже не маленький мальчик, поэтому насчёт длинного пути не расстраивался, воткнул наушники и, закутавшись в куртку, начал дремать. Мерный стук колёс, тёплый свет. Вечереющая Россия за окном и мягкие мелодии медленно убаюкивали меня. Альбом, что я включил и слушал, состоит из 10 песен, в среднем, по четыре минуты каждая. Когда я почувствовал «это», шла восьмая песня. В полудреме я узнал песню и приоткрыл глаза. Свет из тускловато-желтого стал белым, как у ламп дневного света. Я не придал этому значения и лишь поёжился от холодка, который забирался за шиворот. Я, как и прежде, сидел один на своей лавке, попутчиков было немного, и я обратил внимание, что не все из них были со мной с отправления — часть «туляков», что сели со мной, куда-то ушла. Новые попутчики, казалось, не придавали необычной пустоте вагона никакого значения. Я поковырялся в плеере и поставил в список воспроизведения следующий альбом. Он, в целом, длится минут пятьдесят. Вновь укутавшись и расслабившись, я попытался задремать. Дальше, периодически просыпаясь, я замечал, как из вагона в тамбур уходят испуганные «туляки». Несколько раз меня будил шум хлопающих дверей, и я замечал обеспокоенные лица моих «оригинальных» попутчиков, убегающих в соседний вагон. Но музыка играла, куртка грела, и я вновь впадал в сладкую дрёму, пока на окончании последней песни второго альбома, через полтора часа после посадки в электричку, я не проснулся. Причём, как ни банально, резко. Дремота и зыбкость восприятия исчезли в секунду. Я поёжился, пробираемый сильным холодом. За окном было темно. Свет, не греющий, а такой же холодный, как и сквозняк в вагоне, освещал вагон хорошо. И только теперь, по-цыплячьи вытянув шею, я осмотрелся вокруг.

Первое, что я заметил: в вагоне ни одного оригинального попутчика, что сели со мной в Туле. Лишь пришлые. Я легко их отличил, потому что туляки были одеты, как подобает жителям крупного самодостаточного областного центра. Окружающие попутчики сели явно на промежуточных остановках. И мужчины, и женщины были одеты в тёмных цветов одежды без каких-либо лейблов или опознавательных знаков. Второе - все они улыбались. Неестественно, не как обычные люди. Улыбка была странной, необычной. Ни такая, как после хорошей шутки или после тёплых воспоминаний где-то в уме. Нет. Даже не хитрая ухмылка. Создавалось впечатление, будто весь вагон (я насчитал 11 человек) решил улыбаться без всякой причины. Они просто корчили улыбающиеся лица. Я поёжился, выключил плеер и несколько минут вглядывался в окно. Глухой лес, хотя периодически на такой оживленной линии должны встречаться селения. Я вглядывался на протяжении десяти минут. Ничего. Лес. Глухой. А когда была последняя остановка? Я не мог вспомнить этого и уж тем более - когда вошли все те люди, с которыми я сидел в этом вагоне.

Какая хуйня. в поезде смсками переписывается в 2005 году, тогда роуминг пиздец сколько стоил. Рассказы для школьнегов.

Белый свет неприятно резал глаза. Я вытер выступившие слёзы, обернулся и понял, что сижу не один: напротив меня, на краю противоположной скамьи сидел парень и улыбался. Всё бы ничего, но смотрел он прямо мне в глаза. Мне сперва, как скептику, показалось, что это очередной сельский «бык», которому захотелось попугать городского. Я громко хмыкнул и, расправившись на скамье, воззрился на него в ответ. Но это не сработало, и очень скоро я ежился от страха. Парень не реагировал на меня. Он так же, не мигая, улыбался и смотрел. Я хмыкал, грозно морщил брови, подмигивал, но это не работало. Вообще. Он смотрел и улыбался. Я спросил: «Что надо?». Парень молча смотрел на меня. Я поднял голову и заметил, что все, кто был в вагоне, стягиваются к нам. Ко мне. Толпа попутчиков в тёмном собиралась ближе. Причём, их перемещений я не видел. Отвлекаясь на смотрящего в упор парня, я не успевал заметить движения. Вот женщина в очках за три ряда позади меня... а вот за два ряда... а теперь за один. Я испугался и вновь смахнул набежавшие из-за яркого света слёзы. Стряхнув влагу с глаз, я огляделся и вскрикнул. Вокруг нас сидели ВСЕ «тёмные» пассажиры. А парень... Парень улыбался сильнее. Я видел его зубы, и мне они не понравились. Я дрожал. Это были острые клыки — причём все его зубы были клыками. Они составляли идеальный прикус — один клык на один. Вокруг сидели остальные — я почему-то подумал, что они все заодно. Вдруг в дверь впереди, громко свистя в свисток, вошёл контролёр. Попутчики резко обернулись и, как мне показалось, сузили глаза. Контролёр крикнул: «Сюда, парень, ты, в красной куртке! Да вставай уже и беги сюда!». Я, не раздумывая, побежал к нему. Он стоял в тамбуре, придерживая дверь. Свет слепил глаза, но я почти на ощупь добежал до тамбура. Обежав его, я ужаснулся: вся компания стояла позади скользящих дверей, а парень уже не улыбался. Он зло шевелил челюстью, будто грызя самого себя за зубы. Компания позади него, казалось, жутко злилась: их брови искривились, а губы сжались в ненавистном оскале. Контролёр снова дёрнул меня и втащил в переход между вагонами. Когда я попал туда, мне внезапно стало плохо, голова закружилась, а на виски начало давить.

«Всё в порядке, успокойся. На, вот, воды выпей», — поднимая меня с пола, сказал мой спаситель. Я осмотрелся — я уже был в другом вагоне. Рядом стояло несколько курильщиков, они удивленно смотрели на меня, поднимающегося с пола. Контролёр вручил мне бутылку воды и велел идти за ним. Я, радуясь спасению непонятно от чего, шёл по вагонам следом за ним. Обычные люди, кое-где толкучка, блики деревень и крупных городов за окнами, тёплый жёлтый свет... Дойдя до головы поезда, мы прошли в небольшую комнату, в которой контролёр мне попытался всё разъяснить. - Ты сам-то как? А то, бывает, те, кого успеваем вытащить, того... умом трогаются. - Произнёс контролёр - Нормально! - Отмахнулся я. - Скажи хоть что-то!... - Вопросы, всегда вопросы... А вот и чай, выпей. - После этих слов контролёр начал свой рассказ. "Я на этой линии уже пять лет, и раз в полгода кого-то затягивает, чаще всего тех, кто засыпает и не обращает внимания на вагон и на всё вокруг. Обычно-то люди сами понимают, что дело другой оборот принимает... Не знаю я, почему именно парень! Просто так бывает. Я, когда пришёл сюда, тоже думал, что надо мной подшучивают, а потом сам наткнулся. Иду по поезду, и вдруг вагон какой-то... не такой. Тогда меня самого чуть не затянуло. А чёрт его знает, как спасся... Потом вроде получалось спасти таких, как ты, забытых. Умные-то сами в другой вагон уходят, как увидят этих попутчиков... Да не видно, когда они появляются! И вагон этот... Странная история с ним. Вроде есть, а вроде, и нет. Как будто, ниоткуда. Лишний восьмой. А потом пропадает с такими, как ты, внутри. В прошлом году я не успел. Сидел молодой парень, как ты, за ноутбуком. Работал, что ли... Не заметил, как окружили. Ты-то ещё цел оказался. А он на одной скамье с этим, что зубы скалит. Прямо в толпе. Я и крикнуть не успел, как всё исчезло вместе с парнем и этими людьми. И вагон обычный стал — без этого света, пассажиры, селения за окнами, а не лес. Спрашивай не спрашивай — не знаю, что это. Ты, главное, парень, шум не поднимай, нам и без шума хлопот хватает. Сейчас они чаще появляются".

Примерно так звучал монолог контролёра. Я выслушал, но больше ответов не получил, да и сам он немного знал. Выходит, что где-то на путях в поезд вклинивается лишний вагон с попутчиками, причём появляются они не сразу, а медленно, словно ниоткуда. Постепенно большая часть людей со страхом сбегает в соседние, пока в вагоне не остаются новые попутчики и жертва, а затем щёлк - и нет вагона. Вместе с жертвой. Я был изрядно напуган, но прошло время, и я начал искать ответы на вопросы. В свободные дни я регулярно в одно и тоже время начал ездить на электричке по этому пути — туда и обратно. А позже, когда зародились первые подозрения, уже в любое время, на всех рейсах. А теперь читай внимательно — НИКОГДА НЕ СПИ В ЭЛЕКТРИЧКАХ. Никогда не отвлекайся ни на что. И если свет стал бледно-белым, если за окнами густой лес, беги из вагона. Уходи, если рядом с тобой сел улыбающийся незнакомец. Уходи туда, где люди. Они делают так каждый раз. Каждый раз. Контролер ошибается — такое случается КАЖДЫЙ РЕЙС. Часто они остаются ни с чем. Но они выходят на охоту всегда. Всегда. Когда-нибудь ты почувствуешь неладное, взглянув на сидящую рядом с тобой странно улыбающуюся женщину. Прошу тебя, убегая из вагона, захвати с собой тех, кто не замечает, спаси их. Я встречаюсь с ними почти всегда. Иногда я вывожу кого-нибудь под случайным предлогом, иногда мне приходится силой вытаскивать тех, кто не видит происходящего, а иногда я не успеваю. Но я устал — я пробовал предпринять что-нибудь, но ничего не работает. Если стрелять в них, всё мигает, а вагон становится обычным. Очень сложно объяснить, почему ты стоишь в тамбуре с дымящимся пистолетом в руке. Молитвы не работают, святая вода тоже. Я устал кататься туда-сюда, стараясь понять, что это. Пропавшие люди — их просто не находят нигде. Я пробовал фотографировать вагон, но на фото он обычный. Я пробовал заговорить с ними, но они лишь улыбаются. Я пробовал ждать, следить за ними, но сладкая дремота, несмотря на литры кофе, чуть не убила меня. Я снова оказался в ситуации, подобной первому разу. Но в этот раз я сам успел сбежать, прежде, чем они пересели поближе. Я не могу продолжать. У меня есть работа, должна быть личная жизнь, а я трачу свободное время, катаясь из Тулы в Москву и обратно. Я перерыл всю историю и вагонов, и линии, и мест, и пассажиров — ничего! Пусто. Ни намёка. Я просто не знаю, что это, кто они. И я сдаюсь — я пишу это, чтобы ты, конкретно ты, смог что-то сделать. Я устал. Не знаю, происходит ли это на других линиях. Но самое страшное, что недавно у них появилось пополнение: у одной из попутчиц я увидел на руках годовалого ребёнка. Он ещё только учится улыбаться.

История на железной дороге.

Случилось это в 1978 году. А я помню, как будто это было вчера. Вели мы поезд Соликамск-Свердловск, остановились на станции Вижай. Дежурная сообщила, что будет встречный. Прошёл встречный (он тоже был пассажирский). Потом отправились мы. Заехали на участок, где скорость установлена до 40 км/час. Я повернул голову на скоростеметр, но в это время услышал, вернее, не услышал, а осознал, что в моём мозге родились четыре слова – впереди что-то должно быть. Я так был удивлён, что встал с кресла. Что это? Откуда это? Что значит «что-то должно быть»? У меня же за спиной в 16 вагонах 550 человеческих жизней. Что делать? Тормозить? Зачем? Путь свободен и исправен. И я решил снижать скорость. Когда выехали на прямой участок пути, луч прожектора осветил на правом рельсе тёмный предмет. Я в ту же секунду произвёл экстренное торможение поезда, включил подачу песка под колёса. Стало видно, что на рельсе лежит человек, когда прожектор осветил его, он повернул голову в нашу сторону, и мы поняли, что он жив. Помощник вышел на площадку к лестнице, с надеждой, что если поезд не успеет остановиться, то он подбежит и стащит его за ноги с рельса. Остановились в 10-15 метрах от человека. Помощник подошёл, помог ему подняться. Я вышел и, ухватив его за воротник пиджака, втащил в кабину электровоза. Вид пострадавшего был ужасен - вся одежда изорвана, голова и лицо в запёкшейся крови, глаза заплыли и не открывались. Когда набрали скорость, помощник стал расспрашивать его, как тот оказался на рельсах? Он рассказал, что ехал на поезде, вышел в тамбур покурить. Следом зашли ещё двое мужчин, попросили закурить. А потом начали обшаривать его карманы. Он стал сопротивляться, тогда они открыли дверь и вытолкали бедолагу под откос. «Когда я очнулся, - говорит потерпевший, - встать не мог… Заполз на рельсы и всё молил Бога, чтобы машинист меня увидел и подобрал…» Мы позвонили по рации дежурной по станции Бисер, чтобы вызвали милиционера и скорую к электровозу. Счастье спасённого в том, что я получил предупреждение из четырёх слов, начал тормозить, и поезд успел остановиться, не перерезав несчастного пополам.

Ночью в поезде.

Эту историю мне рассказала моя хорошая подруга пару лет назад, в правдивости ее слов я не сомневаюсь. Ольга (назовем ее так) училась в ВУЗе в другом городе, на праздники, а иногда и на выходные, приезжала к нам в город. В одну из таких поездок с ней и случилась эта история. Далее буду писать с ее слов.

Села я в поезд вечером, уже утром я должна была быть дома. Продуктов не стала брать с собой, взяла только водичку попить. Хотела отоспаться в поезде, устала от утренней учебы и от бессонных студенческих ночей. Ехала в плацкарте в предпоследнем отсеке на боковом месте внизу, поездка больше была спонтанной, и о хорошем месте заранее я не побеспокоилась. Уснула я практически сразу, как тронулся поезд.

Проснулась ночью ближе к трем часам, была какая-то мелкая остановка минуты на две. Пока спала, захотелось в туалет, ну и заодно покурить. В вагоне вроде все спали, было тихо. Когда поезд двинулся, я схватила с собой дамскую сумку и пошла первым делом в уборную. Остановка была недолгая, ночь, поэтому туалет был открыт. После пошла в коридорчик-курилку, что между вагонами (получается – коридор, дальний от главного входа в вагон). Встала подальше от дверей лицом к окну, взяла сигарету и стала искать зажигалку. Перерыла всю сумку, но не нашла. Вспомнила, что, скорее всего, оставила ее в общаге. В коридоре была одна, расстроилась, что все спят и спросить "прикурить" не у кого. В надежде найти другой "затерявшийся" источник огня в вечном хаосе сумки я присела на корточки, все так же сидя лицом к окну, и стала усердно копаться в ней. Примерно через минуту почуяла запах табака сзади, при этом не слышала, чтобы кто-то входил в коридор (ну понимаете, что когда двери между вагонами открываются, то становится шумно), но не придала этому значения. Оглянувшись, увидела девушку, стоявшую ко мне спиной. Она курила. Я второпях встала и обратилась к ней с просьбой одолжить "прикурить". Девушка обернулась (обычная такая, лет 25-27 примерно) и без всяких эмоций и слов протянула мне руку с зеленой зажигалкой. После опять повернулась к окну, выпуская дым, продолжила курить. Я, сказав "спасибо" ее спине, начала чиркать, дабы зажечь огонь. Но зажигалка не поддавалась мне, выходили только искры, и я с усердием чиркнула еще пару раз, в это время уронив открытую сумку, зажатую подмышкой. Из нее вывалились зубная щетка, расческа и телефон. Я стала все это судорожно собирать. Когда все подняла, то увидела, что девушки рядом нет. Она не могла выйти из тамбура, мною не замеченной, так как я сидела на корточках посреди коридора, собирая свои вещи. Длилось это все не больше 20 секунд, и если бы она выходила, то я бы это увидела и почувствовала, в конце концов, услышала бы. Тут же в голову пришла мысль, что зажигалка у меня, но ни в руке ее, ни в сумке, ни вокруг не было. Более того, до меня стала доходить мысль, что даже дыма нет в тамбуре, и запаха сигарет тоже (а он такой специфический, быстро не проветрится в таком маленьком помещении за такое короткое время).

Я стою, как вкопанная, ничего не могу понять, рассуждаю и осознаю про себя, и тут резко меня обдувает холодный ветер. Я вскрикнула и бегом выскочила из тамбура. Забежала в вагон, села на свое место, поджав ноги. Казалось, что я одна в вагоне полном людей, пусть и дрыхнущих. Мне хотелось кричать от страха, разбудить абсолютно всех, рассказать всем, чтобы просто не делить этот ужас одной. Немного придя в себя, стала озираться по сторонам, но все спали, кто-то в начале вагона даже храпел. Преодолев страх, я встала и направилась в сторону комнаты проводницы, в голове мелькали разные мысли – что же ей сказать. Дойдя до комнаты, стала стучать в дверь, но никто мне так и не открыл (возможно, проводница спала или пошла в соседний вагон, ну мало ли). Я еще постояла возле дверей, было жутко возвращаться на свое место, вдруг эта "дамочка" будет где-то там.

Вскоре услышала, что кто-то ворочается и кашляет, решила, что это мой шанс дойти до своей кровати. Набравшись мужества, я, не глядя по сторонам, пошла к месту, запрыгнула на него, закрылась с головой простыней и тихонько заплакала, в этот момент чувствовала себя просто беспомощным и испуганным ребенком. Немного успокоившись, так и лежала, в надежде, что скоро кто-то проснется. Спустя какое-то время настала долгожданная остановка, и на ней в вагон зашли двое подвыпивших, как я поняла, мужиков, поселившись недалеко от меня, они продолжили пить, стараясь общаться шепотом. Еще никогда я не была так рада "пьянчугам" в вагоне.

Такая вот история. Мы с подругой долго потом обсуждали эту историю, думали, что это могло быть. Что за «призрак девушки» в вагоне, а может быть фантом. Добавлю: подруга полностью вменяема, не была в алкогольном или наркотическом опьянении. «Показалось» тут не скажешь, ведь она все это видела, даже запах чувствовала, получается еще и контактировала, раз зажигалку взяла, которая потом так же бесследно исчезла, как и ее хозяйка.

...

Это сообщение отредактировал VSkilled - 19.09.2017 - 21:29

Поездец.

Один мой знакомый работает в метро, он-то и рассказал мне эту легенду однажды за бакалом пива.

Работники метро, особенно путевые обходчики, видят много странного и таинственного. Громадными крысами уже никого не удивить, то и дело обнаруженными странными окровавленными обрывками одежды - тоже. Иногда видят в подземельях и призраков, но таким рассказам давно никто не верит, списывая на богатое воображение очевидцев.
Но скрывается в самых старых тоннелях нечто странное и необъяснимое, довольно жуткое. Увидеть его можно между тремя и четырьмя часами ночи, обычно за отметкой в 200 метров. Ироничные работники метро прозвали это явление "Поездец", высмеивая это нечто, чтобы меньше бояться неизвестного. А бояться, пожалуй, есть чего!

Когда метро закрывается, поезда перестают ходить, и контактный рельс обесточивается, чтобы путевые обходчики могли безопасно передвигаться по рельсам. Поэтому никакие поезда не двигаются по тоннелям во время работы тоннельных команд. Однако не раз видели путевые обходчики, как в глубине тоннеля возникает яркий свет фары, очень похожий на фару старого поезда или паровоза, издавая характерный шум едущего поезда. Нечто стремительно несётся на людей, заставляя их отпрыгивать в сторону с рельсов. Тот, кто замешкается, не уйдя с пути Поездеца, пропадает. Исчезает, словно сквозь землю проваливается. Тот, кто просто отпрыгнул с рельсов и прижался к стене или нырнул в боковое ответвление тоннеля, зачастую полностью теряет память о произошедшем. Лишь если отойти с пути Поездеца и закрыть глаза, можно запомнить его появление. Однако, само собой, увидеть, куда пропал с путей замешкавшийся коллега, таким образом совершенно невозможно!

Всё это путевые обходчики выяснили эмпирическим путём. Проще говоря, в каждой группе работников метро так или иначе оказывались люди, ведущие себя по-разному при встрече с тоннельным нечто: кто-то в страхе замирал на месте и исчезал потом без следа; кто-то отпрыгивал и закрывал глаза, а кто-то оставался с открытыми глазами и видел всё происходящее, но терял об этом память. В ходе обсуждений и разговоров выяснилось, как лучше всего себя вести при встрече с Поездецом.
Но есть и ещё один способ избавиться от Поездеца, сохранив память о встрече с ним и оставшись невредимым. Способ этот обнаружил один молодой парень, который на момент встречи с тоннельным "монстром" работал в метро всего с месяц. Вроде бы звали парня Сашей, но этого уже никто не помнит.
Он слышал легенды о Поездеце, но не верил им, насмехаясь над коллегами. Однако однажды он тоже столкнулся с этим то ли призраком, то ли непонятным существом. Завидев в тоннеле свет фары приближающегося поезда, парень испугался и сделал нечто совершенно неожиданное: он поднял свой фонарь над головой и с диким криком "задавлю!" побежал навстречу Поездецу. Тоннельное нечто исчезло, не "доехав" до молодого работника метро метров пять, словно бы испугалось. В свете своего фонаря Саша даже смог рассмотреть Поездец. Он сохранил память об этой встрече и рассказал коллегам, что видел. А видел он, что за горящей фарой, похожей при ближайшем рассмотрении на глаз, скрывалось нечто тёмное, словно дым, ставший плотным и, вероятно, физически ощутимым.

Идиотский поступок молодого путепроходчика стал неплохим рецептом, и им время от времени стали пользоваться те, кто посмелее да побезбашеннее. Кто-то даже пытался подбежать таким макаром к Поездецу поближе, чтобы рассмотреть таинственное существо. Однако ничего, кроме уже рассказанного Сашей, никто не заметил. Поездец продолжал исчезать не ближе, чем за пять метров до бегущего ему навстречу человека.

Путевые обходчики всё равно иногда исчезали и продолжают исчезают из-за Поездеца, но происходит это очень редко, и метрошное руководство скрывает такие случаи.
Кем или чем является Поездец, никто не знает. Поезд-призрак это? Или некое таинственное древнее существо, живущее под землёй? Куда пропадают путевые обходчики, попавшиеся на пути следования Поездеца?
Много загадок и вопросов...
А вы как думаете, чем может быть тоннельное нечто?

Про поезда.

Еще одна история. Возвращаясь в очередной раз с учебы, мы с моим товарищем залезли в вагон и привычно уже стали устраиваться. Пятый курс юрфака, уверенные в себе молодые специалисты, которым сам черт не брат и все такое. Вооруженные вкусняшками, пивком и книгами, мы каждый "тудум-тудум" на стыках рельсов уже знали в лицо и по внутренним биологическим часам могли определить где находимся. Короче - просоленные креозотом железнодорожные волки.
За пять минут до отправления подсаживаются две девушки. Первокурсницы с нашего же факультета. С одними дамскими сумочками. Симпатичные. Мы, естественно, пушим перья и начинаем за ними ухаживать. Студентки голодные и есть им нечего. Кормим, поим пивом, веселим. Им нравится. Они нравятся нам. Все хорошо. С высоты пятого курса снисходительно советуем им как выжить на факультете, они проникаются.
Вообще симпатичные девчонки. Тепло. Интимно. Разбиваемся на пары и вполне себе мило проводим время в разговорах. То что они все у нас сожрали и ехать нам дальше впроголодь - не волнует никак. Фигня война. Доедем.

Оказывается - девушкам выходить в Сургуте ночью и мы, как истые джентельмены, предлагаем свои услуги по сопровождению дам по перрону и дальше. Одна из них осторожно говорит что их там будут встречать, на что мы им сообщаем что не можем отпустить таких милых созданий даже на полминуточки без присмотра и прямо сопроводим их до встречающих, ибо мы рыцари. Девушки хихикают и мы им еще больше нравимся.
И вот Сургут. Ночь. Зима, снег и холодно. Снег прямо валит и метров двадцать еще можно что то разглядеть, дальше же - стена.
Пустой перрон. Все спят. В вагонах темно. Редкие пассажиры рысью сваливают в темноту. Мы же церемонно ведем девушек по перрону к какому-то темному пятну, с самого края этого перрона расположенного. Нам туда. А там...
А там стоит УАЗ весь в мигалках и буквах ОМОН. Стоят чуваки с автоматами и в разгрузках, набитыми "во все дыры". Стоит майор совершенно звероватого вида, габаритами с этот самый УАЗик - он, наверное, как пиджак его одевает и потом на нем едет. И все эти урукхаи с автоматами явно на нас наводятся. Эмм... Немая сцена. Майор плотоядно ухмыляется.
Одна из девушек с писком "ПАПКА!!!" виснет на майоре. Урукхаи не меняя хищных своих улыбок берут нас в полукольцо, отрезая от такого родного и далекого вагончика.
Майор сажает дочу на предплечье как будто доче три года и она вовсе не сформировавшаяся уже первокурсница. Доча сидит на папиной руке и болтает ногами. Мы стоим и жалеем что мы не птички.
Потом доча сообщает что мы их друзья и почти женихи. Майор с пацанами не меняя диспозиции кивают и начинают еще пристальнее в нас вглядываться. А дочу несет - она собщает папке конечную точку нашего путешествия, наши имена, курс и номер группы. Короче - все. Майор кивает и, пытаясь сломать наши руки в своих тисочках сдержанно благодарит. Спасибом награждает...
Так быстро мы не бегали давно.
После этого, уже вернувшись на учебу, мы с моим товарищем долго отбрыкивались от этих мадемуазалей, которые настойчиво предлагали встретиться, погулять, клубы, спиртное и себя. Каждый раз я вспоминал тот перрон, маойровы ручки и пиджак-УАЗик.

Это сообщение отредактировал Marv25 - 19.09.2017 - 22:27