"Вы перед русскими танками быстро бегаете или медленно?"

"Усташско-домобранский легион под Сталинградом".

"Хотя официально немецкие представители и говорили о братстве по оружию немецких воинов и легионеров, о жертвенной борьбе 369-го полка, но в неофициальной обстановке немецкие войска на Восточном фронте относились к своим союзникам: итальянцам, мадьярам, румынам, болгарам и легионерам НДХ презрительно.

17 фото via

Средние офицеры и унтер-офицерские кадры немецких подразделений, которые были прикомандированы к некоторым частям легиона, поначалу держались с легионерами как с рабами, купленными с телеги и веревки.
Воины 369-го полка представлялись им солдатами без традиций, без упорства, людьми низшего разряда и непостоянного духа, воинами, ненадежными в опасных ситуациях на фронте. Тем не менее немцы употребляли их, включая в свои подразделения. Их выдвигали в передовые линии и использовали в качестве бруствера.
О недоступном для понимания отношении немецких союзников известил специальным рапортом своего командира Маркуля майор Йосиф Плетикоса, командир 2-го батальона, с просьбой передать по инстанции:
"В тот день, 3 апреля 1942 года, в штаб 1-го батальона в Голубовке прибыли полковник Нейбехер из 227-го полка и сотник Раутингер из полка СС "Германия".
Они были встречены с почетом, как союзники, как наши боевые друзья. Между тем как только они пришли, то еще с порога сказали:
"Вы перед русскими танками быстро бегаете или медленно?"

Это так смутило поручика Велько Остоича, что в первые мгновенья он не знал, как им и ответить. Хотели было принять это за шутку, но они не шутили.
Как доложил Велько Остоич, немецкий сотник Раутингер, говоря полковнику Нейбехеру о легионерах, сказал, что в бою наверняка придется прибегнуть к комбинации: к каждым четверым бойцам легиона НДХ придадут пятерых немецких солдат. Это подтвердил и полковник Нейбехер. Значит, наших четырех легионеров в сражении нужно защищать пятью немцами!
Не нам знать, почему господа Нейбехер и Раутингер, офицеры дружественной нам Германии, имеют о наших легионерах такое мнение. Чем оно подтверждается, когда мы, как воины, завоевали военное признание у наивысших руководителей немецкого войска, в том числе и у самого Фюрера?

Поскольку мы, легионеры Независимой Державы Хорватской, боремся заедино, плечом к плечу, со славным немецким войском за будущность Новой Европы, то нас такое мнение не оставляет равнодушными.
Откровенно говоря, это вредит делу, тем более что мы, как это все знают, являемся его самыми приверженными союзниками, которые проливали кровь и умирали каждодневно на его стороне…
Можно прийти к выводу что начальник поста под Голубовкой и офицер по связи (оба по чину младше меня) требуют от меня, командира легионерского батальона, который назначен на эти позиции приказом руководства 100-й немецкой егерской дивизии, быть при них в качестве военной марионетки. Ввиду этого прошу командира полка освободить меня от должности командира 2-го батальона."

Не прибавил радости легионерам и расстрел одного из военнослужащих 369-го полка:
"Точно за четыре дня до годовщины провозглашения Независимой Державы Хорватской руководство полка исполнило кошмарный "приговор именем немецкого народа".
Согласно тексту приговора, домобран второй сотни Джемаль Имамович, родившийся в 1912 году в селе Вуковье под Тузлой, решением военного суда приговаривался к смерти.
"В то время, когда 2-я сотня занимала оборону на реке Миус, подсудимый, с некоторым количеством своих товарищей, был наряжен в передовое охранение. Нужно было находиться поблизости от одного бункера.
Контрольная проверка немецким офицером выявила, что Имамович не находился на своем месте, а залез сам в бункер, то есть покинул свой сторожевой пост перед неприятелем" - говорилось в приговоре.
Джемаль Имамович был прижат морозом и бураном. И поэтому задумался о том, где нести службу далее - возле бункера или внутри него. Поскольку продолжало холодать, он залез в бункер. Это и стало "преступлением, предусмотренным ст. 141 немецкого военно-уголовного кодекса".

Имамович апеллировал к высшим немецким инстанциям, к штабу армии и к Берлину. Но ни там, ни там не было ему помилования. Казнь подтвердил сам фельдмаршал Кейтель, подписав приговор - смерть через расстрел.
Его казнили по всем правилам, распоясав и сняв оружие, поставив перед строем домобранов с завязанными глазами. Имамович не вырывался. Так он закончил свое участие в войне.
"Какая прекрасная смерть! Песня! - сказал после расстрела подполковник управления штаба Иван Бабич. Если бы Имамович был ликвидирован непосредственно по усташскому закону, который имел у нас силу в 1932 году, в эмиграции, тогда бы он совсем по-другому распрощался с жизнью. От его тела отрезали бы кусок за куском, пока он не сдох бы. Немецкие законы милостивы!"

27 апреля 1942 года легионеры Усиленного 369-го пехотного полка направили в адрес Гитлера телеграмму, в которой поздравили вождя Рейха с днем рождения.
В своей ответной телеграмме Гитлер поблагодарил их за поздравление и выразил уверенность, что легионеры "и в дальнейшем будут честно и до конца выполнять свой долг в моих войсках…"
Лучше всего выполнил свой долг в те дни врач 1-го батальона Йосиф Бабогредац, который, получив замену, вернулся в Загреб. Как завидовали ему легионеры! "Благо ему!.. Мы тут и дальше будем гнить в ожидании своего часа, а он уже в воскресенье будет шататься по Елачич-плацу".

В те же дни Степан Томаш, поручик, записал в своем дневнике:
"Смерть косит всех вокруг. Погибли мои товарищи надпоручик Дервиш бег Сельманович - 20.V.42 под Серафимовской. В том же сражении пали поручики Векослав Чусич и Франьо Гиларди. Под Перекопкой - поручики Горчевич и Чатич, после этого - командир 1-го батальона сотник Геза Майербергер.
Сотник Драган Юрак офицер снабжения артиллерийского отдела писал:
"Наш артиллерийский отдел поддерживал наступление немецкого 54-го пехотного полка. Мы имели задачу разбить русские укрепленные позиции в секторе Кочубеевка - Искровка. Уже пять дней продолжалась борьба. Однажды, в предвечерье, мы увидели на стороне противника сильные пожары. Русские подожгли все, что могло гореть в селе Искровка, и начали отход. Этот русский военный метод известен еще со времен похода Наполеона.
Началось преследование в направлении села Коломак. Неприятель оборонял каждый населенный пункт. В городе Валки скопилось много большевиков. Казалось, что они намереваются здесь упорно обороняться, так как это было предградье Харькова. После наших первых снарядов, которые упали на Валки, противник покинул город, и в него вступили наши подразделения."

23 января 1943 года из Сталинграда были эвакуированы 18 раненых хорватов, в том числе и сержант Юрич, который вывез с собой журнал боевых действий 369-го полка.
Судьба командира полка до сих пор остается неизвестной. В 20-х числах января 1943 года полковник Виктор Павичич якобы был эвакуирован из Сталинграда на самолете. Однако этот самолет больше нигде не приземлился.
По другой версии, Павичич был казнен немцами за трусость. Основанием для такой версии послужила задокументированная просьба Павичича к командованию 100-й дивизии о своей замене.
"Поскольку у него больше не осталось солдат, кроме нескольких раненых, он чувствовал свою бесполезность. Он предложил, чтобы полковник Месич (командир артиллерии полка) заменил его, а он вылетит из Сталинграда обратно в Штокерау, где к тому времени было сформировано немецко-хорватское соединение для борьбы с партизанами на Балканах."


Это сообщение отредактировал KROVLJ - 15.01.2017 - 19:40

Возможно, что немецкое командование плохо отреагировало на просьбу Павичича, и он был расстрелян. Впрочем, гибель Павичича в сбитом самолете была бы не менее позорна - ведь своих солдат он все-таки бросил.
Через несколько дней после исчезновения Павичича, 2 февраля 1943 года, последние 70 человек из состава 369-го полка во главе с артиллерийским подполковником Марко Месичем (он возглавлял полк с 20.01 по 2.02.1943) сдались в советский плен.

Оказавшиеся там же, их немецкие братья по оружию сообщили потом следующее:
"Хорваты, которые принадлежали австрийской дивизии, стали собираться вместе. В отношении языка они действительно могли хорошо договориться с русскими и пытались использовать это для того, чтобы выбить себе преимущества. К похожим мыслям приходили и австрийцы…
Некоторые из них, заменив немецких орлов со свастикой на австрийские красно-бело-красные кокарды, сотрудничали с теперь германофобско улаживающими свои дела хорватами, которые, впрочем, боролись на нашей стороне до конца, как хорошие солдаты. Так непредсказуемы были народы Балкан".
Непредсказуемость народов Балкан выражалась еще и в том, что некоторые из хорватских военнопленных позже перешли на другую сторону и боролись как часть Красной Армии, как 1-я Королевская югославская Бригада в Советском Союзе."

Из книги Драгана Клякича "Усташско-домобранский легион под Сталинградом".

...

...

...

...

..

Так что какой только нацисткой мрази на нашей земле не было, а большинство тут и сдохли.

У меня всё...

Это сообщение отредактировал KROVLJ - 15.01.2017 - 19:49

Им нашлось место в Сталинградской земле.
Не звал их никто к нам!

Евросоюз верс.0
Для западных стран вторжение в СССР было фактически колониальной войной и всякий евротриппер пытался урвать хоть кусочек, в надежде на немецкий бронированный кулак.
Жаль, не все сдохли.
Плохо, что в случае слабости и нерешительности России ситуация повторится.

каждому по 2,5 м2. Больше им не надо.
Сегодня выпиваю. Выпью стоя за героев....

Это сообщение отредактировал Jangle - 15.01.2017 - 19:53

Да хер там - если бы немцы все же победили, они тех же самых хорватов потом в печах сожгли, если уж как союзников в войне за рабов держали.

Назвался клизмой - полезай в попу.
Хорват, румын, болгарин - все под одним флагом к нам пришли.

как это по-европейски: плясать под чужую дудку, воевать в составе войск более сильного, выполнять его приказы, даже назначаться на должности его приказами (!), выёживаться на Россию ради непонятных мифических целей, заранее зная, что такого куска никогда своим скромным хлебалом не проглотить, и вместе с тем - кричать о своей какой-то независимости.

бля, ни разу не слоупоки...

Вся Европа воевала против СССР.