Щас рыбу из всех водоемов тянут, как в последний раз. Каждая блядь считает себя промысловиком-добытчиком. Приедет побухать, сетей наставит, да и оставит после себя мусор свой и сетки не убранные. + еще ныряльшики плодятся по ямам да корягам, где сетями не достали добивают. Да и бракошей разных мастей. И т.д. и тому прочие гидрологические сооружения и химкомбинаты.
300-400 лет назад были законы, а теперь хер.
Выписываем из той же книги живое и любопытное изображение рыбной ловли
на Урале:
"Теперь обратим внимание на рыболовство уральского войска и рассмотрим
оное подробнее как потому, что оно составляет главнейший и почти
единственный источник богатства здешних жителей, так и потому, что различные
образы производства оного очень любопытны. Прежде же всего заметим, что
против города Уральска ежегодно после весеннего половодья делают из толстых
бревен чрез Урал загороду или решетку, называемую учуг, который
останавливает и не пускает далее вверх рыбу, идущую из моря 16).
"Главнейшие рыбные ловли, из которых ни одной нельзя начать прежде дня,
определяемого войсковою канцеляриею, суть:
"1-я, багренье, разделяющееся на малое и большое. Первое начинается
около 20 или 18 числа декабря и не продолжается долее 25-го; второе начинают
около 6 января и оканчивают в том же месяце. Багрят рыбу только от Уральска
верст на 200 вниз; далее не продолжают, потому что там производится осенняя
ловля.
"Образ багренья таков: в назначенный день и час являются на Урал атаман
багренья (всякий раз назначаемый канцеляриею из штаб-офицеров) и все имеющие
право багрить казаки, всякий в маленьких одиночных санках в одну лошадь, с
пешнею, лопатою и несколькими баграми, коих железные острия лежат на гужах
хомута, у оглобли, а деревянные составные шесты, длиною в 3, 4, иногда в 12
сажен, тащатся по снегу. Прибыв на сборное место, становятся впереди атаман
и около его несколько конных казаков для соблюдения порядка; а за ним рядами
все выехавшие багрить. Число сих последних простирается всегда до нескольких
тысяч; ежели кто из них осмелится поскакать с места один, то передовые
блюстители порядка рубят у него багры и сбрую.
"Строгая и справедливая мера сия невольно удерживает на месте казаков,
из коих почти у каждого на лице написано нетерпеливое желание скорее
пуститься вперед. Этого мало: даже у лошадей их, приученных к сему промыслу,
в глазах видно нетерпение скакать. Атаман, на которого все взоры устремлены,
ходя около саней своих и приближаясь к ним как будто для того, чтоб
садиться, и опять отходя, не раз заставляет их ошибаться в сигнале; наконец
он действительно бросается в санки, дает знак, пускает во всю прыть лошадь
свою, и за ним скачет все собравшееся войско. Тут уже нет никакого порядка и
никому пощады. Всякий старается опередить другого, и горе тому, кто по
несчастию вывалится из саней. Если он не будет раздавлен, чему примеров мало
помнят, то легко может быть изуродован.
"Прискакав к назначенному для ловли месту 17), все сани
останавливаются; всякий выскакивает из них с наивозможною поспешностию,
пробивает во льду небольшой проруб и тотчас опускает в него багор свой.
Картина, представляющаяся в сию минуту для зрителей с берегов Урала,
обворожительна! Скорость, с каковою все казаки друг друга обгоняют, всеобщее
движение, в которое все приходит тотчас по приезде на место ловли, и в
несколько минут возрастающий на льду лес багров поражают глаза
необыкновенным образом. Лишь только багры опущены, рыба, встревоженная шумом
скачущих лошадей, поднимается с места, суетится и напирается на багры,
опускаемые так, чтобы они на несколько вершков не доходили до дна. В
изобильном месте, иногда, еще не пройдет четверти часа от начала багренья,
как уже везде на льду видны трепещущие осетры, белуги, севрюги и пр. Если
рыба, попавшаяся на багор, столь велика, что один не может ее вытащить, то
он тотчас просит помощи, и товарищи его или соседы подбагривают ему. На
каждый день багренья назначается рубеж, далее которого никто не должен
ехать.
"После малого багренья ежегодно отправляют от лица войска некоторое
количество наилучшей икры и рыбы ко двору. Приношение сие, как знак
верноподданства, издавна существующее, называется презентом, или первым
кусом. Для ловли такового презента обыкновенно назначается лучшее место или
етовь; и если в оной набагрят мало, то недостающее количество рыбы покупают
на сумму войсковой канцелярии. Если же во время багренья для двора поймают
рыбы более, нежели нужно, то остальную запрещается несколько времени
продавать, дабы ее не привезли в Петербург прежде посланной от войска.
Офицеры, с презентом отправляемые, получают денежные награды от двора на
путевые издержки, на ковш и саблю.
"2-я рыбная ловля есть весенняя плавня, или севрюжное рыболовство, так
называемое потому, что в сие время попадаются почти только одни севрюги.
Начинается она в апреле тотчас по вскрытии льда под Уральском и продолжается
около двух месяцев по всему пространству Урала до моря. Для нее, так, как и
для всех прочих промыслов, назначается день, и збирается атаман и дается ему
пушка, по выстрелу из которой все собравшиеся на промысел казаки пускаются с
места в маленьких бударах, не помещающих в себе более одного человека, и
каждый начинает выкидывать определенной длины сеть свою. Употребляемые в сие
время сети состоят из двух полотен, одного редкого, а другого частого, дабы
между ими запутывалась рыба, которая весною обыкновенно подымается из моря
вверх по Уралу. Один конец таковой сети привязан к плавающему по воде
бочонку или куску дерева; а другой держит казак за две веревки. Для привала
назначается рубеж - и против него на берегу ставка атаманская, близ которой
все должны оканчивать ловлю. Окончание возвещается вечером опять пушечным
выстрелом. Осетров и белуг, кои в сие время попадаются, по положению должно
бросать назад в воду; ибо, во-первых, они тогда еще малы, во-вторых, слишком
дешевы. Преступающих сие положение наказывают и отнимают у них всю
наловленную рыбу.
"3-я, осенняя плавня, начинающаяся 1 октября и оканчивающаяся в ноябре,
имеет то отличие от весенней, что, во-первых, в оной употребляются сети
совсем другого рода, то есть сплетенные наподобие мешка, которым рыбу как бы
черпают 18), во-вторых, при каждой из сетей сих, ярыгами называемых,
находятся два человека в двух бударках по обеим сторонам. Начинают осенний
промысел так же, как и прочие, под начальством особого атамана, из
назначенного рубежа. Дабы один большею сетью, или ярыгою, не захватил более
пространства и, следовательно, более рыбы, нежели другой, у коего сеть
меньше, то определена однажды навсегда длина всех сетей. Когда на одном
месте выловят всю рыбу, то опять собираются туда, где атаман, и едут далее
до следующего рубежа, или, говоря языком казаков, делают другой удар.
"Осенняя плавня производится только с того места, где оканчивается
багренье, то есть верстах в 200 от Уральска и до моря 19).
"4-я, неводами; начинают ловить зимою, также по назначению канцелярии;
но не собранием, а поодиночке, кто где желает. Невод пропускается под льдом
на шесте, который направляют куда хотят посредством прорубов.
"5-я, рыболовство аханное, или аханами, то есть особого рода сетями;
производится около половины декабря и только в море, то есть недалеко от
Гурьева. В день, назначенный для начала сего промысла, начальник оного
раздает всем желающим и имеющим право ловить участки по жребию. Участки все
равны, то есть каждому казаку отводится равное пространство на определенное
число аханов, определенной же меры. Чиновники получают по чинам своим по
два, по три и более участков.
"Ахан, опущенный в море под лед, вешается в перпендикулярном к
поверхности положении и придерживается на обоих краях и на средине тремя
веревками или петлями, для коих делается три проруба и в кои вдевают палки
или шестики на льду, над прорубами лежащие.
"Установленные таким образом аханы требуют только того, чтоб
промышленник от времени до времени подходил к ним, за средину подымал каждый
из среднего проруба, или, как здесь говорят, наслушивал, и, если по тяжести
почувствует, что в нем уже запуталась какая-нибудь рыба, то вытаскивал бы
его, снимал добычу и потом опять по-прежнему устанавливал. Сей способ ловли
чрезвычайно выгоден для тех, которые занимаются оным; но, не допуская рыбы
вверх Урала, он делает подрыв багренным промышленникам.
"6-я, курхайский лов бывает обыкновенно весною и только в море, или,
лучше сказать, на взморье. Он производится посредством сетей, которые в
перпендикулярном к поверхности воды положении привязываются на концах и
средине к трем шестам, вбитым в дно морское. Рыбу, идущую из моря и
запутывающуюся в сии сети, снимают в лодки, на коих разъезжает промышленник
около своих снастей.
"7-я, лов крючками, навешенными на веревку, которая также тремя петлями
удерживаема бывает под льдом, менее всех сказанных значителен.
"О ловле удочками и пр., по маловажности, нечего и говорить.
"С нынешнего 1821 года, по дозволению высшего начальства, в первый раз
начали казаки рыбную ловлю в Чалкажском озере или по здешнему морце, за 80
верст от Уральска в Киргизской степи находящемся.
"Рыбы, попадающиеся в Урале в наибольшем количестве, суть: осетр,
белуга, шип, севрюга, белая рыбица, судак, лещ, щука, бершь, сазан, сом,
головли. Осетры ловятся иногда пудов в 7, 8 и даже до 9. Белуги пудов 20,
30, а редко и в 40; первые чем больше, тем лучше и дороже; вторые чем
больше, тем хуже и дешевле. Но вообще вся рыба теперь стала мельче прежнего
от уменьшения вод в море и Урале. Цены икре и рыбе в багренье не имеют
сравнения с ценами в весенний лов; в продолжение сего последнего они
вчетверо ниже; ибо время года не позволяет сберегать рыбу, иначе как посолив
ее.
yaplakal.com