52
Однажды я познакомилась с мальчиком, и теперь у меня шрам на шее от уха до уха. У него были в тот момент я плохо запомнила какие глаза и огромный нож, который легко поместился в мою брюшную полость. В итоге короткой встречи я приобрела 9 ножевых ранений, не считая оборонительных. И нет бы мне умереть прямо на лестнице, но что–то пошло так, и через два месяца с пластиковым мешком на боку я опять бороздила просторы района.
Следствие двигалось никак, но однажды по дороге в магазин я снова увидела его. Наши взгляды встретились, я расплакалась, а он надолго сел.
Недавно пришла бумажка, что мальчик полностью раскаялся и хорошо себя вел, поэтому надолго закончилось.
Дело было около 9 утра. Я проспала встречу, вскочила, надела что было под рукой: спортивную форму и кроссовки. И быстрым шагом пошла к родителям, чтобы позвонить и перенести встречу. Дома у меня телефона не было (новый дом. не успели подвести), мобильного тогда тоже не было. Родители жили в 15 минутах хотьбы.
Я уже заходила во двор, когда акой–то парень сзади сказал что–то вроде "девушка, мне нужно с вами поговорить".
Мне разговаривать было сильно некогда, я даже не обернулась. Вернее. я бросила очень короткий взгляд — обычный молодой парень. Сказала — извините — и пошла дальше. Зашла в подезд, но выше второго этажа подняться не успела. Он зашел за мной, достал нож и приставил к горлу.
Я не могла его разглядеть, так как он стоял сзади и был ниже меня ростом. Нож был здоровенный (здо–ро–венный нож!), он периодически приставлял его то к боку, то к шее. И говорит мне человеческим голосом с легким кавказским акцентом: пойдем наверх, надо поговорить.
Я вцепилась рукой в решетчатую дверь, которая закрывала вход в две квартиры на втором этаже. Так мы простояли — а бог его знает сколько. Время текло очень странно. Не больше минуты. В какой–то момент он попытался отцепить меня от решетки. Я подумала, что сейчас он затащит меня на какой–нибудь верхний этаж и там прикончит. Надо было что–то делать.
Я не придумала ничего лучше, как оттолкнуться с силой от решетки и заорать. Потом какая–то бабулька скажет следователю, что от крика голуби взлетели во дворе с пяточка, где их прикармливают.
Дальше все развивалось стремительно и красочно.
Вдруг стена подъезда стала красной. На грудь и на спину полилась кровь. Пока я сообразила, что это шея и что надо ее скорее хватать, он воткнул ножь мне в живот и рванул вверх.
Живот сразу увеличися в размерах, будто я сильно беременна.
Одной рукой я зажимала шею, другой отбивалась от ножа.
Пока были силы — держалась на ногах. Он трижды пытался ударить в область сердца, но все три раза попали в кость! Один раз нож воткнулся в грудину и два раза — в ребра.
Потом я упала лицом вниз. Тут мне пришла в голову мысль, что я сейчас умру, потому как ничто ему не мешает ударить в незащищенную спину несколько раз.
В этот момент кто–то начал открывать дверь.
Сосед в этот день не пошел на работу. Говорит, слышал крики, но сначала думал — с улицы. Посмотрел во все окна, сходил на балкон и только потом пошел открывать дверь.
Чувак понял, что сейчас появится незапланированный свидетель, и кинулся вниз. Внизу вышел еще один сосед, но увидев окровавленного чувака с оружием, спряталя обратно за дверь.
В общем, сосед вышел, охуел и побежал в квартиру за телефоном. Вызвал милицию и скорую. Менты приехали через три минуты. Скорая — через 30.
Я уже не могла разогнуться и встать, но была в сознании. Я сразу продиктовала рабочие телефоны родителей. назвала свое имя. Коротко отвечала на вопросы вроде "Ты его знаешь?".
Скорая тупила, вокруг меня собралась куча народу, но я виела только ноги. Голову поднять не могла — из раны на шее текла кровь. Поэтому я просто рассматривала ноги и обувь. В спишу мне упиралась коленка милиционера — помню сапог. Он поддерживал меня, чтобы я не свалилась вниз по лестнице. Со лба капали капли пота,смешанные с кровью. Стало трудно говорить.
Соседи прыгали вокруг — бля, где скорая, она щас истечет кровью, пиздецнахуй у кого есть машина давайте ее сами отвезем.
Скорая все же приехала. Прямо в подъезде наложили повязку на шею, положили на носилки. Я пыталась себя рассмотреть, но это было пиздец как обидно. Кишки вывалились в штаны, большой палец на правой руке болтался отдельно на кусочке кожи, везде были мелкие порезы, через которые виднелась мышечная ткань.
Врач скорой выясняла кто меня понесет. Вынесли соседи. Тяжело передать ощущение. Тебя выносят из подъезда, в котором ты в первом классе с подружкой грелась между заездами на коньках. И вокруг люди, 90% из которых ты знаешь. Соседи, бывшие одношкольники, люди из двора, в котором ты выросла. Все шепчутся, ахают, кто–то плачет. А тебя несут на носилках. Красота.
У сестры день рождения в этот день. Была круглая дата. Вечером звонили все родственники ее поздравить. И слышали только мамин вой в трубку.
Дальше два месяца страха и ненависти родного здравоохранения. Были прекрасные врачи, тащившие меня с того света всеми силами. А были и медсестрички,воровавшие дорогие лекарства, которые присылали специально из Германии.
Первый раз снимать показания ком не пришли в реанимацию, когда я на ИВЛ еще была. Я тут писала комментарий на эту тему. Потмо я несколько раз давала показания, все миои родственники тоже давали показания, знакомые, работодатели. И ничего не прояснялось. Дело было совершенно беспросветным. Мне показывали какие–то фотографии, видеозаписи, даже приводили меня на допрос мужика, который свою жену порезал.
Так бы дело и закрыли, если бы я не столкнулась с ним нос к носу у магазина через дорогу от дома, того самого.
Я его узнала моментально. Не знаю, как хватило сил не закричать, не побежать. Я просто прошла мимо, зашла в магазин и там уже разревелась и попросила телефон позвонить. У меня был прямой номер начальника убойного отдела местного РОВД, потому что он жил на этаж ниже моих родителей и с папой здоровался за руку каждый день. телефон был элементарный, я его помнила наизусть. Позвонила. Его, правда, не было, но мое дело всем было известно. так что уже через 7 минут в магазин зашли два парня в штатке.
Его задержали, и дело сразу оживилось. Суд состоялся через полгода. Тогда только назначили нового областного прокурора, и ему нужно было показательно провести в качесте обвинителя одно дело. Он выбрал мое.
Я уже говорила, что у меня была представительница, адвокат, которая помогала понять все процедуры и не слажать, чтобы дело не развалилось. Свидетелей–то нет.
Она рассказала, как пройти следственный эксперимент (а то я чуть не отказалась, мол, не могу рядом с ним находиться и не хочу, чтобы он снова в меня тыкал картонным ножиком). Она же отбивала нападки своего юного коллеги, который очень сильно раздражал судью, так как нес охинею.
Она же помогла переквалифицировать 111ю, по которой сначала завели дело, на 105ю.
Ему дали 13 лет. Ровно столько просил прокурор. Он отсидел 11.
yaplakal.com