Неприступная Москва 2010

Вчера в Москве, на площадке у Российской государственной библиотеки собрались люди, которые пришли на очередную акцию «Москва. Есть доступ», устроенную, как и в прошлом году, «Большим городом». Среди участников, кроме инвалидов-колясочников, телеведущая Фекла Толстая, музыкант Алексей Айги, актриса Александра Ребенок, спортивный комментатор Виктор Гусев, главный редактор журнала «Афиша» Илья Красильщик, актриса Ирина Рахманова, телеведущая Татьяна Лазарева, главный редактор журнала «Большой город» Филипп Дзядко. Они будут пробовать пожить жизнью обыкновенного москвича с ограниченными возможностями, который передвигается в инвалидной коляске.

К Ленинке пришли также уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин и спикер Совета Федерации Сергей Миронов.

24 фото via drugoi.

Первое препятствие на пути к входу в библиотеку — широкий и крутой асфальтовый подъем. На него невозможно въехать без сопровождающего.

Голубям хорошо — они летают, где хотят. А вот шесть ступеней лестницы, ведущей к дверям Российской государственной библиотеки — непреодолимое препятствие для колясочника. Никаких пандусов в этом месте нет.

Съехать по асфальтовой дорожке так же трудно, как и подняться по ней. Это непросто сделать даже на моторизованной коляске.

Следующий адрес — станция метро. Участники договариваются клеить на неприступные для колясочника места специальные наклейки, указывающие, что здесь коляска не пройдет.

На станции метро «Боровицкая» сразу после турникетов — крутая лестница, перед которой коляска бессильна.

Наклейка появляется на стекле будки контролера. Женщина в форменной одежде пытается запретить съемку и закрыть проход. Лукин воздействует на нее удостоверением и силой убеждения. Ни то, ни другое не действует. Метро в Москве, как говорят колясочники, недоступная для них роскошь.

Обычное дело — на одной стороне пешеходного перехода есть съезд для коляски — на другой его нет и это препятствие полностью непреодолимо для одного человека. Ставим знак прямо на бордюр.

Процессия двигается по Волхонке. Тротуар перекрыт, участники акции преодолевают препятствие.

Волхонка — исторический центр Москвы, два шага до Кремля. Очередной «вечный» ремонт здания, лужа и пригодный только для пешехода помост.

Татьяну Лазареву перетаскивают через опасное место втроем. Таня — молодец, была сегодня самым активным участником, боролась за права инвалидов, как в бою.

По всему тротуару на Волхонке — вот такие незакрытые водостоки, совершенно неприступные для колясок. Ира Ясина возмущенно показывает на эти ямы — невозможно проехать!

Телекомментатор Виктор Гусев и экономист Ирина Ясина против ямы в асфальте.

Следующий адрес — Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина. Главный вход, как неприступная крепость для инвалида. Вышедшие охранники уверили, что инвалидов пускают здесь через служебный вход. Едем туда.

Черта с два пускают. Вышедшая на шум девушка объяснила, что инвалид, когда хочет посетить музей, должен написать прежде письмо в администрацию с указанием даты посещения. Тогда сотрудники охраны внесут колясочника на руках. А иначе никак — три ступеньки вниз и никакого пандуса.

Горячий спор у служебного входа. Инвалиды и сочувствующие возмущены такой бюрократической системой в Пушкинском музее.

Очередной бордюр. Прямо напротив музея. И снова — на одной стороне перехода можно съехать, но забраться на другой — нельзя, только с помощью товарища.

Вход в кафе, которое, как написано на нем, имеет отношение к фонду храма Христа Спасителя. На двери наклейка, которая говорит о том, что здесь рады инвалиду на коляске. На вопрос, почему же нет пандуса на входе, следует привычный уже ответ: — Выйдут охранники и внесут. Постепенно становится понятно, зачем же, все-таки, в Москве такое количество охранников у входа. Чтобы инвалидов заносить, оказывается.

Чтобы въехать не территорию храма Христа Спасителя не обойтись без мобильного пандуса, который участники акции носят с собой.

У входа в храм есть передвижная площадка для колясочников, но видно, что ей пользуются очень редко. Видимо, инвалиды сюда не ездят. Охрана и здесь объясняет, что им легче занести инвалида на руках, чем включать лифт. Эксперимент по вносу таких колясок с людьми показывает, что делают это охранники чуть ли не в первый раз.

Наклейки акции немедленно сдираются возмущенной таким вторжением охраной. Участникам акции объясняют, что войти в храм можно с другой стороны, снизу, где, вроде бы, есть лифт. Въехать в «нижний» храм на коляске и правда легко, но людей с фотокамерами дальше, к лифту, не пускают.

Наверное, удивительно приятно ехать по такому, вымощенному булыжником, пешеходному переходу.

Кто-то оставил свою машину прямо не «зебре», поэтому переехать дорогу в этом месте становится чрезвычайно трудно и многим просто не под силу. Появившийся вдруг молодой человек представляется хозяином авто, сердится, требует показать документы, говорит, что фотографы «нарушают его авторские права на автомобиль» и заслуженно получает наклейку на капот своего «фордика».

В отделение Сбербанка въехать на коляске удается без проблем, а вот у соседнего Ситибанка — три ступеньки. Охранник выносит алюминиевые полозья, люди на колясках с большим трудом пытаются въехать по ним, но ничего не получается. На помощь приходит все тот-же мобильный пандус, который носят организаторы акции.

В итоге: все те места, в которые пытались сегодня попасть участники забега на колясках, оказались практически недоступны для них. Что-то в Москве для инвалидов, конечно, делается, но, по большому счету и малому, город по-прежнему остается для людей на колясках и с колясками совершенно неприступным, не годным для жизни в нем. Я в этом сегодня убедился в очередной раз.

Вот прочел это. И, знаете, странное ощущение возникло: оказывается, Россия - страна-инвалид. Здесь ВСЁ должно быть сделано для инвалидов. Рампы, может, делать для инвалидов или еще что...
Бесспорно, я с этим не столкнулся и потому отрешенно....И все таки! Ну не бывает так, чтоб для инвалидов было доступно все: и общественный туалет в подвале, и киоск газетный в переходе. С потерей некоторых физических функций человек теряет и некоторые...как бы сказать....общественные. И, как мне кажется, тут ничего странного нет.
А давайте весь мир построим удобным для людей, больных СПИДом и лихорадкой. Или шахтерам чилийским денег дадим. ВСЕ! А?